Правила честной лжи

      Они прошли через многое. Раньше Такемичи не думал, что кто-то сможет помочь ему справиться с тем, какие испытание преподносит жизнь. Но теперь у него есть такой человек. Ирония судьбы заключается в том, что именно этот человек, из-за которого Такемичи столкнулся с множеством препятствий, теперь разделяет половину его бремени. Манджиро Сано — поистине великий человек. Жизнь не раз сыграла с ним жестокую шутку, и ему пришлось столкнуться с тем, что обычный человек не смог бы вынести. Да, иногда он ведет себя как ребенок, но в трудную минуту на него всегда можно положиться.       Никогда прежде гопники не процветали столь успешно, как в этом году. Во главе стояли Такемичи Ханагаки и командир Токийской свастики Манджиро Сано, которые возглавляли немалое количество банд. Для многих они были королями мира гопников, кто-то верил в них, а кто-то даже боялся. Но никто из них не знал, что в этот момент душу и тело их бессмертного короля и талисмана — Ханагаки — мучает нечто. — Такемичи-кун, ты в порядке? — спросила Тачибана.       Ханагаки отвлекся от созерцания неба и посмотрел на нее. Они сидели в парке под цветущей сакурой и впервые за долгое время проводили время вместе. Такие моменты Такемичи особенно ценил. Он уже и не помнил, когда в последний раз его душа была так спокойна, как в эти моменты. — Прости, Хина… Ты что-то сказала? — Такемичи перебил ее, не совсем уловив смысла ее слов. — Ты опять где-то в своих мыслях… Что-то тебя беспокоит? Или, подожди… — Хина с легким прищуром посмотрела на своего друга, словно проникая в самое его существо. — Что…? — Дело в Майки, да? — она улыбнулась, заметив, как Такемичи вдруг покраснел, и поняла, что ее догадка верна. — Все написано на твоем лице. — Действительно… Так заметно? — Мы видимся только в школе и редко проводим время вдвоем. Остальное время ты проводишь с бандой или Манджиро, — она начала, откинувшись на скамейку и скрестив руки. — Неудивительно, что ничего не получается. Ведь он нравится тебе, верно? — Нет… — Такемичи, ты влюблен в Майки, я права? — прервал его спокойный голос.       Ханагаки не мог произнести ни слова. Он взглянул в глаза Хинаты. Они были полны грусти и чего-то, что он не мог определить. Он ценил Хинату, но его чувства со временем превратились в привязанность. Больше нет той дрожи в сердце при виде ее, нет потения рук от волнения. Желание поцеловать девушку исчезло и почему-то стало казаться неправильным. Как будто он желал сестру, а не любимую девушку. Да, со временем Тачибана стала для Ханагаки почти сестрой, и он больше не мог видеть ее в роли партнера для будущего. — Прости.       Такемичи резко почувствовал боль в плече от удара. Он с удивлением посмотрел на девушку, чьи глаза блестели от непролитых слез, но на губах была улыбка. — Ты не должен просить прощения. Впрочем, я думала об этом. Твоя любовь… рано или поздно, это должно было случиться. — Что ты имеешь в виду? — Твой взгляд на Манджиро говорит громче других слов. С тех пор, как я познакомилась с тобой, ты всегда был рядом с ним. Ты исполнял любые его капризы, и ты единственный, кто может его успокоить, когда он выходит из себя. У тебя есть уникальный талант находить общий язык со всеми, и я всегда этому восхищалась. Но Манджиро… он особенный случай.       Ее руки слегка дрожали, но голос оставался спокойным и сдержанным. Весенний ветер играл с ее волосами, закрывая слезы, которые наполнили ее глаза. — Если сам Сано еще не заметил, то другие, наверняка, уже давно поняли. Твой взгляд, твои добрые слова и даже нежные прикосновения — все они выражают любовь, которую ты испытываешь к этому человеку. — Хина… — Пожалуйста, дай мне возможность закончить, я так долго готовилась к этому разговору, а ты меня постоянно перебиваешь…       Повисла тишина.       Серьезность и напряжение сменились смехом после минутного молчания. Тачебана начала смеяться, и Ханагаки не смог сдержать смех, присоединившись к ней. — Не беспокойся, я приму тебя любым образом. Если ты его любишь, то так тому и быть. Ты ведь уже решил? — Да, я давно принял решение, еще тогда, когда увидел его.       «После перемещения…» — добавил он мысленно, не в силах открыть их с Манджиро секрет. — Я рада… правда рада. Мы все еще друзья, Такемичи? — Хината вытерла слезу рукавом.       Ханагаки протянул руки, обнимая и прижимая девушку к себе. Правая рука нежно опустилась на макушку, гладя ее успокаивающе. — Конечно. Ведь ты для меня как семья.       После искренней беседы, они покинули парк через час. Было уже поздно, и Хината должна была идти домой. Они шли по пустым улицам, обсуждая все подряд. Когда они приближались к дому Тачибаны, девушка остановилась. Такемичи обернулся, глядя на нее с вопросом в глазах. — Мичи, а ты когда намерен признаться ему? — спросила она.       От этого неожиданного вопроса Ханагаки чуть не задохнулся и неосознанно отступил назад. — Я… Я не думаю, что сейчас это лучшее время. У меня много дел, и, к тому же… Я не думаю, что он ответил бы мне взаимностью. — Такемучи!       Лишь только Ханагаки произнес эти слова, на его плечах почувствовался невероятный груз, а в его ушах раздался приятный голос. — Ма… Майки?!       Манджиро обнял Ханагаки сзади, положив голову на его плечо. В свою очередь глаза, уставились на девушку, стоявшую перед ним, взгляд был наполненн темными водоворотами. Казалось, в них таиться что-то до ужаса страшное и запретное. — О чем вы говорите? Кому должны признаться и в чем? — спросил парень.       Словно гром среди ясного неба, на бедного героя посыпался ряд вопросов. Он не мог поверить, что Сано мог услышать их разговор. Голова начала кружиться, а в горле возник ком. Тачибана смотрела на происходящее с непроницаемым выражением лица. Глаза, черные как сама ночь, ее пугали.       «Не ответит взаимностью? Какой ты все-таки дурачек, Такемичи…» — Подумала девушка, помахав рукой в сторону Сано в знак приветсвия. — Я уверена, что Такемичи сам все объяснит, мне уже пора, а то папа начнет волноваться. Пока, Мичи, увидимся в школе!       Проходя мимо них, она похлопала друга по плечу и крикнула в догонку: — Жду новостей в школе!       Как только Хината скрылась за поворотом у двора, Манджиро с новой силой набросился на беднягу-героя. — Итак… Такемучи? — тихо спросил он, приближаясь к уху своего заместителя, будто кто-то мог услышать их. По кошачье наслаждаясь алым цветом ушей своего друга.       Именно сейчас, они наконец-то решат свои отношения и поставят точку в этой запутанной истории. Такемичи придется соблюсти правила честной лжи, чтобы вырваться из лап бродячего кота, который уже затащил его в свои острые когти и не собирается отпускать.