Я не верю в любовь с первого взгляда

Яркое солнце заливало мощёные улицы Парижа. Оно проникало повсюду, в узкие окна, пробегаясь лучами по старым деревянным столам, стучалось и входило в двери придорожных таверн, превращая темное пиво в сверкающий янтарь, безжалостно заглядывало в глаза горожан, тщетно пытающихся защититься от света широкополой шляпой. Во Францию пришло лето. — А вот я говорю вам, что надо было ставить в два раза больше! — гремел звучный голос, да так громко, что две проходившие мимо девушки удивлённо обернулись. — Тысяча чертей, Портос, куда уж больше? — вскричал другой голос — вы и так проиграли половину жалования, которое Де Тревиль предоставил вам для расходов на военное снаряжение! — Судя по всему, Портос думал, что с помощью игр сумеет увеличить сумму, предоставленную ему капитаном — медленный и глубокий голос третьего участника беседы заставил двух девушек переглянуться, и остановиться, якобы что-то проверяя. Вскоре из-за угла показались трое человек в голубых плащах с золотыми крестами. Одна из девушек подтолкнула локтем вторую, и та, чуть хихикнув, рухнула прямо в руки среднего из мушкетёров. — Боже мой, простите! Кажется, я слегка споткнулась! Молниеносно среагировавший мушкетёр поставил девушку на ноги. Та с хихиканьем прижалась к нему. — Черт побери, д’Артаньян, где же Арамис? — пробормотал средний мушкетёр юноше слева от себя, и слегка отодвинулся от девушки. Та мгновенно забыла про него, и вместе с подругой уже дружно восхищалась повязкой Портоса. — Арамису следовало бы уже появится, — хмуро ответил д’Артаньян. Средний мушкетёр с беспокойством оглядел улицу. — Да что вы, Атос, как будто он впервые опаздывает! Наконец послышались мягкие шаги, так знакомые этим мушкетёрам. — Простите, друзья мои! Я задержался из-за спора о библии, который возник между мной и моим знакомым. — А не задержала ли тебя кузина-белошвейка, Арамис? — насмешливо поинтересовался Портос, чьи поклонницы уже ушли, точно удостоверившись, что богатый мушкетёр будет ждать их следующим вечером на этом же месте. — Портос, — укоризненно вымолвил Арамис, лёгким движением руки поправляя локон на лбу. — Да ладно вам, Арамис, всем известно, что… — д’Артаньян запнулся, наткнувшись на взгляд Атоса, внушавший больше страха, чем направленное в лоб дуло мушкета. Этой ночью д’Артаньяну не спалось. То и дело вспоминая о странном поведении друга, тот гадал — не заболел ли храбрый мушкетёр? Может, какая-нибудь из боевых ран повредила голову его товарища? Или… Вдруг здесь замешана политика? Может это снова интриги королевы, в которые непонятным образом оказались втянуты двое его друзей? «Нет», решил д’Артаньян, «я не позволю политике лишить меня ещё и друзей!» Как бы не ломал голову в эту ночь юный мушкетёр, Атосу было ещё хуже. Сначала он весь вечер без движения пролежал на кровати. Гримо понял, что беспокоить господина в эти часы не стоит, и запер дверь, так что звуки доносились до ушей Графа в искаженном виде и как будто покрытые некоторым налетом. Когда твердый, комковатой матрас окончательно впился в спину, а вид потолка, затянутого еле видными трещинами наскучил совершенно, Атос встал, и принялся нервно наматывать круги по спальне. Пару раз он впивался пальцами в темные волосы, и некоторые из вьющихся прядей навсегда покидали голову. Изредка он останавливался, прикрывал глаза, и лицо его освещалось совершенно счастливой улыбкой. Примерно в четыре часа ночи скрипнула дверь, и на пороге появился Гримо. В глазах его отразился страх, и он поспешно вышел. Когда небо прошили первые лучи солнца, Атос наконец-то лег в кровать и уснул. — Где Атос?! Где Атос, я вас спрашиваю! Нет! Я знаю! Он наверняка ранен… Нет, он наверняка убит! — Что? — переспросил д’Артаньян — Это то, что скажет капитан де Тревиль, если узнает, что мы не видели нашего друга уже четыре дня, — грустно пожал плечами Арамис — думаю, нужно рассказать об этом капитану сегодня. — Я согласен с Арамисом — вторил Портос. — Нет, господа! — воскликнул д’Артаньян. Двое мушкетёров посмотрели на него с удивлением. — если это известие станет достоянием гласности, — продолжал Гасконец, — кардинал не замедлит сообщить о дезертирстве королю, и в нынешних обстоятельствах нашего Атоса может ждать Бастилия! Благородный румянец схлынул с щек Арамиса, а Портос, хлопнув д’Артаньяна по плечу, сказал: — Был бы Атос сейчас здесь, он бы как обычно сказал, что вы, юный друг, умнее всех нас вместе взятых. Ну что ж, отправляемся сегодня? Твоя кузина не замечает, пока ты будешь в отъезде, Арамис? Бросив на Портоса величественный взгляд, Арамис холодно ответил: — К вашему сведению, Портос, я уже месяц как ни с кем не вижусь. Портос поперхнулся, а д’Артаньян вскричал: — К черту разговоры, Арамис, нам надо отправляться немедленно! Через несколько часов, скача на лошадях в то место, где по предположениям, мог находиться Атос, д’Артаньян чуть-чуть отстал. — Арамис, мне нужно с вами поговорить, — произнес он, и махнул рукой, показывая, чтобы тот тоже замедлился. — Да, мой друг? — Арамис, меня смущают некоторые ваши с Атосом действия, — в этот момент глаза Арамиса на секунду расширились, и д’Артаньян, к своему изумлению, прочитал в них испуг — Арамис, если это связано с политикой, это касается и меня. Я не могу допустить, чтобы из-за правительства погиб ещё кто-нибудь, кого я люблю! Арамис внимательно посмотрел в глаза д’Артаньяну. — Я понимаю ваш страх, дорогой друг. Можете не беспокоится, с политикой это почти не связано. — Почти? Значит, может всё-таки… — Вы неправильно меня поняли, д’Артаньян. С интригами во власти связано только начало. Во время той истории с подвесками, я… Понял кое что, очень важное для меня. Но для вас это не важно, и ничьей жизни не грозит… Постойте, вы замечали какие-то действия от Атоса? Д’Артаньян с удивлением посмотрел на друга. — Конечно… Поэтому я и подумал, что вы можете быть затянуты в очередную интригу Арамис напряжённо смотрел вперёд. Мерный стук копыт о сухую землю не давал сосредоточиться. За несколько сотен метров впереди ехал Портос. Оттуда доносилось веселое пение «Пора-пора-порадуемся на своем веку…» Молча они ехали с полчаса. Солнце постепенно съезжало вниз по небосводу. — д’Артаньян… — прервал молчание Арамис — а вы можете сказать, по каким признакам вы решили, что Атос замешан в политической интриге? — По его взволнованности, когда он не знал, точно ли вы в безопасности, по взгляду, которым он одаривал всякого, кто пытался выведать, где и с кем вы находились в недавнее время. Из этого я сделал вывод, что, возможно, вы были на опасном задании, скорее всего, порученном королевой. Возможно, виною тому был закат, окрасивший поле, лошадей и деревья в нежно-пеосиковый цвет, но д’Артаньяну показалось, что обычно аристократически бледное лицо Арамиса заливает густой румянец. Впрочем, скоро опустившаяся темнота не дала гасконцу разглядеть так ли это. Объездив практически все таверны вокруг Парижа, и потратив три дня на это, мушкетёры обнаружили Атоса в той же таверне, где был он найден во время поездки за подвесками. Хозяин с громким криком «Он вернулся! Элизабет, спрячь ром!», покинул заведение, и лишь поджидал приезда мушкетёров в соседней гостинице. — Вытащите его оттуда! — взмолился хозяин, узнав д’Артаньяна. Однако в этот раз сделать это оказалось намного труднее. — Черт побери. Как вы меня нашли? — прозвучало из-за двери подвала. После этих слов Атос категорически не собирался общаться с д’Артаньяном, и лишь просил оставить его умереть здесь. — Вылезайте, Атос! — проревел Портос — Без вас скучновато! Громкие протесты вдруг смолкли. — Портос? Вы что же, здесь? — Ясное дело здесь! Хорошо ещё, если я был бы не здесь, а там, по вашу сторону двери! И вам легко это сделать! — Вы что же… Все вместе приехали? — Все вместе. Вы нам нужны, — к двери незаметно подошёл Арамис. На это Атос ничего не сказал, но из-за двери послышался звук, как будто что-то громко разбилось. — Неужто вы забыли, Атос? Мы — мушкетёры. Один за всех, и все за одного, — мягко говорил Арамис. — Я уже больше никогда не выйду — тихо прозвучало по ту сторону двери. — Да не валяйте вы дурака! — начал Портос, но д’Артаньян дёрнул его за голубую ткань плаща. Он широко раскрытыми глазами наблюдал за Арамисом. Тот, подойдя к двери почти вплотную, нежно положил на нее руку. — Портос! — тихо зашептал д’Артаньян — по-моему, нам стоит сейчас уйти — Что? Почему? — Я вас умоляю, у кого ещё, как не у вас огромный опыт в любовных делах, вы должны сами понимать, когда лучше оставить людей наедине! — У Атоса там сидит девушка?! — Тысяча чертей, просто пойдёмте, Портос! Страшно обиженный Портос пошел в соседнюю таверну, а д’Артаньян остался ждать. Вдруг страшная мысль пронзила его — а что, если он всё-таки не так все понял, и здесь все же завязана политика! Спустившись вниз, он обнаружил, что дверь подвала открыта. Быстро скользнув в один из шкафов для еды, д’Артаньян оставил шёлку для зрения и слуха. — Так что же вы, Атос? Отчего вы уехали? — Неужели вы не понимаете, милый Арамис? Мне казалось, вы обо всем догадались? — Так стало быть, я понял все правильно… В ответ последовал тяжёлый вздох. Д’Артаньян слегка нагнулся вперёд, и в щели показались двое. На полу, прислонившись к бочке сидел Атос в абсолютно обессиленной позе. Руками он закрывал лице. Рядом присел Арамис, положив колени в чистых кюлотах прямо на земляной пол. Протянув руку, Арамис коснулся плеча Атоса. Тот вздрогнул, но рук от лица не убрал. — Не надо, Арамис. Вы пользуетесь моим состоянием — я выпил слишком много вина, и вы прекрасно знаете, что это единственный способ вывести меня на разговор по душам. Арамис убрал руку. Некоторое время они провели в молчании, лишь капли, стекающие из пивного крана глухо ударялись об пол. — Я вас люблю — негромко, но уверенно произнес Арамис. Д’Артаньяну стало жарко. Он понял, что попал не туда. Это был не разговор о политике. Это было тайное признание, на котором он, по своей глупости присутствовал. Черт знает как ему удалось сюда забраться так, что его не заметили, но вылезти таким же путем совершенно не представлялось возможным. Атос тем временем оторвал руки от лица. Ноги его мгновенно подтянулись к телу, а руки обхватили их. — Вы лжёте — прошептал он — Лгу? С чего бы мне лгать? — Вы не можете меня любить… Вы… Другой…! Арамис серьезно посмотрел на Атоса. Тот не отвёл взгляд. — Я не верю в любовь с первого взгляда, Атос. Для того, чтобы полюбить вас мне понадобились годы. Для того, чтобы понять это — месяца. Чтобы принять — одна ужасная неделя, когда я опасался самого худшего. Мысль о том, что я могу потерять вас была моим ночным кошмаром. Она же даёт мне уверенность и сейчас. Снова молчание. Д’Артаньян чувствовал, как лёгкий сквозняк, проходящий сквозь щель, колышет его волосы. — В таком случае, Арамис, я тоже должен кое-что вам сказать. — начал Атос — Я… Я вас люблю. В тот раз, когда мы смеялись над какой-то дурацкой шуткой, и встретились с вами взглядами, я в первый раз заметил ваши глаза… Не в смысле, что вообще в первый раз заметил… А заметил, просто в первый раз… Глаза… — Атос замялся. Арамис рассмеялся. — У вас самая прекрасная улыбка… — проговорил Атос. Его рука потянулась к щеке Арамиса. Тот перехватил ее, и их пальцы сплелись. — Я думаю, милый Атос, нам придется отложить дела на потом. Видите ли, наш юный друг сидит в шкафу, и, похоже, именно ему предстоит честь быть свидетелем нашего разговора, так как вы, скорее всего, на утро ничего не вспомните. А может и вспомните. Там видно будет.