B̶a̶k̶e̶r̶ Burke.

Размеренный стук колес, чьи-то голоса, шум и гул поезда. Такой родной и всеми нами уже узнаваемый Хогвартс – экспресс вез в себе новое поколение первокурсников. Все эти светящиеся от счастья лица, все эти улыбки, смех и веселая болтовня о предстоящем прибытии в совершенно новое место. Да и какое место, целый замок, такой величественный, высокий, будто бы затмевает все своим могуществом.. Перваши слушали наставления от старших, да и параллельно шли разговоры и даже слухи о ещё кое-чем, что происходит ныне в поезде. — Говорят, что сейчас с ними вместе едут дети известных семей!! Какие-то богатые шишки или типа того.. – делился кто-то из толпы учеников — Чистокровки?? – вопрошали у него в ответ Блэк, Поттер, Малфой – все сразу здесь собрались. Вокруг Малфоя сразу же образовалась компашка из каких-то таких же знатных семей, ещё поговаривали, что Поттер и Блэк тоже дружбу друг с дружкой завели. Их уже звали выдающимися, уже ходила о них молва, все это только из-за богатого и знатного рода. В каком-то плане это несправедливо, но что поделать? Все даже слегка боялись их, ведь чего же от таких «важных шишек» ждать? Бейкеры, по совместительству наши герои и маглорождённые, тоже впервые ехали в этом поезде вместе со всеми. Да и с магией встречались тоже в первый раз. Зое Бейкер, грустно сидя в купе, все никак не могла отпустить мысли о прощании с родителями на платформе, которые даже с тоской смотрели на нее сквозь стекла платформы 9¾. Маргарет, она же их мать, не хотела отпускать своих детей в Хогвартс, ибо в их семье никогда не было волшебников. А ведь кто знает, что будет с её ангелочками в этом неизвестном мире? Она сжимала своими костлявыми пальцами сумочку, стараясь держать самооблодание, ведь материнское сердце - вещь хрупкая. Маргарет любила своих детей самой чистой любовью, которую можно представить. Так старалась дать им все самое лучшее, так трогательно и чувственно о них заботилась. Джек, он же отец, в плане воспитания немного расходился с женой. Он считал, что наказание – обязательная часть воспитания и порой, вразрез с матерью, проявлял наоборот резкость, а не нежность. Но всё же он их тоже очень сильно любил и старался для них как мог. В отличии от Маргарет, он был только счастлив, что его дети особенные. Он знал, что они не пропадут. А если Зое вздумают обижать, то он знал - Лукас не оставит это без внимания. Лукас и Зое, как и их родители, по-разному воспринимали их «новую жизнь». У Зое было двоякое чувство. С одной стороны, познание чего-то нового завораживало. Стать волшебницей – было ещё её детской мечтой, когда ей покупали всякие наборы юных принцесс и аксессуары со стразами. С другой же, она будет очень сильно скучать по своим родителями, по их дому. Она будет скучать по тому, как мама их звала на так сильно ненавистный завтрак, ведь Лукас и Зое ненавидили каши, которые готовила мать. О том, как они переглядывались во время приёма пищи и во взгляде братца можно было прочитать: «Если сейчас мы не найдём способ улизнуть, то меня стошнит». Она даже улыбнулась от всплывшего в голове его смешного выражение лица. Ох, совсем забыли про Лукаса. Что же он думает о поездке, о магии? Лукас думал о переменах в жизни, как о чём-то позитивном. Он выберется из под контроля родителей, сможет саморазиваться, и никто больше не зайдёт, без стука, в его комнату со словами: «Может на улицу хоть раз за год выйдешь?», никто больше не будет раздражать его и заставлять есть эту дурацкую кашу. Зачем это ему? Он слишком умён для того, чтобы играть с соседскими мальчишками, ему было с ними слишком скучно. Лукас был одарённым ребёнком, он получал плохие оценки, лишь за поведение. Но и имел довольно скверный характер, часто подшучивая над окружающими. Жертвами его шуток были все: одноклассницы и одноклассники, учителя и учительницы, просто случайные прохожие. Многие родители запрещали своим детям даже подходить к этому монстру в детстком обличии. Толькое Зое знала полностью его сущность. Но вернёмся в наше купе, где они вместе сидели. Сейчас мысли его были не так уж радужны и веселы. «Здесь сразу слухи пошли..Почему какие-то сукины дети будут считать себя лучше, чем я? То, что им повезло с родословной совсем не значит, что им повезло с мозгами» – резко подумалось Лукасу о всех этих слушках и разговорчиках вполголоса. Ему хотелось уже заранее вырвать этим выскочкам языки. Он был уверен, что они и их семья точно станут объектами насмешек из-за происхождения. Черт бы его побрал, если он позволит этому случиться. Лукаса буквально ярость пробирала от таких мыслей. Он часто думал наперед, а тут ещё и новое место, нужно предвидеть все и вся, чтобы наконец-то достойно выйти в свет и устроить себе лучшую жизнь. Он уже старался выискивать какую-то информацию, ведь до самой поездки все это казалось несмешным розыгрышем. Но вот они здесь, в поезде и уже скоро прибудут на место и нужно что-то предпринять. Благо его наблюдательность, да и одарённость умом спасала, так что у него зародились кое-какие мысли. — Зое, – резко выпалил Лукас, от чего его сестра даже вздрогнула - мы должны сказать, что у нас другие фамилии. Это не обсуждается. — Почему это? – хотела было она возразить, но на самом деле она прекрасно понимала, что раз он говорит «это не обсуждается», то скорее всего подробностей ей не получить и лучше даже не спрашивать. Тем более, к правилам будто бы только что открывшегося ей мира, ещё предстоит привыкнуть. Лукас пока обдумывал, как бы все это приподнести на словах, чтобы надоедливыми расспросами его больше не донимали. Не очень хотелось ехать, да ещё и при этом поддерживать какой-то диалог, он и так устал, ему ни к чему эти все заморочки. – Если после моего объяснения ты закроешь свой рот до конца поездки, то скажу. Имей ввиду, дважды не повторяю, – Под эти слова начался его монолог. Пояснять пришлось довольно долго, ведь нужно было изложить все свои мысли касательно новой иерархии общества, в которое им предстоит вступить. Лукасу думалось, что между волшебниками и людьми контакт происходит гораздо строже, да и правила тут сразу поделят их на каких-нибудь «низших» и «высших», так что пришлось вдалбливать эту, казалось бы, простую истину и в мозги сестры. А то совершит черт знай что, а ему потом отдуваться за двоих. Он уже решил, что свою репутацию в Хогвартсе выстроит так, как ему будет угодно и ничто этому не помешает. Тем временем час их распределения приближался, ведь недалеко уже виднелась ещё одна платформа – конечная.