Она не пришла

— Максим! Максим, ебать тя в рот!, — раздражённый Никита пытался докричаться до друга, находившегося несколькими этажами выше. Глупая затея. Уже стемнело. Проступила бледная Луна, фонари освещали пространство рядом с домом. Бойкó со скейтом в руке и переодическим криком в пустоту писал Максиму сообщения в мессенджере. Бесит. Если этот пиздострадалец будет игнорировать рыжего ещё хоть пять минут — двери полетят с петель, а голова Максима — с плеч. Хвала Всевышнему, брюнет всë же выползает из подъезда, но в подавленном настроении. Неудивительно. — Так, только не вздумай реветь.. И под машину бросаться! Или куда ты там вечно вляпываешься, — юноша почесал затылок через шапочку, — это из-за Влады, да? — Ага, — потупил взгляд в асфальт, — куда пойдём? — Топиться, конечно.. Ладно, проехали. Рассказывай давай. — Да что тут рассказывать? Даня тебе ещë всë не растрезвонил? Я звал, ждал, она не пришла. Вот такой вот раманти́к получился. Теперь на кухне откисает Макеев при свечах, — обречённо выдохнув, Максим перевëл взгляд на Никиту, — слушай, может, я еë чем-то обидел? Сказал что-то не так? — Блять, да ты меня сейчас обижаешь, честное слово. Бойкó был и в правду разочарован в товарище. Да, конечно, он сам тот ещë герой-ромáнтик, особенно после тех чудес с Яной, но.. Было что-то обидное в том, что Макс вообще никак его не замечал. Ещë обиднее было видеть Даню, живущего на кухне Макса. А самым обидым было то, что нравилась Максу какая-то шебутная Влада. Слишком много обидного, слишком много Макса. — А? — Да ничего. Погнали просто по городу пошароëбимся. Настроение было подавленное у обоих. Парни шли молча по освящённым фонарями улочкам в полном молчании. Изредка переглядывались, но так ничего и не говорили. А нужно ли это было вообще? — Я устал. Давай сядем, — Максим кивнул в сторону лавочки. — Ну, давай. — Короче, я не знаю, как так получилось. Вроде у нас всë нормально было, я ей ничего плохого же не сказал.. Завтра, надеюсь, поговорим нормально.. Ну, а вы как в бассейн съездили?, — послышался огорчëнный вздох. — У нас тоже пиздец. Эта новая тренерша, не помню, как еë зовут, такой шмон устроила. Я хуею, — Никита, заметив, что начал говорить громче положеного понизил тон, всë-таки нарваться на полицию в комендантский час они не хотели, хотя не было ещë и двенадцати, — какой-то долбоëб решил спиздить у неë кошелёк и мне, блять, подбросил. В итоге на меня вся команда окрысилась.. Мудозвоны.. — Мдэ-э-э. День слишком хуëвый сегодня.. — Ага.. Снова повисла тишина. Воздух, кажется, стал ещë гуще и душнее. Бойкó хотел убежать, спрятаться где-то далеко от бушующей реальности. Настроение было вернуться в свою каморку в Центре, лечь спать и не просыпаться никогда. Гнетущую обстановку не мог разогнать даже лëгкий прохладный ветерок, внезапно дунувший в бледное лицо. Ноги что-то коснулось, выбивая из деструктивной рефлексии. Никита, опустив глаза, заметил прижимающееся колено Максима к своему. Не отпрянул. — Что? — Что?.. Холодно мне, а ты, вон, тëплый какой.. Бойкó же, ничего не отвечая, продолжал блëклыми омутами очерчивать правильные линии лица напротив. Ровные, красивые, симметричные.. Порыв скрыться отсюда красной лампочкой замигал где-то в голове, пока не произошло что-то страшное, непредвиденное. — Макс, что за хуйня?, — буд-то выйдя из транса, Никита всë-таки отвернулся, крепче сжимая скейт в руке, — раз Влада не даëт, то в пидорасы записался? Чтобы вспыхнуть потребовалось меньше секунды. И вот что за пиздец происходит? Только что же правильная мысль о побеге без оглядки пестрила в лобной доли. Но нет, сидел, блять, любовался. Долбоëб. — Да я уже сам не понимаю, что происходит, — парень прижал колени к груди, пряча в них потерянный взгляд. — Ахуеть! Не знает он, блять, — злость моментально ударила в мозг, а от стиснутых зубов заболели жевалки, — нашёлся герой-любовник! Бежать, бежать нужно, пока не случилось непоправимое. Но этого придурка тоже оставлять нельзя. Лучше он попадёт в травматологию от ударов Никиты, чем в МОРГ.. Хуй проссышь, что у него в голове. Рыжий выдохнул. — Блять.. Ну не умею я разговаривать! Не знаю, что мне тебе сказать, тем более ты сам молчишь и два слова хуй свяжешь!, — он резко встал, отвернулся и похлопал себя по розовым щекам. — Мы в тупике. И ты, и я.. — Знаю! Но что ты от меня услышать хочешь, если ты даже очевидных, просто, блять, очевидных вещей не видишь? Сука! Произошедшее же реально напоминало тупик. Не то что кирпичную, а самую настоящую лонсдейлитовую стену. И вот что этим бедолагам делать? Никита в растерянности, Максим в растерянности. Все, блять, в растерянности. Бойкó сел обратно, но нога предательски дëргалась. — Что делать будем?, — Макс сел непривычно ровно для себя, вытягиваясь струной от перенапряжения. Снова трихуй. Но уже для брюнета. Рука Никиты сжала его запястье в отчаянном жесте. Парни переглянулись. — Макс, скажи честно. Ты реально слепой или прикидываешься?, — тон рыжего был серьёзен как никогда. — В смысле? — Ну хоть сейчас не ломай комедию. — Да что ты, блять, несëшь? Бойкó зажмурился, сжался и опять заговорил: — Я не знаю, как это сказать вслух. Ты такой.. Ну.. Блять, нравишься ты мне давно, — он стыдливо отвëл взгляд. Внутри всë слишком накипело, больно, ревностно вырвалрсь наружу. — Ахуеть.., — пауза, — а ты ещë и меня в пидорстве обвинял. Молчание. — А от меня ты что хочешь? В жопу с тобой долбиться?.. Ты не подумай, я сейчас без агрессии, мне просто не понятно, что я должен делать.. — Извини.. И побежал. Далеко, как никогда быстро, напрочь забыв о скейте в своих руках. Как маленький ребёнок, честное слово. А Максим — за ним.. Светлые улицы постепенно густели чернотой. Время близилось к двенадцати. Обоих хватило минут на десять марафона. Потом свалились радом друг с другом на каком-то пустыре. Клубы пыли делали и без того противный воздух ещë тяжелее. Какие-то сегодня проблемы с кислородом, не так ли? Отдышавшись, парни всë ещë лежали на холодающей земле. На небе даже виднелась пара звёзд, которые обычно скрывались под искусственным освещением и парами заводов. — Ахуеть.. Максим, — и снова выдох. — Честно, чувствую себя отвратительным. Влада хуй на меня положила, и с тобой так некрасиво получается.. Блять! Да почему всë так сложно.. — Я тоже не лучше. Как обычно убежал, ссыкло поганое.. Макс по-дурацки заулыбался. Красиво, чисто, невинно. А потом придвинулся ближе. — Только вот не нужно меня жалеть, блять. Я не горымыка какой-то, как Дрочер или Фил. Мне ничего от тебя не нужно, соплей тем более. Просто скажи что-нибудь внятное и не убейся, ради всего живого, — Никита прикрыл светлые глаза. — Прости. Я реально чмо, — улыбка спала. Никита не расстроился. Он в правду не хотел ничего от Макса. Просто надеялся что тот сможет выбраться из дерьма, в котором они все находятся. — Поцелуй меня. — Что? — Ой блять.. Максим не понимал, что творит. Просто сделал первое, что пришло ему в голову — прикоснулся своими губами к чужим, подминая Никиту под себя. Сомнительное занятие, особенно если засветиться на камерах. Трудные подростки всегда живут моментом, не задумываясь о завтрашнем дне. Вот и они, оставляя беспорядо-раскалëнные отметины на лицах друг друга не хотели представлять, что будут делать завтра, когда затуманенный пылью пустыря воздух перестнет бить по мозгам.