Ambitions

      Лëд — морозная гладь, чистый холст для творчества и открытое пространство для чувств. Здесь сочетается характер перелива звуков и красота движений.        Лëд — место творчества для фигуристов, основа их стези. На одном только маленьком кусочке в просторном помещении оказывается раскрыто небывалое количество программ, что таят в себе особые сюжеты и вложенные в них краски эмоций их творцов и исполнителей.        Лëд — профессиональная среда фигуристов. Здесь раскрываются молодые таланты и оканчивают свои пути уходящие звезды. Новый этап его карьеры тоже обозначен здесь. Осталось только подвести это всë к полноценному раскрытию, выйти из группы юниоров и занять своë законное место среди старших.        — Рампо, не отлынивай. Давай ещë от начала до конца пройдись по программе.        Из мыслей его вырывает ровный негромкий голос тренера. Юноша раскрывает глаза, с недовольством скося взгляд на старшего и разгрызая леденец во рту. Как фигурист он был хорош. Непросто хорош, вся Япония возлагала надежды на восходящую звезду их катка. Взрослая группа их японских фигуристов была полна талантами — чего стоят его коллеги Ëсано и Куникида, а как же известный "двойной чёрный" в парном катании — Чуя Накахара и Дазай Осаму? И в группе юниоров находилось немало выдающихся ребят — двое юношей, уже заимевших в народе название "нового двойного чёрного" в парном катании, а также Кендзи и Кëка в одиночном, которые находились под началом того же тренера, что и сам Эдогава. Так что, по сути дела, он был не единственным из немногих — конкуренции было предостаточно, а когда перейдет в старшую группу, она только усилится.        Однако, настолько же, насколько он был талантлив, Рампо был ленив. Капризы его начинались, стоит заставить перед тренировкой провести более тщательную разминку или в десятый раз откатать полностью программу для большего результата. Вот и сейчас, закинув руки на бортик и на нëм же повиснув, Эдогава не спешит вернуться к продолжающейся третий час тренировке.       — Фукудзава-сан, но я откатал всë идеально, зачем так остервенело гонять меня по льду? — жалуется юноша без каких-либо зазрений совести и заранее знает, что ни один каприз его тренера не проймëт.       Ещë несколько лет тому назад, когда нынешние звезды старшей группы фигуристов были ещё юными юниорами, Фукудзава Юкичи, прозванный в народе Серебряным волком за свою манеру катания, был одним из главных героев Японии в одиночном мужском. Единственными конкурентами на японских льдах его были только Мори Огай, так же ушедший в тренерство, да Фукучи Очи, после окончания своей карьеры пропавший без вести со всех радаров СМИ. Решение Фукудзавы подобно Ринтаро закончить карьеру фигуриста, чтобы обучать подрастающее поколение, было преждевременным и со льда он ушëл весьма рано, что не могло не вызвать недоумение у общественности. Однако, на все вопросы журналистов в то время отвечал односложно и немногословно, так и не раскрыв истинной своей причины.        — Сейчас твои результаты хороши, но кто знает, как ты выступишь на самих национальных, это не причина отлынивать, — ответ Юкичи сеет в зале на какое-то время тишину. Весьма скоро после его ухода с катка оказалось, что и в тренерстве бывший фигурист оказался очень хорош, выпуская из-под своего крыла молодых талантов.        Среди всех учеников-юниоров Фукудзавы именно Рампо был самым способным. Всë схватывал на лету и быстро обучался, он хорош был и в технической, и в творческой частях. Музыкальное сопровождение подбирать для него тоже оказалось нетрудно — юноша принимал большинство предложений тренера, органично вписываясь в поставленную композицию.        Рампо Эдогава — фигурист-юниор, на которого возлагает крупные надежды всë общество фигурного катания. Он — личная звезда Фукудзавы в его преподавательской стезе. И как же сложно порой было справиться Юкичи с его характером на катке и вне.       — Но я обязательно выиграю золото на национальных, — молчание - тонкая поволока - осыпается на льду под эхо негромкого голоса, полного безграничной упрямостью и самоуверенностью. Когда тебя хвалят со всех сторон и пророчат успехи, трудно сохранить хоть малейшие сомнения в собственном мастерстве.       Фукудзава не может не согласиться со словами Рампо. Кто, если не он, будет больше всего верить в собственного ученика, прекрасно зная, каких высот тот может достичь. И всë-же, чрезмерная уверенность могла пойти и в убыток, потому и отпускать с тренировок фигуриста никто раньше времени не собирался. На противоположных от окон стенах только-только мелькали блики рыжей вечерней зари — время слишком раннее для того, чтобы можно было наконец отдохнуть.        Рампо вновь сверлит тренера взглядом. Сжимает ладонями бортик, сводит задумчиво брови к переносице, готовясь извлечь из недр формирующуюся мысль. Не то мысль, не то продолжение спора — Юкичи не следил, лишь терпеливо ожидал, когда тот закончит препираться и поймет, что чем раньше он вернëтся к тренировке, тем раньше значит закончит.        — Фукудзава-сан, — осторожно вздыхает Рампо, ловя на себе его взгляд. Хрустит карамелью, всë ещë не отходя от излишней задумчивости. И Фукудзава даже готов окликнуть вновь замолчавшего вопросом, в чëм же дело, когда он наконец продолжает. — что мне будет, если я возьму золото на мировом чемпионате?       Рампо резко отталкивается ладонями от бортиков, отъезжает ближе к середине катка, набирая скорость и переходя в повороты ребром. Описав на льду полукруг, он ставит ноги крестом друг за другом, сгибает колени и мнимо легко отталкивается от холодной поверхности. Четверной риттбергер выходит идеально ровным — золотой билет Эдогавы в чемпионат мира. Четверные исполняются в небольшом количестве, они нелëгкие и достаточно энергозатратные, но именно этот выходит у него прекрасно. Рампо раскидывает руки в стороны, встречаясь взглядом с внимательно наблюдающим за ним Фукудзавой.       — Ты ведь хочешь мне условие поставить? — уточняет тренер после короткого представления персонально для него. Впрочем, Юкичи был как никто другой осведомлëн, насколько выточены прыжки Рампо, но придержал при себе замечание, что вместо того, чтобы стоять и требовать что-то, тот лучше бы ещë пару раз программу откатал. Ничего не стоит выслушать капризы юноши, если это заставит его наконец заняться в упор тренировками.       — Именно. — Рампо кивает, вновь возвращаясь к ограждению, опираясь на него ладонями и чуть перевешиваясь через него, встав на носочки. Скосив взгляд в сторону, он собирается с мыслями и подбирает наиболее простые в своей прямоте слова. Отдающий скрипом мыслительный процесс сопровождается беспокойным облизыванием губ. — Если... Если я всë-же возьму золото... Обещайте, что поставите со мной программу парного катания. Хочу попробоваться в парное катание.       Просьба обращается в брошенное пари, зарождаясь заинтересованностью в тëмной зелене глаз. Рампо сам находит для себя стимул для стремления к победе. Фукудзава никогда не замечал за своим воспитанником интереса к парному. Даже в длительных перелëтах, сидя в соседнем от него кресле в самолëте, юноша пересматривал то или иное выступление других фигуристов-одиночников. Никогда даже не заикался о подобном. Не догадываясь ни на долю об истинных причинах, не озвученных и, кажется, так и оставшихся в тени, Юкичи пребывает в лëгком замешательстве, давая себе на раздумия пару минут молчания.        — Если это станет причиной, по которой ты заработаешь золото на мировом чемпионате, я согласен.       Верно решая, что нет и малейшего смысла спрашивать о подоплëке такого условия, Фукудзава соглашается. Опыт парного катания у него имелся на любительском уровне в качестве эксперимента, так что больших проблем возникнуть не должно. И, раз уж такой оказалась ставка, он совершенно не против потакать прихотям своего ученика. В конце концов, Рампо с самого прихода получал слишком много поблажек и был тем ещë баловнем у тренера.       И это возымело тот эффект, которого Фукудзава и ожидал. Напряжение ожидания на лице юноши сменяется восторгом вперемешку с удовлетворением. Ну конечно, как же ему отказать. И Рампо, так и просияв предвкушением, резко отталкивается от бортиков, отъезжая на заход программы. Дорожки шагов выходят более старательными и аккуратными, прыжки, словно выточенные, нетерпеливы и отрывисты, а мысли фигуриста уже далеко-далеко в планах на программу парного катания.