МОЯ ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

Первая любовь! Что это такое? Чувство? Опыт? Часто травма, иногда — боль или замечательные воспоминания на всю жизнь. Я же не могу понять до сих пор, что это для меня: боль, что не отпускает всю жизнь, цепляет и ранит, как колючка в сердце или наслаждение, которое помогло мне выжить и стать человеком тогда — в далеком детстве, и подталкивает к успехам сегодня –здесь и сейчас. Знаете, так бывает живешь-живешь, а тебя люди просто не замечают. Я всегда старался быть хорошим, милым, интересным — а меня, как оказалось, даже не помнили мои одноклассники. До 5 класса я был человеком-невидимкой, а потом со мной что-то случилось, и вдруг устал быть в тени и вышел в люди. Вот я принимай меня мир. Бывают страшненькие, а бывают просто никакие — мой вариант. Кажется, что умный, но не очень, добрый, но не совсем, милый, но иногда, а главное я очень нескладный. Длинные и тонкие конечности делали меня очень неуклюжим, а кругленькое лицо добавляло какой-то несуразности. Чувствовал себя гадким утенком, с которым постоянно сажали двоечников на перевоспитание. Вот один такой парень и заставил меня посмотреть на себя, с другой стороны. Однажды он ко мне почувствовал бесконечный прилив благодарности…и решил удивить, принеся в подарок — козьи какашки. Не шучу- козьи какашки! И вдруг я понял, не достаточно быть хорошим или плохим, нужно «быть, а не казаться», понять и принять себя таким, какой есть, даже если это фикалии, и выйти, наконец, из тени своего прозябания, что значительно важнее. И, как только вылечил бородавки с рук, которые перепрыгнули ко мне от моего «друга», я стал новым человеком, которому уже нечего терять, ведь лучше быть хоть кем-то, чем пустым местом. Больше не хочу прятаться за спины других, буду жить и отстаивать свои интересы, исправлю все тройки. Опс, и я превратился в отличника, первого активиста и настоящего командира класса, который считался сильнейшим в школе и по успеваемости и по количеству вызовов директора. Ребята в классе были умные, но буйные. Сплоченные, но состояли из двух течений одной реки. Одно — были дети зажиточных родителей — мажоры и их приспешники. Они были за «секс, наркотики и рок-н-ролл», то есть Эпикурейцы. Все, что есть в этом мире создано для их наслаждения. Второе течение, что возглавил я, — из простых семей, но у нас были принципы: первое — быть, а не казаться, второе — оставаться самим собой, третье — оставаться человеком, во что бы то ни стало, даже если оступился — оставаться… Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что мы были крутые. И хорошо бы пронести эти принципы через всю жизнь, но … Жизнь на Дальнем востоке в то время, была не простая штука. Часто приходилось выживать. Бывало в межсезонье ребята не ходили в школу- просто не было денег на обувь, да и учеба всем давалась сложно, ведь у нас вызревает конопля, поэтому родители часто «шалили», а мы рождались слабенькими, чтение и то давалось не очень, а уж до остального…. Поэтому в школе мы, конечно, проигрывали «сильным мира сего», так я не смог отстоять свою золотую медаль, которую кто-то смог проплатить, а не я, у меня не было ни средств, ни желания этим заниматься. Наплевать мне было на все понты. К выпускным классам я уже начинал слегка заниматься коммерцией) Срезал электропровода со столбов высокого напряжения, пока не поймали, и сдавал на металлолом. Нас было не много таких бесстрашных, а что делать? Родители почти спились, после работы в Светлогорье на вредном производстве –добывали руду и совсем превратились в калек душевных и физических, да и кто вынесет бесконечную нищету, невозможность растить детей нормально. Вот они и плюнули на все и ушли в постоянный запой, а воспитание младшей сестры легло на мои плечи старшеклассника. Был, конечно, вариант сдать сестру «папику», так у нас называли зажиточных мужичков среднего возраста со специфическими наклонностями, что брали на себя полное обеспечение семьи, обменивая заботу на интимные услуги маленьких девочек. С пятого класса они вожделенно подбирали себе «питомцев». Каждый день, выходя со школы, я видел их гаденькие глазки и влажные губы, и — становилось противно. Лучше умру на проводах или сяду в тюрьму, ведь это уголовно наказуемо, но сестру не сдам… Однако, за место под солнцем коммерции приходилось биться с конкурентами, а то и деньги выбивать, поэтому я записался в бокс, благо это удовольствие во всех школах было бесплатное. Так я рос, взрослел умом и телом. Скоро посмотреть на меня бежали все девчонки и не только из моего класса, только мне было совсем не до этих излишеств. Любовь — это глупость для богатых людей, которым нечем заняться, развлечение больного разума. Мое сердце всегда оставалось холодным. Время шло, любовь не приходила. Я четко оставался предан своим идеалам, однажды, возвращаясь с друзьями, после удачной коммерческой сделки, а, по ходу, к бизнесу у меня всегда был талант, друзья насели на меня плотно: «Знаешь, мы тебя уважаем — ты крутой, но не дури, только ты остался девственником, у всех есть половинка, хватит девок изводить, они надоели через нас к тебе свататься. Сдайся, хоть для тренировки повстречайся. Сам знаешь, в нашей среде и за колготки можно найти любовь…» И тут я захотел провалиться, стать невидимкой, ведь мои принципы в то время были странными и даже «кринжовыми». Но покупать любовь за колготки или еще за какую-нибудь хрень, тоже — противно. Нет ЕЕ, и слава Богу, а секс…ну живут же монахи в монастырях, значит — я смогу. Такая глупость! Не долго я был максималистом. Разве можно сберечь свою душу — не разрушая ее глупостями: секс только ради секса или для здоровья, так часто говорят. Полная чушь! Сейчас я понимаю, что нужно беречь душу и тело. Сегодня промотайте ленту новостей — повсеместно культ тела: худеем, пьем витамины, занимаемся спортом. А Что — душа. АУ? Так я просто выживал в те далекие времена, не думая ни о будущем, ни о планах, ни о себе. Вот такое у меня дальневосточное детство… Но все как-то шло, жизнь бежала как-нибудь, без всякого сценария, пока не пришла Она. Осень на Дальнем востоке жаркая и долгая, наш последний год обучения набирал ход, в прочем, был октябрь — мы уже почти втянулись после лета, но все еще гуляли и кутили допоздна, поэтому на последних уроках почти дремали, да еще должна была прийти новая училка на бесполезный урок-МХК. Мировая художественная культура! Слышали: «КУЛЬТУРА», в нашем умирающем городе без производства, без средств, с окнами забитыми клеенкой (для тепла зимой), и кучей мусора напротив вокзала-главной достопримечательностью города Б*****, бесконечными палатками со спиртным, где вечерами толпились взрослые и подростки. Окна в классе были приоткрыты, а там вдалеке виднелись еще цветущие сопки. Вчера с друзьями мы здорово выпили, и отправились на самую высокую сопку становиться мужиками. Было у нас такое развлечение — стать настоящим мужиком, переспав на этой сопке с «девушкой легкого поведения», а они здесь такие были, и я сдался, плюнул на свои принципы и… Тогда после первого поцелуя с кем-то, я чувствовал такую невыносимую тяжесть и глубокую тошноту, остальное прошло, как в страшном сне, казалось, что я тону, а рвотные массы меня затягивают. Спасением утопающего стал смешной совет опытного друга, который рекомендовал поднимать тяжести, не знаю как, но совет оказался действенным-стало немного лучше после бешеной тренировки и тягания мусора у дома, а остаток ночи сгладил душевную блевотину. Вот здесь что-то пошло не так или выбор не бывает ошибочным, потому что он Твой. Я сидел на последней парте, смотрел на сопки и старался не думать о своей Культуре, когда открылась дверь и повеяло невероятно нежным, женственным, трогательно возбуждающим ароматом. У доски стояла Она, высокая худенькая девчонка, которая оказалась моей ровесницей, с бездонным омутом голубых глаз. Светлые длинные волосы растрепались, и ветер играл непослушным локоном, постоянно бросая на ее лицо и губы. Она все рассказывала и рассказывала о далекой Античности, о прекрасных Богах, о великих философах того времени, а не мог оторваться от картин, что проносились перед моими глазами, а воспалённый разум раскрашивал их яркими красками. Вдруг Она попросила написать свои вопросы и пожелания в конце урока, сначала не мог оторвать глаз от ее стройных ног: написал бы я ей пожелания, а потом, как бешеный, рисовал в рабочей тетради себя-клоуна, все свои мечты и чувства. И, как дурак, первый раз в своей жизни стоял у школы и ждал два часа, когда она выйдет, ждал, потому что не мог по-другому, потому что этой осенью пришла моя первая, такая смелая и такая робкая Любовь, и справиться с ней самостоятельно не было возможности и желания. Что-то взорвалось внутри меня, и эта лава сжигала мою душу дотла. «Зачем я пропустил целый месяц занятий, когда мог видеть ее каждый день, слышать голос и…»-думал я и тут вспомнил, что ребята с начала золотой осени болтали о новой училке, которая успела весело и беззаботно отшить всех поклонников-школьников, но это не мешало им фанатеть от нее. Мне нужна была стратегия, иначе — пополню список неудачников, поэтому, пока ждал у ворот школы Великого красноармейца (так я называл свою школу им. Посевалкина), я перечитал всю информацию по античности, составил ряд вопросов, с которых можно было перескочить на личные темы, когда ОНА появилась. Стеффи спускалась по ступенькам навстречу мне, и каждый ее шаг стучал у меня в висках, а сердце колотилось, как бешеное. Б*инский мальчишка, который просто учился выживать, надеялся на чудо: « Пусть тебе повезет сегодня!» -Ты меня ждал? –сказала она и заулыбалась. Казалось, что она была из другого мира или, как рассказывала она о богах античности, что они чуть выше и красивее людей. — Она — Богиня, богиня моего сердца. — Стеффи… я забыл отчество (NB: нужно было стремительно сокращать дистанцию между нами-хитрость), меня заинтересовала тема Античности, но я много пропустил, можно задать вам несколько вопросов. — Знаешь, Андрей, тебя же так зовут? Она произнесла мое имя так нежно, что в горле пересохло и образовалась пустыня Сахара, а потом- посмотрела мне в глаза, затягивая в свой зеленовато-голубой омут, в который я шлепнулся как последний тупица, и дальше мог лишь кивать головой. — Меня очень заинтересовал твой рисунок. Она достала его из сумки, а я покраснел с ног до головы, если бы знала, что скрывалось за этими сексуальным наскальным рисунком клоуна, а она похоже догадывалась (что было не сложно), поэтому засмеялась так весело и дерзко. Я стоял как вкопанный и улыбался вместе с ней, смотря на нее щенячьими преданными глазами, жаль у меня не было хвостика…повилял бы. -Андрей, у меня мало времени, -продолжала она- но можешь проводить меня немного и задать свои вопросы. Я знал, что она ходит домой, принципиально пешком, хотя идти нужно было около пяти километров — это меня радовало и восхищало одновременно, но сколько я продержусь 5,10 минут дороги или надоем ей много раньше, как быстро она меня прогонит, ведь я не могу сейчас даже говорить: сердце подступило к горлу, а язык прибился к небу. — «Знаешь, этот мир закручен по спирали: прошлое –настоящее-будущее, а культура расцветает, либо в мире Бога солнца Аполлона (светлое, рациональное, точное), либо в мире Диониса (Бога винопития), и тогда- это смутное, непонятное, таинственное, полное символов и намеков). В дуалистическом мире все повторяется: сюжеты, мотивы…» — начала свой рассказ Стеффи. Слушал беспризорный мальчишка, а она полностью завоевывала меня своим миром волшебного искусства, в котором я становился другим: не мелким воришкой, не сыном алкоголиков, который тащит семью из пропасти, а я превращался в мудрого философа, великого музыканта или «влюбленного Вертера». Казалось, что ей очень легко и интересно разговаривать со мной. Я задавал вопросы — она отвечала, и тогда ее волосы слегка касались моей руки –а я вздрагивал, меня будто пронзало насквозь, но она возвращала меня к жизни своим умным и теплым взглядом. Так я умирал и воскресал по дороге к ее дому тысячу раз. А на тысячу первый раз своих бесконечно интересных историй она сказала: «Молодец, так мы с тобой выучили все, что ты пропустил за месяц. Вот тебе подарок — книгу античного автора Овидия «Лекарства от любви». Она протянула маленькую брошюрку мне в руки и опять улыбнулась. Я первый раз смело посмотрел в глаза своей Любви и сказал: «Все прочту и даже выучу наизусть, но если мне не поможет, — я сделал паузу, потому что понял ее намек- вернусь снова…» Она молчала — все поняла и даже немного покраснела, или одинокому влюбленному сердцу хотелось в это верить, но Стеффи развернулась, улыбнулась еще раз и сказала: «Прощай, мне понравилось с тобой разговаривать». И в этой самой обычной фразе были мои смерть и жизнь одновременно. Она уходила все дальше и дальше, а я не мог оторвать от нее взгляда, я умирал, расставаясь с нею, но верил, что завтра снова будет новый день. И Новый день настал, пусть прошло много лет после моего школьного романа. Сегодня Андрей Иванович — известный московский предприниматель, воротила, что вхож в светские круги и будуары известных актрис… Да, это Я. Был трудный путь становления новой личности, вылезать из грязи в князи приходилось долго, много лет я падал и поднимался, чтобы достичь того мира, который смог разглядеть на тех далеких уроках МХК. Но я вцепиллся за него зубами, карабкался, ведь терять мне было нечего, кроме «своих цепей». Родители, конечно, давно умерли, а сестра успешно вышла замуж, родила детей, теперь дядя Андрей — любимый гость в их семье. Только у меня что-то не складывалось, не отпускало далекое прошлое, все так же накатывала на меня какая-то грусть, и снились золотые локоны и стройные ноги. Когда же близкие и родные надоедали вопросами на тему женитьбы- отвечал: «Я работаю над этой проблемой» и это значило, что все — разговоры на тему брака (что за ужасное слово) закончены. Работал я над проблемой женитьбы смешно, раз в месяц ходил в модное интеллектуальное кафе «Миролюбов и К», место было прикольное в японском стиле. Посетитель платил за себя и женщину-незнакомку, почти гейшу, умную красавицу, но это гарантировало мне веселье, компанию и интересную беседу, ведь ходили сюда больше одинокие интеллектуалы, художники, музыканты… Здесь можно найти себе место в любой компании, говорить, спорить и просто наслаждаться, в том числе и женским обществом, не было проблем — познакомиться или присмотреть себе пару, скрасить одиночество, но не более. А свыше этого меня не интересовало, слишком много от этого хапнул проблем в молодости, да не этого искало его сердце, чего-то другого. Сегодня живая музыка звучала в стиле ретро, а наряды девушек были изысканно сдержанными. Я подошел к хозяину кафе Миролюбову, мы были хорошими друзьями и компаньонами по нескольким бизнес-проектам. Он был в отличном настроении: «Познакомься с моей замечательной помощницей по новому направлению «Искусство и психология» Стеффи Моне». Мир задрожал и остановился. Хрупкая красавица в черном сверкающем платье медленно разворачивалась ко мне лицом: ее золотые локоны были заколоты длинной шпилькой в небрежный пучок, только несколько непослушных прядей стекали по длинной шее, украшенной ажурным чокером, тонкую талию стягивал изысканный корсет в этом же стиле. Так просто и изысканно, как и ее такой знакомый аромат, и тот мир, что она нарисовала много лет назад. Она, мило улыбаясь, как всегда, поприветствовала молодого мецената-меня, ее лицо было спокойным и уверенным, голос нежным и обволакивающим, только глаза переливались веселыми искорками, будто говорили: «Привет, малыш». Сколько лет я пытался не вспоминать своего далекого прошлого и первую любовь. Новая жизнь практически стерла того дальневосточного мальчишку, и те непонятные чувства. А сейчас держу ее руку, а сердце начинает предательски напевать мотив любимого блюза. Однажды в детстве к отцу в гараж, где они пили самогон, пришли мужики разговорились о первой любви, и один (не помню кто) сказал: «Я уже старик, а как Нинку вижу- ноги подкашиваются» Может, не зря я это запомнил. Стеффи вернула меня из прошлого вопросом. — Мы с Вами встречались? — спросила Она и улыбнулась. — Сомневаюсь, я здесь вижу Вас впервые — слукавил я. Так хотелось ее обидеть, сделать больно за те бесконечные мучения и годы разлуки, да и как признать в себе непутевого мальчишку, неумелого поклонника. Было стыдно. — Что ж, тогда очень приятно познакомиться и разрешите украсть вашего друга. Они отправились к музыкантам, где весело импровизировал саксофонист… Она медленно и сексуально двигалась в такт музыки, а молоденький длинноволосый парень с саксофоном в руках казалось играл только для нее, в его взгляде светилось обожание и ожидание чего-то прекрасного. Как знакомо. — Жаль, что ты ее не узнал. Она попросила вас представить — ты ей напомнил кого-то из прошлого — сказал Миролюбов. — Я и есть это прошлое. Сделай так, чтобы она села за мой столик, будто невзначай. Мне нужно поговорить с ней наедине. — Это трудно сделать, она не подпускает к себе незнакомцев. — Придумай, я буду сильно признателен. За мной не заржавеет. — Первый раз вижу тебя таким. Первая любовь не ржавеет. Очень опасный выбор. Стеффи –лакомый кусочек, да зубы можно сломать. Остынь. Она недотрога, еще и психолог, да и старше тебя лет на пять, хоть и не скажешь. А главное- не разрушай наши деловые отношения — ты же финансовый танк, а мы люди творческие-ранимые. Он посмотрел на меня и сдался и пообещал устроить все, как я просил. В моей голове рождалось тысячу возможных вариантов событий и я старался просчитать каждый. Мальчишка красиво играл для нее на саксе, а она крутила пальцем волосы и слегка улыбалась, посматривая на бумаги, которые загромоздили весь стол музыкантов. Новый проект-подумал я, сидя в отдельной гостевой комнате на втором этаже, -и новое увлечение молоденьким смазливым щенком, время идет-ничего не меняется. Вдруг Миролюбов что-то сказал ей, и Стеффи подняла глаза, посмотрев прямо мне в глаза. Казалось, одним взглядом она смогла меня отбросить назад в прошлое, на конец октября далекой юности. Вечер сегодня был теплый, только звезды были невероятно близко, а луна особенно грустной. Время бежало, уже несколько дней я учил этот дурацкий трактат Овидия. Хочешь меня отшить своим «Лекарством от любви» — не получится. Сегодня Стеффи задержалась в школе допоздна, а ходить у нас вечерами опасно, поэтому я ждал и ждал, мое сердце томилось без нее и не понимало, что я хочу от нее, зачем жду сегодня? А вот и она: спортивный костюм почти спрятал ее хрупкую фигурку, а волосы Стеффи скрывала модная кепка с большим козырьком. Я знал, что ее здесь никто не тронет, разобраться с этим пришлось заранее с кем словами, а кому и — в морду, чтобы осознали остроту вопроса. Никто не посмеет нарушить ее покой-никто кроме меня, за себя я не отвечаю. Она шла так быстро, почти бежала, наверное, было страшно, да и домой спешила. А я, как голодный волк уже притаился в пролеске, знал, что она пойдет здесь, потому что быстрее, потому что всегда ходит здесь пешком. Приготовился к прыжку, как зверь чуял свою добычу, понимал, что в этом маленьком городе я теперь самый опасный хищник для нее, ведь подранок всегда особенно опасен, мое сердце пробито насквозь неземной непохожестью этой женщины. Все б*****кие девочки были коренастые, среднего роста, такие простые и понятные, устойчивые к холодам и невзгодам, а ты, Стеффи, — другая, но какая? Разве я мог тогда это понять. Наконец, она была далеко от населенных мест и убежать от меня уже не смогла бы, тогда я вышел из-за дерева и медленно, чтобы не спугнуть дичь проговорил: «- Юноши — часто, а я — постоянно пылаю любовью; «Что с тобой?» — спросишь меня — тотчас отвечу: «Влюблен!» Разве не я дорогу к тебе расчистил наукой И неразумный порыв разуму отдал во власть? (https://www.litmir.me/br/?b=239784&p=1 «Лекарство от любви» Овидий)- хриплым голосом сказал я медленно приближаясь к ней. Она увидела меня, остановилась. Видно было, что испугалась, но виду старалась не подавать, ответила: «- Если кому от любви хорошо — пускай на здоровье Любит, пускай по волнам мчится на всех парусах. А вот когда еле жив человек от нестоящей девки, Тут-то ему и должна наша наука помочь.» (https://www.litmir.me/br/?b=239784&p=1 «Лекарство от любви» Овидий) Я приближался к ней все ближе, казалось мое сердце взорвется, или я ее сейчас разорву на части, но мой голос гулко продолжал: «-Разве это годится, когда, захлестнув себе шею, Виснет влюбленный в тоске с подпотолочных стропил? Разве это годится — клинком пронзать себе сердце? Сколько смертей за тобой, миролюбивый Амур!» Вдруг она маленькими шагами направилась мне навстречу, почти шепотом произнося: «Тот, кому гибель грозит, коли он от любви не отстанет, Пусть отстает от любви: ты его зря не губи. Ты ведь дитя, а детской душе подобают забавы — Будь же в годы свои добрым владыкой забав.» На последних строках я почти дышал ее волосами, утопал в ее запахе, а она молча смотрела мне прямо в глаза своим спокойным и самым нежным в мире взглядом. Разве я мог ее обидеть или причинить любое зло. Так этот бой был проигран едва начавшись, потому что умирал от одного ее взгляда, не мог обидеть того, кто дороже моей жизни. -Зачем все это? -спросила она, не отодвинувшись ни на шаг. А я утопая в ее волосах и бесконечной боли в сердце произнес: — Я «ведь дитя, а детской душе подобают забавы»… Можно провожу тебя до дома, у нас опасно так поздно, ты приехала недавно с запада и еще не разобралась в нашей обстановке. -Хорошо, только больше не пугай меня так и в школе обращайся на вы или моё отчество ты не помнишь принципиально. И все будто ничего не было. Она смеялась и болтала всю дорогу, опять рассказывала о древних мирах, а потом долго слушала меня, а я все рассказывал о себе, своей непонятной жизни, своих криминальных подработках. Нет она не охала и не читала мне нотации, просто мечтала со мной о другой жизни «Представляешь…» — говорила она, и набрасывала мне картину совсем другого нового меня и другой жизни… А утром исчезла НАВСЕГДА. Только я умирал без нее. Не было сил жить, дышать, только маленькая мечта, что как пульсирующая жилка на шее, толкала меня жить. И я смог выжить, воплотить все наши мечты! Теперь крутой предприниматель. Могу смотреть на Тебя, Стеффи Моне, с высока, теперь я опасный охотник. Берегись! Миролюбов что-то прошептал ей на ушко, она улыбнулась и посмотрела прямо мне в глаза. Смело, открыто –так не смотрит дичь на охотника, а она смотрела, а потом покачала головой и отвернулась, будто меня и не было, словно никого не существует кроме нее и молодого саксофониста, и погрузилась в мир прекрасной и грустной музыка. Пока мелодия плакала и терзала сердце, мне передали ее отказ: видите ли она «уже определилась с избранником вечера, а с незнакомыми людьми ей будет не комфортно.» Жаль, хотел все уладить полюбовно, но пришлось нажать на кнопки, чтобы музыканта срочно вызвали на «работу»(пару ударов под дых в темном переулке никому не помешают, чтобы не забывался)… Добиваться своего — моё кредо. Все это время я не сводил с нее глаз: повороты головы, легкая улыбка, смешная гримаса — все это впитывал, как губка, казалось, что пью из источника, а мне все мало. Однако, стоило мне на минуту отвлечься, и Стеша исчезла. Я запаниковал! Потерять ее снова! Подобно смерти. Смерти как тогда на Дальнем Востоке. Каждый вечер старшеклассник стоял и ждал Стеффи у школы. Все чаще дождь заливался тонкими струйками под рубашку, или ветер трепал меня, как сухой последний листок, только она делала вид, что меня нет, уходила с коллегами или находила попутчиков. Только я не терял надежды, однако, мои силы таяли на глазах, потому что есть, пить, учиться и даже жить не было сил, и тогда она сдалась: — Давай с тобой заниматься после уроков дополнительно, тебе нужно готовиться к экзаменам, а ты все забросил. Могу подтянуть тебя по гуманитарным предметам. Хорошо? А ты снова начнешь есть, заниматься учебой и спортом. Смотреть на тебя страшно. Знаешь, есть интересная книга «Дианетика» о кнопочной системе воздействия на людей, тебе будет интересно прочитать, хотя, похоже, ты уже овладел этой технологией… Я молчал. Жил только ЕЮ. Да жил ли я тогда вообще? — Заниматься начнем с русского языка… Она что-то объясняла мне, а я просто наслаждался ее голосом, дышал ее ароматом. Я жил тогда только рядом с ней, а Стеффи провожать себя больше не разрешала, каждый вечер ее забирали друзья на машине. Так бежали день за днем, недели складывались в месяц и учебный год подошел к концу. Наконец, экзамены были успешно сданы. Мне не было страшно — я помнил все мечты, и теперь знал куда поступлю, кем буду и что, нет, кого хочу… Выпускной мне в помощь! Бантики, ленты, мини-юбки, поздравления-все смешалось в моей голове в последний день — я только ждал удобного случая остаться с ней наедине и этот случай мне представился. После праздничного поздравления все учителя ушли за праздничный стол, а Стеффи пошла переодеваться в свой маленький кабинет одна. Я тихо, как тень, вошел и закрыл за собой дверь на замок и выключил свет. Все ты попалась, моя награда. Думал ли я тогда о чем-то? Не знаю! Казалось, все мое существо стремилось к обладанию только тобой, Стеффи. Она тихо сидела на стуле и ждала. Ждала меня. Я ловил каждый ее взгляд, каждое движение. Стеффи резко повернулась и пошла ко мне, глаза обрамленные черными ресницами мерцали в темноте, шелковое платье скользило по телу, а волосы развивались. Был ли я шокирован? Не сказать ничего, словно кролик на удава, смотрел на нее и ждал своей участи. Мой мозг воспроизводил тысячу кадров дальнейших событий: трепет, поцелуй, объятья и …Стеффи обошла меня, обняла сзади и прошептала в самое ухо: «Пусть твои мечты исполнятся. Будь счастлив.» И исчезла навсегда. А потом была та ночь с Овидием и… Утром я бросился ее искать, но нигде не было: ни в школе, ни дома — она просто испарилась навсегда, вернулась в свой родной и далекий город. Только через месяц я нашел в кармане своей рубашки маленькую записку и прочитал последние наставления моей первой такой робкой и такой смелой любви: «Время летит быстро, ты вырастишь, мой мальчик, и станешь успешным и счастливым предпринимателем. Помни, что нет человека важнее и интереснее СЕБЯ. Стань личностью, которой не стыдно оглянуться назад. Помни! Будь счастлив» Любила ли ты меня? — кричал я каждый вечер, глядя на запад.- Я найду тебя! Буду успешным и отыщу, хоть из-под земли достану! А сердце щемило и жгло, боль расставания не утихала ни на минуту, но я полз к своей мечте день за днем, пока средства не стали затмевать цель, постепенно первая любовь становилась первым шагом новой жизни другого меня. А теперь меня разрывало на части опять. Стеша исчезла из кафе… Я запаниковал! Потерять ее снова! Подобно смерти. Стой! Что с тобой, успешный бизнесмен? Ты уже не мальчишка, одержимый любовью. Ты научился быть важным и интересным для всех и главное — для СЕБЯ. И мне не стыдно обернуться. Я горжусь своим бизнесом, делом, поступками. Честно могу рассказать о своей благотворительности. Я –меценат, потому что помню того би****ского мальчишку, с трудом сводившего концы с концами, помню свой родной, но такой умирающий город. — Добрый вечер. Андрей Иванович, Вы хотели меня видеть? — я обернулся и обомлел. В полутьме проема стояла моя Стеша. Девочка — блондинка, стройная в маленьком черном платье и с безупречно прекрасными длинными ножками и черных ажурных чулках, только тень скрывала ее лицо от меня- видел только губы. Но свою первую любовь я узнаю из тысячи. Я осторожно и медленно шел к ней, потом быстро развернулся, взял ее за руку и почти в ушко сказал: — Останьтесь сегодня со мной наедине, мне есть что рассказать Вам, Стеффи Моне, за столько лет… — А разве мы были знакомы? — сказала она с грустной иронией в голосе. Так мы стояли и смотрели друг на друга. Теперь не учитель и ученик, теперь мужчина и женщина, которых снова свела судьба. Казалось, что это судьба, мы созданы друг для друга, созданы для того, чтобы быть вместе и не разлучаться никогда. Но в этой жизни ничего не бывает так просто. Теперь я знал о ней все. Она была замужем, поэтому сбежала тогда. Я знал: где и когда училась, сколько лет ее детям, какие у них отношения с мужем, что она читает перед сном… Все… поэтому я начал первым: — Тем, кто женился по привычке, Хочу открыть один секрет: Ваш брак большой подобен спичке, В которой, правда, серы нет. И быт уютливо-угрюмый Не разожжёт огня в крови. Поверьте мне, что даже юмор Не лечит дефицит любви. (Эдуард Асадов) Я видел, что задел ее за живое, ударил сразу под дых, но она устояла и с грустным взглядом ответила. — Бывает дефицит финансов, Железа дефицит — в крови, Бывает мало в жизни шансов, Но хуже — дефицит любви. (Эдуард Асадов) — И это точно, Стеффи Моне, не зря училась психологии, она попала в точку, как и тогда в детстве. У меня проблемы с любовью. — Ты всегда знала, как меня обезоружить. — Тебе нужна помощь, Андрей? Или ты просто хочешь меня обидеть? — Время летит, все меняется, а ты все еще не выходишь из этой головы. Красивые, умные, стройные, пухленькие женщины- сколько их было у меня. Знаешь, не сразу заметил, что время бежит, а я не влюбляюсь. Никто не мог дотянуться до моего сердца. Не могу влюбиться: мне не нравятся девушки-бизнесвумен, пухлогубые львицы с повадками царицы раздражают, а остальные особи женского пола просто нагоняют на меня тоску. Я даже допускал свою нетрадиционную ориентацию, однако, физическое влечение к мужчинам у меня полностью отсутствует, и, смиряясь с тем, что я человек-одиночка, обладающий холодным и рассудочным сердцем — стал тем, кем ты меня сегодня видишь. Я реализовал все мечты, все, что ты мне нарисовала тогда… А сама? Зачем ты так живешь? Что с тобой, Стеффи Моне? Какое право ты имеешь так жить? Жить без любви! Нежности! Терпеть холодность отношений. Когда нет возможности больше доверять человеку! Есть ли смысл в таком существовании? Помогла мне, а себе помочь не можешь! — Это мой выбор, великий предприниматель. Я даю шанс своему мужу исправить причиненное семье зло. Не чувствовать себя неблагодарным отбросом, который пользовался близкими и любил их, когда был беден, как церковная мышь, когда его презирали, втаптывали в грязь, а семья: жена и маленькие дети служили опорой, когда нужно было отказывать себе во всем, когда приходилось жить на пятьдесят рублей в день, тогда на Дальнем востоке…- она оборвала себя и замолчала — Так он-то этого не видел. Это ты все взвалила на свои плечи. Дети, дом, приготовить еду из ничего, учить детей в школе и быть счастливой вопреки всему… — Я была счастлива. Если бы мне предложили прожить жизнь еще раз- ничего не поменяю. Я готова ответить за каждый день, поступок, даже мысль… -Ты придумала свой счастливый мир. Поверила в него сама и заставила поверить всех вокруг. А не слишком много ты взяла на свои плечи, не надорвешься. Ты хоть счастлива сейчас? Может, тебе нужна помощь. -Что значит счастье? «Мы в ответе за тех, кого приручили»-сказал Маленький принц. Каждый человек берет на себя ответственность за близких столько сколько может потянуть. Мои дети — это моя ответственность. Муж и жена — две стороны крыши детей, если одна течет-плохо, но дети без крыши- это катастрофа. Тогда, после измены мужа, я никому не была нужна, сидела и рыдала круглые сутки- только два маленьких плеча поддержали меня –утешали, любили, заботились. Значит и я их не предам, они прошли все муки ада со мной и достойны минимум-хорошего старта — получить образование и иметь возможность устроить свою жизнь. Видеть полную семью. — Опомнись! Ты разрешила им жить в этой грязи, чтобы когда-то получить хороший старт? — Я дала им возможность сохранить отца, возможность принять и оценить то, что им дается в этой жизни и осознать этот мир. Меня можно осудить и помиловать… — Так ты сможешь чувствовать себя счастливой, согласны ли дети это терпеть, давать шанс за шансом предателю, чтобы он исправился, стал когда-то хорошим отцом и мужем, а сейчас мы потерпим и разрешим вытирать ноги о нас. Знаешь, один раз прощает великодушный, второй- дурак… — Я –дура, которая считает, что пока человек жив — он может все исправить и изменить, а дальше выбор за человеком… — Но этот человечишка не хочет. Он, как свинья радуется грязи, смотрит в твои глаза полные боли и надежды –врет и счастливо живет дальше. Видит детей, потерявших веру в семью, и осуждает их за неблагодарность. Ведь измена привлекательна. Но стоит ли это судьбы близких людей. — Ты молод, не изменял, и тебя еще не соблазняли. Поверь, если ты думаешь, что устоишь, то кто-то просто плохо старался, мальчик. Она стремительно приблизилась к нему. Так близко, что их дыхание смешалось. Ее зеленые глаза горели, грудь вздымалась, пучок давно растрепался и волосы спадали на длинную шею, где нежно пульсировала венка. И тогда я, не понимая себя, обнял ее и прошептал: — Ты же хочешь любви, поцелуй только раз и тебе станет легче. Поцелуй — я не великий предприниматель, а просто мужчина, который любит тебя всю жизнь. Женщины для меня НИЧТО, ты права, потому, что в сердце нет любви, кроме первой, да и много чего нет, но с тобой все будет. И если я кому-то помогал, то только из-за тебя, потому что ты меня таким сделала, вытащила из пропасти, в которую я летел со свистом. Хочу вернуть тебе долг, родная. Вдруг я почувствовал, как легкие движения нежных пальцев моей Стеффи перебирают мои волосы, они мягко касаются моей головы, как мама или как должна мама успокаивать ребенка. Я не знал этого в детстве, мне так не хватает тепла сейчас. — Посмотри в окно: какое сегодня звездное небо, как на Дальнем востоке звезды почти рядом. Это же счастье, радость и бесконечная любовь мира, разве может что-то мешать счастью человека в этом мире, твоему счастью все открыто, оно ждет тебя уже много лет. И не важно, кому ты возвращаешь любовь мне или другим людям, главное, что ты самодостаточен и можешь быть счастлив и без меня, потому что ты стал настоящим человеком. Поверил ли я ей? Только что-то теплое и нежное просыпалось во мне, что-то, что заставляло меня держать ее руку, перебирать каждый пальчик, улыбаться в ответ ее улыбке. Мне не хватало этого всю жизнь. Достижения и успехи радовали меня, но всегда было одно большое НО- нет ничего вечного, все может исчезнуть, как она тогда-навсегда, непонятное и глупое «но», которое вдруг пропало. А она засмеялась, посмотрела мне в глаза, развернулась и пошла к столику и взяла бокал вина. — Колдунья, — прошептал я. — А раньше была Богиня — старею — сказала она, смакуя вино… Вечер был чудесный. Ночь заволокла уже южный берег Москвы-реки, звезды смеялись и подмаргивали друг другу, вглядываясь в эту парочку двух таких близких и таких далеких людей. Так много они хотели сказать друг другу, но так мало нужно говорить, когда ты понимаешь друг друга с полуслова, с полувзгляда, полстиха… В детстве мне казалось, что я маленький старичок, который сидит на лавочке и вспоминает всю свою жизнь, хорошо, что вспоминает такой не простой она была. Когда же ты на пороге зрелости– становится ли страшно или интересно, а как я прожил жизнь, смог ли принести маленькую пользу этому миру, или только ел, пил — коптил бесполезным прозябанием землю. Сейчас, когда мне чуть за тридцать, что-то изменилось в моем восприятии, кажется время обратилось вспять, и я стал молодеть, а иногда и чувствовать себя маленьким счастливым ребенком, вернувшим себе детство, который способен, наконец-то, мечтать, радоваться и любить. Все это благодаря Тебе-моя первая любовь. Знаешь, я все начну сначала. Хочу быть просто счастливым человеком. Хочу возвращать мой долг Тебе и всем людям на свете. Моя первая, такая важная любовь, пусть я буду для тебя кем угодно, только рядом и вместе. — Стеффи, Стеффи! — у нас в центре новый директор. Молодой и красивый, зовут Андрей Иванович. Представляешь, был крутым бизнесменом, но все бросил и пришел к нам. Все в шоке. Стеффи заметалась, бросилась бежать, но было слишком поздно. Навстречу ей шел ОН, шел и улыбался, потому что все уже давно знал…