Лед

      Красноярск. Вот мы и прилетели. Что же, даже жаль, что до гостиницы мы будем добираться отдельно от питерских ребят. Мы с Аделией забрали свои вещи, попрощались с Петей и Женей и пошли к автобусу, который нас уже ждал. Неожиданно Соня перехватила Аделию и отвела в сторону. Они перебросились буквально парой фраз, после чего Деля кивнула, а Софа подошла ко мне.       — Лис, у меня есть шанс? — Софа не уточняла о чем речь, но мы обе все прекрасно понимали. В этом сезоне она не главная фаворитка, потеряла стабильность, но, может, если я смогу поверить в нее, то и она поверит в себя?       — Шанс есть всегда, Софа, — я тепло ей улыбнулась, — у кого-то вероятность победы выше, у кого-то наоборот, но исход соревнований не зависит от этих глупых ставок желтой прессы. Ты не раз доказывала всем, что можешь быть лучшей. Но на этом Чемпионате России докажи, что ты лидер сборной, самой себе. Поверь, намного тяжелее победить саму себя, чем обыграть соперников. Будь уверена в своих силах, в победе, тогда и результат будет таким, на который ты рассчитываешь.       — Лиса, — Софа всхлипнула и бросилась ко мне, крепко обнимая. — Я ощущаю себя такой слабой, ведь Ками никогда к тебе не подходит за помощью, ну, кроме того раза, — смущенно прошептала девочка, — Деля даже после травмы переживает меньше, чем я, и выглядит совершенно спокойной. Разве я достойна победы, если меня единственную ты сейчас успокаиваешь? Если я одна позволяю себе плакать и бояться, и не могу справиться сама с собой?       — Не я решаю, кто достоин, а кто нет. Но признавать свои слабости и работать над ними — это одно из проявлений силы, Соф. Не каждый отважиться обратиться за помощью, в которой действительно нуждается. Для этого нужна смелость и решительность. Тяжело доверить свои переживания другому человеку, я это понимаю, — все это время я успокаивающе гладила Соню по голове, это действительно помогало ей.       — Знаешь, если бы не ты, Лис, Ками бы не каталась сейчас. Тогда от нее многие отвернулись, многие поверили в виновность. Даже я… Почему ты не поверила?       — Я никогда не отрицала ее виновность, ведь привыкла верить фактам, а факты говорили о том, что она принимала запрещенное вещество. Неважно, как оно попало в организм. Важно, что его обнаружили, причем свои же. Но Ками в тот момент была просто маленькой девочкой, которая нуждалась в поддержке. Если бы тогда я не помогла ей, то не простила бы себе этого, — да, тогда был очень сложный и долгий разговор, Камиле он действительно помог, но… Возможно из-за последствий стресса, может из-за чего-то еще, я не знаю точно, но Ками просто начала игнорировать меня, может быть пыталась спрятаться от человека, которому она рассказала слишком много личного. Какое-то время я видела по ее глазам, что она жалела об этой слабости, но после в ее взгляде на меня начала проскальзывать благодарность вперемешку с завистью, причину которой я так и не узнала. С того момента мы стали перекидываться дежурными, ни к чему не обязывающими фразами, но это нельзя было назвать даже разговором. Жалела ли я об этом? Скорее нет, чем да. У меня не было недостатка в общении. Жалела ли об этом Камила, я не знала. Но я сочувствовала этой девочке, которая закрылась с того момента ото всех. Она улыбалась, но я знала, что в этой улыбке почти нет искренности.       — Спасибо, Лис, большое спасибо, — прошептала Софа.       — Тебе не за что благодарить меня, поблагодаришь себя, когда откатаешь произвольную.       — Вася, Соня, мы долго будем вас ждать? — окликнула нас Этери Георгиевна. Она наверняка догадалась о предмете нашего с Софой разговора, поэтому и не стала его прерывать. Софе сейчас очень важна эта поддержка, но никто из взрослых ее не поддержал, не поговорил с ней. Сергей Викторович мог и не заметить душевных терзаний своей спортсменки, как не заметил проблем Аделии, когда та получила травму перед этапом в Перми. Но он все равно навещал ее, поддерживал, был уверен, что она скоро восстановиться, и вселял эту надежду ей. Мы часто тогда навещали ее вместе. Еще чаще я оставалась у нее на ночевку. Я просто обнимала Делю, ничего не говоря. И это помогло. В одну из таких ночевок она вывалила на меня все накопившиеся переживания. Тогда мы так и не уснули, проговорив всю ночь. Но после этого разговора Аделия перестала хандрить и резко пошла на поправку, ей хотелось побыстрее вернуться на каток, чтобы доказать, что она прыгнет этот риттбергер даже после травмы. Софе тоже очень тяжело дается этот сезон. Но Этери Георгиевна печется только о Камиле, впрочем, как и Даниил Маркович. Я рада, что они поддерживают ее, но как же остальные? Эти девочки еще младше Камилы, и на них тоже оказывается давление. До сих пор с содроганием вспоминаю, как Даша травмировалась на Гран-при Японии, а ведь все могло бы быть по-другому…

***

      Ну наконец-то разминка Даши. Она может выиграть этот этап, сейчас это очень важно. Ведь это повысит ее шансы отобраться на олимпиаду.       — Даш, ну что ты возишься там, давай быстрее, — прикрикнула на нее Этери Георгиевна.       — Бедро болит, — отрывисто ответила Даша.       — Ну начинается, не время для твоих болячек, давай, вас объявляют уже, иди разминайся, — подтолкнула девочку Этери.       Даша лишь поморщилась, но ступила на лед, а я вся сжалась в ожидании чего-то нехорошего. Сначала ничего такого не происходило, Даша спокойно разминалась, иногда неуловимо морщась, но на прыжки не заходила.       — Даша! На флип давай, — и она пошла…       Это, наверное, один из самых страшных моментов, которые мне приходилось видеть на льду. Вот она отталкивается, ее лицо искажает гримаса боли, а в следующую секунду она падает, не в состоянии подняться. Слезы, слезы боли, страха и разочарования.       — Этери Георгиевна, надо помочь ей доехать! — эмоционально произношу я.       — Она спортсменка, Вась. Не сахарная, доедет, ей еще докатывать.       — Докатывать?! Без обследования видно, что у нее травма, а она ведь говорила перед разминкой, что у нее бедро болит…       Не думая больше ни о чем, я бросилась на лед.       — Вась, стой! — Этери Георгиевна пыталась меня остановить, но я оказалась проворнее и уже перемахнула за бортик.       — Даша, — я опустилась рядом с ней на колени, — лежи, не вставай, тебе не нужно сейчас дергаться, — в это время я подала знак, чтобы медработники принесли носилки.       — Лис, я не могу… У меня так все болит, не могу терпеть, — Даша плакала без остановки, и мое сердце разрывалось от боли за нее.       С собой я всегда носила баллончик заморозки, поэтому сейчас быстро разбрызгивала его содержимое на место травмы, чтобы хоть немного облегчить ей боль.       Рядом опустили носилки. Ну наконец-то! А то этих японцев не дождешься.       — Can we speak English? — на чистейшем английском спросила я.       —Yes, quite. What happened? — даже этот взрослый мужчина переживает, волнение проскальзывает в его голосе, но не тренеры…       — She was jumping flip. I do not know the details, but I think she injured her hip. I applied a freeze. She is forbidden to move now. Therefore, it is necessary to put her on a stretcher as carefully as possible, — как же я надеялась, что все обойдется без серьезных последствий.       — You did the right thing. We'll manage on our own, don't worry. Your friend is in good hands, — попытался успокоить меня мужчина.       — I'm counting on it. Thanks.       Девушку быстро и аккуратно переложили на носилки.       — Даша, — я аккуратно взяла ее за руку, — ты поправишься, я знаю. Сейчас тебя отвезут в больницу, проведут осмотр. Совсем скоро станет легче, потерпи, пожалуйста, — попросила я Дашу.       — Спасибо, Лис, я ценю.       Носилки подхватили и унесли со льда. Я все это время шла рядом.       — Ну и зачем? Погеройствовать захотела? — набросилась на меня Этери Георгиевна.       — Вы издеваетесь? У нее предположительно травма бедра, серьезная травма, но никто, никто не подошел помочь! Почему?       — А зачем ты подошла?       — Что?..       — Если бы ты не подошла, то Даша, возможно, перестала бы лить слезы, встала бы, и поехала дальше катать. А ты подбежала к ней, и начала утешать, говорить, какая она бедная и несчастная.       — Вас то, что она не смогла прокатать, заботит больше, чем ее травма? — ответа на этот вопрос я так и не дождалась.

***

      Да уж, для них действительно существует только Камила, хотя в штабе тренируется столько ребят. Но бросить ради одной спортсменки весь штаб? Я этого определенно не понимаю и никогда не пойму.       За этими размышлениями я даже не заметила, что мы уже подъехали.       — Лиса, о чем ты так задумалась, что игноровала меня всю поездку?       — Прости, Дель. Я действительно ушла в свои мысли, но не стоит переживать.       — А между тем ты пропустила объявление о том, кто с кем живет, и в каком номере, — хитро улыбнулась Аделия.       — Ты же ликвидируешь эту досадную прореху в моем информировании? — притворно ужаснулась я.       — С Камилой, — резко погрустнела Аделия.       — Даниил Маркович составлял списки на расселение. Я вот с Софой буду жить.       — Да уж, мы даже не разговариваем почти, смысл селить нас вместе?       — Я слышала, что Ками влюбилась, поэтому Даниил Маркович решил сделать все, чтобы она жила рядом, вроде даже напротив, своего объекта воздыхания. Он почему-то решил, что так Камила лучше откатает, эмоции помогут и все такое, но при этом, чтобы соседка не была говорливой, иначе СМИ на следующий же день будут разрываться от сенсации, — мы говорили негромко и шли на отдалении ото всех.       — Но я не являюсь действующей спортсменкой, чтобы селить меня в том крыле. Я должна была жить на этаж ниже, среди тренерских штабов, медперсонала и корреспондентов. Ладно, все равно особой разницы для меня нет.       На этом разговор затих сам собой, а мы поспешили догнать остальных. В этот раз нам повезло — отель, в который нас сейчас заселяли, находился в шаговой доступности от «Платинум Арены» и носил одноименное название.       На ресепшене нас встретила улыбчивая девушка, которая достаточно быстро просмотрела наши документы. И уже через 20 минут мы с Ками зашли в номер. Хм, а мне нравится. Достаточно просто, но определенно со вкусом. В комнате находились две односпальные кровати с приглушённо-серыми изголовьями, которые стояли рядом. Постельное бельё молочного цвета было аккуратно застелено на обеих кроватях. Около каждого спального места расположилась своя небольшая тумбочка с лампой, излучающей приглушенный теплый свет.       — Мило, но очень, очень просто. Неужели хотя бы олимпийских чемпионов нельзя было поселить в более… ммм… соответствующих званию номерах? — признаться честно, сначала я даже растерялась. Камила мало того, что заговорила со мной, первая заговорила, так еще и в таком пренебрежительном тоне, которого я прежде у нее никогда не слышала.       — Камила, за тебя и других спортсменов сборной заплатила Федерация, предоставив вполне хорошие условия. Конечно, это не президентский люкс в пятизвездочном отеле, но и не комната в мотеле. К тому же, это всего на несколько дней. И, Камила, почему олимпийских чемпионов должны селить в других условиях?       — Вась, ну вот я, например, олимпийская чемпионка, фаворитка турнира. Неужели ты считаешь, что я должна жить в таких же номерах, как и спортсменки вообще без званий? Пойми, я просто хочу, чтобы меня банально уважали.       — Сейчас проходит Чемпионат России, и звания, полученные до этого, никак не влияют на прокат и результат. Судьи не делают различий между двумя упавшими спортсменами, Камил, — оба получают дедакшн, и дело здесь совсем не в уважении или его отсутствии. Так почему различия должны появиться в условиях вашего проживания? Еще предложи кормить тебя форелью, а, например, Нику или Ксюшу очистками, — я была в шоке, ведь услышать такие мысли от Ками было просто немыслимо для меня. Мы, конечно, не общались с ней особо близко и до Олимпиады, но все же я считала, что достаточно хорошо знаю ее.       Ками на мою реплику лишь рассмеялась.       — Спасибо за идею, Вась, — наверное в моих глазах она увидела рвущийся на части собственный образ, поэтому поспешила заверить меня, что это очередная шутка, а у меня просто все очень плохо с чувством юмора.       — Не воспринимай мои слова всерьез. Просто я очень устала в дороге, поэтому сейчас срываюсь на все подряд, — Ками попыталась искренне улыбнуться, но вышло откровенно паршиво. Впрочем, я сделала вид, что поверила ей, и спокойно стала разбирать вещи. Как только я все разложила, в дверь постучались.       — Камила, Василиса, через 10 минут обед. Давайте без опозданий.       — Хорошо, Этери Георгиевна, — ответила за нас двоих Камила.       Я не видела смысла как-то прихорашиваться ради обычного приема пищи, но Ками считала иначе.       — Ты так пойдешь? — удивилась она.       — А что не так? — я не менее удивленно окинула себя взглядом. Обычные светло-бежевые брюки, черная футболка и белые кроссовки.       — Ладно, ничего, так даже лучше, волосы только не забудь собрать, — мило улыбнулась Ками.       — Конечно соберу, мы же на обед идем.       — Раз ты готова, то помоги мне, пожалуйста. Там в шкафу красный топ и черные кожаные штаны.       Я быстро нашла требуемые вещи и протянула Камиле.       — Спасибо, Вась, чтобы я без тебя делала? — с хитрым прищуром сказала Ками.       Подождав, пока она оденется, я бросила взгляд на время. 4 минуты в запасе. Идеально.       — Камил, захвати крабик для волос и идем, по дороге соберешь.       — О чем ты? Я с распушенными пойду. И мне накраситься надо.       — Если ты будешь краситься, то мы точно опоздаем.       — Я быстро.       — Ками, не обижайся, но я тогда пойду. Столовую найдешь?       — Найду, я знаю дорогу, иди конечно, — она даже обрадовалась моему уходу.       Я же быстрым шагом направилась к столовой. Она находилась не то чтобы далеко, но нужно было спуститься на первый этаж, после чего пройти через весь коридор, на его противоположный конец. Там был переход между корпусами, через которой мы и попадали в столовую. Здесь всегда так вкусно пахло! Пожалуй, столовая — это единственное место, которого не коснулся прошлогодний ремонт.       — Ну наконец-то, ты почти опоздала, Вась. И где Камила? Почему ты ее бросила? — да уж, одни упреки летели в мою сторону, пока я усаживалась за стол.       — Даниил Маркович, я пришла вовремя. Ками сейчас в комнате, она отказалась идти со мной, так как сейчас занята немного… ммм… другими делами. Но она непременно подойдет. Тогда вы сможете лично уточнить у нее причину опоздания.       Возможно, Дане хотелось бы продолжить эту перепалку, но Софа и Деля подхватили меня под руки, и утащили к раздаточному столу. Я могла позволить себе почти все, что угодно, ведь у меня был очень хороший метаболизм. Но остановилась на гуляше с картофельным пюре на второе, а на первое взяла обычный куриный суп. Девочки тоже достаточно быстро сделали свой выбор, и вместе с блюдами, которые взяли, мы направились к столику на пятерых у окна, подальше от тренеров.       — Ого, Камила на показ мод собралась? Не хочу ее критиковать, но ее наряд… ммм… не совсем соответствует данной ситуации.       — Я не меньше тебя поражена, Соф, — ответила ей Аделия.       Я же молчала. Ками пришла не одна, а в сопровождении Жени и Пети.       — Она на него уже чуть ли не вешается, кошмар, хоть какое-то самоуважение должно же быть у человека…       — Дель, не стоит нам это обсуждать, по крайней мере не здесь, хорошо? — Аделия поспешно кивнула на мои слова.       — О, неужели Даниил Маркович и Этери Георгиева отчитают Камилу за опоздание? Даже не верится, хотя вроде они что-то ей выговаривают, — задумчиво произнесла Софа.       — Сейчас и узнаем, видимо. Вся эта делегация к нам идет, — заметила Аделия.       Камила действительно шла к нам с видом победительницы, а вот взгляды Этери Георгиевны и Даниила Марковича на меня не предвещали ничего хорошего.       — Милая моя, и как это понимать? Почему Камила утверждает, что ты отказалась ее подождать и сопроводить до столовой, хотя она тебя об этом просила? — грозно спросила Этери Георгиевна.       — Наверное произошла какая-то путаница. Камил, если ты не знала дорогу до столовой, то почему, когда я спрашивала тебя об этом, ты сказала, что знаешь? Я бы дождалась тебя, чтобы показать дорогу, — я недоумевала, зачем ей наговаривать на меня?       — Ты не спрашивала меня об этом! — почти закричала Ками.       — Хватит, Камил, извинись, и иди уже обедать, — устало произнесла Этери Георгиевна.       — Но почему вы поверили ей?!       — Потом, Камил.       — Я тоже считаю, что Камила права, — усмехнулся Даниил Маркович, бросив взгляд на меня.       — Я сказала потом, сейчас обед, потом тренировка. Не до выяснений, — отрезала Этери Георгиевна. Ками пробурчала извинения, после чего они ушли.       Черт, я даже не заметила, что за это время к нашему столу подошли Петя и Женя. Как неудобно получилось…       — Мы присядем? — уточнил Женя.       — Конечно, присаживайтесь, мы рады вас видеть, — поспешно ответила Аделия.       — Рядом с вами всегда столько событий, признайтесь, специально ищите приключения?       — Петь, вы с Женей много слышали, да? — я готовилась к худшему, впрочем, мои опасения подтвердились.       — Мы все слышали, Лис. Абсолютно, — ну и что с этим делать?       — Можно попросить вас не распространяться об этом? — конечно, ребята не станут ничего никому говорить, но лучше перестраховаться.       — Ты еще спрашиваешь, мы и не собирались, Лиса, — я выдохнула с облегчением.       — Спасибо.       — Слушайте, возможно я лезу не в свое дело, но почему вы с Камилой пришли? — поинтересовалась Софа.       — Наш с Петей номер, как оказалось, находится напротив номера Камилы. Когда мы выходили, дверь была нараспашку, поэтому она нас сразу же заметила и начала причитать, что ты, Василис, ее бросила, а она дороги не знает. Ну мы согласились ее проводить. Вы, наверное, видели, что, когда мы пришли, Камила почти висела на Пете. Я всю дорогу пытался ее оттащить! — возмущался Женя.       — Плохо пытался, — буркнул Петя.       — Так, хватит, а то будем холодное есть.       — Ну Лис, такая история интересная!       — Деля, потом послушаешь. Вам через полчаса уже на тренировку. Мы слишком долго разговаривали, — после этого все тут же принялись за еду. Впрочем, управились мы меньше, чем за 5 минут.       — Девочки, почему вы еще здесь? — я даже вздрогнула оттого, насколько неожиданно подошла Этери Георгиевна и положила мне руку на плечо. — Чтобы через 20 минут вы уже были на льду, — Деля с Софой поспешно закивали. — А ты, дорогая моя, идешь со мной, — я попрощалась со всеми, и мы ушли.       — Что это было, Вась?