***
Chevrolet Impala 1967 года летит по пустому шоссе, рассекая горячий июньский воздух. В салоне невообразимо жарко. Окна открыты, но легче совсем не становиться. Хенджин обливается десятым потом, зачесывая смоляные мокрые волосы назад. Хмурый, недовольный взгляд так и мечется с дороги на водителя и обратно. Минхо же вальяжно сидит на водительском месте, откинувшись на спинку сиденья. Кажется, жара ему нипочём. Рваные джинсы обтягивают мясистые упругие бедра. Свободная майка открывает вид на широкие плечи, показывая накаченную грудь. Он хорош собой, и знает это. Встречный ветер, июньское солнце, дальняя дорога и, конечно же, горячо любимая импала — неотъемлемые спутники Минхо. Он замечает недовольный взгляд младшего, какое-то время тактично игнорируя его. — Хочешь пососать? — намекая на чупа-чупс, что у него во рту, — могу предложить кандидатуру покрупнее, — усмехаясь, взглядом показывая на пах. — Придурок, — цокает Хван и отворачивается к окну. — А что? Я же вижу, как ты смотришь на меня, облизываясь, — Минхо прикалывается, выводя младшего из себя. — Не льсти себе, — усмехаясь, — я не гей, и ты это знаешь. — Проверим? — он резко тормозит, сворачивая на обочину, мгновенно приближаясь к нему. — Ты что творишь? — Джин вжался в дверь, выставляя руки перед собой. — Что такое? — Минхо лезет напролом, обхватывая оба запястья одной рукой, прижимая к груди младшего, — чего глазки так забегали? Я же все вижу, Джинни… — Иди к черту, придурок, — пытается освободиться, но все тщетно, Минхо скалой навалился на него. — Только после тебя, котенок, — он приближается к пухлым губам, опаляя своим дыханием, и смотрит в глаза. Хенджин приоткрыл губы, тяжело дыша, смачивая те языком. Зрачки расширились и уставились прямо в глаза напротив. — Отпусти, — почти касаясь чужих губ. — У кого-то гей-паника? — в глазах черти веселятся. Ему нравится то, что он видит. Как бы Хван не сопротивлялся, не уверял, в первую очередь себя же, что он только по девушкам, реакцию организма не обмануть. Рано или поздно он сломается, сдастся своим внутренним демонам, и вот тогда… Хенджин резко дёргается, ударяясь головой об дверь. Минхо инстинктивно тянется к ушибленному месту, проверяя все ли в порядке, освободив руки. Младший пользуется этим и отпихивает старшего от себя, наконец выходя из душного салона. Минхо лишь усмехается и выходит вслед за ним. Можно устроить перекур. Он тянется к бардачку за пачкой сигарет и зажигалкой. Найдя необходимое, он хмурится и цокает — пустая. — Поделишься? — спрашивает у Хенджина, что затянулся своими любимыми тонкими вишневыми. — Ты же называешь их женскими, — игривая ухмылка появляется на лице. — Мои кончились, — Хван лишь дергает бровью, протягивая полную пачку, — но это не отменяет того факта, что они женские. Они курят в тишине, бок обок, облокотившись на машину. Вид открывается унылый — пустырь с несколькими уродливыми лысыми деревьями. Указатель, что стоит на обочине в нескольких метрах от них, говорит, что впереди небольшой населённый пункт.***
Минхо тормозит у небольшой кафешки. Они в пути несколько дней. Надо бы подкрепиться и снять гостиницу — отдохнуть и отоспаться на кровати, а не скрючившись в машине. Забегаловка своим видом не внушает доверия, но на большее у них денег нет. Колокольчик на входной двери коротко звенит. Зал почти пустой, лишь за барной стойкой сидит пара мужланов. Хенджин кривится в лице от этого вида. Он не привык питаться в дешевых забегаловках — еще месяц назад он преспокойно жил у себя в общежитии, сам себе готовил, и зарабатывал деньги, а сейчас вынужден скитаться с Минхо от города в город, заезжая по пути по сомнительным местам. Но он ни слова не говорит старшему, молча садится за столик у окна и рассматривает скудное меню. Опыт подсказывает, что представленные блюда просто отвратительны на вкус, но поесть нужно. Минхо садится напротив и смотрит на Хенджина, что угрюмо уставился в каталог. Он понимает его. Они месяц уже не питались нормально, лишь перекусывали, утоляя голод. Ходить по тем же kfc или mcdonalds не лучшая идея. Он поджимает губы, переводя взгляд на официантку, и подзывает к столику. — Два американо и яичницу с беконом, а ему, — указывает на Хвана, — принесите что-нибудь горячее и жидкое, — записав в маленький блокнот, пухлая женщина удалилась на кухню. — Не смотри на меня так. Тебе надо поесть что-нибудь кроме сухомятки, — Минхо совестно, ведь именно он вырвал Хенджина из его размеренной налаженной жизни, и он под его ответственностью. Он обязан заботиться о нем, но выходит хреново. Обед приносят спустя 20 минут. На удивление, не все так плохо, по крайней мере, на вид. Хенджин настороженно пробует принесенный ему суп, распробовав, он удивленно мычит, принимаясь работать ложкой активней. Минхо только улыбается, смотря на него. — Хочешь, я приготовлю сегодня ужин? — невзначай бросает фразу, в ней нет никакого смысла, ведь ответ и так известен, но разговор завязать как-то надо. Из него вышел бы ахуенный повар с 5-ю звездами мишлен, как однажды сказал Хван, когда впервые попробовал его приготовленную пищу. Он никогда не учился специально, но отчего-то готовить у него получается неплохо. Вопрос немало удивил младшего, он замер, уставившись на старшего. — С чего это вдруг? Раньше не готовил, что изменилось теперь? — продолжая трапезу. И правда, что? Из раздумий его вывел телефонный звонок. — Да. Сынмин? — Минхо откинулся на спинку, удивленно смотря на Джини, — Что-то случилось? Понял тебя. Мы приедем к утру. — Планы поменялись. Доедай, и в путь, — Хенджин лишь обреченно вздохнул и кивнул. Спорить было бесполезно.***
— Ким Сынмин, — представляется молодой мужчина в простеньком костюмчике, — я авиадиспетчер. — Пару лет назад мы с Чаном помогали ему с полтергейстом, — поясняет Минхо для Хенджина, — так что мы знакомы. — Хван Хенджин, — пожимает протянутую руку мужчины, — я… эм. — Мы работаем теперь вместе, — влезает Минхо, — расскажи лучше, что случилось. — Пройдемте в мой кабинет, — Сынмин указал путь рукой и поспешил продолжить, — времени у меня не много, поэтому расскажу вкратце. Рейс 0325 разбился в субботу ночью. Мой друг поделился со мной записью переговоров с того рейса. Вот послушайте, — он включил запись. Она была с помехами, но голоса можно было различить. Пилот посылал сигнал SOS, сказав, что у них разгерметизация салона. А после пошли помехи и странные звуки, которые невозможно было разобрать, — официальная версия техническая неисправность, но… — мужчина замялся, — такого просто не может быть. Перед вылетом самолет всегда проверяют на техническую исправность, это подтвердил и Ким Тэхен — он отвечает за это, так что лайнер был исправен, когда поднимался в воздух. Трое мужчин сидели в небольшом офисном кабинете, заваленном бумажками и папками. Солнечный свет еле проникал через прикрытые жалюзи. За дверью кипела жизнь, сотрудники перекрикивались между собой, решая какой-то конфликт. Шумоизоляции здесь явно не было, а если и была, то она не справлялась со своей задачей. — Сынмин, — подал голос Джини, — нам нужен список всех пассажиров и тех, кто выжил. — Да, — включился Минхо, — и нельзя ли взглянуть на обломки? — Список будет готов уже вечером, а вот обломки…. — поджав губы, Сынмин продолжил, — они в ангаре, хранятся как вещественные доказательства. К ним доступа у меня нет. Увы, тут помочь я не смогу. — Не проблема, — заверил Минхо, — мы разберемся.***
— Не проблема, говоришь? Как мы туда попадем, Хо? — они шли по пустой улице, обсуждая дело, что дал им Сынмин. Хенджин не любил прибегать к пресечению закона, но в их работе это было неизбежно. Он и раньше занимался «охотой», с тех самых пор как Бан Чан нашел его и привел в новую семью. Чан, как глава, обучал его всему, что знал сам — основам и теории, а также лично занимался его физической подготовкой. — Ты же сам знаешь. Другого выбора у нас нет, малыш, — Минхо ухмыльнулся, шлепая того по заднице. Настроение было боевое. Последние несколько дней он уже с ума начал сходить без работы. Сынмин пришелся кстати. — Прекрати так делать. И я тебе не малыш, — Хенджин уже привык к вечным тупым подкатам старшего, но никогда всерьез их не воспринимал, считая, что тот делает это специально, лишь бы вывести его из себя, — раз уж на то пошло, нам надо переодеться. — Согласен. Тогда давай разделимся. Ты — за одеждой, а я — за документами, — они остановились посреди развилки, решая разойтись по своим делам уже здесь. — А расплачиваться я натурой буду? — Своей очаровательной мордашкой, — Хван лишь закатил глаза, — если включишь свое обаяние на все 100%, то тебе весь магазин отдадут, лишь бы ты был доволен, — и Минхо неспроста это говорит. Такой случай действительно был. Тогда, совсем юная девушка готова была отдать не только свою честь, но и невинность, в придачу с целым магазином дешевых шмоток. Минхо потом часто припоминал ему это. — Я размер твой не знаю, — Хенджин понял, что зря поднял эту тему. Тому только дай повод подколоть его. — О, правда? — Минхо застопорился, смотря неотрывно на Хвана, а затем лукавая улыбка расползлась по его наглой морде, а в глазах черти плясали, — не знал, что для тебя размер имеет значение. Но раз так, то ты не волнуйся, у меня больше 15 см, — раскатистый смех разошелся по всей улице. — Да пошел ты, извращенец чертов, — Хенджин пихнул того в плечо и двинулся вниз по улице, надеясь потеряться и больше не встречаться с этим ненормальным. — Да погоди ты, — Минхо сквозь смех пытается докричаться до него, — я же денег тебе не дал. — Сам справлюсь, — крикнул в ответ, не оборачиваясь. На том и порешали. Старший двинулся в противоположную сторону. Надо найти в этом небольшом городке хороших спецов, что смогут быстро и без вопросов сделать им необходимые документы. Благо, кое-какие связи у Минхо имеются.***
Спустя 3 часа они встретились уже перед ангаром, обменявшись одеждой и документами. С серьезными лицами и мнимой уверенностью в себе, пошли штурмом брать эту крепость. Им повезло, и охранник без проблем их пропустил внутрь. — Итак, что дальше? Что мы ищем вообще? — ангар был очень большим и вместительным, что не удивительно, раз здесь поместился весь авиалайнер. Потолки были высотой в несколько метров. А само помещение имело несколько этажей и множество комнат. Сейчас здесь никого не было, кроме них двоих. И любой даже тихий разговор разносился гулким эхом по помещению. — Что-нибудь странное и необычное, — Минхо достал измеритель электромагнитных частот (или коротко ЭМЧ), который был больше похож на старый mp3-плеер. — Из странного и необычного я вижу тут только тебя в классическом костюме, — парировал младший, о чем тут же пожалел. — Что, я так хорош? — его самоуверенная улыбочка выводила Хенджина из себя, хотелось ее стереть, чтоб больше не видеть. Бесит. Минхо же, поиграв бровями, мгновенно переключился с игривого настроения на серьезный, и направился к обломкам самолета, что располагались на первом этаже ангара. Хенджин направился за ним, рассматривая то, что осталось. — Кстати, пока ждал тебя, расшифровал помехи на записи переговоров, — внезапно вспомнил Джини. Тут же доставая телефон и открывая нужную программу, включил запись, — вот, послушай, — среди белого шума и странных помех можно было различить одну фразу «никто не выжил», — странно, да? Учитывая, что их семь человек. — Ты прав, малыш, — пробормотал Минхо, подходя к двери самолета. ЭМЧ начал подавать признаки активности рядом с ручкой двери, — смотри, здесь что-то есть, — он стал присматриваться к металлу со странным покрытием, — собери это на анализ. — Пахнет серой, — Джини достал маленький зип пакетик, соскребая непонятную субстанцию, — что-нибудь еще есть? — Нет. Тишина, — ЭМЧ был убран в карман, — пойдем, надо узнать, что это. Объездив почти весь город в поисках лаборатории, к концу дня они, наконец, узнали, что было на ручке двери авиалайнера. Анализ показал серу. В 22:10 они сняли номер в дорожном отеле, такие обычно самые дешевые, но зато чистые. Комната небольшая, вмещает лишь 2 односпальные кровати, одну тумбу между ними и старый телевизор, который не факт, что работает. Зато был душ, горячий! — Я схожу в магазин за едой, тебе что-нибудь взять? — Минхо стоял у машины, ожидая ответа. Есть хотелось жутко. Спать тоже. День выдался насыщенным, а к разгадке они почти не приблизились. — Нет. Я приму душ и завалюсь спать, — Хенджин долго не думал и пошел в совместный номер. Приятные прохладные струи стекали по распаренному телу, очищая и расслабляя. Маленькая душевая кабинка запотела, закрывая красивое утонченное тело от посторонних глаз. Намыленная мочалка проходилась по самым нежным чувствительным местам. Разрядки давно не было, как и возможности расслабиться. Поэтому сейчас руки ласкали тело, оглаживая вставшие соски то ли от холода, то ли от легкого возбуждения. Кончики пальцев продолжали путь по изгибам тела, принося за собой мурашки. Голова откинулась на кафель, глаза зажмурились, а рука, наконец, дошла до возбужденной плоти. Проведя по ней пару раз, Хенджин уже не мог остановиться. Удовольствие усиливалось по мере ускорения движения рукой, пока другая скручивала между пальцев сосок. Несдержанный стон смешался с какофонией звуков стекающей воды. Сжавшиеся ягодицы подмахивали в такт движениям, приближая к долгожданной разрядке. Зажмуренные глаза, учащенное сбитое дыхание, рваные несдержанные стоны, прикусанные покрасневшие пухлые губы, смоченные юрким языком — картина достойная восхищения. Минхо пришел с магазина с большим пакетом разной всячины, знает же, что младший точно чего-нибудь да захочет перекусить. Его брови поползли вверх от удивления, когда с ванны послышался приглушенный стон. Он мягкой поступью дикой кошки, словно на охоте, подкрадываясь к своей добыче, чтобы не спугнуть, ступал по линолеуму, заглядывая в комнату. Пар клубами стелился, оседая на стекле, пряча самое интересное зрелище. Минхо зашел внутрь, словно маньяк, наслаждаясь всхлипами и пошлыми звуками, что самого возбуждали не на шутку. Кажется он следующий на очереди в порочный душ. Пальцы крепче сжались на члене, ускоряя движения. Хенджин вскрикнул, рукой опираясь на запотевшее стекло. Удовольствие клубком завязывается внизу живота. Оргазм близко, уже покалывает кончики пальцев от наслаждения. Он хочет растянуть его, но пара резких движений рушит его планы. Горячая вязкая струя попадает на бледное запотевшее стекло душевой кабинки. Джини откидывается всем корпусом на стену, открывая Минхо прекраснейший вид. Звонкие стоны младшего услада для его ушей. В собственных штанах стало тесно. Минхо стоило немалых усилий просто оставаться на месте и не зайти в чертов душ, упасть на колени и отсосать этому засранцу, что не щадит его слабое сердце. Придя в себя после сладкой разрядки, Джини открывает глаза и натыкается на Минхо, который пожирает его помутневшим горящим взглядом. Он тут же пугается, так как думал, что один, и старший все еще в магазине, но никак не подсматривает за ним, хотя это слово тут не уместно — Хо не скрывается и в наглую рассматривает его. — Минхо! Какого черта ты здесь делаешь? Ты меня напугал! — ополоснувшись, он заворачивается в большое махровое полотенце, будто его не видели голым, — и как давно ты стоишь тут? Совсем совесть потерял…. — Я то? — отмирает Минхо, — это у тебя совести нет. Стонешь на всю комнату, а я еще и виноват. Ты думаешь, я железный? — он наступает на младшего, отрезая пути к отступлению, — м? Не хочешь помочь своему хену? — взяв влажную руку, он опускает ее на возбужденную плоть, — это, между прочим, твоя вина. — С ума сошел? Сам разбирайся, — Джини резко выдергивает руку из захвата, прижимая к себе, — я же тебя не просил о помощи. — А зря, — приближается к уху, прикусывая мочку, — я бы подарил тебе такой оргазм, после которого ты бы еще долго приходил в себя. — Обойдусь. — Как знаешь, малыш, — Минхо остается в ванной один, что ж, пора и со своим возбуждением разобраться. Хенджин же переоделся в чистую одежду и завалился на кровать, поедая вкусности, что купил старший. Проверив работоспособность телевизора, он выбрал первую попавшуюся дораму и взял телефон, проверяя сообщения. — Сынмин скинул список пассажиров. — Так, и с кого начнем? — Минхо вышел из душа, вытирая волосы полотенцем. — С Бомгю, он здесь неподалеку. Можем начать с него. — Хорошо, завтра с утра поедем сразу к нему.***
Минхо садиться за руль, пока младший остается на месте. — Тебе надо особое приглашение? Чего завис? — высовывается из окна. — Я хочу за руль, — складывая руки на груди. — Что? У тебя права-то есть? — Джини удивил его. Уж этого он точно не ожидал услышать. — Да, — стоит на своем. — И когда успел? — Когда в универе учился, пока ты не заявился. Я жду ключи, — протягивая руку. — Нет. Я не пущу тебя за свою малышку, — Минхо вцепился в руль, будто его собираются за шкирку выбросить и бросить тут. — Ха, — усмехнулся Джини, садясь на пассажирское, — что и следовало доказать. Я так и знал, что ты мне не доверяешь. — Эй, я никому свою малышку не доверяю. Дело не в тебе, — хватка на руле немного ослабла. — Ну да, конечно, езжай уже. — Он в психиатрической лечебнице лежит? — машина паркуется у ворот многоэтажного здания. Минхо, вальяжно выходит, осматривая клинику. — Ага, самому любопытно, что он здесь забыл. Самое интересное, что пришел он добровольно, после той катастрофы, — они шли по узкой тропинке парка, направляясь в нужное крыло здания. Бомгю выделялся на фоне остальных постояльцев данного заведения. Он был более нормальным и вменяемым. Да, немного бледноват и чересчур тревожен, но в остальном, как огурчик. — Расскажите нам, что случилось на том рейсе. Мы расследуем это дело, — они выглядели как плохой и хороший полицейский, и Минхо явно не походил на хорошего, что своим стальным взглядом разрезал воздух. — И нам важны даже самые незначительные и странные детали, ну знаете, например, необычный запах или странное поведение пассажиров, может звук какой слышали, — подключился Хенджин. Он тепло улыбался, мягко смотря на запуганного парня, стараясь его немного расслабить, расположить к себе, даря чувство спокойствия и защиты. Они парадоксальным образом дополняли друг друга. — Н.нет, ничего такого, — неуверенно протянул мальчишка. — Вот как, отчего же вы тогда самолично запихнули себя в психушку, м? — прессует Хо. Они сидели в зале для посещения за небольшим столом. И Минхо расположился рядом с Бомгю, нависая над ним скалой. — Подожди, Хо, не дави, — Джини заглядывает в испуганные глаза бедолаги, — ваши показания могут помочь и спасти чьи-то жизни. Пожалуйста, — его рука аккуратно накрывает чужую, — доверьтесь нам. Мы поможем, — нежнейшая улыбка и мягкие касания делают свое дело. — Я… видел парня, — немного заикаясь, начал он, что смотрел только на Хенджина, отодвигаясь подальше от мнимой угрозы, — он открыл люк… Минхо только открыл рот, чтобы что-то сказать, как Хенджин опередил его. — Продолжай, не бойся. Я рядом, — Джини все еще поглаживал его руку и нежно улыбался, пока Минхо хмурился лишь сильнее. — Я заметил его и окликнул, он повернулся, и я… у него… в общем, у него были полностью черные глаза. Но как такое может быть? — нервный смешок вырвался из его рта. — Тише-тише, спокойно, Бомгю. Что он сделал дальше, после того, как ты его окликнул? — Он открыл дверь, после чего и вылетел за борт. Это все, что я видел. — Ты молодец, Боми, — Джин подмигнул ему, убирая руку, — ты нам очень помог, спасибо. — Я был рад помочь вам, — парнишка улыбнулся Хенджину, а Минхо лишь закатил глаза на эти фальшивые любезности.***
— Ты бы еще поцеловал его, чтобы наверняка, — старший шел темнее тучи. — Если бы я тебя не знал, то подумал, что ты ревнуешь, — усмехается Джини, садясь в машину, — ты же видел его. Он пережил шок, а ты на него еще давить начал, конечно же, он закроется и ничего не скажет. — А когда ты успел в психологи заделаться? — рявкает в ответ, громко хлопая дверью. — В универе я ходил на пары по психологии, да к тому же не надо быть специалистом, чтобы понять, как общаться с такими людьми. Иногда ты такой нелюдимый, Хо. — Ага, и придурок тоже, я помню, — он упрямо смотрит на дорогу, не реагируя больше на Хенджина. Отчего-то ему было до жути обидно, что младший может быть таким с первым встречным, но не с ним, хотя знакомы они с детства. Тот никогда не воспринимал его намерений всерьез, это задевало. Зато сидит и распинается, как он хорошо разбирается в людях, при этом перед своим носом не видит, что он, Минхо, чертовски сильно влюблен в него. То ли не замечает, то ли делает вид, что не замечает. И то и другое приносит боль. — Ты что, обиделся что ли? — хмыкает Джин, смотря в телефоне на список выживших. Не получив ответа, он отвлекается, — Хо? — Забей, — оперевшись головой на руку, он вел свою малышку по городским лабиринтам, лавируя между машинами, — кто дальше по списку? — Хм… — младший пытался понять, что он успел не так сказать. Не хотелось задевать за живое. Все же хен близкий ему человек, — Ли Еджун. Его дом в нескольких кварталах от нашего местоположения. — Хорошо, — просто согласился старший. В салоне раздался рингтон AC/DC. — Да, Сынмин. Что? Мы сейчас приедем, — Минхо отключился и крутанул руль на 180, разворачиваясь обратно. — Что случилось? — Хенджин был обеспокоен. — Наш пилот погиб. Разбился на самолете.***
— Итак, что мы имеем на данный момент. Уже вторая авария на самолете с участием пилота. Также на месте мы снова обнаружили следы серы. Значит… — Минхо расхаживал взад-вперед, наматывая круги и рассуждая вслух. Они приехали к Сынмину на работу, в тот же кабинет. — Значит, мы имеем дело с демоном, что действует по одной и той же схеме. Помнишь, ту фразу «никто не выжил»? Думаю, он нацелен на выживших пассажиров рейса 0325, — закончил за него Джини. — Ты прав, Хенджини. Эти крушения связаны между собой не только нашим пилотом, но и временем крушения. Оба разбились после 40 минут полета, — продолжает Минхо. — А что значит 40 минут? — Сынмин ничего не понимал. — 40 имеет библейскую символику. Например, Ноев ковчег — 40 дней потопа, число означающее смерть, — Хенджин сидел на диване за рабочим ноутбуком Сынмо, ища нужную информацию. — Верно. — Хо, я нашел еще 6 самолетов за последние 10 лет, которые разбились спустя 40 минут полета. И никто не выжил. Кроме последнего рейса, — их взгляды встретились. — И что делать? — Сынмин все еще ничего не понимал. — Надо предупредить всех выживших, чтобы в ближайшее время они никуда не летали, пока мы не разберемся с этим, — подытожил старший. — Сынмин, ты можешь достать нам номера телефонов? Я прозвоню их. — Да, без проблем, — мужчина тут же подорвался с места к рабочему столу, зарываясь в бумажках. — Да, будет лучше, если это сделаешь ты. Ты же у нас разбираешься в людях, — саркастично. — Так ты все-таки обиделся. Я так и знал. Не хочешь поговорить об этом? — Что ты! Я! И обиделся? Да на тебя. Как на тебя можно обижаться? Ты же такой очаровашка. — Невыносимый.***
— Итак, я прозвонил всех, кроме стюардессы Соен. Она не берет трубку. Но я дозвонился до ее матери. Она сказала, что сегодня ночью у нее рейс. На улице вечереет. Закатное солнце катиться за горизонт. Во дворах играют дети, смеясь и веселясь. Взрослые торопятся домой после работы. — Если мы до нее не дозвонимся, то будет очередная катастрофа. Черт! — Минхо взвинчен. На эмоциях ударяет по рулю, — где рейс? — В Пусане. — Придется ехать туда. — Но нам ехать только 4 часа. — У нас нет другого выхода. Продолжай звонить. — Я написал ей 3 смс и оставил 2 голосовых, не считая 5 пропущенных. — Пристегнись, — Минхо переключил передачу, выжимая сцепление и нажимая на газ до упора. Импала стартанула со светофора с характерным свистом, пробуксовав пару секунд на месте.***
— Черт, Минхо! Мы не успеваем! До посадки осталось 10 минут, — до Пуссана они доехали за рекордные 3 часа и 15 минут. Хенджин вжался в сидение, держась за пристегнутый ремень безопасности и ручку двери. Иногда Минхо превращался в настоящего дьявола на дороге. Устраивал нелегальные гонки, в наглую подрезал, играл в «шашочки», в поворот заходил с заносом, виляя задницей — не своей — импалы. Удивительно, как Джин еще не поседел от такой езды. — Успеем! — летит на красный светофор, в очередной раз подрезая какую-то старушку за рулем, — какой у нас план действий? — Нам надо купить билеты на ее рейс. Я как раз сейчас смотрю, остались ли места. — Что? Зачем нам лететь? — он аж оторвался от дороги, испуганно смотря на Джини. — Черт! Хо! Смотри на дорогу. А что ты предлагаешь? Она явно уже на борту. — Блять! А если мы разобьемся? — машина залетает на парковку, резко тормозя у входа в аэропорт. — У нас будет 40 минут, чтобы предотвратить катастрофу. — Блять! — Минхо вышел из машины на свежий воздух. На улице уже стемнело и стало прохладнее. Хорошо, — а без этого никак? — В чем дело, Хо? У нас нет другого выбора. Соен так и не ответила и не прочитала сообщения. Если она летит, все эти люди в опасности. — Я боюсь высоты, — признается тот, пряча взгляд. — Я могу полететь один. — Нет! — тут же кричит старший, — либо вместе, либо никто никуда не летит. — Ты такой странный, знаешь? — смеется Джини. — Просто кому-то надо быть повнимательнее, — бормочет себе под нос, входя в здание аэропорта. — Что ты имеешь в виду? — Ничего. Забудь. Билеты купил? — Да, пошли. Посадка как раз началась.***
— Расслабься, — Хенджин сидел у окна, рассматривая пассажиров и ища взглядом Соен. — А ты заткнись, — старший сидел рядом, напряженный, вцепившись в мягкие подлокотники. — Может, мне тебе отсосать, чтобы ты, наконец, расслабился, — томно прошептал ему на ухо, чтобы никто не услышал. Минхо в шоке вытаращил глаза на него, не веря своим ушам. — Боже, Минхо, — мягкий смех разлетелся по салону, — ты такой предсказуемый, — продолжая хихикать над реакцией хена, — соберись. Все зависит от нас. Соен уже нет смысла искать. Мы уже взлетели, так что либо мы находим одержимого человека и отправляем демона в ад, либо мы разобьемся. — А ты умеешь утешать, — гулко сглатывает Хо, — блять, если мы выживем, ты обязан трахнуть меня. Что? — теперь он смеется, смотря на вытаращенные глаза Джини. — Я думал ты актив, — тихо признается тот. — Для тебя я могу быть кем угодно, малыш, — хихикает, играя бровями. — Я смотрю, ты успокоился, так что давай работать. У нас осталось 30 минут. — Предлагаю проверить всех ЭМЧ. — Ну вот и иди проверять, а я найду Соен, вдруг все же она одержима или может видела подозрительного человека. — Ладно, встречаемся здесь через 10 минут. На борту 56 человек, не считая пилотов и стюардесс. Минхо наматывает яйца на кулак и не спеша продвигается по салону, проверяя пассажиров на одержимость. Когда самолет потряхивает, у него колени подгибаются, матеря при этом все на свете. Нет, за такие мучения, ему определенно положено получить свою награду в виде обнаженного младшего, прикованного к изголовью кровати, чтоб не сбежал. Отвлеченные мысли помогают бороться со страхом, и спустя 5 минут он проверил всех, но ЭМЧ молчал. Может, здесь вообще нет демона? — Есть результат? — подкрадывается сзади Хенджин. — Блять! Не пугай! Чуть в штаны не наложил, — орет шепотом на него. — Туалет рядом, — кивает на кабинку, откуда выходит пилот, а ЭМЧ начинает реагировать на него, — Кристо, — мужчина резко разворачивается, смотря черными глазами, — Блять. — Ну, вот мы и нашли одержимого, — спокойно произносит Хо, — только как нам его вытащить из кабины пилотов? — Попросим Соен, чтобы она привела его к нам, — Джини направился в хвост самолета, идя уверенным шагом. — Так ты нашел ее? — Да. Здесь не так уж много стюардесс, знаешь ли. Соен находится в эконом классе, предлагая воду и другие напитки пассажирам. Хенджин просит отойти в укромное место для разговора, где объясняет всю сложившуюся ситуацию, в которую сложно поверить. Девушка долго сомневается, но взгляд Хенджина умоляет довериться и сделать так, как просит. В итоге она соглашается, вызволяя пилота в самый конец, где они его ждут. Мужчина спокойно направляется, сопровождаемый девушкой, и как только он заходит за ширму, Минхо его глушит хуком левой, заклеивает его рот скотчем, и скручивает руки, брызгая святой водой. На мужчине появляются странные черные пятна. Девушка в шоке, прикрывает рот ладонью, не понимая, что происходит. Хенджин просит закрыть их ширмой и никого не впускать к ним. Она слушается. Пилот быстро приходит в сознание и дает сопротивление. Он мычит и извивается, пытаясь выбраться. Демон беснуется. Электроника начинает шалить. Свет мигает. А самолет начинает накреняться вбок. Пассажиры в панике начинают кричать. Соен и другие стюардессы пытаются их успокоить, пока Хенджин выкрикивает заклинание по изгнанию беса на латыне. — Блять! Хенджин, быстрее! Я не могу его удержать, — демон вырывается, швыряя Минхо в стену. Сдирает скотч со рта и покидает тело пилота, вселяясь в беззащитное тело Хо. Мужчина с трудом приходит в себя, и Хенджин выпроваживает его за ширму, бросаясь к Минхо. — Хо! Хо-я, посмотри на меня! — Минхо кажется без сознания, но глаза его резко открываются, и оттуда смотрят на него черные как смоль глазницы. Он отшвыривает от себя младшего, уходя в салон. Джини в панике. Он не ожидал, что демон может вселиться в кого-то из них. В салоне полная вакханалия. Минхо с трудом находится в середине самолета, напротив двери. Младший в ужасе бежит к нему, молясь всем богам, успеть до того, как он откроет эту чертову дверь и все повториться вновь. Он крепко хватает его, успевая за секунду «до», и оттаскивает от двери подальше. Минхо рычит и сопротивляется. — Хенджини, — тянет хриплым голосом демон, пошло облизываясь, — а ты знаешь, он ведь любит тебя. С самой первой вашей встречи, — смеется он, пока Хенджин не веря, смотрит на него, — что, не веришь? А зря. Пока ты развлекался в универе, трахаясь со своей шлюшкой, он как последний сопляк рыдал в подушку, — продолжает он насмехаться, — Он ведь присматривал за тобой, следил, чтобы у тебя все было хорошо, а ты даже не вспоминал о нем. — Минхо… — хватка ослабла. Слезы предательски застилают глаза. — И теперь он сдохнет в муках из-за тебя, — рычит демон. Минхо начинает извиваться по полу. Кости с треском ломаются. Суставы выворачиваются. Он кричит до хрипоты от невыносимой боли. — Хен! Минхо, — Хенджин мечется, ужас сковал его тело, страх зажал все естество в тиски. Руки дрожат, он рыдает и не знает, чем помочь, как спасти. Все его мысли сузились до одной точки — Минхо. Он не может его вот так потерять. Он никогда не простит этого себе. Минхо поднимается, направляясь снова к двери. И это приводит в чувство младшего. Он обнимает его и кричит заклинание. Старший останавливается, пытается вырваться из крепкой хватки, но Джини сжимает лишь крепче, впиваясь ногтями в собственную кожу до боли. Черная дымка вылетает изо рта Минхо, и он без чувств виснет на младшем. Хенджин осторожно укладывает его на пол, продолжая вторую часть по изгнанию демона в ад.***
Пилоты благополучно проводят аварийную посадку в ближайшем аэропорту. Медики проверяют пассажиров на наличие травм, забирая некоторых в больницу. Полиция и другие органы власти расследуют причины возникновения проблем в ходе полета. Минхо приходит в себя в палате больницы. Все тело нещадно ломит и болит, будто его пропустили через мясорубку. Голова адски рассказывается. Яркий солнечный свет, что заглядывает в окна, раздражает чувствительные глаза. Он щурится и страдальчески стонет, пытаясь приподняться и осмотреться. Хенджин просыпается на неудобном кресле и подрывается к койке. — Хен, ты очнулся, — голос хриплый и слабый. Он берет его за руку, целуя костяшки. — Я умер? — Хо все-таки удается открыть глаза. — Нет, дурачок, ты жив. Я не дам тебе умереть, можешь даже не мечтать, — всхлипывает, прикрывая влажные красные глаза, надеясь, что Минхо не заметит. — Жаль, а так хотелось, — откидывается на белую подушку, — сколько я пролежал в отключке? — Почти неделю, — Минхо аж подрывается от этой информации, но тут же жалеет об этом, скуля от боли, — тише, Хо. Тебе надо соблюдать постельный режим. У тебя сломаны 3 ребра и несколько растяжений, не говоря уже об ушибах. — Что случилось? — аккуратно укладываясь обратно. — Что последнее ты помнишь? — Как я держал пилота, а ты изгонял демона. После ничего не помню. — Он вселился в тебя, Хо, — с болью вспоминая, — я растерялся, как дурак, не зная, что делать, и он причинил тебе вред, — вытирая рукавом соленые дорожки на щеках, — я… прости меня, — вина гложет его изнутри, раздирая внутренности. Он срывается, роняя горячие слезы. — Иди сюда, — притягивая глупое, но очаровательное создание к себе, — ты не виноват в этом, слышишь? Это не твоя вина, — целуя в макушку, — благодаря тебе мы живы. Ты молодец, Хенджини. Младший поднимает зареванные глаза на хена, утопая в теплом взгляде, полном любви и нежности. Он тянется ближе, соприкасаясь носами, разделяя один воздух на двоих. Взгляд затуманенный. Короткий выдох, что касается его губ, разжигает в груди пожар, но Минхо ждет, не смеет шевелиться и смотрит на Хенджина. В палату заходит доктор, и младший тут же возвращается на свое место, смущенно пряча глаза.Спустя 1,5 месяца
Хенджин чувствует себя просто прекрасно, о чем говорит его широкая искренняя улыбка до ушей. По радио играет Kansas — Carry On Wayward Son, и Джини с удовольствием подпевает знакомому мотиву. Теплый ветер треплет отросшие волосы, путая между собой. Он паркуется уже на знакомом месте напротив выхода из больницы. Сегодня, спустя 1,5 месяца, выписывают Минхо. И он, как хороший младший, пригнал его любимую импалу, перед этим вдоволь на ней наездившись. Минхо угрюмо выползает наружу, таща за собой парочку пакетов с вещами. Стоит перевести взгляд прямо перед собой, как глаза вспыхивают огнем, а лицо уже светиться счастливой улыбкой. Хенджин кидает ему ключи, и садиться на пассажирское, улыбаясь не меньше. Знает, как тот скучал по своей малышке, по длинной дороге, по вождению, по встречному ветру, по дешевым забегаловкам и придорожным отелям, — знает, ведь Минхо всю плешь ему проел за эти несчастные недели. Ведь и сам скучал не меньше.