Путь к свободе и любви

— Моя мышеловочка, мы будем скучать. — Сказал Аддамс-старший своей дочери. Это был последний летний день. Яркое солнце затмевали тёмные тучи, которые сулили о том, что вот-вот пойдёт проливной дождь. Где-то вдалеке засверкала молния, которую со временем сопроводил и гром. Такая атмосфера вызывала чувство дежавю – всё как в первый учебный год. — Не могу сказать того же. — Ответила девушка с косичками своим привычным холодным тоном, скрещивая руки на груди. Гомес, в очередной раз наплевав на принципы Уэнсдей, решил обнять её. Он подошёл ближе, отводя руки в стороны и сцепил свою дочь в крепкой хватке. Конечно, Аддамс была недовольна. На объятья никто отвечать не собирался. Когда отец всё-таки отстранился его одарили недоброжелательным взглядом. Вытерев слезу из уголка глаз рукавом, тот отступил вбок, давая Мортише сказать пару слов. Высокая, одетая в чёрное платье до пола, женщина с волосами цвета вороньего крыла приблизилась к брюнетке. — Дорогая, береги себя и помни, что мы всегда будем рядом с тобой, даже если физически нас отделяют мили и километры. Ты всегда можешь позвонить мне по хрустальному шару, если вдруг что-то произойдёт. — Под конец речи её обведённые чёрной помадой губы тронула слабая улыбка. — Знаю, и от этой мысли мне не легче. — Всё таким же холодным тоном, но с более убийственным взглядом отрезала Уэнсдей. — Удачи, милая. — Это последнее, что сказала Мортиша прежде чем отойти к мужу, который уже стоял около автомобиля. Последним прощаться должен был Пагсли. Парень перевёл взгляд на сестру и неуверенно приблизился. — Ну, пока, Уэнсдей. — Мальчик не знал что ещё можно добавить. Он стоял на расстоянии чуть меньше метра, которое сократил намереваясь обнять родственницу. — Я не в последний путь ухожу. — Девушка сделала шаг назад. Одних нежелательных объятий за сегодня ей хватило. Для чего это всё? Особенно тогда, когда вы понимаете что ещё встретитесь. — Точно. — Парень выпрямился и отстранился, заводя руки за спину и сплетая их в замок. Окинув сестру печальным взглядом тот поспешил к родителям. Уэнсдей провела взглядом чёрный автомобиль, который выехал на дорогу и начал отдаляться. Машина ещё не успела скрыться из виду, как Аддамс уже развернулась и направилась в академию. Офелия Холл встретил девушку довольно приятным, прохладным ветерком. Отыскав комнату, в которой она и проведёт следующие девять месяцев, брюнетка открыла дверь и переступила её порог. Всё было как и в прошлом году. Неизменным осталось и большое круглое окно, левая сторона которого так и была окрашена. Вот только на этот раз комнату делить на две части никто не собирался. В помещении Аддамс обнаружила свою соседку, которая разбирала чемоданы у себя на кровати. От этого сразу стало легче на душе. Ещё в прошлом году брюнетка поняла, что одиночество её не всегда радует. Самой Уэнсдей помог с чемоданами Ларч ещё до их отъезда. — О, привет! Ты как? — Радостно спросила Синклер, оторвавшись от занятия. На её лице играла яркая улыбка, настолько яркая, что казалась ярче всех вещей в её гардеробе вместе взятых. — Как обычно. Полагаю, что у тебя всё хорошо. — Ответила Уэнсдей более мягким, чем при разговоре с родителями, но всё же холодным тоном, проходя к своему письменному столу. — Да, как провела каникулы? — Девушка отодвинула чемодан к изголовью кровати, освобождая себе место, чтобы можно было сесть. — Было бы лучше, если бы не видела так часто родителей. — Аддамс нахмурила брови, так как её голову заполнили отвратительные, как ей казалось, воспоминания. — А в целом, неплохо. Раскопала двадцать две могилы. — Ох… — Скривилась блондинка. — Ну, а у меня ничего такого. Мне тоже не понравилось жить с семьёй. Хорошо, что это закончилось. У Энид были сложные отношения с родителями и брюнетка об этом знала. Особенно, Синклер напрягала её мать. Эстер всегда была слишком требовательна к дочери. Она хотела от неё хороших оценок, идеального поведения, победы на всех возможных мероприятиях, идеального знания иностранных языков, продолжение рода… На самом деле, список можно продолжать до утра. — Как родители отреагировали на то, что ты обратилась? — Да так. «Наконец-то! Теперь ты оборотень» сказали это так, будто до этого я была собакой. — Энид выделила цитату матери лёгким оттенком сарказма. — Но ладно, ты слышала что-то о новом директоре? — Нет, я сейчас только осознала, что у нас новый директор. — Уэнсдей уже почти и забыла о событиях предыдущего учебного года из-за насыщенных каникул. — Скоро мы его и увидим. Он должен поприветствовать всех учеников в обед. Интересно, каким он будет? — Синклер встала с кровати и продолжила разбираться с чемоданом. — Скоро увидим, а сейчас, я бы хотела отдохнуть. — Взяв очередной детектив с книжной полки, брюнетка легла на кровать и начала читать. — Хорошо. После этих слов обе замолчали. В комнате образовалась бы мёртвая тишина, если бы не возня в вещах и шаги. — Фух! Наконец с этим покончено. Я пойду поздороваюсь с ребятами. — Сказала Энид после того, как засунула свой чемодан под кровать, где он и будет пылиться все эти дни. Ничего не услышав в ответ, девушка направилась ко входной двери. Она собиралась наведаться к Йоко. Пройдя по коридору к нужной комнате, блондинка постучала в дверь. Когда в ответ она услышала «Открыто», то дёрнула за ручку. Вампирам не нравились яркие цвета, поэтому все вещи в комнате Танаки были окрашены в пастельные тона. Тёмная ткань занавесок покачивалась от слабого ветерка из приоткрытого окна. Сама вампирша сидела на диване, листая ленту Тик Тока. Йоко была без своих привычных очков. В такую погоду они были незачем. — Эни! — Танака подорвалась с места и подбежала к подруге, с которой они вживую не виделись три месяца и обняла ту. — Как дела? Рассказывай! Я так скучала… — И тебе привет. Всё нормально, ничего нового, а ты как? — Вампирша отстранилась от Энид держа её за плечи. Обе улыбались, смотря друг другу в глаза. — У меня тоже ничего необычного. — Йоко немного отступила вбок, приглашая подругу сесть на диван, что она и сделала. — Чай будешь? — Танака встала около неё, облокотившись на спинку дивана. — Да, давай. Фруктов... — Фруктовый чай с двумя ложками сахара. Не переживай, я всё помню. — Перебила та блондинку. Вампирша включила чайник, насыпала в чашку заварки и села рядом с Синклер, которая моментально повернулась к подруге. — Зацени. Фенрис! Блондинка отвела взгляд выискивая того, кто мог бы носить такое… Имя? Кличку? И тут, словно из неоткуда, появилась летучая мышь, которая нашла своё место у Йоко на плече. — Теперь он живёт со мной. Завела пару недель назад. Долго думала какое животное не умрёт у меня дома. — Танака погладила макушку животного указательным пальцем. Фенрис устало зевнул, открывая взору девушек небольшие, но явно острые зубки. Обе чуть не растаяли от умиления. — Фенрис? — Переспросила Энид, так как в первый раз слышит такую кличку. — Обычно я предпочитаю называть его Феном. Имя взяла у персонажа из игры. «Dragon age 2» если интересно. Красивый, вот только мудак он. На магов охотиться, а я за них душу продать готова, ещё и бухает чересчур много. — Феном? Это типо пародия на Венома? Уж не думала, что ты назовёшь своё домашние животное именем такого персонажа. — Вырвался смешок из горла блондинки. — Да нет, я думала над тем, как можно сократить кличку. На ум сразу пришло "Фен". — Ответила Танака, тоже посмеявшись над своей гениальностью. — Точно. — Энид подняла руки в жесте сдающегося. — Ты лучше расскажи как там твоя ненаглядная. Вампирша давно уже была влюблена в их общую подругу Дивину. Кончено, из-за страха быть отвергнутой она уже третий год не могла признаться ей в этом. Энид, как лучшая подруга Йоко знала обо всём в мельчайших подробностях. Ей было известно в каком восторге прибывала Танака, когда просто находилась рядом с этой сиреной. О том какие сны с её участием сняться ей. Также блондинка слушала все рассказы о том, как прекрасно Дивина прошла по улице, или как красиво ела сидя за столом. Ей было страшно представить, что же будет с её подругой, если чувства окажутся не взаимными. Однако, она предпочитала не думать об этом. — Надеюсь на то, что увижу свою ненаглядную в обед. — Ответила Йоко подходя к столу, на котором чайник за время их диалога уже успел закипеть. Танака налила кипяток в чашку и хорошо размешала, кинув туда сахар. Вампирша вернулась к подруге ставя чашку с чаем перед ней на столик. Фенрис всё-ещё сидел на её плече и старался рассмотреть нового человека. — Ты лучше расскажи, как там твоя ненаглядная. — Сказала Йоко, хитро ухмыляясь.

***

После ухода Энид, в комнате образовалась тишина. Лишь изредка её нарушал шелест страниц. Помещение освещали лучи солнца, которые всё-таки смогли преодолеть тёмную облачную пелену. Вдруг, в пустой комнате на радужной стороне раздалось шуршание. Брюнетка сразу поняла что творится, а потому, без задних мыслей закрыла книгу, положила её на стол и поспешила к источнику шума. Она подошла к цветной кровати и схватив край одеяла резко одёрнула его. — Так и знала! Неужели родители снова отправили тебя следить за мной? — Вещь моментально оказался в руках Уэнсдей. Аддамс понесла его к своему письменному столу, за который та села, не выпуская руку из крепкой хватки. — Надеюсь, ты помнишь, что в прошлом году ты поклялся мне в верности? «Уэнсдей, такое трудно забыть» Судорожно сказал тот на языке жестов. — Верю. — Ответила Аддамс. — Что ж, тогда вариант с тем, что я запру тебя в ящике до конца учебного года снова отпадает. Как жаль. — Продолжила она, наблюдая за напуганным существом. «Вот и хорошо» — Рада, что мы снова нашли общий язык. — Наконец, та отпустила его. Ощутив свободу, Вещь начал успокаиваться, а его родственница встала чтобы посмотреть на часы. — Скоро обед. Мне нужно присутствовать в пятиугольном дворе. Забавно, что его называют четырёхугольным. — Хмыкнула брюнетка. — А ты отправишься со мной. Вещь понимал, что отказаться от этого он не мог. Хотя и делать в пустой комнате нечего. Поэтому, такая идея его даже обрадовала. Уэнсдей взяла со стула свой чёрный портфель, который открыла, приглашая туда живую руку. Моментально поняв намёк, Вещь залез внутрь. Аддамс вышла из комнаты. После того, как она убедилась в том, что дверь заперта, она быстрым шагом направилась к лестнице. Голову наполняли неутешительные мысли о том, что сейчас ей придётся простоять кто знает сколько в толпе глупых и омерзительных подростков. Её не волновало то каким будет новый директор, о котором сейчас заикался каждый первый. Главное – чтобы не переходил ей дорогу. Оказавшись на свежем воздухе, брюнетка остановилась. В поле зрения попадало много знакомых и незнакомых лиц. Постепенно подростки столпились так, что места развернуться практически не было. Несколько раз девушку случайно толкнули так сильно, что она могла бы упасть и быть затоптанной неугомонным скопищем. Осмотревшись ещё немного, Уэнсдей нашла и свою соседку, стоявшую в компании Йоко и Дивины. Разразился гром, который заставил сборище немного затихнуть. — Приветствую вас, дорогие ученики «Невермора»! — Громко раздалось по всему двору. Эти слова вынудили Аддамс посмотреть на говорящего. Мужчина, на вид лет тридцати пяти, не меньше среднего роста. Острые черты лица, а его ухоженные тёмные волосы доставали до плеч. Брюнетка словила себя на мысли, что никогда раньше не видела этого мужчину в стенах академии. — Как вам всем уже известно, директриса Уимс покинула нас. Мы с ней были хорошими знакомыми. Трудно принять тот факт, что её больше нет. — Неизвестный прервался, чтобы взять носовой платок из кармана, которым он вытер слезу. — Но нужно двигаться дальше. Я – ваш новый директор, Коннор Томпсон. Я тут, чтобы поддерживать в академии порядок. Искренне надеюсь, что мы с вами поладим. А сейчас, думаю, вам не хочется слушать пламенную речь. Да и мне не хочется её оглашать, поэтому вы все свободны. Если возникнут вопросы – прошу обращаться. Хорошего дня! Такой поворот событий не мог не радовать. С учётом того, что во время этого монолога, на землю успело упасть несколько капель дождя. Радостные подростки начали понемногу возвращаться к своим делам. Кто-то шёл в столовую, кто-то в свою комнату, кто-то намеревался остаться и задать директору несколько вопросов… А Уэнсдей просто хотела побыть в покое. Как только её одарили возможностью двигаться, девушка развернулась и направилась в сторону Офелия Холла. Но к сожелению, не всё так просто. — Уэнсдей! — Раздался знакомый мужской голос, который Аддамс хотела слышать в последнюю очередь. Брюнетка остановилась, осматривая Торпа, стоявшего прямо перед ней. — Хотел узнать твоё мнение на счёт директора. — Почему тебя это так интересует? — Голосом Уэнсдей можно было замораживать океаны – настолько холодным он был. — Просто, он хороший друг моего отца. — Длинноволосый немного замялся, осознавая насколько эта ситуация глупая. На самом деле, он просто хотел снова поговорить с этой девушкой. Снова прочувствовать на себе этот пронзительный взгляд. Снова услышать этот ледяной голос. Что ж, у него это получилось. — Думала, будет хуже. — Отрезала Аддамс. Девушка поняла, что на этом нелепый диалог можно спокойно закончить. Ксавье растерялся, не зная что делать дальше. Воспользовавшись этим, она, не сказав ни слова больше, обошла Торпа и продолжила свой путь.

***

За окном хлынул ливень. Изредка сверкала молния, которая освещала, казалось бы, каждую забытую всеми щель. Гром тоже давал о себе знать, вновь и вновь практически оглушая каждого кто его слышал. Одну из комнат «Невермора», принадлежавшую Йоко, наполняла компания, состоявшая из троих девушек. Дивина удобно расположилась на диване, положив голову на колени Танаки. Такое положение заставляло вампиршу чуть ли не краснеть. Однако, она всё-таки смогла побороть смущение и иногда даже поглаживала сирену по шелковистым волосам и такому любимому личику, пока та довольно улыбалась. За этой милотой наблюдала Энид, сидевшая на стуле. — Короче, у них там, чтобы поесть нормально, ряд испытаний пройти нужно. — Закончила рассказ своей истории Йоко. Все трое дружно рассмеялась. — Блин, вот ты за еду сказала и я есть захотела. — Промямлила Дивина после того как успокоилась. — Предлагаю пойти в столовую, как раз ужин скоро. — Подала голос Синклер, складывая игральные карты в коробку. Обе девушки поддержали идею. Однако перед уходом нужно было немного прибраться. На столе лежало два пакета, в которых ещё час назад была кровь. Также, картину дополняла настольная игра. Танака быстро разобралась с пакетами и присоединилась к девушкам, помогая им складывать фишки в коробку. Как только игра была положена на одну из полок, компания направилась ко входной двери. С самого порога запах вкусной еды заполонил их лёгкие. Он приятно дурманил разум каждого, кто ощущал его. Все трое медленно прошли к прилавку. Глаза метались от одного блюда к другому. Каждое из них выглядело безумно аппетитно. — Так, вы как хотите, а я буду суп. — Сказала Энид. Невысокая женщина в белом фартуке, увидев очередных голодных подростков, подошла к кассе. — Здравствуйте! Чего желаете? — Спросила она с дружелюбной улыбкой на лице. Блондинка сразу сделала свой заказ. В это время её подруги, чуть ли не слюни пуская, глазели на еду не отрываясь. Но вскоре и они определились со своими пожеланиями, высказав их. В руках у девушках оказались подносы, на которых и стояла их пища. Теперь перед ними стояла новая задача – найти свободный столик. Казалось, в столовой уже и не осталось такого, настолько много было школьников. Немного прогулявшись взглядом по территории, Йоко указала пальцем на один у окна. — Пойдём туда, там вроде как никого нет. — Молча согласившись, подруги последовали за ней. За столиком и правда никого не было. Это радовало. Девушки уже уселись, охотно уплетая ужин. Кончено, не обошлось и без разговоров. Каждая вспоминала весёлые истории из жизни и делилась ими с подругами. Танака не отводила глаз с Дивины. — Простите, я подсяду? Просто тут больше нигде нет места. — Отвлёк их от трапезы робкий женский голос. Перед ними стояла шатенка среднего роста с длинными волнистыми волосами и голубыми глазами. — Да, конечно, садись! — Отодвинула стул для незнакомки сирена. — Меня зовут Дивина. — Я Кейтлин. — Чуть более уверенно представила себя шатенка. — Я Энид, а это — Блондинка кивнула в сторону вампирши. — Йоко. — Приятно познакомиться. — Ответила Кейтлин. Девушки продолжили ужин. Шатенка всё-таки смогла влиться в новую компанию. Лишь Танака одарила девушку ревнивым взглядом. Желваки на её лице ходили ходуном. Всё тело было напряжено. Всё-таки, неприятно было наблюдать за тем, как твоя возлюбленная вот так легко общается с другой. Энид заметила напряжение и решила немного сгладить углы. Синклер положила свою ладонь на крепко сжатый кулак под столом. Вампирша вопросительно посмотрела на блондинку, разжав руку. Энид кивнула в сторону выхода, намекая, что она хочет уединиться. — Мы сейчас придём. — Невнятно пробормотала Йоко, вставая со стула. — Что-то случилось? — Заботливо поинтересовалась Дивина, но ей никто не ответил. Подруги направились в сторону туалета, где чужие уши не услышат их, а глаза не увидят. Открывая дверь Танака пропустила блондинку, а после, и сама зашла. — Эни, у тебя что-то случилось? — Озабочено спросила та. — У меня всё хорошо, а вот у тебя, как я вижу, не очень. Ты ревнуешь? — Да. Блин, а вдруг Дивина влюбиться в неё? Она красивая всё-таки. — Вампирша облокотилась руками о подоконник, массируя виски. Энид тихо подошла и положила свою вечно тёплую ладонь на её плечо. Такое было уже не впервые, поэтому, она прекрасно знала какие слова нужно говорить и что нужно делать, чтобы успокоить её. — Не переживай, она просто села поесть. Мы ничего о ней не знаем. Ну, кроме её имени. — Танака посмотрела на подругу, положив одну из рук на подоконник. — По сути, влюбиться в неё – то же самое, что влюбиться в прохожего. Зная Дивину, это не в её стиле. Всё будет хорошо. Не сказав ни слова больше, девушки обнялись. Синклер поглаживала спину вампирши, чтобы утешить ту. Так они простояли минуту, а может и две. — Спасибо тебе. — Прошептала Йоко. — Ладно, давай уже возвращаться. Кивнув, блондинка отстранилась. Они вместе направились обратно в столовую. Дивина с Кейтлин разговаривали, но это уже не было так воодушевлённо, как в присутствии подруг. — Всё нормально? — Снова спросила сирена. — Да, всё нормально. — Ответила ей Танака, смотря в тарелку. — Хорошо. — С недоверием произнесла Дивина. Сразу было видно, что что-то не так, но разговор об этом она решила отложить на потом. — Вы слышали о том, что Аякс устраивает вечеринку завтра? — В честь чего? — Влезла в разговор Кейтлин. — Начало нового учебного года, нужно отпраздновать. — Дружелюбно ответила ей Энид. — Кто вообще празднует такое? — Усмехнувшись, но всё ещё смотря в тарелку, задала риторический вопрос вампирша. Все присутствующие девушки тоже усмехнулась. — Кто пойдёт? — Поинтересовалась она. — Думаю, я буду там. Мой парень всё-таки. — Подала голос Энид. — Я тоже, наверное… — Последнее слово Дивина промямлила, переводя взгляд на Йоко, которая старалась смотреть куда угодно, но только не на Дивину, или же Кейтлин. — А это в какой комнате будет? Я просто тоже хотела бы побывать там. — Неуверенно встряла в разговор шатенка. — Давай встретимся завтра в четырёхугольном дворе. Я тебя отведу туда. — Предложила Синклер. — Хорошо, а во сколько? — Он устраивает вечеринку в шесть вечера. Давай встретимся в пол шестого? — Хорошо, давай. Танака была безумно благодарна подруге за то, что она не позволила Дивине предложить это шатенке. Хотя, похоже, сирену уже не так сильно волновала новенькая. Ужин продолжался уже не так весело, а вампирша и вовсе не притронулась к еде.

***

Энид наконец явилась в свою комнату. Блондинка сидела на цветной кровати. В одной руке у неё был телефон, в котором она мирно листала социальные сети, а во второй – чашка с чаем. Уэнсдей, после долгого чтения, всё же закрыла книгу. Книжные строки сильно утомляли глаза. Ей нужно было расслабиться. Обычно, в этом ей помогала игра на виолончели. Дождь за окном уже успел закончиться, поэтому, девушка решила сделать это на балконе. Аддамс положила книгу на книжную полку. Девушка открыла второй ящик письменного стола. Найти сборник пьес для виолончели не было сложной задачей. В отличии от некоторых, вещи у неё всегда были аккуратно сложены на своих местах. Как только сборник оказался у неё в руках, она взяла стул с пюпитром и направилась к балкону. Запах летнего дождя ударил в нос, а тёплый ветерок играл с волосами. Подставка для нот установлена, а на нём и сами ноты, стул уверено стоит на своих ножках, осталось вернуться за виолончелью. Брюнетка села на стул и поставила инструмент между ног. Девушка взяла смычок и внимательно осмотрела ноты. Как только она поняла что готова, она начала. Правая рука свободно двигалась, ведя смычок паралельно подставке. В это время пальцы левой отыгрывали изящный танец на грифе, перескакивая со струны на струну. Потрясающая мелодия была слышна всем в округе. Время вокруг словно остановилось. Все посторонние звуки не были слышны. Сейчас в этом мире существует только Аддамс и её виолончель. Возможно завтра на неё будут жаловаться соседи, а может и не только они. Но сейчас это не так важно. Всё становилось не столь важным, когда в руках оказывался этот изумительный музыкальный инструмент, когда слух ласкала великолепная, загадочная и отчасти мрачная пьеса. Девушка ускорилась. Она внимательно вглядывалась в ноты. Вещь аккуратно перевернул страницу, давая Уэнсдей доиграть всё без потребности остановиться. Оставалось ещё немного и вот! Последний такт был сыгран. На этом она решила закончить. Всё-таки, она добилась того, чего хотела. Она расслабилась, а это главное. Вдалеке послышалось карканье во́рона. Это были любимые птицы Аддамс. Девушка решила не упускать возможность полюбоваться ими. Она отвела взгляд в тёмное небо, выискивая птицу. Где-то совсем близко послышался взмах крыльев. Прямо над головой девушки пролетел, так плавно, словно проплыл чёрный силуэт. Из лап птицы что-то выпало и практически бесшумно ударилось о холодный пол. Птица улетела во двор. Там она уселась на сырую скамью и закаркала. Уэнсдей встала со стула и аккуратно положила виолончель со смычком в чехол. Девушка перевела взгляд на "подарок". Она приблизилась к объекту, который незамедлительно оказался у неё в руках. Клочок бумаги? Брюнетка развернула его. Делать это нужно было осторожно, так как материал немного промок. «Надеюсь, ты не забыла меня. Не бойся, это будет увлекательно. Жди моего приглашения. Я хочу, чтобы ты стала его частью» — Маньяки нынче не умеют запугивать. Я огорчена. — С тяжёлым вздохом произнесла брюнетка и убрала записку в карман.