Ошибки

      — Максим Грачев? — раздалось из трубки.       Макс приоткрыл один глаз и посмотрел на часы возле кровати. Мда, кому-то приспичило позвонить в одиннадцать утра и именно в тот день, когда он, успешно отметив начало отпуска, решил как следует выспаться. Сразу не послать звонившего помешало только то, что произнести это было сложнее, поэтому он просто прокряхтел в трубку:       — Угу.       — О, привет! Это Катя Василькова. В школе учились вместе, помнишь? Тут у школы юбилей и мы решили заодно устроить встречу выпускников. Мы-то, конечно, всего 9 лет назад выпустились, но решили организовать встречу наших и предыдущей параллели, у них как раз уже десяток миновал. В общем собираемся через месяц — 15 сентября. Добавлю тебя в чат в телеге, там будут все подробности.       — Угу.       — Эээ… ну в общем отпишись потом, придешь или нет. Ну давай, до встречи!              Ближе к вечеру, окончательно проснувшись, Макс действительно обнаружил себя в каком-то чате, где уже творилась вакханалия. Быстренько просмотрев сообщения в стиле «оооой, приветики, скорее бы собраться, так давно не виделись» и составленную программу, включающую в себя посещение школы, а затем посиделки в каком-то баре, он уже собирался покинуть чат. Со всеми, с кем он хотел продолжить общаться после школы (за одним редким и до сих пор гложущим его исключением), он иногда встречался и без всяких там посиделок бывших одноклассников. Но тут он заметил знакомое имя в списке участников. Лера Королькова. Та самая Лера, с которой Денис сдружился после их размолвки.       После того, как он узнал, что родители Дениса собираются продать дом, Макс начал опрашивать знакомых, в надежде, что Жаров связывался хоть с кем-то. Конечно, все оказалось зря. До первого сентября, когда их классный руководитель официально объявил, что Денис перевелся, никто даже не знал, что тот пропал — все привыкли, что эти попугайчики-неразлучники все лето проводят вместе и даже после того, как они разругались, не подумали, что что-то не так.       А потом кто-то напомнил ему про Леру. И его крестовый поход начался снова. И все с теми же результатами. Оказалось, что из младших классов Лера общалась только с Денисом, поэтому из нынешних его одноклассников никто не знал, как с ней можно связаться. Немногочисленные знакомые из ее параллели, с которыми раньше общался Макс, тоже не смогли ему помочь, да и в соцсетях она нигде не засветилась, либо была зарегистрирована под вымышленным именем. В общем, Лера, как и Денис, словно сквозь землю провалилась.       И вот сейчас он видит ее в этом гребаном чатике. В груди снова всколыхнулось чувство потери, тут же сменившееся виной, которая не оставляла его все это время.       Последняя ниточка. Если даже Лера не знает, то вряд ли уже хоть когда-то получится встретиться с ним… Пожалуйста, пусть она знает, куда он уехал! Хотя бы номер, хоть что-нибудь!       Но, как бы ему ни хотелось тут же написать ей, Макс решил, что надо дождаться личной встречи, тем более Королькова уже сообщила в чат о своем намерении присоединиться к гуляющим. Так будет проще убедить ее сообщить хоть что-нибудь.              За этот месяц Грачев вновь испытал весь тот ворох эмоций, который, казалось бы, давно был забыт. Вот только на деле чувства лишь залегли на дно, готовые вырваться в любой момент от малейшей встряски — той самой, которой стала для него надежда на встречу с Денисом.        Зная, что Лера придет только на вторую часть запланированного действа, он тоже решил избежать бессмысленного похода в старую школу и подполз непосредственно в бар, который, как оказалось, для их толпы сняли целиком. И откуда только у людей столько желания увидеть тех, с кем их дорожки давным-давно разошлись?       Королькову он увидел уже с порога — она сидела за стойкой в компании нескольких девушек. Настроение у нее вроде было хорошим, поэтому Макс решил не тянуть и направился прямо к ней.       Не успел он пройти и половину пути, вежливыми приветствиями отбиваясь от тех, кто его узнал и порывался расспросить как жизнь, как заметил возле стойки новое действующее лицо. Слово лицо, прямо скажем, было для этой морды уже комплиментом. Прыщи за прошедшие десять лет не только никуда не делись, но и серьезно размножились, а образ сорокалетнего шел в ногу со временем и тянул сейчас на твердые пятьдесят. Это был тот самый одиннадцатиклассник из компании, напавшей на Дениса десять лет назад. Он был уже изрядно пьян (и когда только успел?) и явно пытался добиться Лериного внимания. А все хорошее настроение девушки с его появлением быстро улетучилось. Было видно, что она из последних сил сдерживается, чтобы не ударить его чем-нибудь потяжелее. Остальная компания сидела в явном недоумении из-за ее неожиданно бурной реакции на, хоть и неприятные, но пока довольно безобидные пьяные заигрывания.       А Макс начал догадываться, почему Лера так странно себя ведет — она знала. А если она знала о произошедшем, то связывалась с Денисом позже.       По какой-то причине Жаров, видимо, не рассказал, кто именно его избивал, и Артем еще долго гаденько ухмылялся, встречая Макса в коридорах школы, из чего можно было сделать вывод, что и остальные не получили по заслугам. Но и они, на удивление, оказались не совсем тупыми и не стали распространяться о произошедшем. Удивительно, но даже чертова Марина так никому и не проболталась.       Грачеву тогда хотелось рассказать ментам, учителям, да хоть кому-нибудь, съездить по этой ебучей ухмыляющейся роже или сделать хоть что-нибудь. Но Денис был непонятно где, доказательств не было абсолютно никаких, а надеяться, что эти утырки сами во всем сознаются было глупо. В конце концов он просто смирился и стал винить только себя.              Но сейчас необходимо было вмешаться. И желательно, пока дело не дошло до кровопролития, если он еще рассчитывал что-то узнать от Леры.       Встав за спиной этого пьяного тела, чьего имени он так и не узнал, зато его мерзкое лицо запомнил на всю жизнь, как и лица всех остальных из той компании, он, переборов отвращение, положил парню руку на плечо.       — Эй, твое общество девушке неприятно. Может, свалишь?       — А? А ты кто? Не лезь не в свое дело, все ей приятно, — заплетающимся языком пробурчал тот, но все же обернулся.       Эти десять лет, пытаясь спастись от гложущего чувства вины, Макс старался занять каждую свободную минуту своего времени: учебой, работой, хобби и, что в данный момент сыграло решающую роль, залом. В росте белобрысый проигрывал Грачеву уже в школе, а сейчас, обернувшись, он увидел перед собой мужчину весьма внушительных размеров. Степень его алкогольного опьянения оказалась недостаточной, чтобы победить инстинкт самосохранения, поэтому выдавив из себя жалкое «эээ… ну если вы знакомы, то я пойду» он быстро ретировался.       Лера же, шикнув ему вслед «падаль» наконец обратила внимание на человека, спасшего ее от необдуманных действий. А признав, кто перед ней стоит, еще больше помрачнела.       — А тебе-то чего надо?       Поймав на себе ее неприязненный взгляд, Макс почувствовал, как по спине пробежал холодок. В голове сразу всплыл заданный им когда-то вопрос «чем?» на признание Дениса, что из двух подружек Лера ему понравилась больше. Как он мог быть таким идиотом? Как можно было не заметить. В тот вечер он довольно долго украдкой разглядывал выбранную другом девушку, но так и не смог понять, почему она ему больше приглянулась. И даже не заметил, что все это время на Жарова смотрели глаза, точь-в-точь похожие на те, которые Макс ежедневно видит в зеркале.       — Кхм… — не сумев сразу собраться с мыслями и придумать, как ответить на вопрос, он немного нервно прочистил горло. — Ну… Можем поговорить? Наедине.       Остальные девушки, решив, что Макс прогнал неудавшегося соблазнителя, чтобы самому попытать счастья, начали хихикать и перешептываться. Прямо как в те далекие школьные времена.       — Мне нечего тебе сказать.       — Лера, пожалуйста. Я знаю, что виноват, но прошу тебя.       — Ах, ну если просишь, — ядовито усмехнулась она. — А вообще знаешь, ладно. Пошли поговорим.       Резко поднявшись и прихватив из кармана кофточки, висящей на спинке стула, пачку сигарет, она направилась в сторону выхода из бара. Макс молча последовал за ней.              — Ну и? — спросила девушка, затянувшись.       — Ты ведь знаешь, что случилось летом после твоего выпуска?       — Ооо, я-то знаю. Все знаю. И как ты его бросил там тоже знаю. А как много знаешь ты, м?       — Ты о чем? Ему настолько сильно тогда досталось? Ты… ты знаешь, где он?       Посмотрев на него как на сумасшедшего, она неожиданно зло рассмеялась.       — Сильно досталось? Сильно ли, блять? Знать хочешь, где он?       Бросив недокуренную сигарету и яростно растоптав ее туфелькой, будто та нанесла ей серьезную обиду, Лера продолжила.       — Скинь свой адрес. Если хочешь знать, где он, то завтра в десять стой у подъезда. Я тебя к нему отвезу.       Макс почувствовал неладное, услышав с какой интонацией это было произнесено, но он все еще надеялся, что сможет увидеть человека, который с самого детства был для него самым близким, а потому быстро написал Лере свой адрес. Мельком взглянув на сообщение, девушка покачала головой в ответ на какие-то свои мысли и еще раз повторила.       — Завтра в десять. Другого шанса не будет.       После этой нелегкой перепалки никто из них уже не хотел оставаться в душном, переполненном людьми баре.              Спустя час, лежа на кровати и бесцельно глядя в потолок, Макс размышлял об услышанном. Лера обещала отвезти его к Денису. Судя по всему, он был где-то близко. Неужели все это время он жил буквально в соседнем городе? Тогда, десять лет назад, из слов риэлтора он сделал вывод, что они переехали как минимум на другой край страны, но неужели все было так просто? Тогда почему никто никогда его больше не видел? Да, если он, к примеру, оказался в столице, то вероятность случайно встретить лично равнялась практически нулю, но ведь знакомые, знакомые знакомых… В свое время Денис был весьма популярен в школе, если бы кто-то его увидел хоть мельком, то пошли бы слухи. После его перевода у школьниц был натуральный траур, они готовы были землю перерыть в поисках. Как, в общем-то, и сам Макс.       А еще ему не давала покоя реакция Леры. Да, он был пиздец как виноват, но почему его вопросы вызвали у нее почти истерику? Что она имела в виду, спрашивая, как много он знает? Что еще тогда произошло?       Так, накручивая себя, Макс пролежал без сна почти всю ночь. Кое-как уснув к семи утра, в девять он уже вскочил по хору будильников и стал быстро собираться. Без пяти десять он уже стоял у подъезда в ожидании Леры.       В отличие от него, девушка опоздала. Макс, сидя на лавочке и устроив голову на сцепленных в замок руках, уже начал думать, что она просто посмеялась над ним. Пришла домой, позвонила Денису и рассказала, как развела его глупого бывшего дружка, который поверил, что достоин еще хоть раз с ним встретиться. Вообще он сам уже пожалел, что решился. Да, пусть это был единственный шанс, но… сегодня у Жарова был день рождения и испортить этот день своим появлением было форменным свинством. Но все же его тянуло. Пусть его пошлют куда подальше, пусть даже он получит по морде — все это он заслужил — но ему было необходимо увидеть друга. Хотя бы еще раз.       Резкий гудок рядом вырвал его из размышлений. Окно стоящей у подъезда машины открылось и оттуда показалась светленькая головка Леры.       — Если поспать решил, то вали домой и не трать мое время.       Немедленно поднявшись на ноги Макс обошел машину и залез на пассажирское сидение. И только когда машина тронулась, он рискнул задать вопрос, мучавший его всю ночь.       — Ты спросила, много ли я знаю. Можешь рассказать все?       — Если ты правда ничего не знаешь, то расскажу. Но сначала доедем до места, — на удивление спокойно ответила девушка.       — А ничего, что ты привезешь меня к нему? — неловко поинтересовался Грачев. — Сегодня же шестнадцатое, вдруг я ему помешаю…       Быстро окинув его недружелюбным взглядом, Лера лишь коротко бросила «не помешаешь» и всем своим видом дала понять, что до конца поездки больше не собирается отвечать на его вопросы.       Макс был уверен, что, выехав на главную городскую дорогу, они поедут в сторону скоростного шоссе, однако девушка повернула в противоположном направлении.       А уже через пятнадцать минут они свернули в знакомые ему места. Сердце пропустило удар. Нет, это же просто ошибка? Она же просто пошутить хочет, да? Поиздеваться? Это ведь не может быть правдой?       Он ошарашенно уставился на девушку. По этому пути добраться можно было только до одного места.       Вскоре они добрались до пункта назначения. Лера, остановив машину, наконец обратила внимание на своего пассажира и глухо проговорила:       — Говорю же, ты ему не помешаешь. Выходи, я покажу тебе, где он.       Перед не верящим взглядом мужчины раскинулись длинные, слегка неровные ряды, разномастных надгробий.              Спустя пять минут, которые показались Грачеву вечностью, по петляющей, полузаросшей тропинке они добрались до места, которое Макс боялся увидеть с того самого момента, когда понял, куда они свернули.       За свежевыкрашенной оградой возвышалось небольшое надгробие, с которого на него с улыбкой взирал миловидный юноша с русыми волосами. Надпись под фотографией подтверждала то, во что никак не хотел верить его разум, пытающийся убедить, что это лишь кто-то похожий, что это все часть жестокой шутки.       Но отрицать очевидное становилось все невозможнее. Рухнув на колени возле ухоженной, но все равно уже успевшей зарасти травой могилы, он просто продолжал смотреть пустым взглядом на фотографию. Этого не может быть, просто не может…       Со стороны раздался тихий голос. Лера присела на маленькую металлическую скамейку возле оградки и тоже посмотрела на фотографию.       — Фотография старая. После того дня он уже не улыбался, да и в целом выглядел лишь тенью себя прошлого. Почти ни с кем не общался. Разве что из необходимости. Даже мне почти не открывался, хотя и пытался делать вид, что все нормально.       — Что… Почему… Как… — Макс никак не мог подобрать правильный вопрос, но Лера и сама поняла, что он хочет узнать.       — Просто не смог оправиться. Ты хотел знать, что именно тогда произошло, так вот дело было не только в избиении. Да, побои были серьезными, но он смог бы это вынести. Хуже оказались внутренние повреждения из-за изнасилования.       Услышав это, Макс ужаснулся и перевел взгляд на девушку. Она же, будто забыв, что он вообще тут, просто рассказывала дальше, продолжая смотреть на фотографию улыбающегося юноши.       — Когда им надоело просто избивать его, они нашли какую-то палку. Стоило бы тебе расписать во всех подробностях, на что ты обрек его, решив не вмешиваться, но мне не хочется вспоминать все эти ужасы, которые он поведал мне, когда наконец вышел из больницы. По примерным прикидкам это продолжалось часа два. В конце он просто потерял сознание, не выдержав боли.       Его родителям пришлось продать дом и переехать в Питер, потому что только там могли помочь с полученными травмами. Спустя полгода его выписали, приведя в относительный порядок. Некоторые повреждения были необратимы, но все, что могли, ему сделали. И врачи, и родители настаивали на том, чтобы он сообщил, кто это сделал, но он лишь твердил «уже не важно» и просил оставить его в покое. В конце концов всем пришлось смириться, ведь без его показаний завести на ублюдков дело было невозможно. Мне он рассказал о том, кто это был, только незадолго до смерти. Вообще он был на таблетках и вряд ли полностью осознавал, что рассказал мне.       После выписки ему посоветовали хороших психотерапевтов. Я не хотела оставлять его одного и перевелась на учебу в Питер. В конце года, он по договоренности с одной местной школой, сдал экзамены как ее ученик и поступил в тот же ВУЗ, что и я. Тогда мне казалось, что ему становится лучше. Нет, конечно, он не стал таким, как прежде. Даже близко нет. Но он начал что-то делать, а не просто лежать, свернувшись калачиком. ВУЗ он закончил с отличием, нашел неплохую работу, продолжал посещать психотерапевтов.       Но оказалось, что нанесенная ему психологическая травма была куда серьезнее. Десятого сентября два года назад он не вышел на работу. На звонки и сообщения не отвечал. У меня были свои ключи от его квартиры и, запаниковав, я помчалась к нему домой.       Нашла я его на полу в комнате в окружении пустых пачек от таблеток. Что-либо делать было уже поздно.              Голос Леры дрогнул, она на мгновение прервала рассказ, но, собравшись, все же продолжила.       — Тогда я подумала, что если бы попыталась позвонить ему пораньше, если бы что-то заметила в его поведении, то может успела бы вовремя. А потом нашла записку, которую он мне оставил. Он просил не винить себя, что я все равно не успела бы, он тщательно планировал все уже какое-то время и специально выбрал момент, когда у меня не было никаких шансов добраться до него вовремя. А еще он просил вернуть его сюда. После случившегося он ненавидел этот город всей душой, но все равно просил похоронить его именно здесь. Со словами «вдруг он когда-нибудь вспомнит обо мне», — на последнем предложении в интонации девушки снова прорезалась вчерашняя ярость и она наконец взглянула на Грачева. — Ты бы только знал, как сильно я тебя ненавижу. Ты виноват во всем не меньше этих уебков, ты предал его, бросил, даже, блять, разговаривать с ним не хотел, а все из-за чего? Из-за того, что он в тебя влюбился? Сломить такого прекрасного человека только из-за возникших чувств? После стольких лет дружбы не объясниться, не сказать, что воспринимаешь его просто как друга, а просто отвернуться и будь что будет? Какой же мразью надо быть.       Последние слова Лера уже чуть ли не выкрикивала, но, опомнившись, снова успокоилась.       — Я не собиралась тебе ничего рассказывать. Все, чего я хотела, увидев тебя вчера — выцарапать тебе глаза. Но он… Кажется, он простил тебя. Уж не знаю, чем ты заслужил это, ведь ты тоже причастен к его смерти. Я не смогла не привести тебя сюда, зная, что он попросил вернуть его в этот проклятый город только из-за тебя. И все же я надеюсь, что тебе хватит совести, чтобы не считать себя невиновным, раз он смог тебя простить.              Макс, наконец узнавший всю историю целиком, продолжал тупо смотреть вперед. «Она не права» — пронеслась в его голове единственная связная мысль — «ты не тоже причастен, только ты во всем и виноват. Все это только из-за тебя». Да, это так… Если бы он не отверг, если бы не проболтался по пьяни, если бы не бросил. Если бы, в конце концов, просто смирился с тем, что в тот самый вечер полез к другу не из-за недотраха, а потому что хотел. Потому что хотел именно его, а не какую-то там Дашу. Если бы вовремя признался в этом хотя бы самому себе.       Смерть Дениса только на его, Макса, совести.       Глаза защипало. Уткнувшись лицом в ладони, Грачев взвыл.       — Не прощай меня, — сдавленно шептал он в пустоту. — Не прощай, я не заслуживаю этого. Я действительно последняя мразь и виноват во всем. Я не заслуживаю твоего прощения и никогда не заслуживал тебя. Я… Я так люблю тебя и так жалею, что испугался и не сказал об этом десять лет назад…       Тихо вздохнув, Лера поднялась и незаметно проскользнула обратно на тропинку. Она нарушила обещание никогда не рассказывать всех подробностей того дня, но теперь жалела только, что не сделала этого раньше. Возможно, тогда еще можно было что-то исправить.       Медленно продвигаясь по тропинке обратно к выходу с кладбища, она еще долго слышала сзади заглушенные всхлипы и неразборчивое бормотание.       Да, все могло бы быть иначе, если бы только они не допустили столько ошибок.