***
С тех событий прошло уже больше месяца. Окетра и Ярослав всë же съехались и теперь живут вместе под одной крышей. На их счету уже два парных свидания, которые прошли на "ура" и сильно укрепили их отношения, не только романтические между друг другом, но и дружеские с Даной и Бурисом. Остается только один вопрос - а что же с Кнефмтити? Никто доподлинно не знает, но ходят слухи, что она понесла тяжёлое наказание и теперь вынуждена мучиться вечность, чтобы та помнила, что любовь божественного существа к обычному смертному - противоестесвенное явление. Но в этом ли их есть вина?***
13 февраля 2024 г. в 10:34
— Предлагаю всë-таки выпить за пятую годовщину нашего знакомства, — сказал мужчина среднего роста с лысиной и неработающим правым глазом, беря в руки бутылку шампанского.
— Давай сначала дождëмся Ярослава, без него нельзя ни в коем случае начинать, — улыбаясь, сказала девушка с золотым уреем, на который аккуратно были приделаны кошачьи ушки.
— А где Ярослав? — спросил Бурис, вертя в руках бутылку дорогого напитка.
— Он за фруктами ушëл, должен вернуться с минуты на минуту, — сказала девушка в зелëном платье под цвет еë глаз. Волосы были собраны в аккуратный хвост, перевязанный золотой лентой.
И словно по волшебству в этот самый момент в дом заходит Ярослав с пакетом фруктов. Там были и яблоки, и бананы, и виноград, и даже мандарины.
— Извините, что слегка задержался, — сказал парень, опуская авоськи со съестным, — к ларькам с фруктами очереди не маленькие.
— Не беспокойся, мы без тебя и не собирались начинать, — сказала Окетра, поправив чуть съехавший урей, — давай мы тебе поможем.
Вместе они разгрузили авоськи с фруктами, помыли их, а затем красиво разложили их на четырёхуровневую менажницу: на самый нижний уровень положили очищенные бананы, разделённые на кружочки; на уровень повыше были выложены нарезанные небольшими кусочками яблоки; предпоследний уровень украшали дольки мандарина, что на удивление и радость всех были без косточек; вершину этой «фруктовой пирамиды» венчала богатая на ягоды ветка винограда. Аккуратно подняв посуду, Ярослав и Бурис вместе её подняли на стол, подготовленный для празднества.
— Фух, ну теперь мы готовы, да? — спросил загорелый мужчина, садясь рядом с Даной.
— Думаю, что да, — ответил Окетра, чуть подвинувшись, позволяя Ярославу сесть рядом с ней, — открывай шампанское.
Не раздумывая и секунды, Бурис радостно взял бутылку с дорогим напитком и стал её открывать. Спустя пару секунд послышался звонкий хлопок, а из горлышка хлынуло пенящееся шампанское. Дана, Ярослав и Окетра сразу подставили под поток бокалы. Бурис тоже не отстал и налил себе напитка, так ещё и изъявил желание первым сказать тост.
— Обычно я не говорю каких-то красивых речей, а если и хочу, то получается не совсем красиво, — замечая удивлённо-заинтересованные взгляды друзей, Бурис заметно нервничал, от чего его бокал слегка дрожал в его руках, — но в этот день, ровно пять лет назад наши пути с Ярославом пересеклись. По началу он, конечно же, мне не доверял, но постепенно его недоверие уходило. И после этого я лично вас познакомил. И это как раз произошло ровно пять лет назад.
— Да, до сих пор помню, с каким огнём в глазах он смотрел на тебя, подруга, — Дана шутливо толкнула Окетру в плечо, на что та только улыбнулась.
— Ну а разве тебе самой он изначально не приглянулся? — хитро улыбнулась девушка.
Дана лишь кинула подушку в Окетру, после чего все засмеялись и встали. Чокнувшись бокалами, четвёрка отпила пару глотков шипучего, колкого прохладного шампанского и села обратно. Сейчас они просто сидели и вспоминали какие-то моменты из прошлого, смеясь над комичными моментами и предаваясь другим тёплым воспоминаниям.
Следующей на очереди говорить тост была Окетра. Она встала с места, поправила слегка помявшееся платье и, прокашлявшись слегка, начала свою речь:
— Мне есть что добавить к словам Буриса и верно подмеченному факту Даной… В тот день действительно всё перевернулось с ног на голову. Каждый из нас пересмотрел свои интересы, свои взгляды на жизнь в целом. Ещё никому не удавалось так неожиданно ворваться к нам в спокойную и тихую обитель и изменить всё в лучшую сторону до неузнаваемости, — голос девушки слегка дрожал из-за обилия эмоций, но она сдерживала себя как только могла, чтобы не заплакать от счастья, — За это я хочу поблагодарить не только Ярослава, но и Буриса. Он познакомил нас с ним, а значит и он — тот, кто изначально дал толчок к изменению жизней.
— Сидеть и молчать я тоже не буду, — сказал Ярослав, вставая с кресла, — на самом деле я хочу поблагодарить всех вас. За то, что приняли к себе, за то, что любите меня таким, какой я есть. С того дня, как я с вами познакомился, моя жизнь стала буквально невозможна без вас, ваших воодушевлений, улыбок и многого другого. Я думаю, что мы имеем право называть себя семьёй.
Его друзья радостно заголосили и оставшиеся сидевшие поднялись со своих мест. Чокнувшись бокалами и сказав «За нашу крепкую дружбу и любовь», Ярослав и Бурис взяли своих дам под руки и одновременно залпом допили напиток. Алкоголь всем ударил в голову, поэтому завершить банкет у них вышло крепким поцелуем Ярослава с Окетрой и Буриса с Даной.
После этого все разошлись. Они жили друг от друга недалеко, только Бурис с Даной делили одно жильё на двоих, а вот Ярослав и Окетра пока не торопились переезжать под общую крышу. Конфетно-букетный период пока не подошёл к концу, но до него рукой было подать.
— Ну как праздник? Хорошо отметили? — заговорил ещё один знакомый Ярославу женский голос, когда тот зашёл домой на слегка дрожащих ногах. Её речь звучало нейтрально, почти холодно
— И тебе привет, Кнеф, — парень улыбнулся, тёплые ощущения недавнего праздника и небольшого содержания алкоголя в крови всё ещё будоражили разум, — праздник был просто восхитительный.
Долго Ярослав не простоял и потерял сознание. Всё-таки шампанское победило молодой организм. Богиня же, переполняемая гневом, обидой и ревностью, воспользовалась шансом. Найдя в доме крепкий деревянный стул, Кнефмтити посадила бессознательного Ярослава на него, а затем крепко привязала руками к спинке и ногами к задним ножкам стула. Сама же богиня села на стол напротив него и стала ждать когда он придёт в сознание.
История одна, что достойна была всецело кина
Она себе возжелала в руки сердце Ярослава
Особо много ждать не пришлось — Ярослав очнулся уже через два часа. Сперва его зрение было замутнено, голова слегка болела и конечностями он не мог двигать, а затем почувствовав, что он действительно не может двигаться, его охватила паника. Ярослав сначала пытался вырвать руку из крепкой хватки верёвки, но спустя пару попыток выдохся и уже не пытался вырваться.
— Эй, есть кто-нибудь? — спросил он в пустоту, сердце стало набирать темп, а к горлу подступал ком.
— Наконец-то ты очнулся, — сказала Кнефмтити, радостно подбегая к стулу с её «возлюбленным», — ты так долго спал, что я начала волноваться.
— Развяжи, отпусти меня, — взмолился он, покачиваясь на стуле.
— Зачем? Тебе разве не нравится проводить своё время в компании с красивой девушкой? — богиня засмеялась так, что у Ярослава по спине пробежали мурашки. Она стала растегивать его рубашку, открывая вид на его торс, — Помнишь, ты говорил, что я тебе нравлюсь? Надо отвечать за свои слова, — еë тëплые губы коснулись кожи на груди Ярослава, а затем ещё раз… И ещë раз.
— Т-ты меня тогда не так поняла, — сказал парень, сдерживая подступившие слëзы, — я имел ввиду, что ты мне нравишься как подруга, не более.
— То есть ты меня обманул? — Кнефмтити отстранилась от его груди, в еë глазах читалось недоумение.
— …Ты же знаешь, что мне нравится Окетра. Не как просто подруга, а как девушка. И она об этом знает.
Но сердце Ярослава у другой
Отвергнутая парнем — её горе, её слёзы, её боль, её воля и любовь
Улыбка на лице богини быстро исчезла. На еë место пришла гримасы гнева. Не сдерживая себя, Кнефмтити со всего маху дала пощёчину Ярослава, от которой у него потерялся баланс, а из глаз брызнули ранее сдерживаемые слëзы. Щека неистово горела, хотелось кричать, но выходило лишь тихо всхлипывать.
— Не произноси при мне еë имени, — рявкнула богиня, в глазах горела ярость, — наверно, мне стоит тебя проучить.
Кнефмтити ушла из комнаты. Ярославу от этого легче её стало. Его щека до сих пор горела, а слëзы неконтролируемо текли из глаз. Он более не узнавал его подругу Кнеф: из жизнерадостной и милой девушки она превратилась в злобную и недоброжелательную.
Все его размышления прервала вернувшаяся богиня. В еë руках заблестел кухонный нож, не предвещавший ничего хорошего.
И всяко нам известно, как безумие свойственно всем богам
Прикоснувшимся к любви.
Дистанция между ними неумолимо сокращалась. Во рту Ярослава пересохло, глаза расширились от ужаса, тело парализовало. В один момент к нему пришло осознание — это конец.
— Что ты хочешь сделать? — голос парня звучал еле слышно.
— Что хочу? Конечно же забрать то, что по праву принадлежит мне, — Кнефмтити маниакально улыбнулась, сдав нож покрепче, — я заберу твоë сердце себе.
Рука богини устремилась вперëд. Лезвие ножа вонзилось в грудь Ярослава, вызывая у того болезненный вскрик.
— Стой, стой, подожди, пожалуйста! — закричал парень, крича от горящей боли, — я всë осознал, прости, пожалуйста!
Кнефмтити уже не слушала. Она медленно разрезала грудную клетку, слизывая ручейки крови с мягкой кожи парня. Когда продольный достиг нужного размера, богиня стала наносить поперечный.
— Кричи сколько угодно, дорогой, — спокойный до безумия тон Кнефмтити пугал Ярослава, — тебя все равно не услышат. А если и услышат, то подумают, что страдает какой-то жалкий абд. Ты не заметил, что кроме меня, ты здесь никому не нужен? — Его сердце стало биться быстрее, от чего кровь из раны стала течь быстрее. Слëзы, капавшие с щëк на края разреза, вызывали жжение. Голос был сорван, вместо вскриков теперь было болезненное сипение.
Время тянулось до безумия долго. Ярослав хотел, чтобы Кнефмтити уже закончила резать его, чтобы умереть быстро. Но она словно чувствовала желание парня, нарочно разрезая его грудь медленно. Из уголка рта потекла тонкая струйка крови.
Наконец, когда все разрезы были закончены, Кнефмтити отбросила год куда-то в сторону, а затем приподняла куски кожи с мясом, акккуратно убирая их с костей рëбер. Сердце Ярослава ещë билось, диафрагма сокращалась при вдохах и выдохах, но сам парень уже бессознательно сидел, повесив голову.
— Эти кости так мешают мне добраться до желаемого, прям как твои друзья, любимый, — сказала богиня, проведя по костям пальцами своих рук, — ну ничего, нам друзья больше не помеха, — после эти слов Кнефмтити стала вырывать кости рëбер, давая ей доступ к лёгким, — этими лёгкими ты вдыхал аромат духов Окетры, запах рыбы, выловленной вместе с друзьями… Противно! — она схватилась за трахею парня, сжала еë, а затем резко вырвала и выкинула все в сторону.
Весь пол под ними был запачкан кровью, лицо Кнефмтити сияло от безумия и власти. Она начала отрезать по небольшому кусочка мяса с его груди и есть его, с удовольствием мяча от вкуса молодой крови. Вдоволь насытившись, она вернулась к главному — к сердцу Ярослава. Оно уже очень слабо билось, свидетельствуя, что смерть парня уже близка. Но богиню это уже не волновало. Она схватила за сердце и резко вырвала его. Кровь стала вытекать из него, поэтому Кнефмтити поднесла орган ко рту и стала с удовольствием пить из этого импровизированного сосуда.
— Теперь ты только мой, Ярослав, — радостно произнесла богиня, посмотрев на бездыханное тело парня, — ты рад этому, правда? — в порыве эмоций она отложила сердце в сторону, а затем взяла лицо еë узника обеими руками и жадно впилась в уже остывшие губы.
Внезапно дверь в дома Ярослава с треском распахнулась. На пороге стояли друзья парня — впереди всех стояла перепуганный и взволнованная Окетра, чьи руки тряслись от страха; позади неё стоял Бурис с керосиновой лампой в одной руке и Даной под другую руку. Все трое выглядели ужасно измотанными, потому что все были разбужены слишком резко.
— Ярослав… Я слышала твой крик… Ты в порядке? — спросила в темноту Окетра, — Бурис, дай пожалуйста лампу.
Трясущейся рукой девушка взяла осветительный прибор из рук мужчины и осветила им комнату. Сначала все выглядело обыденно.
— Вы не чувствуете, что очень сильно пахнет… железом? — спросила Дана, посмотрев на Буриса.
Пройдя чуть глубже в комнату, Окетра наткнулась на что-то блестящее. Подняв с пола предмет, она ужаснулась. В руках девушка держала нож с окровавленным лезвием. Двинул рукой чуть в сторону Окетра увидела, наверное, самую страшную картину в своей жизни: на стуле сидит привязанный Ярослав, часть внутренностей которого была выпотрошена, а перед ним на коленях стояла Кнефмтити и целовала того в губы, довольно мыча и причмокивая.
— Какой кошмар, — в один голос сказали Бурис и Дана, а затем вышли на улицу, на свежий воздух. Перенести такое зрелище для них было морально трудно.
Окетра же осталась внутри. Стоя с лампой за спиной Кнефмтити, она наблюдала за всем этим действом, пока не выронила освещение из рук, не упала на колени и не зарыдала с таким истошным воплем боли, будто бы это еë тело так изуродовали. От такого крика Дана и Борис вернулись в дом, наплевав на высокий уровень отвращения к картине. Им было важно как-то помочь успокоиться своей подруге, чтобы та не совершила необдуманных поступков или просто-напросто не пошла с ума.
Пелена безумия спала с глаз Кнефмтити. Она резко отстранилась от холодных губ Ярослава, будто бы еë током ударило. Богиня, увидев ужасы, которые натворила, повторяла:
— Я не хотела этого… Я не зверь…
— Твои действия не оправдывают твоих слов, Рэйчел, — сказал ещё один мужской голос, звучавший из-за спины всех находящихся в комнате, — я не думал, что всë зайдëт настолько далеко.
Все моментально обернулись. В комнате, помимо них, находилось ещë три персоны: двое мужчин и одна девушка. По середине стоял высокий мужчина в очках, брюнет, одетый в коричневый деловой костюм. По его левую руку стояла девушка чуть пониже ростом, со смуглой кожей, в бело-золотом платье и рогами, между которыми тускло светились миниатюрное солнце. По правую же руку стоял мужчина среднего роста, в бело-зеленом одеянии и молотком, замкнутым за пояс. Все трое обеспокоенно смотрели на происходящее в комнате.
— К-кто вы такие? — дрожащим голосом спросила Окетра, сквозь слезы
— Это боги, — тихо ответила Кнефмтити, сидя рядом со стулом на коленях и опустив голову, — такие же боги, как и я. По середине стоит Спенсер или же по вашему Хэтинтеп. А слева и справа от него Селиасет и Монту.
— Селиасет, поможешь молодой девушке, пока мы с Монту решим вопрос с Кнефмтити? — спросил мужчина, повернувшись к девушке лицом.
— Конечно, я буду только рада, — улыбка богини засияла в темноте, от чего и солнце меж ее рогов стало ярче.
Хэтинтеп и Монту взяли под руки Кнефмтити, что была вся в крови. Та не сопротивлялась, прекрасно понимая, что еë ждëт наказание вполне заслуженной. Как только боги испарились, Селиасет подошла к сидящим на полу Дане, Бурису и Окетре и сказала:
— Я помогу вам воскресить Ярослава, — сказала богиня, опустившись на корточки и положив руку на плечо всхлипывающей девушке, — только мне понадобиться ваша помощь.
Друзья Ярослава покорно встали. На их лицах читалась целая гамма эмоций: от обиды до надежды.
— Пока я отвяжу парня от стула, вы постарайтесь найти все недостающие части тела, а именно сердце, лёгкие и рëбра.
И работа тихо закипела. Селиасет развязывала узлы на стуле, освобождая одну конечность парня за другой, попутно выбирая лужу крови под стулом; Окетра сразу же нашла лежащее рядом сердце и взяла его в руки, аккуратно закрыв его там; Дана нашла лёгкие парня. Хоть держать что-то подобное было не совсем приятно, она спокойно отнеслась к этому и смиренно ждала, когда Селиасет скажет, что делать дальше. Бурису пришлось нелегко — искать рëберные кости, разбросанные по всей комнате было времязатратным делом, но в итоге всë было найдено.
— Чудненько, а теперь давайте по очереди, — скзаала Селиасет, положив тело Ярослава отверстием в теле вверх- Сначала кладем сердце туда, где оно должно быть.
Окетра опустилась на колени и положила сердце обратно, положив его максимально ровно.
— Дальше идут лëгкие
Дана также опустилась на пол и аккуратно разместила орган дыхательной системы внутри.
— А теперь аккуратно кладем рëберные кости. Смотри, лёгкие не проткни.
Бурис при помощи своих друзей разместил последние части на место их перелома, а затем все трое сразу отпрянули. Селиасет закрыла грудную клетку Ярослава прорезанной плотью и накрыла простыней.
— Что дальше? — спросила Окетра, смотря на накрытое тело своего молодого человека с тревогой и некоторой долей надежды.
— Мне нужен максимально близкий ему человек для ритуала, — ответила богиня тихим, плавным голосом.
Окетра вышла впервые со словами «Я готова уже на что угодно, лишь бы его вернуть к жизни». Селиасет умилëнно хихикнула.
— Больших жертв не нужно, — ответила девушка и подошла ближе. Окровавленными пальцами она стерла пару слезинок с лица Окетры, — садись напротив меня с другой стороны его тела и возьми меня за руки.
Девушка сделала так, как ей и сказали. Как только Селиасет убедилась, что всë готово, она закрыла глаза и стала что-то шептать. Чем дольше та шептала, тем сильнее стало светиться тело под простынëй. Спустя приблизительно минуту произошла мощная вспышка, ослепившая всех на короткое время, а из-под простыни послышался тяжёлый кашель.
— Почему так темно? — голос парня был слаб, но звучал ничуть не хуже, чем раньше. Окетра, не в силах больше сдерживать слëз, вновь расплакалась но в этот раз уже от счастья. Она обняла богиню, безудержно говоря слова благодарности. Бурис и Дана тоже не могли сдержать своего счастья и обняли Селиасет.
— Не стоит благодарности, — сказала богиня, тая от тёплых объятий благодарности, — моя обязанность, как богини жизни помогать людям.
Ярослав уже принял сидячее положение и наблюдал за всем происходящим.
- Добро пожаловать обратно в мир живых, Ярослав, - в один голос сказали Окетра, Дана и Бурис.