* * *
Следующий посетитель явился под вечер. Марв как раз успел поужинать и собрался было заняться аспектами, но стук в дверь вырвал из хода мыслей. — Слышь, братюня, — на пороге стоял бритый пацанчик головы на полторы выше Марва, — Это ты тут хату держишь? — Чего надо? — привычно вызверился Марв, — Медитант хренов. — Ты, — обрадовался парниша, — Точно как рассказывали. — Кто рассказывал? — В узле нашем народ впечатлениями обменивался. Сердитый, говорят, мужичок, один на острове. Поругается слегка, а потом обратно вернёт. — Тебя тоже вернуть? — Не, я побазарить хочу. — Ссука, — мотнул головой Марв, — О чём мне с тобой базарить? — Ну, тебе, типа, неинтересно — кто я? Откуда? Как оно у нас там? — Штук пятьдесят назад было. Сейчас уже похер как-то. Задрали вы меня. — А ты реально всех, кто к тебе ходил, помнишь? — Ну, может, не всех… Но помню. — Огнищенски, — обрадовался пацанчик, — Братюнь, а зайти можно? Холодно тут у вас. Марв неохотно посторонился. С любопытством озираясь, гость прошёл внутрь. — Чё-то ты уверенный больно, — с подозрением сказал Марв, — Как тебя к мозгоправу занесло? — Мозгоправу? А ты про…, — он пропел знакомое имя. — Ну да. Это ж он, сука, методику разработал. Медитации этой вашей. — «Внутреннее море»? Он, да. Только это не медитация, а заклинание типа. Ну и к докторам я не хожу, я по осознанным сновидениям больше. — Так ты спишь, сука, сейчас что ли? — Ну, тип того, да. — Чтоб тебе, тварина, всю жизнь бесконечный цикл снился. Зачем пришел? — Не злись, братюнь. Я разобраться хочу. — В чём? — Ты ж вроде как ментальная проекция. А значит, помнить тех, кто к тебе приходил, не должен. — Чё? — Ну, «внутреннее море» — это хитрая такая штука, типа отправляет сознание в безопасное место. Остров, океан кругом, красота. И кто духом послабже, подсознательно возвращаться не хочет. И чтоб они тут навсегда не застряли, механизм безопасности встроен… — Сердитый мужичок в бунгало? — Тип того. Марв достал с полки бутылку, стакан, ливанул виски. Глотнул сам, протянул другой стакан гостю. — Не, братюнь, я препараты не мешаю. — Теория красивая, — пожал Марв плечами, — Только я вас, ублюдков, наперечёт помню. Сначала записывал даже, как кого зовут, чем занимается. Он достал с полки тетрадь, пролистал к началу и провыл чьё-то имя. — А потом забил. Толку-то? Живёте в жопе какой-то. То ли в газовом гиганте, то ли в другой вселенной вообще. Материального с собой ничего принести не можете. Биология — другая, физика — другая, науки — другие. — Ты мне лучше вот что скажи, — Марв глотнул вискаря, — До тебя тут была одна, сказала, что «мыслила море», как сказано в книге. В какой нахер книге? Этот психотерапевт ваш свою методу только пациентам раскрывал. За деньги. — Так он материал собирал. А сейчас и правда книгу издал. Тебе в самом деле про неё рассказали? Огнищенски! — пацанчик задумался. — Так что в жопу иди со своими проекциями, — проворчал Марв. — Не, погоди, — очнулся тот, — Всё равно не стыкуется. — Что конкретно? — Тут два варианта: либо моя ментальная проекция сообщает мне факты, о которых я знаю. Либо это такое общественное неосознаваемое. — Коллективное бессознательное. — Тип того. Только при любом раскладе тебя не существует. — С хера ли? — Ну смотри, — пацанчик обвёл кругом рукой, — Остров маленький. Ты один. Из гостей — только мы. — И чё? — Мы придаём смысл твоему существу. А пока нас нет, тебя тоже нет. — Есть. — У тебя есть прошлое? Друзья? Знакомые? Чем ты вообще занят, пока нас нет? — Кодер я. Снял бунгало, чтобы поработать спокойно, чтоб не отвлекал никто. Друзей, пожалуй, нет, зато знакомых даже чересчур. Пока вас нет, код пишу. Пацанчик покачал головой. — Ложные воспоминания. Инкантация, достаточно сложная для поддержания — как ты сказал? — коллегиального несознательного, может обзавестись подобием собственного интеллекта. Марв скривил губы. — Недоказуемо. Я могу то же самое про тебя сказать. Гость хмыкнул. — Приятно, когда проекция не глупее субъекта. А чё ты сердитый такой? Ругаешься всё время? — От работы отвлекаете. — От написания кода? Это что, кстати? — Формализация абстрактных логических конструктов. Что-то вроде ваших инкантаций, наверно. Парниша заинтересованно приподнял брови: — Сложный умственный труд? Требующий концентрации и сосредоточения? — Угу. — Ты же понимаешь, — сочувственно сказал гость, — Что в моменты сосредоточения и фиксации ты перестаёшь существовать особенно сильно? Марв пожевал губу. — Я тебя в жопу посылал уже? — Кажется, посылал. Можно посмотреть? — он указал на тетрадь. Марв бросил её гостю на колени. — Книга-то популярная? — спросил он. — Более чем. — Ссука, тут же теперь не протолкнуться будет. Пацанчик пожал плечами, перелистывая тетрадку. — Чем больше нас приходит, тем осознаннее ты, как проекция. — Ого, — остановился он на странице со схемами, — Тебе кто-то даже принцип заклинания объяснял? Марв дёрнул щекой. — Пытался разобраться, как эта херня работает. Закрыться от неё или перенаправить куда. Не вышло. — Конечно, не вышло, — гость презрительно хмыкнул, — Тут ошибка на ошибке. Он взял авторучку. — Потоки должны быть обоюдно противонаправлены, чтобы приём не мешал передаче. Снисхождению лучше подходит форма восходящей спирали, а идея моря выражается посредством звуковых… Замолчав, гость поднял голову от тетради, лицо его приобрело выражение сконфуженное и обиженное. — Родитель, — сказал он, — Я занят. Ай! Отпусти! Марв моргнул от порыва ветра. В кресле осталась только раскрытая на середине тетрадь. — Посредством звуковых волн, — сказал Марв, взглянув на схему, — Знаю я.* * *
Наутро он снова занялся аспектами, но работа шла туго. Вчерашний разговор всплывал в памяти, не давая сосредоточиться. Аспекты перемежались в мыслях со спиралями, функторы со снисхождением, и в какой-то момент Марву даже показалось, что он достиг внутреннего моря. Чувство завершённости наполнило его, а когда оно сошло, Марв обнаружил себя сидящим на песке у набегающих и откатывающихся с тихим шорохом волн. Помотав головой, он поднялся с места и направился к бунгало, чуть ёжась от прохладного бриза. Дёрнул ручку — дверь оказалась заперта. Несколько секунд недоумения — внутри послышались шаги и приглушённые проклятия. Дверь отворилась, Марв оказался лицом к лицу с самим собой. — Твою мать, — сказал Марв-из-дома. — Не без этого, — согласился Марв-с-пляжа и ударил первого по щеке. Моргнул от порыва ветра. Прошёл внутрь. «У медитации есть глубина. Уровни. Снисхождения», — он уселся в не успевшее остыть кресло и упёрся взглядом в монитор. Предшественник ещё не закончил с обёрткой функтора, — «Надеюсь, не так много народу до этого дойдёт». В дверь кто-то постучал.