Яд

***

Люцифер любит Чарли. Сидя прямо за столом на кухне с кипой бесполезных, но требующих его к себе внимания бумажек, он нет-нет да посматривает, как с упоением и паникой носятся туда-сюда Чарли и Вэгги. Пока он впервые за долгое, действительно долгое время разбирается со своей работой, они решают, какую начинку добавить в кексы и какие напитки подать к столу. Вся эта возня выглядит такой приземлённой и домашней, что вызывает даже не забытое, а абсолютно новое ощущение дома, в котором кто-то есть. Дома, в котором он не чувствует себя одиноким и чужим. Выбравшись из своих вип-апартаментов на самом верху отеля, Люцифер наблюдает за тем, как играют в настольный хоккей Черри и Энджел. Чарли восторженно смеётся каждый раз, как имеющий преимущество в виде дополнительной пары конечностей Энджел умудряется пропустить меткий пинок Черри и начинает ныть, что эта игра отстой. Проходит секунд пятнадцать и два-три глотка виски, прежде чем он успокаивается и возвращается на позицию. Чарли даёт знак к старту и продолжает вести счёт. В один из дней прямо с утра пораньше из отеля пропадает Хаск. Возвращаясь, он тащит с собой ящик выпивки и сообщает, что все они отправляются на рыбалку и это не обсуждается. Люцифер наблюдает за его перепалкой с недоумённой Вэгги и тем, как Чарли и Ниффти с энтузиазмом собирают вещи в поход. Конечно, он соглашается пойти вместе с ними и конечно, он подкидывает всю разношёрстную компанию прямо до места. Они проводят за пределами Пентаграмм-сити весь день, прежде чем возвращаются назад с трофеем в виде голов нескольких водяных чудовищ, на которых за неимением адекватной альтернативы велась рыбалка. Люцифер ласково улыбается Чарли и поправляет её белый выходной пиджак, когда она нервно кусает губы и топчется на месте в гримёрной студии Вокс-ТВ. Сегодня, месяц спустя неудавшегося истребления, она даёт первое важное интервью в своей жизни и очень переживает за результаты и то, какое впечатление произведёт на публику. Как будто уже того, что благодаря ей была отбита атака ангелов-экзорцистов, недостаточно, чтобы к ней прислушались. Поправив причёску и напоследок быстро его обняв, Чарли уходит, а Люцифер остаётся наблюдать за ней из-за кадра. Чарли поёт. Чарли рисует. Чарли любит мечтать, с энтузиазмом кормит на улице бездомных животных и собирает постояльцев в свой отель одного за другим. Они проводят наедине не так много времени, чаще Люцифер просто наблюдает за ней со стороны, когда не занят встречами и политическими разборками - но после длительного отсутствия в его жизни Чарли совсем хватает и этого. Он любуется ею, он гордится ею. Он думает о ней с щемящей в сердце нежностью и готовностью протянуть руку помощи в любой момент, как в этом возникнет нужда. Чем больше времени проходит, тем отчётливее Люцифер понимает, что во взрослой Чарли нет ничего от Лилит. Конечно, такая же высокая и изящная принцесса напоминает мать при кратком взгляде, но куда больше в ней от самого Люцифера - внешне и по привычкам. Чарли - как продолжение его самого, как зеркало с отражением, в котором живёт его, Люцифера, лучшая версия. Да, круг Гордыни определённо точно ему подходит. - Папа? - Да, юная леди? Чарли садится рядом - робкая, неловкая и до одури счастливая, вокруг аж воздух электризуется от напряжения, когда она приближается. Она рассказывает Люциферу о том, что они с Вэгги решили пожениться, собираются провести свадьбу прямо в отеле и, конечно, приглашают его самым первым. Люцифер, разумеется, соглашается, и расчувствовавшаяся Чарли плачет ему в жилетку, пока он гладит её по голове и успокаивающе мурлыкает какую-то песенку. Этой ночью он не спит и выбирается на крышу, чтобы посидеть в одиночестве и просто посмотреть на огромные красные линии в небе, складывающиеся в пентаграмму. Здесь, впервые за долгое время, Люцифер курит и болтает ногами в воздухе, сидя на самом краю огромного теперь здания с сияющей вывеской. Табак он не жалует, отдавая предпочтение хорошей марихуане. Задерживаясь в лёгких, она дарит не горько-обжигающее ощущение, а лёгкость и не навязчивое онемение в конечностях. Чарли конечно удивилась бы, застав его за таким занятием, но только потому, что Чарли в принципе не очень-то хорошо его знает. Бесконечно долгая жизнь, десять тысяч лет в этом месте - достаточно внушительный срок для того, чтобы успеть испробовать всё, что может предложить мир смертных и бессмертных. Люцифер совсем не был паинькой, они с Лилит никогда не были - они, можно сказать, были одними из первопроходцев в степи грехов после своего изгнания из Рая. Делая очередную глубокую затяжку, Люцифер задерживает дым в лёгких и медленно выдыхает, глядя в затянутое бордовыми тучами небо. Он думает о Чарли - о ком же ещё ему, разумеется, сейчас думать? - и её приближающейся свадьбе. О том как она счастлива, о том как бурно и живо она радуется. Совсем как человек. В каком-то смысле он ей завидует, потому что собственные чувства Люцифера притупились и заглохли за столько лет жизни, оставляя за собой сосущую пустоту. Единственное, что осталось в нём неизменным со временем - это любовь к Чарли, настолько всеобъемлющая, щемящая и острая, что при одной мысли об этом гудят в желании выпустить крылья лопатки. И это же - главная причина для его грусти. Потому что моральный компас Люцифера далёк от почти-человеческого образа мыслей юной, по его собственным меркам, дочери. Шарлотта для него больше, чем дочь, чем семья - она прямое его продолжение, часть того, кто он есть, самая главная женщина во всей его жизни. Единственное, чем он действительно дорожит и за что готов рвать и жечь кого угодно, хоть самого Господа, если придётся. Он почти физически чувствует, как сердце обвивают корни выпущенной им и Лилит в мир заразы, проникая в самую душу. Через две недели Чарли и Вэгги будут играть свадьбу, а потом их ждёт долгая, полная сложностей жизнь в отеле, превратившемся в чистилище для душ, желающих получить искупление. Пройдёт ещё год, пять лет, десять, сотня-другая. Вечных историй чистой и невинной любви не бывает, Люцифер слишком хорошо знал это по собственному опыту. Рано или поздно с Вагатой что-нибудь произойдёт, она исчезнет или их чувства друг к другу настолько утихнут со временем, что от них не останется ничего - только жалкая песчинка, хранить которую дома на полке просто не будет смысла и она окажется смахнута на пол вместе с остальной пылью и ветошью. Потом, конечно, будет кто-то ещё и ещё - точно так же, как были и до Вэгги. Люцифер не собирался ничего с этим делать, в конце концов у Чарли есть собственная жизнь и чувства - разберётся как-нибудь. Он просто будет рядом по возможности, чтобы подставить ей плечо в трудные моменты. Ведь Люцифер наверняка знает, что он - единственный, кому ничто и никогда не помешает любить Чарли так, как она того заслуживает. Никому просто силёнок не хватит. Докурив плотно скрученный косяк, Люцифер поднимается на ноги и окидывает острым взглядом открывающийся ему с высоты вид на Пентаграмм-сити, прежде чем вернуться к себе и продолжить заниматься делами. В его отсутствие город преобразился до неузнаваемости, и разглядеть что-то знакомое не представляется возможным - но ему оно и не нужно. У него впереди целая вечность на то, чтобы разобраться со всем тем дерьмом, которое он откладывал так долго.