Книга, не открытая в нужное время

Это было слишком страшно, ещë пару таких спасений мира и его инфаркт хватит. "Эдгар, напиши мне книгу, всë будет хорошо, я просто использую еë в нужный момент, это в конце концов нужно агенству! Да-да, я точно успею открыть еë вовремя, полно тебе тревожиться, я лучший детектив или кто?" Стоит ли говорить, что книгу он открыть не успел? Господи, этот самый лучший детектив очевидно ещë и чемпион идиотов. Да, закончилось всë примерно хорошо, но если в деталях плана внезапно появляется пункт "дать суперзлодею пырнуть себя ножом", то стоит как минимум предупредить своего волнительного и следящего за действом друга. Предупредили его в последний момент. Это было чертовски страшно. Вот Ранпо достаёт книгу, вот собирается еë использовать по прямому назначению, (единственному, какое имеют книги Аллана в бою) как его ладонь протыкают, а самого его вырубают. Эд чуть не из укрытия выскочил в тот момент, но его удержало понимание того, что он может всë испортить и тогда страдания и раны Эдогавы будут напрасны. Всë таки, когда он хочет - он может, иначе не оказался бы здесь вообще никогда. Здесь - это в рядом с Ранпо в принципе, допускать ранение своего друга (абсолютно точно не любимого, и да, это он так за всех своих друзей волнуется, ничего необычного, вам показалось) допускать вообще-то не собирался. Было невероятно страшно, если опустить все шутки и игры. По мог потерять того, за кем охотился дорогих семь лет, того, кому писал и того, кому до сих пор не успел признаться. Честно, вообще признаваться не думал, но ощущение на волоске от конца заставило передумать. Они не делали стольких вещей, а почему? Потому что Эдгару до смерти страшно, его нельзя в этом винить. Он слишком парализован своим кошмарным предыдущим опытом и богатой писательской фантазией чтобы сделать первый шаг. Но он должен будет рассказать о своих чувствах после всего, обязательно. Кто знает, когда его не станет, разве неправильно? С его-то тараканами он и сам может положить себе конец. Чуть опосля всей этой дурной заварушки, Эдгар предстаёт перед очнувшимся детективом, а детектив перед Эдгаром. По на нервах, весь извëлся, руки трясутся, заправляет чёлку за уши подбегая ближе, но не решаясь коснуться. Ранпо как всегда - улыбается, даже не открыв глаза. Только улыбка измученная, а сам он чуть ли не бледнее своего американского друга, измазан в крови. - Ранпо! Он отвечает тихо и хрипло: - Хе-хе, никакого волнения мой друг, всë прошло как надо. Мне надо только немного... Отдохнуть... После этой фразы детектив валится в руки писателя. У последнего чуть сердце в этот момент стоп не дало, но пораскинув мозгами он понял, что всë должно быть нормально. Даже если пока не получается найти Йосано с еë чудесной исцеляющей способностью, если сейчас По возьмёт всë в свои руки, всë, включая Ранпо, хотя его нужно будет скорее взять нá руки, то всë будет хорошо. Так они и оказываются в особняке, у Аллана дома, где он перевязывает и обрабатывает раны ещë не пришедшего в себя Эдогавы. По открывает окна, впуская в квартиру свежий и тёплый воздух с закатывающимся солнцем. Ставит тихо виниловую пластинку с лёгким джазом, убавляет звук так, что почти не слышно. Ранпо лежит на постели, измученный и спящий. Живой. Наконец можно выдохнуть, казалось бы. Эдгар тоже устал, даже силы на волнение у него истощены, так что вместо того чтобы размышлять о том, что будет когда его признание отвергнут, он просто сразу переходит к стадии разочарования в самом себе и своих ожиданиях, всхлипывая. По стоит на коленях у кровати, положив руки неë, а голову на руки. Он счастлив, что смог спасти объект своей любви, но несчастен потому что не сможет себя. Может эгоистично, кто знает, сейчас ему не до очередных обвинений себя, сил нет и на это. Ох всхлипывает только громче, сжимая пальцами пряди своей чёлки. Сдерживаться невозможно, наверно из-за эмоционального потрясения его сегодня так прорывает, но он не может об этом думать потому что он в отчаянии и ему плохо, слишком для одного раза и полного одиночества. Конечно, есть мирно дремлющий источник его любовных терзаний, но он побуждает скорее уйти в другую комнату пока не поздно. Писатель хочет подняться, свалить подальше, но ничего не получается. Ноги не держат, при попытки встать он просто летит на пол. Обессиленные руки закрывают лицо неаккуратно, цепляясь чтобы не уронить кисти на колени. Вот так всегда. Никому он не нужен, это не нытьё, а объективный факт, кто-то в его роде не может серьёзно нравится. Может, может быть использован, но ничего личного, прости Эдгар, это была только одна хорошая ночь и ничего больше, тебе не перезвонят. Отношения те были шуткой и не более, встречаться с тобой просто невозможно, ты точно вообще чувствовать умеешь? Его все оставят в конце концов, лучше раньше. В этом есть какой-нибудь смысл? Он просто выдумал это всë той же частью мозга, которой пишет книги, а потом сошёл с ума и предал реалистичное значение? Иногда ему просто хочется тепла, банального и человеческого. Нежность, близость и сопутствующая им хрень. Но ничего из этого у него нет, по видимому никогда и не будет. Внезапно его головы что-то касается, от неожиданности он вздрагивает всем телом и чуть не падает, потеряв равновесие. Но это лишь рука Ранпо, который смотрит с не пониманием, мягко улыбается и очень тихо спрашивает: - Эй, Эдгар, что-то случилось? Почему ты плачешь? По теряется. - Н-нет, ничего, извини, я разбудил тебя да? Мне стоило уйти из комнаты... Ты, наверное, пить хочешь? У тебя большая кровопотеря. Эдогава мотает головой на попытки помочь, сам дотягиваюсь до стакана на тумбе и опустошая его, а после начиная говорить. - Эдгар, подойди ближе, мне трудно громко говорить. - А?... Да, конечно, сейчас. Аллан садится на кровать, спешно закрывая глаза спутанными и немного мокрыми волосами, поворачивается к детективу, наклоняется чуть ближе. Но вместо того чтобы сразу начать говорить Эдогава тянет к нему руку и с силой, удивительной для человека которому трудно говорить, толкает на себя, только после шепчет: - Если меня не обманывает моя супердедукция, ты только что рыдал из-за меня и я хочу слышать от тебя, почему. - Вовсе нет... - Эдгар. Может не прямо, как минимум косвенно, хотя мне казалось что я чуть больше чем это. - Что за бред, конечно ты больше чем- По прервался, поняв что говорит. Ранпо ухмыляется. Никакой надежды на внезапное спасение. Надо было чуть больше думать, чуть больше контролировать свой рот и чуть меньше подвергаться рискам в любимом лице. - Я имел в виду... Он не находится что сказать. Не может солгать прямо в лицо. Эдогава убирает чёлку с глаз. Эдгару трудно произнести правду, но ещë труднее заявить, глядя в глаза, чистую ложь. Голова гудит и он разрывается между тем, что будет правильно, но ему невероятно трудно подумать трезво - так что он перестаëт думать вовсе, слова с его губ слетают легче, чем когда либо: - Я люблю тебя. Как никого и никогда. Эдогава улыбается, немного скаля зубы. - Я тоже. По расслабляется, падая на грудь детективя, выдох, вдох. Такой приятный запах. На его спину ложится неповрежденная ладонь: - Надеюсь, тебе больше не придётся плакать из-за меня. - Не придётся, если ты больше не будешь подставляться.