***
— Нил Абрам Джостен, я обещаю любить тебя и в горе, и в радости. Всегда быть рядом с тобой и никогда не предавать. — Эндрю Джозеф Миньярд, я обещаю любить тебя всегда. Обещаю оберегать и защищать. Обещаю греть тебя в холодные вечера и не воровать из твоего какао маршмеллоу. — Ого, правда перестанешь воровать маршмеллоу? — недоверчиво прищурился мальчик. — Ну если ты сам не разрешишь, — смущенно пробормотал Нил.***
Парень отвернулся, чтобы взять пульт от телевизора, в это время из его кружки с какао пропало несколько сладких воздушных маршмеллоу, которые уже перекочевали в рот к Нилу. Эндрю вернулся на место и тяжело вздохнув перевел взгляд на Нила. — Ты опять? — А фто? — жуя пробубнил друг. — В твоей кружке точно такие же, — нахмурился Эндрю, но мягкая улыбка уже пробивалась сквозь эту напускную серьезность. Нил неисправим. Они дружат уже, казалось бы, сотню лет, и всегда этот гаденыш ворует его маршмеллоу, а ведь парень даже не любит сладкое. — Из твоей вкуснее. — Ты неисправим. — И ты меня любишь даже таким, — Нил прищурился, и стал похож на довольного кота, который объелся сметаной. Эндрю покачал головой, отпивая какао из своей кружки. Конечно, он любил этого несносного придурка. Они с Нилом лучшие друзья, не разлей вода с самого детского сада. Вот только Нил не знал, что любовь Эндрю вовсе не дружеская и, кажется, никогда таковой не была. Он безнадежно влюблен в своего лучшего друга. И Эндрю даже не допускает такой ситуации, чтобы Нил узнал о его чувствах. Если узнает, дружбе конец. Так, по крайней мере, кажется самому Эндрю. Одинокая маршмеллоу кружилась в почти остывшем какао. Эндрю погрузился в свои мысли, наблюдая как она дрифтует по поверхности сладкой жидкости. Принятие своей ориентации было самым страшным моментом в жизни Эндрю. Это произошло в четвертом классе. Тогда они с Нилом посмотрели фильм, в котором главная пара сыграла свадьбу, и все бы ничего, логичное развитие отношений. Но пара была — парой мужчин. И тогда Эндрю понял, что для любви нет рамок. Мальчикам можно любить не только девочек, как сулит общество вокруг. Но именно тогда он стал задумываться, что чувствует к своему лучшему другу на самом деле. До этого, он без задней мысли говорил Нилу как его любит, ведь это было правдой. Эндрю не представлял своей жизни без него. В день, когда они познакомились, Нил защитил его от дворовых мальчишек, которые кинулись на него толпой. Тогда, рыжий лохматый парень схватил огромную палку и с яростным криком бросился в бой. Он совершенно не боялся, отлупил тех хулиганов и еще долго кричал им вслед, что он с ними сделает, если они еще раз подойдут к нему — к Эндрю. Никто никогда не заступался за Эндрю; и он влюбился. Конечно, тогда он еще этого не понимал. Но, со временем, становясь все старше, Эндрю осознал, что тот маленький рыжий мальчик ворвался в его сердце, выбив дверь с ноги. Шли года, Нил всегда был рядом, каждый день, каждый час. А Эндрю влюблялся все больше и больше. В седьмом классе, он решил признаться Нилу, что ему нравятся парни. Тогда он страшно волновался, руки тряслись, голос дрожал. А Нил лишь обнял, нежно поглаживая по голове и говорил, что это хорошо. Что он любит Эндрю каким бы он не был. А самому Эндрю становилось все больнее слышать от него слова о любви. Ведь он знал, что их значение лишь дружеское. Признаться другу в своих чувствах он даже не порывался, стараясь перерасти свою детскую влюбленность. Но стало только хуже. Нил начал встречаться с девушкой. Марисса Бэйкер. Его одноклассница и жутко бесячая, по крайней мере Эндрю не мог выносить ее и минуты. Теперь, какое-то время, которое лучшие друзья всегда проводили в обществе друг друга, стало уходить на эту занозу — Мариссу. Но, кажется, с ней Нил был счастлив. А что может быть лучше счастье твоего возлюбленного? Тем более лучшего друга. Поэтому, Эндрю смирился. Также страдал от неразделенной любви, ревности; заедал горе мороженным и шоколадками. — Земля вызывает Эндрю, — лицо Нила оказалось напротив. Парень переполз со своей стороны дивана к другу и заглядывал тому в глаза. — Ты в порядке, Дрю? — Да, просто задумался, — Эндрю старался говорить как можно спокойнее, не выдавая своих терзаний, поэтому непринужденно улыбнулся и щелкнул пультом, включая фильм. Сегодня выдался свободный вечер. У Нила. Эндрю то всегда был свободен, ему особо делать было нечего. Поэтому друзья решили собраться, как в старые добрые времена, и посмотреть какой-нибудь до нелепого забавный фильм. За большим окном виднелся закат, который окрашивал всю гостиную в розовые и оранжевые оттенки. В лучах закатного солнца, рыжеватые волосы Нила выглядели почти огненными. Эндрю всегда любовался Нилом в такие моменты, украдкой бросая на него влюбленные взгляды. А Нил похоже находился в своем собственном мире, не замечая ничего вокруг. Ему правда так интересен этот идиотский фильм? Чего он так уставился в телевизор? Словно услышав мысли Эндрю, Нил повернул голову, и они столкнулись взглядами. Нил прищурился от попадающего на него солнечного лучика, забавно сморщив нос. Его голубые глаза, почти холодные, сейчас были похожи на ясное спокойное небо. Эндрю подвис. Конкретно подвис. Поэтому он не сразу заметил, как последняя одинокая маршмеллоу из его кружки пропала и скрылась между губ Нила. Между идеальный губ Нила. — Кролик! — это прозвище пристало к Нилу с тех самых пор, когда он начал бегать по утрам. Невероятно быстро бегать. Вот уже шесть лет. Нил был не против, кажется, ему даже нравилось. Нил рассмеялся, хватая свою, еще нетронутую кружку с какао, со столика. Сверху высилась гора маршмеллоу, которые Нил всегда игнорировал. Эндрю не понимал, зачем каждый раз наливает какао и ему, если тот никогда не пьет. Нил, тем временем, подхватил одну сладкую воздушную маршмеллоу и протянул ее Эндрю, почти поднося к его губам. Эндрю снова подвис. Но ненадолго. Он поднял было руку, чтобы забрать свою добычу, но Нил, словно играясь с ним, отдернул свою руку и с улыбкой покачал головой. — Открой рот, — сказал он. Эндрю повиновался. Его губы слегка приоткрылись и он почувствовал, такую долгожданную, сладость маршмеллоу. Как хищник, он резко цапнул губами, выхватывая добычу, слегка касаясь своими губами пальцев Нила. Все это время они не отрывали взгляда друг от друга. Но Эндрю пришлось спешно отвести свой взгляд; Нил со своей гаденькой ухмылочкой, поднес пальцы к своим губам и слизал с них оставшийся сладостный вкус. У Эндрю перехватило дыхание от этой сцены. Сердце бешено застучало, руки слегка задрожали, вцепившись в ручку керамической кружки. Щеки запылали, поэтому он предпочел спрятаться за кружкой и уставился в телевизор, хотя совершенно не понимал, что там происходит. Сбоку послышалось тихое хихиканье Нила. Вот действительно — дьяволенок, не иначе. Нил завозился у него под боком, хватая со спинки плед и набрасывая на них. Нил придвинулся вплотную к Эндрю и устроился на его плече. Ничего странного, он всегда так делал. Нил любил тактильность. Он любил обниматься, любил когда Эндрю перебирал его волосы, пока, он сам, лежал на его коленях. Часто бывало, что Нил целовал Эндрю в макушку на прощание, такие моменты Эндрю любил больше всего. Их друзья шутили, что они ведут себя как парочка. На что они смеялись: Нил открыто, а Эндрю отчаянно. Казалось, так и пройдет вся его жизнь. В надежде. А может когда-нибудь Эндрю наберется храбрости и признается Нилу в своих чувствах? Конечно. Когда Нил будет планировать свою свадьбу, с какой-нибудь девушкой, не менее заносчивой, чем Марисса. А может даже женится на Мариссе. Фу, Эндрю даже думать об этом больно.***
Школьные будни снова ворвались в спокойную жизнь. Выходные пролетали с невероятной скоростью. А если еще и уроки делать, то на отдых совсем времени не остается? Хорошо, что Нил никогда не делает домашку. Парень научился удачно списывать во время уроков и перемен. И в чем разница? Он учится не хуже, чем самые умные умники в его классе. Нил завис перед открытым шкафчиком, он смотрел на многообразие учебников и сокрушался. Неужели нельзя было взять поменьше дополнительный занятий в этом семестре? Чем он думал в начале года? Зачем-то взял французский и литературу. Очень умно. Французский ему нравился. Его звучание поистине волшебно, как музыка. Литературу он взял, чтобы пересекаться чаще с Эндрю во время занятий. На перемене времени не хватало, его лучшего друга постоянно где-то носило. А на обеде, казалось, время проходит слишком быстро. Конечно, после школы они ехали вместе домой. Частенько оставались на ночевки друг у друга. Выходные проводили вместе. Но все равно, казалось, что Эндрю слишком мало. Нилу он нужен был словно воздух. Объяснить такой порыв Нил не мог. Они ведь лучшие друзья, это ведь нормально хотеть проводить столько времени в обществе друг друга? Да? Когда Нил стал встречаться с Мариссой, этого времени стало катастрофически мало. Ведь девушка требовала к себе внимания. Боже. Зачем он вообще с ней встречается? Для имиджа, может быть? Он играет в волейбольной команде, один из самых знаменитых спортсменов их школы, после несравненного Кевина Дэя, конечно. Марисса одна из лисичек, девушка из группы поддержки. Спортсмен и чирлидерша. Это так клишированно. Была ли это любовь? Нет! От системной ошибки, которая засела у него в голове и, казалось, сломала работоспособность тела, его спас подошедший Кевин. — Ты забыл какой у тебя сейчас урок? — Французский, — безжизненно ответил Джостен. — Tu étais de joie, — усмехнулся Дэй. — Tu es allé, — ответил ему Нил, наконец-то отмерев, вытащил из недр шкафчика учебник. Он развернулся к другу, но посмотрел сквозь него. За спиной Кевина он наткнулся взглядом на парочку. Нет, не парочку! Просто двух разговаривающих людей. Один из которых был Эндрю. — Кто это рядом с Эндрю стоит? — Нил захлопнул свой шкафчик и уставился на двух парней, которые стояли около кабинета и о чем-то оживленно общались. Эндрю иногда улыбался на слова парня, что стоял напротив него. — А, это Роланд. Перевелся к нам недавно, с нами в классе теперь, — пояснил Кевин, тоже обращая внимания на развернувшуюся картину. — Эндрю ему школу показывает. — Что-то он пока осматривает Эндрю, а не школу, — Нил закипал, наблюдая как некий Роланд пожирал глазами его лучшего друга. Нил волновался за Эндрю, поэтому когда в его поле зрения нарисовывался подозрительный объект, он сначала запускал необходимую проверку, прежде чем позволить приблизиться к другу. Защищать его было вшито в подкорку у Нила и он ничего с этим не мог поделать. Конечно, Нил знал, что Эндрю гей. И почти все в школе об этом знали, с недавних пор. Его лучшему другу пришлось пройти через насмешки, гомофобию, угрозы, перешептывания за спиной; но на протяжении всего времени Нил был рядом с ним. Даже пару раз начистил кому-то рожу. Но Эндрю об этом не знает. Нил вообще старается не лезть в драки на его глазах, не хочет пугать. Ведь когда дело касается его защиты, у Нила срывает тормоза, он становится похожим на дикого зверя, у которого один инстинкт — убить. Сейчас обстановка стала спокойнее. Эндрю послужил примером для многих, и вскоре люди не боялись делать каминг-ауты. Когда вокруг Эндрю нарисовывался очередной парень, у Нила срывало крышу. Он списывал это на защиту, только лучший парень достоин Эндрю. Но в глубине души Нил не хотел видеть рядом с Эндрю никого… кроме себя. Эту мысль он давно пытается похоронить в недрах своей темной, собственнической души, но она все время вырывается наружу, отравляя мозг.***
Серость учебных будней разбивало лишь время обеда. Тогда Нил и Эндрю выходили в школьный дворик, проходя мимо бегающих учеников к своему любимому месту. В дальней части двора, почти около забора, который огораживал школу, раскинулся мощный дуб. Его крона кидала на землю огромную тень, в которой так любили прятаться друзья. Каждый раз Кевин приглашал Нила сесть за столик спортсменов в школьной столовой, но Нил отказывался. Ему хватило одного раза, когда он согласился. Тогда он наслушался отвратительных историй парней, которые рассказывали сколько трахнули девчонок на этой неделе, а затем переключались и обсуждали мимо проходящих школьниц, отзываясь о них не очень добродетельными словами. В тот день, за их столиком как раз сидели девочки из группы поддержки. Именно тогда Марисса вцепилась в Нила мертвой хваткой, а он почему-то не смог сказать нет. Определенно худший день, а за ним целая череда, потому что в его жизни появилась Бэйкер. С тех пор Нил не изменяет себе и уединяется с Эндрю под деревом. С ним хотя бы можно поговорить о чем-то умном, а не только о спорте и девчонках. Время снова неумолимо бежало вперед. А Нил еще не рассказал все новости за сегодня. Ну и что, что они с Эндрю вместе ехали утром в школу, а с их расставания прошло всего два урока. По ощущениям Нила прошло примерно восемьдесят лет. Их разговор, а точнее невероятный монолог Нила, потому что Эндрю любил слушать, прервала подошедшая Марисса. Чего нарисовалась? Наверное нужно встать и… обнять ее? Он же все-таки ее парень. Но Нил остался сидеть на месте, смотря на девушку снизу вверх. — Нил, ты сегодня свободен? Я думала может мы позанимаемся у меня, — девушка нервно теребила прядку волос и закусывала нижнюю губу. Она даже не поздоровалась с Эндрю, казалось бы, даже не замечая того. Сразу с места в карьер. Нил перевел взгляд на Эндрю, в его глазах появился умоляющий огонек, и Нил надеялся, что его лучший друг распознает его и спасет из затруднительной ситуации: — У нас есть на сегодня планы? — Да вроде нет, — пожал плечами Эндрю, и Нил услышал в голове звук разбитого стекла. Его последняя надежда только что посыпалась стеклянной крошкой. — Я свободен, — Нил попытался улыбнуться как можно дружелюбнее, но получилось более вымученно. — Отлично, тогда после школы встретимся, — подпрыгнула на месте Марисса. — Мне нужно отвезти Эндрю домой, давай я приеду к тебе после этого? — Нил не собирался бросать друга на произвол судьбы. Он всегда отвозил его домой после школы и заезжал за ним утром, если конечно не оставался на ночь. Марисса поджала губы и перевела раздраженный взгляд на Миньярда. Тот в свою очередь спрятал улыбку, делая вид что пьет сок. — Хорошо, буду ждать, — девушка попыталась вернуть себе самообладание. Она наклонилась и чмокнула своего парня в щеку, затем одарив хмурого Эндрю победной улыбкой, отправилась восвояси.***
Эндрю прислонился головой к окну и наблюдал за проносящимся пейзажем. Машина полнилась звуками его любимой песни: Maneskin — I Wanna Be Your Slave. Они ехали молча, каждый думая о своем. Эндрю не знал, о чем думал Нил. Когда сам он внутри сгорал от ревности. Каждый раз видя, как Марисса вьется около его друга, он хотел выдрать ей все ее патлы. Он никогда не был агрессивным, даже не дрался никогда, стараясь все конфликты решать словесно. Но ей бы вмазал, пусть она и девчонка. Но очень вредная и мерзопакостная. Она ведь специально пытается прижаться к Нилу теснее, поцеловать его, когда Эндрю смотрит. Ему казалось, она догадывалась о его чувствах, поэтому хотела сделать побольнее. Да, она девушка Нила и нет ничего странного в том, что она хочет обнять или поцеловать своего парня. Но бесит жутко. Сейчас Нил вез его домой, а потом поедет к ней. А Эндрю? А Эндрю весь оставшийся день и вечер проведет накручивая себя и думая, чем же они будут заниматься у Мариссы дома. Позаниматься. Ага, как же. На стекло упало пара капель. Начинается дождь. Еще недавно светило яркое солнце и небо было девственно чистым. И буквально за несколько часов набежали тучи, стало серо, уныло и пасмурно. Словно погода чувствовала настрой Эндрю и безмолвно поддерживала. Машина остановилась около его дома, и Эндрю стал собираться. — Чем займешься? — Нил убавил громкость радио и обратился к Эндрю. — Сделаю домашку, потом… я не строил так далеко планы, — пожал плечами Эндрю, избегая взгляда Нила. — Если что — пиши.***
Эндрю кивнул и вылетел из машины. Он так и не заметил, что Нил наклонился к нему, чтобы обнять на прощание как и всегда.***
Поцелуи из легких и нежных переросли в грубые и страстные. Марисса простонала в губы Нила, прижимаясь своей грудью к его. Ее топ отлетел в сторону, оставляя на теле девушки лишь бежевый бюстгальтер. Повалив Нила на кровать, она запрыгнула на него и снова впилась в губы, остервенело кусая их. Затем спустилась дорожкой поцелуев к его шее, старательно вылизывая ее. Как так вышло, что перешагнув порог дома Мариссы, Нил оказался прижатым к ее кровати и сжимал тело девушки в своих руках? Он не помнил. Все случилось по щелчку пальцев. Вот он подъезжает к ее дому. Вот стучит в дверь. Ему открывают. Он проходит и уже направляется в спальню Мариссы, чтобы позаниматься, как и говорила девушка. Ведь другого он и не предполагал. Но она накинулась на него с поцелуями, как голодная кошка на вискас. И вот он здесь. Под ее бедрами, которые не дают пошевелиться. Словно в ловушке. Они встречались уже почти три месяца и за это время лишь целовались. Марисса много раз намекала на секс, но Нил умудрялся находить отговорки. Похоже сейчас у него не осталось выбора. В голове набатом звучало: не делай этого, ты никогда себе не простишь. Марисса тем временем продолжила терзать шею парня, кусая ее. Ее бедра терлись о бедра Нила, но парень не чувствовал возбуждения ни на грамм. Перед глазами появилась блондинистая макушка, которую он хотел поцеловать. Зарыться носом в мягкие волосы и вдохнуть аромат корицы и кофе. Эндрю всегда так пах. Корицей, потому что он всегда что-то пек: булочки, печенье, а недавно научился делать невероятно вкусные пироги. И хоть Нил не любит сладкое, он всегда их ест. И долгое время не знал, что специально для него Эндрю почти не клал туда сахар, заменяя всю искусственную сладость фруктами. А кофем пах его шампунь. Нил любил кофе. Нил любил Эндрю. — Эндрю, — шепот Нила, который прервался тихим стоном заставил Мариссу застыть в изумлении. — Что? — она оторвалась от него и тупо уставилась на парня сверху вниз. Нил распахнул глаза и испуганно смотрел на девушку в ответ. — Я… — Нил не знал, что сказать в такой ситуации. С ним никогда такое не случалось. Конечно, не случалось. Ведь Марисса его первая девушка. Он видел такое лишь в тупых романтических фильмах, что во время секса кто-то называет своего партнера чужим именем, и он всегда шутил над этим. Но вот он сам попал в такую ситуацию и, казалось бы, понял, какого было героям тех фильмов. — Ты сейчас, блять, серьезно? — взвизгнула девушка подрываясь и отбегая в сторону от кровати. Нил сел и виновато опустил голову. С силой потер лицо. Какой бы ни была Марисса, парень представлял какого ей сейчас и ему было по-настоящему стыдно. — Марисса, прости меня, я… я не хотел… просто… — просто что? Нил не знал, как объясняться в такой ситуации. Просто он назвал девушку, с которой встречался, именем своего лучшего друга, во время, твою мать, секса. Ладно, почти секса. — Просто ты хочешь трахнуть своего лучшего друга, вот что, — Нил поморщился от такой грубой формулировки, а Марисса тем временем продолжала. — Признайся, Нил, ты влюблен в Эндрю. Каждый раз когда мы вдвоем ты вспоминаешь его: Эндрю то, Эндрю это. А Эндрю сказал бы так, а Эндрю сделал бы это. Эндрю Эндрю Эндрю. Я уже заебалась слышать его имя повсюду. Ты даже во время нашей близости умудрился вспомнить его, — девушка сорвалась на крик, параллельно своей тираде она натягивала на себя футболку. Нил поднялся и поплелся к выходу, он не хотел находиться здесь еще, хотя бы, минуту. Но прежде чем выйти, он бросил: — Еще раз прости, я полный дурак. — Надеюсь, ты понимаешь, что между нами все кончено, — раздраженно кинула ему в спину девушка. Нил пулей вылетел из дома Мариссы. Ненадолго остановившись на крыльце он вдохнул запах дождя, который усилился и теперь с небо лило как из ведра. Шаг. И крупные капли захватили парня, погружая в свой плен. Голова слегка закружилась, а сердце зашлось в хаотичном стуке. Шаг. Футболка уже почти полностью намокла, с волос струйками сбегала дождевая вода. Рыжие волосы стали темнее, мокрыми прядями прилипая ко лбу, закрывая глаза. Горло, будто тисками, стянуло, мешая сглотнуть образовавшийся ком. Шаг. Нил осознал кое-что важное. Глубоко в душе он всегда это знал, но боялся признаться даже самому себе, не то что Эндрю. Эндрю. При воспоминании этого имени, тепло медленно разливалось внутри Нила, согревая; не давая холодным каплям дождя проникнуть в душу. Шаг. Если Нил признается ему, что будет с их дружбой? Он не хотел терять самого дорогого человека в его жизни. Он не переживет, если Эндрю отвернется от него. В носу защипало. Уголки глаз немного жгло; Нил быстро проморгался, стряхивая с ресниц не то дождь, не то накатившие из неоткуда слезы. Шаг. И Нил срывается на бег, на ходу снимая машину с сигнализации. Мокрый до нитки, он запрыгивает в салон, неприятно хлюпая по кожаному сидению. Одежда липнет к телу, зубы стучат друг об друга, а руки трясутся не то от холода, не то от страха. Казалось бы, спустя вечность, Нил завел машину и резко вырулил на дорогу. Он направлялся туда, где хотел сейчас быть. Где уже давно было его сердце. С кем было его сердце.***
В комнате темно, и лишь телевизор разбавляет эту мрачность своими мерцающими отблесками. За окном развернулся настоящий хаос. Дождь барабанил по крыше, периодически стучась в окно. На диване расположилась большая куча из различных покрывал и подушек. И лишь блондинистая макушка выглядывающая из этого кокона. Иногда слышалось шуршание покрывал, когда Эндрю набирал огромной ложкой холодное мороженое из банки. Наслаждаясь сладостью и горькими мыслями, парень тихо смотрит глупую романтическую комедию. Один. В жутком холоде. Его даже не спасают эти четыре подушки и три покрывала. Его всегда грел Нил. — Тебе холодно? — насмешливо спросил Нил со своей стороны дивана. Он лежал без футболки, закинув руки за голову. — Нет, — ответил Эндрю с противоположной стороны, одетый в футболку и пижамные штаны, поплотнее кутаясь в пушистый плед. Внезапно он чувствует теплое прикосновение к своей ледяной ноге и вздрагивает. — Да ты уже на ледышку похож, — в голосе Нила появляется серьезность. — Иди сюда, — он стягивает с Эндрю плед и тянет того за руку. Эндрю колеблется, для виду. А потом с удовольствием переползает к Нилу и ложится на него сверху. Нил укрывает их обоих мягким пледом и переплетает их ноги, чтобы Эндрю быстрее согрелся. — Ты прямо как холодильник, — Нил шепчет в блондинистые волосы, щекоча своим теплым дыханием. — А ты как печка, — бубнит Эндрю, поудобнее устраиваясь на своей излюбленной подушке в лице Нила. — Поэтому мы так идеально подходим друг другу, — смеется Нил и обвивает холодное тело своего лучшего друга. Идеально подходим друг другу. Эндрю часто вспоминал эти слова сказанные Нилом и не знал как их воспринимать. Конечно они идеально подходили друг другу. Как друзья. Друзья. Эндрю раздраженно пихнул себе в рот очередную ложку мороженного. Его переполняла злость. Этот противный черный комок, который разрастался внутри него, готов был убить всех, кто приблизиться к Эндрю. В дверь постучали. Эндрю вздрогнул от громкого стука и посмотрел на часы. Кого это принесло так поздно. Нехотя он вылез из своего убежища, поставил фильм на паузу и поплелся открывать дверь. Пол был жутко холодным. И почему Эндрю никогда не надевает носки? Дверь отворяется и дом наполняется громкими звуками дождя. Пронизывающий ветер обхватывает и без того ледяные ноги, и Эндрю ежится. Перед ним стоит Нил. С него капает не меньше, чем сейчас льет с неба. Одежда полностью промокла, но на лице играет широкая улыбка. — Заболеть решил? — Эндрю первый нарушает тишину. — Пока нет, но если не впустишь я определенно заболею и умру в канаве, — Нил принимает наигранное серьезное выражение лица и кивает, будто в подтверждение своим словам. Эндрю усмехается и отходит, чтобы пропустить парня внутрь.***
Прошло несколько недель. Все это время Нил много думал. Нетипично для него. Он уже понял, что влюблен в Эндрю. Причем уже очень давно. Но какой-то страх внутри него не давал этого принять. Один страх ушел, на место которого пришел новый. Как признаться ему в своих чувствах? Что если он скажет, что не чувствует ничего в ответ. И даже если дружба не разрушится, то все равно что-то изменится. Будет много неловкости. А если все-таки дружбе придет конец? Нил даже боялся думать о таком исходе. За это время, что они проводили с Эндрю вместе, Нил стал подмечать для себя что-то новое. Что раньше ему казалось само собой разумеющимся. У Эндрю красивые губы. Пухлые, нежные, блестящие, когда парень их облизывает. Еще он мило закусывает нижнюю губу, когда сосредоточен. Забавно хмурится, когда чего-то не понимает, решая уравнения по математике. У него чертовски красивые руки, длинные пальцы. Сейчас Нил стал рассматривать Эндрю еще больше. Он и так постоянно на него пялился, как маньяк, что он осознал совершенно недавно, ведь когда он считал себя всего лишь другом, то не придавал этому значения. Ему ведь просто нравилось смотреть на Эндрю, что в этом такого. И только включив мозг и как следует им подумав, Нил понял, почему любил смотреть на него. Он просто влюбленный придурок. Они сидели на кровати Эндрю, каждый в своем телефоне. Нил изредка кидал свой взгляд на него, не решаясь заговорить. — Ты пойдешь на вечеринку в субботу? — Нил вздрогнул от внезапного голоса Эндрю, который нарушил тишину. — Что за вечеринка? — сделав вид, что в телефоне что-то важное, Нил не отрывал взгляда от дисплея. А сам мотал туда сюда экран с приложениями. Оставляя на сенсорном экране мокрые разводы, из-за вспотевших рук. — Элисон устраивает, позвала нас тоже, — Эндрю говорил тихо. Его голос окутывал со всех сторон и мягко убаюкивал. И почему Нил раньше не подмечал, что у него настолько красивый голос? Конечно он считал и раньше его красивым, но сейчас он был каким-то особенным. — Кролик, ты уснул? — А, — Нил оторвался от телефона и перевел ничего не понимающий взгляд на Эндрю. О чем они говорили? О том, какой красивый голос у Эндрю, или о том как его глаза сейчас отражали лучи солнца, которые пробивались сквозь неплотно задернутые шторы? Сейчас его глаза были похожи на расплавленный янтарь, в котором хотелось утонуть. — А, вечеринка… Да, можем сходить. Вечеринка. Это именно то, что надо. Там он наберется смелости и признается Эндрю в чувствах. И будь что будет. Но Нил надеялся, что будет, что-то хорошее.***
Вечер субботы выдался довольно теплым. Дожди лили три дня, но к пятнице появился просвет. Выходные обещали быть жаркими, что несказанно радовало. Нил разлегся на кровати Эндрю и уставился в потолок. На его лице играла слабая улыбка, он чувствовал, что именно сегодня случится что-то. Правда он не знал, хорошее или плохое. Со стороны шкафа доносился шум. Эндрю копошился там уже двадцать минут, решая что надеть. Вещи летали по всей комнате, иногда попадая на Нила, поэтому сейчас он лежал наполовину похороненный под слоем черной одежды. Сам он оделся совершенно обычно. Черная футболка, сверху рыжий бомбер спортивной команды Лисов и черные джоггеры. Рыжие волосы лежали в легком беспорядке, отдельные непослушные прядки спадали на лоб. Наконец-то, остановившись на черном худи и таких же черных джинсах, Эндрю одевшись, рухнул на кровать, прямо поперек Нила. — Марисса пойдет на вечеринку? — как-то небрежно спросил Миньярд. — Я не знаю, — просто ответил Нил. Он совсем не думал о, уже бывшей, девушке. — Вы что поссорились? — Мы с ней расстались. — П-почему? — Эндрю приподнялся и растерянно заглянул Нилу в лицо. Какое-то время парень молча смотрел в потолок. Улыбка исчезла, губы сжались в тонкую линию. Он не стал говорить Эндрю, что случилось в тот вечер, когда приехал к нему весь вымокший до нитки. Ему не хотелось разговаривать об этом, просто хотелось побыть с ним. Но Нил знал, что рано или поздно ему придется рассказать, почему он и Марисса расстались. Он мог соврать, но не Эндрю. Они всегда говорят друг другу правду. — Я… Я назвал ее чужим именем, когда дело шло к сексу, — казалось, спустя вечность произнес Нил, все так же глядя в потолок. В комнате снова повисла тишина. — Ну ты и идиот, — Нил не видел, но точно знал, что Эндрю расплылся в улыбке. Нил усмехнулся: — Да… неисправимый.***
Дом Элисон встретил парней громкой музыкой, восторженными криками пьяной толпы и запахом табака. В доме было настолько накурено, что в воздухе виднелись клубы сигаретного дыма. Вечеринки Элисон Рейнольдс — местной популярной красавицы, были частым явлением. Ее родители были богатыми бизнесменами, которые часто находились в разъездах. Дом оставался на Элисон, которая тут же рассылала всем СМС о предстоящей вечеринке. Соседи периодически жаловались на шум, приезжала полиция, но Эли каждый раз откупалась харизмой, умением держать лицо и крупной пачкой денег. Нил проходя вглубь дома, то и дело останавливался с кем-то здороваясь. Его знала практически вся школа, он старался поддерживать хорошие отношения со всеми. Эндрю же был асоциален. Он больше любил зависать дома, в тишине и спокойствии. А в школе общался лишь с Нилом, Кевином, Аароном — своим братом, Рене и Элисон. Остальных либо игнорировал, либо общался односложно. Иногда, как сейчас, Эндрю ходил вместе с Нилом на вечеринки. Зачастую лишь ради компании, хотя Нилу, кажется, компания не требовалась. Он сказал ему это однажды, на что Нил возразил и сказал, что ему по-настоящему приятна лишь компания Эндрю, ну может быть еще чуть-чуть Кевина, когда он не несет херни. Вечеринка началась всего пару часов назад, а по дому уже болтались пьяные тела, неуклюже дрыгаясь под электронную музыку. По углам рассыпались парочки, которые пытались друг друга сожрать. Эндрю поморщился. Ему не совсем нравился вайб подобных вечеринок. Но он, вроде как, неплохо общается с Элисон, и раз уж девушка его пригласила, чтож. — Хочешь чего-нибудь выпить? — лицо Нила приблизилось очень близко, что Эндрю увидел свое отражение в его расширенном зрачке. Друг пытался перекричать грохочущую музыку. Эндрю кивнул. — Сейчас принесу, жди здесь, — снова прокричал Нил и скрылся в пьяной толпе. Эндрю осмотрелся. На столе, посреди гостиной танцевала какая-то полуголая брюнетка. Рядом на диване расположилась компания, которая неспеша потягивала кальян, запивая это алкоголем из разноцветных пластиковых стаканчиков. Он подскочил, когда чья-то рука опустилась на его плечо. Эндрю обернулся и увидел Роланда. Новенького, что недавно перевелся в их школу. Директор почему-то поручила именно Эндрю показать ему школу. Они говорили всего раз, в коридоре, и Эндрю даже не помнит о чем был тот разговор. Позже, в этот же день он обнаружил, что Роланд добавился к нему в друзья. Заявку он проигнорировал. Новенький не интересовал его ни в какой перспективе. Ни как друг, ни тем более как парень. — Привет, — улыбнулся Роланд. — Привет. — Не думал, что ты любишь такие места, — подошедший парень вскинул руку, которая зажимала красный пластиковый стаканчик, обводя всю эту подростковую вакханалию. — Не люблю, — согласился Эндрю. — Но я тут с лучшим другом. — А, знаменитый Нил Джостен. Звезда волейбольной команды, — в голосе Роланда почувствовалась фальшивая восхищенность. Эндрю скосил на него взгляд, приподнимая бровь в безмолвном вопросе. — Не обращай внимание, — Роланд придвинулся ближе и закинул свободную руку на его плечо, приобнимая. Эндрю стало некомфортно. Хотелось вырваться из этой хватки. От парня жутко несло алкоголем, тем более Эндрю не любил, когда к нему прикасались без спроса, тем более незнакомые люди. Единственный человек, который получил «да» в вопросе внезапных касаний — Нил. И только Нил. Эндрю попытался отодвинуться от пьяного Роланда, но тот как будто прилип к нему жвачкой, отравляя собой воздух. — А ты мне сразу понравился, — усмехнулся тот. — Рад за тебя, — раздраженно ответил Эндрю и стал оглядываться по сторонам, выискивая родную рыжую макушку. Но Нила на горизонте не было. Как сквозь землю провалился. Хватка на плече стала заметно жестче. Эндрю весь напрягся, готовясь вырываться из цепких рук. Внезапно лицо Роланда оказалось напротив, а рука с плеча переместилась на затылок, не давая отдалиться. Новенький потянулся к губам Эндрю, когда последний уперся своими руками ему в грудь пытаясь оттолкнуть. Тут, резким движением от него оторвали пьяного парня. Эндрю пошатнулся и заметил лишь всполох рыжего, как будто разгорелся огонь. Но перед карими глазами лишь промелькнул затылок Нила. Нил накинулся на Роланда и повалил парня на пол. Прижав его своими бедрами, он точными ударами покрывал лицо парня, что посмел тронуть Эндрю. Толпа расступилась, оставляя пространство посередине, где завязалась нешуточная драка. Ну как драка. Они бы назвали это избиением. Потому что, Роланд не мог ответить Нилу, а лишь беспомощно пытался прикрыть лицо руками. Нила было не узнать, из веселого, казалось было доброго парня он превратился в жестокую машину. Если бы Кевин его не оттащил, лицо Роланда превратилось бы в фарш. — Нил, успокойся, — Кевин держал вырывающегося Нила. — Еще раз ты к нему подойдешь, я тебя убью нахуй, — кричал Нил на лежащего Роланда. — Да отпусти ты меня блять, — обратил он свое внимание на Кевина. Нил подскочил к Эндрю, который стоял поодаль вжимаясь в стену. Еще никогда за всю дружбу, он не видел своего лучшего друга таким злым. Нил, конечно, имел невероятную способность облить своего оппонента гнусными словами, но он никогда не срывался и не лез в драку. — Эндрю, ты в порядке? — Нил схватил лицо своего друга двумя руками и заглянул в карие глаза. Эндрю не находил слов, он способен был лишь слабо кивнуть. Нил прижал его к своей груди и обнял. Шепча что-то в макушку. В доме стояла тяжелая тишина. Музыка стихла, даже шепота не было слышно. Лишь, где-то там внизу, на деревянном полу, от боли постанывал Роланд, который пытался подняться на ноги. — Нил, на нас все смотрят, — Эндрю пробубнил это, утыкаясь носом в его футболку. — Плевать я на них хотел, пусть смотрят, — Нил шептал и шептал, все ближе прижимая к себе Эндрю.***
Они сразу покинули вечеринку, возвращаясь домой. Ехали в тишине, даже музыка не играла. Вечер был безнадежно испорчен. Если бы не Кевин, Нил с радостью бы убил этого еблана, Роланда. Который так нахально посмел тронуть Эндрю, его Эндрю. Он бы переломал ему руки, потом ноги. Когда Нил увидел, как этот ебанат прижимается к Эндрю, у него перед глазами появилась пелена. Он видел, как его другу некомфортно, как он пытается оттолкнуть нарушителя личного пространства, и у Нила слетели тормоза. Все тело напряглось, желая выплеснуть накопившуюся злость и ревность. Он бил, бил, бил, наслаждаясь тем, как на лице этого ублюдка проступает кровь и крупные синяки. Домой к Эндрю они приехали почти заполночь. Нил решил остаться у него на ночь. Открыв дверь и пройдя в гостиную, они не стали включать свет. Остановились друг напротив друга, не решаясь нарушить тишину. Сквозь окно, пробивался лунный свет, освещая их фигуры. — Не надо было ради меня лезть в драку, ты мог пострадать, — Эндрю опустил голову. — Я же обещал, — Нил подошел к парню и ухватившись двумя пальцами за его подбородок приподнял его, заставляя посмотреть в его глаза. — Помнишь тогда, в детстве. Эндрю Джозеф Миньярд, я обещаю любить тебя всегда. Обещаю оберегать и защищать, — большой палец Нила начал поглаживать скулу Эндрю.***
Голубые, почти ледяные глаза Нила всегда казались опасными. Его взгляд был острым и холодным. Но только на Эндрю эти глаза всегда смотрели с нежностью и большой любовью. Он всегда думал, что этот взгляд выражает дружескую любовь, но то, как смотрел на него Нил сейчас… От этого взгляда хотелось плавиться, румянец уже захватив кончики ушей, перебрался к щекам. Хорошо, что в полумраке комнаты этого не было заметно. Губы Эндрю слегка приоткрылись. Конечно он помнил их детские обещания, слово в слово, никогда не забывал. — Тогда ты обещал, что перестанешь воровать у меня из какао маршмеллоу, — прошептал Эндрю и не заметил, как расстояние между ними стало меньше. — Но из твоей кружки вкуснее, — Нил тоже перешел на шепот, и с каждым словом он все больше сокращал между ними расстояние. — Ты ненавидишь сладкое, — сердце Эндрю зашлось в бешеном ритме. Он почувствовал, как пальцы Нила на его подбородке слегка подрагивают. — Но я люблю тебя, Дрю, — прошептал Нил в самые губы, а в следующий миг прижался к ним.***
Этот поцелуй… был правильным. Ничего в мире не казалось таким естественным, как этот поцелуй. Это не было похоже на поцелуи с Мариссой, совсем нет. Близость с Эндрю ощущалась так тепло, так нежно и совершенно невероятно. Нил не спешил, он наслаждался каждым прикосновением, медленно сминал такие мягкие и сладкие губы Эндрю. Они были слаще маршмеллоу, что он так любил у него воровать. Казалось, спустя вечность, когда Нил было уже подумал, что поспешил и Эндрю ему не ответит, тот обхватил его плечи и прижался ближе, отвечая на поцелуй. Второй рукой он обхватил Эндрю за талию, сминая черное худи. Хотелось прямо сейчас прикоснуться к его коже, почувствовать какая она мягкая и нежная. Они разорвали поцелуй. Эндрю коротко выдохнул и медленно приоткрыл глаза, которые сейчас были наполнены невероятным желанием. Карие глаза, сейчас казались слишком темными, а зрачок заполнил собой все пространство. На дне его чудесных глаз плясали веселые искорки, а на губах играла счастливая улыбка. Губы стали влажными от поцелуя и блестели в лунном свете. Нил не мог налюбоваться им. Хотелось смотреть вечно, обнимать, целовать, вдыхать родной аромат. Шепот Эндрю разорвал почти интимную тишину: — Я тоже тебя люблю, кролик. Нил, который до этого и так улыбался, расплылся в еще большей улыбке и притянул к себе Эндрю, обнимая и утыкаясь носом в шелковистые волосы. Запах кофе. Его любимый запах. И сладость маршмеллоу, что осталась на губах. Его любимый Эндрю.