Далмар

«У нас ничего не получится, давай остановимся, пока это не зашло слишком далеко. Я не могу ответить на твои чувства. Прости, Далмар». Вот так вот просто… В груди сдавило. Я находился в каком-то отупении, мир будто подернуло дымкой, а внутри все застыло и ныло на одной ноте. Еще и покусанная Новоком ладонь донимала, но эта боль мне нравилась, она не давала соскользнуть в Бездну. Я долго ходил по городу, переставлял ноги, не желая останавливаться. Не могу вернуться домой, там все напомнит об Ираме. Неужели Калис оказалась права, и я влюбился в представление о своей жизни с Ирамом? Нет, не может быть, мы ведь друзья с дау, и я его знаю. Я шел, не разбирая дороги, а в итоге оказался у знакомой и часто посещаемой мной таверны «Золотой дракон». Мастер Гродос — полутролль с примесью крови оборотней и хозяин таверны — стоял за стойкой. Узнав меня, улыбнулся, демонстрируя чуть выпирающие верхние клыки, но стоило мне откинуть капюшон и окончательно проявиться, как лицо Гродоса вытянулось. Я дошел до стойки и занял пустующий стул. Обеденное время закончилось, а вечерний наплыв еще не начался, так что в зале было всего пять клиентов, между которыми сновала Айлиша — в ее предках затесались горгульи, а потому кожа девушки имела характерный сероватый оттенок. — Здравствуйте, мастер Гродос, — вежливо поздоровался я. — И тебе всего доброго, — кивнул полутролль. — Это кто же до золотого смог добраться? — Был тут один… — я скривился. — Мне бы пива. Мастер Гродос понятливо покачал головой, и вскоре передо мной стояла кружка с холодным пенным напитком. — И за что так кто-то расстарался? — За дело, — коротко обронил я и присосался к кружке, мастер Гродос неодобрительно посопел, но намек понял и расспрашивать дальше не стал. Я успел выпить первую кружку и заказать вторую, когда дверь в кухню открылась, и оттуда выплыл с подносом Иринвенгель — зверолюд, подавальщик в таверне «Золотой дракон». Его ушки встрепенулись, стоило небесно-голубым глазам остановиться на мне, а потом прижались к голове. Иринвенгель быстро подбежал к одному из столиков, составил тарелки с подноса и подошел ко мне, глядя участливо и встревожено. Его глазки печально увлажнились, я ухмыльнулся. — Господин Далмар, — начал зверолюд, очевидно «любуясь» моим фингалом. Глаз до сих пор не открывался, но я и регенерацию не использовал — не хотел. — Господин Далмар, в-вам позвать лекаря? Я быстро! — Не надо, Ири, — я ухмыльнулся и взял в руки кружку, успел хлебнуть пива, потом услышал сдавленное оханье. Ну да, рука… Сам невольно на нее глянул. Должно быть со стороны зрелище неприятное. Большой, указательный и средний палец покраснели и опухли, между ними глубокая рваная рана с неровными краями, множественные укусы маленьких острых зубок енота. Странно, что кости уцелели. Мастер Гродос прикрикнул на Иринвенгеля, и зверолюд нехотя отвернулся, а там и новый клиент появился. Парень с оглядкой на меня ушел обслуживать столик. Я прикончил вторую кружку и затребовал третью. Мастер Гродос сделал еще пару попыток заговорить, но в итоге и он оставил меня в покое. Иринвенгель хотел подойти, постоянно попадая в поле зрения, но я игнорировал зверолюда, потому и он молчал. Однако не тут-то и было, мастер Гродос отодвинул от меня кружку с недопитым пивом. Я хмуро уставился на него, но заговорил Иринвенгель. — Господин Далмар, это мастер-лекарь Окелун, — зверолюд смотрел заискивающе, прижимая опущенные уши к голове. — Пожалуйста, ваши раны выглядят очень серьезно. — Добрый день, — кивнул мастер-лекарь, хмурясь. Смотрел он на меня и смотрел неодобрительно. — У вас явно заражение, стоило запустить регенерацию или выпить зелье. — Здравствуйте, — я ухмыльнулся и, сам не знаю почему, протянул руку. Мастер-лекарь Окелун взялся за дело. Рука горела и пульсировала, казалось, что жар от нее, начавшийся в пальцах, поднимается все выше, и когда маг взялся за лечение, рука к тому времени ныла до плеча. Но вот мастер-лекарь Окелун начал плести заклинание, его пальцы окутало зеленое свечение лечебных чар, и он направил его на рану. — Холодное мокрое полотенце, — коротко сказал Окелун, и Иринвенгель стремительно исчез на кухне. Вернулся он так же быстро, а я уже чувствовал, как боль отступает. Рана вскрылась, пошла кровь и что-то беловато-желтое, какая-то грязь. Рука онемела, Ири подложил под нее полотенце. Белая ткань мигом окрасилась красным. Мастер-лекарь Окелун произнес новое заклинание, направил силу, и рваные края раны сомкнулись. Когда лечение закончилось, пальцы приобрели нормальный цвет, опухоль спала, и только розоватый тонкий рубец остался на руке между указательным и большим пальцами. Иринвенгель помог очистить руку и убрал полотенце. Следом мне помогли с лицом, и я смог видеть обоими глазами. Мастер-лекарь Окелун выпрямился, закончив, уставился на меня. Я на него. Иринвенгель переводил взгляд с меня на мага и обратно. Мастер Гродос хмурился. Мастер-лекарь ждал оплаты. Я молчал, я не просил лечения, и теперь мне было интересно, как зверолюд выкрутится. Чья была инициатива даже не сомневался. Иринвенгель всегда отличался заботой. Зверолюд наконец понял, что доставать кошелек я не спешу и вообще — не собираюсь. Он побледнел, затем покраснел и испуганно глянул на мастера Гродоса. Полутролль вздохнул и достал серебряник и десять медяков. Приличная сумма, видимо, Ири нашел хорошего лекаря. Маг забрал деньги, попрощался и вышел, зверолюд поспешил заверить мастера Гродоса, что все вернет. В таверне «Золотой дракон» я — клиент из постоянных. Хожу сюда много лет, и помню, как четыре года назад сюда устроился Иринвенгель. Знаю, что и заработок зверолюда за смену составляет только двенадцать медных монет и чаевые, на которые здесь расщедриваются весьма неохотно. Я отвернулся к стойке и потребовал еще пива. Из-за лечения опьянение сошло на нет, так что еще и гномьего самогона попросил. Мастер Гродос смотрел на меня неодобрительно, видимо, из-за возникшего долга Иринвенгеля, но мне было все равно. Я не просил. Когда ситуация с рукой стала бы совсем плачевной, регенерация включилась бы вне зависимости от моих желаний. А боль… боль меня отвлекала. Я махнул стопку самогона и глотнул пива, рядом со мной на стойке появилась порция с печеными дольками картофеля и жареное мясо. Опять Иринвенгель проявляет инициативу. Вот не усвоил он урока. Я опрокинул еще стопку. Картошка пахла волшебно, еще и мясо такое аппетитное. Рот наполнился слюной, напоминая, что обед я пропустил. Ирам выглядел счастливым. Он впервые отказал мне столь уверенно, смотря в глаза, не зажимаясь и не отнекиваясь. Я много раз видел, как он избегает свиданий. Всегда смущенный вид, взгляд в пол и едва слышимый отказ. Сейчас он был даже резок. И я впервые почувствовал, что у меня нет шанса. А был ли он?.. Может, чертов Новак и Калис правы: я выдумал себе отношения с Ирамом и влюбился в них, а сейчас оплакиваю не потерю, а себя. Я махнул еще самогона, заказал пива и продолжил думать. Алкоголь будто подстегнул мозг, ситуация воспринималась как отдаленная, а потому я мог посмотреть на нее фактически беспристрастным взглядом. Сегодня я потерял возможные отношения, распрощался с иллюзией счастья. В моих мыслях мы уже жили вместе, встречались, ходили на свидания, делились новостями, но ничего из этого не было на самом деле. — Далмар, давай найму возницу, тебе нужно домой и отоспаться, — мастер Гродос принес новую кружку пива, но не спешил ее отдавать. Я с трудом сосредоточил на его лице взгляд. Смотрел полутролль по-отечески добро, с заботой. — У меня поминки, — улыбнулся я. — Я никогда тебя таким не видел. — Вот честно, сам от себя не ожидал. Давайте, мастер Гродос, сегодня мне можно все. Полутролль неодобрительно покачал головой, но что-то увидел в моем лице, и я получил свою кружку пива. Пил я много и долго, в конечном итоге жидкость попросилась на выход, и вот тогда, волоча ноги и держась вначале за стойку, а потом и стену, ковыляя к туалету, я осознал, как сильно поднабрался. Вернувшись, понял, что и картошечку умудрился подъесть, и мяса осталось меньше половины. Когда доел и его, Ири принес мне бутерброд с мясом и салатом. Съел. Потом, кажется, задремал, иначе не понимаю, когда зал успел наполниться, стоило мне приоткрыть один глаз, потом моргнул, и уже стало пусто. Только Ири с Айлишей протирали столы, а я все также сидел за стойкой. Сходил в туалет и вернулся обратно, теперь на высоких стульях были зверолюд с горгульей, ели пирожки, пили чай. Мастер Гродос отрицательно покачал головой, смотря на меня, потом отошел к Иринвенгелю. Я выковырял из кошелька несколько монет, которых должно хватить за выпивку, но уходить все равно не хотелось. Я хмуро смотрел на бутылки за спиной мастера Гродоса. — Больше тебе не налью, даже не проси. Ири на сегодня закончил, он тебя проводит. Уходи, Далмар. Зверолюд, одетый теперь в легкую курточку и с сумкой через плечо, подошел ко мне и заглянул в лицо. Волнуется. Я ухмыльнулся. — Идемте, господин Далмар, — сказал зверолюд. И мы пошли. Вначале направились вверх по улице, но на возницу я не согласился, потом мы спустились по улице… Я отказывался идти домой. Зверолюд начал нервничать, но все равно не смел меня гнать и боялся оставить. — Господин Далмар, мы уже почти у дома, где я снимаю комнату. Мне все равно скоро на занятия, вы можете поспать там, только… Только там очень бедно и диван неудобный — пружины торчат. Я посмотрел, как Ири смущается, все сильней краснея. Налюбовавшись, ухмыльнулся и кивнул. Гномий самогон диво как хорош, дорогой зараза, зато голова после него не болит, регенерация не успевает, и опьянение не проходит до обидного быстро. Мы свернули на соседнюю улицу, прошли еще немного и остановились у двери в доходный дом. Ири постучался, и нам открыла низенькая кругленькая женщина непонятного возраста. Скривилась. — А, это ты… полюбовника привел? — женщина гаденько хмыкнула. — Нет, это… — начал Ири, но его перебили. — Главное не шумите мне сильно, муж пьяный, если разбудите, на улицу выкину хоть в исподнем, хоть без него. Иринвенгель не стал даже спорить, вновь покраснев, и мы вошли внутрь. Грязно, обои на стенах невнятно-желтые и засаленные. Мы поднялись по замызганной лестнице с липкими ступенями на второй этаж. Меня начинало мутить только от одной мысли прикоснуться к чему-то здесь… — И ты здесь живешь? — спросил я, когда Иринвенгель открывал ключом дверь в свою комнату. Зверолюд кивнул, смотря на меня испуганными влажными глазами. — Простите, господин Далмар, я понимаю, что это место… убого, но я не могу снять что-то лучше. Простите, пожалуйста… — Не реви, — сказал я и зашел в комнату первым. Что ж, здесь значительно чище. Пол и стены отдраены настолько, насколько это вообще возможно. Кажется, Ири даже потолок мыл со щеткой. — Сойдет. Ты определенно старался. Я скинул обувь, не боясь запачкать носки, бросил безрукавку на деревянный стул у стола и вытянулся на предложенном мне ранее диване. — Господин Далмар, дайте мне минутку, я застелю простыни. Они чистые, после стирки! — заверил Иринвенгель, залезая в перекошенный на один бок комод. — Не надо, спокойной ночи, — я отвернулся к спинке дивана, начиная чувствовать пружины, о которых говорил зверолюд. Ири еще что-то вещал, но я отключился. Только помню, как меня накрыли пледом. *** Первым делом, проснувшись, я подумал про Ирама, потом ощутил жажду. Встал, гадая, где найти воды, но рядом с диваном на табурете стоял кувшин и стакан. Присосался к кувшину и ополовинил его сразу. Еще тут стояло ведро… Предусмотрительный зверолюд, но тошнота была не сильной, а вот жажда очень даже мучительной. Несмотря на убогую комнатенку, в которой кроме продавленного дивана имелись: кособокий комод, письменный стол, шкаф под всякую мелочь, пара стульев и табурет, был тут отдельный санузел с ванной. Тоже весьма чистой. Я принял душ, вытерся найденным тут же полотенцем и вновь надел свои вещи. На полу перед диваном лежал плетеный коврик, явно притащенный самим зверолюдом. Такой цветастенький и полосатый, приятный для ног. Иррационально, но домой не хотелось от слова «совсем». Побродив по комнате и поковырявшись в книгах, из которых все оказались учебниками по общим наукам, вновь лег и заснул. *** Сон — это хорошо, сон помогает забыться. Во сне нет мыслей об Ираме, но иногда есть он сам. И даже во сне дау не со мной. Больно, что-то рвется в груди. Почему он не выбрал меня? Почему не счел достойным? Ему не нужна моя любовь, у меня не было ни шанса? Все мне это говорили. Все в доме. Только Ирам молчал… Долго молчал, но разобравшись в себе, он смог ответить. Это все чертов Новок виноват. Надеюсь, он упадет с лошади и свернет себе шею. Я слышал, как открылась дверь и в комнату вошел Иринвенгель. Я лежал спиной ко входу, и зверолюд, подумав, что я все еще сплю, прокрался к столу, сгрузил на него сумку и скрылся в ванной. Наверное, он вернулся с учебы, значит, в таверне будет ночная смена. И Иринвенгелю надо поспать. Я встал, разложил диван, едва не доломав и так чудом работающий механизм. Стелить не хотел, просто лег у стены, оставив с краю достаточно места для мелкого зверолюда. Ири вернулся быстро, теперь я лежал к нему лицом, так что он как-то неуверенно улыбнулся мне. — Добрый вечер, — сказал Иринвенгель. А, значит, уже вечер. — Мастер-повар Хантул сложил мне судок, вы его не тронули, но, может, поедите сейчас? — Нет, — резче, чем собирался, ответил я, и Иринвенгель непроизвольно сделал шаг назад. Его хвост висел вдоль левой ноги. — Хвост… Раньше я его не видел. Объект обсуждения тут же обвил ногу хозяина. — Я его в штанину прячу, — пояснил Иринвенгель, — иначе клиенты хватают. — Через сколько на работу? — Пять часов до начала смены, — подумав, ответил Иринвенгель. — Тогда ешь и ложись, — я отвернулся к спинке дивана, показывая, что разговор закончен. Иринвенгель ничего не ответил. Он достал что-то из сумки, сел за стол, наверное, делать уроки. Я помнил, что он учится на госслужащего, осядет в какой-нибудь конторе. Неплохая работа для зверолюда из поселка где-то на севере страны. После успешной сдачи экзамена он гарантировано получит трудоустройство и социальное жилье гораздо лучше этого, бесплатное медицинское обслуживание и нормальную, пусть и небольшую, зарплату. Сколько я знаю Иринвенгеля?.. Где-то года четыре уже, значит, учиться ему еще два. Точно, помню, рассказывал мастер Гродос, что явился к нему щуплый зверолюд от горшка два вершка, в линялой рубашке грубого материала и безразмерных штанах, которые приходилось не только подпоясывать, но и подворачивать штанины. И совершеннолетие Иринвенгель справлял уже в таверне. Мелкий несуразный и очень упертый зверолюд. Старательный — это точно, когда он не работает, то мастер Гродос нанимает двоих, а то и троих подавальщиков. А вот что хвост прячет, так это правильно. Помню, давно было... …Парочка наглых оборотней изрядно напилась и теперь голосила на весь зал. Стражу еще не звали, ведь громкий смех — не преступление. Обслуживала их столик верткая Айлиша, горгулья не только уворачивалась от загребущих лап оборотней из волков, но могла припечатать словом или вообще кулаком. Иринвенгель носился между столиками оставшихся клиентов и в какой-то момент прошел слишком близко от оборотней. Я среагировал на короткий визг, потонувший в пьяном хохоте. Иринвенгель оказался на коленях у вожака, и с бедного зверолюда едва уже не штаны стаскивали. Ладони под рубашкой шуровали очень даже вольно. Тогда и мастер Гродос вышел из-за стойки, прихватив дубинку, да и я вмешался. Ох, и намяли же мне бока… После я и начал усердно заниматься боевыми искусствами, не полагаясь на неприметность золотых. Плачущего на кухне Иринвенгеля долго отпаивали чаем с травками, а я сидел, прижимая к морде кусок мяса, и сетовал на выбитый зуб. Растут они весьма неохотно. Диван за спиной продавился, возвращая из воспоминаний в реальность. Иринвенгель ложился осторожно, боясь разбудить, и совсем не ожидал, что я повернусь к нему лицом. — Простите, я не хотел вас разбудить, господин Далмар, — прижимая уши к голове, попросил Иринвенгель. — Ты не разбудил, — ответил я. Темнота не мешала мне, и я видел смущение зверолюда. Он лежал на краешке, оставив между нами прилично расстояния, а диван весьма узкий. — В диване действительно слишком много пружин. — Простите… — Прекрати извиняться, не ты же их ломал, — сказал я. — Прос… — Иринвенгель замолк, натолкнувшись на мой суровый взгляд — темнота для зверолюдов тоже не помеха. — Можешь сделать мне одолжение и передать кое-что мастеру Гродосу? — Да, конечно, господин Далмар, — уверенно сказал Иринвенгель и даже смущаться перестал, уши приподнялись. — Возьмешь в кошельке серебряный и десять медяков. Я должен их мастеру Гродосу за лечение. Запомнил? — Конечно, господин Далмар, — Иринвенгель позволил себя короткую улыбку. — Ири, и часто ты к себе любовников водишь? — вспомнил я слова хозяйки, встретивший нас на пороге. Зверолюд отшатнулся, едва не упав, и, практически плача, ответил: — Я никого не вожу к себе. — Не реви. Иринвенгель шмыгнул носом, но одинокая слеза все равно скатилась по щеке. Я скривился и стер ее пальцами. — Ну что ты болото сразу разводишь, — я потрепал по голове. — Мне-то что за дело, води, если хочешь. Спросил только, чтобы узнать, могу ли и дальше погостить. — Можете, — как-то очень тихо и устало произнес Иринвенгель. Но я услышал, что хотел, и отвернулся к стене. *** Весь следующий день я практически не вставал. Когда не мог спать, читал учебники Иринвенгеля, не найдя ни одной художественной книги. И думал. Я понял, что пропал, едва столкнувшись с Ирамом взглядом. Дау смотрел на мир своими большими печальными глазами, сидел на балках под потолком, воровато передвигался по дому. Его учили Айк и Калис. В основном Калис. К драконессе Ирам сразу проникся доверием. Я и Айк выманивали дау настольными играми и пробирками с кровью. Клевер подкупил своей готовкой. Я не лез к Ираму, он был еще совсем ребенком, несовершеннолетним по меркам дау. Ирам скучал по родителям, по своему дому и миру. А еще постоянно болтал о девушках. И чем чаще с ним пытались познакомиться, тем больше он убеждал нас, как мечтает найти подружку. Калис сразу сказала, что это самообман. Я думал иначе, мне казалось, что Ирам не принимает себя и боится нашей реакции, поэтому поговорил с ним, сказав, что отношения между мужчинами нормальны и даже позвал на свидание. Ирам согласился. Когда я приобнял его и думал, как бы так поцеловать, он сказал, что я отличный друг. И тогда мое сердце остановилось в первый раз. С самого начала, соглашаясь пойти со мной в ресторан, он и не предполагал ничего большего, чем дружеские посиделки. Тогда я впервые надолго уехал из особняка и старался бывать дома как можно реже. Проверял Ирама, поздравлял с днем рождения и с ужасом ждал, когда увижу с ним того, кого полюбил дау. Но он оставался один, все реже говоря, как любит девушек, и все чаще отказывая мужчинам. Ирам замыкался, а мы его не трогали. Возможно, чертов Новок пришелся на тот период, когда Ирам сам сделал определенные выводы, но не решался на действия. У меня не было ни шанса. *** Я жил у Иринвенгеля третью неделю, когда заметил кое-какие странности. Зверолюд не отдыхал, он учился, а если не учился, то работал. Вечером он приносил еду и кормил меня. Оставленный завтрак я не трогал, просто не вспоминал про еду и не чувствовал голода, пока не получал тарелку из рук Иринвенгеля. Штаны в поясе стали немного велики, но не критично. Когда я пожаловался на отсутствие нормальных книг, Иринвенгель принес сразу три на следующий день. Они были разных тематик и все со штампом городской библиотеки. Когда прочел, зверолюд поинтересовался о том, какая понравилась больше, и принес в следующий раз похожую. Иринвенгель заботлив, это я знал, он всегда аккуратно обслуживал мой столик. Но странными мне казались взгляды Иринвенгеля. Несмотря на то, что он явно уставал, совмещая работу и учебу, всегда улыбался мне. — Господин Далмар, я постирал ваши вещи, к утру они высохнут. Вам сделать чаю? — спросил Иринвенгель. — Нет, давай спать уже, — поправив на себе полотенце, сказал я. Одежда Иринвенгеля мне не по размеру, поэтому в очередной раз довольствовался чем придутся. Надо дать денег мне на штаны. — Баиньки пора. Зверолюд кивнул, выключил светильник и лег на край. Мы лежали друг к другу лицом, и я увидел это, увидел во взгляде — обожание. Он смотрел на меня, любуясь. Смотрел так же, как я смотрю на Ирама. — Ири, — сказал я. — Да, господин Далмар, — тут же отозвался зверолюд, и я понял, что должен спасти глубокого мальчишку. — Ири, я не люблю тебя и не отвечу на твои чувства. Перестань фантазировать и живи реальной жизнью. Ты понял? Глаза Иринвенгеля наполнились слезами, но он нашел в себе силы принять правильное решение. — Да… — Хорошо, молодец. Похвалив, я отвернулся к стене и быстро заснул. *** Еще через несколько недель под крышей комнаты Иринвенгеля я задумался над тем, почему вообще полюбил Ирама. Дау никогда не доверял мне своих особых секретов, о его происхождении и жизни до этого мира я тоже знал мало. Все знала только Калис и большую часть — Айк. Наверное, даже чертовому Новоку Ирам рассказал больше... Почему так? Может, дау изначально понял мои намерения и сохранял дистанцию? Нет, иначе не было бы того свидания, которое Ирам счел дружеской встречей. Мы ладили. Вот только Ирам ладил со всеми в доме. Дау никогда не выделял меня из других жителей дома или временных гостей. Особняк Калис для нас — своего рода колыбель и перевалочный пункт. В нем мы учимся, растем. Туда возвращаемся зализывать рану, ищем совета или дружеского плеча. Только сейчас я не хочу сочувствия и понимающих взглядов, у Иринвенгеля лучше. Иринвенгель... С той ночи, когда я попросил его не питать иллюзий, он притих. Иногда мне кажется, что Ири плачет в ванной. Но лучше так, может, скажи мне Ирам прямо и твердо, я бы раньше примирился со своей потерей. Пожалуй, стоит наведаться в курьерскую гильдию и взять парочку самых дальних заказов. Золотых там любят. Мы можем незаметно передать записку или послание, никто о нас и не вспомнит, да и в кварталах бедняков и преступников тоже пройдем без приключений. Да, пожалуй, так лучше. Уйду сразу года на два или три. Мне полезно, и Иринвенгель смирится. Теперь он знает, что я не разделяю его чувств. Он учится уже четыре года, значит, осталось еще два. Тогда вернусь через три. Иринвенгель встанет на ноги и уйдет с работы подавальщика. Поднявшись до офисного работника, получит жилье получше, станет ходить на свидания. Он симпатичный зверолюд. Мои размышления прервал приход Иринвенгеля. — Добрый вечер, господин Далмар, — Ири молча положил на табурет возле дивана несколько новых книг для меня. — Сейчас сможем поужинать, я немного посплю и уйду в таверну. Он всегда отчитывался о своих планах, хотя я не спрашивал. Иринвенгель развернул сверток от мастера-повара Хантула, наложил мне в миску жареных ребрышек с маринадом, пару лепешек и овощной гарнир. — Привет, спасибо, Ири, — я принял миску и спросил: — А за что ты в меня влюбился? Иринвенгель вздрогнул всем телом, испуганно глянул на меня и отвернулся. Он молчал, и когда я уже думал повторить свой вопрос, ответил: — Я не знаю, господин Далмар, вы никогда не выделяли меня, но я вас всегда видел. — Я же золотой, — хмыкнул, не удержавшись. — Даже тогда я вас видел, — упрямо настоял Иринвенгель, — хотя другие скользили взглядом по столику, за которым вы сидели. Я недоверчиво вскинул брови. Не может быть, свои способности золотого я развивал, как и наращивал магический резерв. Только Иринвенгель не стал бы врать. Возможно, видел меня, так как специально высматривал и знал в лицо? Надо будет спросить у братьев-золотых. — Вы как-то выручили меня, но я еще раньше... полюбил. Я не знаю почему, нет причин. Я просто смотрел на вас украдкой, когда мог, и внутри все замирало. А если наши взгляды сталкивались, и вы приветственно кивали в ответ, то я тонул. Стоял посреди переполненного зала и медленно умирал. Мне и этого... хватает, — убитым голосом закончил Иринвенгель. — Этого никому не может хватать, — вздохнул я. Зверолюд ничего не ответил, мы молча поужинали, и я лег на диван — читать, а Ири сидел за столом, что-то писал в тетради, а потом поспал на краешке дивана и ушел в ночь. На следующее утро я помылся, собрался и впервые за долгое время покинул комнату. — О, опять полюбовничек пришел, — внизу мне повстречалась хозяйка, хмыкнула, прищурившись. — Так нет твоего, еще не вернулся, полы драит. Хотелось ответить, что хозяйке самой бы не помешало отдраить полы, да и в таверне их мытье не входит в обязанности Иринвенгеля, но отыграется потом на зверолюде, поэтому я молча вышел из доходного дома. От обилия света и красок резануло глаза. Вот что значит — просидеть затворником. Еще и штаны пришлось ремнем подтянуть как следует. Наверное, килограммов пять или семь я потерял, а если бы Иринвенгель не кормил, то вообще бы ноги протянул. Об Ираме не вспоминал каждый миг, тупая заноза все равно осталась в сердце и причиняла некоторый дискомфорт, но, если одергивать себя и не углубляться в фантазии, то можно и дальше жить. Мастер Гродос нашелся как всегда за стойкой, а вот Иринвенгеля в зале не было — на занятиях, наверное. — Доброго дня, мастер Гродос, — вежливо поприветствовав полутролля, я сел на стул и хотел уже заказать пива, но... не хочу пить. — Мне бы сытного чего поесть. Я улыбнулся хмурому мастеру Гродосу, но он даже поздороваться не собирался. — Случилось чего? — спросил обеспокоенно. — Да, ты пожрать пришел, а вот на Ири лица нет, он и так тощий, а теперь совсем ссохся, еще и под глазами круги темные, — мастер Гродос задумался и добавил: — Темнее обычного. И плачет украдкой, когда думает, что не видит никто. А не засиделся ли ты в гостях у мальчишки, а?! Харе ребенка мучить, вот уж не ожидал от тебя подобного, Далмар. Меня долго сверлили взглядом, после чего я встал и вышел. Обсуждать свои дела, действия и мотивы не собираюсь. Поел я в другой таверне, прогулялся по городу. Если подумать, то зверолюд и правда стал как будто мельче... И его ужины. В первое время он со мной и не садился, говорил, что поел на работе, накладывал только мне. Видимо, мастер-повар Хантул сворачивал ему кулек с собой. На одного. Когда стало известно, что я живу у Иринвенгеля, ему стали больше давать, поэтому и ели мы вместе, но моя порция неизменно оказывалась больше. Глупый Иринвенгель, он голодал ради меня. А ведь у него тяжелая неблагодарная работа, попробуй ночь на ногах да с тяжелым подносом протаскаться. А потом он еще и на учебу идет, спит в день часа четыре или пять — и все по новой. И так уже четыре года... Я заметил вывеску кондитерской Хондров — лучшей в городе, держат братья-гномы. Зайдя в помещение, набрал пирожков со всевозможными начинками, трубочек с белковым кремом и ассорти из корзиночек, прихватил плиток белого и молочного шоколада, медовых орешков. Следующим заходом стал магазин вина, где я взял белого игристого, а потом... Что может понравиться Иринвенгелю? Живет он более чем скромно, стипендии не предусмотрено, а если есть в каких заведениях, то ее разве что на пару тетрадей хватит, потому он так много и работает. Впереди зима, вещей у зверолюда мало, а новых нет совсем. В итоге решил отдать предпочтение практичному подарку, потому купил бирюзовый свитер (Ири точно этот цвет нравится, помню, говорил как-то) и еще меховой жилет с капюшоном и шапку. И тут до меня дошло, что без Иринвенгеля к нему в комнату не попаду. Ключ у зверолюда, а дверь закрывается автоматически. Я топтался часа два перед доходным домом, пока не увидел бредущего по улице зверолюда. Действительно маленький... исхудавший еще больше. Бесстыжая я морда. Неблагодарная! А что это за гопкомпания плетется за ним?.. Пошел навстречу. — Эй, Ирик, мы вечерком в таверну зайдем, — обещал ему какой-то брюнет с парой дружков. Задира и его свита? — Как там... «Золотой дракон»? Ну, Ирик, ты ведь нас как следует обслужишь, да? Троица придурков загоготала. Иринвенгель не отвечал, а тут, заметив меня, вообще смутился и только ниже опустил голову. Я уже поравнялся с ними, придурки затихли, с интересом посмотрели на меня. Я приобнял Иринвенгеля, отдал ему пакеты и шепнул: — Иди к дому и жди меня там. Иринвенгель мотнул головой. — Не надо, все в порядке, это мои одногрупники. — Иди домой, Ири, — я погладил зверолюда по голове и смерил троицу взглядом. Они уже чуяли неладное. — На дуэль не вызываю — не дотерплю до нее. Отойдем вон в тот тупик и поболтаем. Расскажите мне о своих планах. — Золотой? Гоул, это золотой. — шепнул рыжий, стоящий по правую руку от брюнета. Гоул зло прищурился. — Да забирай, никому не нужна твоя подстил... Договорить он не успел — сломанный нос помешал. — Хватайте своего мозговитого под руки и тащите отсюда, пока не размазал по мостовой всех троих, — «свита» Гоула соображала очевидно лучше, а потому спорить не стала. — Решите отомстить Иринвенгелю, и я вас найду, все что останется — сверну в газетку и отошлю родителем. Усекли? — Д-да, — проблеял рыжий. — Не слышу! — рявкнул я так, что и Иринвенгель, оставшийся рядом, подпрыгнул на месте. — Да! — крикнула мне «свита», подхватила павшего главаря, заливавшего кровью свою рубашку, и сбежала. — Пошли домой, сегодня я угощаю, — я забрал у Иринвенгеля пакеты. — И давно они тебя донимают? — Четвертый год, — вздохнул зверолюд. — Они не опасные, только и могут, что гадости говорить. — Честно? Иринвенгель промолчал. — Они знают, что я не оставлю удар безответным, поэтому нападки стали только словесными. — А раньше были не только, да? Иринвенгель кивнул. — Думаю, сейчас они станут еще тише, — Ири улыбнулся мне, и я подумал, что давно не видел его улыбки. А синяки под глазами и правда внушительные. — Ири, а ты хорошо учишься? — Нормально, — повел плечом зверолюд, теперь вновь став серьезным. Конечно, вряд ли можно быть отличником, когда работаешь сутки напролет. Мы зашли в дом, поднялись в комнату, и я составил пакеты на стол. — Это ведь знак кондитерской Хондров? — Ага, ты меня сильно выручил, и мне хочется отблагодарить тебя и порадовать, — сказал я. — Не стоило, господин Далмар, все в порядке. — Я кое-что купил тебе, — достав свитер и безрукавку, протянул Иринвенгелю. — Ты примерь, мне кажется, с размером угадал. Глаза у зверолюда округлились, став еще больше. — Спасибо, но не... — Надо, — сунул в руки, — надевай. Зверолюд примерил, и я присвистнул. Бирюзовый цвет ему шел, голубые глаза казались ярче, и безрукавка хорошо смотрелась, она закрывала даже попу, походя чем-то на тунику, удачно подчеркивала стройный стан. — Тебе очень идет, Ири, — я довольно кивнул. — Правда? — с надеждой во взгляде спросил Иринвенгель. — Правда, Ири. Зверолюд улыбнулся и покрутился, осматривая себя. — Спасибо большое, господин Далмар. А мне вдруг захотелось еще порадовать Иринвенгеля, чтобы вновь увидеть его улыбку. Пока я любил Ирама, не замечал, что кто-то вот так, не требуя ответа, думает обо мне. Любил?.. Я сам удивился собственным мыслям. А ведь и правда... За месяцы у Иринвенгеля, принимая его заботу, я примирился с отказом дау? Выходит, что так. Я вновь посмотрел на накрывающего на стол Иринвенгеля. Не могу сказать, что равнодушен к нему, но и не люблю ведь... Бокалов у Иринвенгеля не нашлось, так что вино разлили по кружкам. — За тебя, — предложил я тост. Ири смутился, но кружку поднял, мы чокнулись, и зверолюд попробовал вина. Его глаза удивленно округлились, он сделал еще глоточек, малюсенький, а потом еще, и еще... И допил все без остатка. — Удивительно... — выдохнул Зверолюд, а я подлил ему еще. — Такой солнечный вкус. Оно сладкое и пузырится. Я улыбнулся. — Это вино коварное, сразу ударяет в голову, но и опьянение отпускает быстро, голова не заболит. Иринвенгель съел пирожок с мясом, и мы выпили еще. На щечках зверолюда появился румянец. — Сегодня опять в ночь? — спросил я. — Нет, я хотел, но мастер Гродос сказал, что выпорет, если появлюсь. Велел отдыхать, — вздохнул Иринвенгель. — Занятий завтра тоже нет, я, наверное, посижу в библиотеке, чтобы вам не мешать. Я удивленно уставился на Иринвенгеля и заподозрил, что он уходил каждый день исключительно из-за меня. — Ири, у тебя каждые выходные не было занятий? — Ири кивнул, и я ощутил укол совести. — И у Гродоса ведь не каждый день трудишься? — Да... — виновато посмотрел на меня зверолюд, а я закрыл лицо руками. — Какой же я дурак, — простонал я. Диван прогнулся, Иринвенгель оказался рядом, смотря обеспокоенно. — Почему вы так говорите, господин Далмар? Я вздохнул. — Зови меня просто по имени и на «ты», давно следовало, — я хмыкнул. — На твоем диване уже вмятина появилась в форме меня. Иринвенгель тихонько рассмеялся, так искренне. Я тоже улыбнулся и вложил ему в руки кружку с вином. — Останься со мной дома завтра. Я даже с уроками помогу, если захочешь. А пока будем пьянствовать и есть, — предложил я. Зверолюд кивнул и одним махом опустошил свою кружку, я даже тост не успел сказать. — А ты маленький алкоголик оказывается, — хмыкнул я, а Ири покраснел и отставил кружку. Я наполнил ее и вернул обратно. — Все хорошо, мне нравится, ты сейчас такой домашний. Иринвенгель покраснел еще больше, а я и не думал, что это возможно. Мы выпили, съели по пирожку и переключились на фруктовые корзинки. — Тебе ведь еще года два учиться, да? — Ага, потом пойду в городской архив служащим, там хорошо платят и всегда выделяют жилье. Но я бы хотел стражам помогать, работать в их отделении. Но туда отбирают только отличников, — вздохнул Иринвенгель. — А я вечно отстаю и понимаю не все темы. Особенно по математике. — Я неплохо в ней разбираюсь, завтра же посмотрю, что там у тебя, — сказал я. — Правда? — обрадовался Иринвенгель. — Спасибо, господин Далмар! — Просто Далмар. — Далмар! — Ири заулыбался, допил вино и сцапал ванильную трубочку, блаженно прикрыв глаза, весьма эротично лизнул выступивший с краю крем и откусил кусочек. — Фофхитительно. Иринвенгель облизнулся, вокруг рта крошки от слоеного теста. — Я испачкался, да? — Ага, — улыбнулся и передал салфетку. — Любишь белковый крем? — Очень! Когда мастер-повар Хантул готовит, то всегда зовет меня пробовать, — рассказал Иринвенгель. — Он вообще меня вечно подкармливает. И Айлиша, и мастер Гродос тоже. — Еще бы, ты такой худенький. И ведь еще сильней похудел. Мне свои ужины скармливал? Признавайся! Иринвенгель смутился и кивнул. — Простите, господин Далмар. — Просто Далмар. — Далмар, — повторил послушно. — Знаешь, я любил безответно, и скажу тебе, что это полнейшая лажа. — Лажа? — переспросил Иринвенгель и допил вино, зверолюда уже заметно повело. Он же мелкий, ему много и не надо. — Болезненная хрень. — А, это да, — вздохнул Иринвенгель, а я подлил ему еще и всучил следующую трубочку. — Спасибо. Мы продолжили есть. Где-то после четвертой трубочки, ягодного пирожка и двух корзинок с фруктами, округлившийся Иринвенгель клевал носом и зевал. Я убрал со стола, уложил зверолюда на диван, оттер ему крошки с лица и накрыл одеялом. Сам погасил светильник и забрался к стенке. — Спокойной ночи, — тихо сказал я. Иринвенгель ткнулся лбом мне между лопаток, но не ответил. Спит уже. Уютный он. Утром Иринвенгель опять встал первым и, когда я проснулся, уже приготовил чай. — Доброе утро, как ты? — Нормально, — кивнул Иринвенгель. — Прости, я много выпил, но голова действительно не болит. — Да, это хорошее вино. Я знаю еще много видов, которые тебе понравятся. — Спасибо, но мастеру Гродосу не понравится, если я буду приходить на работу хмельным. И на учебу таким нельзя, — Иринвенгель пил чай и жевал пирожок. Домашний зверолюд. Они часто оказываются домоседами. Почему я об этом думаю? С таким, как он, не обязывающих отношений не заводят. — Как позавтракаем, так сразу и за тетрадки твои засядем. Иринвенгель просиял лицом и кивнул, улыбаясь. Хорошенький и уютный. Соображал Иринвенгель быстро, так что усваивал все мои объяснения с первого раза. Наверное, на лекциях ему сложно из-за усталости и недосыпа. — Ты умный, Ири, — я погладил его по голове. — Спасибо, хорошо бы и преподаватели так думали, — тяжелый вздох. — Я серьезно, думаю, все из-за твоей работы и вечного недосыпа. — Без работы у мастера Гродоса мне нечем будет платить за жилье, — нахмурился Иринвенгель, беря задачник. Мы углубились в решения, зверолюд справлялся на "отлично", я лишь иногда подсказывал и давал советы, но в целом только проверял уже написанное им. Время летело незаметно. — Поужинаешь со мной в городе? Обед мы пропустили, — улыбнулся я, собирая учебники. — На сегодня мы точно закончили? Еще есть непонятные темы? — Не, ты отлично объясняешь, — зевнул Иринвенгель. — Идем, я угощаю. Сходим в новой ресторан на Замковой улице. — «Крыло горгульи»? — тут же понял Иринвенгель. — Давай, мастер Гродос говорил, что там на десерт есть мороженое. Лучшее в городе. Я хотел бы его попробовать. — Отлично, и я о нем думал, — слукавил я. *** В ресторане нас встретил распорядитель и провел к столику у окна. Тут же подошел официант. — Добрый вечер, господа, — на стол легли листы меню, — приветствуем вас в ресторане «Крыло горгульи». — Добрый, — я раскрыл на закусках. — Нам что-нибудь сытное, мы проголодались. — Рекомендую грибной паштет с зеленью в качестве закуски, — посоветовал официант. — Что скажешь, Иринвенгель? — спросил я. — Мне нравятся грибы. — Отлично, тогда несите. И по бокалу светлого игристого, лучше «Грезы лиры». На второе мне жареную на углях красную рыбу под сливочным соусом, на гарнир овощи и немного картофеля. Когда закончим — ванильное мороженое пять шариков. Ири? — Я бы хотел слабо-прожаренный стейк и овощи, — украдкой глянул на меня Иринвенгель, и я улыбнулся в ответ. Иринвенгель повеселел и уже уверенней продолжил: — Соус к мясу лучше ягодный, а на десерт ассорти из мороженого. Официант кивнул и ушел выполнять поручения. Я оглядел зал: столиков немного, а потому есть где развернуться персоналу и посетителям, и чужие разговоры не мешают. На столах скатерти, в вазах свежие цветы, в низких подсвечниках горят свечи. Декор спокойный и сдержанный, но и не скучный. — Красивое место, никогда не ел в таком, — признался Иринвенгель, разглядывая цветочный узор на скатерти. Он выделялся за счет разницы текстур, оставаясь тоже белым. — И я не часто бываю, у нас так вкусно готовит Клевер, что выходить никуда не хочется. — Точно, вы... — Ты, — перебил я. — Ты, — исправился Иринвенгель, — живешь в особняке Калис. О ней все знают, очень хорошая драконесса. Я слышал от мастера-повара Хантула, он сталкивался с мастером-поваром из особняка на рынке. Он тоже сам покупает все продукты, но я не знал имени. — Да, это точно про Клевера. Нам принесли закуски, и мы занялись едой. — М, очень нежный паштет, мне кажется, мастер-повар владеет магией и наверняка выше бытового уровня. — Да? Я в таких тонкостях не разбираюсь, просто вкусно. — Совсем непросто! — горячо заверил Иринвенгель. — Чувствуешь такую воздушность? Ее сложно добиться. И трав здесь много, не только свежих. Мне кажется, на них выстаивалось и масло, которое на тосты нанесли. — У тебя очень тонкий вкус, — я откусил кусок и постарался уловить то, на что указал Иринвенгель. — Действительно, когда ешь, прислушиваясь к ощущениям, становится интересней. Иринвенгель серьезно кивнул. Нам принесли второе, и зверолюд с вожделением уставился на мясо. Мне даже самому захотелось заказать стейк, но и моя рыба восхитительна. Иринвенгель ел с таким наслаждением, что я не стал отвлекать его разговорами. Мы выпили вина, и на щечках зверолюда вновь заиграл румянец. Такой довольный и счастливый Ири... Я и правда не замечал, что малыш вырос. И он красив. — Ири, ты заслуживаешь лучшего, чем такого дурака, как я. Ушки зверолюда прижались к голове, поникнув. Но ответил он на удивление твердо: — Простите, господин Далмар, но не вам указывать, к кому и как мне относится. У меня даже кусочек рыбы с вилки упал от такого заявления и плюхнулся обратно в тарелку. — То есть ты запрещаешь мне запрещать тебе меня любить? — для ясности произнес я. Иринвенгель нахмурился, но кивнул. — Да ты дерзкий. Было поднявшиеся уши вновь прижались к голове. Мы закончили со вторым блюдом и нам принесли мороженого. — Сок, вино, кофе? — предложил я Иринвенгелю, пока он примерялся к мороженому, решая, с какого шарика начать. — А? Вина, пожалуйста, — сказал Иринвенгель, и я кивнул официанту. — Еще по бокалу, будьте любезны. Официант ушел выполнять заказ. — Какой ужас, я споил ребенка, — говорю с улыбкой. — Я взрослый, — заявил Иринвенгель. — Все дети так говорят. Зверолюд насупился и воткнул ложку в малиновый шарик. Посмотрел на добытый кусочек и поместил его в рот. Уши Иринвенгеля не просто приподнялись, они затрепетали! Никогда подобного не видел ни у одного зверолюда. — Тебе идет. — Что? — Иринвенгель ткнул ложку в белый шарик и блаженно закрыл глаза, попробовав. — Быть счастливым, улыбаться. Я не знал, что ты такой... Не замечал, какой ты уютный и светлый. Иринвенгель смутился, но промолчал. Мы занялись мороженым, выпили вина. До дома я взял возницу. — Потому что нам сытно и лениво, — объяснил я Иринвенгелю, так как зверолюд начал отказываться, говоря, что ужин ведь и так дорогой. В общем, зверолюд привык экономить, так как не то что лишних денег у него не водилось, а даже просто нужных. Дома я первым сходил в душ, Иринвенгель застелил диван чистым бельем. Я лег у стенки, взялся читать книгу, но мысли все крутились вокруг Иринвенгелю и сегодняшнего дня. Сколького я еще не замечал? Зверолюд даже из ванной вышел с улыбкой, потянулся. — Спасибо, я жутко довольный и счастливый. Никогда такого дня не было. Чуть грустно улыбнувшись в ответ, отложил книгу и подвинулся. Иринвенгель погасил светильник лег рядом. Мы были лицом к лицу, Ири улыбался, и я потянулся к нему, поцеловал невесомо. Иринвенгель так удивился, что забыл смутиться. Его глаза округлились и стали еще больше. — Зачем ты это сделал? — шепотом спросил зверолюд. — Не знаю, просто не мог иначе. Иринвенгель задумался, потом кивнул. Я поцеловал его еще раз, притянул за талию и обнял. — Ты хорошенький, — я гладил Иринвенгеля по голове, он ткнулся лбом мне в грудь. Мне кажется, я слышал, как громко бьется его сердце. На всю комнату. И мое тоже. — Правда? — Правда. — Честное-пречестное? — Честно-пречестное. Я взял Иринвенгеля за подбородок и вынудил посмотреть себе в глаза. Темнота не мешала нам обоим. — Я не люблю тебя, Ири. Сейчас — не люблю. Но совершенно точно чувствую симпатию, тепло, уважение. Ты мне нравишься, Ири, и я не могу и не хочу игнорировать этот факт, но ничего не обещаю, — сказал как есть. — Я и не прошу, — тихо отозвался Иринвенгель. — Это верно. Попробуем встречаться? Иринвенгель серьезно кивнул. — Но при твоем графике это очень сложно. Ушки прижались к голове. — Я сниму квартиру поближе к зданию с твоей учебой и перееду туда, а ты — ко мне. У тебя будет своя комната. Ты сможешь остаться в квартире, даже если у нас ничего не выйдет. Я сразу оплачу аренду на два года. Ты посвятишь себя учебе, потому что мозги у тебя на месте. Я положу на твой счет в банке сумму несколько большую, чем ты заработаешь в таверне за пару лет. Можешь считать это беспроцентной ссудой или своей стипендией. Калис нередко выдает такие талантливым разумным, и я начну. — Не хочу быть приживалой. — Догадываюсь, поэтому, если захочешь, то вернешь сумму, начав работать в конторе стражей, и выберешь того, кому она пойдет. Еще одному талантливому разумному. Такие мои условия. Я хочу видеть тебя счастливым, — я погладил по голове и поцеловал в кончик носа, и даже от такой мелочи Ири несколько поплыл. — Соглашайся, малыш, я держу слово. Ты и без меня справишься и не нуждаешься в помощи. Ты справлялся все четыре года, я лишь хочу создать условия, в которых мы сможем строить отношения. — Я знаю, и я... согласен, но все верну! И мы оформим заем официально. — Тогда завтра же подпишем договор у нотариуса. Иринвенгель улыбнулся и, смущаясь, потянулся за поцелуем. Не знаю, что у нас выйдет, но целоваться с Иринвенгелем, все равно что пить сладкий нектар. КОНЕЦ © Eva Rouse