(Не)типичный день Юн Джонхана

День Юн Джонхана начался как обычно. Он проснулся часов в десять утра исключительно по собственному желанию и, следуя дурацкой привычке, ещё не разлепив глаза, провёл рукой по мятой простыне слева от себя и недовольно поморщился. С трудом найдя в себе силы поднять своё бренное тело с кровати, он поплелся в ванную комнату, чтобы хотя бы немного привести себя в чувство. Зачарованное зеркало, купленное для него, не ясно, то ли по приколу, то ли серьёзно, с минимумом энтузиазма и с максимумом скепсиса пропело о неземной красоте, благородном происхождении и превосходных манерах, а Джонхан пообещал, что сегодня же вечером или нахрен снимет фабричные чары с нахального зеркала, или перечарует его на озвучивание каких-нибудь не особо приятных, но определённо нелицеприятных острот в сторону того, кто это идиотское зеркало приобрёл. Слегка очухавшись, Джонхан перешёл на кухню, попутно кидая рефлекторный взгляд на волшебные часы и с облегчением читая знакомое «на работе» напротив стрелки. Ленивый взмах палочки, и кофе уже начинает вариться в турке, а на сковородку приземляется пара кусочков хлеба и бекона. Джонхан же, заметив утомленную ожиданием сову за окошком, открыл наконец створку и забрал немногочисленные письма и свежую газету, сунув недовольной птице на пару сиклей больше положенного за ожидание, но в то же время не преминув пробурчать: — Как будто не для вас сделали королевскую «комнату ожидания»! Кинув презрительный взгляд в сторону небольшой кормушки у окна, будто это она была виновата в нетерпении сов, Джонхан сел за стол, чтобы осмотреть корреспонденцию. Увы, письма были адресованы не ему, так что он послушно отложил их в сторону, пусть и свербило немного посмотреть, о чем ведётся активная переписка. Досадливо хмыкнув, он заставил себя оставить эту идею и развернул газету, зависнув наедине с событиями внешнего мира на добрые полчаса.

***

Кажется, за те полгода (или больше?), в течение которых он покидал жилище только, чтобы купить продукты, праздно прогуляться по Косому и единожды скатать во Францию, он совсем перестал понимать, какую одежду уместнее надеть на то мероприятие, на которое он сегодня вынужден идти. Джонхан с унылым видом стоял перед раскрытым шкафом с множеством одежды, но никак не мог определиться, из-за чего то и дело кидал неуверенные взгляды на лежащее на тумбочке у кровати сквозное зеркало. Решив, что, если он не сможет справиться с такой ерундой, как подобрать одежду для собеседования, то ему не стоит и вовсе пытаться снова самостоятельно устраивать свою жизнь и следует продолжать дальше существовать «свесив ножки и сложив ручки», как ему не уставал язвительно напоминать Тэён. Нет, даже если он выберет самый неподходящий наряд, он должен сделать это сам, без чьей-либо помощи. Перед самым выходом Джонхан снова кинул придирчивый взгляд на свое отражение. Любимый костюм цвета берлинской лазури, состоящий из плотно прилегающего двубортного пиджака и узких брюк, и классическая мантия насыщенного чёрного цвета смотрелись очень «вкусно» — это даже Джонхан без посторонней поддержки мог признать. Он застыл ещё ненадолго перед зеркалом, с колебанием осмысливая решение не надевать рубашку под костюм, но нежелание что-либо менять в своём образе уверило его в том, что он всё делает верно. Родной деловой образ в отражении начал делать своё дело и потихоньку вселял в Джонхана уверенность и прежнюю самовлюбленность, которая была ему сейчас очень кстати. Хлопок аппарации, и он уже выскакивает из камина в Атриуме Министерства, немного неловко с непривычки, но мгновенно собирается и следует за немногочисленным потоком людей в сторону главной статуи. Джонхан ещё раз поблагодарил Мерлина за то, что в своё время в первую очередь выпытал у Сонхва, как аппарировать в Министерство не через унизительное смывание себя в унитаз, о котором был наслышан, а своими силами. Должна же быть какая-то польза от начальника Отдела магического транспорта. Чувства и эмоции диссонировали одна с другой, пока Джонхан уверенно направлялся к лифту, задрав подбородок. Он ощущал, как голова и тело привыкают к обстановке или, вернее сказать, вспоминают обстановку и входят в боевое рабочее состояние — состояние, в котором он пребывал несколько лет до того, как позволил себе расслабиться и пожить в своё ленивое удовольствие. Но всё же, к сожалению, страх, неловкость и неуверенность никак не желали отступать. Джонхану казалось, будто он здесь вечность не был, даже не то что в Министерстве, а просто — в такой кондиции. Внешне он, безусловно, был абсолютно спокоен, стоически переносил удивлённые и любопытные взгляды и даже пару раз кивнул своим знакомым, надеясь, впрочем, что они не захотят остановиться и поговорить с ним. Вспомнив о том, что на собеседовании ему всё же придётся открывать рот, Джонхан с досадой осознал, что сварил дополнительный кофе и выпил его уже после того, как почистил зубы. Он знал, что раньше у него была привычка класть в расхожие костюмы парочку мятных жевачек из Сладкого Королевства, и засунул руку в кармашек пиджака. Жевачка ожидаемо обнаружилась там, к облегчению Джонхана, а вместе с ней — крохотная, бумажка, развернув которую, он улыбнулся краешком рта. «Я тебя люблю. У тебя всё получится». Аккуратно сложив записку, он засунул её обратно в карман и, стараясь не улыбаться слишком счастливо, зашёл в лифт вместе со старушкой-волшебницей и парочкой сиреневых бумажных самолетиков. Он нажал кнопку «2», и лифт устремился вниз. — Уровень второй. Отдел обеспечения магического правопорядка, включающий в себя Сектор борьбы с неправомерным использованием магии, штаб-квартиру авроров и административные службы Визенгамота. Джонхан уверенно вышел из лифта и направился к знакомому отделению группы обеспечения магического правопорядка. Люди косились здесь значительно чаще, чем в Атриуме. Это было объяснимо. В своё время он потрепал нервы большинству из них. Несмотря на враждебное отношение к нему, это обстоятельство, кажется, только больше взбодрило его. У Джонхана была нездоровая тяга к трудностям, которую Тэен называл мазохизмом, хотя и сам то и дело продолжал лезть на рожон. Пусть и невооружённым взглядом не было заметно, но внутри себя он наконец почувствовал, как его почти трясёт от предвкушения снова погрузиться в эту змеиную среду людских дрязг и заговоров. Господин Ан Джэхен, к которому Джонхан сейчас направлялся, наверняка, на это и рассчитывал. Именно в таком приподнятом воодушевленном состоянии его и взяли под ручки двое сотрудников аврората. Эта парочка материализовалась, как из воздуха, преградив Джонхану дорогу. Они, нахмурившись, стояли чуть ли не в боевой позе, пока Джонхан растерянно хлопал глазами и двумя пальцами сжимал кончик волшебной палочки, высунутый из рукава мантии. — Мистер Юн Джонхан, я полагаю? — спросил один из них. На них воззрился, кажется, весь Отдел правопорядка. Дамочка с пенсне уставилась на эту сцену одновременно со своим Прытко Пишущим пером, стоящие чуть поодаль волшебники перестали разговаривать и с любопытством замерли, даже самолётики, кажется, стали лавировать медленнее, аккуратно огибая их компанию. — Всё верно, — учтиво сказал Джонхан, кивнув. — Мистер Юн, вы задержаны по подозрению в вымогательстве и шантаже в соответствии со статьёй 163 Магического кодекса правопорядка Великобритании, — чётко проговорил аврор, поднимая палочку и собираясь наколдовать оковы на запястья Джонхана. Джонхан, правильно поняв его намерения, заблаговременно убрал руки за спину. — Прошу прощения, мистер?.. — Ким Джэхван, — поджав губы, ответил мужчина. На самом деле Джонхан его прекрасно знал. Сложно было забыть однокурсника, с которым учился вместе в течение семи лет, но Джонхан специально хотел его немного унизить, заставляя подумать, что он был достаточно незначителен, чтобы Джонхан его даже не запомнил. Впрочем, они действительно пересекались только на занятиях. Гриффиндорцы, за очень редким исключением, его не привлекали. Джонхан снова вежливо кивнул и обратил внимание на тихонько стоящего рядышком желторотого птенца, который смотрел на него, как на восставшего из мёртвых Василиска, и жевал губы. Джонхан поднял вверх брови, давая понять, что хочет услышать и его имя. — Лай Гуаньлинь, — считай что пискнул юноша. Джонхан внимательно его рассмотрел и сделал вывод, что он совсем недавно выпустился из школы и сейчас, вероятно, проходил стажировку в аврорате. Да уж, занятная компания, подумал Джонхан, и спокойно улыбнулся мальчику. Он обернулся к настороженному Джэхвану, который всё ещё стоял с палочкой в боевом захвате. — На каком основании? — с ленцой в голосе спросил Джонхан, наклонив набок голову. — Давайте обсудим это в допросной. — Джэхван хорошо сдерживал своё нервное состояние, но всё же оно было заметно. Лупоглазый мальчик же и вовсе готов был уже упасть в обморок, так что Джонхан, скорее, только ради него протянул наконец руки Джэхвану и весело сказал: — Что ж, давайте поболтаем, юноши. Ким Джэхван настолько сильно сжал губы, что они превратились в тонкую розовую линию. Гуаньлинь кинул на него испуганный взгляд и сделал маленький шаг в сторону. «Да, застращал птенчика», — мысленно цокнув, подумал Джонхан, когда на его запястьях сомкнулись с громким хлопком магические оковы. Джэхван в приступе гнева немного переборщил, так что они сжали запястья более чем крепко. Джонхан показательно скривился от боли, чтобы потом свидетели смогли подтвердить, что ему были причинены физические увечья при задержании. Джонхан невербально затянул оковы потуже. Джэхван сквозь сжатые зубы попросил его следовать за ними. В допросной Джонхан никогда не был, но это была на удивление приятная глазу светлая комната со голубыми фактурными стенами, которые отлично сочетались с джонхановым костюмом. Джонхан, хмыкнув, примостился за столом, послушно сев на стул для допрашиваемых, хотя всё естество порывалось плюхнуться на аккуратный диванчик в стороне. Ким Джэхван уселся напротив, а мелкий пацан остался стоять у двери, переминаясь с ноги на ногу. Бедный зашуганный ребёнок. Ему даже не дали сесть на диван и заставили стоять на стреме. Джонхан внимательно и благожелательно глядел на собирающегося с мыслями Джэхвана, хотя внутри откровенно скучал. Эта прелестная мракоборческая команда говорила сама за себя, а напряжённый вид одного аврора и непрекращающийся испуг другого подтверждали его измышления на счёт правомерности или хотя бы согласованности их подвига. Единственное, что Джонхан никак не понимал: когда он успел насолить Ким Джэхвану? Он внимательно рассматривал его черты лица и пытался вспомнить, ставили ли его хотя бы раз с ним на занятиях в пару. Возможно, разок на Травологии на младших курсах, разве что. Возможно, он разок видел его краем глаза, когда присаживался за гриффиндорский стол. И всё. Какая-то затаенная обида? Слизеринцы не нравятся, вся их компания кабинета номер семнадцать или только он?.. … Испортил кумира? Джонхан не спешил начинать говорить, чтобы не облегчать работу органам правопорядка. Он с повышенным интересом разглядывал стажера, отчего тот, кажется, уже позеленел, пока Джэхван напряжённо вглядывался в его лицо. Не выдержал, конечно, он первый. — Мистер Юн, вы замешаны в вымогательстве и шантаже. Вы согласны с обвинениями? — Нет, — спокойно ответил Джонхан. Джэхван снова поджал губы. — Как Вы можете себя оправдать? Наверное, на лице Джонхана отразилась целая гамма самых раздражающих эмоций, потому что Джэхван выдохнул сквозь зубы и откинулся на стуле назад. Джонхан со снисходительной улыбкой смотрел ему в глаза, давая наияснейшим образом считать в них его впечатление от этого идиотского вопроса. Спустя несколько мгновений молчания, он ответил: — Никак. Лицо Гуаньлиня нужно было видеть. Он удивлённо и с ужасом взглянул на Джонхана, будто он своим ответом признался в предъявляемых обвинениях. Джонхан вежливо улыбался по заветам Джошуа, «как делают взрослые люди». Джэхван, несмотря на абсурдность своего вопроса, всё же осознавал, что ответ Джонхана — это лишь ничего не доказывающая провокация, и продолжал сидеть с лицом «кирпича». — Мистер Ким! — вдруг испуганно воскликнул стажёр, забавно выпучив глаза ещё больше. — Разве нам не нужно забрать его палочку? Джэхван слегка раздражённо посмотрел на Гуаньлиня. Джонхан тихо хмыкнул, заметив его реакцию. Она его только уверила в выводах. Джонхан невинно предложил: — Я могу отдать её. Без проблем. Лай Гуаньлинь, почувствовав себя важным от того, что сам вспомнил про процедуру задержания, уверенно кивнул и сделал шаг по направлению к Джонхану. Джонхан его опередил. Палочка невербально «выплыла» из его кармана и мягко легла рядом с закованными руками на стол. Джэхван выглядел так, будто сейчас начнёт плеваться огнём, а Гуаньлинь снова испуганно замер, кинув взгляд на разозленного аврора. — Мистер Юн, Вас не просили предъявлять свою палочку, — давяще сказал Джэхван, достав собственную палочку и, видимо, собираясь левитировать джонханову обратно ему в карман. Прикинув, что сделать это будет проблематично, он отказался от этой идеи. Видимо, положить руками палочку в карман мантии Джонхана Джэхван благоразумно побоялся. И правильно сделал, потому что Джонхан уже задумался над тем, как это компрометирует аврора перед нежелательными для него людьми. — Я помню процедуру задержания, мистер Ким, — пожав плечами, невинно сказал Джонхан. — Мне было незатруднительно, не переживайте так, — он добавил с ласковой улыбкой. — Мистер Юн, пару лет назад Вы посетили кабинеты нескольких служащих Министерства с двумя другими волшебниками. Потерпевшие описывают их как Ваших охранников, а также утверждают, что Вы обманным путём подкупили их и заставили принять выгодные для Вас решения. Путём манипуляций и угроз, — подчеркнул аврор, испытующе глядя на Джонхана. Джонхан спокойно смотрел в лицо Джэхвану, в то время, как авроры застыли в ожидании его реакции. Бывшего сокурсника хватило снова ненадолго — дай Мерлин, секунд на десять. — Отвечайте! — Он даже посмел повысить голос. Джонхан поджал в наигранном испуге губы и сделал брови домиком. «Настоящий Пьеро», — пропело язвительным тэеновым тоном в голове. — Извините, Вы не задали вопрос, — тихо заметил Джонхан. — Что Вы скажете на этот счёт? И, мистер Юн, будьте добры, не играйте здесь в жертву! — жёстко припечатал Джэхван. Даже Гуаньлинь кинул на него осуждающий, но всё ещё напуганный взгляд. Впрочем, если бы Джонхан был на его месте, а на месте Джонхана сидел кто-то вроде Джонхана, он бы и сам уже тысячу раз наложил в штаны, наблюдая за тем, как напарник ходит по очень тонкой грани ножа. — Вы задаете очень неконкретные вопросы. — Джонхан сделал драматичную паузу. — Это мой ответ. Всё, что могу сказать на этот счёт. Джэхван хотел, кажется, выесть у него душу, в упор глядя в глаза. — Что ж, раз Вы желаете отвечать только на конкретные вопросы, будем говорить конкретно. Вы подтверждаете, что шантажировали сотрудников Министерства, пытаясь заставить их действовать по Вашей воле? — Я не могу ответить на данный вопрос, поскольку даже не знаю, о ком конкретно идёт речь и о какого рода шантаже Вы говорите. — Мистер Юн, думаю, Вы понимаете, что аврорат не имеет права раскрывать перед Вами имена потерпевших. Джонхан склонил набок голову и продолжил молчать. Вскоре Джэхван понял, что не задал никакого вопроса и поспешил исправиться. — Хорошо, мистер Юн. Я задам Вам вопрос, ответа на который Вы уже не сможете избежать. Вы когда-либо шантажировали какого-либо сотрудника Министерства с целью извлечения из этого выгоды? Джонхан изобразил сложный мыслительный процесс и наконец ответил: — Да. Лица обоих авроров вытянулись. Гуаньлинь, судя по виду, готов был уже в ладоши начать хлопать, а Джэхван после секундного замешательства посмотрел на Джонхана скептически и снова нахмурился. Они минуту буравили друг друга взглядами, пока Джэхван не спросил: — В чем подвох? — Ни в чем, — удивлённо ответил Джонхан и благожелательно улыбнулся. Джэхвана уже определённо воротило от выражения джонханова лица, и он скривился. Игра в гляделки продолжилась, но Джонхану скоро наскучило созерцать лицо бывшего сокурсника, и он снова начал третировать бедного стажёра. — В чем состоял шантаж? Джонхан выдержал паузу и ответил: — Я угрожал, что не приду на его свадьбу, если этот сотрудник Министерства не перестанет называть меня рохлей от того, что я не спешу искать работу. Гуаньлинь опять принял недоуменный вид, а лицо Джэхвана застилали тучи. Он хмуро рассматривал Джонхана, будто в прострации и не спешил продолжать допрос. Кажется, Джонхан все-таки умудрился его довести до ручки. — И какую выгоду Вы из этого извлекли? — наконец глухо спросил аврор. — Никакой! — трагично воскликнул Джонхан. — Мои угрозы не были восприняты всерьёз, а я, конечно, не мог пропустить свадьбу своего лучшего друга. Тем более, я же был его шафером. — Вы говорите про мистера Хонга, я так понимаю? — устало уточнил Джэхван, вставая из-за стола. — Всё верно, аврор, — кивнул Джонхан. Джэхван посмотрел на Джонхана через плечо, уже не скрывая своей ненависти. До этого он как-то держался более-менее сносно и в рамках этикета, за исключением пары моментов, но Джонхан сумел его вывести из себя в конце концов. Джонхан его не осуждал. Он несколько месяцев не устраивал скандалов и некомфортных ситуаций, вроде этой, не был замешан ни в каких политических и экономических делах, так что его склонный к хаосу характер вынуждены были терпеть самые близкие люди. Наверное, именно поэтому ему всё чаще все, кому не лень, напоминали, что настала пора чем-то заняться. Они просто хотели, чтобы он направлял свою ядовитую несносность на благое дело, а не отравлял им периодически жизнь. В общем, первые попавшие под руку неопытные авроры натерпелись за сегодня из-за последствий его «воздержания». Пару лет назад, когда Джонхан был в самом расцвете сил, в самой гуще событий, он бы даже не обратил внимания на эту попытку задержания и просто прошёл мимо. Попробовал бы кто его остановить. Хотя в то время нужно было найти смельчака, который бы попытался его задержать. «Прекращай», — прозвучал в голове глубокий голос. «Ты не будешь работать в какой-нибудь лавке артефактов. Не слушай кретинов, которые считают, что тебе стоило реализовать себя в науке. Они просто по-глупому пытаются от тебя избавиться». «Значит я всё делаю правильно?» «Я скажу, если начнёшь делать неправильно». Джонхан улыбнулся в ответ на злобный взгляд впервые вполне искренне. Улыбка, конечно, вышла крайне издевательская. Джэхван развернулся и собрался выйти из допросной. Напоследок он грозно приказал юному аврору: — Не смей с ним разговаривать! Гуаньлинь испуганно закивал, а Джэхван вышел, захлопывая за собой дверь с громким стуком. Джонхан внутренне рассмеялся. Видимо, Ким Джэхван считал его каким-то змеем-искусителем, способным увести юношу с пути истинного. Может быть, он и мог. По его мнению, парень, даже такой мелкий ещё, выглядит совсем уж запуганным. Наверняка, капелька уважения и доброты смогла бы многое поменять в его мировоззрении. Но Джонхану было это не особо сейчас интересно, на благо Ким Джэхвану. Впрочем, ему было просто скучно, а разглядывать взрослого ребёнка уже порядком утомило. — Твоя фамилия «Лай»? — мягко спросил Джонхан. Гуаньлинь, конечно, сразу же вылупился на него зашуганно и моляще. — Не переживай, твой коллега имел в виду не говорить со мной об обвинениях. Я дружу с ребятами из родов Вэнь и Сю. Я слышал, китайские кланы близки между собой. Гуаньлинь, переминаясь с ноги на ногу, покусал губы в задумчивости и бросил на Джонхана неуверенный взгляд. Джонхан ободряюще ему улыбнулся. Юноша выдохнул и наконец, слегка запинаясь, сказал: — Да, я из рода Лай. Все китайские кланы… близки. Мы практикуем похожие магические искусства. — Гуаньлинь неловко пожал плечами. — Ты чистокровный? Стажёр кивнул. Джонхан удивлённо поднял брови. — И ты в аврорате? Гуаньлинь снова пожал плечами, не спеша комментировать джонханово изумление. Спустя десяток секунд он все-таки решил ответить: — Отец… недоволен мной. Говорит, что я нерешительный, а это плохо в семейных делах. Учитель посоветовал мне пойти на аврорскую службу после ЖАБА, сказал, что это поможет мне выработать нужные качества… — Учитель? — Не школьный. — Гуаньлинь замотал головой. — Наш род обучается на дому. Это наставник, который назначается с рождения до совершеннолетия. — Я думал, чистокровные семьи, особенно такие, как твоя, очень берегут своих детей? — Я не один в семье ребёнок, — невесело хмыкнул Гуаньлинь, отводя взгляд в мгновенном стыде от своей реакции. — У моего отца, как бы сказать… не одна жена. Так что у меня много братьев и сестёр. Джонхан изумлялся все больше. Оказывается, китайские кланы тоже имеют свои особенности. По крайней мере, от Минхао он о таких практиках не слышал. — Какой же ты по счету ребёнок? — Пятый сын и седьмой ребёнок. Мой Учитель был наставником самого старшего брата и часто сравнивает меня с ним. Как Вы понимаете, — снова грустно хмыкнул Гуаньлинь, — сравнение не в мою пользу. Он уже перестал стоять так, будто хотел слиться со стеной или чтобы про него все забыли. Юноша охотно выливал на Джонхана подробности о своей семье и выглядел теперь вполне расслабленным. Наверное, ему было совсем не с кем поделиться своими горестями. Он же даже в школе не учился, чтобы найти друзей, кому можно было бы излить душу. — А кем бы Вы хотели стать, если бы не аврорат? — поинтересовался Джонхан. Гуаньлинь совсем смутился и потупил взгляд. Он рассеянно глядел на свои ноги, но в конце концов с чем-то наподобие улыбки, хотя, скорее, с чем-то, отдалённо её напоминающим, посмотрел на Джонхана. — Вы будете смеяться… — Мы же в допросной! Тут не до смеха, — с улыбкой сказал Джонхан, заставив Гуаньлиня усмехнуться. — Ладно. На самом деле, я всегда хотел связать свою жизнь с пением. Джонхан хмыкнул, глядя, как юноша снова отводит взгляд и стыдливо прикрывает глаза. — В этом нет ничего предосудительного. — Вы же сами из древнего чистокровного рода, — с жалобной улыбкой заметил Гуаньлинь, поднимая на него взгляд. — Вы же понимаете. — Думаю, решение воплотить мечту в реальность искупляет необходимость расти в такой разномастной и многочисленной семье, как Ваша, — подняв брови, сказал Джонхан. — Думаю, Вы можете себе позволить такую вольность, раз у Вашего отца, как минимум, четыре наследника, помимо Вас. — Шесть, — мрачно исправил его Гуаньлинь, но потом с крохотной надеждой улыбнулся. — Думаете… у меня получится? Вряд ли он имел в виду «петь». Скорее, выразить отцу свою волю и добиваться свободы распоряжаться своей судьбой. — Поверьте, служба в этом гадюшнике однажды так разбередит Вашу душу, что Вы и в кабак в Лютном захотите устроиться работать, лишь бы не здесь, — с ядовитой ухмылкой сообщил ему Джонхан, вспоминая раздражение и презрение, которые источал Чан, когда рассказывал о своей недолгой аврорской службе, которую без жалости бросил, а потом ушёл по стопам Сунена в профессиональный спорт. Джонхан поразмышлял кое о чем и задумчиво спросил: — Вы хорошо поёте? Гуаньлинь с неведомой Джонхану доселе уверенностью твёрдо ответил: — Да. — И для убедительности ещё и кивнул. Джонхан тоже кивнул и сделал вывод, что, раз даже сам юноша без сомнений говорит о том, что умеет хорошо петь, значит, он точно отличный певец. Вряд ли у Гуаньлиня было много поводов за его жизнь считать себя в чём-то действительно умелым, судя по тому, как пришибленно он выглядит и разговаривает. — Вы знаете о сети ресторанов «Un Haeng Il Chi»? Я могу попросить, чтобы Вам назначили собеседование. Владелец любит живой звук, — хмыкнув, сказал Джонхан. Гуаньлинь уставился на него, как на ожившего Мерлина, забавно вылупив глаза и теребя край аврорской мантии. — Конечно, знаю! Это же самая известная сеть ресторанов по Эту сторону барьера! А Вы… Вы знакомы с владельцем??? Джонхан усмехнулся. Можно ли сказать «знакомы» про человека, у которого проверял домашнее задание, чьи раны залечивал после драк и который однажды, лёжа рядом с Джонханом после скандального разрыва с очередной холеной аристократкой, насмешливо сказал: — Знаешь, если бы мы не стали близкими друзьями, как сейчас, думаю, мы бы закончили либо заклятыми врагами, либо в одной постели. Либо и то, и то одновременно. Джонхан тогда дал ему подзатыльник и велел укладываться спать, а также не отпускать похабные комментарии, раз уж они находятся в одной кровати, если он не хочет, чтобы воспоминания об этом увидел тот, от кого ему потом не поздоровится. Наверное, вспомнив, через что пришлось пройти Сокмину и Тэену в своё время, бедовый любовник послушно умолк и заснул. — Мы с ним давние друзья, — с ухмылкой ответил Джонхан. — Не волнуйтесь, он для меня всё сделает, что попрошу. Гуаньлинь смущённо улыбнулся и, колеблясь, спросил: — Простите за бестактный вопрос, сэр, но раз у Вас столько значительных знакомых, что же Вы до сих пор здесь делаете? Джонхан хохотнул и показал стажеру «пять», хваля его за остроумие. — Хороший вопрос, мой юный друг. Но, думаю, я здесь ненадолго. Стоило ему это произнести, как дверь в допросную открылась, и к неожиданности Джонхана и Гуаньлиня первым вошёл не Джэхван. Сам он, жутко хмурый, остановился в дверях, пока другой аврор сел напротив Джонхана и положил на стол папку с бумагами. Он даже не стал поворачиваться к Джэхвану, только небрежно махнул рукой, и аврор, поджав губы по излюбленной привычке, буркнул повелительное «Идем!» Гуаньлиню и вышел за дверь, более ни разу не посмотрев на Джонхана. Растерявшийся ещё в самом начале стажёр бросил на Джонхана перепуганный взгляд — видимо, решил, что задержанного тут четвертовать будут — но Джонхан ободряюще улыбнулся ему. Гуаньлинь наконец отмер и шагнул к двери. — Мистер Лай! — окликнул его Джонхан, когда он уже готов был выйти. Гуаньлинь снова посмотрел на него с испугом и застыл в дверях. — Дружеский совет. Если Вы все-таки будете вынуждены остаться здесь, в будущем больше никогда не заговаривайте с задержанным, — мягко рекомендовал Джонхан, наблюдая, как сереет лицо юноши. — Даже если он спрашивает о чём-то таком безобидном, как любимый вкус мороженого. Гуаньлинь отмороженно кивнул и, еле передвигая ноги, вышел за дверь, тихо её закрывая. — Юн, — устало обратился сидящий напротив аврор, когда они наконец остались в допросной вдвоём, — чем ты тут уже занимаешься, ради Мерлина? Он резким взмахом палочки снял оковы с Джонхана и хмуро рассматривал его покрасневшие запястья, которые обещали покрыться синяками в ближайшее время. Аврор досадливо цыкнул, когда обнаружил ещё и волшебную палочку, лежащую на столе. — Ради Мерлина, к сожалению, я ещё ни чем не занимался, — развеселился Джонхан. — Господин аврор! Что за фамильярности? Я здесь на правах задержанного, а не друга Вашего друга. Попрошу соблюдать формальности в обращении! — Вот уж никогда не воспринимал тебя, как друга Сонхва, мистер Юн Джонхан, — сказал старый знакомый Чон Юнхо. Они не заговаривали со школы, только несколько раз кивали друг другу в приветствии, когда Джонхан бывал в Министерстве по делам. Если бы не эти краткие встречи, то Джонхан бы и вовсе его не узнал. Как никак с окончания Юнхо школы прошло уже десять лет. Друг Сонхва нарастил внушительную мускулатуру и стал значительно брутальнее. Только отдалённо можно было узнать в этом размощневшем молодом человеке некогда достаточно худощавого мальчика. — А ты всё не меняешься, — сказал Юнхо, рассматривая его лицо. — Меняются только цвета волос. Снова блондин, как на пятом курсе? — Надоело краситься. — А зачем вообще начинал краситься? — с поднятой бровью спросил Юнхо. Джонхан загадочно улыбнулся. — Чтобы не пялились. — Ясно, — ухмыльнулся Юнхо, но затем посерьезнел и потер указательным пальцем точку на лбу. — Простите, мистер Юн, за это безобразное задержание. Джонхан улыбнулся и поспешил успокоить: — Ничего страшного. Оно принесло мне только удовольствие, мистер Чон. Особенно аврор Ким. Такой он вежливый и обаятельный! — Ох, мистер Юн. — Юнхо покачал головой и снова ещё сильнее потер злосчастную точку. — Это гиблый случай, как по-Вашему? — Гиблый случай — это его пугливый напарник, — хмыкнул Джонхан. — Вот уж кому делать здесь совсем нечего. А мистер Ким очень даже органично вписывается в аврорские реалии. — Да уж, красноречиво это говорит о работе аврората, мистер Юн, — с какой-то обречённостью усмехнулся Юнхо. — Ну, я ничего плохо не сказал. — Джонхан беспечно пожал плечами, улыбаясь. — На самом деле, он хороший парень, — серьёзно сказал Юнхо. — Получше нас обоих. Джонхан фыркнул. — Получше нас и мантикора будет. Но да, я согласен. Однако однажды это его и погубит. — Знали бы Вы, сколько раз я ему это говорил, — с тяжёлым вздохом мрачно сказал Юнхо, опуская взгляд. — Но у него треклятая «справедливость» в заднице поселилась и одна руководит парадом, хоть плачь, хоть увольняй, ради святого Мерлина. Ему пока везёт, что не в моей группе. Хотя своих ребят я изначально без придури беру. Фанатики самые как раз и прутся… на всякую безнадегу. — Мистер Ким, по сути, не предъявил мне никаких обвинений, — осторожно обмолвился Джонхан, проверяя реакцию аврора. Юнхо только кивнул и сказал: — Не переживайте, мистер Юн. У него и нет на Вас ничего. Джонхан, конечно, понимал, что Юнхо немного лукавит. Может, самому Джэхвану и нечего было ему вещественно предъявить, кроме необоснованных обвинений, но дыма без огня не бывает, а значит, где-то в аврорате, на него лежит, как минимум, досье. — Вам известно, что мой начальник, мистер Ын Дживон, хотел предложить Вам место в нашем отделе? — спросил Юнхо. Джонхан посмотрел на него удивленно. — Мне? Место в аврорате? Вы там с ума посходили? — Наш отдел, мистер Юн, занимается преступлениями, связанными с тёмной магией. Уже около года мы занимаемся случаями кровавых ритуалов с жертвоприношениями. — Юнхо мгновенно посуровел. Джонхан перестал слегка улыбаться, когда увидел, как он входит в рабочий настрой. Дело было действительно серьёзным. — Скорее всего, какой-то древний чистокровный род решил повысить волшебную силу, — осторожно предположил Джонхан. — Если Вам зачем-то нужен взгляд чистокровки со стороны. — Мы тоже так решили. — Юнхо кивнул. — Выбивающимся из типичной картины является то, что жертвами становятся только чистокровные. Джонхан напряжённо замер. — Я не знаю таких ритуалов, мистер Чон. — Джонхан медленно покачал головой. — Я предполагаю, мистер Юн, — мрачно усмехнулся аврор. — Мы не за этим хотели попросить Вашей помощи. Дело в том, что мало-помалу наше расследование привело нас… Угадайте, куда? Во Францию. — Это в их духе, — тихо заметил Джонхан. — То есть, Вы подумали-подумали, кого послать в качестве шпиона и надумали, что лучше моей кандидатуры найти некого. — Это очевидно, мистер Юн, — кивнул Юнхо. — Вы там родились, имели дело с французской аристократией, знаете собственно французский язык, а ко всему прочему ещё и изворотливы и… в общем, в узких кругах известно, что Вы прирождённый политик. — Хуже оскорбления ещё не слышал в свою сторону, — усмехнулся Джонхан, рассматривая кольцо на руке. — И мистер Ын так и не написал мне, потому что?.. — Мы были уверены, что Вы откажете, — убеждённо ответил Юнхо. — Почему? Побоюсь опасности? — Скорее, будут бояться за Вас. — Юнхо бросил взгляд на кольцо, которое Джонхан крутил на пальце. — И не отпустят. Джонхан высокомерно хмыкнул, выражая тем самым, что он думает о таком предположении. — В общем, мистер Ын… не захотел ввязываться в конфликт с таким… — Я понял, — перебил его Джонхан, кивнув. — Боюсь, мистер Чон, я действительно не могу ничем помочь. Я сам зарекся посещать французский свет ещё несколько лет назад. Как Вы уже могли понять, вот это — на самом деле гиблое место. — Я Вас понял, мистер Юн. — Юнхо спокойно принял отказ, будто Земля должна была повернуться на 180 градусов, чтобы Джонхан вдруг согласился. — Я лишь хотел дать Вам понять, что у аврората нет к Вам претензий и если у Вас не сложится с мистером Аном, мы тотчас же готовы предложить Вам работу в нашем отделе. Джонхан улыбнулся, сузив глаза. — Откуда Вам известно, что я пришёл устраиваться на работу к мистеру Ану? — Потому что это он в первую очередь и поднял на ноги весь Второй уровень в поисках Вас. Нашу бравую команду, благо, видело несколько человек, так что далее найти Вас было уже не так сложно. Хотя ушло ещё какое-то время, чтобы убедить Джэхвана, что ради его безопасности, мне стоит самому провести допрос. — Юнхо хмыкнул и приподнял папочку над столом. — Вот. Ещё бумажки какие-то для вида взял. — Спасибо, мистер Чон, — с улыбкой поблагодарил Джонхан. — Мистер Ким был уже готов меня проклясть. — Охотно верю. — И всё же, Юнхо, откровенно говоря, по какому делу гуляет моё досье, а? — фамильярно спросил Джонхан, даже поменяв тон на такой, каким друзья обычно обмениваются новостями, сидя после работы в пабе. Юнхо сначала напрягся, будто в него штырь засунули, но потом, видимо, почувствовал навалившуюся усталость и откинулся на спинку стула с тяжёлым вздохом, прикрывая глаза. — Крупное дело, — отозвался он глухо. — О коррупции в Министерстве. — Его ведёт Ким Джэхван? — поинтересовался Джонхан. — Что? Нет. Ещё не дорос. Он так, на побегушках у Ли Хëри. Ходит хмурый, сразу видно их таких. Она, кажется, проводит с ними беседы какие-то, наверное, вещает о мире во всём мире и победе добра над злом, не иначе, — хмыкнул Юнхо. — А ты, значит, этим делом не занимаешься. Почему? Юнхо странно на него посмотрел и перевёл взгляд на голубую стену. — Такие дела… априори, поражение. Джонхан понятливо вздохнул. Юнхо отвлёкся от созерцания стен и снова на него взглянул. — То есть ты ничего об этом не слышал? — Нет. — Джонхан покачал головой. Юнхо посмотрел на него удивленно. — Нет? Странно. Я был уверен, что твой друг уже всё в подробностях тебе рассказал. Даже сам хотел попросить по секрету поделиться. Джонхан смотрел на него недоуменно, перебирая в голове всех друзей, которые работали в Министерстве. — Кто именно? — Хонг Джису. — Международное сотрудничество? — с ещё большим непониманием спросил Джонхан. — Как это связано с внутренними делами Министерства? Юнхо внимательно глядел на него, что-то взвешивая в голове или решая, не врёт ли Джонхан, что совсем не осведомлён. — Джонхан, — медленно произнёс Юнхо. — Кажется, Хонг тебе вообще ничего не рассказывает? — Что происходит? — спокойно внешне, но с лёгким испугом внутри спросил Джонхан. Аврор молчал несколько секунд, рассматривая стол, пока в итоге не перевёл немного дикий взгляд на уже не на шутку перепуганного Джонхана. — У нас тут… война назревает, мистер Юн, — с кривой ухмылкой ответил Юнхо. В этот момент дверь в допросную с треском распахнулась, а на пороге стоял никто иной, как Ли Тэён собственной персоной с выражением лица «что-то между беспокойством, издёвкой и торжеством». Его лощеный вид и свежее лицо красноречиво свидетельствовали о том, что мужчина живёт более чем припеваючи. Хотя, по мнению Джонхана, со своей прилизанной причёской он выглядел по-дурацки, а сюртук вместо классического пиджака делал совсем неуместный акцент на том, что его обладателя природа обделила ростом. — Только успел ты войти в Министерство, Юн, как тебя арестовали. Скажу так: ну, и поделом! — весело сказал Тэен, скалясь от восторга. — Мистер Юн не под арестом, мистер Ли, — укоризненно сказал Юнхо вошедшему, вставая с места. — Мистер Юн, простите ещё раз и… — Юнхо снова кинул озабоченный взгляд на синяки на его запястьях. — Всё в порядке, мистер Чон. Без проблем. — Джонхан кивнул, давая понять, что никого обвинять не собирается и обиды не держит. — Я могу идти, верно? — Да, конечно. Извините за беспокойство. — Юнхо слегка поклонился. — Передавайте привет Сонхва и Есану, если увидите. У меня совсем нет времени повидаться с ними. — Хорошо, Юнхо. Передам, — с улыбкой сказал Джонхан, и Тэен схватил его под ручку, выводя из допросной. Только в коридоре Джонхан понял, как же в допросной было душно. Он уже было хотел расстегнуть пиджак, чтобы прохлада обволокла тело, но вовремя вспомнил, что под пиджаком ничего нет. Тэен в это время все разливался пуще магического радио. — Надо же. Сижу в кабинете, занимаюсь насущными делами, а ко мне как врывается мадам Ли, как начнёт кричать о какой-то ерунде! Мне понадобилось аж пятнадцать минут, чтобы из ее словесного потока наконец вычленить суть. Пока доехал до вашего уровня, пока с аврорами психовал, допросные-то только для них открыты, уже не знал, чем угрожать. Думал до непростительных дойдёт. В итоге докричался я до Главы аврората, — со смущенной ухмылкой сказал Тэен. — Вышел мистер Со, а я и не знаю, что сказать. Мол, вот друга у меня допрашивают, готов Империо наложить, лишь бы открыли доступ к допросной… — Кто открыл-то? — устало спросил Джонхан. — Да что б я знал! Мистер Со просто махнул рукой и такой: «Опять ерундой страдаете? Откройте». Вот мне и открыли. Я только имя твоё назвал и что ты на работу пришёл устраиваться. Джонхан задумался. Услышал имя и сказал открыть. Нет, его имя определённо фигурирует в этом странном деле. И вообще… какая нахрен война?! — Что случилось? — спросил проницательный Тэен, заглядывая обеспокоенно ему в лицо. — Они там тебя били что ли? Или Круцио пулялись? — То Империо, то Круцио… — насмешливо сказал Джонхан, косясь на друга. — Тэен, по тебе точно Азкабан плачет. Тэен махнул рукой. — Пусть дальше плачет. Главное, я по нему — нет. Так в чем дело? — Ты слышал о деле о коррупции в Министерстве? — Конечно, — недоуменно ответил Тэен. — Многие известные сотрудники Министерства по нему проходят. — Как это связано с Джису, не знаешь? — Джонхан посмотрел на Тэёна вопросительно. — Без понятия. — Тэен помотал головой. — Но можешь у него сам спросить. — Он кивнул вперед. Джонхан поднял взгляд и увидел в нескольких метрах Джису, который выглядел так, словно сошёл с обложки каталога мужских костюмов и мантий. На неброской, но дорогой одежде не было ни единой лишней складочки, а причёска — чисто «волосок к волоску». Ничего лишнего и выбивающегося из общей картины. Джису переводил свой типичный спокойный, но властный взгляд со стены на пол, а проходящие мимо девушки чуть ли головы не выкручивали, чтобы на него насмотреться. Он как-то абсурдно выглядел, просто стоя посреди коридора. Так и хотелось переместить его куда-нибудь в богато устроенный кабинет за шикарные стол и стул, в котором он бы выглядел, как какой-то лорд. Стоило Джошуа увидеть Джонхана, как его холодный взгляд словно засветился изнутри и его выражение лица украсило беспокойство. Он поспешил сделать несколько шагов навстречу. — Ты почему не во Франции?! — воскликнул Джонхан. — Что случилось? — спросил Джису встревоженно, проигнорировав вопрос, хватая его за плечи и проверяя глазами на наличие травм, судя по всему. — Всё в порядке, — поспешил успокоить его Джонхан, когда взгляд Джошуа наткнулся на синяки на запястьях. Джису уже успел стать мрачнее тучи, когда Джонхан протараторил: — Нет-нет, это я сам. Из вредности! Затянул потуже, вдруг дошло бы до реальных обвинений, и я бы по крайней мере мог предъявить им насилие при задержании. Ну, знаешь… Джису взглянул ему в глаза этим своим «дамблдорским» взглядом, от которого Джонхану всегда становилось тошно. Ну, хочешь ругать — ругай! За что эта дурацкая мягкая укоризна? — Ну и правильно, Юн, — похлопал его по плечу скалящийся Тэен. — Охренели в конец. Посреди бела дня невинных! людей уводят в допросную! Я бы вообще себя до обморока довёл. Джонхан хотел по подсмотренному у Юнхо жесту и сам потереть злосчастную точку между бровями. — Всё в порядке. Просто пара юнцов плохо оценили ситуацию. И эти синяки… надо их свести быстрее. Пожалуйста, только никому не говорите, — умоляюще попросил Джонхан, глядя на стоящих напротив друзей. С его лица постепенно сходили все эмоции, когда лица Джису и Тэёна одновременно приняли одинаковые виноватые выражения. — Вы же не… Да когда успели?! — как разъярённая кошка, прошипел Джонхан. — Извини, Юн. — Тэён поднял вверх ладони в жесте «сдаюсь». — Но твой суженый-ряженый угрожал оторвать мне всё, что висит, если я не проконтролирую, как прошло твоё собеседование. Конечно же, я ему сразу сообщил, что произошло, ещё до выхода из кабинета! — Он связался со мной через камин в моём французском кабинете, — спокойно сказал Джису, будто это не было чем-то из ряда вон выходящим. Откуда у него был доступ к камину во Франции?! — Сказал, что если я в ту же секунду не отправлюсь печься о тебе в Министерство, больше я во Францию могу даже не рассчитывать попасть, разве что не захочу в виде привидения там поселиться. — Джошуа красноречиво поднял вверх брови, намекая, что выбора у него особого не было. Джонхан измученно промычал. Оставалось только головой побиться, что он бы и сделал, если бы синяков от этого не оставалось… Точно! Синяки! — Быстрее! Залечите мне запястья! — Джонхан глядел на них испуганным полубезумным взглядом, в то время как Тэен и Джису стояли столбом, ошарашенные тем, как Джонхан оголтело ищет у них в карманах волшебные палочки. Он в отчаянии закрыл лицо руками, страдальчески ещё раз промычав, а когда убрал руки — увидел, как двери лифта медленно открываются и на него смотрит до боли знакомое разъяренное лицо.