Момент, что длится вечность

***

…То место, где сейчас находились наши друзья, было небольшой комнатушкой, в которой они недавно завершили прямую трансляцию для нас с вами, и теперь упали на диван, чтобы передохнуть. В этой комнатке было так уютно, что можно было запросто уснуть. По ней разливался теплый приглушенный свет, а из окна, прикрытого жалюзями, в придачу падали яркие лучи закатного солнца, время от времени попадая в глаза, что заставляло парней щуриться. Внезапно Ёнджун без какой-либо причины повернул голову в сторону друга и перевёл на него свой пристальный, задумчивый и, казалось бы, абсолютно обычный взгляд, без каких-либо эмоций… Взгляд, что не мог прочесть никто. Не мог прочесть никто, кроме него… Бомгю делает вид, что не замечает, делает вид, но… Срывается и смотрит в ответ. Боже… Это ведь всего лишь взгляд, но, чёрт, какое же огромное значение он имеет! У нас в глазах таится нечто великое и огромное, но в то же время хрупкое, как хрусталь. Это душа. Не зря ведь говорят, что глаза — зеркало души. Однако, если посмотришь в зеркало — увидишь своё отражение, но, в том то и дело, что увидеть душу нельзя. Зато можно прочувствовать её через взгляд… Как это сейчас и происходило с Бомгю. Стоило ему только посмотреть Джуну в глаза и… Он видит всё. Хочется прекратить этот до мурашек тяжелый зрительный контакт. К тому же, он вызывает не только мурашки, но и холодок по всему телу. Отчего же? Гю отводит глаза чуть в сторону раз… Отводит два… Но Ёнджун…не прекращает смотреть. — Что? — в полголоса спросил Бомгю, нервно поджав губы. А тот молчит. «Почему же ты молчишь?» Ведь оттого и хуже… Он молчит, словно перенося всю свою речь в свои глаза. И вдруг…он нежно улыбается. Так нежно, что даже страшно… Не обессудьте, просто… Обычно часто за чем-то таким нежным и добрым скрывается что-то…ненормальное? Это либо злость, либо месть…либо дикая садистская страсть. Но, быть может, Бомгю не согласился бы со мной. По крайней мере в этот момент. Он бы не согласился, потому что улыбка, которая, словно акварельной кисточкой, плавно нарисовалась на лице Ёнджуна, была действительно искренней. Странно, ведь человек не может так искусно скрывать свои ужасные намерения, если таковые имеются? Или же боль? Ну не может он так идеально скрывать всё это! Не значит ли, что это чистая искренность наяву? Помимо этой продолжающейся зрительной связи, между ними повисла еще и жуткая тишина. Жуткая даже не в том смысле, что слишком тихая, а в том смысле, что она действительно пугает, действительно жуткая. Это так странно… Как же все эти факторы противоречат друг другу! Тёплый взгляд, нежная улыбка…и пугающая тишина! Ну что это? Бомгю хотелось уже напрямую спросить: «А ты точно не маньяк?» — Я боюсь… — вдруг неосознанно вымолвил Гю. Он уже просто хотел встать и уйти, но что-то держало его и не отпускало. И, боже, его действительно держало кое-что. Если быть точнее, не что, а кто. Ну, так как в этой комнате находилось всего два человека, включая самого Бомгю, догадаться кто его удерживал — не сложно. Ёнджун взял его ладонь, прижав к своей щеке… Он держит его. Буквально. Гю ощущал на своей ладони тепло, нет, даже жар от его щёк. «Да что, чёрт возьми, происходит?! Он что, заболел?..» — Не бойся. — наконец хоть что-то произнес виновник сего «торжества». — Я ведь с тобой… «Да поэтому я и боюсь!» — пролепетал про себя Гю. Но, честно, я думаю, он всё же путает какие-то чувства. Нет, ему уж точно не страшно. Всё-таки как ему может быть страшно рядом с лучшим другом, с которым он пережил намного больше чем «огонь и воду», с которым у него на душе всегда спокойно и светло, который всегда его поддерживал в трудные минуты, смешил, и над которым всегда было интересно издеваться, а потом наблюдать за его «злобной» реакцией… Он всегда был рядом, а для Бомгю это очень ценно. Ёнджун — очень ценный для него человек, настолько, что… И то, что Бом сейчас ощущает, точно не то, что можно назвать страхом… Но сердце то бьётся. Ах, ну точно, оно ведь бьётся постоянно, каждый день, каждую минуту, каждую секунду… Значит, я неверно выразился, не бьётся, а прямо таки колотится. Колотится, как бешеное, врезается в стенки груди, и словно вот-вот выскочит оттуда… А вы наверняка знаете, что оно может так колотиться не только от страха. Болезнь сердца? Хах, бросьте, у Бомгю и от роду не было никаких болезней с сердцем! Что ж, ну, похоже, настало время записаться на приём к кардиологу… Ёнджун уже отпустил его руку, а он всё ещё ощущает это тёплое прикосновение. Он просто уставился на него, не в силах что-либо сказать. Казалось, этот момент длится уже вечность, хотя прошло всего несколько минут… Представляете? Вот так бывает… «Нет, я так больше не могу.» Он так больше не может, вы его слышали. Понятное дело, не каждый ведь сможет выдержать такую напряженную обстановку. Поэтому парень решил… — Мне нужно идти… — прошептал тот, поднимаясь с дивана, направившись к выходу. — …Постой. Останься. — останавливал его второй. — Пожалуйста… И он остановился, просто замер, не мог больше двинуться с места. Он почувствовал новый холодок, проходящий по спине, он чувствовал, как его приковывал этот чарующий взгляд Джуна. Он чувствовал, что у него, должно быть, действительно серьёзные намерения. Чувствовалась какая-то печаль в его голосе… Печаль и…волнение? Может даже испуг? Так вот кто на самом деле боится… Но чего? — Хорошо, чего ты хочешь? — уже напрямую спросил Гю. Без всякого раздражения, без всяких притензий, просто с каким-то нетерпением. Просто это глупое сердце уже совершенно не давало покоя, хотелось наконец просто закончить с этим. А с чем с «этим» то? Что это? Это что-то непонятное, что-то невиданное! Это что-то то, что было очень сложно терпеть… — Подойди сюда. — вновь «приказал» ему Ён. И он подошел! Невольно, неохотно, но подошёл. У него что, пульт управления? Как он это делает?.. Ох, но лучше б он всё-таки ушёл. Джун аккуратно, но стремительно притянул его к себе за плечи, чего, честно говоря, Бомгю вообще не ожидал. Расстояние между ними сильно сократилось, да так, что еще одно движение вперед, и соприкоснутся их кончики носа. Ёнджун будто бы сам не ожидал, что так получится, потому что глаза его расширились, наверное больше чем у самого Гю. Возможно, после такого «недоразумения» стоило бы отстраниться друг от друга, но они остались на месте. Джун лишь чуть отодвинул парня от себя, чтобы видеть лицо полностью. Но это практически никакой погоды не меняло, было всё так же очень близко! И вот, он снова направил на Гю свой пристальный взгляд, от которого уже сложно отвернуться, и он начал говорить… — Бомгю-я… — он затих. В его глазах мелькнула блёклая неуверенность и волнение. Он нервно, но с нежностью погладил его руки, всё так же не отпуская. Бомгю случайно перевёл взгляд на его розовые пухлые губы, которые похожи на произведение искусства. Стало внезапно жарко. Затем он заметил, как взгляд Джуна тоже прошелся по его губам. Он аж содрогнулся, словно его ударило молнией. Нет, конечно он не знал, какого это, когда тебя бьют молнией, но смел предположить, что примерно так, как сейчас. Парень снова смотрит Гю в глаза и произносит уже более уверенно, но тихо… — …Я люблю тебя. Я люблю тебя. Это ведь обычные слова? Но тогда почему они так врезались в сердце? Почему так запали в душу? Бомгю казалось, что сейчас эта фраза до сих пор эхом раздаётся по комнате. А тот повторяет: — Я люблю тебя, Бомгю-я… Люблю… На глазах навернулись слёзы. Как же это так? Как такое вообще может быть возможно? Гю не мог поверить своим ушам. А тем временем сердце совсем сошло с ума… И, кажется, Гю тоже… Он смотрит на его милое, прекрасное лицо, смотрит на его мягкие рыжие волосы, и бездумно запускает в них свои пальцы, слегка поглаживая. Он так больше не может. — Я тоже… — так же тихо отвечает он. И, словно совсем потеряв голову, словно его разум заслонял густой туман, Бомгю окончательно сокращает дистанцию между ними и аккуратно, трепетно прикасается к его губам своими, ожидая ответную реакцию. Ответ пришел очень быстро, в ту же секунду, Ёнджун, словно терпел целую вечность, притягивает парня к себе крепче, и углубляет поцелуй. Глаза закрываются в удовольствии. Это новое, необъяснимое и такое яркое чувство Бом не испытывал еще никогда. Жизнь заиграла новыми красками. В его голове не было ничего, кроме парня напротив и его сладких, сочных губ. По комнате стали раздаваться характерные почмокивания, они то тихие, то резко громкие. Джун прижимает талию Гю к себе, держит его спину и целует… Целует, как не в себя, делая этот поцелуй всё слаще и страстнее! Второй даже не поспевает за ним. С каждым горячим и влажным прикосновением губ, жар передавался по всему телу, а еще перехватывало дыхание… Тяжело дышать… Как же тяжело дышать! — Ён!.. Тот слегка отстранился, а Бомгю с прерывистым дыханием произнес: — Пожалуйста! Медленнее… Я не могу дышать… Джун вновь улыбнулся и кивнул, прошептав очень тихое, едва слышное: — Прости… И теперь поцелуй действительно отличался своей нежностью. Прижав Гю к спинке дивана, Ёнджун прислонил ладонь к его виску, расположив большой палец на его щеке. В этот раз он медленно и действительно очень нежно прислонился к его губам и стал целовать его, получая ответные, такие же осторожные, но полные любви поцелуи. Теперь казалось, словно губы стали еще мягче. Они и до этого были мягкими, но сейчас это можно было прочувствовать в полной мере и даже больше. Поцелуй чередовался приятными поглаживаниями, то от спины до шеи, то головы, то груди… Также он с каждым разом углублялся всё больше и больше, всё-таки как сложно контролировать эту страсть! Эту необъяснимую жажду… Наконец, всё так же тяжело дыша, они медленно отстранились друг от друга, чтобы вновь взглянуть друг другу в глаза. Этот взгляд сильно отличался от того, что был вначале… Теперь в нём чувствовалась не только душа, но и отчетливо ощущалась любовь… В нём словно писан текст прямой, Такой он нежный и живой! Как наяву Джун говорит, Как будто на словах твердит: Порой с тобой я нем, я сам не свой… Но я лишь твой, знай, Я лишь твой… Теперь и ты, Бомгю, Ты только мой. И это точно то, что скрыто у него в глазах… Гю был уверен. И не ошибся, он будто сам и был намерен Почти же в точность передать В реальность то, Что было прочтено во взгляде у него. Но как же угадать, Что скрыто на уме его? Вдруг это вовсе и не то, О чём Гю мог бы ведать? Вдруг всё это лишь злая шутка, Как горькая таблетка? И после будет слышен смех, Который разъест сердце, душу, Как и язык разъела бы Ну очень кислая конфетка!.. Понимаете, ведь он не ждал Таких страстей от друга… Он и думать бы о том не стал Быть может, всё из-за недуга?.. Хотя, к чему противиться себе? Бомгю ведь сам давным давно Влюбился по уши в него, Возможно сам того не знав, И от любви то чувство отвязав, Заклеил в себе эту брешь навечно И попытался позабыть… Как видите, не вышло. Его любовь к нему взаимна. Какое счастье всё же… Душа Гю больше не темна. Ну наконец-то, Боже! Он будто удивлен тому, Что так сильно влюблён. — Мой милый, так тебя люблю… — Я тоже, очень-очень… — в лоб его целуя, отвечает Ён. …