Всё сначала

      Если за рулём «импалы» оказывался кто-то другой, это было не только непривычно, но ещё и странно.       В последний раз такое случилось полгода назад – вампир сильно вывернул руку Дина, чуть не сломал. Даже папа не смог вправить вывих и, встревоженный, повёз сына в больницу. Дин тогда не стал спорить не потому, что редко возражал отцу, а потому, что его стойкость, как оказалось, имела свои пределы.       Сейчас Дин тоже чувствовал себя плохо. Болело избитое тело, синяки и ссадины, растянутые мышцы, и он никак не мог устроиться на сиденье поудобнее. И он не стал возражать Сэму, когда тот полувопросительно сказал: «Я поведу».       Между ними до сих пор висела неопределённость и неловкость, и Дин не хотел спорить по мелочам. Если довести дело до ссоры, Сэм может вернуться в Стэнфорд или, что ещё хуже, отправиться на поиски убийцы Джесс и мамы в одиночку. Без Дина, который мог бы прикрыть его спину или встать наперерез опасности.       Поэтому Дин перебросил Сэму ключи, стараясь не морщиться от резкого движения, и сел на пассажирское сиденье.       Сэм взглянул на него, наверное, в сотый раз, и Дин попытался замереть в более или менее подходящей позе. Клонило в сон, но после сегодняшних приключений меньше всего ему хотелось опять увидеть себя подвешенным в пещере вендиго-людоеда. Кошмаров только не хватало…       Дин со вздохом откинул голову на спинку сиденья и поймал обеспокоенный взгляд Сэма.       — Мы остановимся в первом попавшемся мотеле и выспимся.       — Я в порядке.       — А я нет. Мы не спим вторые сутки, надо отдохнуть.       — Пусти меня за руль.       — Ни в коем случае, – решительно сказал Сэм.       Дин терпеть не мог, когда им командовали, даже папа. И уж никак не младший брат. Но он понимал, что Сэмом движет усталость и забота, поэтому сделал скидку:       — Ладно. Лишь только ради тебя.       — Принял к сведению.       Сэм въехал в небольшой город, названием которого Дин не поинтересовался, для него все заштатные городки давно были на одно лицо. Они нашли мотель, въехали на почти пустую парковку, и Дин еле удержался от стона облегчения.       Он нипочём не признался бы Сэму, что несказанно рад остановке. В машине его растрясло, казалось, тело превратилось в одну сплошную рану. Особенно сильная боль пульсировала в голове. Сон – пусть даже с кошмарами – в чистой и тёплой постели представлялся несказанным, райским наслаждением.       Когда Сэм вернулся от администратора, Дин с видом бодрячка вынимал сумку из багажника. Сэм, явно сконфуженный, не произнёс ни слова. Дин собрал свои вещи и первым направился в номер.       Войдя в комнату, Дин бросил сумку на ближнюю к двери кровать и с тоской посмотрел на дверь в ванную.       — Иди уже, – сказал Сэм за спиной.       Под душ хотелось невыносимо, и Дин опять уступил братской заботе.       Для того, чтобы снять одежду, понадобилось больше сил, времени и терпения, чем Дин ожидал. В некоторых местах пропитанная кровью ткань прилипла к ранам, и, чтобы её отмочить, под душ пришлось лезть в футболке. Каждое движение давалось с большим трудом и болью, перехватывающей дыхание, но держать фасон было не перед кем, и Дин позволил себе кряхтеть и постанывать.       Он стоял под струями тёплой воды, упираясь ладонями в кафель, и чувствовал, как вместе с грязью и кровью с него смывается омерзительное воспоминание о чёртовом логове.       Должно быть, он задремал, расслабившись, потому что потерял равновесие и чуть не упал на скользкую плитку. Голова кружилась. Дин снял мокрую футболку и наскоро вымылся, стараясь не задевать раны.       Он не слышал, когда в ванную заходил Сэм, но обнаружил на раковине рулон бинта, тюбик антисептика, лейкопластырь, лежащие на аккуратно сложенных чистых трусах и футболке.       Дин обработал и перевязал изодранные запястья, сменил повязки и оделся. Поморщился, увидев в зеркале измождённое тёмное лицо. Собрался с духом и вышел в комнату под пристальный взгляд младшего брата.       Сэм отложил в сторону дневник отца.       — Ну, и как оно?       — Ничего страшного, несколько синяков, – пожал плечами Дин. – У нас обоих бывало и похуже.       — Я уже забыл, как это бывало. Представляешь, за всё время, проведённое в Стэнфорде, меня ни разу не вырубили, не поцарапали и не швырнули в стену.       — Скучно ты жил, – сказал Дин, запихивая в сумку грязную одежду.       — Нормально я жил, – тихо проговорил Сэм.       Дин сделал вид, что не расслышал. Ответить было нечего, а вернувшееся беспокойство о том, что Сэм уйдёт, колючим комом застряло в горле.       Похоже, Сэм не ощущал правильности их общей дороги на «импале», захватывающей остроты охоты, радости совместного дела. Он всё ещё был далеко…       Когда Сэм направился в ванную, Дин даже не проводил его взглядом. Он застегнул молнию на сумке и осторожно лёг в постель, позволив себе застонать в пустой комнате. Сон по-прежнему оставался мечтой, однако в кровати было всё-таки удобнее, чем на переднем сиденье машины, и Дин усилием воли принудил измученное тело расслабиться.       Сэм вышел из ванной и старался вести себя как можно тише, думая, что Дин спит. Тот не стал его разубеждать.       Сэм опустил жалюзи и задёрнул шторы, потом повозился с термостатом и подошёл к кровати брата. Он стоял молча, не шевелясь, так долго, что любопытство едва не заставило Дина открыть глаза. Но он не поддался искушению, и через минуту услышал, как Сэм укладывается. К счастью, вымотанный братишка быстро заснул. Дин надеялся, что на сей раз тот обойдётся без дурных видений.       Он лежал недвижимо, прислушиваясь к тому, насколько спокойно спит Сэм. За двадцать два года таких ночей было бесчисленное множество. Видимо, благодаря привычной обстановке и какому-никакому отдыху, головная боль ослабла до терпимой. И Дину удалось задремать. Время от времени он просыпался, чтобы взглянуть на Сэма и на будильник.       Сонный, он перевернулся на живот – как спал обычно…       Чёрт возьми! Не надо было этого делать. Все мышцы свело судорогой.       Дин задохнулся от боли и попытался перекатиться на спину. И сделал ещё хуже.       — Что с тобой? – Голос Сэма прозвучал совсем не заспанно.       — Ничего, – хрипло, сквозь зубы отозвался Дин прежде, чем понял, что лучшим ответом было бы молчание. – Спи давай.       Сэм приподнялся на локте.       — Тебе же больно!       Дина вывела из себя слабость собственного тела и назойливость мелкого, который лез не в своё дело.       — Мне часто доставалось, когда тебя здесь не было, Сэм, и много раз достанется после того, как ты уйдёшь. Я могу о себе позаботиться, не волнуйся.       Сэм выбрался из-под одеяла, что-то бормоча себе под нос, и потянулся за джинсами. Дин, на минуту забыв о мучениях, смотрел, как тот торопливо и дёргано натягивает на себя одежду.       — Ты куда это?       — Воздухом подышать, – так же резко сказал Сэм. Он надел кроссовки и вышел из номера, захлопнув за собой дверь.       Дин вытянулся на постели и закрыл глаза. Голова кружилась. Его тошнило – и не только от физической боли.       Он прекрасно сознавал, что рано или поздно Сэму надоест кочевая, опасная жизнь, и в конце концов брат вернётся в действительность, которую считает «нормальной». Однако Дин не ожидал, что это случится так скоро. Он пытался защитить Сэмми, но невольно подтолкнул того к уходу. Получилось так, что Дин сам виноват в происшедшем…       А Сэм не при чём. Четыре года – большой срок, особенно для юного паренька; за это время можно приобрести новые привычки и забыть старые умения, сблизиться с новыми людьми и отдалиться от родных. Ни любовь, ни доверие, ни взаимопонимание не восстановились автоматически при встрече. Теперь Дин понимал, как глупо было надеяться на такое.       Он и вправду надеялся на воссоединение – где-то глубоко в душе, втайне, боясь даже мечтать.       Оказалось, что доверить друг другу свои жизни им проще, чем искренне поговорить, открыв то, что пряталось в сердце. Забавно, не правда ли?       Дин ударил кулаком по матрасу, встряска отдалась во всём теле. Он считал, что Сэм даст ему больше времени на подготовку к своему второму уходу… Впрочем, это было одним из проклятий их семьи – всегда думать, что у них больше времени.       Дин с трудом повернулся на бок и мучительно медленно сел. Он понятия не имел, куда мог податься Сэм в захолустном городишке. Мелкий был беспредельно упёрт, и с него станется поймать попутку.       Дин не собирался просто лежать и позволять ему делать такую глупость. Вероятно, Сэм за прошедшие годы забыл, насколько упрямым мог быть его старший брат.       Короче говоря, они стоили друг друга.       Позади открылась дверь. Дин потянулся за ножом, ненавидя себя за неловкость и медлительность, но услышал негромкое:       — Это я.       Пока Сэм какими-то запинающимися шагами обходил кровать, Дин успел закрепиться в сидячем положении, схватившись за край матраса, и стереть с лица ошеломление.       — У них тут есть магазин и забегаловка, я нашёл кое-что для тебя.       Сэм сел напротив и стал выкладывать на свою постель содержимое бумажной сумки: бутылку воды, коричневый пакет, коробку с маленькими грелками, пузырёк адвила.       Он молча налил в стакан воды, высыпал лекарство в ладонь, терпеливо подождал, пока Дин трясущимися пальцами возьмёт две таблетки, и только после этого открыл пакет.       — Помнится, ты любил бургеры…       Сэм произнёс это с такой неуверенностью, что Дин догадался – Сэм больше ничего не может вспомнить о его вкусах. Он взял пакет, чтобы избавить брата от неловкости.       — Я не уверен, что именно тебе понравилось бы, поэтому попросил положить всего понемногу.       — Заманчиво.       Они молча поужинали. Сэм ел сэндвич с салатом и не мог оторвать взгляд от пыльных узоров паласа. Дин старался не смотреть на брата, но избавиться от дум был не в силах. Почему Сэм вернулся и надолго ли? Сможет ли он понимать Дина, как раньше – до того, как решил, что с родными ему не по пути?       Бургер был странным, но съедобным. Во всяком случае, желудок перестал возмущаться, что его до сих пор не накормили.       Дин попытался встать и выбросить мусор. Сэм пресёк попытку.       — Ложись.       — Я хотел…       — Просто ложись.       С недовольным видом Дин подчинился. Пока он укладывался, Сэм успел всё прибрать и взять тепловые компрессы.       — Где хуже всего?       Сквозь внешность незнакомца вдруг проступил облик младшего брата, которого Дин любил безмерно и которому доверял настолько, что временами терял бдительность и приоткрывал свою душу.       — Рёбра, – признался Дин.       — А ещё?       — Плечо, правое. И почки.       Сэм кивнул, изучая инструкцию. Потом склонился над братом и приподнял его футболку прежде, чем тот смог возразить. Дин изо всех сил удерживался от стонов, пока Сэм, невольно морщась, наклеивал грелки на опухшие тёмно-фиолетовые кровоподтёки.       Сэм помог брату улечься поудобнее и сел на свою кровать.       Дин тоже был готов к беседе.       — Помнишь историю с ламой?       Ну, положим, готов он был не к этому.       — Что?       Сэм коротко улыбнулся.       — Кажется, это было в Неваде. Сверхъестественная лама. Вы поладили, ты собирался приручить её и ездить верхом. Но однажды она накинулась на меня.       Дин утомлённо закрыл глаза.       — Я не мог оставить безумную тварь, которая намеревалась сожрать всех вокруг.       — Ты прикончил её потому, что она напала на меня, – уточнил Сэм.       Дин пристально посмотрел на него.       — Двадцать три шва, чувак. В неё точно вселился какой-то ламский демон.       — Помнишь, что ты сказал мне той ночью, когда менял бинты на укусах?       — Это было лет пятнадцать назад. Я и ламу-то почти не помню.       — Ты сказал, что братья нужны для того, чтобы заботиться друг о друге.       Похоже, они всё-таки поговорили.       — Сэм…       — А ещё была крольчиха-фамильяр, которая влюбилась в тебя и не отходила ни на шаг. Надеюсь, ни до чего серьёзного у вас не дошло.       — Эй, кажется, мы закрыли эту тему.       — Не-а. Папа говорил, чтобы я перестал тебя доставать по этому поводу. Я никогда не соглашался.       — Ну, ладно, – кивнул Дин. – Как насчёт призрака в ванной, который привиделся тебе в запотевшем зеркале, и ты выскочил в комнату голый и в пене. А папа сидел в компании с двумя охотниками.       — Дин!       — В эту игру можно играть вдвоём, чувак.       Сэм помотал головой и взглянул на Дина сквозь пряди отросшей чёлки.       — Теперь я понимаю… Почему ты позволил Хейли пойти с нами. Она была должна сама найти Томми.       Дин всё-таки получил ответ на истерзавший его вопрос. Возможно, когда-нибудь Сэм уйдёт, но не сейчас и не скоро. Брат был внутренне спокоен, видимо, приняв решение.       Значит, у них ещё будет время…       — Помнишь клоуна на той убогой ярмарке? Мы ещё приняли его за демона, потому что только прочитали «Оно», и этот тип был здорово похож на Пеннивайза.       — Тогда любой клоун казался похожим на Пеннивайза, – улыбнулся Сэм. – Хорошо, что папа не разрешил нам поохотиться.       — Мы найдём отца.       — Обязательно. – Сэм встал. – Но сначала нужно поспать, иначе никто из нас не сможет сесть за руль. Тебе нужно что-нибудь?       Грелки только начали согревать. Скоро подействует и лекарство.       — Нет, я в порядке, – ответил Дин. – Спасибо.       Сэм проницательно заглянул ему в глаза.       — Ты бы сказал мне, если б это было не так?       — Честное скаутское. – В знак подтверждения Дин поднял два пальца, затем, ухмыльнувшись, один согнул.       — Хулиганов не берут в скауты, – пробурчал Сэм. Но ответ устроил его в полной мере. Он верил слову Дина.       Так же, как Дин полагался на младшего брата, вверяя ему свою жизнь.       Лёжа на высокой подушке, Дин сонно следил за расстилающим постель Сэмом. Прежде чем выключить свет, Сэм поправил одеяло и на Дине.       — Добрых снов.       Папа никогда не желал ему спокойной ночи, да Дин и не нуждался в этом.       А по голосу Сэма он будет скучать. Когда… Если… Но не сейчас.       — Спокойной ночи, Сэм.       У них ещё было время. _________________________________________________