Благие намерения

Дом был настолько стар и заброшен, что массивные кроны деревьев уже уверенно проросли из его пустых окон, их стволы настойчиво врезались в его фасад, исказив и уничтожив его. Было очевидно, что ещё несколько каких-то лет такого запустения, и природа окончательно подчинит себе это когда-то человеческое жилище. Ветер принес на крышу дома слой земли и песка, дождь увлажнил его, и вот уже тонкие стебельки молочай-солнцегляда кучно обживались на своём новом месте. Было темно, но высокая луна непрерывно освещала землю, отражаясь непонятным светом на влажных лепестках растений. Это было спокойное, тихое, почти мертвое место - место, где в такой поздний час вряд ли ожидаешь услышать что-то кроме редкого крика совы. Лицо Сяо Синченя было скрыто легкой, но плотной тканью, оставившей видимыми лишь его глаза. Высокий силуэт почти сливался с мрачным окружением, лишь неяркими очертаниями выдавая присутствие кого-то живого. Быстрой поступью, оставаясь в тени крон деревьев, обошёл дом. Сквозь поросшую сорняками землю заднего двора, усыпанную произвольно раскиданной утварью и пожелтевшей бумагой, он наконец отыскал внутренний вход. Заклинатель отодвинул дряхлую дверь, которая почти слетела с петель вместе с тысячелетней терпкой пылью, и прошёл внутрь, одновременно призвав Шуанхуа. На несколько секунд он остановился, пытаясь привыкнуть к темноте, и снова медленно двинулся вперед, стараясь оставаться как можно более тихим. Сяо Синчень внезапно почувствовал, что кроме скрипа старых половиц от его шагов, ничего не было слышно. Стены дряхлого дома разваливались, но снаружи не доносилось ни шелеста деревьев, ни дуновений ветерка, ни шороха случайного животного. Он сильнее сжал Шуанхуа в своей руке чувствуя, что находится на правильном пути. Заклинатель не был уверен, какая именно из комнат ему нужна, поэтому решил осторожно обойти весь дом. Он был одноэтажным, но довольно внушительным. Деревянный коридор тёмным пятном растянулся на всю длину дома. Слева и справа виднелись очертания дверей: какие-то были наглухо закрыты и заперты прочно прибитыми досками, другие рассыпались от слабого толчка, открывая взору некогда жилые комнаты, из которых было забрано всё доброе и не очень. Он не нашёл ничего примечательного в первых трёх комнатах, но почувствовал кое-что, продвигаясь вперед. Чем дальше по коридору он шёл, тем навязчивее становился отвратительный запах разлагающегося тела. Он проник в каждую дощечку дома, пропитал каждую крупинку пыли и тяжёлой ношей улегся на воздух в доме – он был такой спертый, что дышать становилось всё сложнее и сложнее. Хотя снаружи дом полностью зарос различной травой и зеленью, внутри не было ни росточка – всё живое как будто покинуло тесные стены этого места. Сяо Синчень закрыл нос рукой, уверенно двигаясь к месту, как он предполагал, источающему эту вонь. В конце коридора оставалась одна замыкающая дверь, которая выглядела удивительно чисто и прочно по сравнению со всем остальным в этом доме. Рядом с ней трупный запах достиг своего пика – там было сложно находится. Сяо Синчень был знаком с этим запахом, но каждый раз чуть отводил голову в сторону зная, что ему предстоит увидеть. Он толкнул дверь, оказавшуюся неожиданно легкой, и вошёл в ещё один длинный коридор. Его взору открылась ещё комната, поразительно отличавшаяся от предыдущих. Это, если говорить правильно, была даже не совсем комната, а полноценный зал в несколько зон, отделенных друг от друга шелковой ниспадающей тканью, повязанной на деревянные балки потолка. Стены комнаты были высокими, украшенными ядовито красными бумажными обоями. Симметрично, самым утонченным и правильным фэншуем по бокам стены располагались сервировочные столики из черного дерева, лунный свет мягкой россыпью покрывал полки для одежды из панелей с замысловатой резьбой. На чайных столиках с прилежностью были выложены пергамент, баночка чернил и тонкие кисти. Хотя комната была обставлена изящно и со вкусом, было видно, что в ней не жил человек. Слишком уж чистой и нетронутой казались все предметы в этом зале, будто ни один из них ещё не был использован по назначению. Сяо Синчень замер, оглядывая убранство зала, и медленно прошел вперед. Хотя он был готов к худшему, было неожиданно обнаружить вместо растерзанного тела прекрасную комнату. Это привело его в ступор, но лишь на мгновение. Когда он перешагнул порог, дверь за ним с легких щелком захлопнулась, вернув его к реальности. Поняв, что открыть её не получится, он решил пройтись дальше по залу. В нем не было ничего особенного. Такой интерьер был привычен любому богатому и знатному дому, но в данной обстановке он казался неуместным и зловещим. Комната таила в себе какую-то свирепую, тяжёлую энергию, которая давила на голову и обволакивала тело, как будто вязкой слизью. Его движения показались ему самому заторможенными, а взор - будто в тумане. Заклинателю показалось, будто он снова услышал стон, доносящийся из-под балдахина кровати, стоявшей в самом конце зала. Стараясь преодолеть мутное состояние, он поспешил вперед, руками раздвигая свисающую со стен ткань. Сразу осознав, что лучше бы не касаться ни одного предмета в этой комнате, он отдернул руки, чувствуя, как следы от нежной ткани начинают гореть огнем, проникают под кожу, в сосуды и кровь. Это была странная, необычная магия. На кровати, среди шелковых простыней и мягких одеял лежала юная девушка. На ней было лишь ночное одеяние, и сама она казалась слабой, тонкой и болезненной. Сяо Сичнень приблизился к девушке, когда она медленно открыла сонные глаза и уставилась на него. -Вы…- Сяо Синчень замер, в полумраке разглядывая черты лица девушки, - Хуань Миюй? -Господин, я Хуань Миюй, - хрипло прошептала она. - Господин, помогите мне. Я умираю. Сяо Синчень внимательно рассмотрел девушку, отметив синеватый цвет кожи и тусклые глаза. Её волосы тонкими прядями были раскиданы по кровати, а губы были потрескавшимися и пересохшими, как у нищего странника. Убрав Шуанхуа, он сел перед кроватью девушки на колени и ласково спросил: -Что с тобой, гуньян? Почему ты говоришь, что умираешь? Она покачала головой. -Я уже не чувствую себя, господин. Когда не чувствуешь себя, вскоре умираешь. Это все знают. Я скоро умру. Его плохое предчувствие усилилось. Стараясь перебороть себя, он подбодрил девушку: -Ты не умрешь. Я тебе помогу. Но, как ты здесь оказалась? -Господин, - с усилием продолжила она, - меня похитили. Они держат меня здесь уже очень долго, я потеряла счет времени…Они поят меня каким-то лекарством, от которого мне становится хуже. Я не знаю, зачем они держат меня здесь. -Для начала, давай ты встанешь. Ну же, осторожно, - он помог ей приподняться и мягко придержал девушку за руку, пока она силилась сесть в кровати. - Кто это, они? -Я не знаю… Я ничего не понимаю. Простите…простите. -Это ничего. Главное, что ты жива и я верну тебя твоим родителям. Они очень волнуются. -Господин знаком с моей мамой? Как она? Наверное, выплакала все глаза, - дрожа, со слезами проговорила девушка. Сяо Синчень показалось, будто ему в голову резко врезалась чайка. -Да, твоя мама в порядке. Миюй, благодаря записке в твой комнате, я смог найти это место. -О, как я рада! - воскликнула она с силой, насколько позволили ей ослабленные голосовые связки. - Я надеялась, что кто-то найдёт эту записку! Когда пришли похитители, они наказали мне собрать только самое необходимое и отправляться с ними. Я успела нацарапать пару слов, перед тем как они накинули мне на голову мешок и унесли. -Ты…очень предусмотрительна, Хуань Миюй. Сяо Синчень отступил на пару шагов, незаметно касаясь кончиками пальцев фулу. Он чувствовал, что обстановка в комнате электризуется, и любое резкое движение заставит всё здесь вспыхнуть огнём. -Господин, вы не подадите мне одежду? Хуань Миюй кивком головы указала на аккуратно сложенные на прикроватном столике одеяния нежного голубого цвета. Они казались неподходяще нежными в ажурной обстановке роскошной комнаты. Сяо Синчень бегло окинул взглядом одежды и медленно двинулся к ним, стараясь боковым зрением не терять из виду девушку. Он знал, что она не была Хуань Миюй. Мать Миюй умерла задолго до похищения той, а отец вообще не искал её. О существовании Хуань Миюй он узнал довольно спонтанно: выдвигаясь на поиски других похищенных девушек, староста деревни вскользь упомянул, что как-то давно он не видел ее. По его уверениям, она была добрым, невероятной красоты ребенком, с пронзительными глазами. Увидев девушку на кровати, Сяо Синчень предположил, что это и была Хуань Миюй - только лишь из-за необычного разреза глаз, добавлявшей ее взгляду тяжести и искренности. Однако девушку из бедной, неблагополучной семьи никто не искал и никто не ждал домой. Человек на кровати лежал и выдавал себя за другого, змеиными, мрачными глазами искоса наблюдал за тем, как Сяо Синчень берет одежды. Ни один мускул на его лице не шелохнулся - он с легкой улыбкой вернулся к незнакомке и подал ей халат. Когда коснувшись одеяния, её руки начали гореть огнем от проверяющих на человечность фулу, остатки нежности и жалостливости слетели с лица девушки, обнажая злобную и мелочную натуру прокаженного богами существа. Она вскричала, выкидывая одежды и пытаясь убрать со своего тела синий огонь, а Сяо Синчень, убедившись в своей правоте, снова достал Шуанхуа и занес меч над девушкой. Она наконец потушила огонь и легко уклонилась от его удара. От прежней слабости ни осталось ни следа, и девушка резво уходила то влево, то вправо, держась, однако, от него на некотором расстоянии. Но Сяо Синчень, хоть и имел превосходство в оружии, не мог полноценно им воспользоваться. Он чувствовал, как тяжелеет его голова, как замедляются движения и как сам он цепенеет, как будто от неосязаемого ужаса. -Сяо Синчень, СЯО СИНЧЕНЬ, - хор голосов кричал его имя, и он тщетно оглядывался по сторонам, пытаясь рассмотреть тех, кто звал его. Он действительно оцепенел, когда увидел не менее дюжины молодых девушек, надвигавшихся на него со всех сторон. Сяо Синчень не заметил их. Должно быть, они появились в какой-то из моментов, когда он догонял девушку из кровати. В глазах посторонних людей вся эта ситуация могла показаться просто невообразимым абсурдом, но Сяо Синчень знал, что попал в ловушку. Его ждали - каждая ниточка была тщательно продумана и подготовлена заранее, каждое слово было вложено в уста ничего не подозревающих людей, каждый след был заботливо начерчен с легкой подачи этих существ, дабы он попал в их капкан, в этот старый, дряхлый дом, пропахший сущностью каннибалиц и похитительниц. Одна из них особенно выделялась - она была старше, физически сильнее, её взгляд был не таким безумным, как у остальных - скорее наоборот, он был спокойным, даже смеющимся. Махом руки они заставила всех замолчать и повернуться к ней. А Сяо Синчень продолжал чувствовать, как его покидают силы. -Нечасто, - милым голосом произнесла женщина, - действительно нечестно к нам заходят люди. Для нас это такая честь, господин заклинатель. Это честь же? Последний вопрос она почти прокричала, истеричным смехом впиваясь в его ослабленное сознание. Девушки согласно за кивая, тихо приговаривая и шепча друг другу что-то. -Мы думали о том, как же стоит встретить такого гостя, - продолжила она. - Но это так мило, что ты сам пришел к нам! Честно, я не думала, что ты действительно попадешься - но ты превзошел все мои ожидания. Она подошла к Сяо Синченю, который к этому моменту еле держался на ногах и не смог отвергнуть её прикосновение. -Такой милый, нежный мальчик…- она сняла с его лица ткань, нежно провела пальцами по его щекам, очертила изгиб губ и дрожащих ресниц, запустила ногти в его волосы, распуская их и оттягивая назад. - Как давно у нас здесь не было мужчин. Это просто…. прелестно. Её взгляд, ленивый и восторженный, впился в Сяо Синченя; она не моргала, лишь с сумасшедшим упоением гипнотизировала его. Это было похоже на больной сон. Он чувствовал, что температура в его теле подскочила так высоко, что кровь могла вскипеть. Его глаза горели огнём, а тело нещадно трясло, отдавая мурашками по всей коже. Она говорила ещё что-то - Сяо Синченю показалось, будто прошла вечность. Его веки начали трепетать, сознание медленно, но уверенно покидало пределы его головы, он больше не чувствовал своих ног и рук. Через несколько мгновений заклинатель осознал, что он даже не стоит на ногах - силы ушли, и он тряпичной куклой повалился на выкрашенный деревянный пол; боли он, однако, не ощущал - настолько парализовало всё его тело. Вдох. Вдох. Какое сейчас время года? Кажется, была весна. Он вспомнил яркие запахи леса и звук ручья. Но, возможно, это было лето. Выдох. Если сейчас лето, разве не должен он был встретиться с Сун Ланем? В голове возник образ высокого мужчины в тёмных одеяниях, который с лёгкой улыбкой говорил ему что-то неразборчивое. Повеяло запахом свежей древесины и раннего утра. Вдох. Его кружило в вихре падающих листьев: они были красными, жёлтыми, коричневыми, целыми и оборванными, мягкими, как цветы вербы, и жёсткими, словно кора яблони. Мокрой пеленой они обволокли его нагое тело, аккуратно вплелись в распущенные волосы и наконец упали вниз, яркими красками растворяясь в отражении неба в луже. Нет, это была осень. Выдох. И потом его выбросило обратно. Он обнаружил себя лежащим на пыльном полу, в старой, убогой комнате. По сторонам от него синим огнём горели остатки защитного фулу, источая запах весеннего леса и сгоревшей древесины. Маленькие окна были заколочены облезлыми досками, а единственная убогая свеча прерывисто освещала лицо человека, заботливо держащего её. Лицо женщины было знакомым, он только что видел её - но куда исчезли остальные? Она поставила свечу на пол, подошла к Сяо Синченю и, заглянув ему в лицо, прошептала: - Всё же сумел закрыться от всех моих проклятий. Предусмотрительно. - Она отряхнулась, легко встала, и направилась двери. - Сяо Синчень, ты думаешь, что живешь правильно? Преследуешь меня, как будто это я корень всех бед человеческих, и твоих в частности. - Однако... - приостановившись, женщина улыбнулась и оглянулась на него, - однако, думаю, никто не идеален. Людям свойственно меняться, становиться лучше или хуже. Чем, интересно, ты захочешь заняться теперь, Сяо Синчень? если мы когда-нибудь снова встретимся, буду рада послушать, какого это. А на том прощай. Она закрыла дверь и ушла.