Шалость

Два ярких разноцветных глаза пристально наблюдали за Ицуки Шу снизу, радостно ожидая новых приказов от своего Учителя. Этот взгляд Кагехиры невероятно раздражал его. Покорный и терпеливый, согласный на любые извращения, лишь бы получить похвалу. Раньше Шу нравилась такая безграничная власть над ним, но после развала старой Valkyrie психика парня сильно покачнулась. Мика всегда соглашался на что угодно ради него, но теперь этого было мало. Ицуки жаждал увидеть сопротивление, испуг, мечтал услышать мольбу о пощаде, поэтому раз за разом повышал градус безумия, но его партнеру это даже нравилось. Шу не мог оставить того калекой или и вовсе убить, ведь не хотел лишаться столь послушной куклы, но терпеть он больше не мог. Ицуки был даже согласен сесть за решетку, лишь бы этот наивный влюбленный взгляд сменился ужасом в глазах. Конечно, Шу мог в любое время приказать Мике притвориться несогласным, но это было совсем не в его духе. Ицуки заранее арендовал помещение подальше от людских глаз и ушей и приготовил инструменты для его веселья. Топор, плоскогубцы, несколько ножей, дрель, молоток, смазка, скотч и веревки положил он в сумку, которую припрятал за креслом, ведь Шу не хотел, чтобы его жертва так быстро раскусила его планы и могла сбежать. Так же Ицуки взял с собой много бинтов, этанол и обезболивающие, чтобы Кагехира не умер слишком быстро. Сначала они просто займутся сексом, а потом.. с чего бы ему начать? Может первым делом лишить беднягу глаз? И обязательно ли сразу его связывать, может просто удержать руками? В любом случае, он сделает это искусно и красиво. Шу с трепетом обдумывал это уже немало времени, все еще сидя на Мике, ожидая исполнения своих запретных желаний. Наконец, парень вернулся в реальный мир и окинул взглядом своего партнера. Кагехира все так же лежал, нагой и доверчивый, все так же, ожидая, смотрел на Учителя и, казалось, не моргал вовсе. По всему его телу были рассыпаны синяки, раны да гематомы, и это невероятно возбуждало Ицуки, так и хотелось оставить ему еще парочку увечий. Разумеется, в своих желаниях он себе отказывать не собирался. Шу немедля ударил того по лицу, да так, что тот вскрикнул от неожиданности и боли. -Думал, я забыл про тебя?- Ицуки резко потянулся к его шее и укусил, сжимая челюсти как только мог. -Я рад, что ты все-таки вспомнил~..- всхлипнул Кагехира, сжимая простынь под ним в кулаке. На самом деле, Мика и сам был далеко не ангел. Со дня их первой встречи, он каждый божий день следил за Ицуки, а если видел рядом с ним кого-то, кто мог бы занять его место, сразу же жестоко избавлялся. Больше всего он ненавидел Назуну Нито. Тысячу раз Кагехира представлял мучительную смерть любимой куклы его Учителя. Единственная причина, по которой он еще того не убил - страх перед Шу. Наверное, он сразу поймет, кто мог это сделать. Однако Мике сильно повезло. И теперь, чтобы Ицуки его никогда не бросил, парень нарыл на него достаточно компромата для шантажа. К радости обоих, им пока причины пользоваться не было. Половой акт занял больше времени, чем Шу ожидал. Как же сильно парня возбуждали чудовищные фантазии его больной головы. С одной стороны ему не терпелось приступить к самому интересному, но с другой он безумно боялся начать невозвратное. Наконец, Ицуки набрался смелости. - Сегодня я собираюсь долго и мучительно убивать тебя,- настолько непринуждённо, насколько только мог сказал он и сразу же начал жадно искать реакцию на лице его партнера. Какое-то время тот молчал, потупив глаза на Учителя, но потом чуть слышно пробормотал: - Оши-сан, ты говоришь серьезно? - Не смей сомневаться в моих словах. Ицуки не мог понять эмоцию на лице парня, хотя очень пытался. Казалось, он был то ли опечален, то ли напуган, но в его широко открытых глазах был какой-то огонь, странный, не поддающийся объяснению. -...А что будет потом, Оши-сан? - Наверное я сделаю из твоего тела чучело, но это маловероятно. Но не переживай, я никогда не создам нечто некрасивое. - А потом?- огонь в его глазах разжигался все сильнее и сильнее. - Valkyrie погибнет окончательно, а я создам новый юнит. - И ты найдешь себе новую куклу? - Конечно. Вряд ли она будет столь покорная, но ,может быть, это к лучшему. - Я не согласен!~ Я хочу быть единственной куклой Ош-сана на века!! Не надо этого делать!- и он немного отполз назад. Ицуки уже ликовал. Больше всего на свете тот боялся, что Мика сразу же согласится. В том случае он оставил бы парня в живых. Но теперь этому не бывать. Шу ударил его в челюсть так, что тот упал на спину. В этот момент маньяк успел дотянуться до плоскогубцев. Он спланировал все, а веревки все же решил не использовать, так будет в разы интереснее, да и опасности тот точно не представляет. Кагехира попытался вырваться, но Ицуки уже запрыгнул на него и обездвижил. Начать он решил с самого интересного - вырвать тому глаз. Парень встал перед сложным выбором: оставить синий или желтый. Хорошо, что он подумал об этом заранее. Ярко голубой будет отлично сочетаться с кроваво-красным, так что рвать Шу решил желтый глаз. Двумя пальцами широко раздвинул его веки и приставил плоскогубцы. Вырвать глаз оказалось сложнее, чем ожидалось. Подцепить глазное яблоко никак не получалось, а Мика вырывался как мог. Но терпение и труд все перетрут. Он просунул бокорезы довольно глубоко, а дальше дело за малым. С характерным звуком Ицуки вытянул драгоценный янтарь из глазниц. Кагехира истошно закричал, скорчившись он неописуемой боли. Пустая глазница безумно кровоточила, из оставшегося глаза рекой потекли слезы агонии. Полученный глазик сильно помялся и был весь в крови, но Шу это не сильно расстроило. Ему всегда было интересно узнать каков на вкус человеческий глаз. Он больше похож на мусс или желе? Наконец-то он узнает. Сначала парень пытался слизать кровь с глаза, но она вытекала слишком быстро. Кровь была чудесна. Шу лизнул радужку и зрачок. Так они сильно по вкусу не отличались от белочной оболочки, но что насчет самого глаза? Жадно укусив вкусняшку, он был приятно удивлен. Нежный тянущийся вкус, смешанный с горькотой крови, был невероятен. Особенно ему понравился на вкус хрусталик. Полакомившись, Ицуки окинул взглядом свою жертву. Как же сильно Шу ненавидел этого жалкого человека перед ним. Трясущимися руками парень судорожно хватался за лицо, хотя уже искусно расцарапал самого себя ногтями. Он все ещё пытался вырваться, но вырвался пока только глаз. - Разве ты не рад, что я лишил тебя твоей особенности, которую ты так ненавидел?- усмехнулся Ицуки, отодвинувшись за новым инструментом для продолжения веселья - топором. Одно легкое движение - и несколько пальцев Кагехиры с хрустом отлетели. Сразу же последовал очередной пробирающий до костей крик, но, к несчастью его мучителя, последний. Он сорвал голос. Следующие удары топором были не сильные, но импульсивные. Пальцы остались держаться на костяшке, но превратились в отвратительное мясное месиво, которое очень вдохновляло Шу. Настолько, что вдруг ему пришла гениальная идея, не входившая в его планы. Парень небрежно отколол то, что когда-то было рукой почти до локтя и перевернул Мику на живот. Тот больше не сопротивлялся. Обильно смазав огрызок руки вытекающей оттуда кровью, Ицуки стал аккуратно засовывать ее в анал парня, при этом мастурбируя. Член его стоял колом. Он впервые был так возбужден. Рука изливалась кровью как никогда, с каждым толчком все больше растираясь в мясо. Казалось, еще немного и кровь потечет уже через рот. Само отверстие начало рваться и тоже кровоточило. Но вдруг Мика теряет сознание. Шу никак не ожидал этого, ведь тот всегда легко переживал боль. Или же он потерял слишком много крови? В любом случае, как хорошо, что предусмотрительный Ицуки заранее подготовился и взял с собой бинты да обезболивающие. Он торопливо дополз до той самой сумки с ними. Парень не чувствовал ни страха, ни вины за него. Он был уверен в себе и в своей безопасности. Резкая глухая боль в голове. Твердый удар в висок окровавленными железными плоскогубцами. Не осознавая свою ошибку, Ицуки упал без сознания. Кагехира с трудом держал холодное оружие в оставшейся руке, с ужасом наблюдал за происходящим оставшимся глазом. Араши всегда говорила ему уйти из этих отношений, но парень даже и задумываться об этом не собирался. Одержимость своим Учителем ослепила его и привела сюда, в эту треклятую комнату. Слезы отчаяния полились из глаза. Парень сжал в объятиях бездыханное тело Ицуки своими "руками". Он рыдал еще долго, обдумывая то, как докатился до этого. Он позвонил бы в полицию и скорую, отправил бы Шу на принудительное лечение, а сам бы начал новую счастливую жизнь, подальше от всей этой грязи, но... горячая капля крови Учителя потекла по его руке. Мика посмотрел на нее. Прекрасная и алая, выглядела так аппетитно и восхитительно. Парень слизнул ее. Не осталось больше ни слез, ни сожалений, только снизу что-то задергалось. Появилось вдруг новое чувство. Какая-то злость?.. Скорее неконтролируемое желание отомстить. Учитель все же решил избавиться от него, да еще и так жестоко. Кагехира с жадностью начал высасывать кровь с места удара. Волосы обильно попадали на язык, и в какой-то момент тот начал зубами вырывать их и глотать. Закончив кошачью трапезу, Мика уставился на член парня. Он все так же стоял, сильно выделяясь на фоне окружающей его лужи крови. Кагехира энергично и с громким стоном запрыгнул на него. Его анал все так же был порван и в крови, а с каждым прыжком рвался еще сильнее, доставляя невероятные боли, но это лишь заводило парня все больше и больше. В конце концов Ицуки кончил и Мика все же додумался до того, что его Учитель жив. "Выходит, что Оши-сан убьет меня когда очнется? Придется этому помешать~" – парень взял уже использованный его партнером топор и начал бить того по плечам, превращая их в нечто похожее на ту руку, теперь одиноко лежащую поблизости. От такой боли Шу пришел в себя. Сказать, что он был шокирован – ничего не сказать. Когда они успели поменяться местами? Увы, острая боль не давала ему поразмышлять об этом, он мог лишь кричать и проклинать человека перед ним. Мика был уже на грани возбуждения. Неожиданно он отбросил топор в сторону и жадно осмотрел на одно из разбитых плеч. Оно напоминало салат. Салат из костей и мяса, политых сладкой кровью. Не выдержав искушения, Кагехира насадил это месиво на свой член. Как бы Ицуки не старался, он не мог пошевелить руками. Теперь они лишь беспомощно болтались в такт движений Мики взад-вперед. Боль была адская, а зрелище - отвратительно. Не вытерпев столь сильного запаха крови, Мику вырвало прямо на его "партнера". Теперь он насиловал размазанное плечо бедолаги в крови, поту, сперме и блевоте. К удивлению обоих, не смотря на сильную боль, и у Шу поднялся член. Это очень порадовало Кагехиру, но из-за поврежденных связок выразить своего восхищения словами он не мог, разве что обильно кончить в плечо парня. После этого он снова взялся за топор, что вызвало лютый страх у второго. Мика острым лезвием быстро лишил Шу полового органа и опять неаккуратно засунул его себе в анал. Медленно он начал двигать им, наблюдая, как Ицуки бьется в агонии. Парень довольно долго ублажал себя отрезанным членом, до тех пор, пока тот не перестал быть твердым. Теперь мир ощущался совершенно иначе. Мика думал, что это и есть вершина человеческого блаженства. По крайней мере, он никогда не чувствовал себя так по-особенному. Парень был абсолютно счастлив и хотел, чтобы его счастье продолжалось. Мика запомнил, где Шу хранил инструменты и достал из той сумки довольно старый молоток-гвоздодер. Его обратной стороной Кагехира начал бить по лицу Учителя, пока то не было изуродовано и полностью залито кровью. Затем, им же, он разбил окровавленные, но находящиеся на месте яйца парня. Ицуки уже сдался. Его силы бороться иссякли. Все, чего он теперь хотел – холодная смерть. Далее Мика взял из сумки довольно хорошо заточенный кухонный ножик. Им он сделал вертикальный надрез от рёбер до паха и, раздвинув части плоти, наконец смог увидеть внутренности так горячо любимого и ненавистного им Учителя. Парень начал медленно мять и вылизвать кишки, но вдруг ему пришло осознание, что Шу умирает. Он перестал двигаться, истекает кровью и уже еле дышит. Кагехира запаниковал. Он ведь почти убил смысл его жалкой жизни. Но ему пришла в голову гениальнейшая идея. Мика моментально сделал разрез над сердцем парня и попытался добраться до того, но ему на пути встало несколько рёбер. Это не было проблемой, он разбил их молотком и вытащил по кусочку, пока не увидел горячее, едва бьющееся сердце своего Учителя. Кагехира был напуган и взволнован, но это не помешало ему резким и дерзким движением проткнуть сердце своим членом. Конечно, этого Ицуки уже не смог стерпеть, и наконец-то его грязный разум утонул в небытие. Удовольствие Мики нельзя было описать словами. Быстрыми и резкими толчками он разрывал уже остановившийся орган парня. Затем, кончив прямо туда же, тот с облегчением понял, что теперь навсегда в сердце Учителя. Взглядом осмотрел он, то что натворил. Выглядело это все и вправду пугающе мерзко. На Шу не было ни живого места, не считая ног, которые, к удивлению, еще не были тронуты, но Мика быстро исправил это, отрубив их по колени топором. Тот больше никогда не покинет его. Всюду стоял плотный запах крови, а она сама была разлита повсюду, устилая собой весь пол. Рука парня кровоточила, хоть уже не так сильно, но тот потерял настолько много крови, что стал терять сознание. Однако, он никак не мог умереть таким образом. Учитель никогда не назвал бы случившееся в этой комнате прекрасным. Это было далеко не искусство, которое тот так почитал, а маленькая шалость, которая ему не удалась и которую видеть никто не должен. С большим трудом Кагехира шел, оставляя за собой крупные следы крови. Дойдя до кухни, он без особого труда нашел там спички с подсолнечным маслом и пополз с ними обратно в комнату. Там он обильно полил маслом Ицуки и себя. Осталось лишь чиркнуть спичкой и бросить ее на себя, но вот незадача!.. у него не хватило на это сил. Он упал в мертвецкие объятья своего Учителя, не в силах пошевелиться и погибая от потери крови. Мика так сильно этого боялся. Если бы Шу был жив, то пришел бы в страшную ярость, увидев это. Теперь их найдут в таком некрасивом и непристойном виде. Но делать было нечего. С горечью в сердце он все же смирился с такой кончиной и ее последствиями в мире людском, который с каждой секундой отдалялся от него все дальше и дальше.