Письмо

‘’ Ваше Величество, король Испании, Португалии и возлюбленный брат мой, Филипп! Решаюсь писать вам на свой страх и риск, находясь в полнейшем отчаянии, ведь лишь вам, моему самому близкому человеку, могу поведать о всех своих тяготах! А также в связи с тем, что обстановка между нашими странами с каждым днем становится более напряженной, и вряд ли в ближайшем будущем будет возможность благополучно доставить письмо в Испанию, учитывая то, кем я являюсь. Жизнь моя здесь печальна и прискорбна. Мой супруг окончательно отстранил меня от государственных дел только из-за того, что я Габсбург. Вместе с кардиналом они ведут политику против вас, хоть это и вызывает сильнейшее возмущение у многих важных личностей при дворе, включая младшего брата короля — герцога Гастона Орлеанского. Что касается Людовика, то не найти человека страннее него! По большей части он ведет себя совершенно не подобающе королю! Приглашает ко двору всяких оборванцев, которые учат его очередному ремеслу. И представляете, он так радуется! А самое интересное, у него всё получается. Абсолютно все, за что бы он не взялся. Луи готовит, шьет, умеет чеканить монету, плести рыболовные сети, рыбу ловить… И ещё много всего подобного. Единственное, к чему не имею я претензий, это танцы, пение, игра на инструментах. Тут даже скажу, что мне вполне нравятся эти занятия, и я с большим удовольствием слушаю, как Людовик поет, играет на лютне, смотрю, как он танцует. Также могу сказать о его красоте. Внешность необычна, но для меня Луи красив. У него большие черные миловидные глаза, как у маленького щенка, бесподобные черные локоны немного ниже плеч, тёмные брови. Лицо его вытянуто, довольно бледно, что на удивление нисколько не обезображивает его. Со мной Людовик редко нежен. Это было давно и я, боюсь, уже забываю, какова его забота. Фавориток у него нет. Они ему и не нужны, когда есть ненаглядный Арман. Сначала был Люинь, который в разы лучше. Против меня ничего не замышлял, относился хорошо. Ришелье же тогда находился в ужасной немилости Людовика. До сих пор не могу понять, как он настолько быстро заслужил его доверие! После смерти фаворита, король был в крайнем отчаянии. Назначил кардинала на пост первого министра он лишь по настоянию своей матери. В то время наши с Луи отношения становились все лучше, чему я не могла не радоваться. А потом этот несносный кардинал сказал ему, будто я использую его, чтобы получить выгоду для Испании! Конечно, по большей части это гнусная клевета! Я хотела мирного разрешения конфликта без вреда для своей страны. Ришелье просто ненавидит меня. Он был влюблен в меня, а я его отвергла и опозорила. Он оказался настолько ранимым, что убежал к Людовику, и наверняка, лил слезы в его объятиях. Только после этого и король с кардиналом стали против меня. За каждым моим шагом пристально следят! Ещё Ришелье и мой супруг начали проводить слишком много времени вместе. Луи потакает каждому его желанию, соглашаясь со всеми словами кардинала. Я не могу скрывать свои подозрения, по поводу характера отношений короля с его первым министром. Луи даже плакал, провожая Ришелье на войну! После этого он два дня не выходил из покоев, ссылаясь на плохое здоровье. А потом тоже уехал на войну, хоть это должно было произойти на неделю позже! Очевидно, что он так сильно тосковал по своему прелестному Арману, боясь его потерять. Не смею писать больше, здесь и так слишком много! Буду неустанно молиться, чтобы мое письмо было благополучно доставлено лично вам в руки! Ваша безгранично любящая сестра Анна. ‘’ Письмо было закончено. Королеве оставалось передать его в надежные руки.

***

— Какой кошмар! — гневно воскликнул король, желая разорвать в клочья бумагу, которую он держал в руках. — Какое неуважение к короне! Выкинув злосчастное послание на пол, адресованное королю Филиппу, Людовик в бурном порыве эмоций невольно начал мереть шагами небольшое расстояние между креслом и близстоящей мраморной колонной. — Королева Анна… — начал говорить Ришелье, как обычно спокойным и уравновешенным голосом. Будто из любой ситуации он знает выход, что почти во всех случаях являлось правдой. — Нет, господин кардинал, — прервал герцога Луи. — Вы только подумайте! Я простил ей интрижку с Бекингемом, те письма, участие в заговоре… И что в итоге? Она снова пишет этому испанцу! От такого недоумения Людовик на ногах стоять уже не мог, поэтому, демонстративно вздохнув, сел в кресло. — Её Величество, безусловно, проявила сильнейшее неуважение к оказанной ей по вашей воле милости, а также пренебрегла вашими чувствами и своим долгом перед Францией. Возможно, в какой-то мере её сподвигло одиночество и переживания, вызванные из-за вашего пребывания на войне, и королеву до сих пор терзают не лучшие мысли. Вы могли бы в ближайшее время провести время с ней, уделить Её Величеству больше внимания. Тогда она поймёт, что лишь вы можете позаботиться о ней, — рассуждал кардинал. Давно он был не только советником исключительно в политических вопросах, но и в личных. Что только не нужно уметь ради верной службе стране. — Довольно. Я делал всё что угодно, однако ей плевать. В конце концов король я, и больше я не собираюсь потакать ей. Поднявшись, Людовик подходит ближе к кардиналу, кладя руки на его плечи. — Я не хочу быть с Анной, я хочу быть с вами. — Ваше… — вновь не успел Ришелье договорить, только сейчас его прервал поцелуй. Слова в миг забылись. В мыслях был лишь Луи. Сколько это продолжается? Кажется, что всю жизнь. Ни дня не проходило без желания остаться наедине с своим королем хоть на пару секунд. Прижать к себе, поцеловать. — Скажи завтра Её Величеству, что на несколько недель она уезжает из Лувра, — чуть слышно произнёс Людовик, после, проведя языком по своей нижней губе. « Вам нравится мучать меня, мой король? » — пронеслось в голове герцога. Обычно печальный и невинный образ Луи теперь был так страстен, что казался не настоящим. Желая немедленно опровергнуть эти мысли, кардинал целует Людовика, убеждаясь в реальности происходящего. О королеве больше не было произнесено ни слова.

***

Тревога и беспокойство были спутниками Анны уже дня три. Никаких известий о её послании. Что с ним сейчас? Где оно? Будет ли доставлено в Испанию? Порой королева собиралась узнать об этом, но риск не позволял. Ей не хотелось казни своих сторонников, которых было слишком мало, чтобы подвергать их ещё большей опасности. Анна Австрийская вздрогнула, услышав стук в дверь, выронив кольцо, которое она сняла с пальца и прокручивала в руках. Увидев на пороге Ришелье, королева почувствовала неприязнь, а также полное отсутствие желания говорить с этим человеком. — Зачем вы пришли? У меня плохое самочувствие, поэтому прошу вас говорить недолго или же прийти на следующий день, — не обратив никакого внимания на поклон и обращение к ней кардинала, как можно холоднее сказала Анна. — Прошу прощения за беспокойство, Ваше Величество, — раздался голос Ришелье, — Его Величество приказал мне сообщить вам, что сегодня вы уезжаете из Лувра на несколько недель во дворец… — Уезжаю?! — в полном недоумении, чуть ли не крича, спросила королева. — Как уезжаю? — почти неслышно проговорила Анна. — Это ваше решение! Вы посоветовали Людовику отослать меня! — Анна Австрийская была готова бросить кольцо в кардинала. Несмотря на это, она просто показала указательным пальцем своей изящной руки на фигуру в красном. — Его Величество сам принял такое решение, узнав о вашей попытке возобновить переписку с врагом Франции. Спокойствие герцога приводило королеву в ещё большую ярость. Он читал её письмо! Читал, Луи читал… — Я пишу от безисходности! Все здесь отвернулись от меня. Луи плевать на мои чувства! Он наверняка лишь смеется, но он мой супруг, и я имею право испытывать к нему подобные чувства! Анна понимала, что слова слишком откровенны, однако остановиться не смогла. Она высказалась Ришелье! Неужели что-то может быть хуже? Сам кардинал тоже явно не ожидал услышать такое от королевы, стараясь подобрать подходящие слова. — Если вы позволите, я передам ваши слова Его Величеству. Король не останется равнодушен к вашим терзаниям и примет благоприятное для всех решение. — Делайте, что хотите. И уходите. Уходите, оставьте меня! Ещё пара секунд и Анна Австрийская своими усилиями выгнала бы герцога. Благо Ришелье понимал настрой королевы, поспешив покинуть её покои. Анна подбежала к окну, чувствуя невыносимый недостаток воздуха. В голове никак не укладывалось произошедшее. Королева почувствовала слезы, стекающие по её щекам. « Прости, Луи… »