Who's on duty today?

He staggers clumsily to the sofa and you leave him like that, snoring with his dick hanging out. Он неуклюже доползает до дивана, и ты оставляешь его в таком положении, храпящего, с высунутым наружу членом. Caught in the Middle by Mallorn

За первой тенью возникает вторая, третья, четвёртая. С каждым новым поворотом их становится все больше и больше, пока они снова не становятся единым целым, проникая в закрытый кабинет директора Кренника, бесшумно, так что даже не открываются с характерным звуком двери. Впрочем, спящий директор и так бы не услышал никакой звук вообще, усталый от длинного рабочего дня и наступившей за тем разрядки. Подчинённая постаралась на славу, и директор уснул явно довольный, но бедняга был настолько вымотан, что сил привести себя в порядок и застегнуть ширинку у него не осталось. Не порядок. Который надо исправить. Кренник спал. И всё это ему снилось. По крайней мере так ему казалось. Губ его коснулись мягкие женские губы, ласково и неспешно начали целовать, размеренно посасывая нижнюю губу, явно наслаждаясь процессом. Поставив себе цель: как следует исследовать губы директора, рот, язык. В какой-то момент он начал отвечать на поцелуй. В сонном состоянии принимая полуночную гостью за свою помощницу, которой вероятно, стало стыдно, и она решила вернуться и исправить дело: привести Кренника в приличный вид, да не смогла удержаться и пройти мимо такой красоты… Запустить тонкие пальцы в короткие, пересыпанные сединой волосы директора, кончиками пальцев очертить контуры директорских ушек и целовать, целовать, целовать. Подрагивают веки, вот-вот, кажется, директор проснётся, но кончик языка женщины невесомо касается закрытых век и всё остаётся по-прежнему. Кренник спит, словно околдованный. Что не далеко от истины, в самом то деле. На фоне чёрных брюк ярким контрастом выделяется не эрегированный член. Пока ещё не, этом тоже скоро исправим. Такой красивый и такой беззащитный, спящий директор Кренник и весь в её распоряжении: делай, что хочешь. Она опускается на колени, перестав его целовать. Но только губы, теперь поцелуи будут ещё горячее и интереснее. Ей всегда казалось странным, как всего одна, скрытая от посторонних глаз часть мужского тела, на самом деле имеет такую первостепенную важность. И, звёзды демонов, как… нелепо смотрится эта часть на фоне всего остального тела. Хотя, конечно же, природой всё продумано и предусмотрено; совместимость с аналогичным женским устройством, например. Скорее всего дело лишь в том, что данная часть не видна постоянно и нет к ней привычки. От того только больше желание добраться до заветного члена. И каждый, конечно же уникален. Вот этот конкретный экземпляр достаточно мистер Big, чтобы, повстречавшись с ним один раз, женщины снова и снова хотели повторения. Не говоря уже об остальном: галантных и обходительных манерах директора, его шарме и очаровании, которыми он пользуется без зазрения совести, заставляя дам падать к своим ногам… и сводит их с ума своими ловкими, горячими ласками. По слухам некоторые умудрялись кончить от одного заинтересованного взгляда в их сторону со стороны директора. Что уж говорить о всех тех вариантах, когда Кренник старался изо всех сил… Это ощущается божественно на губах — член директора, любая его часть. Нежная, такая чувствительная плоть становится с каждым прикосновением женщины всё отзывчивее, податливее, наливаясь кровью, увеличиваясь в размерах и приобретая большую плотность, твердея с каждой секундой. Что не может не радовать. Поцелуи скользят по всей длине, сначала невесомо, а затем накрывая губами и поводя вверх-вниз, добавляя в ход ловкие пальчики, которым тоже хочется прикоснуться к прекрасному, уверенно сжимая основание, особо чувствительное к подобной стимуляции. Заодно можно дать себе передышку и вдохнуть поглубже, перед новым заходом. Чтобы помешалась в рот теперь не только головка, но и часть ствола, с каждым глотком всё глубже и глубже, всё ускоряя темп, пока, наконец, член полностью не скрывается в женской глотке, заходя глубоко-глубоко. Она выпускает член только тогда, когда начинает задыхаться, подавляя рвотный рефлекс как можно долго. Снова в ход идут пальцы, давая передышку. Женская щека лениво ложится на оставленное чуть в сторону бедро директора, касаясь ткани форменных брюк — они всё же будут запачканы, не спермой (это она с удовольствием проглотит), но разве что некоторым количеством слюны — без этого уж никак не обойтись. Но ничего, с этим в прачечной справляться не привыкать. Офицерские брюки могли бы рассказать много интересных историй… Отдохнув всего пару мгновений, она снова принимается за дело, кончиком языка невесомо, дразня, касаясь заветной дырочки на самом кончике кончика, слизывает выступившую влагу — свидетельство её успеха. Обводит языком головку, заглатывает снова и сосёт, сосёт упиваясь процессом, наслаждаясь Кренником, всё ещё спящим. Грезящим очень приятные грёзы, в самом деле. Кого-то то он видит в своём сознании? В какой-то момент, когда развязка становится особенно близкой и неизбежной, она чувствует, как ладони директора ложатся на её затылок, настойчиво прижимая к себе в момент её очередной передышки. Поспешно вдохнув, она снова берёт член в свой рот, глотая как можно глубже. Как раз вовремя, чтобы ощутить вкус спермы, высосать его затем до конца, до самой последней капельки и не испачкать брюки, не растратить мужской эликсир понапрасну. Кренник блаженно выдыхает, видит, наконец, сквозь дымку ресниц неясный силуэт у своих ног. — Ты вернулась? — спрашивает директор, принимая женщину, стоящую перед ним на коленях, за свою ассистентку. — Да, но вам лучше уснуть, директор, — слышит директор ласковый голос и послушно засыпает. Она права, ему лучше уснуть. На задворках сознания возникает было мысли о необходимости добраться до кровати, но они оказываются нежизнеспособны. Вставать с уютного диванчика решительно не хочется. Да и лишнее этого, когда женщина аккуратно вытирает заранее припасённой влажной салфеткой член директора, затем убирает его, пряча от посторонних глаз под слоями ткани, застегивает ширинку. Накрывает директора пледом к тому же. Целует в макушку, и уже собирается уходить, как снова чувствует ладонь директора на своей шее — очень приятное чувство, учитывая, что Кренник без перчаток сейчас — редкое явление. Хриплый тихий голос добавляет экстаза: — Как насчет тебя? — О, не волнуйтесь, директор, вы займётесь мной в следующий раз. Кренник соглашается и с этим, в самом деле очень-очень уставший. Он мгновенно проваливается в сон.