А если все переиграть?

Мрак. Во круг только непробиваемая светом, холодная темнота. Закрываешь глаза, открываешь, нет ни какой разницы. Не понятно, где видны фантомные искры перед глазами, а где действительно маленькие светлячки света. Всплески синих и красных искр рассыпаются фейерверком впереди, путают сознание. Тут тихо. Гробовая тишина. Ни звука. Даже если кричать, хлопать как безумный, ни чего не услышишь в безмолвной темноте. Рейз крутит головой, пытаясь понять, все ли части его тела на месте. После того психа с хлыстом, все еще есть отголоски боли от ударов на лице, груди и плечах. Вот только он не видит ни чего, что ниже его груди. Темнота пожирает его. Он сжимает зубы от досады и жмурится, вскидывая голову. Так глупо подставиться. Перед глазами все еще лежит Люциан. Отравляющими змеями черные вены тянулись по скулам к его лицу. Черные круги под глазами от недосыпа и усталости. Какой-то посеревший, утративший свою былую силу. Обессиленно сползший по стене, прекратив попытки убраться подальше с прохода в безопасное место. В кровавых пятнах, с дырами от пуль, из которых сочится черная жижа, когда-то красная кровь. Поверженный король. Его обычный запах: яркий мускус, хмель и зелень, перекрыл другой, отравленный серебром и химикатами. Теперь от вождя пахло только близкой смертью. Он помнит ту секунду, показавшаяся вечностью перед осознанием. Она лезвием прошлась по сердцу, перекрыла кислород и выбила остатки из легких. Руки выпустили сумку со шприцами, та с шумом упала на землю, поднимая пыль. Кажется, несколько шприцов выкатилось, может разбились, но теперь какая разница. Но наклоняется, чтобы убедиться, почувствовать едва ощутимый пульс, но он его не слышит. Ослабевшие пальцы касаются холодной кожи, вместо здоровой, горячей, а дальше... Цунами из злости, отчаяния, жажды крови, накрыло его с головой. Попавшийся первым вампир с хлыстами запомнился смутно. С каждым ударом сердца, рассудок затуманивался сильнее. Он не помнил как убивал или кого успел ранить. Главное побольше, главное ощутить кровь на языке и зубах. Почувствовать, как она стекает по когтям, впитывается в землю. Его не смогли остановить ни пули, ни стены. Внутри рокотала злоба, она упивалась чужой смертью. Единственное, что последней вспышкой сохранилось в памяти, это как один из отцов- вампиров убил его. Он сломал ему руку, боль прошлась от запястья до лопатки. Поднял над землёй, сжимая горло до хруста в гортани. Рейз помнил вспышку боли в черепе, возможно проткнул голову, он точно помнил блеск клинка. А потом тьма. Во мраке было хорошо. В какой-то степени даже спокойно. Боль уходила вслед за гневом и отчаянием, рассеивалась в бесконечности тьмы. Ушел голод, страх тоже канул в бездну. Все исчезло, кроме сожаления. Он сожалел только о том, что не мог в должной мере отомстить за своего короля, слишком слабым оказался. Он расслабился, попытался раскинуть руки в разные стороны, потому, что тело в основном не ощущал, и завис во мраке, почти умиротворенный. Мрак лучшее того, что пророчили в любой из вер для таких проклятых как он. Тьма как благословение. Наконец покой. Можно и сдаться. Отвоевался. Но даже так, внутри него что-то билось, трепыхалось, пыталось исправить, не осознавая, что уже поздно. В моменте от почувствовал буд-то колыхание воздуха, а после ощутил обжигающие пальцы, сжимающие его запястье в стальной хватке. Его дернули с такой силой, что почти оторвали руку. Тянули быстро, только куда, не понятно. Глаза резануло яркой вспышкой, от которой он застонал, отворачиваясь. Легкие болезненно раскрылись, загоняя поток свежего воздуха, вызывая спазм и кашель. — Рейз! — раздался голос рядом с ним. Знакомый голос, необычно взволнованный. Руки сильные, с усилием давят на плечо, требуя перевернутся. У Рейза нет ни сил, ни желания сопротивляться, он повинуется, закрывая сгибом локтя глаза. Все еще слишком светло. Его настойчиво тормошат и пытаются проверить на наличие ран. Хотя больше похоже на вытряхивание души. Он стонет когда на пострадавшую руку давят, но стискивает челюсть, чтобы не начать рычать. — Рейз, давай же! — его нещадно толкают в пострадавшее плечо, и он уже не может сдержаться от рыка на придурка, что и умереть спокойно не дает. — Отвали от меня! — рычит он подрываясь на месте и тут же теряет весь запал. Эти глаза, где светлая радужка поглотившая весь свет, смотрели осуждающе, так привычно. Нахмуренные брови. Поджатые губы, почти теряющиеся в бороде. Рейз смотрит и не знает что ему делать. Где он оказался, что за пытки ему уготованы, если после смерти он видит его? В рай он не может попасть. Не положено. А в аду, очень изощренные пытки. Он слышал. И все же к этому, он был не готов. На него смотрит хмурый Люциан. Без кругов под глазами, буд-то выспался за все поколения бессонницы. Без кровавых разводов, черных вен, без ран и шрамов. Все еще бледный, но по здоровому, как обычно. С чистыми убранными в хвост на затылке волосами, волной спускающимися на плечи. — Люциан? — Рейз удивленно всматривается в знакомые черты лица и не замечает, как его брови сдвигаются к переносице, как поднимается рука для нового удара. — По рычи на меня тут! — возмущается он и мстительно ударяет прямо в эпицентр боли. Рейз скручивается в большой сгусток болезненных спазмов, защищая уязвимое место и тихо рычит, но без агрессии, быстро вспоминая старые уроки. — Ты ему плечо выбила. — обращается он недовольно к кому-то. — Ну так не бей его в него, заживет быстрее. Рекомендую вправить его до того, как оно восстановится. — фыркает кто-то за его спиной, с усмешкой в голосе. — Давайте поднимайтесь, я не буду куковать тут всю ночь. Мимо него про ходит девушка. Высокая, на руках, видны бегущие вверх дорожки вен. На одной татуировка от запястья до видимого предплечья. Обычная свободная футболка, высокие берцы и обычные джинсы. Вышитые на спине крылья, покачиваются в такт ее шагам, пока она удалялась, скрываясь в тени ночного леса. Лес. Во круг только деревья. Свежий хвойный запах ввинчивается в нос, остается инеем на подкорке в мозгу, оседает пыльцой в легких. Как давно он его не чувствовал? Последний раз, кажется в прошлой жизни, когда они готовились к восстанию. — Давай вставай, я не смогу поднять тебя. — говорит Люциан поднимаясь с колен перед ним, и протягивает руку. Рейз, все еще находящийся в прострации, хватается за нее автоматически, ощущая горячую кожу под своей. Поднимается, но руку не отпускает, смотрит в глаза и не верит. Потому что живой Люциан перед ним, полная луна над головами и лес во круг, не похож на пытки ада. Он содрагается от мысли, что его личный ад — это спасённый Люциан, который умирает раз за разом. Вот сейчас или через минуту, но его заберут. — Не понимаю. — тихо проговаривает Рейз не отрывая взгляд от него. Люциан мягко растягивает губы в улыбке и резко прижимается, дергая его руку вверх. Плечо с хрустом встает на место. Рейз шипит сквозь зубы давя в себе рык, но все еще держит картину улыбки Люциана перед глазами. Нечто нереальное. — Она сказала, что объяснит как дойдем до мотеля. — жмет плечом Люциан отводя от него взгляд, на уходящую девушку. — Пошли. Он тянет его за собой, и Рейз не может не следовать за ним. Всегда следовал, куда бы не позвал, куда бы не приказал. Когда его уводят с поляны, на которой они сидели, Люциан отпускает его, но не отходит вперед. Настороженно поглядывает по сторонам, принюхивается и следит за спиной впереди. — Как тебя зовут? — спрашивает Рейз. — Сара. Еще вопросы? — она разворачивается и идет спиной вперед, легко обходя и перешагивая через корни. Они видят на ее лице легкую улыбку, расслабленную, с бликами пробившейся луны на губах. На скуле виден шрам, не яркий, давно заживший, сделанный чем-то тонким, но тупым. — Что вообще происходит? — О. Это, мой темнокожий друг, я объясню подробно, но в закрытом пространстве. Не горю желанием носится за вами по всему городу. — она улыбнулась показывая длинные клыки. — Что ты? Ты не пахнешь как вампир. — нахмурился Рейз. — А ты принюхайся и скажи сам, кто я? — девушка прищурилась. В ее глазах сверкает азарт, она легко прыгает в бок минуя молодое, поваленное дерево. Люциан рядом с ним, закатив глаза, глубоко вздыхает. — Ты пахнешь псиной. — хмуро говорит Рейз. Девушка смеется беззлобно. Смех у нее не был звонким, немного хриплым и лающим, но искренним, в совокупности с улыбающимися глазами. — Шерстью, дорогуша. Так в основном пахнут оборотни. — поправила она его. — Что еще? Мужчина нахмурится сильнее. Она была такой же как они, но это не значило, что она не переметнулась на сторону врага. Хоть она и не сделала ни чего противоестественного, Рейз решил, что не будет терять бдительность. Тем более он все еще ни понимает, что черт возьми происходит. — Почему от тебя пахнет корицей и сеном? — подал голос Люциан, слегка поведя носом. — Так пахнет здоровое веселье. — объяснила девушка. — О чем ты? Эмоции не пахнут. — нахмурился Люциан. — Пахнут, просто теперь вы их чувствуете ярче. На сколько я могу предполагать, для вас это в новинку. На самом деле, хороший лайфхак для таких как мы. — пожала плечами она, успешно переступая сломанную ветку, разворачиваясь к ним спиной. — Любые эмоции пахнут. — кивнула Сара покрутив головой по сторонам. — По своему. Со своими примесями. Вам будет сложнее, чем рождённым, но со временем вы приспособитесь. Рейз подозрительно осмотрел ее, незаметно принюхиваясь. Запахи стали сильнее, чем были когда либо, расщеплялись на отдельные составляющие. Пахла не только природа, но и люди вокруг него. Помимо обычных, прямых запахов он мог различить другие. К запаху Люциана теперь добавилась горечь, как если бы он вдохнул перец, кислота цитрусов и сырость болотной земли. Он хотел узнать, что означают эти запахи, но решил повременить. Если она сказала что объяснит, то ладно, потерпеть до места, куда она их вела он может, а убить дело быстрое. Они шли через лес в сторону дороги, которую он сразу почуял. Смола, гравий, щебень и асфальт, пыль, бензин и машинное масло. Потом услышал редкие автомобили, несущиеся по дороге. От пролетающей мимо фуры он скривился. Звук резанул по ушам, оглушая и дезориентируя. — С непривычки всегда так. Привыкнешь уже завтра, только, не разорви кровать. Не хочу за это платить. — проговорила Сара, змеей извиваясь между низкими деревцами, поднимаясь на склон. Луциан пристально посмотрел на возвышение и поднялся следом, цепляясь за стволы как за поручень. Рейз шел прямо на таран, ботинки с глубокими протекторами на подошве, хорошо фиксировались на почве не соскальзывая. На верху, по глазам ударил яркой вспышкой свет фары и вывеска придорожной закусочной с пристройкой мотеля. Недалеко от них была видна стоянка для грузовиков. Сара двинулась вперед, соскальзывая с горки, на дорогу и перебежкой оказалась на другой стороне. Люциан скатился, балансируя руками, и остановился у бордюра, рядом с дорогой, оглянулся, дожидаясь Рейза. Рейз покрутил головой по сторонам, принюхался. Непонятно. Что он пытается найти? — Давай быстрее. — Люциан неторопливо пожал ладонью, поторапливая его. Рейз подошёл к ним , осторожно переступая образовавшийся холмик песка, и подталкивая Люциана под локоть, перешел улицу встав рядом с девушкой. — И так. Слушаем внимательно и запоминаем. Я — ваш водитель, вы — пассажиры. Ведем себя сдержанно и спокойно, в драки не лезем, избегаем людей. Прибьете кого, потом разгребать намучаюсь. — она сложила руки на груди. — Ну, первое время. Истерики не устраиваем, казённое имущество не портим. Если захотите нокаутировать кого-то, вон лес. Она указала на сгусток деревьев за спиной, серьезно посмотрев на них. Мужчины понятливо кивнули и пошли следом за ней. — Здравствуйте. — поздоровалась женщина на стойке. — Сегодня в сопровождением? — Ох нет, это мои пассажиры. — махнула Сара на мужчин рукой, приветливо улыбаясь. Рейз сморщился, попытавшись дышать через раз. В мотеле воняло не хуже чем в канализации, только в добавок, он четко разбирал эту кучу ароматов. Пот, сперму, гниль, тухлятину, где-то на этаже поселилась стая кошек с отвратительной хозяйкой. Мусор, недельной давности, из баков. Явные проблемы с желудком у барышни за стойкой, и пьяницу, обжившего крайнюю комнату в конце коридора. Люциан шикнул на него, толкая локтем. В воздух поднялся запах хмеля, перекрывшего на время большинство запахов. — Как скоро уезжаете? — все еще продолжала беседу администратор. — Возможно еще до полудня. — улыбнулась девушка. — Хорошей ночи. Сара помахала на прощание ей рукой и кивком, позвала мужчин с собой в глубь здания. — И так по порядку. — тихо начала девушка, когда она закрыла входную дверь и толкнула их к кроватям. — Постарайтесь понять, для обычного человека в мире нет оборотней. В сказках — да. В фильмах, вампиры кусают живых и сияют на солнце как феи. Великие боги. — она закатила глаза и продолжила. — Русалки — это ламантины, о которых раньше не знали рыбаки, а оборотни появились из-за болезни с повешенной волосатостью. Она внимательно на них посмотрела взглядом указывающим, что ждет ответа. — В смысле не знают? Не знают, что война идет? — нахмурился Рейз. — Тихо. — рыкнул на него Люциан. — Вы не в курсе о ней? — Не у нас. Поймите. Вы уже не в вашем мире. — покачала головой Сара. — Давайте так. Я говорю все, что вам нужно знать. Вы можете поверить и наконец жить спокойно. Свободными от гнета прошлого. Или отказаться. Довести все до массовой охоты на вас, и в конечном итоге закончить так, как начинали. Смертью. Мужчины переглянулись мысленно договариваясь. — Ладно. — Сара ущипнув себя за переносицу. — Во- первых. Ты. — она указала на Рейза. — Я чуть тебя не упустила, смирился он значит. Шкура сутулая. Сдаться он решил. Рейз завис, удивленно смотря на нее. Откуда она знала, что он решил там, во мраке? — Что ты сделал? — толкнув его в плечо зашипел Люциан. Рейз зажмурил глаза от остаточной боли, чувствуя злое рычание Люциана. — Я…не понимаю. — он нахмурился смотря на девушку, блокируя тычки Люциана в свою многострадальную руку. — Объясняю. То что вы видели, ту тьму, это межмировое пространство, междумирие. Когда вы умираете, вы можете перейти в другой мир, но прежде вы попадаете туда, что-то вроде распределения. Если вы смиряетесь со своей участью, вы проходите дальше, на сколько сами, подсознательно, хотите себя наказать. — она перестала жестикулировать смотря на них. — Так, понятно. А тебе какая выгода от этого? — подозрительно прищурился Люциан. — Аттракцион щедрости. — пожала плечами девушка. — Иногда я забредаю туда, вытаскиваю тех, кто не смог получить лучшей жизни. Не потому что сам захотел, а потому, что так получилось. Есть у меня слабость к заблудшим душам, заслуживающим второй шанс. — Допустим. Ты по доброте душевной вытащила нас из другого мира, а что дальше? — спросил Люциан следя за ней. — Что ж, а вот мы добрались до главного. Вообще-то я не планировала вас, но раз так получилось. Я могу помочь сделать вам документы, найти крышу над головой, обучить или оставить тут. Вы можете уйти в лес. Будите охотится, но будьте осторожны, или на вас устроят охоту, как на одиночек. Вы, конечно, можете устроить себе кемпинг на всю жизнь. Охотиться на оленей и кроликов, но по мне лучше жизнь с благами цивилизации. — И чего это будет стоить? Рейз знал простую истину любого мира. Когда что-то предлагают, этому есть своя цена. У всего есть своя цена. — Да ни чего в общем-то. — пожала плечами девушка. — Сказала же аттракцион щедрости, и раз уж на то пошло, немного помочь мне в поиске одного парня. Люциан подался корпусом вперед, складывая руки в замок, обдумывая услышанное. Выходило следующие. Сара — оборотень, каким-то образом может перемещаться во тьму. В новом мире есть две группы людей. Те, кто знает о сверхъестественном и те кто не знает. Есть те, кто регулируют баланс между ними. Они убивают тех, кто не может скрывать истину от обывателей. Они все еще оборотни, хоть теперь ощущается по другому. Звуки вроде слышатся так же, но вечно скачет громкость, как у только что обращенного. Запахи ощущались сильнее обычного. Он втягивает воздух. Рейз пахнет как всегда. Горячим песком и костром, но запахи эмоций каждый раз перебивают его, меняются как женские духи в толпе. — Как это работает? — спросил Люциан требующим тоном указывая на свой нос. Сара удивленно выгнула бровь, сложила руки на груди. Всем видом говоря, что объяснять, что либо, сейчас не будет. — Ладно. Что за парень? — вздохнул согласившись Люциан, пытаясь не раздражаться. — О, точно, — она щелкнула пальцами, от чего Рейз дернул головой. — Этот парень работает в кафешке в другом городе. Завтра наведаемся к другу, как раз нужно будет узнать по поводу ваших документов и двинемся дальше. — она бесцеремонно столкнула Рейза с одной из кроватей, укладываясь на нее. — Еще вопросы? — Ты знаешь кем мы били в прошлом? — задал вопрос Рейз уместившись на столешнице напротив нее. — Оборотнями, наверное. Тьма не меняет сущность, если такая будет в другом мире. Если ты был волком, ты волком и возродишься. Тем более, кем вы были раньше, не важно. Ваши способности в этом мире другие. — Сара вытянула руку. На их глазах, ее ногти вытянулись в полупрозрачные когти, изогнутые и толстые. Радужка поменяла цвет с серого на жёлтый. — Что это!? — подскочил со своего места Люциан. — Часть вашего превращения. — пожала она плечами. — Вы так не могли? — Нет. — тихо признался мужчина следя за ее рукой. — Что они могут? — Ну… Рвать, крошить, разрезать. Все кроме трех сантиметрового чугуна. Альфы могут считывать информацию и ваши мысли, но это достаточно хрупкое состояние для обеих сторон. Можно забрать чужую силу. — она перебирала пальцами по воздуху. — Можно убить. — А глаза? — Ну, глаза показывают кто ты. Альфа — красные, чем насыщеннее, тем больше ты достоин этого звания, тем выше твоя сила. Беты —желтые. Работает по тому же принципу, но чем бледнее — тем больше ты убивал. Голубые — омеги. Те кто убил невинного, кто опорочил себя и свою суть, чем ярче тем хуже. Убитыми могут быть как люди, так и оборотни. — пояснила девушка. — Есть альфа, тот кто укусил и чьим бетой ты становишься. В основном так раздаются стаи, но бывали и случаи другие. Когда альфой ты можешь стать, если создать стаю из омег или одиночных бет. Есть конечно исключения, истинные, но они редкие, так что не забивайте голову. — Что на счет эмоций? — задал беспокоящий его вопрос Рейз. Ее желтые глаза светились ярко, но не насыщенно. Она убивала, и если он правильно понимал, убивала вынужденно. Возможно для выживания или для защиты. Они не были невинными, иначе бы цвет поменялся, если верить Саре. Она щёлкнула когтями, не похожие на те которые были у них, теория о другом происхождении этих волков, подтвердилась. Девушка вздохнула смотря в потолок — Все индивидуально. По сути, чем нежнее и слаще запах, тем счастливее человек. Кислота, означает досаду или что-то похожее, горечь — злость, что-то вязкое — печать, прелые листья или гниение — вину, чем ярче, тем сильнее эти эмоции у человека. Так сложно объяснить. Многие примеси пахнут похоже друг на друга. К примеру запах лилии пахнет для кого-то сладостью, а значит человек влюблен, но его можно спутать с гниением, это уже близкая смерть или убивающая печаль. Как та, которую испытываешь при смерти кого-то близкого. Она сложила руки за голову, о чем-то глубоко задумываясь. — Ладно. Что нам нужно знать об этом мире? — выпрямившись спросил Люциан, игнорируя появившийся новый запах в комнате. — Знакомы с телефоном и интернетом? — выгнув бровь, спросила Сара. — Да. — кивнули мужчины. — Хорошо, завтра купим вам телефоны, поползаете по сети сами. Узнаете, что нужно. Чувствую, иначе вопросов будет гора. Из главного, скорее всего вы не найдете эту информацию, охотники. Они убивают все сверхъестественное. Кто-то просто ради истребления, кто-то за дело. Убийство любого существа или человека, в статусе сверхъестественной твари, автоматически открывает на вас охоту. Повезет, если попадёте к судьям. Если вы убивали защищаясь, то возможно освободят, но остальные, не задают вопросов. Но это потом, по вашим лицам, вижу как вскипают ваши мозги. Теперь спать. Завтра мне всю ночь гнать за баранкой. — проворчала она. Мужчины кивнули, смотря как девушка скинула ботинки и отвернулась от них заворачиваясь в одеяло. Не боясь, что они на нее нападут. — Рекомендую поспать. — проговорила Сара в подушку. Рейз повернул голову к Люциану. Тот устало вздохнул, массируя виски, присаживаясь на край кровати. -Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Рейз следя за каждым его телодвижением и запахом. Сара оказалась права. Узнавать, что человек чувствует, стало проще. Скрывающий эмоции Люциан, ни как не закрывался от него в запахе. В воздухе ярко ощущались жухлые листья -печаль, новая нотка, похожая на уксус- возможно страх, и что-то химическое, разъедающие. — Не уверен. Все еще чувствую их внутри, чувствую отраву в своих венах. Больно. — выдохнул сквозь зубы мужчина растирая грудную клетку. Рейз помнил, куда попали пули с серебром, в том мире. От этого места вверх тянулись витиеватые черные вены. — Ложись. Я подежурю. — подталкивая его дальше, на середину кровати, говорит Рейз. Сам же садится на пол рядом с ним. — Не уверен, что смогу заснуть. — говорит Люциан, смотря сквозь стену впереди. — Попробуй. Когда мы в последний раз спали там, где не воняет мертвыми крысами, и плесенью? — он выгибает бровь. Он складывает на коленях руки, запястья свободно свисают, пальцы расслабленно перебирают воздух. — Интересно. Как она это делала? — спрашивает Рейз, смотря на свои пальцы. Наступила тишина, только тихое сопение от Сары и более глубокие вдохи от Люциана. — Попробуй превратиться. Но только сконцентрируйся в одной точке. — посоветовал Люциан разглядывающий свою руку с когтями, через несколько минут. — Только не убираются так просто. Рейз обернулся и даже не удивился, в способностях своего вожака. Если бы Люциан не смог повторить за девушкой, ему и не стоило и начинать. Свои руки ему еще нужны в человеческом виде, но он не мог не заметить, что когти Люциана отличаются от когтей Сары. У него, более темные и сильнее загнуты, на внешней стороне ладони проступают сухожилия и темный мех. Он сжал пальцы в щепотку, ногти стукнулись друг о друга с легким, нереалистичным звуком. — Расслабься. Подумай о том какими они должны быть в человеческой форме. — пробубнила Сара со своей кровати. Люциан удивленно моргнул переводя на нее взгляд, и попытался последовать совету. Со стороны девушки послышалась возня, от которой Рейз повернулся в ее сторону. Сара цыкнула выпутываясь из своего кокона, в которое успела закрутиться, и села удобнее. — Вот же ж неугомонный. — она достала вытянула руку, резко разжала ладонь, выпуская когти, через секунду они вернулись в нормальную форму. — Сконцентрируйся на своих руках. Ну не знаю, представь их обычными. Люциан попробовал еще раз, досадно поджав губы, когда не вышло. Рейз подумав, решил попробовать. Сконцентрировался. Он представил как хрустят пальцы перестраиваясь под новый облик, как натягиваются мышцы и как щекотка, и как болезненным зудом ощущались появившиеся когти. В голове появился образ самого первого превращения, когда его руки были покрыты яркой кровью его первой жертвы, с когтей стекали бурые капли, а за тем образ растворился в другом. Давно забытом. Он осторожно брал маленькую девочку за крохотную ладошку. Она потерялась посреди оживленной улицы и не могла найти мать. Плакала и бегала глазами по лицам, выискивая то самое. Рейзу резало по ушам ее надрывное рыдание, по этому он и подошел, спросил и поднял над головой. Малышка воодушевленно начала хлопать его по руке, указывая куда-то в конец улицы, где стояла растерянная женщина. Ребенка он передал в руки матери. Та чуть руку ему не оторвала благодаря, а потом малышка подергав его за плащ, настояла на том чтобы он сел. — Когда я выросту я буду такой же высокой и большой как ты. — она щербато улыбнулась хватая его ладонь. — И буду помогать потерявшимся. На его темнокожей руке, ее молочная, маленькая ладошка выглядела кукольной. Мягкие, гладкие пальчики ухватились за его, не сильно сжимая. Только потом он понял, что девочка ему руку пожала. Девочку сбил какой-то мудак на навороченной тачке, через месяц. Рейз знал, потому, что газеты трещали от статей про этот случай, со всеми возможными фотографиями. Потом, он вспомнил как за руку его держала, его, женщина. Ее рука не выглядела по кукольному, но так же вмещалась в его. С аккуратно подпиленными, натуральными ноготками. Ее руку вырвали вампиры. Через несколько лет, после того, как они встретились волей случая при очередной бойни. Она почему то не убежала как все остальные прочь, а наоборот спряталась от вампира за ним. Последнее, что появилось в воспоминаниях, как его кожа контрастировала с кожей Люциана. Последний день в том мире. Мертвенно бледная, в полумраке развалин, в которых они жили и его темная, со старыми шрамами. Когти медленно втянулись оставляя после себя зуд, который прошел, стоило пройтись ногтями по джинсовой ткани штанов. — Как ты это сделал? — перевернувшись на бок спросил Люциан смотря на него с искрами интереса в глазах. — Я просто вспомнил. — пожал плечами Рейз, ошарашенно смотря на свои руки. — Запомни это чувство. Через несколько попыток усвоишь. — кивнула Сара довольная успехом хоть одного. — Быстро схватываете. Она развернулась вновь заворачиваясь в кокон. — Я серьезно, дайте мне поспать. В комнате воцарилась тишина. Люциан подтянулся выше к спинке кровати. По комнате прошёлся легкий скрип ткани, которая опасно натянулась на кончиках когтей. Он хмуро смотрел на когти, закрывал глаза и о чем-то сосредоточенно думал, вспоминал и пытался убрать их. Хмурился с каждым разом сильнее, после того как попытки не приводили к положительному результату. В воздухе разнесся запах перца. — Не понимаю. — нахмурился Люциан дернув рукой, в попытке стряхнуть когти. — Ты мне доверяешь? — вдруг спросил Рейз сев полубогом. — Ты оставался со мной на протяжении столько лет. Даже когда все рушилось. Конечно. — кивнул мужчина, наклонив к плечу голову. Рейз молча кивнул протянув свою руку. Обычную без когтей. Напрягся, запуская обращение. Сухожилия, связки, затрещали на его ладони, когти выросли наростом, деформируя кончики пальцев, закруглялись чернея. Люциан смотрел на его ладонь ожидая, что будет дальше. Когда Рейз качнул призывно ладонью вверх, он осторожно положил свою руку сверху, сразу же ощущая обжигающее тепло. — Мне помогло сравнение. Я вспомнил как она смотрелась с рукой моей женщины. — проговорил лукавя мужчина. — Попробуй. Люциан понял о чем он говорил, но вспомнить уже не мог. Прошло слишком много времени. Он помнил ее лицо, улыбку. Какими были ее поцелуи и как она прикасалась к нему. Как пахла жизнь в ней. Помнил ее крики и гримасу боли, когда она загорелась на его глазах. Помнил как пах ее пепел. Он не помнил как его руки смотрелись в ее ладони. Как он гладил ее по ним, переплетая пальцы, на сколько ее ладошка была меньше. Была ли? Но он мог сравнить свою ладонь и ладонь Рейза. Кожа внутренней части отличалась от внешней на несколько оттенков, но все равно была темнее его. Крупная и мозолистая. В превращении она стала еще больше, и хоть рука Люциана тоже была не человеческой, все равно, на фалангу, но меньше его. Рейз как живая печка источал здоровый жар. Ему, Люциану, волчья кровь не давала замерзгуть, но все же каждый раз он искал более теплый угол. Такого тепла ему не хватало. Он слегка согнул пальцы царапая когтем по чужой коже. Не болезненно, едва касаясь, но чувствуя ребристую поверхность отпечатков. Рейз молчал. Держал раскрытую ладонь на весу, не двигаясь. Чувствовал как острый коготь прошелся по пальцу, от кончика до основания. Сместился в бок, проводя линию по ребру ладони. Коготь царапнул складку у большого пальца, поднялся верх до кончика, тыкнул в подушечку. Люциан, находящийся в какой-то прострации, убрал коготь, рассматривая ямку, которая стремительно выравнивалась. Прочертил прямую, от подушечки до середины ладони, постепенно убирая коготь, пока он не превратился в человеческий. — Я понял. Спасибо. — благодарно кивнул Люциан откидываясь на подушки и устало выдыхая. Рейз посидел рядом с кроватью, обдумывая ситуацию, вздохнул, выравнивая сердцебиение и поднялся выключить свет, погружая комнату во мрак. Вернувшись на прежнее место и закинув голову на матрац кровати, он прислушался. По дороге носились машины, на стоянке хлопали двери и переругивались водители грузовиков, на этажах шуршали посетители. Стая кошек бесилась и орала, на весь этаж. По стенам проползали блики от фар подъехавшей машины. Ночь будет долгой, есть о чем подумать. Из того что он видел. Этот мир был более яркий, без той гнетущей атмосферы, опасности и войны, с чистым небом над головой. Свое обращение он чувствовал по другому, в груди что-то шевелилось, иногда скребя по ребрам, но вполне терпимо. Раньше он не мог обратить только одну часть тела, даже Люциан не мог. Он мрачно выдохнул, вновь выпуская когти, но теперь на обеих руках. Он помнил свое первое обращение, принцип оказался тот же, но новое было менее болезненным, рука не перестраивалась полностью, только слегка вытягивалась. Возвращая ее в человеческое состояние, он не ощущал, как по венам пускают лаву, как пальцы выкручивает боль, только легкий хруст сжатых сухожилий. Обычное его превращение не зависело от того, что он представлял. Хотел крови, охоты, драки, и кости сами переламывались нарастали новыми слоями, череп трещал и деформировался. Иногда от этих превращений болела голова, но со временем он научился игнорировать ее. Люциан развернулся, свернувшись в тугой комок, нахмурился. Рвано выдохнул скрепя зубами. Распущенные волосы спутались, пучок на затылке распался. Он вцепился рукой в край одеяла, сжимая в кулаке скрипнувшую ткань. Рейз заметил, что пальцы на его руках вытянулись, пробился легких пушок, а ногти потемнели, но были все еще достаточно короткими, чтобы не разорвать ими ткань. Вспомнив о словах Сары, он не задумываясь протянул руку, сгребая его ладонь в свою, проталкивая большой палец в кулак, пытаясь разобрать его. У него получилось, но Люциан вцепился в его руку. Дыхание выровнялось, разгладилась болезненная складка на лбу. Сидеть выламывая руку было не удобно, пришлось немного пересесть, но выпутываться Рейз не стал. Мужчина прислушался к сердцу Сары, чтобы была возможность сравнивать сердцебиения. Ее сердце билось ровно, без скачков и остановок, размеренно поднималась грудь. Она тихо посапывала глубоко дыша, иногда сжимая в руках подушку и поддергивая ногой. Пока он сравнивал стук, высчитывая секунды между вдохами, слушая размеренный ритм, он не заметил как сон, спокойный, далеко забытый, накрыл его мягким покрывалом.