MIST

- Эти ящики для бара, - указав на отдельно стоящий груз, произнес менеджер. - Отнесешь? - Конечно, босс… - После тяжелого вздоха, ответил Уён. Взяв в руки один из нелегких ящиков, Чон потащил его внутрь. Боль в спине и колене дала о себе знать, стоило ему сделать с этой ношей пару шагов. Выругавшись себе под нос, превозмогая неприятные колющие ощущения, он продолжил свой путь по тесному коридору. “Дюна” - известный и популярный клуб, в который, казалось бы, мог посетить каждый. Но это была лишь видимость. На самом же деле это место являлось “сердцем” группировки “Джанго”. Именно здесь заключались сделки, продавались люди, наркотики и алкоголь высшего качества. Сюда приходили отчаявшиеся, а также скучающие от слишком хорошей жизни. Это место больше походило на один из кругов ада, где грешники, полностью поглощенные своими желаниями, позабыли человеческий облик и превратились в чудовищ. И все это было во власти лишь двух людей: Сон Минги и человека, которого звали глава Пак. О главе Соне полиции было известно достаточно. Он был из тех людей, которые не особо скрывали свою причастность к мафии, и пользовался своим положением в городе без стеснения и угрызений совести. Находясь на виду, он привлекал внимание, оставляя в тени главного босса. О Паке полиция знала лишь то, что вся западная часть города плясала под его дудку. Он был олицетворением опасности. Встреча с ним могла лишить жизни, поэтому все предпочитали лишь слышать о нем и никогда не встречать. Только Хонджун упрямо пытался раздобыть информацию, внедряя двойных агентов в бандитскую группировку. Не то чтобы Уён считал его цель незначительной, просто его собственное чувство справедливости больше требовало поимки дерьмового полицейского, который помогал кровожадным псам “Джанго”. Поимка неизвестного Пака его в целом не сильно волновала. Ибо он верил, что, к сожалению, такой человек как он сумеет выкрутиться из любой ситуации и остаться безнаказанным. Забрав последний ящик и получив дальнейшие указания, Чон вновь прошел уже наизусть заученный маршрут. По дороге он столкнулся с одним из местных вышибал. Они коротко поприветствовали друг друга, после чего крепкий мужчина преградил ему путь, попросил подождать. Уён заглянул ему за спину и понял в чем дело. Прибыл “товар”: вереница из разнообразных юных девушек под строгим присмотром следовала на верхний этаж. Лучших из них оставят в “Дюне”, некоторых отправят в другие бордели, других продадут и отправят в Японию. Но будут и те, чьи тела вскоре найдет полиция. Когда девушки прошли, вышибала отошел в сторону и даже предложил помочь донести ящик, но Чон отказался. Мужчина улыбнулся, пожелал хорошего вечера и ушел, словно они не были свидетелями преступления. Уёну в очередной раз стало тошно от грязи, в которую пришлось окунуться. Порой ему казалось, что Хонджун ошибся с выбором осведомителя. Вероятно, стоило взять на роль шпиона другого человека, более крепкого в психологическом плане. Потому что порой, даже чувство долга или вера в свои собственные убеждения не могли справиться с желанием бросить все, сбежать из полиции и даже из города. Подальше от Хонджуна, от бандитов и нереального Пака, мысли о котором так или иначе не покидали его головы. Этот мир слишком долго находился во власти темных сил. Уён не мог помочь этим девушкам. Не мог отобрать наркотики у людей, жаждущих забвения. Не мог спасти утопающих, отчаянно цепляющихся за привязанный к ним груз жизненных невзгод. Думая об этом, он вдруг вспоминал слова Хонджуна, который упрямо цеплялся за соломинку и верил в счастливое светлое будущее без коррупции, насилия и смертей невинных. Он говорил: “Как взмах крыла бабочки на одном конце земного шара, вызывает цунами на другом. Так и случайно брошенное слово способно изменить будущее”. Уён находил его слова слишком философскими и сложными, особенно когда товарищ произносил их после третьей бутылки соджу. Но запал Кима, его огненное желание быть лучше, заражало. Вероятно поэтому Чон все же согласился добывать для него информацию в тылу одной из самых закрытых группировок города. Уён работал в “Дюне” уже третий месяц, и все это время его продолжало “штормить”. Ему было тяжело держать в балансе своим мысли и чувства с впечатлениями от работы в таких полевых условиях. Он наблюдал за людьми, которые иной жизни себе не представляли. Они улыбались, шутили и говорили, что по большей части их все устраивает, ведь могло быть хуже. Уён поражался их жизнерадостности. Одна из девушек, что работала здесь, однажды сказала: “Ты слишком наивный и мыслишь, как ребенок, насмотревшись фильмов про супергероев. Если не можешь изменить ситуацию, изменись сам и получи максимальную выгоду.” Она была младше него лет на шесть и с ней Уён был не согласен. Однако тогда он еще не знал, что в будущем ему придется измениться, чтобы остаться в живых. Руки были заняты, поэтому он повернулся и толкнул дверь спиной, аккуратно вынося ящик с дорогими бутылками алкоголя. Обернувшись, Чон замер, заметив одинокую фигуру у барной стойки. - Мы еще закрыты, - немного погодя, решил оповестить он, намеренно громко ставя ящик на пол и привлекая внимание незнакомца. Ему не понадобилось много времени, чтобы узнать его. - Ты… Мистер “одна спичка”. - Мистер “я не знаю, с кем говорю”, - ответил он. На мгновение Уёну показалось, что мужчина ухмыльнулся. Как и в первую их встречу, неизвестный выглядел элегантно. Теперь приглушенный свет переулка не мешал ему хорошо разглядеть лицо этого человека. Он был красив. Бесспорно, один из самых красивых мужчин, которых Чон когда-либо встречал. Незнакомец был похож на сына богатеньких родителей: брендовый костюм, дорогие часы, блестящие запонки. От него за километр пахло деньгами. Он определенно был VIP клиент в квадрате, за которого девочки с верхних этажей, вероятно готовы были глотки перегрызть. Чон вдруг задумался над тем, кто из них его обслуживал. - Так и будешь там стоять? - вдруг поинтересовался мужчина. - Угостить меня выпивкой не собираешься? - Мы еще закрыты, - повторил Уён, приблизившись к незнакомцу. - Но я уже здесь и хочу выпить. Встав напротив, Чон посмотрел на мужчину. Ему очень хотелось обругать его и послать куда подальше, но здравый смысл, заковав его безрассудство в цепи, намекал, что следует быть вежливым и учтивым. Поэтому, натянув улыбку на лицо, почти вежливо, Уён ответил: - Моя смена начнется через два часа. Приходите. Я сделаю для вас коктейль, если, конечно, буду не занят. - Откуда ты такой взялся? - вновь ухмыльнувшись, спросил он. Было в этой ухмылке что-то пугающее. Так скалился хищник, играясь со своей жертвой. Однако, Уён не собирался примирять на себе роль слабой добычи. Лучше пусть он будет бешеной собакой, чем загнанным в угол ягненком. Когда незнакомец полез во внутренний карман пиджака, Чон немного напрягся. Ему не хотелось встретиться с дулом пистолета, который мог оказаться в руках этого человека. Потом он подумал, что убивать его здесь совсем неразумно, и немного расслабился. В итоге мужчина выложил перед ним две купюры по десять тысяч вон. - Этого должно хватить на один твой коктейль? Уён перевел взгляд с денег на незнакомца. Он медлил, делая вид, что раздумывал. Мужчина не торопил его с принятием решения. Тогда Уён, забрал деньги, повернулся к огромному стеллажу с бутылками алкоголя. Он выбрал одну, весьма неприметную, наполовину полную бутылку, кинул лед в стакан, налил 50 мл и придвинул напиток гостю. Незнакомец нахмурился. Взяв в руки предложенное угощение, он поднес его к носу, вдохнул аромат. - Это простой виски, - констатировал он факт. - Вы правы, господин, это простой виски, - чуть улыбнувшись, отозвался Уён. Его вежливость и одобрение звучали как насмешка. - За те деньги, что я дал, ты должен был продать мне всю бутылку. - Как? Я ошибся? - наигранно удивился Чон. - Господин, кажется, я неправильно вас понял. Мне казалось, вы решили компенсировать мне сверхурочные. Мы ведь еще закрыты, но я был вынужден обслужить вас. - Обслужить? Ха… - Незнакомец сделал глоток виски, а после, заглянув в глаза Чона, добавил: - Я привык, что обслуживают меня иначе… - Кажется, мне не суждено угодить вам. Мужчина хмыкнул, отставил стакан и внимательно посмотрел на него. Уёну стало крайне некомфортно под этим пристальным, даже липким взглядом, который оценивал его словно он кусок мяса на прилавке. Некоторые посетители порой одаривали его примерно таким же взглядом, но они не заставляли Чона так сильно волноваться, как этот незнакомец. - У меня что-то на лице? - спросил Уён, желая прервать тишину и отвлечь человека напротив от пристального изучения его скромной персоны. - Фальшивая улыбка, - отозвался мужчина. - Можешь оставить свою вежливость для других. Не люблю, когда люди мне врут. - В таком случае, обещайте не обижаться на мою грубость. Потому что вы сами разрешили мне быть таким. Чон схватил стоящий перед ним стакан, вылил в раковину недопитый виски. Удивление отразилось на лице незнакомца. Очевидно, он не ожидал, что Уён действительно позволит себе столь вольное обращение с ним. - Хорошо, - немного задумчиво протянул гость. - Как тебя зовут? - Уён, - не сразу ответил он. - А вас? Незнакомец не спешил отвечать. Чон вновь посмотрел на него. Он увидел хитрую улыбку на чужом лице. Кажется, мужчина надеялся заинтересовать его собой. Но Уён в любом случае попытался бы узнать его имя, ведь ему нужно добыть как можно больше информации. Но язык вдруг зачесался, пожелав ляпнуть: “вы мне не интересны ни как мужчина, ни как человек”. К счастью, ума хватило промолчать. - Можешь звать меня Седжон, - наконец, произнес незнакомец. - Великий? - Ну, это ты уж сам решай. Он в очередной раз улыбнулся. Уён хмыкнул в ответ. Имя не настоящее, это была слишком очевидная ложь. Но он был готов пока ее принять. Следующие минут семь они особо не разговаривали. Чон пытался завести разговор, но все его попытки очень легко были сведены на нет. Поэтому он больше не стал усердствовать, так как решил, что еще не раз встретиться с этим человеком. Незнакомец наблюдал за тем, как он готовил бар к открытию. Работать под его присмотром было весьма некомфортно, так как чувствовался контроль, давящий на него тяжелым грузом. Уён терпел его присутствие, мысленно считая слишком долго тянущиеся минуты. Он надеялся, что мужчине надоест любоваться его повседневной рутиной, но Седжон не собирался уходить. - Вы кого-то ждете? - вновь прервал молчание Чон. - Я тебе мешаю? - Раздражаете, - честно признался он. - У меня здесь назначена встреча, - никак не отреагировав на его грубость, пояснил мужчина. Заметив заинтересованность Уёна, он добавил: - Не спрашивай с кем, все равно не отвечу. - Мне и не хотелось знать. - Очаровательный врунишка… Если Чон и собирался что-то ответить гостю, то не успел. В зале появился менеджер, вынуждая их прервать свой разговор. Молодой мужчина сначала бросил короткий взгляд на Уёна, а после подошел к незнакомцу, поклонился. - Комната готова… господин. - Произнес менеджер. Мужчина кивнул, встал со своего места. Прежде чем уйти, фальшивый Седжон обернулся к Чону. Он вновь наградил его взглядом, от которого мурашки побежали по спине. - Еще увидимся, Уён. Чон не ответил, лишь поклонился, когда тот, наконец, направился на встречу. Стоило ему скрыться из виду, как он обратился к менеджеру: - Эй, Чонхо, ты ведь знаешь кто он? - Да, конечно. - Чон смотрел на него и ждал, когда он расскажет подробнее об этом человеке. - Я не могу разглашать личную информацию клиентов, ты же знаешь. - Просто скажи, я должен о нем что-то знать или нет? Чонхо скорчил странно лицо, которое выражало терзания мук совести. Тяжело вздохнув, он в итоге произнес: - Относись к нему, как к VIP гостю. Появляется он здесь не часто. Но при встрече старайся угодить, а не злить его. - Ну, я очень старался… Уён развел руки в стороны и пожал плечами, когда Чонхо прищурился и смерил его недоверчивым взглядом. Но Чон не врал. Он правда из-за всех сил старался не проявлять свой непростой характер.

***

С наступлением нужного часа “Дюна” оживала. Молодежь стремилась попасть в клуб, чтобы веселиться до утра, оставив у бара круглую сумму денег в обмен на хорошее настроение и улыбку очаровательного бармена. Музыка оглушала, приводя сознание посетителей в неистовство. На танцполе они забывались, наслаждались и чувствовали себя живыми. Сонхва наблюдал за гостями через тонированное стекло, оставаясь для всех невидимым. Как истинный хозяин этого места, он предпочитал держать все под контролем. В “Дюну” он приезжал каждые два дня, но никогда не светился в зале, до недавнего времени. Достав спички и пачку сигарет, он закурил. Сделав глубокую затяжку, наполняя рот и легкие жгучим дымом. Его взгляд вновь скользнул по толпе и остановился на бармене, который вежливо улыбался, что-то говорил, заставив посетительниц, кучковавшихся перед ним, рассмеяться. Сонхва сделал еще одну затяжку и стряхнул пепел. Дверь в комнату открылась, впуская в помещение шум и гомон. - Ты все еще здесь? Сонхва не обернулся. Он вообще никак не отреагировал на друга. Минги прошел в комнату, упал на диван и так же устремил свой взгляд на посетителей внизу. - Кажется, твой глаз замылился, - укоризненно произнес Пак. Минги не сразу понял, о чем толковал его товарищ. Но проследив за его внимательным взглядом и наткнувшись на Чона, все стало ясно. - Он очень симпатичный, - констатировал факт Сон. - Мы знали, что тебе понравится. - Он расплылся в самодовольной улыбке, встречаясь с хмурым взглядом Сонхва. - Не смотри на меня злым зверем. Когда он пришел, я сразу же предложил ему работу на верхнем этаже. Сказал, что с его лицом будет легко заработать… - Характер плохой, - повернувшись спиной к стеклу, бросил Пак. Он затушил сигарету. - И не таких ломали, сам знаешь. Но быть может в строптивости его очарование? - Минги внимательно наблюдает за другом. Он давно не видел хладнокровного главу Пака таким взволнованным. Сон вновь улыбнулся и произнес: - Я знаю парочку человек, которые бы отвалили за его девственный зад огромную сумму. - Нет, оставь его… в баре. - Хорошо, будь по-твоему, - легко согласился Минги, хотя и не скрывал своего разочарования. Он встал с дивана. - Будь он кем другим, я бы тебя даже не спросил. Но раз это твой подарок, постараюсь сохранить его целым. - Минги вновь взглянул на Чона. - И почему тебе всегда достаются такие хорошенькие парни? Такого даже жалко убивать. - Об этом рано говорить. - Разве это уже не решенное дело? - Он еще ничего не сделал. - Малыш активно рыщет в поисках информации о тебе. - Это не преступление, - заметил Сонхва. - Пусть ищет. - Кому-то нравится играть в “кошки-мышки”. Бедный, мой малыш, - наиграно пожалел его Минги. - Понравился? - Сонхва изогнул бровь, а после едко добавил: - Уже заглядываешься на других парней? - Меня бросили. Имею право. - Бросили? У Юнхо другая версия событий. - Пошли уже! Посмотришь на товар. - Раздраженно буркнул Сон, переводя тему разговора. - В этот раз русские прислали действительно хороших девочек.

***

Заканчивая с уборкой бара, Уён чувствовал смертельную усталость. Его лицо болело от улыбки, которую ему приходилось держать перед посетителями. Правда, приятным бонусом стала приличная сумма чаевых, засунутых лично в его карман. Пересчитав деньги, он подумал о том, что работенка не плохая. Если забыть о том, что это за клуб и кому он принадлежит. Пока Чон об этом думал и домывал пол, он услышал на лестнице стук дамских каблучков. - Я рада, что здесь кто-то еще есть, - оповестила девушка. - Нальешь мне стаканчик? И дай лед, пожалуйста. - Что случилось? Чон отбросил швабру и поспешил к холодильнику за льдом. Он завернул его в чистое полотенце и протянул девушке. Она приложила его к уже распухшей щеке. - Чёртов ублюдок. Я отказалась делать, что он хотел. Старый мудак. Надо было откусить ему нерабочий хер. - Тогда бы ты лишилась зубов и товарного вида, - заметил внезапно появившийся Чонхо. От его жестоких слов все внутри Уёна перевернулось. Он сжал челюсти, подавляя желание прокричать, что они люди, а не товар. Но в конечном счете, он был лишь сторонним наблюдателем. Все что он мог - налить ей самый дорогой виски в этом баре и надеяться, что это хоть как-то поможет притупить ее боль. Но когда девушка отхлебнула алкоголь, прополоскала им рот и выплюнула обратно в стакан, Чон поблагодарил ее за то, что она не сплюнула все на пол. - Вы ведь проверяете каждого, кто сюда приходит. Какого черта этот уебок, так себя ведет? Мне плевать, что он в парламенте, это не дает ему права… - А Ён! - перебил ее Чонхо. - Держи язык за зубами, а ты… - Он указал пальцем на Чона. - Притворись глухим. - Как скажешь, босс, - ответил Уён. Несколько минут девушка изливала душу, ругала Чонхо, который молча слушал ее недовольство. Его поведение удивило Чона. Менеджер Чхве Чонхо был самым главным в “Дюне” после, конечно, Сон Минги. Он управлял делами, следил за порядком и первое впечатление производил сугубо холодного, строго начальника. Но после Уён стал распознавать в нем другую сторону. Чонхо был внимателен к деталям, справедливым и чутким, хотя последнее очень старался скрывать. Поэтому, немного подумав, Чон решил, что он в какой-то мере сожалел о произошедшем, и, быть может, сочувствовал А Ён. Терпеливо выслушать ее - был его способ поддержать девушку. - Как я выгляжу? - вдруг спросила она, обращаясь к Уёну. - Уставшей, но очень красивой. - Какая же ты прелесть, хоть и врун. Как зовут? Прежде чем Чон ответил, Чонхо вмешался и напомнил: - Никаких шур-мур с сотрудниками. - Я просто спросила его имя. Даже этого уже нельзя, господин Чхве? - Нельзя, - произнес еще один поздний гость. Они обернулись и увидели Минги в сопровождении охраны. Завидев его, девушка испугалась, поспешила спрыгнуть со своего насиженного места и опустить голову, уперев взгляд в пол. Чонхо лишь повернулся к нему. Уёну же пришлось склонить голову в приветствии, так как сегодня они виделись впервые. Сон подошел к А Ён, схватил за подбородок и заставил показать лицо. Он покрутил ее голову в разные стороны, оценивая нанесенный ущерб, затем поморщился. Стоило ему отпустить девушку, как она вновь покорно опустила голову и замерла в ожидании вердикта. - Вероятно несколько дней тебе придется отдохнуть, - произнес он, поворачиваясь к ней спиной. - Нет, глава Сон, пожалуйста, я могу работать, - запричитала А Ён. - Это всего лишь пощечина, бывало и хуже. Вы же знаете, я… - Кто захочет тебя с таким лицом? - перебил Минги. - В первую очередь вы торгуете им, а потом уже телом. - Он посмотрел на Уёна и от его взгляда, тому стало не по себе. - Но ты никогда не подводила меня А Ён, до этого момента. - Сон вновь повернулся к девушке, которая, казалось, побледнела в одно мгновение. - Возвращайся к себе. - Глава Сон… - Иди, А Ён, - вмешался Чонхо и махнул головой, подав знак, чтобы она не перечила и быстро ушла. Чон провожал ее взглядом и заметил дрожь, которая охватила девушку то-ли от страха, то-ли от нахлынувших слез. Его чувство справедливости в очередной раз взбунтовалось и начало кричать, взывая к совести. - Что с ней будет? - вдруг спросил он, обращаясь к Минги, который успел обойти барную стойку и оказаться в нескольких шагах от него. - Еще не знаю, - безразлично отозвался Сон. - Мы вытрясем из выродка, что ее обидел, внушительную сумму, чтобы компенсировать ущерб. Но… - Он вдруг осекся, вновь взглянул на Чона и продолжил. - Почему интересуешься? Задумал поменять род деятельности в моем клубе? - Нет, - ни задумываясь даже на долю секунды, ответил Уён. Минги цокнул языком и закатил глаза. Собственно другого ответа он вряд ли ожидал от него услышать. И все же его настойчивость в этом вопросе очень напрягала Чона. Когда-нибудь Сону надоест слушать отказы, тогда Уёну следовало быть готовым к обороне своей чести. Хотя он надеялся, что к тому времени больше не будет связан с “Дюной” и его владельцем. - Тебе ведь нужны деньги, чтобы оплатить долги отца. - Чон не сразу понял, о чем речь, но вскоре вспомнил легенду, которую они с Хонджуном ему придумали. Он кивнул, подтверждая слова Сона. - Тогда как насчет того, чтобы подработать наверху? Нет, я не предлагаю тебе ублажать наших клиентов, - поспешил уточнить Минги. - Но порой рук не хватает. Будешь делать то же, что и здесь. Иногда помогать разносить алкоголь по комнатам. Ты парень толковый, шустрый. Будешь приветливым и милым - получишь хорошие чаевые. Больше, чем заработал сегодня. - Я правда могу… Уён действительно был поражен таким щедрым подарком судьбы. Там, на верхних этаж, где клиентура была отличной от той, что приходила в этот зал, он мог раздобыть больше информации о банде и ее работе. Там он сможет пообщаться с девочками и узнать о главе Паке. Быть может ему повезет, и он даже столкнется с ним лицом к лицу. Это действительно был отличный шанс, который Чон не мог себе позволить упустить. - Да или нет? - А? Д-да… Конечно! Спасибо, глава Сон. Он вновь склонился, в знак благодарности. Минги ухмыльнулся, похлопал его по плечу и, прежде чем уйти, добавил: - Я все еще надеюсь, услышать такой ответ на другой вопрос. Но пока и этого достаточно. Нам ведь спешить некуда. Верно, лисенок?

***

Было около пяти часов утра. Чонхо убедился, чтобы в клубе остался порядок. Он проверил бар, похвалил работников за тяжелый труд, отдал чаевые, которые они сегодня заработали. После он проверил девочек на верхних этажах. Все было тихо и спокойно. Хорошая ночь, которая принесла много денег и ни одной неприятности. С облегчением вздохнув, Чхве вышел через черный ход. Там он столкнулся с курящим Уёном. Чонхо не стал заводить с ним долгий разговор, потому что знал, что паршивец вновь начнет расспрашивать о главе Паке. Но ничего сказать что-то больше того, что было уже им озвучено, он не мог. Его судьба - не его проблема. Хотя Чонхо соврал бы, если бы попытался заверить, будто ему наплевать на участь Чона. Тот был хорошим человеком, старательным и ответственным. Он ему импонировал, но помочь ничем не мог. Ведь Уён сам пришел в логово тигра и теперь вертел пред ним своим голым задом. Предостережения не помогут. Чон не первый, кто приходил и бесследно исчезал. Они попрощались. Уён вскочил на свой потрепанный старенький байк и растворился в свете ночного города. Выйдя на парковку, Чонхо открыл машину. Он намеревался уже сеть, как вдруг заметил на мгновение загорающиеся фары автомобиля, припаркованного дальше по улице. Задержавшись, он заметил вышедшего под свет фонаря гостя. Волнение забилось в груди. Этого человека Чонхо, даже будучи слепым и глухим, узнает из тысячи. Сердце не обманет его, болезненно кольнет, как сейчас, в эту самую минуту. Телефон завибрировал в кармане. Достав гаджет, он прочел полученное сообщение: [ Давай поговорим. ] [ Поезжай домой. Нам не о чем говорить. ] - ответил Чонхо. Он сунул телефон обратно в карман, сел в машину и, газанув, выехал с парковки. Дорога еще была пуста, поэтому ничто не мешало набрать ему скорость. Чонхо честно надеялся, что человек, не так давно вновь ворвавшийся в его жизнь, не станет его преследовать. Однако, выехав на шоссе, он заметил знакомый автомобиль, следовавший за ним. Чонхо жил в хорошем спальном районе, в квартире с видом на реку Хан. За годы работы на боссов “Джанго” ему удалось получить достаточно, чтобы забыть свое бедственное прошлое. Завидев его, охранник поднял шлагбаум. Притормозив, Чонхо поприветствовал мужчину и попросил пропустить следующий за ним черный автомобиль. После он въехал на подземную парковку, занял свое любимое место и начал ждать. Машина заехала на стоянку спустя пару минут. Она развернулась, остановилась на свободном месте. Преследователь не спешил выходить. Чонхо даже стало интересно, как долго человек будет сидеть и набираться храбрости для того, чтобы вновь посмотреть ему в лицо. Решив покончить с этим быстро, он первым вышел из машины. Преследователь последовал его примеру. Несколько мгновений они просто смотрели друг на друга. Чонхо был уверен, что его лицо не выражало истинных чувств, но не был уверен в своем терпении. Когда человек сделал лишь шаг навстречу к нему, сердце Чхве болезненно кольнуло. Он спрятал руки в карманы и сжал пальцы в кулак. - Проделал такой путь, - начал Чонхо, потупив взор, не желая смотреть в глаза подошедшему к нему мужчине. - Не побоялся даже сюда прийти. Что дальше? - Чонхо, прошу тебя, уходи из группировки. Оставь “Джанго”, - сходу произнес он. - Мои дела тебя не касаются, - спокойно заметил Чхве, обходя встревоженного мужчину. - Я сказал это в прошлый раз, но повторюсь. Нас с тобой больше ничего не связывает, Ёсан. Не приходи. Не хочу, чтобы кто-то случайно увидел меня с полицейским. Он больше не хотел говорить. Несколько лет назад, придя в “Джанго”, Чонхо решил навсегда оставить прошлое. Он и не подозревал, что оно напомнит о себе появлением Кана, человека которым он дорожил больше всех на свете. - Я беспокоюсь о тебе. Сердце пропустило удар, когда Ёсан схватил его за руку, пытаясь удержать. Самообладание, которым он мог бы похвастаться, в тот же миг превратилось в ничто. Чувства, спрятанные глубоко внутри него, вновь вырвались из воспоминаний и закричали: “Хён, не уходи! Не бросай меня!” Не в силах сдержать своего раздражения и боль от обиды, которая, казалась, со временем ничуть не стала меньше, Чонхо резко обернулся и толкнул Кана в грудь. Схватив его за плечи, он встряхнул Ёсана, а после прижал спиной к автомобилю. - Беспокоишься? Ха-ха-ха… - процедил сквозь зубы Чхве. - Не думаешь, что уже слишком поздно? - Я знаю, ты злишься. Мне не следовало… - Замолчи, - потребовал Чонхо. - Тогда я был растерян и напуган. Я признаю, что допустил непростительную ошибку, - игнорировал его предупреждения Кан. - Мне неинтересно… Мне все равно… Шепча, словно мантру, Чонхо повторял слова, которые когда-то помогли ему смириться с потерей любимого человека и брата. Но воспоминания вновь подкинули несколько осколков: “Я обещаю тебе, Чонхо, что никто больше не обидит тебя и мы покинем это место вместе. Поэтому не плачь…” - Ты соврал. Ёсан замолчал. Вновь вернув себе внешнее спокойствие, Чонхо посмотрел в глаза Кана. На чужом лице отразились беспокойство и страх. Он цеплялся за его руки и, казалось, подбирал нужные слова. Только вот Чонхо не хотел ничего слышать. Поддавшись уговорам внутреннего демона, который долгие годы мечтал заполучить компенсацию за обманутые надежды, Чхве наклонился вперед и поцеловал Кана. Совершенно не заботясь о чужих чувствах и ощущениях, он неистово терзал его губы. Ёсан, когда понял что происходит, стал сопротивляться. Но у него никак не получалось вырваться из рук Чонхо. А когда он попытался что-то сказать, Чхве, словно дожидаясь этой возможности, углубил их поцелуй, вторгнувшись в его рот. “Хён, я люблю тебя.” Чонхо резко оторвался от Ёсана и отступил назад. Он смотрел на него, как на чудовище, которое прежде никогда не видел. - Я уже давно не тот Чонхо, которого ты знал, - произнес Чхве. - Прости, если разочаровал, хён. Давай больше не будем встречаться. Он развернулся и пошёл прочь, не стал оборачиваться, когда Ёсан окликнул его. Было очень тяжело делать вид, что прошлое совершенно не тяготило его. Он упорно отрицал свою привязанность, пытаясь убедить себя в том, что вырос из этой юношеской любви. Но сердце отчаянно спорило с разумом и требовало дать Ёсану шанс, а вместе с этим надежду на совместное будущее, о котором он когда-то мечтал.