Они знакомятся в одном мире, чтобы пройти через другие.
Его сестра смеётся, вручая ему своего сына, его племянника; её красный шёлк струится за ней, когда она уходит, оставляя его, никогда не возвращаясь, и ему не остаётся ничего, кроме малыша с жёлтыми змеиными глазами.
Они демоны, и у них были столетия, чтобы узнать друг друга; император и его генерал.
Всего лишь дядя и племянник для самих себя;
семья.
***
Он — лидер клана, седьмой из девяти сыновей, что с лёгкостью идёт на вершину.
Он человек, и у него есть младшие брат с сестрой, где первый восхищается им, а вторая боится. Его мэймэй сбегает от него, и он не ищет её —
у его сестёр есть странная привычка сбегать от него — а его диди остаётся рядом, чем-то напоминая его племянника,
но это не то.
Затем, жена его диди приносит ему племянницу, милая девочка с острыми зубками;
у неё есть характер для демона, — говорит он с теплом, которое замечает только его диди; в самом деле, люди такие хрупкие, а большинство культиваторов здесь даже не могут сохранить свою молодость; печальное зрелище, не иначе.
Здесь его по-прежнему называют монстром, что-то вечно.
У его диди рождается сын, и пускай глаза зелёные, а не жёлтые, человеческие, а не демонические,
Тяньлан-цзюнь, Вэнь Жохань узнаёт их.
Он улыбается, как он надеется, знакомо, если его племянник здесь, или мило, если его не помнят.
—
Здравствуй, а-Чжу, — шепчет он, хотя помнит, что его невестка сказала, что мальчика зовут а-Нин; ему всё равно.
Его племянник — остаётся его племянником, сколько бы имён они оба ни сменили.
Ребёнок тянет к нему крошечную руку, чтобы дёрнуть его за волосы, и тепло наполняет его пустующее сердце; ох, это точно его а-Чжу.
(Это жизнь заканчивается, конечно, войной,
потому что такова политика демонов, в которой они не побеждают; мальчик, который понравился его племяннику, со флейтой в руках оказался куда более удивительным, чем половина людей, что он встречал за последние два столетия, за всю вторую жизнь; он жалеет, что не имел шанса поговорить с ним;
ему кажется, что у мальчика были глаза его мэймэй.
На этот раз, он умирает раньше а-Чжу;
в этот раз, это настоящее предательство, которое он ожидает; это кажется более правильным, чем в прошлый раз.)
***
Он не знает, почему идёт третий раз, но не думает об этом слишком много, становясь генералом для армии, решив не пытаться захватить главенствующую позицию. Бой всегда был ему ближе, чем трон. Тактика и политика на поле боя, куда насыщеннее и веселее, чем на бумагах и чертежах.
Тяньлан-цзюнь,
Вэнь Жохань, Пэй Мин сражался с опытом, недоступным остальным, вёл войска со смехом и соблазнял очаровательных женщин где-то по пути, словно это было соревнование, чувствуя себя снова странно молодым,
ища-ища-ища слишком многих людей первой жизни, чтобы думать об этом.
Никому не везёт трижды.
Он становится богом, и смеётся над этим так громко и долго, что не может остановиться, утирая выступавшие слёзы.
Император Демонов, тиран, а теперь, извините,
бог войны?
Ах, видели бы это цзецзе или диди!
Но его лишь встречает хмурая женщина с усталостью, написанной на всём её существе, и он решает следовать за ней; Линь Вэнь не подпускает на расстояние вытянутой руки, и от неё пахнет пылью и чернилами, чего он и ожидает от бога литературы. Он пытается обсудить с ней жёлтые книги, и его силой выставляют за дверь — это лишь сильнее заставляет его желать сделать её своим другом.
Он встречает мужчину с веером и на мгновение думает о совсем другом мужчине со схожим надменным холодным взглядом, но с большой мягкостью;
о муже его сына. Пэй Мин крадёт Ши Уду, чтобы познакомить с Линь Вэнь, и они объединяются против него. Ах, он оскорблен!
И рад.
Очевидно, это начало их прекрасной дружбы.
Как и в первый, как и во второй раз, через двести лет он встречает ребёнка; на этот раз, это юноша, даже молодой человек, у него карие глаза и скучное незаметное лицо, его деяния к небесам окрашены и пропитаны кровью, как генерала, как ещё одного бога войны с видом, будто занимается этим не первый век.
Пэй Су возвышается, как бог, и змеи пустынь шипят с его шеи на каждого, кто смеет подойти к ним.
Пэй Мин чувствует, как его плечи стали легче, будто он избавился от ноши, о которой ранее не подозревал.
Его ноги несут его вперёд, и он снова обнимает ребёнка,
своего племянника, как и в любое предыдущее или будущее их знакомство.
К его чести, а-Чжу всегда узнает его в ответ.
