Uh, you know I'm tryin'
So don't say nothin'
Uh, tell me you trust me and
Kiss me and hug me, yeah
Well, I would do anything for ya
You just gotta love me and
The neighborhood — nervous
День встречает Тэхена громким смехом в коридоре. Соскочив с кровати и бросив быстрый взгляд на часы, парень понимает, что спит уже слишком долго. Ёнсу и Юнги, которые пришли к Тэ, чтобы позвать на завтрак, прошли на кухню вместе с Сокджином, который позвал друзей сына выпить чай, а потом уже придумать, как разбудить омегу. Правда, долго думать им не приходится, ведь Тэ сам выходит на кухню. Сонный и растрёпанный парнишка проходит к раковине, и взяв чашку, наливает себе воды, пока друзья умиляются увиденному, а папа начинает причитать, что неприлично в таком виде выходить к гостям. Лишь когда Юнги уверяет, что они с Ёнсу пришли, чтобы помочь Киму побыстрее собраться и привести себя в порядок, старший омега успокаивается и уходит к мужу, оставив молодёжь разговаривать. -они ещё не вернулись? — первым спрашивает Тэхен, который уже успел выглянуть в окно и осмотреть местность. -нет, но скоро должны уже, поэтому сейчас будем тебя собирать, а потом пойдём на завтрак, — отвечает ему Мин, и, встав со стула, протягивает ладонь самому младшему другу, что с радостью принимает помощь и поднимается со своего места. Ким вздохнув и закатив глаза, проводит друзей в комнату, которая служит для него спальней. Оставив парней в комнате и достав всё, о чём они просят, юноша уходит в ванну. Сделав все свои утренние процедуры, Тэхен возвращается в комнату, где его тут же утаскивают в кресло и приказывают сидеть ровно и не двигаться. Комната наполняется громким искренним смехом, от которого у друзей уже болит живот и щеки. Закончив, Ёнсу и Юнги принимаются рассматривать плод своих стараний и, удовлетворённые результатом, радостно кивают, разрешая другу расслабиться и не сидеть как статуя, боясь пошевелиться. Волосы Тэхена красиво уложены и немного завиты, аккуратно спадают на милое лицо. Пара прядок прикрывают лоб парня, но их убирает Ёнсу, чтобы не портить другу зрение, и зачёсывает в остальную массу волос. Некоторые пряди выкрашены мелком в красный, от чего причёска набирает лишь больше необычности, а белая прядь прямо на макушке так и остаётся не тронутой — это изюминка всего рода Ким, и омеги решили её не трогать. Парни выходят с дома лишь когда слышат много громких голосов на улице и дружелюбное рычание волков. Первым выбегает Тэхен, и остановившись на пороге домика, ловит в объятия нескольких волчат, что узнали сына вожака и радостно бегают вокруг парня, не давая прохода. Подняв взгляд, юноша замечает всю свою стаю. Некоторые оборотни уже успели перевоплотиться в людей и одеться, а заметив Тэхена, приветливо улыбаются и, склонив голову, показывают своё уважение. Подойдя к своей стаи, Ким быстро поздоровался с западными, и, найдя глазами волка Чона, подошёл к тому. Рука омеги плавно легла на голову волка, а тот лишь довольно прикрыл глаза, наслаждаясь моментом ласки. Поблагодарив за то, что привёл стаю в более безопасное место, младший легонько коснулся губами щеки волка, из-за чего тот быстро завилял хвостом. Стоило Тэхену отойти от истинного, как по поляне разнёсся радостный рык, а после и топот лап мощного волка, который обойдя омегу с другой стороны, пристроился рядом, охраняя и подсовывая голову под руку младшего. От действий истинного в груди Кима расползлось горячее чувство, что заполонило собой весь организм. Через полчаса большинство из стаи северных уже были в человеческом обличии, а Тэхен с родителями сливались с толпой, о чём-то разговаривая со своими. Чонгук, который уже успел сходить в домик, перевоплотиться и принять душ, выйдя из своего жилья, стал искать глазами своего истинного. Наткнувшись на парня, улыбка на лице вожака сама расползлась на губах, а душу с сердцем тронуло неизвестное ощущение. Эти чувства разносятся по телу, развеивая приятную тёплую дрожь и заставляя приковать взгляд к одному единственному человеку в толпе, который так ярко улыбается, радостно хлопая глазками и излучая чрезмерное тепло. Вокруг так много людей, а взгляд сфокусирован только на одном единственном, который со своим появлением принёс в серые будни море красок, насыщая грустную повседневность яркими и мягкими улыбками. Этого человека хочется укрыть от всего в кокон любви и заботы, и не давать никому даже посмотреть в его сторону, чтобы ничего плохого для омеги в мире не осталось. Хочется окружить лаской и нежностью, залечивая все раны на сердце и уставшей душе, лишь бы стало лучше и ничего тёмного не смело касаться этого парня. Эти чувства и мысли заставляют сердце биться чаще, дыхание учащаться, а зрачки менять свою форму с невзрачных кругов на аккуратные сердечки, сотворены лишь для одного. Лишь для него сердце выбрасывает все замки, скидывая тяжелый металл холода и одиночества в глубокую пропасть, открывая двери и впуская Тэхена внутрь. Лишь для него взгляд смягчается и разбивает весь лёд вдребезги об острые шипы, а потом убирает всё опасное, чтобы нежное чувство «любовь» не разбилось. Лишь для него душа сносит каждую стену защиты и оголяется, полностью становясь беззащитной в чарах завлекающих глаз, что с каждой секундой втягивают в плен сильнее и сильнее, словно зыбучие пески. Только с ним хочется быть настоящим, не используя масок и забывая про потребность скрывать свои эмоции, пряча их в сундук. Только с ним хочется делить каждое мгновение, не в зависимости от эмоций, которые испытываются в этот момент, ведь он рядом. Как бы трудно не было осознавать, но Чон попался в плен его глаз, которые сейчас светятся нежностью и любовью к членам стаи. Чонгук попался на удочку любви, которую закинул Тэхен. А наживкой стал громкий смех, безумно красивая улыбка на персиковых губах, радостные глазки, которые так и манят, не давая возможности остаться равнодушным к этому чуду. Чон готов на руках носить своего истинного, лишь бы его нежное тело не уставало и всегда могло дарить ласку, купая в тёплых прикосновениях и окутывая любимым запахом. Альфа готов целовать каждый участок драгоценного тела, уделяя внимание каждой царапине, родинке и шраму, чтобы истинный никогда не стеснялся своей внешности. Он готов часами слушать Тэхена, пусть даже младший возмущается и угрожает оторвать хвост, но ведь звучание полюбившегося голоса, который успел въесться в память и засесть в голове мужчины, лучше любой музыки, которая только существует в мире. Он готов возле его ног сидеть и охранять неприкосновенность младшего, которую в данный момент кто-то нагло нарушает. Стоп, что?! Из мыслей выводит появившаяся перед глазами картина, которая ощущается как сильный гром средь белого дня. Альфа из стаи западный нахально протянул свои лапища к драгоценному парню, и даже посмел потрепать его по волосам. Мерзкое липкое чувство разлилось по грудной клетке, сдавливая и утягивая в оковы отвратительного потока неприятных ощущений, когда Тэхен слабо улыбнувшись, что-то сказал мужчине, а после убрал его руку со своих волос. Ревность и злость тёмной оболочкой обволакивали разум, накрывая пеленой глаза. Таблички «опасно» всплывали в сознании вожака, отражаясь на лице субтитрами. Пришёл в себя Чон лишь когда получил подзатыльник от оказавшегося в нужный момент и в нужное время Юнги, который заметил, как вожак всматривается в лицо знакомого со злостным взглядом, и сжимая кулаки мысленно борется внутри себя с волком, пытаясь посадить его на цепь, ведь зверь во всю порывается обрести власть и раскрасить офигевшего альфу, который посмел коснуться драгоценности. Как только Чон получил подзатыльник, его внимание привлёк Намджун, который, взяв небольшой камень с травы прицелился, и быстро запустил его в противного мужчину, который охренел смотреть на его на родной цветочек. Сказать, что попадание хорошее — это ничего не сказать. Камень прилетел прямо по руке альфы, что оглянувшись и заметив убийственный взгляд отца омеги, который уже успел снять тапок и начал вновь целиться, извинившись за своё поведение, отошёл от драгоценного юноши на несколько метров, направившись в сторону вожака. Но и тут ему не повезло, ведь его встретили хмурым и злым взглядом, который означал лишь одно — ему дадут пизды. Подойдя к Чонгуку, альфа сперва поклонился, показывая своё уважение, а после почувствовал хорошей силы подзатыльник, от которого в голове всё перемешалось, а в глазах начало плыть в разводах. Все, кто находился рядом, вздрогнули от хлопка, а после и от рыка вожака. -какого чёрта ты руки тянешь? Сначала спрашивают разрешение, прежде чем коснуться омеги, а потом уже тянут свои лапы. Ведь многим, наверное, будет неприятно, если их будут в наглую трогать. Исключение только если ты его пара или истинный, либо же омега сам просит либо делает первый шаг, потому что ты долбанный тормоз, — поучал вожак. Его тон был серьёзный и холодный настолько, что начало казаться, будто он старается затянуть альфу в оковы льда, чтобы никогда больше не смел повторять ошибок. В стае западных давно выучили, что вожака лучше не злить, особенно если дело касается омег, которые дороже всех драгоценностей мира. Но если же это ещё и истинный или близкий вожаку человек, то можно и чего-то лишиться, либо пару дней посидеть в яме. Чон ненавидит старые понятия и строи, которые гласят, что омега должен сидеть дома и делать всё по хозяйству, что омега — это подстилка для альф, что омега — это слабый пол. За подобное отношение к драгоценным, вожак готов в яму кинуть, или что-то оторвать, ведь если бы не омеги — то их всех не было. От Гука действительно можно хорошо схлопотать, ведь омеги — это самое ценное и важное, что может быть. К такому альфа приучен с детства, и как только взошёл на пост вожака, то стал активно бороться с принижением прекрасного пола и учить остальных альф манерам. И вот сейчас, стоя перед провинившимся, мужчина придумывает ему наказание. Юнги, что наблюдает за развернувшейся картиной быстро оказывается возле вожака, и прошептав ему на ухо прекрасную идею, довольно улыбается, когда видит одобрительный кивок на созревшее предложение, что может даже избавить виновника от страшного наказания. -подойди к Тэ, стань на колени и кланяясь просит прощения, а когда он простит то сделай 50 отжимания, — тон Чонгука остался стальным. С его уст наказание слетает как приговор и приказ, который ослушаться даже в голову не приходит, ведь потом будет хуже. Провинившийся облегчённо выдыхает, когда понимает, что ему не так уж и досталось люлей. Лицо Чонгука не выражает никаких чувств. Он лишь смотрит куда-то мимо альфы, на стоящего в шоке Тэхена и его отца, что разочарованно хмыкает. -мало и слабо, — комментирует Намджун, а после следует крик Тэ, чтобы они прекращали весь этот цирк и дали ему возможность пообщаться. -да вы издеваетесь?! Вы от меня всех отгонять решили, чтобы я ни с кем не общался? — Тэ стоит, оперившись руками себе в бока, и старается контролировать свои эмоции, лишь бы не заулыбаться от смягчившегося взгляда Чонгука, что, если бы у него были уши, он бы их обязательно поджал. -было бы не плохо, — отвечают омеге в ответ оба старших в один голос, а после встречаются взглядами. -хотя лучше не всех, а только офигевших личностей, что тянутся куда им не надо, — добавляет Чон, смотря на виновного, что уже стоит на коленях и начинает просить прощения. -ой да иди ты уже, глаза не мусоль, — отвечает на действия пострадавшего Джун и помогает подняться, отвешивая альфе подзатыльник. — Это чтобы ты свои руки к моему сыну не смел тянуть. -извините, господин Ким, — отвечает ему младший альфа и быстро исчезает с поля зрения всех, смешиваясь с толпой. -да иди ты уже, ошалевший, — отзываются ему в след родители Тэхена, а затем Сокджин, переняв сторону сына, быстро звонко шлёпает мужа по ягодицам, после чего уходит в сторону своего чада. -вот в который раз убеждаюсь, что он — чудо, — кивнув в сторону надувшегося Тэхена, что уже успел начать спорить с отцом о вреде их действия, Юнги, похлопав вожака по плечу, быстро ретируется к другу, утаскивая за собой и Ёнсу, что ничего не успел услышать из-за мужа, который в этот раз решил сам накормить любимого брокколи. Поляну вновь заполнили громкие голоса двух стай, что успели подружиться, а некоторые обрели своих истинных. К Чонгуку подошёл Намджун, и с невозмутимым видом сунул ему в руки швабру и пару новых шлёпок. -это чтобы отгонять дундуков от цветочка. Ты теперь в наших рядах. Доверяю тебе самое ценное. Обидишь — и я тебе хвост оторву, а после уши в бантик завяжу, понял меня? — и старший нисколько не шутит: за своего сына он любого на кусочки порвет, несмотря на то, кто его обидел. — И если что разрешаю даже с нашей стаи гонять. -спасибо, конечно, но меня Тэ прибьёт, да и я не имею права от него всех гонять, — отвечает Чонгук, наблюдая, как отец истинного недовольно поджимает губы и, переведя взгляд на Гука, показывает ему кукиш, быстро возобновляя наблюдение за семьёй. -вас тогда все слышали, особенно твоё громкое признание, — Джун с хитрой ухмылкой уходит к своим родным, отгоняя от них других прилипал, оставляя Чона размышлять над разговором. К вожаку подходит Хосок и, всунув брату в руки змею, репейник и рогатку, одобрительно кивает, похлопав старшего по плечу и уходя на поиски своего мужа, лишь бы тот не успел ничего натворить и никуда не втянул друзей. Гук находит для себя тихое место, наконец имея возможность подумать обо всём случившемся и разработать дальнейший план действий, но его поток мыслей прерывают громкие крики. Узнавая в гомоне голоса Чимина и Юнги, что видимо снова что-то не поделили, Чон возвращается в толпу, продвигаясь в центр скопившегося народа, где находятся виновники ссоры, и замечает, как Юнги держит улитку, а Чим в защищающемся жесте вытягивает руки вперед, преграждая омеге путь. -Чима, ну это всего лишь улитка, — как оказалось, Мин решил забрать её домой. -даже не думай! Я эту гадость в доме не вынесу, — только и послышалось со стороны старшего, который уже в голове начал продумывать план побега. -ГАДОСТЬ? А ну иди сюда, скотина старая! Тэхени, подержи Гошу, — улитка благополучно оказывается в руках Тэхена. -Гошу? Этот сумасшедший ему уже имя дал? — не унимается Чимин, уже прикидывая самый удачный план действий. Как только Юнги приближается достаточно близко, Чимин сокращает между ними расстояние как можно быстрее. Руки альфы окольцовывают талию младшего, притягивая ближе, а его губы накрывают уста Мина, затягивая того в сладкий поцелуй. Лекарь сначала впадает в ступор, а после несмело отвечает на неожиданное действие истинного. В груди разливается тепло, что накрывает тело приятной волной, окутывая лёгким волнением и отдавая контроль над телом партнёру. Вокруг время останавливается, и все застывают. Остаются только Чимин и Юнги, что наслаждаются вкусом губ друг друга. Они отдаются в этот момент только человеку, что с упоением сминает их уста в ответ, будто это самая вкусная сладость. Тела излучают любовь к истинному, а зрачки, как только пара отстраняется друг от друга, меняют свою форму на осторожно выкованные сердца. Слова напрочь вылетают из головы, предательски заканчиваются в такой нужный момент. Губы отдают приятным ощущением, сохраняя недавнее прикосновение и пуская мелкие иголки тока. Не веря в происходящее и смелость альфы, Юнги слабо касается пальцами своих губ, пока на его талии сжимаются руки Чимина, что не собирается больше отступать и тянуть время. Вокруг слышится радостный визг толпы и их поздравления. Сквозь шум можно разобрать голос Ёнсу, что старается перекричать две стаи, чтобы сказать Тэхену первое, что пришло ему в голову после увиденного. -и всё-таки не пришлось Юнги брать на себя инициативу. Но закрыть их в бане всё же стоит. Это, чтобы не расслаблялись слишком сильно, я крестников хочу. -а они нас не прибьют? Хотя можно же ещё руки им скотчем связать! — отвечает ему Тэ, а Юнги на эти слова лишь прячет свои руки между их с Чимином телами, на что получает бархатный смех истинного. Чонгук, что отошёл от представшей перед глазами картины, запустил в парочку засушенной рябиной с рогатки и, попав по руке Пака, заставил убрать свои лапы. Получив обиженный взгляд друга, он заметил такой же погрустневший взгляд Юнги, направленный на Чимина. -нечего детям портить психику, — прокомментировал вожак и, найдя глазами своего истинного, быстро преодолел расстояние к нему, и как только между ними остался всего шаг, его одарили очаровательно милой улыбкой. Через пару минут вожак и его Луна уже стоят на окраине поселения на безумно красивой поляне с цветами. Их окружает белоснежная пелена из полевых ромашек, что укрыли землю своим цветом, смешиваясь с зелёной травой, образуя причудливые узоры, радуя глаз и навевая приятное ощущение радости, которое растекается по телу быстрыми струями. Их чувства смешиваются в одно, образуя яркое зрелище в сердцах истинных, что быстро отбивают ритмы музыки, предназначенной лишь человеку рядом, и доверяя ему самое ценное — свою душу. Они попадают в плен ощущений, отдаваясь моменту полностью и наслаждаясь тишиной, где лишь вдали проскальзывают голоса стаи. Они сильнее впутываются в сети плена прекрасных глаз напротив, что так плавно скользят взглядом по их лицам, впитывая в память каждый миллиметр полюбившегося лица. Время уходит далеко от них, оставляя волков внутри парней тешиться от столь интимной и непривычной, но такой приятной обстановки. Даже птицы на ветках и кузнечики в высокой траве решают притихнуть, не намереваясь нарушать ценное мгновение. Слова, что крутятся в голове, скапливаясь на кончике языка, видимо, тоже не собираются рушить момент слияния двух одиноких душ в одно целое. Вокруг истинных появляется белая аура, что лишь сильнее указывает на особенность этих важных минут, которые сближают свободные сердца, что наконец ощущают нужное спокойствие и умиротворение, заставляя забыть о мешающей тревоге и потребности постоянно быть начеку, чтобы в нужный момент ринуться на помощь и подставить своё плечо для опоры. Их сердца и мысли выбрасывают за толстую дверь из крепкого чувства «любовь» все ужасные чувства, что долгое время не покидали истерзанные души, и не впускали внутрь долгожданный и такой необходимый покой, заполняющий собой всё пространство, и раздавливающий атомы негативных эмоций, от которых даже следа не остаётся рядом с нужным человеком, что так правильно ощущается рядом в жизни и делит один воздух с обладателем уже не одинокой души, нашедшей своего истинного, утягивая в танец страсти и влечения, переходящих в желание быть рядом и защищать в тяжелые времена, ограждая от злого мира, который может с лёгкостью добить израненное годами и жизненным опытом сердце, потянув на дно и одевая на шею тяжёлую ношу, что прижимает к углу острого лезвия, лишь сильнее трепля и издеваясь над бедной сущностью. Пару переполняют окрыляющие чувства, выращивая за спиной большие белоснежные крылья, на которых можно подняться ввысь, туда, где никто не сможет им помешать и ранить нежные души пары, что так яростно хватаются друг за друга, находясь в нежных объятиях истинного, смешивая свои ощущения в одно и осознавая, насколько хорошо они дополняют собой не хватающий элемент пазла жизни истинного. Их глаза сверкают в ярких лучах солнца, что одаряет влюбленных теплом, заставляя передвигаться в перерывах между поцелуями к спасительной теньке. Разве можно передать словами чувства лучше, чем телом? Многие скажут, что да, но эти люди, видимо, никогда не ощущали резкое опустошение своего словарного запаса рядом с человеком, к которому чувства разрывают грудную клетку, просачиваясь наружу и заставляя опалять тело любимого прикосновениями. Их языки сплетаются в танце, одаривая лаской друг друга. Губы нежно касаются лица напротив, оставляя невесомые поцелуи, стараясь передать свою любовь через нежность. Руки блуждают по телу, сводя с ума своими прикосновениями. Они отлипают друг от друга, разочаровано вглядываясь в глаза истинного и переводя взгляд на источник рычания, что нарушило их атмосферу. Где-то вдали виднеется силуэт волка, но его рычание громом разносится по поляне. Посчитав, что оборотень может нести опасность для Тэ, зверь внутри Гуки перенимает контроль в свои лапы, и уже через пару секунд омегу закрывает собой большой волк. Становясь в стойку, готовясь защищать истинного, Чон вслушивается в рык приближающегося и осознав, что тот со стаи Тэ поворачивает голову к младшему, надеясь увидеть красивого парня, но вместо этого на него смотрит пара волчьих глаз. Ким перевоплотился следом за альфой, а после безумно тихо стал рядом с ним, узнав в бегущем волке альфу со своей стаи. Когда же зверь добежал к паре, до них доносится набор плохо разборчивых слов. Тэ может разобрать только «ребёнок», «украли», «стая», и уже в следующую секунду на лапу Чона приходится неслабый укус, заставляющий его посмотреть в сторону истинного, что быстро перебирает лапами, убегая в сторону поселения, двигаясь рядом с членом стаи и оборачиваясь, надеясь, что вожак побежит за ними. А Чонгуку ничего больше не остаётся, кроме как рвануть за ними. «-так и не поговорили.» — только и проносится в голове альфы, что забыл про связь со своим истинным. А Тэхен лишь бросает на него взгляд полный извинений и старается бежать быстрее. Добираются они до места происшествия за минуту и тут же попадают в центр толпы. До их слуха доносится неразборчивый рык. Лишь когда Ёнсу подходит к ним и объясняет всю ситуацию, осознание происходящего больно бьёт по вискам. Они не досмотрели, и по их вине восточные смогли украсть ребёнка. Первым приходит в себя Тэ, и вновь укусив истинного за лапу, спрашивает у Ёнсу, куда они убежали. Дождавшись ответа, вожак и его Луна быстро командуют альфам двух стай бежать за ними, но так, чтобы создавалась иллюзия, будто за истинными никого больше нет. Не намереваясь терять больше времени, все срываются с места, направляясь в нужную сторону. Первыми бегут Чонгук и Тэхен, а за ними следуют Юнги с Сокджином, Чимин, Намджун, Хосок и ещё несколько альф из двух стай. Ёнсу было решено оставить дома, ведь неизвестно, что может случиться, а омега в положении. Как и ожидалось, похитители далеко не успели убежать. Их обнаружили бегущими к своей границе с волчонком в пасти. «- их всего трое?» — первым подал голос Тэ. «-помнишь, что они каннибалы? Так вот, они уже друг друга поели, но увы, родственников они не жрут. Осталась только семья вожака» — ответом послужили слова Чона, который завернул за куст, почти догнав убегающих и хотел сделать прыжок в их сторону, но в воздухе его поймал другой волк. Гук упал на землю, тут же поднимаясь на лапы и закрывая собой истинного, в то время, пока восточные стали окружать их с разных сторон, вгоняя их в центр круга, чтобы пара не выбралась. Волков всего пять, если учитывать тех, что украли волчонка, но им всё же удаётся взять истинных в круг. Чонгук стоит рядом с Тэхеном, не собираясь отходить. Точнее, его не пускают. Ким наступил ему на заднюю лапу, чтобы притормозить и успокоить его пыл броситься в бой. Один из восточных выходит из круга, направившись к лежащему на траве волчонку. В этот же момент вожаку и срывает тормоза. Чон с громким рыком бросается вперёд, вцепляясь в глотку одного из волков и сжав свои челюсти, переламывает ему трахею. Главная ошибка восточного, которая стоит им жизни — это нападение не на тех. Их шубы уже утратили свой красивый и здоровый блеск, что означало хорошее здоровье у оборотней. Лапы подкашиваются от долгого голода, а на брюхе можно уже посчитать количество рёбер. Они обессиленные напали на слабого волчонка, забыв, что за его спиной стоят две стаи во главе с вожаками и наследником титула. А, взяв в кольцо Тэхена, который стал выбирать правильный угол для нападения, подписали себе приговор на быструю смерть. Все остальные, кто бежал с Тэ и Гуком, подоспели как раз вовремя. От увиденной картины у Намджуна глаза обрели яркий красный оттенок. Джин лишь успел клацнуть зубами возле хвоста мужа, чтобы чуть-чуть его притормозить, как Джун уже перегрыз глотку одному из живых восточных. Потому что нехуй его сына трогать! Они не смели даже смотреть на него, не то чтобы пугать и обижать. Одного волка успел удушить и Тэ, а вот Чонгук с Намджуном устроили гонку, кто быстрее удушит остальных. Ведь им пришлось ещё и побегать, чтобы поймать двух оставшихся. Быстрые скотины попались. Жить-то хочется. Но, видимо, не так сильно, ведь они посмели на ценный цветочек свою пасть открыть. Сокджин и Юнги осмотрели пострадавшего волчонка, пока остальные пробежались немного по территории, осматривая и догоняя решивших мстить до последнего Намджуна и Чонгука. Тэхен, который наконец отошёл от пережитого, лишь когда папа окликнул его, подбежал к малышу, помогая тому стоять на лапах. Альфы вернулись только через полчаса, убедившись, что поблизости никого больше нету. Они нашли омег у небольшого водопада, куда те спустились отдохнуть и насладиться прохладой. Чон, который подговорил остальных пойти вперёд, оставив их с Тэ одних, чтобы они могли поговорить, получил от Намджуна хвостом по боку и наставления, как вести себя с младшим. Но самое главное, что его назвали зятем! Несмотря на все приключения, день выдался более-менее хорошим. Наконец, добравшись до водопада и оставшись наедине с истинным, Гук позволяет себе показать слабость и усталость. Как только Тэ моргает, большой и грозный волк укладывается у лап своего истинного, сворачиваясь своей тушкой кольцом возле омеги. Младший на подобный жест лишь ложится рядом, кладя голову на бок старшего и прижимаясь к его животу. В воздухе витает два аромата: кокоса и ананаса, смешиваясь в одно целое, точно, как и души их обладателей. Подобная нежность расслабляет и заставляет успокоиться, отдаваясь во власть истинного. Тишину между ними нарушает лишь шум водопада, что разносит мелкие капли воды по ветру, создавая нужную свежесть. «-ты у меня такой хороший, Луна…» — доносится рык со стороны вожака, который в следующие мгновение проводит языком по макушке младшего. «-у тебя?» — с лёгкой насмешкой спрашивают у него в ответ. «-а мои чувства разве невзаимные?» — уже начинает переживать Чон, но видя лёгкий огонёк в глазах напротив чуть притихает. «-успокойся, злюка. Я тоже тебя люблю.» — это последние слова, что были произнесены в тишине, ведь Гук после услышанного соскакивает на лапы, начав тыкать своим носом в разные части тела истинного. Но, легонько получив по морде лапой, успокаивается и перевоплощается. Ким повторяет за ним, и у водопада сидят уже два парня, которые в последующую секунду сталкиваются губами в поцелуе, разрешая своим рукам бродить по чужому телу, исследуя. Их не волнует нагота, осуждающие взгляды птиц, громкий шум водопада. Их волнуют только чувства, что зовутся любовью. Они будут теплить это чувство глубоко в себе, где-то под рёбрами, пуская его корни по всему организму, проращивая его в каждой клеточке своего тела. Они построят крепкую семью, о которой будут рассказывать как пример красивой истории, где вожак западной стаи, кого слушаются ведь побаиваются, склонит голову перед его мальчиком, наследником титула вожака северной стаи, что стал для него Луной и ярким лучиком ласки и нежности. Про их любовь будут упоминать как про что-то самое красивое и чистое. Они пройдут через все тяжести рука об руку, не отпуская друг друга, а если кто-то из них и упадёт, то второй непременно поймает, или кинется следом вниз, чтобы помочь подняться и снова достигать новых высот. Любовь с большой буквы даётся не всем, ведь не каждый понимает, что нужно заботиться и выращивать это чувство в себе, пронося его сквозь года, а не топить всё построенное в луже слёз своего партнёра. Красивая история тёплого чувства Гука и его Луны будет написана в книгах как безумная сказка, ведь их любовь не угасла ни на секунду, а лишь становилась сильнее с каждым мгновением, разнося приятную теплоту в каждый уголок души и тела, переполняя сердце возносящим чувством и завлекая в вечные сети страсти.