Иногда смерть не самое страшное

Слышать собственный голос на видео по телевизору стало ещё противнее чем раньше, и увы, не только ему. Но разве Энджел мог жаловаться? Да и дела до этого, честно сказать, никому не было. Прошло уже семьдесят с хуем лет, рано или поздно это должно было произойти. Первым звоночком стало то, что в последнее время Валентино стал ещё более нетерпеливым ублюдком чем раньше. Он начал требовать в десятки раз больше чем обычно. Но к несчастью, как оказалось, всё могло быть гораздо хуже. Энтони разве что не наизнанку выворачивался, лишь бы угодить, но всё никак. "Чего-то не хватало" А после выяснилось, что рейтинги на лучшую порнозвезду Ада начали стремительно падать, причём по неизвестным причинам. И разумеется, Вал не мог допустить чтобы всё то бабло, что он вложил в Энджела пошло коту под хвост, а от того стал выдумать всё более ебанутые сюжеты, что на трезвую голову даже смотреть было невозможно. Но не так больно смотреть, сколько участвовать в каждой сумасшедшей задумке своего хозяина, и молиться чтобы в один прекрасный день он не решил придушить тебя во время съёмок, для сенсации. Бывало даже так, что Энджел мог оставаться в сраном блядушнике по три дня подряд, пытаясь наконец-то удовлетворить хотелки слепошарого выблядка. Но даже такие жертвы не приносили своих плодов. —Это, блять, уже не смешно! Как то раз накричал на него Хаск, после очередного ночного (или уже утреннего) возвращения Энджела. —будто это от меня зависит. Буркнул в ответ Энтони, находясь не в том состоянии, чтобы спорить с надоедливым барменом. Хотя, может и не очень надоедливым. Хаск хороший. Хаск ни разу не пытался его споить, для своих корыстных целей. Хаск ни разу не подсовывал ему в стакан дури. И Хаск уж точно никогда не пытался его трахнуть. Конечно же последние три качества можно было бы приписать и Аластору, но тот вообще был не от мира сего, так что его можно в счёт не брать. Проще говоря, Хаск в последнее время единственный человек, который его понимает. Или по крайней мере хорошо делает вид, что понимает. С другой стороны, зачем ему врать? У Энджела не было несметных богатств, хороших связей, даже приличной репутации, и ничего что можно было бы использовать. Тогда зачем он ему вообще нужен? Неужто настолько общаться не с кем, что Хаск предпочёл компанию шлюхи? —Да, Валентино. Скрипя зубами произносит Энджел, смотря на нож в руках перекаченного актёра переростка. В этой сцене, ему должны были продырявить руку, и ножом прибить к тумбочке, чтобы, по всей видимости, вызвать стояк у каких нибудь конченых садистов. Не то чтобы Энджел сильно боялся боли, за столько лет к этому дерьму можно привыкнуть, и он не имел никаких возражений до тех пор, пока не узнал, что должен был сниматься в этом говне на трезвую голову. Вот тогда-то Энтони использовал безуспешную попытку возразить, что вызвала лишь очередную волну негатива со стороны своего сутенёра. Фильм должен был продолжаться около тридцати минут, и он понятия не имел, как будет держать роль похотливой шлюшки в таких обстоятельствах, столько времени. Но работа, есть работа, и он выполнил её настолько хорошо, насколько вообще был способен. —Недостаточно. Выплюнул Вал ему в лицо, и ушёл, настойчиво хлопнув дверью. Эти слова были страшнее смерти, для израненной души. —Чтоб ты сдох. Процедил сквозь зубы паук, и постыдно заплакал, свалившись с дрожащих ног. Это Ад, чего он ожидал? С горем пополам перезабинтовав увечье на ладони, что из-за количества битов не влезла в перчатку, юноша отправился обратно в Отель, где его уже поджидал любимый бармен. Хаск стоял у бара потирая бокал в руках, и тут же перевёл взгляд на внезапного гостя. —Соизволил вернуться? Съязвил картёжник, на что Энтони закатил глаза, приземлившись на свободное место у стойки. —Заткнись, и плесни мне чего нибудь по крепче. Попросил демон, несмотря приятелю в глаза. —что с рукой ? Всё же выполнив просьбу, спросил бывший оверлорд, и протянул бокал с огненной водой. —переусердствовал сегодня. Буркнул паук, залпом выпивая содержимое бокала. Почему-то слова Энджела прозвучали неутешительно. —поподробнее ? Потребовал Хаск, не торопясь подливать ядерного напитка в чужой бокал. —какая тебе нахер разница? Выругался Энджел, но в его голосе не было и капли яда, из-за чего Хаск понял, что ему просто неприятно об этом говорить. Бармен тяжело вздохнул, ощущая как эмоции закипают внутри. —Энджел, это не может продолжаться дальше. Он же убьёт тебя! Хаск сжал руки до дрожи в костях. —Но у меня нет выбора! Отчаянно взвыл Энтони, и опустился лицом на столешницу, небрежно укрыв себя руками. Неожиданно Хаск почувствовал тяжесть в груди, и нервно прикусил губу. Да, у Энджела нет выбора, а идти договариваться, как выяснила практика, бесполезно. —Прости. Коротко произнёс бармен, понимая что только что, своими словами, увеличил пропасть между ними в двое. —В этом нет твоей вины. Я сам подписал себе приговор. Раньше, будучи оверлордом, Хаск не задумывался о жизни пешек. Он жил в своё удовольствие, даже не подозревая, что бывает иначе. И в последнее время, задумываясь над этим, Хаску становится дурно от того, что когда он был повелителем, Энджела уже медленно уничтожали на глазах у миллионов грешников. Возможно, если бы судьба свела их немного раньше, Хаск бы смог ему помочь? Но насколько высока вероятность того, что в те времена ему было бы абсолютно не плевать на какую-то там шлюху? Наверное чертовски мала. —Да! А ведь я знал, что это произведёт настоящий фурор! Радостно воскликнул сутенёр, рассматривая рейтинги на новеньком планшете. Энджел стоял в паре метров от него, с таким лицом будто его только что втоптали в грязь. —Этим извращенцам зашёл шквал твоих эмоций на вчерашних съёмках. Продолжил Валентино, переводя взгляд на Энджела. —С этого дня, ты приходишь на съёмку трезвым, и никак иначе. Приказал оверлорд, с удовольствием наблюдая за лицом своей любимой игрушки.  С каждым новым днём, всё его тело покрывалось шрамами, во всех возможных местах. И порою боль становилась столь невыносимой, что Энджел начинал верещать прямо во время съёмок, что к его собственному удивлению не вырезали, и слава Сатане, не переснимали по новой. С тех пор он пересмотрел свои взгляды на мазохизм, и понял, что эта хуйня точно не для него. Всего через пару дней, увечья стали настолько заметны, что Энтони приходилось по два часа сидеть в спальне, маскируя их, прежде чем выходить к кому-то на глаза. А вот от бара и Хаска пришлось надолго отказаться, потому что Энджел был уверен в том, что ненаглядный бармен точно углядит состояние его тела, и не удержиться от едких комментариев. Хотя... пусть Энджел себе в этом никогда не признается, в глубине души, он мечтал, о том чтобы Хаск ещё хотя бы раз попытался его утешить, или спеть... своим красивым мелодичным голосом. Была бы воля Энджела, он бы слушал его каждый день. А сам бы подпевать не стал, чтобы не портить своей грязью его прекрасную мелодию. Но увы, пока что он не мог признаться в этом даже себе. Спустя неделю таких походов, Хаск сильно озадачился поведением своего приятеля. Раньше он буквально не вылезал из бара, заглушая ноющую боль алкоголем и дурью, а сейчас всячески его избегает. Не то чтобы Хаск был не рад тому, что Энджел перестал напиваться в хлам, но вот только обычно люди бросают постепенно, а этот оборвал все связи за один раз, и это не могло не беспокоить. Хаска пугала мысль о том, что это он мог стать причиной по которой Энтони не проявляется в баре. Однако, запах наркотиков в Отеле тоже неожиданно пропал. Честно признать, без Энджела, зависать в баре стало даже как-то скучно. И Хаска больно ранил тот факт, что полосатый выродок, за всю неделю, даже не додумался вспомнить о нём, или навестить, постоянно обходя бар десятой дорогой. Они же в конце концов друзья! Неужели Энджелу было настолько плевать на него? Упертости ему не занимать. Он решил, что узнает правду сегодня, или никогда. —Энджел! Резко окликнул его Хаск, заметив того у входа. Порноактёр нервно дёрнулся от громкого звука, и неприятно поморщился. В ушах звенело нещадно. Вопреки всему, Энджел постарался сделать вид будто не слышал чужого голоса, и быстро пробраться на второй этаж. "Тебе нельзя видеть меня таким" —Стой, тебе говорят! Продолжил Хаск, шустро вылезая из-за стойки бара. Энджел ускорил шаг пытаясь поскорей добраться до своей комнаты, как вдруг, дрожащая ступня соскользнула с предпоследней ступеньки, и паучья туша полетела с лестницы прямиком вниз. —Энджел, ёбаный тебя по башке! Последнее, что слышит порноактёр, прежде чем окончательно отключиться. "Иногда, смерть не самое страшное" говорил Стивен Кинг в одном из своих романов. Пусть по Энджелу и не скажешь, но он любил иногда поддаться соблазну, и провести редкий, свободный вечер за чтением какой-то незамысловатой книжки. Однако, что касается этой фразы, к несчастью, Энтони смог в полной мере понять её, только после смерти. Иногда, самое страшное, это проснуться в один ужасный день и осознать, что ты буквально 70 лет строишь из себя хуй пойми что, пиздишь о своих настоящих чувствах, пиздишь о своей настоящей жизни, пиздишь что ты хочешь, чтобы Аластор всадил тебе под самое не балуй, и уже не можешь отказаться от этой маски, потому что она стала тобой, и повисла как ёбаное клеймо. Вот это действительно страшно. По крайней мере, пострашнее бездарных книжек, и глупых фильмов ужасов. Открыв глаза, первым, что увидел и почувствовал Энджел, стал опустошённый взгляд серых глаз, и жгучий запах спирта. —Хаск? Энтони не узнал свой голос из-за несвойственной ему хрипоты, и резко закашлялся. Бармен на зов откликаться не стал, продолжая сверлить его взглядом. Энджел потёр уставшие глаза и только в этот момент заметил, что на нём нет перчаток. Алые порезы и глубокие раны предстали перед ним во всей своей красе, после чего его сердце похолодело. Не обращая внимание на боль, актёр резко поднялся усаживаясь на постель, и с ужасом обнаружил себя абсолютно обнажённым. Разум начал осветлятся, и воспоминания о случившемся больно врезались в голову, заставив Энтони сжаться в маленький, гадкий комок шерсти. "Блять, блять, блять, блять" кружилось в отрезвлённой башке. Юноша невольно взглянул на тумбочку, где стоял небольшой пузырь со спиртом и испачканная в крови вата. —Как долго я здесь лежу? Первым нарушил тишину Энджел. —Это, блять, единственное, что ты хочешь сказать?! Неожиданно резко закричал бармен, заставив Энджела буквально скукожиться от болезненного звона в ушах. —чт... —Сначала ты, сучёныш, открываешь мне душу, показывая уцелевшую часть своего больного сознания, потом резко, ни с того, ни с сего, пропадаешь с глаз, наплевав на мои чувства! А потом я, блять, вижу твою разъебанную задницу, в полуобморочном состоянии! Позволь объяснить, что за нахуй с тобой происходит?! Выпалил Хаск, прибывая в неконтролируемом гневе. Энджел привык, что после таких выплесков эмоций, идёт боль, и довольно продолжительная. Однако, сколько бы Хаск не кричал и отчитывал его, он ни разу не замахнулся на непутёвого актёришку. —Прости. Коротко выдаёт Энджел, не зная что сказать. Всё его тело выламывало от усталости, и спорить совсем не было сил. —На этот раз ты так легко не уйдёшь. Настоял Хаск, расслабив черты лица, дабы выглядеть менее грозно. —Я испугался того, что ты решил наложить на себя руки. Уже спокойнее произнёс бармен, и аккуратно присел на кровать, смотря приятелю в глаза. —потом увидел пару шрамов на спине, при чём глубоких таких, будто тебя... Кхм кхм.. Хаск резко замолчал, отведя взгляд. —В общем не важно. Извини, что накричал, просто... Он пожал плечами, продолжая пялиться в пол. — просто я переживаю за тебя. Не могу смириться с тем, что тебя насильно накачивают всяким дерьмом, а потом делают всё это. Он рукой указал на изувеченную, паучью лапу, после чего Энджел спрятал её под одеялом. От чужих слов, в душе грязной пустышки зародилось забытое веками, нежное чувство, что делала больно и невыносимо приятно одновременно. Неужели эти слова были адресованы ему? —Они не накачивали меня. По крайней мере последнюю неделю уж точно. С горечью в голосе признался Энджел, натянув одеяло чуть выше. Грудь бармена наполнил ужасающий холод. —Хочешь сказать, что ты терпел это говно трезвым ?! Вдруг сорвался Хаск, на что Энтони лишь пристыженно отвёл взгляд. А умеет ли он стыдиться? В комнате повисла нагнетающая тишина, прежде чем Хаск обхватил сложенные горкой ноги паука, и уткнулся лицом в чужие колени. Увы, тёплое одеяло на ногах тоже пропахлось гадким запахом спирта, но кота это, что ни странно, совсем не смутило. Энджел прикусил нижнюю губу, не зная как реагировать на такой жест внимания. И недолго думая, аккуратно прикоснулся к чужой голове, проведя по мягкой шёрстке. Но всё хорошее заканчивается, стоит только часам пробить нужное время, для того чтобы Энджел снова бежал напролом к своему главному мучителю, медленно, но верно убивая себя. Наблюдать за его мучениями, для Хаска равносильно смерти, если не хуже. Он понимает, что рано или поздно спрос на мазохизм, в таком виде, пройдёт. Но ведь совсем скоро будут новые, конченные сценарии, для отбросов из этого гнилого места. Подумав над этим, Хаск принимает решение пойти на отчаянный шаг. —Помоги. Выплёскивает бармен стоя у ног своего хозяина. Редко ему приходилось так унижаться. —Дай-ка прояснить, Хаскер. Отозвался Радио демон, закатив глаза, но не снимая пугающей ухмылки. —Ты просишь меня пойти на разборки к оверлорду, которого охраняет не менее влиятельный демон, только из-за твоих глупых чувств к грязной шлюшке, при том будучи не уверенным в их взаимности? Голос Аластора звучал так же непринуждённо, как и всегда. —Я не прошу делать это просто так! Попытался объясниться бармен, чувствуя укол злости на слова радио демона, однако вовремя осёкся, когда Аластор сжал трость в руках. —просто... ээээ… Скажи чего ты хочешь... Я все сделаю! Исправился Хаск, но он не выглядел заинтересованным. —ты и так сделаешь. Ухмыльнулся демон, закатив глаза. Хаск опустил взгляд, не зная что ответить, и спустя пару секунд молчания, развернулся, чтобы уйти, как вдруг услышал голос за своей спиной. —Хотя... пожалуй я могу сделать кое-что. Услышав эти слова, Хаск резко откликнулся, впившись в источник звука взглядом. —но это зависит от того, насколько далеко ты будешь готов зайти. Улыбнулся радио демон, с удовольствием наблюдая за смятением своего питомца. —в каком смысле? Недоверчиво поинтересовался Хаск. —я имею в виду, будешь ли ты готов поставить на кон свою душу? Или, хотел бы ты чтобы душа Энджела принадлежала мне? А если твоя ненаглядная шлюшка узнает о том, что ты торговался его душой как вещью? Будешь ли готов поставить на кон всё, зная, что Энджел может возненавидеть тебя за это? М? Слова демона поставили Хаска в тупик. Почему-то до этого разговора, у него не возникало таких вопросов. Но что теперь ему остаётся делать? Если он замешкается, то Аластор может подумать, что Хаск слишком несерьёзно относится к происходящему, или же струсил, ставя свою душу выше души Энджела. Что же делать? —Я согласен. Выпалил Хаск, отгоняя все мысли прочь. Хуже уже точно не будет. Они в Аду, на самом дне.  —Делай всё, что посчитаешь нужным, но вызволи его оттуда! В голосе послышались хриплые нотки, будто его хозяин был готов расплакаться. Да вот только не дождётся Аластор от него такой милости. —Замечательно. Произнёс радио демон, удовлетворённый чужой реакцией. —Но хочу чтобы ты знал, в не зависимости от того, что в конце станет с вашими душами, тебя ждёт расплата. И поверь, ты поймёшь, что порою смерть не самое страшное.