self confidence issues

Стоит сказать, что Сана никогда не умела льстить людям или втираться в доверие, тем более, настолько агрессивными методами. Ей никогда не приходилось врать о своих чувствах или настроении, чтобы пытаться понравиться кому-то ещё больше. У неё не было таких проблем. Тем более с девушками — Сана считала их самыми милыми существами на планете. И сейчас, стоя перед Момо и рассказывая самые невероятные небылицы, она не чувствовала себя собой. Несомненно, Хираи не была какой-то отталкивающей или вопиюще уродливой, вовсе нет. Приходилось врать вовсе не об этом, ведь она явно не была той, кем её выставляла Сана в своих и чужих глазах. Взгляд напротив был будто полностью заполнен тьмой, но что-то заставляло их светиться. Сана не знала, чем объяснятся эта невероятная притягательность в этой девушке, но что-то в ней было, сокрытое ото всех. Что-то настолько магнетическое, что можно было закрыть глаза на вагон и тележку странностей Хираи. И Минатозаки чертовски хотела знать, что это. — Хорошо… Давай вернёмся к фестивалю. — Ты же боишься сцены? Появилась мотивация? — Сана состроила ухмылку, а от себя в это время затошнило. Ком уже давно собирался где-то на подкорках сознания и сейчас стоял у самого горла, готовый обрушиться на внешний мир огромной лавиной. — Не то, чтобы я горю желанием выступать. Мне нравится ставить свои авторские хореографии, да и коллаборация должна не слабо так обогатить мой опыт, как танцора. Сана хотела ещё что-то сказать, но Момо настолько явно выразила нежелание её слушать, что она решила закрыть свой рот на пару десятков минут, как минимум. Постановка шла на удивление гладко, несмотря на явное напряжение между этими двумя. Сана повторяла все движения, которые предлагала Момо, словно в трансе, не пытаясь привнести что-то своё. Техника Момо и подача, несомненно, были на высоте, но в иное время Сана бы не стала мириться с такими разногласиями в видении танца. Из этого состояния её вывели хлопки Чэхён, оповещающие о том, что пора освобождать зал для всех остальных. Девочки за её спиной начали перешёптываться, увидев неприметную Хираи, тренирующуюся с кем-то помимо Чэхён. Мёи Мина лишь поджала губы и отвела взгляд, когда их с Момо глаза словили контакт. В раздевалке Сана стояла, скрестив руки на груди и откровенно пялясь на Момо. На недовольные взгляды она не реагировала, что невероятно бесило пытающуюся переодеться Момо. — Но всё же, в чём причина? Неужели эта сука Чонён настолько травмировала тебя? — Нет. Она правда сука, но она не настолько крутая, кем себя возомнила. Просто моё тело уродливо и я не могу смириться с мыслью, что его кто-то может увидеть. Вот и всё. Сана стала медленно подходить к Момо, при этом проходясь по ней оценивающим взглядом. Прижавшись вплотную к её спине, медленно развернула к зеркалу на стене и схватилась за края футболки. Реакции ждать не пришлось. Момо схватила её за запястья, пытаясь блокировать дальнейшие действия. — Послушай, не оскорбляй мои вкусы, девочка. Мне нравится твоё тело и я хочу тебя. Ты думаешь, что у меня плохой вкус? — шептала в самую шею, словно хищник, собирающийся сломать жертве трахею. Момо молчит. Она смотрит на отражение Саны своим нечитаемым взглядом, который способен прожечь даже само солнце, если то потребуется. — А тебе нравится это, Минатозаки Сана? — Хираи резко вздёргивает футболку вверх, оголяя торс. На нём красуются крупные и заметные шрамы, которые, перекрещиваясь, образуют жуткую паутину. — Нравится такое? — оголяет плечо, испещрённое тонкими белыми полосками. Заметив лёгкое помешательство на чужом лице, которое пытались скрыть, Момо лишь усмехается, отпуская чужое запястье. — Не делай выводы по одёжке. У меня тело монстра и ты ничего с этим не поделаешь. — Шрамы — это не уродство, это лишь след от травмирующих событий, которые человеку пришлось пережить… — Не неси бред. Ты не знаешь что это такое, ты не сталкивалась с таким. Ты понятия не имеешь, что такое иметь уродливое тело. Момо хватает рубашку и не переодеваясь покидает раздевалку, оставляя Сану переваривать полученную информацию. Сама же Сана чувствует подавленность и тяжесть у самого сердца. Такого она не ожидала. Она думала, что шрамы на запястьях — единственное, что «украшает» тело Момо. Но всё оказалось куда сложнее.И в конце концов, Сана не знает, как повела бы себя в идентичной ситуации. Остальной день проходит в подвешенном состоянии, мозг не функционирует на все сто процентов, а все мысли заполнены одной только Момо. Возможно, она потихоньку сходит с ума, как все те, кто находятся рядом с Хираи. Не даром Мина и Чонён — суки, а Чэхён наглая эгоистка. Рука сама тянется к телефону. nayeonnie 7 новых сообщений zyo zyo как дела с хираи? sananana никак. у меня появилось больше вопросов zyo zyo спрашивай отвечу хоть щас sananana откуда у неё шрамы на животе? zyo zyo воооу ты говоришь что у вас всё никак? а сама уже знаешь о шрамах? sananana что ты имеешь ввиду??? zyo zyo она вообще никому кроме самых ближних не рассказывает о них sananana это жесть… у меня нет слов погоди, а ты откуда знаешь? zyo zyo ну, вообще-то раньше мы были довольно сильно близки sananana ясно спасибо онни люблю Сана отбрасывает телефон и прикрывает ладонью лицо. Чувствуется неуправляемый стыд за чрезмерное любопытство и враньё. nayeonnie как дела? я тебе не просто так пишу алооо как дела??? сана ответь быстро sananana что случилось? nayeonnie мёи мина призналась твоей момо это пиздец и момо жестко отшила её тут на стадионе такое было, тебе это нужно было видеть sananana джихё там? nayeonnie послушала и убежала щас вся школа будет знать об этом она в своём репертуаре, в целом, как и обычно Сана вскакивает с постели, усердно игнорируя разрывающийся от сообщений телефон. Перед глазами неожиданно всплывают витиеватые шрамы на запястьях Момо и Сане впервые становится настолько страшно за чужую жизнь. Звонок от Наён служит отрезвительной пощёчиной. — Эта ситуация уже висит в подслушке. Парни из параллели собираются и хотят избить Мёи и Хираи. Это пиздец. Сана встаёт как вкопанная. Мышцы начинают сокращаться в бешеном темпе, а подкативший к горлу комок забивает дыхательные пути. Сердце отплясывает сумасшедший танец, повинуясь лишь собственному доселе неизвестному темпу. Она знает, что такое угрозы старшеклассников из подслушки. И она знает, что это далеко не шутки. Ноги несут быстрее, чем когда-либо. Она не знает куда идти, но бежит к школе, надеясь встретить по дороге Момо, желательно живую и здоровую. Но худшие опасения сбываются слишком быстро. Сана слышит вскрик Мёи со стороны переулка. — Думала, если бросишь Сынчоля и уйдёшь к бабе, тебе ничего не будет? Ты тупая лесбуха, отвечай! — парень хватает Мину за волосы, не прекращая выкрикивать ругательства. Момо сидит в десятке шагов от девушки, вымазанной в грязной слякоти, в столь унизительной ситуации, но совершенно гордой, как и всегда. Сана не сразу заметила этого, но Момо никогда по-настоящему не унижалась. — Настолько твой Сынчоль жалок, что не смог решить свои обидки с бывшей лично? — на пинок в спину лишь шипит, потирая ушибленный ранее лоб. — До тебя я ещё не дошёл. Поговаривают, ты тоже из этих? — Ну и из кого же? Сказать боишься? — Сана наконец выходит из тени, зажимая в руках увесистый булыжник. — Язык отсохнет или мамочка отругает? Реакции ждать не приходится. Один из амбалов начинает огромными шагами приближаться к девушке, которая стремительно теряет былую уверенность. Напуганный взгляд Момо — последнее, что она помнит, прежде чем тьма поглотит её полностью.