Заложники камеры

Сергей ожидал пока пацан замаринуется в соку ссср-кой сыворотки. Мальчишка скалился, фыркал, чем вызывал глухое раздражение и злость; ужас от того, что какие-то школьники черте знает откуда взялись и одному Богу известно, что собирались сделать с таким набором документов и техники. Мужчина вошел в камеру, прикрывая за собой дверь. На лице расцвела удовлетворенная ухмылка, обрамленная хищным оскалом. Сучёныш сидел на стуле с заведенными за спинку руками, запястья которых связывали наручники. Парень поднял затуманенный взгляд на вошедшего, нервно дернул плечом, отводя взгляд в сторону. Препарат во всю гулял в крови, насыщая её собой, долбя по гормонам и разжижая мозг. Капля пота блеснула на виске. Костенко подошёл ближе. - Ну что, ты готов начать говорить? - обманчиво дружелюбно спросил мужчина. Вершинин отрицательно мотнул головой, в которой творился хаос. Что ему ввели в вену? Так жарко. Как же душно. Хочется пить. Голос доносится будто через железную, тяжелую дверь. Хочется лечь. - Ага, - скорее сам себе кивнул Сергей, доставая коробочку со шприцем. - Видишь? - Если я введу ещё - ты сдохнешь, - мужчина поднял голову подростка за острый подбородок. Голубые глаза подёрнулись туманной пеленой. Мальчишка свёл брови в убогом жесте страха и сожаления. Паше действительно стало страшно: кожа полыхала, внутри сжимался какой-то ком, пульсируя, долбя изнутри по рёбрам. Позади хлопнула дверь в камеру. Кто-то запер её с внешней стороны. Костенко тут же развернулся, в два шага оказываясь у выхода. - Эй! Кто посмел? Здесь идёт допрос! Немедленно откройте! - Сергей хлопнул себя по карманам пиджака. Дичь какая-то. Запасные ключи ведь были во внутреннем кармане. На помощь никто не спешил, да и вообще было подозрительно тихо. - Чёрт, - тихо выругался мужчина. Пока он пытался доораться до сотрудников, мальчишке стало совсем нехорошо. - Пацан, ты чего? Придуриваться вздумал? Паша свёл колени вместе, полыхая как печка. Наручники натирали тонкую кожу. Он попытался подняться, как сам думал, но банально упал вместе со стулом на грязный бетонный пол. - Со мной что-то не так... - одними губами прошептал парень, глядя на хмурое, нависшее над ним лицо. - Мне... очень жарко. Вершинин действительно покраснел, ерзая и морщась от приступов то ли боли, то ли ещё чего-то. Сыворотка так не действует. Она должна была затуманить разум, а не влиять на тело. Костенко прикоснулся к шее - горячий, очень горячий. Прикосновение прохладной ладони вызвало благодарный стон, Паша подставился шеей под руку, которая готова была его придушить, будто вымаливая ласку. Мужчина резко одёрнул ладонь, наконец поняв на что это похоже. Блять. Сергей вновь подошёл к единственной возможности отсюда выбраться и начал барабанить по двери. Безрезультатно. Паша беспомощно скулил, неудобно ерзая на холодном полу. Каждое соприкосновение отдавалось болью, но было настолько желанным, что он слабо привалился щекой к бетону, заваливаясь на бок и поджимая колени к груди настолько, насколько это вообще было возможным. Руки затекли, болела каждая клеточка. Между ног всё трещит. И мокро. Паша ощущал как сильно промочил белье выделениями. - П-пожалуйста... - мысли о чести, храбрости, собственном достоинстве покинули мальчишку. Он всхлипнул, в очередной раз переживая болезненный приступ в паховой области. - Снимите... наручники, - парень говорил с придыханием, ему явно тяжело давалось каждое слово. Костенко сидел в углу, наблюдая за чужими мучениями. - Я не... не убегу, к-клянусь... Позво... - очередной спазм, превратившийся в подобие голода накрыл с головой. Вершинину показалось, что он теряет сознание от коктейля эмоций. - Эй, парень, - секундная потеря ориентации оказалась пятиминутным обмороком, когда Костенко решил, что незнакомый пацан помер. Он выглядел настолько слабым, измученным, что внутри зародилось что-то вроде сострадание. Юное лицо исказила мука боли и голодной похоти. - Прошу... - Ключей нет, - выдавил из себя Сергей, наблюдая за телом в агонии из-за препарата. - Пожалуйста, - Паша сам не знал о чём просил, но сейчас он ощущал только дикое, неконтролируемое возбуждение и жажду. Теперь его разум действительно не принадлежал мозгам, инстинкты, взбудораженные сывороткой, верховодили, вынуждая тело обладателя истекать смазкой. Мужчина отвёл взгляд. Такое зрелище не для слабонервных. Он много чего повидал, но мальчишку в полубессознательном бреду, просящим его сделать это - нет. Парень... что-то в нём было. Будто знакомое. Будто... Что? Сергей пытался найти ответ на свой вопрос, ища его в лице, но оно порождало лишь новые вопросы. У самого ладони вспотели. Юноша запрокинул голову назад, прогибаясь в спине. Футболка задралась, оголяя небольшой участок кожи. Павел лежал на лопатках и собственных скованных руках, пошло раздвигая острые коленки в приглашающем жесте. Сергей приложил пальцы к бьющейся вене на шее, считывая пульс. Юноша застонал, тут же отираясь скулой о ребро ладони. У парня сейчас сердце остановится при таком скачкообразном, частом сердцебиении. Ладно. Костенко же не монстр какой. Мужчина опустил ладонь на чужой пах, Паша тут же зажал руку бедрами, будто боясь, что та исчезнет. - Прошу... - Тихо лежи, - холодно отрезал Сергей, расстегивая парню ширинку. С ума сойти. Он действительно собирается подрочить какому-то подростку. Приспущенные джинсы открывали вид на красивые тазобедренные косточки, подтянутый живот и да... член. Орган раскраснелся, сразу загибаясь к животу, налитый, немаленький. Рвано выдохнув, мужчина бегло сухой ладонью прошелся вдоль ствола, тут же запачкав руку смазкой. Её было очень много. - Арх... - пленник совсем по-блядски застонал, вынуждая Костенко ослабить узел галстука и вспомнить уроки по контролю дыхания. Стоило чужой ладони выбрать темп, Паша под него подстроился, стараясь толкнуться в кулак глубже, чаще, продолжая поскуливать от удовольствия. Тело продолжало полыхать, требуя намного большего. Сергей смотрел в сторону, периодически поглядывая на то, чем занимается и на мальчишку. Тот смотрел прямо на него, облизывая тонкие губы. Самому как-то душно сделалось. Картинка была куда развратнее журналов с обнаженными женщинами и даже секса с ними. Мальчики под ним так не выгибались. У него вообще никаких мальчиков никогда не было. Костенко предпочитал классический секс с пышногрудыми брюнетками. То, что происходило сейчас не укладывалось в его голове. Серёжа стал чаще задерживаться взглядом на чужом лице, почти что любуясь, как от удовольствия эти глаза закатываются, голова запрокидывается и обнажается косточка кадыка. Внезапно юношу будто дёрнуло, мотнуло, он явно попытался сесть. - Ч-что такое? - по инерции мужчина потянул за футболку на себя. Паша тут же на него упал, опрокидывая. Мальчишка жадно провел языком по чужой шее, кусая под мочкой уха, потираясь стояком о чужие бедра, пачкая коричневые брюки. Костенко такого не ожидал, несколько мгновений лёжа на лопатках, пока ему на ухо горячо стонал подросток. - Прошу... пожалуйста... - влажный язычок спустился к самой кромке воротника, затем Паша сполз ниже, что было жутко неудобно со скованными руками, но ему было абсолютно наплевать. Парень зубами расстегнул собачку брюк, утыкаясь лицом в чужую промежность, возбуждаясь ещё больше, заводясь с какой-то новой силой, потому что член этого человека стоял камнем. Паша не думал о том, настолько это всё было дико и ненормально, не думал о том, что никогда не прикасался к чужому хую, он вообще ни о чём не думал, кроме того, чтобы ему дали больше, чем могла дать рука. Мальчишка чувствовал себя сучкой, которая должна заслужить член. Во рту больше не было сухо, слюны было так много, что её пришлось сглотнуть. - Б... блять... - сперва Костенко хотел оттолкнуть парня, уперевшись ладонью в лоб. Затем горячие губы забрали ствол за щеку, жадно впиваясь в выпирающие вены языком. Мягкий, влажный, сочный ротик. Мужчина двинул бёдрами навстречу. Рука проехалась по ёршику светлых волос, сжимая за них и натягивая, чтобы войти глубже в глотку. Мальчишка закашлялся, но Серёжа ловил кайф, будто чужая слюна способна заразить его похотью и лишить контроля над рассудком. Вершинину позволили отстраниться. Юноша демонстративно облизал губы, смотря в глаза тому, кто обязан ему помочь. Внутри хлюпало и умоляло, превращая тело в кусок мяса, который создан, чтобы его брали. Паша обкончал пол, пока сосал член, но разум и не думал возвращаться, наоборот, хотелось ещё, больше, жестче, сильнее, чтобы чужая рука снова натянула по самые яйца. Сергей понял по взгляду, чего мальчишка хочет так по-блядски смотря из-под светлых ресниц. Он хочет хуя. Мужчина сел на задницу, толкнув Пашу на спину и стягивая джинсы до самых колен. Дырка пульсировала, задрожав, когда на неё наконец обратили внимание. Светлые ягодицы растянули. Смазка пацана с яиц и сюда натекла. Мужчина надавил пальцами на вход, проникая внутрь, легко проскальзывая. Где-то на задворках затесалась мысль, что у парня это может быть не в первый раз. Если его кто-то уже трахал, этому кому-то повезло. Серёже нравилось как под ним извивалось тело. - Прошу... - жалко скулил мальчишка. - Хочешь, чтобы я вставил? - низко прохрипел Сергей, растрахивая дырку. Внезапно что-то задев внутри тела, то вытянулось, Вершинин застонал, насаживаясь на пальцы. - Да... член, пожалуйста, умоляю... Серёжа не знал, что ему оказывается очень-очень нравится, когда его умоляют в подобном ключе. Собственный член уже требовал быть как можно глубже. - Бля-а-ать..., - выругался Костенко, растягивая гласную, когда хуй оказался внутри задницы. Яйца бились о подтянутые ягодицы, а тело под ним содрогалось в конвульсиях течной сучки, которая наконец получила то, что хотела: мясистый член самца внутри себя. Стенки ануса жадно поглощали каждую фрикцию. Костенко драл мальчишку, наслаждаясь тем, что может быть жестким, тем, что ему не надо нежничать, как с девицами. Паша блаженно закатывал глаза, поощряя мощные толчки. Сергею захотелось сжать рукой эту шейку, выдавить из неё немного кислорода, что он и сделал. Пальцы сошлись под челюстью, фиксируя. Мужчина медленнее начал двигать бедрами, но резко, смотря в чужое лицо. - На, получай, сука. - Да, да... - Паша удовлетворенно хрипел, взрываясь фонтаном спермы, повинуясь сильной руке и властному голосу. Член внутри продолжал натирать простату, в пальцы ногтями входить в кожу. Серёжа застонал, выбрасывая порции спермы глубоко внутрь, втрахивая её, чтобы не вытекла. Мужчина тяжело дыша, слез с пацана, вытирая потный лоб. Блять. Что это вообще такое было. Юноша скользил по Сергею взглядом, мелко подрагивая после оргазма. У Паши был секс, но такого ещё никогда. Из задницы подтекало на пол. Лихорадка начала отступать, но не желание. - Я... скоро исчезну. - Чего? - не понял Костенко, помотав головой. Глянув вниз, потянулся к чужим штанам, чтобы их натянуть, дабы не смущало. Или не провоцировало. Паша кусал губы, томно смотря на мужчину. Хотелось подняться и сесть, но не было сил. Тело затопила нега и желание уснуть. - Спасибо, - скромно сказал юноша. Костенко закатил глаза, вставая и отряхиваясь, пересаживаясь на скрипучую кушетку. Он совсем забыл, что здесь есть кровать. Чёрт. А что если бы кто-то зашел? Блять. Что если он подцепил что-то? Обычно, Серёжа всё предусматривает, всегда пользуется презервативами, а здесь, незнакомого человека разложил прямо на полу тюремной камеры, даже не вспомнив про меры предосторожности. - Эй, у тебя заболеваний нет там никаких? - прозвучало слишком сухо с оттенком угрозы. - Последняя девушка у меня была два месяца назад, а мужчины... Вы - первый, - Паша ужасно смутился, беспомощно краснея. Разум наконец решил вернуть свои права, пока тело благодарно содрогалось в посторгазменной неге. Первый. Костенко вперился в него взглядом, смотря так долго, насколько мог не моргать. Но стоило лишь это сделать, как мальчишка действительно исчез прямо из воздуха, словно его тут никогда и не было. Буквально через секунду дверь камеры открылась, но Сергей продолжал смотреть в пустоту, будто ожидая, что из неё кто-то вернётся.