Двери Мехина и древняя магия Ясона Галаниса

*** Парселтанг и чистая кровь Певереллов. *** Оминис Гонт недовольно поморщился и сказал: — Ты обещал рассказать мне насчет твоего парселтанга, если помнишь, но пока я об этом так ничего и не услышал. — Ты знаешь, как именно умерла царица Клеопатра, последняя правительницы Египта? — спросил Последний Птолемей вместо ответа. — Нет, но какое это имеет отношение к твоему парселтангу? — не понял Оминис. — Она отравилась змеиным ядом. — Змеиным? — удивленно спросил Оминис. — Стой, ты хочешь сказать, что… Но так я на это не смотрел раньше… — И все к этому также относятся, — улыбнулся Последний Птолемей. — Эй, а нельзя объяснить мне глупому, о чем вы? — Себастиан непонимающе уставился на них. — Это не так сложно, как ты думаешь, — усмехнулся Оминис. — Певереллы, скорее всего, были потомками Птолемеев, а мы через Кадмуса являемся их потомками тоже. — Верно говоришь, Оминис, — улыбнулся Последний Птолемей. — Но ты какое отношение к Певереллам имеешь? — Я по рождению Поттер. — Выходит, мы с тобой дальняя родня, — усмехнулся Оминис, — очень дальняя, но все же. — Может и так, — улыбнулся Последний Птолемей. — Но я, эм, не совсем в этом уверен. То есть это сложно. С вашей семьей отношения у меня как-то не заладились. — Это понятно, — Оминис улыбнулся. — Ты не стесняйся если что. Я не особо горд тем, кто я. Я был бы куда более рад, не будь я одним из них. — Это почему? — В детстве, еще до Хогвартса., я познакомился с одним маггловским мальчиком. День мы провели весело- играли, ну и всяким забавами занимались, но потом… — голос Оминиса дрогнул. — Потом мои старшие братья стали учить на нем Круцио и меня пытались заставить. Я же не смог и тогда они… Последний Птолемей стремительно приблизился к Оминису, а тот уткнулся ему плечо. Раздались всхлипы. — Ну полно, полно. Такого больше не повторится, Оминис. Уверяю тебя, — Птолемей гладил парня по спине. — Не вспоминай об этом. — Я…я никогда, слышишь, никогда этого делать не буду. Я не Гонт. Я… — Ты мой герой Оминис, и я горжусь, что хоть кто-то из вашей семьи такой, как ты, а не… — П-правда гордишься? — неуверенно пробормотал Оминис. — Я, между прочим, давно тебе тоже самое говорил, — обиженно пробормотал Себастиан. — И он был совершенно прав, — улыбнулся Последний Птолемей.-Я Гарри Джеймс Поттер, мальчик-который-выжил, Истинный Грифон и Последний Птолемей, подтверждаю эти слова полностью. — Какое-то у тебя странное прозвище, — вздохнул Оминис. — Почему именно «мальчик-который-выжил»? — Оминис, прошу, не задавай вопросов. Я не хочу начинать нашу возможную дружбу с вранья, а правда… Она слишком тяжела для твоей семьи, чтобы… — Погоди, выходит.к твоему прозвищу имеют отношения Гонты? — спросил Оминис. — Если ты можешь, то прости. Я клянусь, что никогда бы не поднял руку на… — Предателя крови, — закончил за него Гарри с печалью в голосе. — Моя мама была магглорожденной волшебницей. — Милостивый Мерлин, — Оминис грустно опустил голову. — Так Гонты очистили кровь. Да, на моих братьев это очень похоже… Я…я клянусь, что никогда… — Я тебе верю, Оминис, верю, — Гарри подошел к Оминису со спины и нерешительно дотронулся до его волос. — Все хорошо. Ты не отвечаешь за них. Ты не Том, ты Оминис. — Так это сделает какой-то Том? — Не бери в голову, Оминис. Все хорошо. Прости. Обещаю, что больше ни разу не вспомню об этом, чтобы тебя не тревожить лишний раз. — И ты еще просишь прощения у меня? О, Мерлин… — Эй, парни, вы ничего не забыли? Я, между прочим, тоже тут…- Себастиан обиженно надулся. — Не обижайся, Себастиан, — примирительно улыбнулся Последний Птолемей. — Мы и верно виноваты. Нам следовало говорить на людском, а не парселтанге. — И всё? А о чем говорили не расскажите? — Любопытство до добра не доводит, — ответил последний Птолемей. Оминис лишь усмехнулся: — Ты не знаешь Себастиана, друг мой. Он не так прост, как кажется. — Но ты же сам говорил, что парселтанг это способности Кровного наследия, верно? Боюсь, в таком контексте, он ему точно не по плечу будет. Себастиан снова недовольно поморщился. Этот Птолемей просто невыносим. — Ты хочешь овладеть парселтангом, Себастиан? — спросил Последний Птолемей. — А можно? — Себастиан с интересом взглянул на Птолемея. — Есть одно великое пророчество, — Птолемей вздохнул. — Если я верно понимаю, то оно о нас с тобой. Ну не совсем о нас, но и о нас тоже. — А что за пророчество? Король, Воевода, Моряк и Мудрец Увидят Начало, узнают Конец. Портной Четверых воедино сошьет, Грифон против морока (1) всех поведет. На Троне своем Последний Птолемей Змеиный язык возродит меж людей. Разрушивший Царство — воссядет на трон, А чадо Гекаты явит им закон. — Постой, но ты Последний Птолемей, верно? — уточнил Оминис. — Выходит это про тебя, да? — Вероятно, но что важнее — про вашего Ясона. — Насчет чада Гекаты? — Да, — ответил Последний Птолемей. — Именно так. — И как же ты собираешься возрождать парселтанг? — спросил Оминис. — Пока не знаю, — ответил последний Птолемей. — Зато я уже знаю, — раздался приятный женский голос. — Приветствую вас, смертные. — Добрый день, мадам, -поклонился Оминис. — Я, конечно, ожидала услышать несколько другое приветствие, Оминис Гонт, — произнесла незнакомка. — Но тебе это простительно-ты слеп от рождения, поэтому меня тебе, конечно же, не увидеть. Оминис поморщился. — И не морщись, дружок, обижаться не на что, — улыбнулась женщина. — Меня зовут Исида. — Та самая Исида из мифов? — не поверил Себастиан. — О да, это именно я, — улыбнулась женщина. — Хотя кое-кто из смертных считает, что я несколько иная. И эти смертные даже сочинили целую книгу «Разоблаченная Исида» называется (2). Оставим обсуждение ее на потом, а сейчас поговорим насчет Змеиного наречия. Его создала я своими чарами. — В-вы? — не поверил Оминис. — Да, именно так, юный Гонт, -ответила Исида.- Только смертные это позабыли. Память смертных чрезвычайно коротка, юный Гонт. Что ж, я пришла сообщить тебе, Последний Птолемей, что время пришло возродить угасшее знание. Кровь Птолемеев его возродит. — То есть? — не понял Гарри. — У тебя, я слышала есть Истинный? — спросила Исида. — Да, госпожа, — ответил Птолемей.- Есть Истинный. Это верное слово. — Что, если так, то я предлагаю тебе поделиться знанием с тем, у кого пока нет Истинного. — С Себастианом? — Да, именно с ним, — Богиня улыбнулась. — Ты знаешь, как это сделать? — Нет, владычица, — Птолемей вздохнул. — Я не знаю. — Что ж, я дам тебе свое Благословение, -Исида улыбнулась. — Ты передашь ему знание парселтанга после трех ночей.проведенных в одной постели. Так да совершится! — Погодите-ка, госпожа… Я не… Это будет первый раз, — как-то неуверенно произнес Себастиан. — Боишься, — Последний Птолемей вздохнул.- Ничего страшного в этом нет, поверь. — Я скажу больше, — Богиня усмехнулась. — Твоя власть в парселтанге будет таковой, что ты сможешь передать это знание еще одному человеку. Выбирай верного спутника. Он тебе поможет в великих делах. — Кстати, об этом, владычица, — Себастиан тяжело вздохнул. — Моя сетра Анна была проклята, и она сильно больна. — Я знаю это, дитя, -ответила Богиня. — Ты ищешь способ ее исцеления и полагаешь, что Локулус Калани способен это сделать, верно? — Да, Госпожа. — Не буду скрывать, что всё так и есть, — ответила Исида. — Но всякое волшебное вмешательство артефактов такой силы имеет свою цену. Готов ли ты оплатить ее, какой бы высокой она тебе не казалась? — Я готов заплатить любую цену. — Опомнись! — Оминис дернул его за руку. — У магических артефактов бывает свое представление о цене. Голову хоть когда-то используй! — Я включаю, — обиделся Себастиан. — Вам всем нет дела до Анны. Только я о ней забочусь. — Итак, готов ли ты на любую жертву? — спросила Исида. — Ты уверен, что на любую жертву? — Уверен, — ответил Себастиан. — Что ж, тогда взгляни, на что ты себя обрекаешь, дитя, — Исида повела рукой и Себастиан провалился в неизвестность. *** Когда он пришел в себя, то увидел, что находится в какой-то пещере. К собственному ужасу он заметил, то рядом с ним находится он сам — Себастиан Сэллоу — занятый какими-то поисками. Наконец он обнаружил то, что искал. — Себастиан, — голос дяди Соломона. — Оставь это. Это темная магия. — Но это исцелит её. — Ей ничем не помочь, и ты это знаешь! Опомнись! Себастиан бросился на дядю: — Авада кедавра! Соломон упал замертво. *** Нынешний Себастиан абсолютно бледный и с дрожащими руками, едва сдерживающий слезы, стоял перед Исидой. — Ты и сейчас настаиваешь, что готов оплатить любую цену за использование Локули, дитя?.- спокойно спросила Исида. — И даже такую? — Н-нет…т-такую н-нет, госпожа… — А это значит… — Мы найдем другой способ помочь Анне, — Себастиан улыбнулся. — Обязательно найдем, но эту штуку я использовать не буду. — Что ж, дитя, ты меня успокоил, — Исида улыбнулась. — А теперь запоминай. Магия Локули опасна тем, что они могут принимать всякий облик, они могут казаться чем угодно. Там, в этой пещере, оно виделась как книга. Не верь чарам Локули. — Благодарю вас, владычица Исида, вы очень помогли, — Себастиан, еле пришедший в себя, улыбнулся тусклой улыбкой. — Мы сделаем все возможное, чтобы помочь тебе с этим, — Последний Птолемей улыбнулся. — Я обещаю. Все будет хорошо, Себастиан. Не тревожься. *** Ясон и Джек. *** Джек улыбнулся: — Надеюсь, мы с тобой со всем этим разберемся. — Конечно, мы с этим всем разберемся. Но я не понимаю…как? То есть, почему все это на нас свалилось? Я же здесь не жил и не знаю всего этого. — Рыжик, — Джек улыбнулся. — Ты ведь не против, верно? — Не против, но… — Так вот, по-моему, все претензии не ко мне, а к богам. Это они устроили все это. — Но зачем им это? — А я-то откуда должен знать ответ? Наверное, потому что ты — наследник Гекаты. — Но я…я не выбирал этих способностей. — Успокойся, рыжик, никто не выбирал. По-твоему, я по своей воле выбрал силу Истинного Портного? — Вероятно…нет, Джек, — согласился Ясон. — Мы с тобой этого не выбирали, но теперь связаны этим пророчеством. — Да, и нам придется его исполнять, — вздохнул Джек. — Надеюсь, это не закончится еще чьей-то смертью. — А кто уже пожертвовал жизнью за эти штуки? — спросил Ясон, внутренне содрогаясь. — Ну, когда мой дедушка был наших с тобой лет, они пошли искать Локули. Тогда погиб младший брат Первой Матери. Его звали Амана Массари. И было ему только шестнадцать. В этот раз, все там же, погиб еще один Массари — внук Первой Матери Саймон. Несмотря на то, что он был из этой семьи, мне он нравился. Мы с ним сильно сдружились. Но это не спасло его. Тени царицы Аремисси не знают пощады врагам своей хозяйки. — Его убили призраки? Но разве они это могут? — не поверил Ясон. — Поверь мне, — ответил Джек, — они могли многое до той поры, пока находились под властью Локули. — Не иначе как темно магический артефакт, — пробормотал Ясон. — Возможно и так, рыжик, — улыбнулся Джек. — Мы точно не знаем, какова природа магии Локули. Термины, которые употреблялись в Атлантиде слишком специфически звучат. Значение их там не совсем понятно, поэтому… — А что было потом, после гибели того Саймона? — спросил Ясон. — Мы отправились на учебу, — ответил Джек. — До следующих летних каникул у нас был перерыв в поисках. Все было как обычно, если не считать того, что еженедельных писем Саймона мне уже не приходило. — Вы были так дружны? — Это не то, -ответил Джек. — Мы были влюблены. Он, по крайней мере, точно. — Понятно, — Ясон грустно опустил голову. — Прости, я не хотел. — Ничего страшного, рыжик, — улыбнулся Джек. — То что случилось в битве за четвертый локулус было куда хуже. — Что может быть худе гибели друга? — Только смерть на твоих руках своего побратима, — вздохнул Джек. — Джейкоб последний вздох свой на моих руках сделал. Так я потерял того, кого считал своим братом не по крови, а по мыслям, по духовному устроению, так сказать. — Мне очень жаль. — Спасибо, рыжик, но это лишнее, — ответил Джек, — Кстати, та кровать, которую ты занял, раньше была его. — Прости…я…я не знал. — Да о чем ты говоришь, Ясон. Я тебя ни в чем не обвиняю, успокойся. — Я бы мог заменить… Ну если ты, конечно, позволишь. — Не знаю, может ли такое быть, — ответил Джек. — Может со временем. Ты хороший парень. Очень хороший, и я был бы рад, но сейчас, слишком тяжело. Поэтому я и тут, а не в Институте. Там совсем невозможно. Джек замолчал, а Ясон подошел к нему с поддерживающими объятиями. Как назло, именно в эту минуту в комнату вошли Себастиан и Оминис.