Радиовещание с того света

Изящные пальцы скользят по микрофону, едва доставая до мембраны фильтра. Аккуратно, поглаживающими движениями, демон играет с предметом в руке. Аластор улыбается, удобно усаживаясь в кресло. Рука сжимает подлокотники, ногти едва рвут обивку из натуральной кожи. Голова кружится — то ли от методичного покачивания туда-сюда, то ли от воспоминаний о новом знакомом. Люцифер. Это имя сковывает дыхание, наполняет помещение едким запахом сладости. Король Ада. Язык скользит по зубам, смакуя буквы будто стекающий с мороженого сироп. Почему столь чистая зефирка позорно подорвала авторитет Радио-демона? Аластор соврёт, если будет отрицать желание вылизать вафельный рожок до конца. Разломать карамельную трубочку пополам и откусить острый конец такими же острыми зубами. Аластор почти задыхается, поправляя давящий воротник пальто. Сдавить чужую шею, оставить на ней метку собственника. Почему в башне стало настолько жарко? Никто и никогда не смеет подрывать авторитет Радио-демона в его собственном цирке уродов. Возвращая былое самообладание, Аластор спешит реабилитироваться в глазах теней и отыграть свою роль в этой сцене до конца. Идти по головам никогда не было большой проблемой. Труп здесь, труп там. Указательный палец стучит по микрофону, включая давно забытое радио. Вспышка магии обволакивает тело туманом, пробирается под бледную кожу, течёт по жилам и натягивает скрипучую улыбку. Старые кнопки рубильников выкручиваются на максимум, начиная прямую трансляцию для любопытных грешников. Стрелочки радиоволн настраиваются на входящий сигнал и Аластор хохочет от переполняющей тело энергии. Каждая клеточка тела находится в состоянии передоза адреналином, нога под столом трясётся от предвкушения отведать чужого страха. Довести до сделки и купить парочку ангельских душ. Одну конкретную? — Добрый вечер, дамы и господа! Вы слушаете радиовещание с того света! Сегодня ужасающий эпизод: наш многоуважаемый король облажался на глазах собственной и единственной дочери! Вы только видели насколько низко он пал со своим ростом? Ха-ха-ха! Взгляд падает на стоящее на столе радио: кто-то пытается вмешаться, заглушить сигнал и повернуть стрелки к отметке снижения звука. Значит вызов? Пальцы сводит судорогой от осознания борьбы с самим Люцифером. Самым сильным и опасным существом в Аду, с милым мужчиной в белом костюме. Не может быть такого, чтобы король не слышал подкаст, доносящийся с каждого устройства, а значит в ближайшее время Аластор ощутит все вкусы эмоций чужого страха. От удивления до тревоги быть разоблачённым перед подданными. Интересно, сколько скелетов удастся вытащить на публику? — Разве не досадно: собственная дочь выбрала в отцы Радио-демона! О, знаете, мы так тесно сотрудничаем! Никаких секретов и общий мастер по маникюру. Глаза закатываются от ощущения чужой энергии, пытающейся взять под контроль радиовещание. Будто связанные руки сжимают с обеих сторон, но ты продолжаешь бороться. Удар за ударом, кровоточащая рана не заживает в мгновение ока, но ты продолжаешь идти до конца. Аластор готов поклясться в ощущении присутствия ангельской натуры около себя. Фантомные касания отдают пульсацией в виски. Пальцы сжимаются в кулак: мечты выдрать перо из белоснежного крыла горчат на языке. Каково подписать сделку с душой Люцифера его же, выдранным из крыла, пером? Наверняка сочно. С ванилью. — Невероятно насколько сильно нам с принцессой удалось подружиться! Название отеля, кстати, моя идея, нельзя не сказать, как я этим горжусь. Чарли так мне доверяет, это так льстит! Не то, что собственному отцу. Ох, — Аластор шепчет в микрофон глубоким тембром, пытаясь схватить чужие ниточки души сквозь звук. — Разве не обидно, когда собственная дочь не замечает тебя?

***

Бумаги вместе с содержимым на столе летят на пол. Несколько резиновых уточек упали под мебель, скрываясь за кучей хлама. Бедные игрушки смотрели на хозяина с сожалением в глазах. Увы, у них не было маленьких ладошек, чтобы выключить зловещий голос противного дяди, а король не собирался этого делать. Почему же? Люцифер готов кричать на маленькое радио у себя на столе, но на деле он лишь бледнеет от нарастающей в груди тревоги. — Сукин сын! Ебаный клоун, — указательный палец тычет в динамик со всей серьёзностью. — Слышишь, ненавижу тебя, — Люцифер падает в кресло и закрывает глаза руками, вдавливая глазные яблоки до разноцветных кругов. Тело растекается по мягкой спинке кресла. Не было сил бороться, всё было бесполезно. Комната вокруг похожа на грязный чердак, Аластор лишь насмехается в ответ, ощущая победу. Прийти лично… значит сдаться окончательно? А как потом смотреть в глаза дочери? — О, мой повелитель, нет смысла злиться, я лишь чудак в вашем радио. Люцифер выглядывает из воображаемого укрытия из ладоней и смотрит на источник звука. — Ты… ты меня слышишь? — Я — Радио-демон. И это представление для вас, мой король. Вам нравится? — Заткнись! — Заставь меня. От хриплого голоса Люцифер перестал дышать, впиваясь пальцами в подлокотники с обеих сторон. Заставить? Ненависть смешивалась с похотью, происходящее кружило голову, унося в омут фантазий. Неужели каждый грешник в прямом эфире мог наблюдать за этой жалкой импровизацией унижения короля Ада? Более того, почему сам король не пытался сопротивляться, а лишь ослабил воротник на пару пуговиц, трогая горячий лоб? — Что-о? Аластор прокашлялся. — Я контролирую ситуацию, как я могу заткнуться, если меня никто не заставит? Я не исполняю приказы, я играю с тобой… с вами. — Играешь? Хм, — ладонь Люцифера сжала лацканы пальто, медленно вытаскивая ладони из рукавов. Слишком жарко. Одежда липла к телу, дышать становилось сложнее с каждым звуком собеседника. Напряжение летало в воздухе вместо летнего пуха около деревьев. Тяжело вздохнув, демон закусил ноготь большого пальца, и прикрыв веки практически прошептал: — Почему бы тебе не сыграть в игру подчинения своему королю, Аластор? Заткнуться и сделать то, что тебе было велено? Знаешь, твой умелый рот можно использовать по-другому. Тишина от вечно разговорчивого ведущего застала врасплох. Неужели кто-то настолько могущественный тоже может покрыться румянцем, теряя самообладание? Люцифер хотел верить, что это так — что он тоже может диктовать условия. Тихий хрип был единственным звуком за последние пару минут. Затем послышался смех. Наверняка Аластор улыбнулся шире прежнего, перебирая кнопки на панели управления подкастом. — Аластор, так и будешь молчать? Или признаешь потерю контроля? Ох, — рука скользнула вдоль ширинки штанов, подмечая натяжение и мокрое пятнышко посередине. Ох, ох, ох, неужели Люцифер действительно возбудился слушая старое радио у себя на столе? Демон закусывает губу, нет, не так: он возбудился от ощущения контроля над кем-то настолько могущественным, как Радио-демон. — Ха, никогда, — звук напоминающий шуршание заполнил эфир, пока Аластор вновь не переключился на гортанный рык, а Люцифер сильнее сжал член сквозь одежду, закусывая указательный палец во избежание стонов. — Я был прирождённой звездой радио! Неужели ты думаешь меня можно заткнуть одной фразой? — На телевидение пускают с жёлтыми зубами? Или, ох, зубная щётка была тебе не по карману? — А-ха-ха! Попрошу свою дорогую Чарли купить мне несколько щёток на следующий эфир. Она никогда не откажет, у нас такие тёплые отношения. Мы как семья! Упоминание Чарли вернуло Люцифера к реальности. — Конечно, твои белоснежные зубы будут идеально смотреться на моей изувеченной шее, — Люцифер оттягивает воротник рубашки, поглаживая пальцами кожу. Лёгкая пульсация выдавала нервозность. Пальцы на ногах сжались от похоти и фантазий оказаться с собеседником в одном помещении. — Ангельская кровь слаще мёда, ты мог бы вылизывать рану до моей погибели. — Я мог бы толкнуть тебя к стене на глазах у всех, о, Люцифер. Нагнуть как похотливую шлюху в отеле собственной дочери, пока милая Чарли обедала в соседней комнате, — с каждым словом Аластора, Люцифер всё сильнее выходил из себя: рука с шеи опустилась на ширинку, наконец расстегнув замочек дрожащими пальцами. Возбуждённый член просил внимания и ласки, пока его обладатель разрывался между мастурбацией и слушанием прямого эфира. — Я трахнул бы тебя так грубо, мой повелитель, что ты бы увидел звёзды на потолке, взамен моля о твоих руках у себя на шее. Ощущение удушья — моя единственная слабость. Рука свободно скользила по стволу, надрачивая самым грубым способом, уделяя время каждой вене и размазывая каждую каплю предэякулята. Пальцы игрались с яйцами, ногти царапали нежную кожу бедёр, оставляя кровавые полосы. Люцифер сжимал себе горло, усиливая ощущения недостачей кислорода, пока язык ловил воздух подобно нуждающейся шлюхе на автостраде. Перетягивание каната в итоге разбило хрупкую ангельскую натуру, вынуждая громко стонать прямо в микрофон дьявола без доли здравого рассудка. Слюна пачкала рубашку, несколько пуговиц оторвались от ткани, теряясь в бардаке на полу. — О мой повелитель! Я никогда не позволял использовать себя так, но для вас я буду самой грешной монашкой. Кончи для меня, Люцифер. Собственное имя эхом разносится в голове, когда Люцифер оставляет на шее синяки и делает пару финальных движений, задыхаясь от дымки оргазма. Изящные пальцы перепачканы смазкой, прозрачная жидкость стекает вдоль запястья — взгляд загипнотизированно смотрит на испачканные бёдра. Сбившееся дыхание, мокрые волосы у корней, и тихие хрипы радио. Осознание бьёт по голове сковородой и приходит слишком поздно: мастурбация короля Ада — это тот позор, в который окунул его Аластор своим сексуальным голосом? — Твоя дочь называет меня папой, — мурлыкая и не дожидаясь ответа, Аластор продолжает: — Ты тоже можешь. Папочкой. — Да, но твоё радио… Я… Люцифер готов был заплакать — одна мысль, что его позор слышали все грешники, доводила до тревоги и дикой паники. Дрожащие пальцы сомкнулись в замок, пытаясь успокоиться. Дьявол в дневном свете заставил забыться, нашептывая возбуждающие фразы, выставляя кинки и фетиши на всеобщее обозрение. Слишком большая ноша для души ангела. — Ах, не волнуйся, сегодняшний эфир я провёл весьма скромно: ни одна живая душа не заслуживает наслаждаться твоим разрушением. Разрушением? То есть, всё время они были… вдвоём? И их никто не слышал? — До скорой встречи, дорогие слушатели! До более навязчивых историй ужаса и мистики. Это радиовещание с того света, — голос переходит на шёпот, когда демон усмехается собеседнику через динамик: — Кто же теперь король?