Она вошла в зал собраний, закутанная в многослойные белые одежды. Так, как и полагалось почтенной вдове.
За ней уверенно шагали старшие ученики Хуаньхуа всем свои видом показывая, что намерены защищать свою главу школы.
Шэнь Цинцю же с трудом сдержался от того, чтобы не плюнуть на её белоснежные одежды.
Ло Бинхэ то и дело смахивала несуществующие слезы, и трагично вздыхала, из-за чего легковерные идиоты краснели и хватались за сердце.
Несчастная дева в беде мгновенно смогла покорить праведных заклинателей.
— После того, как учитель ударил мечом, эта Ло упала в бесконечную бездну, она с трудом смогла выбраться на поверхность, но была так больна, что уже не смогла добраться до родной школы. Тогда эту Ло приютил Почтенный Глава Дворца, — на бледных щеках притворщицы выступил стыдливый румянец, — к сожалению после нашей свадьбы его здоровье…
Трагичной историей падения в бездну Ло Бинхэ лишь начала череду обвинений в адрес своего бывшего учителя. И только когда высокое собрание решило, что заключение Шэнь Цинцю в водяную тюрьму действительно необходимо, демон прикрыла рукавом свой лживый рот, также, как делала, находясь на Цанцюн, и Шэнь Цинцю мог поклясться, что его бывшая ученица не смогла сдержать победную улыбку.
В глубинах водяной тюрьмы воняло серой. Но этот смрад оказался единственным на чем можно было сосредоточить мысли. Жалкое подобие медитации, но на большее он пока не был способен.
Перед глазами все ещё стояло перекошенное и бледное лицо Ци-гэ. Этот идеальный остолоп выглядел так, будто впервые услышала и узнал об отвратительной репутации этого Шэня.
Несколько дней прошло в безуспешных попытках уйти в глубокую медитацию. Несколько дней, в течении которых юная госпожа дворца приходила помахать перед его лицом своей шипастой плеткой. Как и все избалованные детишки, она и не подумала освободить его от духовных уз. Но до настоящих рабовладельцев ей было ещё далеко: всего таланта хватило лишь на то, что бы порвать одежды да оставить пару кровоточащих росчерков.
— Жалкий насильник, — зло прошипела она, в очередной раз замахиваясь шипастой плетью.
Но впервые за эти дни удар прервался на середине.
— Исчезни, — зло прошипела Ло Бинхэ, до хруста сжимая тонкое запястье.
— Но цзе-цзе, я старалась ради тебя, — жалобно пропищала заклинательница, но встретившись взглядом с Ло Бинхэ, вздрогнула, и выбежала за дверь.
Только сейчас Шэнь Цинцю понял, какую именно сестричку защищала молодая госпожа все это время. Действительно, она лишь как и многие другие оказалась очарована демоном.
— Неужели совесть позволяет тебе обхаживать не только отца, но и дочь, — усмехнулся Шэнь Цинцю и поморщился, удар пришедшийся по щеке болезненно ныл и напоминал о годах далекой юности, — что и стоило ожидать от демона.
Она вздохнула и тяжело опустилась рядом с ним на землю.
— Учитель все так же не может найти для этой Ло и пары добрых слов.
— Ты уничтожила все, что я создавал десятками лет.
— Я только показала всем, кто ты на самом деле, — глаза демоны блеснули алым, — кто бы мог подумать, что мой возвышенный учитель на самом деле лишь раб и убийца, тварь настолько низкая и мерзкая, что даже боевая семья отвернется от тебя, Учитель. Кто мог знать, что под маской благодетельного ученого жил преступник, заставляющий эту бедную ученицу прислуживать себе в спальне.
Шэнь Цинзю рассмеялся, чувствуя как ярость наполняет каждую клеточку его существа:
— Я и пальцем тебя не тронул, звереныш.
— Разве это важно? Учитель, я помню все чему ты учил нас. И помню как ночами играла тебе на цине, пока пальцы не сотрутся в кровь. Как ты говорил? «Мужчины подлые и лживые создания»? «Не позволяйте им скомпрометировать себя»?
На лбу демона проступила алая метка:
— Ты учил меня, что если кто-то посмеет затронуть мою честь, его стоит убить на месте. Если кто-то попытается покуситься на невинность, то дать ему миг власти, а после уничтожить его дом под корень, а все имущество и почет забрать себе, — демон оскалилась и порывистым движением распустила строгий пучок, — Я была хорошей ученицей долгие годы…
— И убила Старого Хозяина Дворца, — сухо отметил Шэнь Цинцю.
— Мне нужна была власть в мире людей, — она лениво махнула рукой, будто отгоняя стаю надоедливых мошек, — а старик оказался слишком прытким. Все бормотал, о том как я похожа на мать. И как чудно, что кровь демона не проявилась во мне. Идиот. Держал бы себя в узде, смог бы пережить первую брачную ночь, но… Учитель, я вернулась в мир людей за вами.
Демон вдруг резко подалась вперед, заставляя их губы столкнуться. Надавила… и Шэнь Почувствовал, как рот наполнился густой соленной жидкостью.
Кровь Небесного демона.
Он закашлялся и отвратительная жидкость заляпала их одежды.
— Тебя это все равно не спасет, Шэнь Цзю, — холодно заметила Ло Бинхэ выпрямляясь в полный рост, — эта достопочтенная решила, что получит тебя. А значит твое согласие остается лишь вопросом времени. Но эта милосердна и помня о твоих талантах, она возьмет тебя в свой дом не как раба, но как первого мужа.
Очередной плевок попал точно на белый подол. Ярко окрашенные губы демона дрогнули и Шень Цинцю почувствовал, как тело его сводит судорогой.
— Я даю тебе день на раздумья, — задумчиво протянула она от дверей его камеры, — если завтра ты не усмиришь свою гордыню, учитель, этой достопочтенной придется принести тебе свадебный дар в традициях ее поданных. Думаю, сердце главы твоей боевой семьи сможет показать всю серьезность моих намерений.
В измазанных кровью одежда и простоволосая, она выглядела почти правильно.
Шэнь Цинцю молча проводил бывшую ученицу взглядом.
— Следовало убить тебя у разлома, — сжав зубы прошипел он в пустоту.
В свое оправдание он мог сказать лишь то, что действительно пытался убить это чудовище.
Первое время он действительно думал, что лохматый и долговязый зверь перед ним был юношей. Ничтожным уличным мошенником, хлопающим большими глазами и выпрашивающим себе лишнюю монетку. Детишки с хорошими личиками и на улице жили легче и веселее, злое лицо самого Шэнь Цзю только отпугивало от него благотворителей. Тем более Ло Бинхэ ни разу не дала понять, что является девушкой.
И как упрямое зверье продолжала цепляться за пик, не заботясь о изяществе и приличиях. В те годы девчонка постоянно ходила разукрашенной синяками, и почти на голову обгоняла в росте своих сверстников.
Шэнь Цинцю и наказывал ее тогда, так же как и всех прочих грязных зверей. Мужчины были не достойны мягкости и уважения. Тем более такие дерзкие и своевольные.
Правда вскрылась, когда во время одной из порок ученическая форма лопнула, и все собравшиеся в зале наказаний увидели слишком многое.
— Так ты девка, — глупо хлопая глазами выдохнул Мин Фань, и Шэнь Цинцю с трудом удержался от того, что бы ударить своего любимца.
Вместо этого он скинул с себя верхнюю мантию и прикрыл все ещё привязанную к деревянной раме девушку. Кажется, ей тогда должно было исполниться пятнадцать.
И Шэнь Цинцю вдруг ясно осознал, что все эти годы девчонка нарушая все приличия жила на мужской половине. Более того, эту порку паршивка заслужила тем, что валяла по траве в бамбуковом лесу Нин Инъин и с придыханием признавалась ей в любви.
— Отвяжите ее, — скрипя зубами приказал он, ненавидя свой титул лорда за то, что не мог убить охальницу на месте, — отнесите ее в пристройку у моего дома. Кажется, этот учитель должен провести ученице Ло индивидуальные занятия по этикету.
Бледная от потерянной крови Ло Бинхэ застонала, но спорить не решилась.
— И прикажите обработать ее раны, — поморщившись, добавил он.
Шэнь Цинцю же оказался перед отвратительным выбором. Эту паршивую овцу нужно было поселить в одно из общежитий. Но в любом из них Ло Бинхэ могла отравить своей персоной других адептов.
В итоге девчонка так и осталась жить в пристройке у его дома. Иногда это было даже полезно. Ло Бинхэ сносно готовила. А иногда в особенно темные ночи, когда ему отказывали в утешении даже торговки весной, могла играть ему на цине, давая краткие моменты покоя.
***
Ло Бинхэ хорошо знала, что у нее милое личико. Оказавшись на улице, она узнала, как опасно быть одинокой девочкой с милой мордашкой, поэтому весь путь до хребта она шла, притворяясь мальчишкой.
Быть мальчиком проще и безопаснее. К тому же мальчикам всегда везло больше: шицзе уговорила учителя выбрать Ло Бинхэ лишь потому, что хотела братика. И если бы не этот обман, учитель даже не взглянул бы на нищую оборванку.
Хотя и так, она на пике она была не больше чем слуга. Ей даже кровати в доме не выделили, просто сунули в грудь циновку и отправили спать в сарае. Шисюны отчего-то сразу ее невзлюбили, не пуская не только в общежития, но даже на горячие источники. Мыться приходило в ручьях и речках, и может лишь благодаря этому ей удалось сохранять свою тайну несколько долгих лет.
Когда учитель узнал, что она девушка, Ло Бинхэ с ужасом смотрела на плеть в его руке. Заклинателю его уровня ничего не стоило перерубить ее пополам одним ударом. Но вместо этого учитель впервые посмотрел на нее без злости.
В тот день впервые все ее раны были перевязаны, а сама она оказалась на мягкой и дорогой постели. Ло Бинхэ лежала в доме учителя, слышала как он вернулся в дом, и все думала, что послужило причиной столь резкой перемены.
В ту ночь она так и не смогла заснуть, все гадая, как именно ей придется платить за эту невиданную ранее заботу. Она была взрослой и знала, какую цену с нее могут потребовать.
Учитель же вдруг будто впервые ее увидел и увиденное ему совсем не понравилось. С того момента он приказывал Ло Бинхэ вести себя, как полагалось леди. И в то же время продолжал наказывать за ошибки, как никогда не наказывал других учениц.
— Ты слишком глубоко впитала звериные повадки, — кричал он, ударяя ее по рукам, стоило Ло Бинхэ допустить малейшую ошибку в игре на цине.
— Лживое зверье, — шипел он не хуже змеи, если вдруг узнавал, что его ученица опять ввязывалась в драку с соучениками.
Но несмотря на это, Ло Бинхэ знала, что смогла выбиться в любимцы учителя. Никому кроме нее он не позволял находиться так близко, никто больше не получал от него столько наставлений.
Ло Бинхэ была счастлива, что учитель выбрал ее.
— Грязный человечишка позарился на твое тело, — убеждал ее Мэнмо.
Что ж, Ло Бинхэ признавала, что это было вполне возможно. Все же учитель переменил свое отношение лишь после того, как случайно увидел ее оголенную грудь. Она обдумала эту мысль и с удивлением поняла, что она вызывает у нее не страх, а приятное беспокойство.
Но на все попытки предложить себя учитель реагировал холодным непониманием, давая бессмысленные советы как лучше отомстить возможным насильникам. А после уходил в ивовый терем, где отдавал предпочтение продажным перепелкам.
Иногда Ло Бинхэ не удавалось сдержать злость, и она, к огромной радости Мэнмо, навещала избранниц учителя во снах. Несчастные иногда убивали себя после насланных ей кошмаров. А Шэнь Цинцю стали считать предвестником беды.
Ло Бинхэ знала, что если продолжит, учителя перестанут пускать в ивовые беседки и тогда у нее появиться шанс.
И у нее почти получилось…
Жаль, но Собрание союза бессмертных и разверзшаяся там бездна спутали все планы. Печать на ее крови пала и мертвенно бледный учитель направил на Ло Бинхэ обнаженный меч.
— Учитель, молю о снисхождении, я не сделала ничего плохого, — со слезами на глазах умоляла Ло Бинхэ.
— Такие как ты заслуживают лишь смерти, — холодно отрезал учитель, заставляя ее пятиться назад.
Прямо в к темному разлому.
Лезвие Сюя уже прорезано одежду и кожу.
И Ло Бинхэ вдруг ясно поняла, что это конец.
— Я все равно люблю вас, Учитель, — прошептала она и сделала шаг вперед, помогая клинку пронзить ее тело.
Шэнь Цинцю вздрогнул и выпустил меч.
Ло Бинхэ покачнулась и потеряв равновесии упала в бесконечную бездну.
***
Шэнь Юань никогда не думал, что окажется в настолько идиотской ситуации, но его дурацкая смерть и не менее дурацкая Система, со своим перерождением в другом мире, раз за разом выставляли его дураком.
Попав в этот мир он с ужасом понял, что находится в самом тупом и фансервесном романе в истории человечества. В истории о демонической владычице, которая не брезговала никами преступлениями по пути на вершину. Кроме того, это был отвратительный и вульгарный гаремник, где автор кидал в постель главной героини любовников всех полов и возвратов. О череде мерзких кинков и говорить не стоило. Кроме того, главный супруг Ло Бинхэ был ее учителем и чуть ли не отцом.
Шэнь Юань иногда жалел, что не дочитал эту писанину.
Сам он наткнулся на нее случайно. Тогда он прочитал не менее сумбурную историю о похождениях демона-полукровки. История в которой он был вынужден жить была старым и давно забытым автором спешелом-приквелом.
Сейчас, после череды похищений и глупых отравлений сотнями афродизиаков. Юань почти смирился. Он оказался наложником, подаренным Императрице трех миров Ло Бинхэ. Семья его нового тела была из человеческой знати и отдавая во дворец своего сына, его родители надеялись укрепить собственные позиции при дворе.
Сам Шэнь Юань считал это глупым, во внутреннем дворце императрицы были собраны сотни самых красивых Юношей и Девушек, но никто из них не оказывался интересен Ло Бинхэ. Императрица уделяла внимание лишь собственному первому супругу, которого, как говорили, отказывалась отпускать от себя более чем на несколько часов.
Все остальные же члены гарема оказывались нужны для кормления демонического клинка Синьмо, да в дни ссор с первым супругом. Тогда она выбирала себе игрушку на одну-единственную ночь. За несколько месяцев, что Шэнь Юань провел в гареме, такое случалось ни раз. Но никто из выбранных Ло Бинхэ любовников не доживал до утра. Говорили, что первый супруг Шэнь Цинцю, убивал всех этих несчастных. Но Шэнь Юань однажды увидел, как раненая Ло Бинхэ скормила своему клинку подвернувшегося под руку наложника.
С того раза Шэнь Юань старается не попадаться на глаза своей венценосной супруги. Прячась от всех обитателей гарема в самом дальнем и безлюдном углу сада. Возвращаясь в свои покои лишь под покровом темноты.
Именно там он и познакомился с очаровательным ребенком, который был так мил, что согласился иногда приносить безумному наложнику фрукты и закуски. Благодаря ему Юаню иногда удавалось пообедать.
Взамен мальчик просил лишь внимания. Он казался таким несчастным и брошенным, что у Шэнь Юаня болело за него сердце.
Мальчика звали Ло Бинмэй.
И об этом Шэнь Юань узнал лишь в тот момент, когда лежал, сходя с ума от боли, у ног его венценосной матери.
