Пертурбация

— Лучше бы морду кому-нибудь начистил, чем этой чепухой заниматься, — причитает Валера. — Покажи, как у тебя так складно получилось? — пихает плечом Кащея, приноровившегося к делу, которое поручил им Вова, чтобы не мешались под ногами и сделали, наконец, что-то полезное для дома. — Вот ты криворукий, Валер, — посмеивается довольный похвалой Кащей. — Смотри, ты носки разного цвета сложил, дурак совсем что ли. У одного квадратик сбоку, а у другого ромбик. Еще за тобой переделывай потом, — насупил брови он, скидывая в кучу очередную свернутую пару. Парни сидели на полу, скрестив ноги по-турецки, и копались в разных носках, подбирая каждому своего близнеца. Вове надоело находить по всей квартире воняющие заначки. Поэтому заставил парочку помучаться с час, чтобы у обоих пытка отбила дальнейшее желание наводить беспорядок. — Вовочка, а, Вовочка, я честно все понял, свой косяк признаю, — Никите приходится повысить голос, чтобы его услышал Адидас, крутящийся на кухне с поварешкой в руках. — Ну, как вы тут? — в проеме появляется Володя, посасывающий из-за пореза кровоточащий палец. — Никит, не подтрунивай над Валерой, ты просто руками ловчее работаешь, — оценивающе окидывает взглядом их успехи, смягчаясь от вида наполненных раскаяньем лиц своих любимых мужчин. — Пойди за супом последи пока, я ему помогу, — подскочивший в ту же секунду счастливый Кащей вырывает из протянутых рук набор отчаянной домохозяйки, с облегчением направляясь на кухню. Адидас присаживается на пол к помрачневшему парню, теребящему в руках нитку от носка. Клюет Турбо в висок, помогая в две руки свернуть комочек. — Валер, тут дело такое, — начинает Вова. — Родители просят с Маратом поехать в Москву, проконтролировать, как он поступать будет, — выдает одним предложением, не распыляясь на пламенные речи. — Как мы без тебя? — задумчиво тянет Турбо, представляя во всех красках, как вернется уставший с дороги Вова и будет хлестать их полотенцем по задницам за культивируемый бардак. — Вы же не дети малые, справитесь, — поднимается с пола Адидас, протягивая руку парню. — Ты за главного будешь, — констатирует Вова, потянув на себя Валеру, утягивая его на кухню, не расцепив рук. Еще из прихожей тянется безупречный аромат сытного обеда, приготовленного золотыми руками Володи. Никита натирает полотенцем вымытую посуду, напевая незамысловатый припев, придуманный на ходу. Заслышав шорох тапочек по полу, деловито достает столовые приборы, кивая, чтобы присаживались. Решив поухаживать за любимыми, он забавно балансирует с горячими тарелками по кухне, высунув от упорства кончик языка. Сцеловывает слова благодарности с любимых губ, присаживаясь следом на пустой стул, пододвигаясь ближе. Новость об отъезде Адидаса он воспринимает с озадаченным лицом, в итоге просто пожимает плечами. Выбирать не приходится, будут выкручиваться. За себя не переживает, он может питаться водкой с сигаретами на завтрак, обед и ужин. А вот Валерка молодой еще, растущий организм. — Устроим незабываемые проводы значит, — с набитым ртом пробубнил Кащей, сталкиваясь с недоуменным взглядом Вовы и игривым Валеры. Эти двое всегда чувствовали друг друга на интуитивном уровне, следить за их переглядками можно было бесконечно. Оставалось только догадываться, что его любимые задумали на этот раз. — Я пойду сумку соберу пока, посуда на вас, — встает из-за стола Адидас, оставляя парней допивать чай. Вова не стал брать с собой целый шкаф, ограничиваясь парой футболок, взял олимпийку Валеры и светлые штаны, чтобы выглядеть опрятно. Поездка в столицу требовала собранности от мужчины. Ему придется отвечать за дурную голову младшего брата, который своим характером мог наломать дров перед лицом приемной комиссии. Постепенно пустая сумка набивается вещами, приходится кулаком заталкивать последние мелочи. Вжикнув молнией напоследок, Вова берет ношу за ручки и оставляет в коридоре. Времени до завтрашнего утра полно, поэтому предлагает наведаться на их точку и заняться повседневными делами. Парни не отказывают, бодро натягивая на полуобнаженные тела легкую одежду, которая бы не сковывала их движения. Лето было в самом разгаре, поэтому днем неразлучники предпочитали скрываться в спортивном зале, который находился в подвале дома на соседней улице. Кащей и Турбо боксировали друг с другом, отрабатывая приемы, пока Вова решал проблемы с пацанами, подсчитывал общак и обсуждал ближайшие планы банды. Утомленная борьбой на ринге парочка на глазах у всех лениво щипала друг друга за бока, заставляя вскинуться, чтобы дать сдачи. Потягиваясь от приятной тяжести в мышцах после тренировки, Кащей бездумно перебирал волосы Валеры, который делился с ним переживаниями по поводу командировки Вовы. При упоминании любимого Никита поворачивает голову к сосредоточенному мужчине с зажатой меж губ сигаретой. Володя внимательно вчитывался в бумаги, помечая необходимое карандашом. Посчитав увиденную картину волнующе сексуальной, Кащей юрко перелезает через натянутые вокруг ринга веревки, направившись отвлечь увлеченного серьезными делами Адидаса. — Читаешь отчет о поставках? — поставив рядом с Вовой табурет, интересуется Никита. Пробегается глазами по тексту, одобрительно хмыкнув. Дела у группировки шли в гору: Кащей и Адидас, объединив свои сильные стороны, стали очень уважаемыми в Казани лидерами Универсама. — Желтый хорошо себя проявил, думаю, теперь его можно назначить доверенным лицом на сбыт оружия, — резюмирует Вова, ожидая реакции мужчины. — Давно пора, заебалось тебя ждать, как принцессу, засев в трех соснах, чтобы бежать рубить головы, если с тебя хоть волосинка упадет. Валера потом ночь не спит и дымит на всю квартиру, — соглашается со словами Адидаса. Они уже давно не в тех отношениях, когда предоставляют друг другу сухие результаты о встречах с союзниками. Теперь жизнь каждого равняется по ценности собственной. Любая травма болит на другом не меньше, чем на самом пострадавшем, все невзгоды отдают неприятным покалыванием в груди. Стрельнув у Вовы сигарету, зовет так и не сменившего свое лежачее положение Валеру, чтобы начать сборы домой. Турбо неспешно покидает ринг, на ходу вытирая лицо майкой, задрав ее до груди. Заглядывает в комнату старших, схватив не глядя пустой граненый стакан, наполняет его водой из канистры, наслаждаясь живительной влагой. В несколько глотков осушив содержимое, ставит со звоном на место. Оповещает, что подождет их на улице, прихватив коробку с документами, чтобы Вове спокойнее спалось вдали от дома. Через пару минут из подвала выходят Кащей с Вовой, увлеченно обсуждая дела группировки, увлекая за собой и Турбо. Их семейным гнездышком была громадных размеров квартира Адидаса, которая была подарком щедрых родителей старшему сыну на совершеннолетие. В надежде на то, что через несколько лет по паркету будут бегать детские ножки, а не звучно шлепать лапы Кащея, на которые можно было с трудом найти солидную обувь. От стен отражался не детский смех, а гогот в стельку пьяных мужчин. Особенно быстро развозило Валеру, который через пару стопок перевоплощался в комедианта, что держаться на стуле от его шуток было тяжело. Вову все больше чем устраивало: он любил своих мужчин всем сердцем, более не представляя жизни без них. Перепрыгивая через две ступеньки, Турбо соревновался с Кащеем, который от скуки предложил устроить гонку на желание. Громко матерясь и толкаясь, Валера финишировал первым, привставая на носочки от чувства превосходства над закатывающим глаза мужчиной. Когда к бегунам подходит Вова, Никита начинает неубедительно стыдить за ребячество Турбо, хотя сам частенько является инициатором их забав. Пропустив первым Валеру, все по очереди сбрасывают обувь в коридоре и разбредаются по квартире, занятые своими делами. Вова подставляет покрывшееся потом лицо под струи воды, засунув голову в раковину. Оставляя кран отрытым, следом набирает воду в чайник, смаргивая с ресниц капельки влаги. Направляясь на поиски Никиты, заодно стучит кулаком по двери ванной, чтобы оповестить плескающегося в душе Турбо, что они ждут его на кухне. Кащей оказывается найденным в их спальне в одном нижнем белье. Никита занимался боксом столько, сколько себя помнит, поэтому мускулистое тело мужчины приковывало взгляд любого, кому удавалось увидеть его без верха. — Будешь чай, Никит? — накрывает широкие плечи ладонями, прильнув к крепкому телу. Мужчина отрицательно мотает головой, поглядывая на то, как интимно они соприкасаются бедрами, потираясь друг о друга в привычной манере. — Никому не уперся сраный чай, я тебя хочу, — поворачивается в руках Кащей, прижимаясь губами к Вове. Вовлекает его в сладкий поцелуй, распаляя поглаживаниями вдоль поясницы. Казавшийся всем бесчувственный Володя буквально расцветал в умелых руках любовника, опаляя дыханием ушную раковину Никиты, из-за чего его кожа мгновенно покрылась мурашками. У обоих крепко стояло, поэтому Кащей нетерпеливо залез рукой в белье Адидаса, обвивая ладонь вокруг члена. Вова не любил торопиться, уделяя достаточное время ласкам, чем заставлял изнывать от желания своих мужчин, которые, не скрываясь, пожирали глазами его молочную кожу с стоящими сосками. Валера застает их развязно целующихся, заводясь от одного вида разгоряченных наслаждением мужчин. — Чего встал как вкопанный, присоединяйся. Но учти, тут обнаженная вечеринка, — заявляет Никита, руками оглаживая собственное нагое тело. Не выдерживая такой откровенности, Вова, краснея ушами, утягивает развратника на диван. Валера рывком стягивает домашние шорты с бельем, погружаясь в экстаз.

***

— Может Маратка все-таки справится один? — ходит за Володей по пятам Кащей, вставший раньше будильника, чтобы спокойно проводить любимого. — Это даже не обсуждается, он еще очень молодой и горячий, — сплюнув в раковину остатки зубной пасты, отвечает Адидас. Не включаясь в полноценную беседу, он прогоняет в голове расписание поезда, переживая, что придется еще расталкивать спящего младшего брата, не надеясь на его пунктуальность. Пара садится вместе завтракать, наслаждаясь тишиной утра. По рукам Никиты бегут солнечные зайчики, на губах Вовы стоит легкая улыбка. Слизнув с губ капельку кофе, он растягивается на стуле, покачиваясь на его ножках. Через стенку от них сопит Валера, промучавшийся от бессонной ночи. Прижимая к себе до самого утра спящего Адидаса, он уже начинал скучать по мужчине. Турбо как в тумане слышит голос Никиты, который вполголоса пытался разбудить парня, осторожно дотрагиваясь до его предплечья. В приоткрытый глаз бьют лучи солнца, заставляя крепко зажмуриться. Кащей спокойно повторяет, что Вова уже стоит в коридоре и зовет попрощаться. Сонный Валера прижимается к стене, размазанным взором осматривая Володю, сжимающего в руках дорожную сумку. Увидев любимого, Адидас отставляет багаж, раскрывая руки для объятий, впуская в них Турбо. Парень не глядя покрывает лицо Вовы короткими поцелуями, прося вернуться как можно скорее к ним. Кащею, глядя на них, очень хочется присоединиться, но он бережно забирает Валеру от Вовы, прижимая притихшего парня к своему боку. Просит Адидаса быть осторожнее, извиняясь, что не может полноценно проводить до поезда. Володя, не переставая кивать, одной рукой открывает дверь, оставляя дуэт бытовых инвалидов переживать худшие времена в квартире.