Господин Вампир

      – «Забери меня, пожалуйста»        Рюджин перевернула телефон, лежащий экраном вниз на краю парты, чтобы с озадаченным лицом проверить пришедшее сообщение. Писала сестра. Сразу после просьбы, не дожидаясь согласия, она напечатала адрес и время, к которому старшей нужно подъехать.        Шин вздохнула, недовольно поджав губы. У нее не было сегодня планов, но от подобных просьб-приказов на душе становилось неприятно.        На сообщения Рюджин не ответила. Ён О хватило и того, что сестренка вообще появилась в сети, а, значит, не прочитать не могла.        Семья Шин не была состоятельной. Из двух дочерей более-менее повезло только старшей, Рюджин. Она родилась тогда, когда отец, еще не тронутый болезнью, приносил в дом немного больше, чем сейчас, потому девушке обеспечили и нормальную школу, и платные старшие классы, и даже дополнительные занятия с учителем для успешной сдачи вступительных в колледж. Младшей было труднее. Несмотря на внешние данные и приятный характер, еще в средней школе Ён О была вынуждена отказаться от карьеры айдола, а в дальнейшем и от полного начального образования – семья просто не потянула. Потому с шестнадцати лет Ён О моталась по подработкам, помогая матери с отцом. Она успела пройти путь от посудомойщицы до официантки в неплохом ресторане, потом, из-за конфликта на глупейшей основе, была с позором уволена, но руки не опустила – через пару дней уже сидела на ресепшн в маникюрном салоне. Там бы и осталась, на самом деле, если бы не мизерная зарплата. И пусть никто в семье не знал, на что Ён О так отчаянно копит, ведь в общий бюджет она вкладывала лишь маленькую часть, идею девушки найти что-то более финансово выгодное все поддержали. Так Ён О оказалась в роли няни. Научившись всем делам по дому во времена большой загруженности родителей, девушка помимо ухода за ребенком предлагала еще и некоторый уход за домом и животными, потому оказалась довольно востребованной. Да, в такой профессии она тоже встречалась со многими трудностями – с приставаниями, со странными обвинениями, с недовольствами и обманом, но зарплата покрывала все минусы.        Рюджин не могла отказать сестре. Она искренне уважала ту, чувствуя за собой вину в том, что младшая была вынуждена отказаться от всех своих мечт и нацелиться на безыдейное выживание. Это грустно, учитывая, что Ён О только-только исполнилось девятнадцать. Она еще ребенок. Ребенок, который должен быть погруженным в студенческую отвязную жизнь, в последние моменты детства, в сессии и экзамены, будь они прокляты, но… Она была вынуждена взвалить на себя ответственность за все семейство. На ее месте должна была быть Рюджин, как старшая. И червь этой вины мерзко покусывал сердце где-то слева.        Отсидев еще несколько пар в вечерней смене, Шин покинула колледж. Ей повезло не просто поступить в университет, ей повезло добиться стипендии и бесплатного обучения. Только, вот, вместо вклада в общую копилку, Рюджин со стипендий за первые два курса купила себе мотоцикл. Подержанный, но классный, японский, увешанный ссадинами, напоминающими Рюджин о приключениях, которые они прошли бок о бок. За это тоже, кстати, стыдно. Но без него добираться на пары из пригорода совсем сложно.        Пытаясь искупить свою фантомную вину, Рюджин залезает на байк, надевает шлем и, не медля, трогается с места. Судя по маршруту, выстроенному в электронных картах, Ён О сегодня работает в элитном районе Сеула. Добираться далеко, но Рюджин не смеет высказывать недовольства. Она буквально не имеет на это морального права.       В проводках наушников играет драйвовая мелодия, под которую Рюджин чуть сильнее выкручивает газ. Она чувствует себя спокойно и уверенно, сидя на стремительно набирающей скорость железяке, знает ту вдоль и поперек, а потому доверят ей и своим инстинктам, разумеется. Они не подводят, когда Рюджин маневрирует между машинами, проскальзывая на мигающий желтый. Из-за пар девушка опаздывает к сестре, оттого не медлит, пытается проскочить там, где это возможно, пусть и получает недовольные возгласы от водителей машин рядом. Байкеров на дороге не любят.        Райончик оказывается еще более богатым, чем Рюджин себе представляла. Здесь, кажется, даже апрельское солнце светит ярче, чем над всем остальным Сеулом.        Оглядываясь на аристократичные дома, выдержанные в определенных стилях, названия которых навсегда останутся для Рюджин белым шумом, девушка завидует. Искренне завидует. Их квартира в покосившемся домишке с прогнившим от влажности полом и рядом не стояла даже с… туалетом для гостей в этих особняках. Разница в доходах сильно бьет по сознанию. Рюджин не глупая, не прокаженная, не больная, но ей никогда не заработать на такое поместье. Осознание этой пропасти меж реальностью и жизнью мечты наносит почти физические травмы.        Остановившись у нужного дома, девушка печатает смс сестре. Она не слезает с байка, лишь упирается одной ногой в землю, тем самым сохраняя равновесие.        Ён О не отвечает. Рюджин опоздала на двадцать минут, но, она уверена, сестра не стала бы молча уходить, это совсем не в ее характере. Значит, сама задержалась.       Убрав телефон обратно в карман джинсовой куртки, Рюджин снимает душный шлем. Она чуть трясет головой, позволяя коротким розовым волосам вернуться в нормальное, не прижатое состояние.        От скуки Рюджин оглядывается по сторонам. На лужайке соседнего дома блестят воткнутые в ровный газон фонарики, на территории есть даже большие уличные фонари, изогнувшиеся вокруг лампочек кованым металлом. Красиво. В поместье рядом в окнах горит свет, но из-за мелкой белой тюли в них ничего не рассмотреть.        Уже вечер. Солнце давно скрылось, но кончики его лучей все еще терзали небо, создавая тонкую, полупрозрачную синюю дымку. Несколько минут спустя станет совсем темно. Учитывая прохладный весенний ветер, очень хотелось оказаться в этих комнатах с теплым светом. Рюджин представила на мгновение, как те выглядят изнутри. Она уверена, там очень высокие белые потолки, качественная деревянная мебель, много книг… – все, как показывают в американских сериалах про элиту. Оказаться там, выпить чашечку дорогого китайского чая и отогреться под одеялом из натуральной шерсти шотландских горных овечек… Рюджин стоит отказаться от этих мечт идиотки из бедной семьи, как это сделала Ён О, посмотреть в будущее без розовых очков, осознать свое место в обществе и просто смириться с тем, что после выпуска из колледжа Рюджин… станет какой-нибудь офисной рыбкой. И это если ей повезет найти компанию, которая примет к себе без связей и с никудышным образованием.        Рюджин слышит чьи-то голоса. Она оборачивается на дом через дорогу от того, под чьими воротами стояла. Там, за набирающими листья кустами, на крыльце поместья стояли две молодые девушки. В руках одной из них были белые цветы. Рюджин не разбиралась в таких вещах, она не догадывалась о названии растений, но могла сказать одно – девушка не видела подобных бутонов раньше. Круглые и большие, они едва помещались в тонких руках красноволосой незнакомки.        Шин постаралась присмотреться и прислушаться, но неизвестные стояли слишком далеко, чтобы Рюджин удалось уловить что-то помимо силуэтов.        Ведя беседу, девушки спускались с каменной лестницы. В их доме света не было, как не было выстриженного газона и фонариков на солнечных батарейках. Усадьба выглядела заброшенной, нелюбимой, если сравнивать с остальными в районе – ухоженными и с заботой украшенными.        Замерев на последней ступеньке, девушка с рыжими длинными волосами резко обернулась. И пусть Рюджин не могла нормально рассмотреть ее лицо, она физически чувствовала на себе взгляд чужих черных глаз. Вторая незнакомка с цветами в руках также смотрела на Рюджин. Они… замерли. Замерли и молча наблюдали, словно притаившиеся в высокой траве звери.        На коже вылезли мурашки. Рюджин плотнее сжала пальцы на шлеме, не понимая, откуда взялось четко уловимое ощущение приближающейся опасности. Сердце забилось громко в груди, заглушая вибрацию от пришедших уведомлений.        Рюджин, как завороженная, пялилась на неизвестных, не понимая, почему они смотрят в ответ. Но одна мысль четко билась в голове – от них нельзя отводить взгляд. Отведешь – и сразу окажешься съеденным, не успеешь спасти себя.        Девушки выглядели… жутко. Это называется эффектом зловещей долины, разве нет? Незнакомки выглядят как люди, более того, они точно являются людьми, но… они неподвижны, как статуи, как… настигнувший глубокой ночью сонный паралич. Когда не можешь двигаться, можешь лишь смотреть на пугающую тень, наблюдающую за тобой из угла комнаты.        – Сестра, – Ён О заставила Рюджин резко обернуться. Она, ссутулившаяся под весом большого рюкзака с вещами, недовольно ежилась от холода. Ворота скрипнули, открывшись, и младшая оказалась рядом.        Немного успокоив разбушевавшуюся фантазию, ожидающую нападения, образом сестры, Рюджин спустя мгновение вновь посмотрела в сторону того дома напротив, но никого на лестнице или лужайке уже не было.       Странно. Еще бы чуть-чуть, и Рюджин точно… свихнулась бы, казалось. Сердце не унималось, быстро-быстро колотясь о ребра, но Шин постаралась улыбнуться и как можно скорее выкинуть из сознания произошедшее, чтобы не расстраивать очевидно уставшую сестру.        Второго шлема не было, потому, спасаясь от ветра, Ён О жалась к спине Рюджин щекой. Старшая не жалела скорости, желая поскорее оказаться дома, в безопасности. Давно ее так ничто не… волновало. Называть это страхом почему-то было позорно.           О странных девушках удалось достаточно быстро забыть. Тем вечером, плотно покушав, Рюджин села за задания из колледжа, а после уставшая уснула, даже не успев испугаться страшных черных глаз, возможно наблюдающих за ней до сих пор. Рюджин не из тех, кто после просмотра фильма еще несколько дней будет шугаться зеркал или звонков с неизвестных номеров, так что и от этого стресса она быстро отошла. Только, вот, ровно неделю спустя Ён О вновь попросила забрать ее.        Как сестра рассказала еще в первый раз, ей удалось устроиться к состоятельной семье с двумя собаками и одним маленьким мальчиком шести лет. Они очень хорошо относятся к Ён О, несмотря на очевидную разницу сословий, и девушка подумывает переехать к ним на правах постоянной домработницы и няни.        Рюджин рада за младшую. Ей наконец удалось отыскать достойных людей, работать с которыми прежде всего приятно. Но и о высокой зарплате забывать не стоит – они готовы обеспечить и этот пункт. Просто прекрасные люди.          Добираясь до усадьбы во второй раз, Рюджин уже реже смотрела на путь в картах, успев запомнить маршрут. У нее была очень хорошая память. Правда, вместе с дорогой в голове всплыли и образы, не докучавшие до момента въезда в этот самый район.        Смотреть в сторону дома напротив Рюджин было страшно, но ужасно любопытно. Она не отказала себе в желании обернуться, вновь припарковавшись там же, где и в прошлый раз.        Поместье молча стояло. В окнах не было света. Кусты кололи глаза усыпанными почками ветками. Никого не было.        Рюджин с облегчением выдохнула.        – Привет, – возникшая рядом Ён О заставила старшую крупно вздрогнуть от испуга. Она слишком сосредоточилась в попытках разглядеть кого-то на чужом участке, потому совсем не заметила приближение младшей.        Рюджин кивнула в знак приветствия.        – Зайдешь внутрь? Господин и госпожа пока не вернулись, я могу напоить тебя чаем, – предложила Ён О с добродушно-хитрой улыбкой.        – А тебя за это не отчитают? – все же уточнила старшая, хотя уже надавила пяткой на подножку, заставляя ту упереться в землю.        – Нет. Мне разрешают пользоваться их продуктами.       А большего Рюджин и не нужно. Она оставила мотоцикл у входа, повесила на ручку шлем и, обернувшись еще раз на дом напротив, двинулась в ворота за сестрой.        Как и ожидала девушка, внутри богатой усадьбы было красиво. Светло, как в музее, но уютно и очень тепло в сравнении с улицей.        На встречу девушкам выбежал мальчишка. Ребенок еще, без горделивого взгляда богачей, в обычной простой одежде. Он улыбнулся Рюджин, поприветствовал ее и, получив улыбку в ответ, поспешил за одним из своих щенков, чтобы представить того новой подруге.       – Ну, вот тут я работаю, – Ён О немного стеснительно окинула взглядом огромную гостиную, совмещенную с кухней. Стараниями младшей в доме было чисто и пахло только что приготовленной едой. На углу столешницы из белого камня шумел чайник, а на стеклянной поверхности плиты стояли кастрюли и сковорода, кажется, с жареным мясом.         – Уютно, – Рюджин улыбнулась. Она действительно была счастлива, видя счастье в глазах сестры. Своими трудолюбием и усердием Ён О заслужила лучшего.        Мальчик, Шиён, как он представился, познакомил Рюджин со своими собачками, рассказал ей о своих заслугах в школе и принес рисунок, который новая няня помогла ему закончить. Рюджин внимательно слушала ребенка, щедро давая ему очевидно необходимое внимание. Однако, дальше кухни не выходила, пила вкусный бирюзовый китайский чай осторожно, словно от прикосновения ее губ этот безумно дорогой фарфор мог рассыпаться. Очень не хотелось доставить Ён О проблем.        – А… кто живет по соседству? – напряженно спросила Рюджин. Пусть и была поглощена разговором с мальчиком, она все еще ощущала некоторое напряжение из-за дома напротив. И раз уж диалог зашел о друзьях, Шин осторожно подкинула Шиёну новую тему, стараясь не выдать своего волнения лицом.       – Вон там живет семья Со. Там – семья Мин, там живет мой друг Гониль, мы с ним в одну школу ходим, – не заметив ничего странного, Шиён продолжал полными непосредственности и доверия глазами смотреть на красивую новую подругу.        – А там? – поинтересовалась Рюджин уже не так осторожно, не услышав самого главного, ведь ребенок указал в стороны соседних домов, не упомянув про дом напротив.        – Там? – Шиён соскочил со стула и, просеменив к окну, заглянул за задвинутую штору, будто и не знал никакого дома напротив. – Там раньше жила семья Хван, но они давно уехали. Мама говорила, что дом пустой, но его не продают, хотя он стоил бы очень дорого.        Пустой..?       – Ты уверен? – Рюджин поднялась со стула, чтобы вместе с ребенком посмотреть в окно и убедиться в том, что он не ошибся.        – Ага. Там даже окна заколочены.        Рюджин осыпало градом мурашек с ног до головы. Если дом заброшен и там давно никто не живет, тогда…          Вскоре на пороге показались сами господин и госпожа Ли. Рюджин было ужасно стыдно, что они застали ее, совершенно чужого человека, внутри, сидящей за их столом, но Ён О поспешила объясниться, и хозяева неожиданно позитивно отреагировали на произошедшее. Они поблагодарили младшую за труд и, кажется, потянулись к кошельку, чтобы выплатить ей сумму за сегодня, но в этот момент Рюджин поспешила покинуть дом. Все-таки, ей все еще было неловко.        На улице уже совсем стемнело. Холод пробирался под куртку, которая совсем не грела. Рюджин обняла себя обеими руками, медленно шагая в сторону байка. Однако, она замерла в нескольких метрах, по другую сторону от ворот, когда увидела рядом с мотоциклом силуэт.        Услышав сбившееся дыхание и учащенное сердцебиение, незнакомка обернулась. Она очаровательно улыбнулась, глядя на Рюджин.        – Это твое? – спросила та нежным высоким голосом. Только после этого Шин заметила в тонких бледных пальцах свой шлем. – Он валялся на земле, – сказала неизвестная и доброжелательно протянула вещь Рюджин.        Чтобы преодолеть расстояние между ними, Шин сделала несколько неуверенных шагов и открыла ворота, нажав на кнопку изнутри.        – Спасибо, – Рюджин постаралась улыбнуться, но из-за внутреннего напряжения и стоящего в ушах крика об опасности получился лишь недоверчивый оскал.        Будто не заметив чужого страха, незнакомка с красными волосами улыбнулась чуть шире. Она выглядела немного смущенной. Однако, вопреки ожиданиям подсознания Рюджин, та не попыталась напасть или причинить вред – она развернулась и подошла к воротам «своего» дома. Витая калитка поддалась без ключей и кнопок – просто открылась, пропуская девушку внутрь. И… она просто ушла. Просто поднялась по каменным ступенькам и скрылась за тяжелой на вид деревянной дверью. Только, вот, свет в окнах так и не загорелся.          Той ночью уснуть никак не получалось. Сердце что-то бесконечно тревожило, заставляя Рюджин напряженно листать ленту в телефоне. Сестра, что спала на соседней кровати, уже видела десятый сон, а, вот, старшая… старшая не могла выкинуть из головы образ. Образ прекрасной красноволосой девушки. Пугающий, но вместе с тем… неповторимый. Только отойдя от шока, Рюджин осознала, какими правильными чертами лица обладала неизвестная. Ее большие глаза были обрамлены черными ресницами, а губы были влажными и розовыми, благодаря бальзаму, наверное. На ее коже не было изъянов, а собранные в прическу на затылке волосы выглядел блестящими и мягкими. И… пахло от нее очень приятно. Цветами.        Одного Рюджин никак не могла понять – куда ходила эта девушка. Она была без машины, даже банально без сумочки. До магазина? Но в ее руках совсем ничего не было. На встречу? Тогда, почему вернулась пешком, а не на такси хотя бы?..         Дом напротив все больше затягивал. Потому, вернувшись к его воротам ровно через неделю, Рюджин хотела получить ответы. Она специально пропустила последнюю пару, приехала «за сестрой» на два часа раньше положенного, до заката. Зачем? Ради чего такие жертвы? Рюджин… хотела взглянуть на дом. Хотела убедиться, что Шиён просто ошибся, что поместье обитаемо, все-таки, там живут такие прекрасные девушки. Но что ей это даст?.. Рюджин старалась не думать дальше того, что могла объяснить сама себе, иначе просто поймала бы себя в ловушку.        Слезая с мотоцикла, девушка сразу же обернулсь на соседний участок. В свете солнца он казался чуть менее жутким, чем под ликом луны: дом выглядел грустным, но не страшным, а кусты, доселе пугающие торчащими ветками, сейчас были… просто кустами. Наверное, Рюджин просто переволновалась. На фоне стресса многое может показаться не таким, каким на самом деле является.        – Привет, – чужой мелодичный голос заставил вздрогнуть. Рюджин чуть не выронила шлем, который только что сняла. Перед ее глазами возникла… девушка. Рыжеволосая, милая и совсем молодая. Она тоже была тогда на лестнице. А теперь, вот, рядом, стремительно приближаясь.        Рюджин отставила шлем на сиденье, а сама по инерции попятилась чуть назад, но уперлась бедрами в крыло байка.        Незнакомка прошла по участку, приминая траву тяжелыми на вид черными ботинками, потянула на себя скрипящую калитку и оказалась за пределами своей территории. Однако, подходить ближе к Рюджин не стала – сохраняла некоторую дистанцию, будто не желала причинять дискомфорт.       – Ты стала часто появляться здесь. Я уж подумала, что ты переехала к нам, – защебетала девушка, очаровательно улыбнувшись. Ее черные глаза больше не казались неживыми и пугающими – они блестели под солнцем оттенками коричневого, словно древесная смола.       Рюджин так ничего и не сказала. Она… была напряжена и взволнована, а еще… полностью поглощена чужой красотой. Миловидное личико, аккуратный нос, растянутые в улыбке губы и ровный ряд белых зубов за ними. По комплекции девушка была еще более красивой – стройная, с длинными ногами, но, что самое главное – с белой, вылепленной из снега и стекла кожей. Рюджин прежде встречала таких только на обложках журналов, успокаивая себя тем, что все это – голимый фотошоп. Но здесь… Эта изящная женственность и природная красота были прямо напротив.        – Меня зовут Йеджи, – девушка протянула ладонь для рукопожатия. Но чтобы ответить, Шин предстояло преодолеть расстояние меж ними. И она это сделала – оторвалась от мотоцикла, шагнула вперед в единственном желании – коснуться тонких, скульптурно вылепленных пальчиков.        – Я Рюджин, – Шин постаралась улыбнуться, чтобы не выдать своего напряжения. Меньше всего она хотела показаться этому ангельскому созданию какой-то неправильной, ненормальной.        – Я… Моя… Моя сестра тут работает. Во-о-от, – попыталась объясниться девушка, вспомнив слова, оставленные уже знакомой незнакомкой несколько секунд назад.        Рукопожатие немного затянулось. Однако, отпускать прохладную прелестную ручку не хотелось.        – Может, если у тебя есть минутка, заглянешь ко мне? Я пытаюсь делать перестановку, но не могу сама поднять цветочный горшок, – немного смущенно попросила Йеджи, заглядывая в безумные глаза Рюджин своими, до безумия прекрасными.       – Конечно, – Шин согласилась, даже не подумав. Сейчас она была согласна на все, что угодно…          С земли поднялся сильный ветер. Он толкал плечи Рюджин, заставлял ее щуриться, заставлял вырвать руку из непрекращающегося контакта. Он… будто отговаривал, будто пытался удержать, не давал шагнуть за витые ворота, не давал смять высокую траву кедами. Он будто все знал.        Проходя по участку, Рюджин изредка цепляла глазами обстановку внутри. Там, со стороны дороги, сразу и не скажешь, что Йеджи принадлежит так много земли – сад оказался огромным. Однако, как заметила Рюджин, не везде в нем была такая высокая неухоженная трава – у деревьев вдалеке виднелась проплешина будто. Что там? Искусственный прудик? К сожалению, ни времени, ни желания задумываться об этом не было – Рюджин поглощала каждый миллиметр воздуха, которым дышала Йеджи. И пахло от нее так приятно – цветами, пылью и тишиной.        Дверь в дом мерзко скрипнула, но Рюджин не услышала этого. Она почти не обратила внимание на прогнившие доски под ногами, не обратила внимание на темноту комнаты и действительно заколоченные окна. Гостиная, в которую ее привела Йеджи, была большой и почти пустой. Только у одной стены стояли буфетные шкафы без полок, а в середине старый сгнивший диван.        На заросшие мхом и плесенью подушки Йеджи усадила Рюджин. Полумрак и холод помещения заставляли рыжие волосы буквально гореть под тонкими лучами огненного заката, проникающими сквозь доски на окнах. Рюджин не могла оторвать взгляд.        – Ты такая красивая, – мозг Шин окончательно отключился, раз она позволила себе сказать подобное.        Пальцы крепче сжали чужие, все еще покоящиеся в ладони Рюджин. Она просто не могла сопротивляться этому порыву, полному нежности и страсти.        – Ты тоже, – прошептала Йеджи в ответ.        Приближалась она осторожно, несмело будто. А Рюджин ждала, задержав дыхание. Те несколько секунд показались часами, но мягкий, прохладный поцелуй стер все волнение, заставляющее тело трепетать. Губы Йеджи были влажными, приятными и… почти сладкими. Иначе Рюджин не объяснит, почему целовала и облизывала их с таким желанием. Она, ведь, никогда не заглядывалась на девушек.        – У тебя красивые волосы, – Йеджи полностью перешла на шепот, отстранившись в тот момент, когда Рюджин почти задохнулась. – Можно я заплету тебя?       – Конечно.       Чтобы было удобнее, Йеджи перебралась еще ближе. Теперь она жалась голыми ногами, совсем не прикрытыми короткой клетчатой юбкой, к бедрам Рюджин. Ее грудь была близко к лицу Шин, как и выглядывающие из ворота футболки ключицы, и шея… Девушка не могла отвести взгляд. Она физически не могла оторваться от Йеджи. И ей было абсолютно все равно на то, чем занималась новая знакомая эти несколько минут, пока Рюджин до сумасшествия жадно вдыхала ее присутствие.        – Готово, – Йеджи довольно улыбнулась, оглядывая результат своей работы. Ранее непослушные, растрепанные ветром розовые пряди теперь были собраны в короткие косички.        Рюджин улыбалась, потому что Йеджи улыбалась. И если Йеджи довольна, Рюджин тоже очень довольна.        – Вы здесь, – в коридоре возникла другая, красноволосая девушка. Шин обернулась на нее, но быстро была перехвачена за подбородок и повернута обратно к Йеджи. Только к ней.        – Молча заходи, – мягкий голос девушки скрипнул острым недовольством, но Рюджин была слишком поглощена ею, чтобы как-то отреагировать на такое.        Несколько секунд спустя подушка дивана рядом с Шин прогнулась под новым весом. Свободной руки Рюджин коснулась чужая. Девушка вновь взглянула на незнакомку, но не успела ничего сказать – ее губы сладко атаковали, заполняя легкие и мысли новым ароматом – ароматом цветов, сахара и одиночества.        Эта девушка оказалась более открытой, чем Йеджи – она позволила Рюджин углубить поцелуй, проникнуть в тепло рта языком. Но почти сразу же язык Рюджин пронзила боль. Она была такой явной, что девушка натурально дернулась, отпрянув.        Не говоря ничего, Шин в непонимании коснулась своих губ пальцами, мгновение спустя увидев на подушечках тех кровь.        Девушка с красными волосами улыбнулась. Она была прелестной, словно майский ветер, подхватывающий лепестки полевых цветов. Но… Что-то здесь было не так.        Что-то не так.        Рюджин в некотором напряжении обернулась на Йеджи, сидящую по другую руку. Ее лицо не изменилось – все такое же красивое и невинное, но… замершее. Как в ту ночь, прямо как тогда… На Рюджин смотрели мертвые, нечеловеческие глаза. Все ее лицо окаменело словно, возвращая Шин к ужасному, полному страха состоянию.        Девушка посмотрела обратно на вторую незнакомку, но и та… и та, замерев, смотрела. Смотрела. Они обе. Смотрели.        – Не отворачивайся от меня, – сладкий предже, пробирающий до мурашек сейчас голос, похожий на скрежет костей, раздался из уст Йеджи. Она дернула голову Рюджин на себя, не позволяя отвлекаться от ее железных глаз с черным нарисованным зрачком посередине.        Дурман спал с сознания быстро. Но красноволосая девушка оказалась еще быстрее. Мгновение спустя, когда сердце Рюджин завелось в диком темпе, когда мышцы должны были сократиться, помогая девушке сбежать, спастись, ее шею пронзили. Острые, длинные клыки разорвали кожу под милой косичкой. Кровь брызнула, пульсирующими потоками наполняя чужую пасть.        Рюджин не успела даже вскрикнуть – с другой стороны в нее впилась Йеджи.        Очертания заколоченных окон и красивый изгиб шеи Йеджи застыли в широко распахнутых глазах Рюджин. Уже навсегда.        Это длилось недолго. Несколько минут. На большее малышку на диване не хватило – ее кожа стянулась, как выжатый до последней капли пакетик гранатового сока.       – Она очень красивая, – облизнув сочные влажные губы, вновь налившиеся красным, Йеджи ласково провела пальцами по щеке Рюджин.        Девушка рядом молчала. Она первой поднялась с дивана, оттряхнула короткую юбку и отошла в сторону прогнившей лестницы. Наступая на еще не до конца испортившиеся доски пола, девушка скрылась в одной из комнат поместья, а после вернулась с моментальной камерой в руках.        Полароид ослепил помещение белой вспышкой. Фотография вылезла из старого, раритетного прибора, через несколько минут явив образ осторожно уложенной девушки с розовыми косичками и длинными ресницами. Она будто просто задремала на диване. Хотя… она действительно уснула. Только, вот, уже навсегда.        – Черен красивее, – заключила красноволосая, вздохнув.        – Юна, прекрати, – Йеджи поднялась с дивана, бросая на собеседницу недовольный взгляд. – Хватит и тех фотографий, которыми ты облепила свою комнату. Я не хочу больше о ней слышать.          Ён О долго пыталась дозвониться до сестры, но она не отвечала. Когда госпожа и господин Ли вернулись, они спросили о мотоцикле, брошенном у забора.        Девушка выбежала на улицу, находя там, под витыми воротами, байк Рюджин. На нем же лежал шлем, ее куртка, а телефон вибрировал в траве рядом.        – Этого просто не может быть, – Ён О колотило от стресса. Она не могла удержать в пальцах протянутый госпожой стакан воды. – Она бы ни за что так не поступила. Куда она могла уйти? Мне нужно пойти разыскать ее. Она никогда не расставалась со своим телефоном! Она… – девушка задыхалась. Она почти плакала, неверяще таращилась в полные сожаления лица госпожи и господина.        – Это… могло произойти, – женщина отвела взгляд, смотря куда-то мимо Ён О, за ее спину, в окно.        Позволив Ён О громко плакать в свое плечо, госпожа смотрела на виднеющийся в проеме дом напротив.          В руках девушки с собранными на затылке красными волосами были белые цветы. В руках девушки с каскадом волнистых рыжих волос была другая, заснувшая вечным сном девушка. Йеджи мягко прижимала Рюджин к своей груди, обнимала ласково, как пришедшая по ее душу старая дама с острой клюкой.        В полной темноте ночи, под скрывшейся за облака луной они молча следовали в сторону сада. Когтистые деревья, еще не успевшие обрасти листьями, молча наблюдали. И даже ветер не пел заунывные песни по ушедшей душе. Тихая ночь.        Той ночью мертвая земля, не дающая побегов, вновь была потревожена, раскурочена, разбужена. Йеджи опустилась на колени, чтобы осторожно уложить Рюджин в ее новую постель. Юна на прощание подарила ей один цветок из своего букета – уложила тот, разжав холодные пальцы. Остальные цветы были рядом – несколькими метрами сверху, на земле. Все, кроме одного – того, что Юна положила в другой кровати.        Йеджи разозлилась, и трава у ее ног стремительно завяла, почернела и сгнила.        Юна обернулась, пронзая старшую таким же гнетущим взглядом. Она защищала то, что всегда любила, пусть и своим никчемным мертвым сердцем.          Новость об исчезновении Рюджин страшным слухом прошла по колледжу. Ее родители и сестра никак не могли смириться с горем. Они организовывали волонтерские отряды, искали дорогого сердцу человека, опрашивали соседей до самой зимы, но никто ничего не видел. Ничего и никого. Рюджин исчезла.        – Извините, – Ён О коснулась витиеватых металлических цветов на калитке.        – Да? – девушка с красными волосами обернулась, словно не ожидала услышать чужой голос.        – А вы… вы тут живете? – спросила Ён О. Ее глаза были тусклыми, утонувшими в скорби.        – Нет. Я иногда прихожу проведать дом, – девушка с красными волосами медленно подошла к воротам, собирая на подошве ботинок только что выпавшие снежинки.        – Тут… много месяцев назад пропала моя сестра. Может, вы ее видели? – Ён О никогда не встречала никого живого у этой усадьбы, потому особо и не надеялась, что милая девушка могла быть тут в ту страшную ночь.       – Много месяцев назад? – девушка с красными волосами подняла глаза в небо, будто пытаясь вспомнить что-то важное. – Ой, извините, – она вдруг обняла себя обеими руками. – Я немного продрогла. Может, зайдем внутрь и обсудим там? Я вас хоть чаем напою.       Девушка с красными волосами улыбнулась, глядя на отчаявшуюся и разбитую Ён О прекрасными глазами.        – Конечно, – Ён О не нашла причин отказать. Она потянула калитку на себя и, оказавшись на территории дома напротив, пошла следом за незнакомкой.