***
Неожиданности — предмет странный. В жизни Чонгука неожиданности обычно связаны с работой и не несут в себе ничего хорошего. В личной же жизни первая за долгое время неожиданность обернулась назойливой мыслью, будто пружинка, возвращающая его к одному и тому же вопросу: «Кто, черт возьми, такой этот Тэхен?!». — Субин будет ждать тебя в кафе возле твоего офиса, — заявляет Хосок, медленно двигая по столу распечатанную фотографию какого-то омеги. — Что это? — фыркает Чонгук, отдергивая локоть от приближающихся пальцев брата. — Чтобы ты больше не перепутал. Папа будет в шоке, если ты приведешь в дом парня из эскорта! — Хосок поджимает края губ, глядя на скуксившегося младшего, и ставит фото будущего свидания на клавиатуру, закрывая часть экрана у ноутбука. — Хотя ещё лет пять и родители будут рады любому омеге, лишь бы он дышал и мог сказать «да» у алтаря. — Утрируешь, Хо, — ворчит Чонгук, берет ручку и спихивает ей фото с ноутбука. — Убери своего Убина от меня и не мешай. — Су-бин! — по слогам произносит Чон, силясь поймать взгляд брата, бегающий по строчкам сводной таблицы. — Гук! Ну, правда! Ты когда в последний раз общался с омегами не по работе и не отшивая их? — страдальчески вопрошает Хосок, запрыгивая на стол и подставляя руки под подбородок, благо величина стола позволяет взрослому омеге валяться на нем. Переговорная все-таки. — Когда ты не предупредил меня об отмене свидания. Развернувшись в кресле спиной к столу, прихватив ноутбук, Чонгук старается снова сосредоточиться, но пружинка снова отпущена и больно бьет изнутри. Ещё в ресторане, когда Хосок рассказал ему о том, что названивал не просто из вредности, а желая предупредить об отмене свидания, а Чон, спешно отыскавший среди бумаг всунутую братом анкету, убедился, что имя парня ни разу ни Тэхен, в голове Чонгука поселился выводящий из себя вопрос. Жутко бесящий, выматывающий. И теперь с упрямством осла он его стоически игнорировал, вкратце обозначив брату, будто к нему подсел некто непритязательный. — Ты даже имя его не спросил? — незаметно по миллиметру поворачивая кресло, интересуется Хосок. — Нет. — И как он выглядит, не расскажешь? Ну, чтоб я знал типаж, на который можно ориентироваться. — Нельзя! — рычит Чон. Крышка ноутбука хлопает от приложенной силы, а Хосок заинтересованно разглядывает порозовевшее ухо брата, виднеющееся из-за спинки кресла. — Тогда придется просить у Юнги разрешения посмотреть записи с камер, — притворно вздыхает старший, получая в ответ повторный рык и развернувшегося Чонгука. Тот сгребает со стола анкету, фото и уже у дверей добавляет вслух: — Я иду, видишь?! — Он через час только приедет! — кричит ему вслед Хосок. — Кофе попью! — грохает дверью Чонгук, оставляя довольного брата восседать на столе с видом победителя. Некий Субин-Убин действительно объявляется лишь через четыре четвери часа, три чашки кофе, каждая следующая из которых становилась всё менее сладкой и более горячей, и один проверочный звонок от Хосока, убедившегося, что младший сдержал обещание, и попросившего не обижать мальчика. Чонгук к тому времени успевает остыть и даже немного поработать. Работа как ни что другое помогает ему привести чувства в порядок. Заметив приближающегося к нему парня, скомканное фото которого как раз мирно покоится на столике вместе с анкетой, Чон закрывает ноутбук, натягивает дежурную улыбку и кивает на место напротив. — Чон Чонгук. — Сон Субин, — омега еле сжимает протянутую ему руку, проходясь подушечками пальцев по мозолям на ладони альфы. — Я вас так себе и представлял, — мило смущаясь, произносит Субин. Ремень его сумки стремительно скользит вниз, и она падает прямо под ноги Чонгуку. — Простите, я… Не дав шанса омеге опуститься перед ним, Чон сам быстро поднимает сумку, карикатурно весело прокомментировав: — Пяти секунд не прошло, господин Сон. — Что? — Микробы не успели набежать, — словно по секрету сообщает Чонгук и, втиснув в руки замершего омеги его вещь, подтягивает к себе меню. — Не стойте столбом, садитесь уже, — вернув себе серьезный вид, говорит Чон. — Оо… Ах, да, конечно. — Спасибо, что без опозданий, — хмыкает Чонгук. Рука дергается к карману, но он останавливает себя, напоминая о вежливости. Хосок так невовремя подсунул ему очередное свидание вслепую, будто непременно хотел насолить. У их фирмы горят сроки по одному важному проекту. Актер, должный принимать участие в рекламной компании, попал в какой-то неприятный скандал, и, если о том, чтобы заменить сомнительное лицо продукции, Чонгук говорил ещё месяц назад, теперь об этом заговорили все. Да, тогда у него не было аргументов. Сейчас аргументов хоть отбавляй, а толку?! — Я вырос в большой семье, у нас не принято опаздывать. У меня три младших братишки, — делится Субин, видимо приняв молчание альфы за повод рассказать о себе. — Бом-и в этом году заканчивает школу, а Тэхен… — Кто?! — резко перебивает Чон. — М-м-мой братик, — от неожиданности икнув, отвечает Субин, неосознанно выставив впереди себя сумку. — Сон Тэхен. Альфочка. — Прости… Простите! — Чонгук проводит рукой по лицу и выдыхает. Просто совпадение. По какому принципу ему выбирают свидания совершенно неясно. Похожий на бокал на тонкой ножке Субин, что пугается вполне приличного альфу в людном месте, вызывает у Чона лишь жалость и желание спровадить того побыстрее. А от уменьшительно-ласкательных форм сводит скулы. Да и Тэхен этот опять… Призрачной тенью напоминает о себе. Дурацкое имя! — Вы в порядке? — Субин робко тянет к нему ладонь, однако через секунду вместо Чонгука хватается за меню. — Да. Извините, — Чонгук быстро склоняет голову и придает лицу видимость улыбки. — Вы ведь тоже учились заграницей? — добровольно подкидывает приличную тему для разговора Чон. Не столько ради Субина, сколько для себя — ему нужно отвлечься от назойливой «пружины». Сон Субин кивает, а его скользящий взгляд задерживается на нещадно смятых бумагах, оставленных на закрытой крышке ноутбука. Уголок рта кривится, левая рука крепче сжимает ремень. Чонгук мысленно делает пометку добавить Хосока на пару дней в черный список на телефоне, и так же на пару дней перебраться в гостиницу, дабы не попасться на сеанс головомойки к брату. Свидание ожидаемо заканчивается сценой. Чонгук ненавидит истерики. Особенно от тех, чьи чувства ему так же параллельны, как чувства пингвинов с южного полюса. Но он терпеливо сносит обвинения в черствости, бездушии и неуважении. Хотя неуважаемым себя чувствует именно Чонгук, находясь под прицелом взглядов посетителей кафе и нескольких зевак на улице. Кто-то даже снимает происходящее за стеклянной стеной. Необходимость перевешивает вежливость. Сообщение с просьбой о помощи со слухами отправляется секретарю. Выключенный телефон — обратно в карман. А Чонгук, минуя встрепанного омегу, в мгновения ока превратившегося из невинной ромашки в мухоловку, отправляется прочь из кафе. Свидания вслепую — настоящее зло. Одни проблемы и потраченное зря время. Чонгук садится за руль авто и под аккомпанемент накрапывающего дождя отправляется к другу. В сложившихся обстоятельствах это кажется ему лучшим решением. Появляться дома чревато, гостиницы он не жалует, а у Юнги есть просторная двухкомнатная холостяцкая квартира. Хоть тот и не любитель гостей, но в просьбе потерпеть общество Чона вряд ли откажет. К тому же Хосок ненамеренно подал Чонгуку отличную идею, должную немного успокоить нервы: выяснить, с кем альфе две недели назад довелось познакомиться. Сворачивая к ресторану Юнги, Чон имеет уже куда более умиротворенный вид. Будущая выволочка от брата и проблемы с поиском нового рекламного лица временно отошли на второй план. Делать дела следовало с толком и расстановкой приоритетов исходя из ситуации. В частности, распоряжения по проведению срочного кастинга были отданы, и от Чона требовалось только ждать. Хосок же в гневе из жизнерадостного комка позитива оборачивался гибридом Годзиллы и птеродактиля. Образно, само собой… Однако до обратной трансформации попадаться ему крайне не рекомендовалось.1
3 марта 2024 г. в 18:18
Свидание — это собеседование на секс. Свидание вслепую — тем более. Оба скрывают свой предыдущий, особенно неудачный, опыт. Оба немного привирают и выставляют себя в удачном свете. И возможно некоторые даже ещё не «уволились» с предыдущего места «работы».
Очередное непрошенное свидание, устроенное заботливыми родственниками, изначально идёт не так. Начиная выбором места встречи и заканчивая остановившимся напротив человеком с пристальным взглядом из-под длинной пепельной челки.
— Тэхен, — тянет руку для рукопожатия высокий парень, ничуть не смущаясь первым вступать в диалог. Без кокетства или вяжущего жеманства… Подкупающе просто.
— Чон Чонгук, — по привычке представляется официально, ощущая сухую твердую ладонь. У всех прошлых свиданий были мягкие ухоженные руки, и уж никогда не превосходили по размеру ладони Чона. — Присаживайтесь.
Чонгук тасует в голове подходящую колоду карт, готовясь выложить что-нибудь не успевшее ещё набить оскомину, но собеседник снова опережает его.
— Если принес с собой выписку из семейного реестра и справку из медицинского центра, я — пас, — улыбается Тэхен, бросая выразительный взгляд на папку для документов на коленях Чонгука. Его тело начинает разворот, и Чон, резко поддавшись вперед, хватает длинные пальцы парня, останавливая того.
— Что?! Стой! — говорит немного резко, но тут же спешит исправиться, отпуская чужую руку и смягчая тон. — Извини… — На дне чужих медовых глаз купаются черти. Чертовски милые черти, к слову. — Я только с работы, — папка с документами отброшена на соседнее кресло, словно нечто незначительное, — Может пообедаем, ты голоден?
Переход на неформальное общение не озвучивается. Как будто так и должно быть.
— Если говорим про еду — не слишком. Если про секс, то твоё собеседование только что началось, — Тэхен поправляет волосы небрежным взмахом головы и грациозно усаживается напротив, не обращая внимания на легкий ступор, отразившийся на лице Чонгука.
У Чона полное ощущение, будто не он здесь альфа и охотник на слабую дичь, а это его завлекают в пасть хищника. Ненапряжно, легко. Хищник, представившийся Тэхеном, между тем, продолжает скромно улыбаться и ждет реакции на свои слова. От контраста пробирает.
— И чем я могу заинтересовать столь прекрасного омегу? — Чонгук зеркалит позу парня, фривольно складывая одну ногу на другую. Ноги у него не менее длинные, а брюки у них одинакового покроя и идеально выглажены.
Тэхен внезапно коротко прищуривается, облизывает губы и складывает их в бантик, словно бы размышляя, а после издает смешок.
— Удиви меня, альфа.
Парень откидывается назад, расставляя руки по бокам и упираясь ими в сиденье мягкого кресла. Расслабленный. Так обычно ведут себя с хорошо знакомыми или даже с близкими. Тэхен смотрит с позиции сильного. Он предлагает игру на право разделить с ним постель. Чонгук может лишь согласиться или выйти из игры. Омега обозначает себя в качестве приза и сам же выполняет роль судьи. Потрясающе нечестно!
Чон отодвигает меню — еда их обоих волнует в последнюю очередь. Окидывает быстрым взглядом дорогой ресторан. Никто не осудит его, уйди он без единого заказа, даже просидев весь день, занимая один из лучших столиков. Не поморщится вслед, не станет брюзжать. У постоянного посетителя и друга хозяина свои привилегии. Однако Тэхена он здесь видит впервые, но от него не веет скованностью или страхом, присущим людям, внезапно попавшим в дорогое заведение. Любопытно.
Мимика парня подвижная. Эмоции написаны яркими красками, и у Чона руки чешутся начать рисовать этого странного парня, без стеснений предлагающего развлечь себя. Или хотя бы поймать несколько моментов на фото… Тэхен слишком эстетичный, и кажется нереальным.
— Ты модель? — в лоб спрашивает Чонгук.
Хоть голос тверд, уверенности внутри никакой: такое лицо невозможно не запомнить. Да и работа в рекламном бизнесе накладывает свой отпечаток — на красивых людей он насмотрелся. Однако, в Тэхене помимо очевидной привлекательности, есть нечто иное, не позволяющее надолго отвести взгляд. Даже если омега действительно лишь присланная за деньги попытка отвлечь вечно занятого Чона от работы, он не расстроится. Вопрос, удастся ли заманить парня на собеседование в их фирму, выходит на первый план — Чонгуку позарез нужны свежие лица.
— Нет, — Тэхен отрицательно дергает подбородком, не представляя, как этим перечеркивает и выбрасывает в мусор заготовленные фразы Чонгука, должные убедить заключить контракт с его компанией.
Разочарование саднит, а глаза парня напротив широко распахнуты, будто он впервые слышит подобное предположение в свой адрес. Слишком честные. Но если не модель, то кто? Варианты вспыхивают и отметаются: актер, певец, ведущий, блогер, эскорт? На последнем Чонгук задерживается и тяжело сглатывает. До такого даже его брат, чересчур активно пытающийся наладить личную жизнь младшего, не способен опуститься.
— Ты очень красивый.
Комплимент избит, но ничего лучше не приходит на ум. Однако слово «красивый» не может вместить в себя весь коктейль чувств, смешавшийся внутри. Тэхен прикрывает рот и тихо смеется, делаясь привлекательнее в глазах Чонгука.
— Я слышал, Чон Чонгук — тот ещё сердцеед. Может они имели ввиду куриные сердечки?
— Ты тоже не похож на цыпочек, что приходят ко мне на свидание, — парирует Чон.
— Не люблю «традиционные» ухаживания, — пожимает плечами Тэхен. — Тонна лжи на килограмм правды. Притворяться кем-то другим ради того, чтобы выгодно продать абонемент в постель? Увольте.
— Значит, ты не против секса на первом свидании? Без обязательств, — вопрос до безобразия бестактен и звучит слишком прямолинейно, и Чон уже представляет, как омега плещет в него водой в духе мелодрам, а родители и брат, непременно оказавшиеся очевидцами сцены, каются в плохом воспитании Чонгука и просят прощения.
— На первом — вполне возможно. Без обязательств — нет, — с улыбкой хмыкает Тэхен.
Воображаемые декорации мелодрамы рассыпаются, Чонгук остается в той же властной позе, и только глаза на миг дергаются к нетронутому стакану воды на столе.
— Есть разница? — усмешка настоящая. Нормальный омега должен был уже сбежать на фразе про цыпочек, однако сегодняшнее свидание не относится к нормальным.
— Есть обязательства, которые обязательны, — Чон поддается вперёд и Тэхен, понимая интерес, послушно дает подробности, начиная загибать пальцы. — Безопасность, обоюдность, конфиденциальность и взаимное удовольствие. Ну и конечно, никаких посягательств на личное пространство. А то знаешь, эти альфы такие непонятные: сначала говорят о том, что не хотят серьёзных отношений и их интересует только удовлетворение потребностей, а потом преследуют и набиваются в мужья. Не странные ли? — смеется Тэхен, предлагая разделить веселье.
Чонгуку кажется, что странные здесь не альфы, с которыми, очевидно, имел близость омега, а сам Тэхен. У альф природой заложено чувство собственности. И бороться с другими за право обладать понравившимся омегой тоже…
Вообще для Чона распутный образ жизни омег — красный флаг. Пусть сам он и не святой, но сватать ему в постоянные отношения или, упаси Господь, в мужья того, чья социальная ответственность еле отрывается от пола, перебор! А потому уверенность в том, что Тэхен не более, чем способ пошутить над ведущим холостяцкий образ жизни Чонгуком, крепнет и неожиданно портит настроение.
— Чем ты зарабатываешь на жизнь?
Возможно дело в похолодевшем на пару градусов голосе, а может в том, что Чон наконец перегнул палку, но Тэхен перестает улыбаться, а потом и вовсе тянет из кармана зазвонивший телефон. Берет трубку и отворачивается, молча слушая собеседника. Хмурится, облизывает губы и, только убрав телефон в карман, вспоминает о Чоне, внезапно тоже меняя тон:
— Мне пора, сердцеед. Я думал смогу задержаться подольше и дать тебе шанс меня удивить, но увы… — Омега поднимается и, показав ему руками жест в виде поднятых кулачков, добавляет. — В следующий раз тебе точно повезет.
Тэхен ловко маневрирует между столиками и официантами. Нужды в этом никакой нет, можно пройти напрямую. Но парень двигается быстро и плавно, будто танцует, и до Чонгука через мгновение доходит — правда танцует. Слегка покачивая в такт ненавязчивой мелодии бедрами, Тэхен ведёт за собой взгляды случайных зрителей и неслучайный Чонгука. Теряется из виду, и только тогда Чон отмирает.
Догонять и номер спрашивать без надобности, все равно Чонгуку преподнесут целое портфолио стоит заикнуться, что свидание прошло хотя бы не плохо. Разумеется, он не собирается звонить этому странному парню и тем более встречаться с ним снова, вот только рука сама тянется к карману с лежащим в нем телефоном. Звук выключен — это его способ выразить уважение. И чужое небрежение в том же вопросе — второй красный флаг. Однако почему-то на Тэхена злиться не выходит. Его скорее беспокоит не случилось ли чего у омеги, раз тот свернул свидание, и не подстроен ли звонок в качестве повода, чтоб уйти. И если второе — самооценка Чонгука в опасности.
На экране несколько пропущенных звонков: один от друга, два от отца и целая прорва от любимого надоедливого старшего брата. Удивление вызывает лишь наличие в списке первого. В конце концов, это ресторан Юнги, и он мог бы просто подойти к нему в любой момент.
Помассировав переносицу и приготовившись к утомительному словоизлиянию, Чонгук собирается набрать брата. Телефон сообщает о входящем в этот же момент. Вспомнишь солнце — вот и лучик!
— Да, Хо…
— Почему ты не берешь трубку?! Я уже начал волноваться, и Юнги уже пообещал запечь меня в духовке, если я снова отвлеку его от проверки бухгалтерии!