Addiction

Хёнджин понимает парня без слов: он смотрит ему в глаза, где виден страх и смущение. У него самого подрагивает тело от того, как они далеко зашли. Мужчина готовился к этому дню, также как и Феликс. Но одно дело представлять, а другое действовать. Феликс внимательно изучает настрой мужчины, а сам мысленно молится, чтобы все не испортить. Конечно, они разговаривали с Ханом насчет секса с мужчинами, где его друг спец, нежели Феликс, который дальше совместной дрочки не заходил. Джисон рассказывал, что секс для него, как кофе по утрам: дает ему силы и бодрость, но друг посмотрел на него не самым доверчивым взглядом в ответ. Для парня секс это нечто большее в отношениях. Он доверяют ему не только своё тело, но и эмоции, которые ты ощущаешь во время процесса. Открытость слишком смущает, но Феликс хочет понравиться мужчине в постели, сделать все на сто процентов. Он будет стараться усердно принести удовольствие Хвану, чтобы тот был без ума от него. Но делает ли он все правильно? — О чем думаешь, котёнок? — спрашивает Хёнджин в перерыве от поцелуев в шею, — Ты будто не со мной. Тебя что-то беспокоит? Если да, то не молчи и скажи мне. Его взгляд слишком мягкий и притягательный, отчего хочется громко визжать. Феликс кладёт свои руки ему на шею, зарываясь пальцами в волосы. Он приятно массирует кожу и готов поклясться, что ещё немного, и Хёнджин замурчит, как самый настоящий кот. — Я переживаю, что не буду слишком… Привлекательным для тебя, — через ком в горле парень закончил предложение. Хёнджин сделал вопросительное выражение лица, но как только понял, о чем идёт речь, то его глаза сильно округлились. — Ликс, я понимаю, что это первый раз у тебя, но ведь и у меня тоже. Если я сделаю хоть одно лишнее прикосновение или движение — ты должен сказать мне. Я не хочу, чтобы моему мальчику было некомфортно. Феликс прикрыл свои глаза после этих слов. На душе как-то становилось спокойнее, будто волны внутри превратились в спокойное течение. Он руками потянул мужчине ближе, как только это возможно, и прошептал его прямо в губы: — Поцелуй меня. Хёнджин не заставил его долго ждать. Он поцеловал его с диким желанием, но не показывал это на действиях. Губы старшего мягко сминали чужие, аккуратно прикусывали и лизали. Чужая ладонь, что лежала на стройной талии Феликса, теперь оказалась на крае футболки. Её хотелось быстро снять, откинуть в сторону, а на утро забыть о существование, но вместо этого мужчина аккуратно потянул край наверх, прерывая поцелуй. Феликс тяжело выдохнул, почувствовав, что уходит тепло, но когда Хёнджин прикоснулся к его груди, то стало жарче обычного. Он прошёлся языком по круглым соскам, облизывал их и кусал. Феликс только сильнее прогибался в пояснице, по комнате прошелся негромкий хруст костей, а также его полустон, что пытался сдерживать все это время парень. Его мимика была слишком яркая, даже для самого себя. Брови хмурились каждый раз, когда язык Хвана проезжался по новым чувствительным местам, губы раскрывались при каждом новом касание, а пальцы сжимали чужие волосы на затылке. Возбуждение было диким и совсем не привычным для него. Внизу живота все стягивалось в один большой узел. Член в штанах сильно напрягся и стал каменным. Они совсем недавно кончили, но хотелось больше острых эмоций. — My sun, — перешёл на английский Хёнджин. Он не боялся показывать и говорить о своих чувствах рядом с Феликсом, но для него это было не совсем привычным. Спустя множество лет он снова полюбил человека, только своего пола, но это не мешает ему любить его меньше. Наверное, он не сможет сказать на всех языках мира, как сильно у него дурманит голову лишь одного взгляда Феликса, как сильно трясутся руки, когда Феликс называет его ласково и тает под ним, как мороженое в летний день. Мальчика хочется ласкать, делать комплименты и обнимать. То, что они делают сейчас — это новая эмоция для них двоих. Хёнджин чувствует, как внутри него пожар из чувств, а у Феликса расцветает букет цветов. В голове смешались все мысли в одну кучу, отчего становилось невероятно тесно, как в переполненном вагоне. Его тело покрывают медленными и мокрыми поцелуями, которые щекочут кожу. Он улыбается и тихо шепчет: — Ты обращаешься со мной, как с запретным плодом, — смеётся Феликс, выгибаясь в спине. Он стесняется смотреть ему в глаза. При ласках чувствует себя совсем по другому: хочется закрыть свой рот, а открывать его только, когда приятно. — Феликс, — словно по буквам говорит Хёнджин, смотря на то, как его парень убегает от взглядов, — Скорее ты роза, у которой не видны шипы, но в любой момент можно укольнутся. Мужчина продолжает целовать его талию, спускаясь ниже, а Феликс шире улыбается после его слов. Он опускает глаза вниз, где видит Хёнджина, раскрасневшегося от волнения, с волосами, прилипшими ко лбу. Теперь Феликс жалеет, что не посмотрел на него раньше. Студенту не терпится узнать новые эмоции и ощущения. Он хочет как можно скорее узнать о всех тонкостях секса. Его мычание разносятся по комнате, а его тело начинает ерзать на кровати, дожидаясь новых ласк от мужчины. Хёнджин отвлекается от поцелуев и смотрит на его молящие глаза. Мужчина понимает все без слов, приступает действовать быстро и оперативно, будто от этого зависит их жизнь. Он отбрасывает свою одежду на прохладный пол, а дальше переходит к Феликсу. Его шмотки с большим звуком летят туда же, где и Хвана. Младший ежится от прохлады в комнате, пальцы на ногах поджимаются, просясь к теплу, но сразу забывает об этом, когда пальцы старшего поглаживают его ягодицы. Большие ладони мягко ложатся, а взгляд такой заботливый и нежным, что хочется утонуть в нем. Феликс уверен, что эта ночь — самая лучшая. Его приятно трясёт от предвкушения. Сейчас он податливый и молчаливый, чего Хёнджин не привык видеть. — Пожалуйста, достань смазку в первом ящике слева от тебя, — сказал тихо Хван, боясь испугать мальчика. Конечно, мужчина готовился к этому дню слишком тщательно, подобрав даже вкус смазки — кокосовый. Почему именно такой? Феликс твёрдый снаружи, но вкусный и приятный внутри, как бы это странно не звучало. Хёнджин разливает смазку по своим пальцам, трёт её, а потом снова смотрит в глаза Феликс. Он кивает в ответ и опрокидывает голову назад. Парень знает, что поначалу может быть больно и не совсем приятно, как рассказывал ему об Хан, но терпение — главный залог успеха, даже в сексе, решил для себя Ликс. Мужчина вводит первый палец и целует внутреннюю сторону бедра, чтобы младший больше думал. Как и ожидал Феликс, первый палец несильно доставлял дискомфорт, если бы только Хван знал, как парень тщательно готовился. Но пальцы Хёнджина были куда длиннее, чем его крохотные. Мужчина медленно двигался, боясь сделать лишнее движение. Атмосфера в воздухе становилась освежающей, хотя до этого казалось, что она давила на них, но теперь они будто убрали со своего пути ненужные камни, что мешали пройти без падений. — М-мистер Хван, думаю вам нужно ускориться, иначе ваш парень начнёт зевать, — сказал язвительно Феликс, как бы, беря мужчину на слабо. — Боюсь, что ты пропустишь учебный день из-за того, что не сможешь нормально двигаться. Если я сказал, что буду нежен с тобой, это не значит, что мы потрахаемся один раз за ночь, — сказал грубо, но сексуально для Феликса Хёнджин, отчего тот готов был скулить, как собака, но благо они люди. — Тогда вам придётся носить меня на руках весь день. И да, отчитываться перед ректором будете вы лично, — еле как прошептал Феликс, почувствовав в себе уже три пальца, которые входили не так легко, как до этого. — Будешь язвить, откушу тебе язык. Хёнджин приподнялся к лицу младшего и унёс его в грязный, и влажный поцелуй. Они вновь боролись языками, будто между ними была холодная война. Вот только Феликс тихонько постанывал в чужой рот. Хван ловил его стоны ртом, хотел его ощущать больше, даже своими губами. Ему не хватало того, что они лежат в одной кровати абсолютно голыми. Он хотел как можно скорее войти в стройное и манящее тело, что изводит его в учебное время. Три пальца постепенно начали входить свободно. Смазка хлюпала в заднице Феликса, издавая неистовые звуки только для Хёнджина, которые он готов записать на диктофон, а дальше слушать каждую ночь. Старший теперь знал, что ему никакая лёгкая наркота не нужна, если во время секса с Ликсом сердце точно также бешено бьётся, а голова кружиться, когда он думает о том, как скоро окажется в нем. Хван вытаскивает с пошлым звуком пальцы из задницы Ли и протягивает их парню, намекая на самую возбуждающую вещь в мире. Феликс понимает без слов, у него также бьёт возбуждение по голове, поэтому готов это сделать без задней мысли. Он пошло и грязно обсасывает пальцы преподавателя, ощущая во рту вкус сладкого кокоса. Младший смотрит на мужчину большими глазами, показывает как ему приятно, томно мычит и закатывает глаза. Хёнджин больше не может. Он долго держался, чтобы не растерзать парня, но это была последняя капля. — Ты у меня неделю ходить не будешь, dirty bitch. Он расставил ноги Феликса пошире, чтоб парень в конечном счёте обвил его бедра. Хван приставил член ко входу, заглянув в глаза напротив, что хитро щурятся на него. Мужчина вошёл резко, глубоко и уверенно, выбивая весь воздух из мальчика. Ликс закатил свои глаза, не ожидая такого поворота событий. Он не злился на Хёнджина, но точно не ожидал такого. Хван подхватил покрепче его ягодицы, сминая их и оттягивая. Он сделал ещё один толчок и уже точно до основания. Стенки туго, но приятно его сдавливали, чего безумно ему не хватало. Феликс держался руками за простынь, будто сейчас улетит с этой планеты. Он закатил свои глаза, ощущая как они слезятся. Внутри ураган эмоций, которые ощущал впервые для себя. Парень готов поклясться, что Джисон как никогда был прав. В глазах мелькнули звёздочки после очередного грубого толчка, а уши немного заложило. Хёнджин делал точные толчки, попадая по простате головкой. Он проезжался по ней снова и снова, выбивая воздух из лёгких. — Ах, б-быстрее, — только и мог промурчать Феликс. Хёнджин больше не мог находиться в такой позе, хотелось чего-то нового и интересного. Он перевернул парня животом вниз, поставив его на колени. Феликс прогнулся ещё больше в пояснице, а ноги расставил пошире, смотря на старшего из-за плеча. Парень приятно улыбался, говоря, что с ним все в порядке, что хочет больше и жёстче. Хван услышал. Хван сделает. Мужчина вновь положил свои ладони на его ягодицы. Он приятно сминал их до покраснения, а после звонко шлепнул по ним и издался громкий стон со стороны Феликса. Хёнджин вновь толкнулся в него, продолжая держать задницу в своих руках. Его глаза наблюдали за сменой эмоций младшего: брови хмурились, а губы раскрывались под новые толчки, ресницы мелко подрагивали, а щёки совсем покраснели. — Джинни, — простонал Ликс, отчего старший закатил глаза, будто бальзам на душу вылили. Он вбивался снова и снова, чувствуя, что скоро кончит. Феликс же, потянулся руками до члена, чтобы поскорее кончить, иначе скоро закончится как человек. Но всевидящий Хван не разрешил этого делать. Вместо этого он снова шлепнул его по заднице, хватаясь покрепче за талию. Студенту пришлось сильнее держать за подушку и звонко стонать, надеясь почувствовать чужую сперму внутри себя. Долго ждать не пришлось. Он ощутил горячую жидкость внутри и долго застонал, а Хван замычал вместе с ним. После Хёнджин лёг рядом с парнем, утягивая его в поцелуй и крепкие объятия, по которым даже успел соскучиться. — Ты жесток! — засмеялся Феликс в поцелуй. — Извини. Я не могу удержаться, когда ты так сексуально лежишь подо мной, мечтая о моем члене внутри, — усмехнулся Хёнджин, получив лёгкий удар по плечу. Поцелуй получился не совсем нежным, но таким нужным и правильным, казалось, что это для них новый глоток воздуха. — You my favorite addiction, — прошептал Хёнджин в висок парня и крепче сжал его в своих объятиях, будто боялся потерять его, хотя это так и есть. *** Джисон не думал, что успеет не только на пары, но и заскочить на своим любимым кофе, в не менее любимую кофейню. Его как обычно поприветствовал рыжеволосый парень, у которого вены на руках были будь здоров. От одной мысли, что эти руки могут внутри Джисона, тот начинал быстро мотать головой, говоря себе, что это уже зависимость, и пора переставать думать о таком, особенно в общественном месте. — Один латте, пожалуйста. И добавьте вишневый сироп, — лучезарно улыбнулся он баристу. После оплаты и вручения заказа, парень решил присесть за столик, которое было напротив панорамного окна, откуда открывался вид на университет. Он мог наблюдать за студентами, что спешили ко входу здания, переговариваясь со своими друзьями по пути. Некоторые докуривали свои сигареты, бросая мимо урны. Погода на улице была замечательной: дождь наконец прекратился и солнце выглянуло из-за туч, встречая людей жаркими лучами. Джисон до последнего думал, что ничего не сможет испортить ему настроение, но как же он сильно ошибся. Услышав знакомый и не самый приятный голос за спиной, он прикрыл свои глаза, думая, как сделаться статуей на пару минут, но беда не миновала. — Джисони, не ожидал увидеть тебя здесь, — сказал подошедший Минхо, — Мне кажется это судьба, раз снова встретил тебя после твоих угроз в мой адрес. — И тебе привет, напущенный болван, — закатил студент свои глаза, — Что, так понравился мой отсос, решил за новой порцией прийти? Извини, но лавочка закрыта, — сказал равнодушно Хан, цокая языком и отпивая свой кофе. Парень не хотел его видеть, лицо так точно. А вот то, что находится ниже пояса — возможно. — Не забывай, что я старше, — сделал грубее свой голос Минхо, — Ты не против, если я присяду? Нет? Спасибо, — не дожидаясь ответа, присел он за столик. — Бордель находится в другой стороне, ты обознался, — язвил младший. — Ты уже считаешь себя шлюхой? У тебя низкая самооценка, Джисони. — Не называй меня так! — У меня язык не повернётся назвать тебя так, ты что? — сделал удивлённое лицо Минхо, подсаживаясь ближе к студенту, — Разве, что в постеле с тобой. — Разве, что в твоих мечтах, — хмыкнул Хан, делая новый глоток напитка, — Ты так и будешь использовать свой язык не в тех случаях или скажешь что-то дельное и нужное? Минхо обхватил его бедро, поднимая взгляд на карие глаза, что наполнены злостью, но и страстью. — Можем пойти в туалет, и я покажу, где правильно использовать язык. — Где? — В твоей заднице.