***
Воодушевленный новой идеей, Джастин уже второй час не отлипал от ноутбука. Количество открытых вкладок не поддавалось счету, поэтому он делал скриншоты страниц и сохранял в специально заведенную папку. — Что такого интересного ты там увидел, Солнышко? — сняв очки, Брайан потер уставшие глаза и отложил почти дочитанную книгу в сторону. — Нашел новый сайт с гетеро-порнушкой? — Фу, Брайан! — поморщился он, выражая отвращение всем своим видом. — Я ищу самый удобный маршрут нашего путешествия… — И как успехи? — Брайан присел рядом с мужем, закинул ноги на журнальный столик и, обняв того за плечи, взглянул в монитор. — За-ме-ча-тель-но! — по слогам произнес Джастин, открывая папку со скриншотами. — Вот смотри: Из Питтсбурга в Париж мы долететь, конечно, можем. Но с пересадкой либо в Большом яблоке, либо в Вашингтоне, либо вообще в Торонто! А вот в Лондон есть прямой рейс, семь с хвостиком часов и мы в Хитроу. На пару дней можно остановиться в «Клермонте», это в Чаринг кросс. Он в центре, и все интересное рядом. А оттуда махнуть в Париж. Лететь всего час двадцать. Ну а до Амстердама можно машину арендовать, окрестности посмотреть… — …и трахнуться пару раз в пути… — Это само собой! — смеясь, одобрил Джастин, и поцеловал Брайана в уголок улыбающихся губ. — Из Амстердама тоже есть прямой рейс до Питтсбурга. Так что не придется носиться с чемоданами из одного аэропорта в другой, или ждать пересадку. — Ладно, пизденыш, ты и мертвого достанешь. Решено! Пойду на поклон Шуберту в очередной раз, а ты займись билетами и бронированием отелей. На четверых! — Джастин с удивлением воззрился на мужа. — А ты думал, я сына в Европу не возьму? Ну, и Джорджа, естественно. Сладкая парочка, блядь. И позвони лизуньям, Линдс про какой-то чудодейственный крем верещала, который только в Европе купить можно. Название запиши, вдруг попадется на глаза. Вздохнув, Брайан направился в кабинет, чтобы «обрадовать» шефа новостью о скорой отставке. Подумав над предложением Джастина, Брайан в душе был согласен с мужем. Тот прав — работа в последнее время почти лишала общения с семьей. Гасу уже двадцать два, и, кроме того, что он работает с Мелани и живет с Джорджем, Брайан ничего толком и не знал. Конечно, пробелы заполнял Джастин, рассказывая обо всех понемногу, но это как прочитать книгу, закрыть и забыть, о чем только что читал. Даже обязательные встречи по праздникам и дням рождения он все чаще пропускал, предпочитая отчеты и статистику преступлений общению с бандой. Это удручало. Никто не становился моложе, и сколько еще лет отмерено Карлу или Дебби, неизвестно, а он попусту теряет возможности побыть с ними. В конце концов, пора подумать и о себе! В деньгах они не нуждались: его инвестиции и доходы «Киннетика» приносили семизначные суммы, а тратить честно заработанное было попросту некогда. И в мире столько интересного, что жизни не хватит осмотреть все. Но стремиться к этому никто не запрещал!***
— Кто звонил? — обняв бойфренда со спины, спросил Джордж. — Как ни странно, отец, — медленно ответил Гас и, развернувшись вместе с офисным креслом, озадаченно посмотрел в голубые глаза. — Нас приглашают в Европу. Хотя, это было больше похоже на приказ. Вылет двадцать шестого в восемь сорок. Обратно восьмого января. — Ну и отлично! Это же здорово! Не думаю, что Мелани будет против. — Я тоже. Рождественские каникулы — это святое, — улыбнулся Гас. — А ты? Если вы с Джастином оба свалите развлекаться, кто останется в агентстве? — Дорогуша, — Джордж потрепал розовые щеки любовника, — у нас тоже каникулы. Или ты думал, что Джастин сатрап и деспот? А если возникнет форс-мажор, в чем я сильно сомневаюсь, Тамара все разрулит. — Ах, Тамара, значит? — прищурил блеснувшие зелеными искрами глаза Гас. — Она еще не оставила мысль вернуть тебя на путь истинный и обратить в натурала? — Прекрати, — фыркнул тот, — она знает, что у меня есть ты. И девушки меня сейчас абсолютно не интересуют. — Хм, сейчас… Но гипотетически это возможно? — Гас, — Джордж взял в ладони нахмуренное личико бойфренда и, поцеловав надутые губы, произнес: — Я тебя люблю. То, что было до — не важно. Что будет в будущем — не знает никто. Может, завтра конец света, или метеорит разнесет к хренам половину планеты. Но здесь и сейчас для меня существует только один человек, с которым я хочу засыпать и просыпаться, есть из одной тарелки и заниматься любовью. И это ты! — Джордж ткнул пальцем в обтянутую белоснежной рубашкой грудь и оседлал бедра, почувствовав возбужденный член. За пять лет совместной жизни в Гасе пробудился нешуточный аппетит, и теперь он чаще Джорджа выступал инициатором спонтанного секса, зажимая того в самых неожиданных местах. Все-таки гены пальцем не раздавишь! Брайан и сейчас затрахивал Джастина до полного изнеможения, правда, не четыре раза в день, а всего лишь пару-тройку раз в неделю. Но, по утверждению Джастина, во всем виновата гребаная работа, а не вполне солидный возраст! — Хочешь, чтобы я тебя трахнул? — потираясь о стояк Гаса, Джордж медленно расстегивал одну пуговицу за другой, обнажая загорелую кожу. — Я тебя… — Длинные теплые пальцы проникли под резинку домашних штанов Джорджа и сжали упругие ягодицы, притягивая еще ближе…***
Ровно в семь утра двадцать шестого декабря недавно купленный новенький сверкающий отполированными боками «Lincoln Navigator L Reserve» темно-зеленого цвета остановился возле дома парней и, огласив спящие окрестности оглушительным звуком, припарковался у входа. ------------------------- Чуть больше месяца назад Брайан практически нокаутировал Джастина, прикатив в «Киннетик» на новеньком, сверкающем автомобиле, цвет которого Джастин определил, как «Взбесившаяся сосна», хотя в документах значился «Зеленый драгоценный металлик». Онемев от удивления, Джастин переводил взгляд с внедорожника на мужа, безмолвно требуя объяснений. — Надоел черный, — небрежно бросил Брайан и погладил глянцевый капот, — нравится? — Да, — наконец, обрел дар речи Джастин. — Но если бы ты прилетел на летающей тарелке, я не так бы удивился. Ты и этот цвет… разрыв шаблона, черт возьми! — Могу себе позволить. — Брайан пожал плечами и уселся за руль. — Как для меня сделан. Почти шесть ярдов в длину! Четыреста пятьдесят лошадиных сил! Зверь, а не машина! — Господи, Брайан, — закатил глаза Джастин, — как ребенок, честное слово! — Солнышко, ты посмотри внимательнее, — это же охуенный автомобиль! Кресла с массажем, подогревом и вентиляцией! Тут тридцать вариантов регулировки! Сам прочувствуешь удобства, когда мы исследуем все! А сзади можно траходром устроить человек на шесть! — Ебарь-террорист, — засмеялся Джастин и сел на пассажирское сидение. — Действительно, удобно. И с чего вдруг такие перемены? Ты же «Джипу» тридцать лет верность хранил. — Увидел в журнале, и захотелось такую игрушку, даже яйца зачесались, — честно ответил Брайан. — И сколько стоит игрушка для большого мальчика? — Восемьдесят семь тысяч четыреста десять долларов! — торжественно огласил Брайан, подняв указательный палец. — Какая точность, — усмехнулся Джастин, и хлопнул ладонью по торпеде, — ну, поехали кататься. Посмотрим, что за зверя ты приобрел. И, как ни странно, зеленый тебе идет. — Джастин поцеловал мужа и по-мальчишески смеясь, выкрикнул: — Вперед, мой капитан! ------------------------- Судя по количеству чемоданов, Гас, бесспорно, был сыном Брайана. Если Джорджу хватило одного и небольшой сумки с ручной кладью, то Гас с трудом уместил в три чемодана и огромную дорожную сумищу «все самое необходимое». Посмеявшись над сыном, Брайан в душе был горд и чрезвычайно доволен, что Гас вырос именно таким, каким он хотел его видеть. — Сынок, — отец обнял Гаса за плечи, отводя в сторону, — я, конечно тоже «королева лейблов», как говорит твоя мать, но нахуя тебе столько шмотья? — Это исключительно необходимое, папа, — возразил Гас. — Не могу же я дважды надеть один и тот же костюм! Это не комильфо! — Не знал, что в Лувр пускают только в брендовых вещах, — сдерживая смех, произнес Брайан. — Укладывать будешь сам. — Да не вопрос, — фыркнул Гас и направился к автомобилю, где Джордж уже заканчивал заполнять багажник чемоданами. Отдав вещи бойфренду, ответил на внезапный звонок: — Да, мам! Уже выезжаем. Все нормально, не переживай. Мы уже не дети… И отец тоже… Хорошо, попрошу Джастина проконтролировать и написать тебе отчет сообщением. И мы тебя любим. Поцелуй от нас ма, пока-пока!***
Салон «Боинга», заполненный чуть более чем на треть, навевал тоску. Но, приметив компанию из четверых привлекательных мужчин, миловидная бортпроводница зачастила в их сторону, предлагая напитки, закуски, карамель — «если вдруг кто-то плохо переносит полет» — попутно постреливая ярко накрашенными глазами то в одного, то в другого. — Если она еще раз посмотрит на тебя, как на взбитые сливки, я трахну твою задницу прямо здесь, и плевать на толпу зрителей, — проворчал Джастин на ухо Брайану. — Вообще-то она тебя раздевает взглядом, захлебываясь слюной, Солнышко, — возразил Брайан, довольный тем, что все еще вызывает приступы ревности у молодого мужа. Девушка не заставила себя ждать и, растянув губы в приветливую, как она думала, улыбку, снова подошла к ним, удивив странной и неуместной просьбой. — Прошу прощения, — кокетливо произнесла она, переводя взгляд с Джастина на Брайана, — вы не могли бы мне помочь? — Смотря в чем? — не очень вежливо ответил Джастин, поморщившись. — Дело в том, что я случайно сломала ключ, и он остался в замке. А замок закрывает шкафчик со столовыми принадлежностями. Через пару часов обед, а ни вилок, ни ложек, к сожалению, нет. Я была бы очень благодарна за помощь… вам обоим. Произнеся это, девушка закусила пухлые губки, густо покрытые матово-бордовой помадой, и обвела их кончиком языка. — Видите ли, мой муж, — Джастин сделал акцент на слове «муж», наслаждаясь произошедшими в лице бортпроводницы переменами, — полицейский, а я — художник, и, к сожалению, мы не владеем столярно-плотницкими навыками. Поищите кого-то более умелого в этом смысле. — Оу, — разочаровано произнесла она, и развернулась в сторону Гаса и Джорджа, надеясь попытать счастья там. Но, увидев долгий, нежный поцелуй, дернув плечиком, гордо удалилась. — А ты злой, Солнышко! — рассмеялся Брайан и, посмотрев на парней, добавил: — А вы еще хуже, даже попытки не дали. — С меня и Тамары достаточно, — фыркнул Гас, получив весомый подзатыльник от бойфренда.***
Аэропорт Хитроу поразил размахом стеклянного арочного потолка и количеством суетящихся людей. Даже те, кто сидел в кожаных креслах, ожидая рейса или прилетающих родственников, казалось, ни на минуту не замирали в одной позе, выглядя размытыми пятнами. Брайан и Джастин повидали достаточно подобных сооружений в Штатах, и не столь бурно реагировали на окружающие картины, как Гас с Джорджем. Те, открыв в изумлении рты, вертели головами, рискуя свернуть шеи, а в глазах плескался восторг от впечатляющих видов. Гас успевал делать селфи и немедленно отсылать их матерям. Джастин, словно впав в детство, тоже пару раз щелкнул себя и Брайана и послал Деб и Карлу, как они и просили. Дабы не выглядеть в глазах окружающих деревенскими туристами, Брайан, ухватив обоих под руки, потащил к паспортному контролю, обычно не занимающему много времени. А вот гора чемоданов на таможенном контроле явно задержится, хотя ничего запрещенного в них, конечно же, не было. Потратив добрые сорок минут на необходимые действия, компания направилась в зеленый коридор, поскольку ничего, требующего декларации, они не провозили. Решив обойтись без арендованного авто, парни взяли такси и, с трудом поместив багаж, направились в центр, где Джастин забронировал в «Чаринг кросс» два люкса, расположенных на одном этаже, но в разных концах длинного, застеленного бордово-желтым узорчатым ковром, коридора. Разойдясь по номерам, парочки договорились встретиться часа через три, но, скорее всего, четыре, потому что освоиться в апартаментах и «сделать их своими, пускай даже на пару дней» было крайне необходимо. — Не могу сказать, что я впечатлен, — произнес Брайан, обводя взглядом довольно тесный номер, гордо носящий звание «люкс». — В «Четырех сезонах» гораздо лучше! И роскошнее! — И дешевле, — подхватил Джастин. — Мы в Лондоне, сэр, англичане экономные и рачительные. — Ага. Я бы сказал скупые, и не отличающиеся вкусом. — Не вредничай, мы здесь всего на два дня и три ночи. Обойдемся без джакузи и финской сауны. — Джастин обнял мужа сзади и, проведя ладонями по груди, принялся медленно расстегивать рубашку, вытягивая из-под ремня. — Солнышко, я воняю с дороги… — он повел носом, повернув голову назад, — да и ты тоже… — Вот и опробуем лондонский душ, — стягивая рубашку с плеч, Джастин прошелся легкими поцелуями по спине, присев, потерся носом о поясницу и стянул брюки, уже расстегнутые самим Брайаном. Потискав обнажившиеся ягодицы, шлепнул по ним с оттягом, и объявил: — Я первый сверху! — Как пожелаешь, — согласился Брайан, и, быстро раздев Джастина, потащил в ванную.***
Настойчивый стук в дверь прервал посткоитальную сиесту Гаса и Джорджа невзирая на табличку «не беспокоить», предусмотрительно вывешенную на дверную ручку. — В Англии все такие невоспитанные? — проворчал Джордж, нехотя поднимаясь с кровати и набрасывая халат на голое тело. — О! Который час? — искренне удивился он, открыв дверь. — Уже семь! — возмутился Брайан, отодвигая зятя с дороги. — Джастин с голоду умирает, а вы все не натрахаетесь. Одевайтесь, я заказал столик в синем зале. — Можно подумать, вы провели это время иначе, — усмехнулся Гас, выползая из спальни и потягиваясь. — Не иначе, но в меру. Всего пару раз. — Брайан не считал нужным держать свою сексуальную жизнь в секрете от сына. В конце концов, он тоже педик, и вряд ли по прошествии стольких лет остался невинным агнцем. — У нас есть планы на вечер, если вы оба не страдаете ранним склерозом. — Да-да, — кивнули оба. — Гей-клуб «Royal Vauxhall Tavern». Как можно забыть, если Джастин все уши прожужжал, пока мы сюда на такси ехали? — добавил Джордж. — Верно. Ну, так шевелите задницами. Молодежь, мать вашу! Пинать вас надо, — ворчал Брайан, подгоняя парней. Традиционная английская кухня всем показалась немного пресноватой. Хотя большой «Биф-веллингтон», ростбиф и «Фиш-энд-чипс» насытили всех, и были нехотя, но одобрены избалованными разнообразием кухонь в родном Питтсбурге парнями. А вот сырная тарелка понравилась впечатляющим набором, представив вниманию тринадцать сортов сыра, разительно отличающихся от производимого в Штатах. На десерт решился один Джастин, но «Итонский беспорядок», состоящий из смеси клубники, безе и взбитых сливок, был настолько огромен, что помогать пришлось каждому под наигранное ворчание мистера «я-не-ем-углеводы-после-семи» Кинни. Клуб, раскинувшийся на три этажа, превзошел все ожидания. В сравнение с ним «Вавилон» — детская песочница с копошащимися младенцами. Хотя музыка не слишком отличалась от той, к которой все привыкли за многие годы. Все то же диско с вкраплениями чего-то более современного, и порой даже рокового. Танцпол на первом этаже был огромен! Стоя возле его левой границы рассмотреть противоположную было невозможно. А количество тел сливалось в единую колышущуюся массу, обнаружить просвет в которой еще нужно было постараться. Второй этаж порадовал больше. Он был разделен на несколько танцевальных зон, между которыми стояли столики, к слову сказать, почти все занятые посетителями. Но один свободный — у стены справа — все же нашелся. Туда и приземлилась компания из четверых мужчин, привлекших немало заинтересованных взглядов. — Если захочешь кого-нибудь трахнуть, я не буду против, — шепнул на ухо мужу Джастин. — Иногда нужно развлечься на стороне. — И, подумав, добавил: — Под присмотром. — Ты так добр к своему благоверному, Солнышко, — усмехнулся Брайан. — Но если развлекаться, то только вдвоем! Выбирай! — Вы что, реально собрались здесь с кем-то трахаться?! — в один голос завопили Гас и Джордж. — Почему бы и нет? — пожал плечами Брайан. — И вам, кстати, советуем. Освежите отношения. — Нам освежать нечего, — парировал Джордж, — пять лет — это не двадцать. Мы друг другу еще не надоели! — И мы не надоели, — вмешался Джастин. — Но вспомнить молодость бывает приятно. — Извращенные старикашки, — засмеялся Гас. — Идите, трахайте кого хотите, а мы лучше потанцуем. Да, Джорджи? — Безусловно, милый, — ответил тот, и нежно поцеловал партнера в губы. — Тьфу, блядь! — поморщился Брайан. — Столько сладкого я не переварю. Пойдем! Он взял Джастина за руку и потащил на самый свободный участок танцпола, случайно оказавшийся в центре зала. Время было максимально благосклонно к Брайану. В пятьдесят с хвостиком его шевелюра была так же густа и блестяща, как и в тридцать, спасибо хорошей наследственности, а седина лишь разбросала отдельные волоски по вискам, практически незаметные в темно-каштановой массе. Поначалу Брайан нещадно вырывал их, но, поняв, что Джастин находит это сексуальным, прекратил глупые издевательства над собственными волосами, и принял неизбежное как стоик. И сейчас, крепко прижав к себе мужа, он привычно вплавился в его бедра своими, доказывая в очередной раз, что определение «танец — это вертикальное выражение горизонтальных желаний» имеет под собой вполне материальные корни. Звучало что-то энергичное, требующее иных телодвижений, но Брайан никогда не подстраивался под обстоятельства, заставляя их следовать за собой. Так и сейчас: быстрое диско сменилось медленным старомодным «Save the Last Dance for Me», и Брайан повел Джастина по танцполу в классическом парном танце. Шассе, Dosado*, несколько вычурных па и, отправив Джастина в поворот с вращениями, Брайан откинул его на спину, удерживая от падения правой рукой. Поймав кураж, Джастин повис на руке партнера, откинув голову и свободно свесив руки по бокам. Последние аккорды, и стремительно поднятый Джастин встретил улыбающиеся губы мужа, впиваясь в них поцелуем. Замерший в начале танца зал взорвался аплодисментами — нечасто здесь танцевали так красиво и сексуально, не обнажая при этом горячих тел и не выставляя похоть напоказ. Шутливо поклонившись зрителям, парни вернулись за свой столик, где ошарашенная парочка спутников встречала их восторженными взглядами. — А вы думали, мы только задницами трясти умеем? — рассмеялся Брайан, потрепав сына по волосам. За час с небольшим столик парней был украшен десятками визиток и просто записок с номерами телефонов и электронными адресами желающих познакомиться поближе, или хотя бы пересечься на часок другой. Дабы не показаться невежливым, Брайан демонстративно сложил их аккуратной стопочкой и засунул во внутренний карман пиджака, точно зная, что не воспользуется ни одним предложением. По крайней мере, без резолюции Джастина. — Брайан, кстати, — встрепенулся Джастин, — почему ты повел нас в этот клуб? Он же довольно далеко от отеля. Рядом есть похожий, пять минут пешком. — Совершенно не похожий, Солнышко, — поучительно произнес Брайан. — Это историческое место и, между прочим, внесенное в Список национального наследия Англии в знак признания его важности для истории сообщества ЛГБТИК. Это старейшее сохранившееся гей-заведение Южного Лондона. Его построили в тысяча восемьсот шестьдесят втором году, и это был публичный дом до Второй мировой. А после страдающие без траха вчерашние солдаты, в том числе и геи, сделали его своим. И здесь впервые начали проводить дрэг-шоу. Конечно, и тут без дискриминации не обошлось в неспокойные восьмидесятые. По слухам, сама Диана, принцесса Уэльская, переодевшись мужчиной, в сопровождении Клео Рокос, Фредди Меркьюри и Кенни Эверета** посещала клуб. Кстати, этот факт зафиксирован в мемуарах Рокос, можешь сам прочесть. Правда, были те, кто пытался сей факт опровергнуть. — А ты подготовился, — уважительно кивнул Джастин, гордый за начитанного и всегда все знающего мужа. — Жаль, что у нас мало времени. Я бы хотел посетить много интересных мест. — Обещаю, летом мы приедем сюда на пару недель. И ты сможешь обследовать весь Лондон вдоль и поперек, хотя, думаю, что даже аборигены не знают его досконально. И в другие клубы тоже сходим, чтобы прочувствовать разницу на собственной шкуре. — Эй! А мы?! — возмутился Джордж, когда Джастин, ребячась, показал язык ему и Гасу. — Я художник, и тоже хочу в Британский музей и Галерею королевы в Букингемском дворце! — Да без проблем, — пожал плечами Брайан, — но с одним условием. Мы будем жить в разных отелях, желательно в противоположных частях Лондона. — Почему? — искренне удивился Гас, приподняв бровь точь-в-точь как отец. — Потому, что я хочу трахать своего, блядь, мужа где хочу, как хочу и когда хочу, — сказал Брайан с абсолютно серьезным выражением лица. — И кто тебе мешает? — уже Джордж удивленно вздернул бровь. — Вы. Оба! — Брайан по очереди ткнул пальцем в парней. — Не желаю чувствовать спиной два осуждающе-обжигающих взгляда. — Когда это? — в один голос вскричали парни. — Всегда! Даже удивительно, какая испорченная молодежь сейчас! Ни оргий, ни случайного траха, ни даже травки и легких наркотиков! Кошмар! Моногамия и домик с белым заборчиком. Я в чистом шоке! — Брайан, успокойся, — Джастин, еле сдерживая смех, погладил мужа по щеке, — ты и сам уже давно не делаешь этого. Не пугай детей. — Да, мне… нам уже не двадцать. Но вспомни, как мы зажигали раньше… — в голосе Брайана звучала вселенская тоска, но глаза предательски смеялись. — Папа, — тихо произнес Гас, хотя крайне редко называл отца так, — ты же полицейский, какие легкие наркотики, какая, черт возьми, травка? Ты вообще здоров? — По-моему, он над нами издевается, — сделал вывод Джордж, поглядывая на уткнувшегося в ладони Джастина. — Брайан регулярно всех троллит, пора привыкнуть. — Ничуть, — настаивал на своем шутник. — Пожелай мы пригласить кого-то в номер, вы же будете с отвращением фыркать, хотя могли бы и развлечься, послушав более опытных старших товарищей. — Не сбивай их с пути истинного, муж мой, — торжественно произнес Джастин, — они за традиционные ценности. — Тебе не кажется, что это оксюморон? Как педики могут быть за традиционные ценности? Нонсенс! — Ты достаточно давно живешь на свете… — Джастин… — предупреждающе перебил Брайан. — … чтобы принять все странности и несовершенства нашего мира, — спокойно продолжил тот, не моргнув глазом. — Короче, освобождаем половину июля и едем сюда культурно обогащаться и безудержно отрываться. А завтра навестим универмаг «Либерти» и купим сувениры нашим. Жаль, Гас вырос, рядом шикарный магазин игрушек… Но теперь у мальчика игрушка поинтереснее, хотя и одна! — Зато большая, — парировал Джордж, глянув на покрасневшего Гаса. — Это гены, зятек, — засмеялся Брайан, оплачивая принесенный счет. Третью и последнюю ночь в Лондоне отметили просмотром мюзикла «Kinky Boots»*** в театре «Адельфи» и последовавшим ужином в ресторане европейской кухни «HIDE» (конечно же, в приватной зоне с удобным диванчиком в форме подковы и круглым столом со странной выемкой, назначение которой Брайан определил вполне однозначно), расположенном на улице Пикадилли — напротив Грин-парка, где совершили вечерний променад после спектакля. И ближе к часу ночи дружно вернулись в отель, чтобы попрощаться с гостеприимной столицей Великобритании весьма своеобразным способом. По крайней мере, Брайан и Джастин сделали это на маленьком балкончике с видом на ночной Лондон, чему поспособствовала удивительно теплая погода. Как гласил прогноз — плюс тридцать три**** градуса. Что касалось молодежи, то об этом мистер Кинни намеревался узнать вскорости, не в силах совладать с внезапно обуявшим любопытством. Выспаться, конечно, не получилось — самолет вылетал в семь десять, но целый час и двадцать минут Брайан потратил с пользой, заснув сразу же, как только разрешили отстегнуть ремни. В половине десятого по местному времени (ох уж эти часовые пояса), благополучно приземлившись в аэропорту Шарля-де-Голля, четверка путешественников прибыла в Париж. Аэропорт был не менее величественный, чем Хитроу, и поглазеть по сторонам — святое дело. Ставшие традиционными селфи были отправлены семье, и уже знакомые с процедурой въезда в любую из стран мира парни, не теряя времени, прошли все необходимые пункты и, взяв такси, покатили в центр. Конечно же, Джастин выбрал четырехзвездочный отель в непосредственной близости к Эйфелевой башне — всего в двухстах метрах с маленьким хвостиком. Брайан никак не мог привыкнуть к метрической системе и автоматически переводил все в ярды и мили. Полсотни шагов по небольшой улочке Женераль Ламбер, и вы на Марсовом поле, куда Джастин планировал попасть незамедлительно. Или хотя бы ближайшим вечером. Тем более, что ночная иллюминация Эйфелевой башни обещала быть потрясающей. Хотя от аэропорта до «Résidence Charles Floquet-Hotel» было двадцать пять километров по утренним пробкам, полтора часа езды совсем не напрягали, поскольку окружающие пейзажи со старыми каменными зданиями, которые в большинстве своем несли какое-то историческое наследие, занимали внимание и отвлекали от дороги. На этот раз номера Джастин выбрал соседние, чтобы виды радовали не только его и Брайана, но и Джорджа с Гасом. А посмотреть было на что! Из любого окна прямо в комнаты смотрела Эйфелева башня. Даже из небольшого окошка ванной можно было увидеть эту металлическую конструкцию, чья историческая ценность, по мнению Брайана, была сильно преувеличена. А вот спальню с камином он одобрил, поскольку вечно замерзающий муженек регулярно просовывал свои ледяные ноги между его, нагло используя в виде грелки во весь рост! В Париже было решено задержаться подольше и встретить Новый год на Марсовом поле с видом на символ Франции. Далее по плану следовали Лувр, Триумфальная арка, Музей Гальера, Музей современного искусства, Музей Родена, Музей Орсе, и, конечно же, Люксембурский дворец. Конечно, никто не позволит шляться по зданию, где заседает Сенат, но прогулки по Люксембургскому саду не запрещены. Не только Джастин, но и все остальные понимали, что все музеи и достопримечательности Парижа обойти за несколько дней — непосильная задача. Поэтому коллегиально выбрали то, что было наиболее интересно Джастину и Джорджу как художникам и творческим личностям. — В июле мы едем в Лондон, — задумчиво произнес Джастин, листая путеводитель для туристов. — А Париж? Я хочу здесь жить! Хотя бы пару месяцев! — А ты не охренел, пизденыш? — возмутился Брайан, задницей чувствуя, что мелкая зараза, коей его муж оставался до сих пор, добьется-таки своего. — Давай бросим все дела, работу, семью, и поедем путешествовать по миру! — А почему бы и нет? Денег у нас дохрена, «Киннетик» и галерея в надежных руках. Кто нам запретит потратить годик-другой на себя? Кстати, будет причина бросить твою невыносимую работу. — Он прав, — вмешался Гас. — Сколько я себя помню, вы всегда были заняты по самую макушку. У меня почти нет детских воспоминаний о тебе, папа… — Я звонил почти каждый день. — Но это не заменяло твои объятия, твой запах, твою улыбку. Это грустно. — Джордж, подойдя сзади, обнял Гаса, прижав его голову к своей груди, понимая, что тот совершенно прав. В его детстве вообще не было никого, кроме мамы и бабушки, и переживания бойфренда вызывали щемящие отголоски в груди. — Ладно, — вздохнул Брайан, — не будем загадывать наперед. Но музеи музеями, а я хочу в клуб! — Ты в своем репертуаре, — рассмеялся Джастин, не имея ничего против такой постановки вопроса. — И в настоящий французский ресторан! — Само собой! — воскликнул Брайан, открывая соответствующий справочник. Неожиданно предпочтения младшей и старшей пары кардинально разошлись. Джордж и Гас настаивали на посещении знаменитого во всем мире кабаре «Мулен Руж», на что Брайан, а за ним и Джастин, явили перекошенные отвращением физиономии и высказали категорическое «нет». — В отличие от вас, наши бисексуальные потомки, — презрительно произнес Брайан, — мы с Джастином стопроцентные педики. И глазеть на полуголых баб не собираемся, дабы не поставить всех в неловкую ситуацию и не блевануть! — Как хотите, — пожали плечами парни, — идите в свой очаг разврата, а мы в кабаре. Не маленькие, дорогу в отель найдем. К огромному огорчению парней в Париже — одном из самых терпимых и дружелюбных к отличным от других людям городов — не было танцевальных гей-клубов, похожих на «Вавилон». Ну, либо Брайан, прошерстив интернет и путеводители по ночному городу, их не нашел. Зато баров было достаточно, чтобы неделю не появляться в отеле, курсируя из одного в другой. Но выбрали для начала три, расположенные на правом берегу Сены. Время близилось к полудню, и его было вполне достаточно, чтобы принять душ, выспаться и, конечно же, пару раз трахнуться, по традиции окрестив безликие гостиничные номера. Кстати, эта традиция пришлась по душе Джорджу и Гасу, которые уже в апартаментах старших, не замечая ничего вокруг, слились в страстном и безудержном поцелуе. Увидев «картину маслом», Джастин пихнул мужа локтем и, кивнув на парочку, посмеиваясь, прошептал, обдавая горячим дыханием ухо Брайана: — Может, не будем им мешать, понаблюдаем, вдруг чему-то новому научимся? — Боюсь, Солнышко, науку любви мы сами можем преподавать, так что вряд ли два мелких педика чем-то удивят. Но посмотреть я бы не отказался… — Извращенцы! — в один голос воскликнули Джордж с Гасом, и, застегивая на ходу ширинки, ретировались в свой номер. — Нет, ну, нормально! — притворно возмутился Брайан. — Они чуть не начали трахаться перед нашими носами, а извращенцы — мы! — Твоя школа, мистер «люблю-публичный-трах». — Но они-то не любят. — Просто забылись, поддавшись сиюминутному желанию. Не ворчи, старикашка. — В конец охуел, пизденыш мелкий! — Тсс, — прошипел Джастин и припал губами к шее мужа, касаясь языком чувствительного местечка за левым ухом. Медленно спустился вниз, расстегивая пуговицу за пуговицей, лаская твердеющую под его пальцами выпуклость, сдавленную тесными джинсами, и, потянув молнию вниз, добрался до любимой игрушки, привычно обхватив ладонью. — Пойдем в душ, и там я тебе отсосу… — Естественно! Должен же я получить компенсацию за нанесенное оскорбление! — Должен, — кивнул Джастин, — к тому же я собираюсь трахнуть твою аппетитную задницу. — Неужели? — подняв бровь, ухмыльнулся Брайан. — Уверен, что позволю? — Куда ты денешься? Взял замуж универсала — принимай все, как мужчина. — Приму, но учти, я хочу кончить без рук! Дважды! — Как пожелаете, сэр… Джастин сам не верил в это, но они вместе уже двадцать лет. У него было достаточно времени, чтобы изучить тело Брайана практически на молекулярном уровне. Впрочем, это было взаимно. И самое потрясающее то, что секс оставался все таким же желанным. Они не осточертели друг другу за целую жизнь, а, наоборот, казалось, желание с каждым годом разгоралось все сильнее и становилось все острее. Кто бы мог подумать… Пару оргазмов спустя, обнимая мгновенно заснувшего в огромной удобной кровати Брайана, Джастин придавался воспоминаниям, выстраивающим красочные картинки в его голове, и чувствовал себя героиней любовного романа, повстречавшей свою истинную любовь. И это было правдой.***
Молодежь, не отставая от старшего поколения, окрестила и душ, и спальню, и гостиную, и даже маленькую кухоньку, зачем-то имевшуюся в обоих номерах. Юным организмам не нужен длительный отдых, поэтому, вздремнув часок, Гас засел за ноутбук, предусмотрительно привезенный с собой. Вай-фай входил стоимость номера, и можно было ни в чем себе не отказывать. — Слушай, Джо, по отзывам, дешевле и проще купить билеты прямо в кабаре. Можно с ужином, можно без. Но говорят, что кормят вкусно. — Значит, возьмем с ужином. А некоторые пускай завидуют. — Не дождешься, — засмеялся Гас, — отец в любом случае виду не подаст. Представление начинается в семь тридцать, а, значит, я успею тебя трахнуть! — Весь в отца и так же помешан на сексе, — проворчал Джордж, заваливая Гаса на диван и забираясь сверху. — Помнится, совсем недавно кто-то заявлял, что хочет трахаться чаще. А теперь не нравится мое рвение… — Нравится, — Джордж впился в губы Гаса, запуская язык чуть ли не в горло, и уселся на готовый к новому раунду член. — Если у тебя в пятьдесят будет такой же перманентный стояк, как у Брайана, моя задница превратится в лохмотья. — Значит, моя тоже, — согласился Гас, — но пока об этом думать рано, так что двигайся и заткнись…***
— Думаешь, твои папашки уже натрахались? — прошептал Джордж, спустя полтора часа прикладывая ухо к двери соседнего номера. — Надеюсь, — таким же шепотом отозвался Гас, — но ты же их знаешь, маньяков озабоченных. — Тогда не будем рисковать. Пойдем, а то опоздаем, — отправив сообщение, Джордж взял бойфренда за руку и потащил к выходу.***
— Кому там неймется? — не прекращая вколачиваться в Джастина, пробормотал Брайан, проснувшийся со стоящим членом. Чем и воспользовался, растолкав сопящего мужа, решившего обменять секс на сон. — Неважно, не вздумай сейчас остановиться! — Джастин, обвив ногами талию Брайана, двигался навстречу таранящему стволу, желая, чтобы он как можно глубже проникал в него, в очередной раз присваивая и доказывая, что этот лучший член на свете только его и ничей больше. Да, в Лондоне Джастин разрешил трахать безымянные дырки, но то, что Брайан отказался воспользоваться его минутой слабостью, согревало душу и сердце, заставляя последнее трепетать, словно ему снова восемнадцать. «Какое возбуждающее, оказывается, слово «эксклюзивность»… — подумал Джастин в момент наивысшего наслаждения, а раздавшийся в тот же момент рык, перетекший в стон, окрасил кульминацию во все цвета радуги, разбрызгивая вокруг золотистые искры. — Солнышко, — содрогаясь всем шикарным телом, простонал Брайан, — это когда-нибудь перестанет быть таким охуенным? — Надеюсь, нет, — с придыханием отозвался Джастин из-под распластавшегося сверху мужа. — Никогда. — Значит, я умру на тебе, — уткнувшись во влажное плечо, хихикнул Брайан, — изможденный, но счастливый. — Согласен, но не ранее чем через… — последовала долгая пауза, — сорок пять лет! — Да ну, нахуй, — хмыкнул Брайан, скатываясь с Джастина, — я буду как Джимми Картер*****, седой и жутко морщинистый. Фу. Кто захочет трахать мумию? — Я. И этого достаточно. Тебя я захочу даже лежащим в гробу, — Джастин подполз ближе и положил голову на плечо мужа. — Договорились. Помру со стояком! — Это будет эпическое зрелище, — рассмеялся Джастин, нащупывая телефон, который кинул куда-то за подушки, услышав неурочный сигнал. — Что там? — полюбопытствовал Брайан. — Наши детки удалились на прогулку. «Не стали отрывать вас от чудодейственного траха. Ушли в кабаре. Когда вернемся, не знаем. Развлекайтесь! Встретимся утром», — посмеиваясь, прочитал Джастин. — И в кого Джордж такая язва? — потягиваясь всем длинным телом, усмехнулся Брайан. — Это же он, я не ошибся? — Да. Они оба берут пример с тебя, дорогой. Ведь я сама скромность… — Ага, скоро крылышки отрастут, и нимб засветится, распутный ангелочек, — съязвил Брайан и ущипнул Джастина за сосок. Тот взвизгнул и соскочил с кровати, убегая в душ.***
Вечерний променад, при благоприятном стечении обстоятельств обещавший стать ночным, начался с самого далекого относительно центра города гей-бара «Cafe Moustache». Джастин, увидев его изображение на красочном развороте путеводителя, немедленно воспылал желанием прогуляться по берегу Канала Сен-Мартен, в двух десятках шагов от которого и располагался клуб. Легкая рябь на поверхности воды, брусчатый тротуар ниже ее уровня, горбатый мостик с громким названием «Гранж Окс Бель», миновав который, прогулялись по Набережной Жеммап. Посидели на скамейке, долго и нежно целуясь, хотя время года не располагало к длительным посиделкам — задницы начали ощутимо замерзать. И, забежав на чашку кофе в ближайшую уютную кофейню, чтобы немного согреться, направились по запланированному маршруту. Каково же было разочарование, когда перед ними предстало нечто зажатое между магазином и какой-то забегаловкой, что невозможно было назвать даже скобяной лавкой, не то чтобы гордо именовать гей-баром. — Брайан, — полушепотом протянул Джастин, — ты уверен, что мы не ошиблись адресом? На картинке все было не так убого. — Нет. К сожалению, это он и есть… Пойдем внутрь или?.. — Пойдем! Зря, что ли в такую даль на такси ехали?! Может быть, внешность обманчива? — Сомневаюсь, — фыркнул Брайан, — но давай проверим, так ли велик пиздец, как кажется. Но пиздец запустил свои мерзкие щупальца и в нутро… Помещение было довольно маленьким и тесным — людям, склонным к клаустрофобии, совать сюда нос категорически не рекомендовалось во избежание смертельной опасности для здоровья. Десяток столиков, бар и пятачок, который, должно быть, служил сценой для каких-то представлений. Вот и вся обстановка. То, что танцы здесь не предполагались, стало понятно с первого взгляда. Ну, разве что, вжавшись друг в друга, потоптаться между круглыми столиками, стараясь не задеть плотно сидящих за ними посетителей. Но было здесь нечто, что, скорее всего, и привлекало местную гей-тусовку… Три приват-комнатки, оснащенные разного рода фиксаторами и качелями, подвешенными на толстых цепях к потолку. Двери этих кабинок были сделаны из прозрачного материала, похожего на стекло, и каждый желающий мог наблюдать за действом, происходящим внутри. Сейчас комнатки пустовали — возможно, был слишком ранний час для жестких развлечений. — Не хочешь туда? — поинтересовался Джастин, с интересом глядя на мужа. — Джастин, это не моя тема, и никогда особо не привлекала, — поморщился тот. — А посмотреть? — Предпочитаю действовать, но не при этих людях, — он приблизился к самому уху Джастина и промурлыкал: — Если хочешь, можем обустроить комнату для игр дома… Сможешь меня связать и даже приковать наручниками… — Прекрати… — застонал Джастин, представив прикованного к Андреевскому кресту Брайана с пылающей свежеотшлепанной задницей и огромной пробкой в ней. — Я, блядь, кончу прямо здесь! — Пойдем, — смеясь, Брайан затащил возбужденного пизденыша в кабинку расположенного рядом туалета, и, стянув с него джинсы, быстро довел до разрядки несколькими резкими движениями руки. Проведя полчаса за бутылкой местного пива, парни поняли, что бармен открыто презрительно относится к иностранцам, и если бы Брайан не прошипел по-французски «повежливее с тем, кто платит», то, возможно, дошло бы до словесных оскорблений! ****** — Ты знаешь французский? — жутко удивился Джастин. — Пару фраз. Выучил когда-то, для чего — уже не помню. Пойдем отсюда, пока я еще вежлив! Поймав такси на улице Фобур Сен-Мартен, вторым пунктом решили назначить «Le Raidd». Нельзя сказать, что бар был клоном предыдущего, но очень похожим, хотя и в пару раз просторнее. Публика была максимально разнообразной: от молоденьких твинков до убеленных сединами «медведей». Но танцы и здесь, увы, не приветствовались. И, слава яйцам, как любил выражаться Брайан, никаких приват-помещений. За то недолгое время, что они пробыли в баре, трижды их пытались снять. Как обоих, так и поодиночке. Но желания попробовать любовь настоящих французов почему-то не возникало… Третьим в списке был «freedj». Уже издалека было видно, что это именно гей-бар, а не маскирующийся неизвестно под что закоулок. Фотографии целующихся парней на фоне радужного флага с обеих сторон от входа, оформленный неоновыми огнями фасад, и толпа веселящихся педиков очень радовали взгляд и вселяли надежду на приятное времяпрепровождение. С нетерпением войдя внутрь, парни с облегчение выдохнули — перед ними предстало именно то, что они искали! Просторное помещение, переливающееся разноцветными огнями, и довольно большой танцпол посередине, где в такт громкой музыке извивались красивые, хотя и одетые, тела. Наконец-то они могли размяться и вдоволь потанцевать. Все это так напоминало «Вавилон», что щемящее чувство тоски накрыло обоих. — Ты тоже это чувствуешь? — прижавшись к уху Брайана, спросил Джастин. — Что именно? — Желание поскорее вернуться домой… — Удивительно, но есть немного, — улыбнулся Брайан, — еще не передумал пожить здесь пару месяцев? — Не знаю, — пожал плечами Джастин, сильнее прижимаясь в твердой груди мужа. — Надеюсь, это пройдет. Я никогда так далеко не уезжал… Другой континент! Как другая планета. — Стареем, Солнышко, — усмехнулся Брайан, чмокая Джастина в кончик носа, — хочется поближе к дому, в свою ортопедическую кровать… Но к черту ностальгию! Давай веселиться!***
Представление закончилось около одиннадцати, и полные впечатлений Джорд и Гас медленно шли по бульвару Клиши, взявшись за руки. Любуясь ночной иллюминацией города влюбленных, каковыми они, по сути, и были, парни незаметно ступили на бульвар Маргариты де Рошешуар. Здания разительно отличались от построек родного Питтсбурга, особенно его Золотого треугольника, где большинство домов состояли из стекла и бетона. Невысокие каменные строения, казалось, не повторяли друг друга даже в мелочах, хотя первые этажи полностью занимали магазины, бутики, кафе и рестораны. Было довольно холодно, хотя, судя по незамерзшим лужам, до отрицательных температур градус не опустился. Но носы все равно покраснели, а пальцы мерзли, даже будучи сцепленными друг с другом. Но романтичное настроение поглотило обоих, и такие мелочи были не столь существенны. Бульвар Маргариты де Рошешуар плавно перетекал в бульвар Шапель, почти не меняя окружающего пейзажа, если не брать во внимание мост над железнодорожными путями, а чуть дальше еще один. Добредя, наконец, до городского парка, под которым протекала часть канала Сен-Мартен, Гас набрал номер отца.***
— Да, сынок, — если бы не режим вибрации Брайан не услышал бы звонок сквозь грохочущую музыку. — Мы в баре «freedj» на тридцать пять Сент-Круа де ла Бретонри. Берите такси и приезжайте. Тут весело и можно потрясти задницами… Нет, все прилично, поверь своему развратному отцу, — Брайан засмеялся, посмотрев на закатившего глаза Джастина. — Ждем! — Нагулялись, детки? — усмехнулся Джастин. — Маленький мальчик соскучился по папочке? — Солнышко, не язви, — укорил Брайан распоясавшегося мужа. — Видимо, полуодетые женские тела все-таки перебор для недопедиков. — Пойдем танцевать, пока они едут, — Джастин, ухватив Брайана за рукав, потащил в гущу скачущей толпы. Не важно, как назывался город или клуб, или даже страна и континент — они снова поймали собственную волну и, крепко обняв друг друга, начали личный неповторимый танец. Парни вокруг расступились, как будто физически ощутили невидимую границу, за которую нельзя было заступать, и даже случайные касания чужих частей тела не волновали плавно двигающуюся пару. О чем они шептали друг другу на ухо, можно было только гадать, но, глядя на нежные улыбки и влюбленные взгляды, всякий мечтал о чем-то похожем. — Вот они, — кивнул в толпу Джордж, остановившись у бара. — Как всегда, в центре внимания. — Отец и не в центре? Ты шутишь, он же не переживет! — Гас решительно двинулся к Брайану, лавируя между танцующими. Джордж — за ним по проторенной дорожке. — Могу я разбить вашу пару? — стараясь изменить голос, громко произнес Гас. — Не думаю, что… Гас! Чтоб тебя! — нахмуренный лоб разгладился, и Брайан обнял сына за шею. — Никогда не подкрадывайся сзади. — Это у него от тебя, — засмеялся Джастин, вспоминая бесчисленные ситуации, когда Эммет вздрагивал и так же матерился на Брайана, обещая повесить на его шею колокольчик. — Семейство кошачьих. А где Джордж? — Не знаю… Вроде за мной шел. — Гас нервно оглядывал пространство клуба в поисках благоверного. — Вот он. И мне не нравится, что там происходит! Раздвигая толпу, Гас пробирался в сторону Джорджа, который на повышенных тонах переругивался с какими-то парнями и экспрессивно жестикулировал. — Что случилось? — перекрикивая и музыку, и словесную перебранку завопил Гас. — Вот этот, — Джордж ткнул пальцем в высокого черноглазого брюнета, при виде подоспевшей поддержки оппоненту сложившего руки на груди, — ущипнул меня за задницу, а потом еще и шлепнул пару раз, и сказал что-то вроде: «je veux te baiser», — коверкая произношение, произнес он. — Это значит «хочу тебя трахнуть», — перевел Брайан. Они с Джастином молча наблюдали за ситуацией, готовые вмешаться при необходимости. — Да это форменное домогательство! — воскликнул Джордж и качнулся в сторону парня. — Стоп! — скомандовал Брайан. — Успокойся. Это гей-бар. Здесь такое в порядке вещей. Достаточно просто сказать «pas»… — Я универсал! — взвился Джордж, сжимая челюсти. — Это означает «нет», — Брайана не забавляла эта мышиная, на его взгляд, возня, но, учитывая, что клубный мир парням не принадлежал, и его правил они не знали и знать не хотели, он держал себя в руках, стараясь сгладить ситуацию. — Il n'est pas intéressé, — произнес он, повернувшись к парню, возжелавшему его зятя. — Et toi? — подмигнул тот. — Je ne suis pas intéressé non plus. Et aucun de nous. — C'est dommage.******* Парень ретировался, и Брайан потащил всех к бару. — У педиков всегда так? — возмущенно спросил Джордж, отпивая разом половину бутылки пива. — Щипки, шлепки, пошли ебаться! — Во-первых, ты тоже педик, если только у Гаса не отросла пизда, — наставительно произнес Брайан. — И да, сиюминутная похоть важнее чего-то более возвышенного. Тебе должно льстить, что пользуешься успехом. — А мне не льстит! — Ну и какого хуя вы сюда приперлись? — Брайан уже сто раз пожалел, что позвал мелких в бар. — Гуляли бы себе, держась за ручки, как парочка натуралов! Детский сад, блядь! — Брайан, успокойся, — Джастин обнял мужа со спины, — не будем ссориться. Пожалуйста. — Джастин, никого не заставляю жить так, как хочу я. Но пора научиться выбирать развлечения по вкусу. Не нравятся гей-бары — не ходи туда, и не устраивай ссор. Если бы мы не разрешили ситуацию, они могли и подраться, между прочим! Не хватала еще в полицию загреметь! Это не Штаты, хрен знает, что у них творится в подобных местах. — Ты снова преувеличиваешь. Все же хорошо. Парень оказался понятливым… — А мог оказаться непонятливым, что тогда? Я изучал статистику преступлений на почве ненависти. Хотя Париж один из самых терпимых городов мира, здесь тоже, бывает, преследуют и убивают педиков! Поехали в отель, я устал, и настроения веселиться пропало. Десять минут спустя такси разъехались в разные стороны…***
Брайан бежал по кладбищу, огибая одни могилы, перескакивая через другие, но, как ни старался не отставать, Джастин отдалялся все дальше и дальше. Сгущающийся туман постепенно поглощал хрупкую фигурку, истончающуюся по мере отдаления. Дыхание сбивалось, казалось, легкие пылают от недостатка кислорода, а сердце рискует разорваться с каждым новым оглушительным ударом. — Джастин… — обессилено прохрипел он, запнувшись о неизвестно откуда выскочившую корягу, рухнул на влажную землю и, ударившись затылком о надгробный камень, на грани сознания увидел ухмыляющееся лицо Дрю Бойда… рядом с которым неподвижно лежал голый Джастин и остекленевшим взглядом смотрел прямо на него… обвиняя…***
Джастин проснулся от резкого крика и, мгновенно повернувшись лицом к мужу, попытался его разбудить. — Брайан! Брайан! Проснись же, черт тебя подери! Тот метался во сне, тяжело дыша и всхлипывая. Его губы шевелились, и Джастин с трудом смог расслышать: «Джастин… прости… прости меня…». Значит, кошмары, не появлявшиеся много лет, снова вернулись? — Брайан… — Джастин легко похлопал по горящим щекам Брайана, стирая выкатившуюся из-под ресниц слезу. — Проснись, я здесь. Со мной все в порядке. Брайан! — Джастин?! — Брайан резко открыл глаза и непонимающе уставился на обеспокоенное лицо мужа. — Что случилось? — Тебе приснился кошмар, я полагаю. — Блядь!.. Да, и я помню его охуенно четко… — Он снова откинулся на подушку и вздохнул. — Давно их не было… — Постарайся успокоиться и заснуть, — Джастин нежно поцеловал мужа в висок. — Я буду охранять твой сон. — Спасибо, Солнышко, — губы нехотя сложились в улыбку, — люблю тебя. — И я тебя. Спи. Обняв все еще подрагивающего Брайана, Джастин положил голову на его плечо, стараясь не разреветься, хотя очень хотелось…***
Тихий стук в дверь мгновенно разбудил Джастина, который большую часть ночи просто дремал, боясь пропустить еще один кошмар, если вдруг тот снова проберется в беспокойный сон Брайана. Бесшумно соскользнув с кровати, он быстро накинул халат на голое тело и приоткрыл дверь. — Джастин… — Брайан еще не проснулся, — прошептал Джастин, — он плохо спал, кошмары вернулись. — Из-за меня? — удрученно спросил Джордж. — Прости. Я не думал, что так получится… — Никто не думал. Но ты слишком остро реагируешь на некоторые вещи. Повзрослей уже, братик. Мир не солнечная полянка с разноцветными цветочками. А ты выбрал темную сторону, — Джастин злился не на Джорджа, а на ситуацию, возникшую из-за его чрезмерной щепетильности. И Брайан вчера сказал правильную вещь: не нравится — не ешь. — Поговорим за ужином. Не хочу его будить. — Хорошо, — вздохнул Джордж, — сообщи, во сколько и где. Сегодня Новый год… Мы могли бы… — Посмотрим… Время еще есть. Вернувшись в постель, Джастин обнаружил проснувшегося мужа, уже перелистывающего веб-страницы в ноутбуке. — Как ты себя чувствуешь? — Нормально, — улыбнулся тот и обнял усевшегося рядом Джастина. — Я слышал Джорджа. Он прав — сегодня Новый год, а ты, помнится, хотел встретить его на Марсовом поле. Раз уж Красная площадь вне зоны доступа. — Было бы охуенно здорово, — Джастин с облегчением выдохнул, внимательно глядя на мужа. Никаких признаков тревожного состояния, как бывало раньше, он не наблюдал. — Не пытайся меня анализировать, Солнышко, — не поворачивая головы, произнес Брайан. — Я в порядке. И прекрасно понимаю, что все это игра воображения. Считай, что просто посмотрел низкобюджетный ужастик. На этом все. И, кстати, сейчас уже не модно праздновать на Марсовом поле, вся вакханалия перетекла на Елисейские поля и, в частности, к Триумфальной арке. — Значит, и мы там будем! — Я забронировал столик в «Les Jardins du Presbourg». Французская кухня, как ты и хотел. А напротив ночной диско-клуб. Не гейский, слава яйцам! — Замечательно! Хочу лягушачьи лапки и улиток! — подскакивая на пружинистом матрасе, Джастин, как ребенок, захлопал в ладоши. — Фу, это банально. Французская кухня гораздо более разнообразна.***
В девять вечера вся компания прибыла в ресторан. Антураж не поразил великолепием, но оформление было необычным. Барная стойка светилась изнутри, проявляя незамысловатый рисунок, колонны, поддерживающие потолок, играли роль светильников, двухуровневый зал густо заставлен столиками, обрамленными лаконичными полукреслами и диванчиками, что, конечно же, выгодно увеличивало количество посадочных мест. И, судя по расположению заведения, оно никогда не пустовало. Была еще терраса, которая зимой, по-видимому, не функционировала. Самое интересное, что привлекло внимание в первую очередь Джастина — это потолок, фрагментарно украшенный светильниками, выдающими себя за осеннюю листву всех оттенков желтого и оранжевого. Смотрелось необычно и ново. Столик на четверых, заказанный Брайаном, располагался на втором уровне, и высокий мистер Кинни практически задевал макушкой краешки опавших листьев. «Утиное конфи», «Фуа-гра», «Кок-о-вен» и, конечно же, «Эскарго»! Джастин отказался покидать ресторан, пока не попробует этих «скользких козявок», как их назвал Брайан, передернув плечами. А на «Гратан дофинуа» отказался даже смотреть, поскольку картофельная запеканка со сливками, да еще посыпанная сыром — «смертельно опасное блюдо даже на расстоянии вытянутой руки». Та же участь постигла десерты как класс, но Джастин с Джорджем и Гасом с удовольствием слопали по паре эклеров и по порции «крем-брюле». А вот «Гужеры» — маленькие заварные пирожные, но с сырной начинкой, Брайан оценил по достоинству, отдав должное немалому их количеству. Ближе к полуночи площадь Шарля де Голля напоминала колышущееся море из человеческих голов. Протиснуться мимо тел ближе к центру было труднее, чем в «Вавилоне» в «счастливый час». Но ледокол «Брайан Кинни» упорно раздвигал человеческую массу, прокладывая путь ближе к Триумфальной арке. И вскоре началось световое представление. На поверхности сооружения, сменяя друг друга, появлялись картинки, изображающие флаги разных стран мира, репродукции известных художников, проекции местных достопримечательностей, мелькали цифры, показывая сколько минут осталось властвовать старому году, надписи на французском и английском языках с поздравлениями и пожеланиями счастливого Нового года. Это было потрясающе красиво и завораживающе! Полчаса пролетели в одно мгновение. И, наконец, вспыхнули цифры, отсчитывающие обратный отсчет, и толпа, включая парней, на разных языках вопила: «Пять, четыре, три, два, один…». И в тот же миг небо окрасилось разноцветием фейерверков, разлетающихся во все стороны, и вопль толпы оглушил каждого на добрых пару минут. Люди бесновались в каком-то экстазе, прыгали и танцевали, пели и смеялись. Парочки целовались, не стесняясь и невзирая на пол. Джастин повис на шее Брайана и прильнул к холодным губам, вкладывая в этот поцелуй всю любовь, которая жила в нем уже два десятилетия. Джордж и Гас не отставали и, отбросив обычную стыдливость, страстно целовали друг друга, словно собирались трахнуться прямо здесь и сейчас. Когда страсти поутихли и толпа поредела, отправляясь праздновать продолжение ночи где-то еще, Брайан, как вожак стаи, повел своих волчат в диско-клуб «L'Arc». — Как же круто!!! — кричал Джастин, кружась волчком под знакомую до боли музыку, как некогда Эммет, вытянув руки над головой. Даже Брайан, словно вернувшись в свои двадцать девять, не отставал от молодого поколения, позволив Глории Гейнор увести себя в отрыв в ностальгическом порыве. Если бы не обилие особ женского пола, то было бы очень похоже на «Вавилон». Два часа непрерывных танцев наградили усталостью даже мелких, что уж говорить о Джастине и, особенно, о Брайане! — Здесь за углом есть еще клуб, — сообщил Гас, — я слышал разговор о нем в туалете. — И когда успел выучить французский? — поинтересовался Брайан. — Они говорили по-английски. Видимо, тоже туристы, — пожал плечами тот. Было решено незамедлительно перебазироваться в «Le Duplex». — Не понял, — удивился Брайан, когда они дошли… до некоего сводчатого сооружения, оказавшегося входом. Сам же клуб располагался под землей! ******** Причем сверху пролегали тротуар и проезжая часть! — Вход в преисподнюю, блядь! — И мы сейчас туда спустимся… ха-ха-ха… — басом изобразил Джордж. — Сам Люцифер к нам пожаловал? — развеселился Брайан, спускаясь по ступенькам. Длинный ярко освещенный коридор вел вглубь, заканчиваясь развилкой. Согласно табличке, висящей на стене, здесь было два подземных этажа. На минус первом пара танцевальных залов — один поменьше, для каких-нибудь не очень многолюдных мероприятий, второй больше, с пультом ди-джея и небольшой сценой, где устраивались представления и молодежные тусовки любителей хип-хопа. На минус втором боулинг, американский бильярд, ресторан французской кухни и вместительный конференц-зал. — Ого, — присвистнул Джастин, — вот это развернулись, так развернулись! — Пойдем, — Гас нетерпеливо потянул компанию в большой зал, где громко, но не оглушительно, звучала музыка, и было много разновозрастных посетителей. Столики, диванчики и табуреты тянулись вдоль стен, повторяя их изгибы, или образовывали небольшие островки, разбросанные по залу, но посередине все равно оставалось большое пространство для танцев. Лавируя между танцующими, компания миновала две трети зала и, наконец, нашла удачно свободный диван — как раз для четверых. Взяв в баре пиво для молодежи и два двойных «Чиваса» для себя и Джастина, Брайан удобно расположился на диванчике, вытянув длинные ноги, уже довольно уставшие после длительного променада и танцев. Атмосфера была благодушная и располагала к приятному времяпрепровождению. На танцполе, кроме молодых парней и девчонок, несмотря на неподходящее музыкальное сопровождение, кружились в устаревшем танце несколько вполне солидных пар, одну из которых можно было назвать «божьими одуванчиками». Непривычное зрелище. Но не отталкивающее. В конце концов, каждый имеет право повеселиться и отдохнуть в ночном клубе, независимо от количества прожитых лет. Брайан и сам уже не мальчик, увы, но отказывать себе в удовольствии не станет и в семьдесят пять. Если доживет, конечно. — Надеюсь, здесь никто не будет лапать меня за задницу? — усмехнулся Джордж, оглядывая зал. — Даже если какой-нибудь натурал воспылает таким желанием, соблазнившись твоим упругим задом, — подхватил Брайан, — не реагируй агрессивно, ты не Тарзан в джунглях. Но, боюсь, что проблемы возникнут у вас… — С чего бы это? — удивился Гас. — С того, что на вас пялятся девушки… На обоих. Я насчитал семь! Отгонять их придется самим, я умываю руки, — посмеиваясь, Брайан отсалютовал парням стаканом и демонстративно обнял Джастина, прижимая его голову к своему плечу. Вполне понятный знак тем, кто и на них положил глаз. — Решаемо! — в один голос воскликнули Гас и Джордж, и страстно поцеловались. Сложившись пополам, Джастин заливался смехом, который, видимо, пробивался даже сквозь музыку — на них обернулись ближайшие соседи, а заинтересовавшиеся ранее девушки, навесив высокомерные выражения на ярко накрашенные лица, утратили всякий интерес к игрокам другой команды и занялись поисками подходящих жертв. Молодежь отрывалась на танцполе, а Брайан, подвигавшись пару песен, вернулся за столик и, потягивая виски, любовался мужем, чья фигура не прибавила и десяти футов, оставаясь такой же тонкой и гибкой, как двадцать лет назад. Поймав взглядом Гаса, Брайан невольно улыбнулся. Казалось, он смотрит на себя версии двухтысячного года — настолько сын был похож на него в мелькании разноцветных огней. А вот Джордж, возмужав, уже не так походил на Джастина. Черты его лица стали немного резче, а регулярные занятия в тренажерном зале поместья сформировали широкоплечую фигуру с узкой талией и поджарыми ягодицами. Тело Джастина, как бы он ни старался, не способно нарастить такую мышечную массу, чему Брайан был, кстати, несказанно рад. Представить себе не мог мужа в образе качка. Когда троица, наконец, натанцевалась и немного угомонилась, было уже начало пятого. Даже молодые выносливые организмы требовали подпитки и отдыха. — Я голоден, — пожаловался Джастин, а Джордж и Гас поддержали его энергичными кивками. — Хотим в ресторан! Три пары глаз выжидательно уставились на Брайана. — И давно вам троим требуется мое разрешение? — фыркнул тот, но с готовностью покинул ставший уже родным диванчик и возглавил шествие на минус второй этаж. Он и сам не отказался бы то ли от позднего ужина, то ли от раннего завтрака. Как ни странно, все четверо сошлись на первых блюдах и дружно выбрали «Буйабез». Но Джастин решил, что много — это не мало, и дополнил заказ «Нисуазом» и «Кишем» с яично-сливочно-сырной заливкой. А четыре порции профитролей попросил завернуть с собой. И хотя ресторан не работал на вынос, горячий французский повар, уловив сигналы гей-радара от симпатичного гостя, в виде исключения порадовал компанию в лице обаятельного Джастина большим бумажным пакетом с надежно упакованными пирожными и контейнером с шоколадным соусом, приготовленным по собственному рецепту. — Отец, — шепнул на ухо Брайану Гас, — смотри, уведут муженька прямо из-под носа. — Очень в этом сомневаюсь, — улыбнулся тот, целуя вернувшегося с добычей супруга. — Симпатичный. Не хочешь?.. — Нет. Я слышал, что французы не любят мыться, — рассмеялся Джастин, повиснув на шее Брайана. — И я хочу только тебя. — Эй! Полегче, — прервал воркование Джордж, — подождите с нежностями до отеля. Обещаю, до вечера мы вас не побеспокоим. Трахайтесь сколько влезет! — Звучит двусмысленно, — усмехнулся Брайан, — и я не сомневаюсь, что вам тоже необходимо хорошенько потрахаться, — съязвил он, подмигнув Джастину.***
— Если мы поселимся в Париже на несколько месяцев… — Джастин, объезжая член полусидящего прислонившись к спинке кровати Брайана, успевал вести почти светскую беседу, не теряя мысли. — Каждые выходные обязательно будем ходить по клубам. Похуй, что там натуралы в большинстве! В «Le Duplex» мне очень даже понравилось! — Согласен, Солнышко, — встречая каждое движение мужа, ответил Брайан. — Клуб отличный, и не нужно отгонять от твоей охуенной задницы всяких уродов. Но почему только… по выходным? — В будние дни… — вздрагивая от особо точных попаданий в нужную точку, объяснил Джастин, — будут музеи, кинотеатры, магазины, торговые центры… Ты же не откажешься от новых коллекций, королева лейблов? — Ни за что! — сладкая пытка продолжалась уже довольно долго — разговоры не позволяли полностью сосредоточиться на ощущениях. Но желание не уменьшалось, а словно зависло в определенной точке и раскачивалось с точностью метронома. Это было довольно утомительно, хотя и приятно. Джастин, красивый до умопомрачения, с пылающим лицом и растрепанными волосами, гибкий, плавно извивающийся на члене — потрясающее зрелище, и Брайан был готов наслаждаться им бесконечно… — Булонский лес, Венсенский лес и заповедники. Их в округе целых семь! Все это я хочу облазить и обнюхать, посмотреть своими глазами и пощупать своими руками. — А еще Монблан… остров Джерси и Ницца! И Версаль! Чуть не забыл! — А ничего, что Монблан на границе Франции и Италии? А Джерси на севере? Карту посмотри. — Ну, мы же никуда не торопимся… — Я вижу… — Брайан сбил размеренный темп Джастина, сделав несколько быстрых резких толчков. — Трахни меня. Хочу тебя внутри, — вдруг вырвалось почти против воли. И Джастин замер с довольной улыбкой. С Джастином Брайан никогда не избегал принимающей позиции, и со временем даже почувствовал вкус к такому виду близости. Но так открыто никогда себя не предлагал, всегда подталкивал партнера к действию правильными намеками. А сегодня то ли романтичная атмосфера Парижа, то ли приличное количество выпитого алкоголя сыграли роль, но вдруг остро захотелось ощутить в себе крепкий толстый ствол и то самое пресловутое чувство наполненности, от которого сносило крышу почти каждому педику, побывавшему снизу. Разве Джастина нужно просить дважды? Со стоном выпустив член мужа из себя, он целует его губы, спускается к шее, выгибающейся навстречу, ласкает загорелую грудь, задевает зубами чувствительные соски, прослеживает языком каждую напрягающуюся под прикосновениями мышцу живота. Скользит руками по стройным бедрам и, подхватывая Брайана под коленки, дергает вниз, укладывая на спину, подталкивая под ягодицы подушку. Его пальцы ласкают разведенные бедра — кожа здесь нежнее китайского шелка — за пальцами следуют губы. Рука нащупывает тюбик лубриканта, отброшенный ранее в сторону, и Брайан стонет, насаживаясь на осторожные пальцы. Джастин, как обычно, предельно нежен и аккуратен, хотя сам чаще предпочитает жесткий секс медленному и тягучему. Но ему кажется, что Брайан каждый раз переступает через себя, впуская его в святая святых. Хотя это не так, и Брайан не раз повторял, что ему нравится «быть оттраханным» мужем. И все равно, скорее, по привычке, он действует максимально ласково, пускай даже зная, что тот прекрасно владеет всеми мышцами роскошного тела, в том числе и интимными, и впустить его в себя не составляет абсолютно никакого труда. Пальцы порхают, оглаживая чувствительную кожу, исследуют предоставленную территорию как в первый раз, находят самое отзывчивое местечко, от чего Брайан вздрагивает, а каменный член дергается, истекая прозрачным соком. Он стонет, давно перестав сдерживать себя «как мужчина». Джастин, несмотря на молодой тогда возраст, быстро научился доставлять ему удовольствие, и стал единственным на долгие годы парнем, кому позволялось баловать Брайана риммингом. И Джастину это нравится. Причем не столько собственная исключительность, сколько отзывчивая и бурная реакция Брайана. Привыкший держать себя в строгих рамках приличия на работе, дома Брайан сбрасывает серьезность и предстает перед Джастином без масок, которые приходится носить в обществе. Эта интимность на грани единения душ, в конце концов, связала их крепкими нерушимыми узами на долгие годы, а теперь уже и навсегда. Джастин присоединяет к пальцам язык, дразня пульсирующую плоть, прокладывая влажные дорожки до поджавшихся тестикул, обласкивая и их. Но не касается члена, продлевая сладкие мучения. — Джастин, ебическая сила, прекращай изображать лизунью и ковырялку! Вставь уже мне по самые яйца! Сейчас же, блядь! Смеясь, Джастин утыкается носом в мошонку — просьбы мужа всегда звучат, как приказ — и, не удержавшись, проводит напоследок широким мазком по стволу, вырывая из Брайана стон, переходящий в нетерпеливый рык, и входит сразу на всю длину. Брайан обхватывает бедра Джастина длинными ногами, впечатывая в себя, прижимая так крепко, что почти не оставляет пространства для фрикций. Джастин вынужденно двигается глубоко внутри мелкими толчками, почти не теряя контакта с простатой. Чего, собственно, и добивается Брайан. Двойная стимуляция маленькой, но сверхчувствительной точки — снаружи прижимающимся к промежности Джастином, внутри — его толстым твердым членом — неуклонно приближает оргазм. И собственный ствол, зажатый двумя упругими животами, тоже получает необходимую стимуляцию, хотя его не касаются даже пальцем. Чуть ослабив хватку, Брайан позволяет перейти на размашистые, резкие толчки, встречая их на полпути с не меньшим рвением. Джастин, чувствуя приближающуюся разрядку, ускоряет движения, и каждый мощный толчок практически выбивает дух из Брайана, хватающего воздух открытым ртом. Запрокинув голову, он насмерть вцепляется крепкими пальцами в бедра мужа, помогая еще глубже погрузиться в себя, слиться в разделенном на двоих удовольствии. С первым выплеском горячего семени Джастин впивается зубами в соблазнительно беззащитную ключицу, оставляя свой метящий след на долгое время. Брайан вскрикивает, изливаясь на прижатые друг к другу животы, склеивая их своим оргазмом. — Вот же пизденыш мелкий, синяк останется, — отдышавшись, укорил Брайан нагло улыбающегося супруга. — И кто его, кроме меня, увидит? — парирует тот. — Будешь пиздеть, поставлю на действительно видном месте. Чтобы ни одна озабоченная сволочь руки не тянула! — И давно ты стал таким ревнивым собственником? — ухмыльнулся Брайан. — Всегда им был, и меняться не планирую, — Джастин навалился корпусом на мужа и вкрадчиво произнес: — Ты только мой, никому не отдам, и прикоснуться не позволю. — А как же карт-бланш, выданный в Лондоне? — поддел Брайан, ущипнув за щеку. — Отзываю, будут еще всякие дырки мою собственность лапать! — Не перегибай, пизденыш, — довольно рассмеялся Брайан. — Это я должен беспокоиться, что тебя умыкнут. — Ага. И в гареме закроют, — теперь и Джастин смеялся, представляя себя в прозрачных, расшитых золотом шальварах. — Нет. Не хочу в гарем, там скучно. — И трахать тебя будут раз в месяц по пятницам. Вдоволь насмеявшись, Джастин погрузился в мысли, составляя планы на следующие четыре дня.***
Тем временем в соседнем номере происходило все то же самое, разве что более энергично. Парни редко занимались ленивым сексом, если это не был шестой заход за день или тридцать пятый за неделю. Джордж и Гас удивительно подходили друг другу, синхронизировав темпераменты за прошедшие годы, и теперь в их постели царила гармония, в которой они предугадывали желания и мысли друг друга. И рушить идиллию, впустив в свой мир третьего, никто даже не помышлял. — Все-таки я не понимаю, — расслабляясь после очередного раунда в объятиях Гаса, произнес Джордж, — как наши старички могли трахаться направо и налево на глазах друг у друга, да еще и делить кого-то на двоих? Что в этом такого привлекательного? — Мне кажется, — задумчиво отозвался Гас, — дело не в желании перетрахать всех, до кого можешь дотянуться, а в противодействии общепринятым нормам морали. Отец всегда был «поперечным», как его ма называет. Особенно до работы в полиции. — Когда адвокатом был? — Ага. Но форма налагает определенные ограничения, да и времени не стало по клубам и барам шляться и парней снимать. — Да еще и Джастина встретил, — хихикнул Джордж, — братец его быстро к рукам прибрал. — И отец его испортил, — улыбнулся Гас. — Приобщил к разврату. — Сейчас уже нет. Джастин рассказывал. — Стареют, наверное. — Только Брайану не говори, придушит, — рассмеялся Джордж. — Мне кажется, они никогда не постареют, и трахаются до сих пор, как кролики. У них игрушек больше чем в сексшопе. — Да ладно! — удивился Гас и посмотрел на бойфренда загоревшимися глазами. — Теперь мне кажется, что это мы старички, а они подростки со спермотоксикозом. — Ну… Я взглянул как-то на их коллекцию, когда мы с Джастином над проектом дома работали. Много интересного узнал. — И почему же мне не рассказал? — проворчал Гас. — Не знаю… Наверное, боялся, что посчитаешь меня извращенцем. — Дурак ты, Джо! — Гас посмеиваясь, шлепнул партнера по заднице. — Я бы попробовал кое-что… — Что? — заинтересованно уточнил Джордж. — Хочу трахать тебя пока во мне большая, тяжелая пробка. А на твоем члене кольцо, и ты не сможешь кончить, пока я не позволю, — шепча на ухо Джорджа, Гас выписывал вензеля кончиками пальцев на его груди, и, подобравшись к соскам, сильно сжал и покрутил. — Звучит заманчиво, — выдохнул Джордж, поглаживая наливающийся член. — Завтра же идем в ближайший сексшоп! И Джастина возьмем! А сейчас просто трахни меня, и никаких нежностей! — Боюсь, что огорчу тебя, малыш, — пережив очередной оргазм и нехотя ополоснувшись в душе, Джордж приступил к поискам интересующих магазинов в пешей доступности. — Поблизости нет ни одного нормального сексшопа. И это Париж, черт возьми! — Джордж был равно удивлен и возмущен этим поразительным фактом. — Но я нашел подходящее заведение, правда, не близко. Зато у них есть веб-сайт с картинками, — озорно подмигнув Гасу, он развернул ноутбук с открытой страницей каталога. — Пиздец! — листая страницы, повторял Гас. — Чего только не придумают люди для удовлетворения похоти! — И я хочу скупить половину ассортимента! Уткнувшись в монитор, хихикая и решая, что и кому больше по нраву, парни принялись составлять примерный список будущих покупок.***
Получив сообщение от Джастина: «Трах-марафон окончен! Ждем в шесть у входа!», Джордж, подгоняя Гаса, вразвалочку пошел одеваться. Успокаивало лишь то, что Гас тоже не очень резво поднялся с кровати и, осторожно ступая, поплелся за ним. — А есть рестораны, где можно поесть стоя? — поморщившись, задал он риторический вопрос. — Сомневаюсь, — отозвался Джордж, присаживаясь на кушетку и прислушиваясь к ощущениям в одном конкретно определенном месте. — Но, думаю, что твои папашки тоже будут весьма аккуратны, и додумаются заказать столик у дивана! — И, кстати, почему у входа? — недоумевал Гас. — Спустимся, узнаем. Это же Брайан! Без двух минут шесть свежие, как только что распустившиеся розы, парни вышли из отеля, но ни Джастина, ни Брайана в пределах прямой видимости не было. — Ну, и где эти засранцы? — негодовал Гас, чей желудок возмущенно подвывал и требовал удовлетворить его потребности. — Я умираю с голоду! — Опять языками зацепились, — фыркнул Джордж, — причем, в прямом смысле! Прервав возмущения на самом интересном месте, рядом резко затормозил шикарный автомобиль чернильно-синего цвета с тонированными стеклами и громко посигналил, явно привлекая к себе внимание. — Ну, и долго будете стоять, как два истукана с острова Пасхи? — стекло опустилось, и довольное лицо Брайана высунулось наружу. — Садитесь, блядь, приглашение одноразовое! — Вы арендовали машину? — усадив многострадальные задницы на заднее сидение, парни синхронно задали животрепещущий вопрос. — Как видите, — улыбаясь, кивнул Джастин. — Но почему «Лексус»? Это же дорого! — Во-первых, не нужно считать чужие деньги, сынок, а во-вторых, всего пятьсот долларов за семь дней. — То есть, Амстердам отменяется, остаемся здесь? — нахмурился Джордж. — Если вы не против, конечно, — подтвердил Брайан, — но мы бы с Джастином отложили Нидерланды до следующего раза. Здесь слишком много интересного. — Ну, ладно, остаемся, — милостиво согласился Гас. — Но тогда в Нидерланды поедем все вместе! — добавил Джордж. — И да, это шантаж! — И, кстати, кое-кто обещал угостить легальной марихуаной! — вдруг вспомнил Гас разговор о легких наркотиках и травке. — Не обязательно за этим ехать в Амстердам, — хитро прищурился Джастин, и заговорщически прошептал: — Я нашел такой магазин здесь… — Теперь точно уговорили, — кивнул Гас. — Куда сейчас? — Я зарезервировал столик в «Le Pas Sage», — ответил Брайан, медленно выезжая на проспект Сюфран. — Это далеко? — поинтересовался Джордж, взглянув на Гаса. — Мы хотели кое-куда смотаться. — Мы можем смотаться, куда пожелаете. Для того и машина! Рассказывай. — Ну… На улицу Сен-Дени… — начал Джордж, но был прерван оглушительным гоготом двух слившихся голосов. — Что смешного? — возмутился он, не понимая, чем была вызвана внезапная истерика. — Держу пари, — сквозь смех пытался что-то сказать Джастин, — вы намылились в «Love shop»! — Блядь! — в один голос воскликнули парни. — Мы настолько предсказуемы? — фыркнул Гас и обижено уставился в окно. — Не в этом дело, — все еще посмеиваясь, успокоил Джастин, — просто такое совпадение маловероятно. Это единственный приличный секс-шоп в округе. Есть еще на бульваре Клиши, но там упор на эротическое белье, а педики им не особо интересуются. К тому же, я помню, как Джордж живенько интересовался нашей с Брайаном тайной коробочкой. — Не стоит тушеваться, — глянув в зеркало заднего вида на покрасневшие мордашки, улыбнулся Брайан. — Что естественно, то не без оргазма! Это нормально — хотеть разнообразия. И мы, кстати, тоже туда собирались. Пора пополнить коллекцию и прикупить парочку сувениров. Вы же явно смотрели каталог? — парни кивнули. — Видели дилдо в форме Эйфелевой башни? — Нет… — Смотрим в книгу — видим фигу, — усмехнулся Джастин. — Мы купим такие для Эма с Бредли и Теда с Троем. Им точно понравится. — Еще бы, — добавил Брайан, — Теодору на тридцатитрехлетие мы подарили тридцать три фаллоимитатора всех цветов и размеров! Уж не знаю, все ли он опробовал, но, думаю, все. Тед тот еще чудо-дрочер… Был до Троя, по крайней мере. — По правде говоря, мы хотели Джастина с собой взять — в роли эксперта, — улыбнулся Гас, поняв, что кто-кто, а его папашки точнее осуждать не станут. — Так что готовься к лекции по ликбезу для начинающих. — Легко, — засмеялся Джастин, — сейчас и начнем. Сорок минут пути по загруженным вечерним дорогам и час с небольшим в ресторане Джастин посвящал внимательных слушателей в тонкости использования изобретений для удовлетворения похотливой человеческой натуры. И не меньше этого времени в сумме все четверо провели в, казалось бы, маленьком магазинчике, характеризующем себя сувенирным. На поверку это был полноценный секс-шоп со всем, что извращенные умы могут себе вообразить. Но каждую вещь действительно можно было купить в подарочной упаковке — чем не сувенир? Взяв с полки нечто, именуемое «Хвост дракона» длиной в сорок восемь сантиметров, Брайан показал игрушку Джастину. — Было бы такое лет двадцать назад, подарил бы Майки. Может быть, через задницу мозги прочистились бы. — Забавная пробочка, — хихикнул Джастин, разглядывая диковинку. — У нас точно такой нет. — Хочешь? — Брайан уже представлял в красках, КАК это будет происходить. — Найдешь в половину длины, бери. А Майклу с Беном качели купи, пускай позабавятся на старости лет. — Отличная идея, — хохотнул Брайан, направляясь к соответствующему стенду, — Майки взбесится! В итоге тщательного отбора коллекция Брайана и Джастина пополнилась набором разнообразных девайсов из хирургической стали, но «Хвост дракона», увы, в ином размере не присутствовал. Встретившись на кассе с мелкими, не только Джастин, но и Брайан потеряли дар речи, увидев две немаленькие корзины, доверху наполненные разного рода игрушками. — Открываете филиал в Питтсбурге? — нашелся Брайан, хитро улыбнувшись. — Не думаю, — парировал Гас, — самим мало. В нашем юном возрасте не нужно много времени на отдых. Думаю, за пару недель протестируем. — Отчитаться не забудьте, вдруг мы и правда не все еще знаем, — усмехнулся Брайан, — учиться никогда не поздно. И учтите, что в аэропорту чемоданы просвечивают. — Ну и пускай завидуют раскрепощенным иностранцам, — фыркнул Джордж и подмигнул брату. В отель вернулись ближе к десяти и, не сговариваясь, скрылись в номерах. — Думаешь, тесты начнутся прямо сейчас? — посмеиваясь, Джастин распаковывал коробки, откладывая то, что хотелось опробовать незамедлительно. — А ты как думаешь? Сам-то отложишь до дома? — Нет, конечно! — фыркнул тот. — Вот и ответ.***
Следующие дни пролетели в водовороте походов по намеченным ранее музеям, осмотров достопримечательностей, коих в Париже было до смешного много. Но половину одного из дней посвятили исключительно Лувру. Войдя в стеклянную пирамиду, Джастин подумал, что мог бы остаться здесь жить. Чтобы, не теряя времени на дорогу туда и обратно, исследовать каждый закуток громадного здания, бывшего некогда королевским дворцом. Стряхнув наваждение и взяв под руку Брайана, он двинулся навстречу непознанному. Шесть тысяч картин… Сколько же нужно времени, чтобы внимательно рассмотреть их все?! Попытаться понять технику художника, увидеть каждый мазок отдельно, да просто полюбоваться на шедевры с близкого расстояния. Наверняка не один день, и даже не неделю. Удивительно, но съемка без вспышки была разрешена в залах с постоянной экспозицией, и все без исключения, даже Брайан, воспользовались возможностью запечатлеть нетленное на память. Осознав, что музей невообразимо огромный, компания решила постараться осмотреть максимум возможного, хотя бы мельком. Зал Древнего Востока… Зал Древнего Египта… Зал Древней Греции… Зал скульптур… В глазах начинало мелькать, и предательское головокружение подкрадывалось к перегруженному впечатлениями мозгу Джастина. Хорошо, что Брайан всегда был рядом и не выпускал его из вида, готовый поддержать в любую минуту. Хотя сам тоже заворожено осматривал величественные скульптуры, с анатомической точностью высеченные из бездушного мрамора. Складки на каменных тогах одетых статуй, казалось, дышали жизнью, и если бы здесь гуляли сквозняки, заколыхались бы на ветру. Брайану вдруг нестерпимо захотелось пощупать их, провести пальцами по иллюзорно мягкому камню, проверить, не обманывает ли зрение, и это действительно мрамор. И он повел команду в Тактильную галерею, где были выставлены копии наиболее знаменитых работ, которые можно было потрогать собственными руками. Возле статуи «Спящего Гермафродита» Брайан задержался дольше всего, обходя ее по кругу, задумчиво рассматривая под разными углами. — Увы, любимый, перевернуть его не получится, — хихикая, шепнул на ухо Джастин. — Я знаю миф о Гермафродите, и видеть одновременно наличие сисек и члена необязательно, Солнышко, — отмахнулся Брайан. — Кстати, говорят, что он был возлюбленным Диониса. — Это который Бахус? — припомнил Джастин. — Это многое объясняет. — Что именно? — рассматривая искусно вырезанный каменный матрас, на котором возлежала фигура, отозвался Брайан. — То, что алкоголь раскрепощает. Видимо, иногда до того, что неважно, с кем. А здесь два в одном! — Джастин сделал странный, казавшийся ему вполне логичным, вывод. — И еще меня считают циничным, — вздохнул Брайан. — Странно, что в художнике чувство прекрасного трансформируется в нечто непотребное. — Кто бы говорил, — оскорбился Джастин, утаскивая мужа в соседний зал. — Мне вот эта работа интереснее. Это «Диана Версальская»… — Она же «Диана-Охотница», она же «Артемида», — продолжил Брайан. — Да. Кстати, про Артемиду я не знал, но не важно. Оказывается, что прототипом стала Диана де Пуатье — любовница Генриха II. Это же как ожившая история, то, что кануло в веках! Уже и праха, наверное, не осталось ни от Дианы, ни от Генриха, а мы можем видеть и даже потрогать черты их лиц! Потрясающе, Брайан! И почему мы не приехали сюда двадцать лет назад? Может быть, я и не ушел бы с головой в рекламу, и сегодня мои работы висели бы где-то рядом. — Во-первых, что ни делается, все к лучшему. Ты и без этого знаменит, и более чем успешен. И, главное, чтобы висеть где-то рядом, нужно сначала умереть, обратиться в прах и стать той самой историей, о которой только что вздыхал. И с чего ты взял, что спустя лет двести или триста ты не удостоишься такой чести? — Может, и удостоюсь, но будет уже все равно… — Тебе. Но не твоим потомкам. — Которых у меня никогда не будет… — С чего это? — фыркнул Брайан. — У Молли трое детей, если ты о них помнишь. И все натуралы. Так что не все потеряно. Да и ты еще не настолько стар, чтобы завести собственных детей. Хотя бы одного. — Ты не шутишь? — недоверчиво прищурился Джастин. — Нет. И если напряжешь память, когда-то давно у нас был разговор о твоих желаниях. — Был. Я помню… В тот день мы ездили знакомиться с Гасом. — Верно, Солнышко. Я же говорю, что время еще есть! — громче, чем позволялось в музеях, воскликнул Брайан. — Только Дафна вряд ли согласится на эту авантюру, — Джастин поник, поджав губы, — она еле выносила Джулию, а тогда ей было только тридцать. — Ну, есть еще Молли. А яйцеклетку можно взять донорскую, — предложил Брайан, возвращая улыбку на лицо супруга. — Ты гений! — нарушая запреты, вслед за Брайаном воскликнул он. — Я знаю, — снисходительно ухмыльнулся Брайан. — Вернемся к разговору позже. А ты знаешь, что Венеру Милосскую откопали с руками? — резко сменив тему, спросил Брайан. — И пока турки и французы спорили, кому она принадлежит, руки каким-то загадочным образом были утеряны. Но есть и другая версия, по которой некий крестьянин, обрабатывая свою землю, наткнулся на нее, разделенную на две части: торс без рук и задрапированные ноги. А недалеко несколько четырехгранных колонн, увенчанных головами. Эти колонны в Древней Элладе считались охранителями дорог, ворот или даже границ. В некоторых случаях служили надгробными обелисками. Сначала это были изображения Гермеса, но позже начали высекать и других богов. — И называются они — гермы, — вставил подошедший Джордж. — Я помню из курса по истории архитектуры. И, кстати, французы приобрели Венеру Милосскую за восемьсот тридцать шесть пиастров как скульптуру «немного изуродованную, со сломанными руками и на двух столбах со скульптурными головами». А сейчас она не имеет цены. — Вот, Солнышко, и ты будешь ценен через столетия, — Брайан обнял мужа и нежно поцеловал в лоб. — Ну, ладно, Джордж — давно ли студентом был, но ты-то откуда все это знаешь? — И после стольких совместных лет Брайан все еще удивлял Джастина, и конца этому видно не было. — Читаю умные книги, а не детективные романчики, как некоторые, — поддел Брайан, не раз фыркавший на очередную муть, написанную дилетантом с разрекламированным псевдонимом. Единственный, кто удостаивался его внимания — это Бен, до сих пор пишущий детективы, основанные на реальных событиях, которые позволяли оставаться на волне успеха долгие годы. — Я на них отдыхаю! — возразил Джастин, обиженный пренебрежительным отношением к его невинному увлечению. Ну, любит он почитать что-то, не требующее долгих раздумий и написанное простым английским языком. Что в этом плохого? Не все готовы вникать в доктрины Канта или философские рассуждения Ницше. — Не дуйся, — предупреждая обиженные укоры, Брайан обнял мужа, — читай, что хочешь, главное — писать не начни. Достаточно в семье и одного чудо-автора. — Ты невероятен, — разве можно злиться на этого засранца? — Я проголодался! — И мы! — наблюдавший завораживающее общение отцов Гас подскочил к ним со страдающим выражением на хитром хорошеньком личике. — В ресторан? — Думаю, на сегодня достаточно впечатлений, — согласно кивнул Джастин, взглядом ища поддержки Брайана, и, получив ее, произнес: — «Arpège» на улице Варен! Я давно его приметил. Высокая французская кухня. И рядом Музей Родена. Убьем двух зайцев и в отель. — Господи, Джастин, опять скульптуры?! — насмотревшись на тела мраморные, Брайан хотел поскорее почувствовать в своих руках тело живое. Конкретное тело! Отзывчивое и желанное! — Два часа, и ни минутой больше! Но потом не жалуйся, трахать буду всю ночь! — Отец! — Брайан! — Воскликнули мелкие в один голос. — Ты в общественном месте, держи себя в руках! — продолжил Гас, оглядываясь на блуждающих по залу зевак. — О, я держу себя в руках, ты бы знал, как крепко! — заверил Брайан и доверительно добавил: — Иначе уже пару раз трахнул бы законного супруга в ближайшем туалете. — Он не шутит, — улыбаясь, подтвердил Джастин, посмеиваясь над ошарашенными парнями. — И я бы с радостью позволил! — Вы… — Извращенцы, — сдерживая смех, перебил Брайан, — и гордимся этим. Не завидуйте. Какой бы высокой ни была французская кухня, ассортимент практически полностью повторял меню всех заведений, где они успели побывать. Поэтому, быстро поужинав уже привычными блюдами, направились в Музей Родена, который расположился через дорогу напротив. Музей располагался в бывшем дворце Бирона, названного по имени одного из владельцев — маршала Бирона. И коллекция его насчитывала более шести тысяч скульптур, восемь тысяч рисунков, и столько же старых фотографий самого скульптора. И более семи тысяч предметов искусства разного авторства, пожертвованных им французскому государству при условии, что они превратят это здание и Виллу де Брилантс в Медоне, так же принадлежащую Родену, в музей, посвященный его работам. Позади особняка раскинулся огромный сад, где маршал выращивал тюльпаны, а сейчас были выставлены несколько работ Родена. Два отведенных Брайаном часа пролетели так же незаметно, как и в любом интересном и захватывающем месте. Уходить не хотелось, но реалистичный мозг Джастина все же согласился с тем, что невозможно объять необъятное за столь короткое время. Тем крепче становилось желание поселиться в Париже на некоторый неопределенный по времени период. Джордж тоже с видимым усилием отрывал себя от удивительной экскурсии и мысленно планировал грядущий отпуск провести в Париже. Судя по всему, семейство Тейлоров не на шутку было очаровано столицей Франции. А где Тейлоры, там и Кинни. Такова се ля ви, как говорят интеллигентные французы. Обе пары, наконец, добравшись до отеля, разбрелись по номерам и, не сговариваясь, решили просто лечь спать, согласившись с мыслью, что игрушки никуда не денутся, а выспаться в кои-то веки просто необходимо. Последний день этого удивительного путешествия будет очень насыщенным, поскольку Брайан без новых коллекций своих любимых брендов с места не сдвинется. Шестого января балом правили «королевы лейблов» — представители семейства Кинни. Джастин даже забыл, что мечтал в православное Рождество попасть в Россию. Но не все мечты сбываются, какие-то приходится откладывать на потом. И он ничуть не жалел, что оказался в Париже. Поскольку времени оставалось в обрез, Брайан выбрал один, но элитный торговый центр, который отличался от других большим количеством магазинов дизайнерской одежды. Именно то, что и было нужно в данный момент. К тому же универмаг располагался совсем недалеко от отеля, и прогуляться напоследок по Парижу было совсем не плохо. Миновав Марсово поле и несколько небольших улочек и перекрестков, компания из четырех мужчин неспешно вышла на улицу Бибилон, которая оказалась настолько узкой, что удивительно, как общественный транспорт двигался по ней в час пик. А на то, что он был, указывали остановочные пункты, коих на всем протяжении было не мало. По тротуару можно было пройти вдвоем, только если плотно прижаться друг к другу, а разойтись с идущим навстречу, — ступив на проезжую часть. И, тем ни менее, многочисленные кафе, пекарни и забегаловки летом и в теплые дни в любое время года выносили пару-тройку столиков наружу, занимая пешеходную зону и даже заступая на полосу автодороги. Представить такое в Питтсбурге было просто невозможно, полиция навела бы порядок после первой же жалобы недовольных водителей, а зарвавшихся рестораторов ждал немалый штраф за нарушение общественного порядка. В остальном же улочка ничем не отличалась от многих других, утыканная магазинами и вышеупомянутыми съедобно-питейными заведениями. Но главным ее достоинством был универмаг «Ле-Бон-Марше», считавшийся самым дорогим и роскошным магазином Парижа. Здесь предлагали эксклюзивные товары французских брендов и сумма покупки, превысившая сто евро, не облагалась налогом. Магазины, торгующие эксклюзивной мужской одеждой, занимали весь первый этаж трехэтажного старинного здания. Все столь любимые Брайаном и Гасом бренды были представлены целыми коллекциями, разделяясь по сезонам. Костюмы, куртки, жакеты и все, на что указывали пальцем господа Кинни, приветливо улыбающиеся продавцы с радостью несли в примерочные, чувствуя хороший процент с продаж, который плавно осядет в их карманах. Незнание языка нисколько не мешало тратить доллары по курсу валют на текущий день. Если Джастин и Джордж ограничились парой костюмов каждый, то Брайан и Гас ни в чем себе не отказывали. И, выйдя из третьего по счету бутика, было решено здесь же купить и еще парочку чемоданов, благо, что «Louis Vuitton» тоже имел в универмаге свой магазин. От «Rolex» Брайана решительно оттащил Джастин. Дешевые часы он покупать, конечно же, не станет, а тратить триста тысяч на золотую модель с драгоценными камнями смысла не было — Брайан в последнее время вообще не носил часы, считая никчемным аксессуаром при наличии смартфона. И был прав. А вот от ювелирного салона «BVLGARI» не спасся никто. О чем думали мужья и бойфренды, никто друг с другом не делился, но, не сговариваясь, и те и другие приобрели обручальные кольца из одной коллекции. Брайан, как и прежде, предпочитал что-то более сдержанное, поэтому им с Джастином купил белое золото. Причем для Джастина — с четырнадцатью бриллиантами, попарно расположенными по окружности, а молодежь выбрала яркое, традиционно желтое. Гас, в отличие от отца, любил более заметные вещи, и его выбор пал на кольцо со вставками из белого перламутра, чередующимися с мелкими бриллиантиками. В итоге равновесие между вкусами Кинни-Тейлор было соблюдено. — Сдается мне, ребятки, у вас серьезные намерения? — рассматривая кольца, игриво спросил Брайан мелких. — А у вас? — парировал Гас. — Вы уже женаты, вам-то зачем? — А есть закон, запрещающий повторять клятвы? Двадцать лет — солидный срок, как считаешь? — обернулся он к Джастину. — Пожизненный, — пошутил тот и поцеловал мужа в щеку. — Теперь уж точно… Никуда с этой подводной лодки не денешься. Да и не тянет. — Значит, устроим двойную свадьбу, — тут же предложил Джордж. — В Амстердаме! — подхватил Джастин. — Мы же туда все-таки попадем? — И про магазин марихуаны забыли! — осенило Гаса. — Все. Никакой марихуаны! Я вам ее и дома достану, если хотите. — Прикинув временные возможности, Брайан решил, что этот пункт придется пропустить. — Ты все еще коп, папа, — хихикнув, шепнул на ухо Гас. — Я решил уйти в отставку. Разве не говорил? — Нет! — два удивленных возгласа прозвучали одновременно. — Ну, говорю сейчас. Только давайте без подробностей. Сам еще не обдумал. Не обидели и женскую половину семьи, купив Мел и Линдси комплекты из колец и браслетов белого и желтого золота, все с теми же полюбившимися камнями. Кому какой достанется — решат сами. В конце концов, никто не запрещает меняться время от времени. Дебби получит чайный набор от французской компании «Guy Degrenne», ставшей символом элегантной сервировки в современной Франции. Чете Хорват выбрали часы известного швейцарского бренда «TAG Heuer», ничем не уступающего в качестве «Rolex», чье превосходство заключалось лишь в заоблачных ценах на радость нуворишей всего мира. Конечно же, с ремешками из натуральной кожи. Возвращаться в отель пешком сил уже не было, учитывая количество пакетов, пакетиков, коробок, коробочек и два огромных чемодана. Все, что могло в них поместиться без ущерба для внешнего вида, было упаковано, но и без того в руках у каждого оставалось достаточно поклажи. Хорошо, что проблем с такси в Париже не наблюдалось, и возле универмага стояли на выбор несколько желтых автомобилей в ожидании пассажиров, нагруженных покупками, которые явно не потащат их на себе. Сегодня такими пассажирами оказались они. Покупки распаковывать не стали, просто уложили в новенькие чемоданы, избавив от громоздких фирменных бумажных пакетов. Оставили лишь то, что необходимо для завершающего путешествие ужина. — Ну, что, сынок, — усмехнулся Брайан, глядя на хмурого Гаса, — стоило тащить в собой весь гардероб, если ты костюм надеваешь первый раз за всю поездку? — Всю жизнь теперь будешь издеваться? — проворчал Гас, на самом деле ругая себя. Но виниться перед отцом — значит, предоставить возможность для долгих и частых подъебок. — Всю не всю, но как получится, — Брайан старался не смеяться сейчас, чтобы от души поржать потом. — Главное, «Armani» и «Gucci» будет о чем поболтать долгими одинокими часами в темном шкафу. На что прыснули все, включая Гаса. — Все! Некогда яйца мять, — скомандовал Брайан, — нас ждет столик в «Le Jules Verne». Между прочим, я его забронировал неделю назад! За тройную цену! — Ты не говорил… — Сюрприз, Солнышко. Хочу увидеть Париж с высоты птичьего полета! Ресторан «Le Jules Verne» располагался на втором этаже Эйфелевой башни на высоте ста двадцати пяти метров, с видом на Марсово поле. Дресс-код предписывал мужчинам прибыть в костюмах — в обычной кожаной куртке и джинсах вход запрещен. Шеф-повар ресторана был удостоен звезды Мишлен, что автоматически возводило заведение в ранг элитных. Брайан заказал дегустационное меню из семи блюд. И каждый получил лист плотной тисненой бумаги с напечатанным на английском языке перечнем: Краб, приправленный эстрагоном, грейпфрутом и сливочной бурратой; Тонкие ломтики морского гребешка, приправленные лимоном, с кремом из сидра с добавлением маринованного морского ежа; Равиоли из лангустина в свекольном желе с кремом из пармезана; Треска, приправленная маслом из оливок Каламата, с обжаренными каперсами и консоме буйабес; Домашняя птица-пашот с черным трюфелем в белом вине; Сорбет из груши в соке бергамота с зефиром из имбирного пива; Теплое шоколадное суфле с фисташковым мороженым. — Ну, наконец, что-то отличное от фуа-гра и улиток, — с облегчение выдохнул Джастин, давно соскучившийся по простым, жирным и вредным блюдам кафе «Либерти». Вид из панорамного окна, возле которого расположилась компания, ласкал горящие взгляды. Уже темнело, и Париж, подсвеченный праздничной иллюминацией, казался фантастически красивым. Со своего места они могли разглядеть и отель, приютивший их на быстро пролетевшую неделю, а розово-сиреневый закат скрашивал печаль от скорого расставания. Бутылка «Jacques Prieur Meursault Clos de Mazeray Blanc», подобранная сомелье к ужину, прекрасно оттеняла любое из блюд и превращала простой ужин в торжественно-прощальный. — Я в восторге! — констатировал Гас, закончив с десертом, и все остальные, согласно кивнув, подняли по последнему бокалу. Неспешная прогулка по Марсову полю завершила небольшое приключение, и вся ночь прошла за ленивыми, нежными ласками. Увы, но, как и выяснил Джастин еще до поездки, прямых рейсов до Питтсбурга не существовало. И Брайан, как всегда побеспокоившись заранее, накануне забронировал билеты с пересадкой в Нью-Йорке хорошо знакомой авиакомпании «United Airlines». В девять двадцать пять по местному времени самолет покинул гостеприимную Европу и взял курс на Нью-Йорк. В воздухе предстояло провести двенадцать часов и десять минут, учитывая двухчасовую пересадку в Большом яблоке. Но, как бы то ни было, дома они будут в три тридцать пять пополудни — и снова ох уж эти часовые пояса. Но два часа — это небольшая жертва. Их можно скоротать прямо на территории аэропорта в кафе «Wendy's», где продают тот самый фастфуд, о котором грезили все, включая самого Брайана. Все хорошее когда-нибудь кончается. Двенадцать часов и родной дом встретит с распростертыми объятиями, постепенно стирая из памяти потрясающее путешествие, оставив лишь сувениры — как мимолетное напоминание о прошедшем времени. Жизнь завертится по-прежнему, увлекая время за собой с неумолимой скоростью. Но есть еще целых двенадцать часов… А пока, устроившись в удобных креслах, каждый думал о чем-то своем, хотя, держась за руки, они чувствовали себя семьей, единым организмом, дышащим в унисон. Кто-то вспоминал прошлое, кто-то мечтал о будущем, а кто-то упорно не хотел расставаться с настоящим. Но о чем бы ни были думы, все четверо твердо знали, что, сколько бы ни было впереди дней, месяцев, лет, десятилетий — это целая жизнь, в которой будут ссоры и примирения, радость и боль, разлуки и встречи, взлеты и падения. И все это называется простым человеческим счастьем. И у каждого из них весь мир в кармане, стоит лишь протянуть руку.Послесловие
Джастин кое-как приоткрыл один глаз, силясь рассмотреть, какая сволочь звонит в такую рань. — Алло… — протянул он недовольным тоном и зевнул. — Встань и сияй, Солнышко! — раздражающе бодрый голос мужа резанул по уху, и Джастин отодвинул трубку подальше. — Брайан, ты сдурел? Который час? И где тебя носит? — Уже полдень, засоня, — рассмеялся тот. — Просыпайся и приводи себя в порядок. Мелким я уже позвонил, они в восторге! — От чего? Ты снова что-то задумал! — вздохнул Джастин, закатив глаза. — Когда-нибудь успокоишься? Станешь взрослым, степенным мужчиной? — Ну, во-первых, я уже лет тридцать взрослый. И да, лет в сто успокоюсь, если доживу. — Джастин с сомнением фыркнул. — Хорош пиздеть, у тебя времени до пяти. Заберу тебя, а потом Гаса и Джорджа… — Стоп! Что за интриги? Я требую объяснений! Джастин все еще не мог полностью проснуться. Они зажигали в «Вавилоне» почти до рассвета. Хотя День Святого Валентина только завтра, Эммет устроил грандиозную вечеринку чуть раньше, поскольку большинство пар хотели отметить праздник вдвоем. — А как же сюрприз? — смеясь, возразил Брайан. — Но приоткрою самую малость… Я подал в отставку. С первого марта твой благоверный абсолютно свободен. — Наконец-то! — радостно воскликнул Джастин. — А я не верил, что решишься. Есть еще что-то радостное? — Есть. Будь готов к пяти! — Брайан… — Хрен с тобой пизденыш мелкий! Надень белый костюм и… захвати кольца. Мы летим в Амстердам! *Шассе (французское «преследовать») — танцевальный шаг с тройным шагом, используемый во многих формах танца. Это скользящий, плавный шаг, при котором ступни, по существу, следуют схеме шаг-вместе-шаг. Время и длина шагов варьируются в зависимости от танца. Dosado — это круговое движение, при котором два человека, которые изначально смотрят друг на друга, обходят друг друга, не поворачиваясь или почти не поворачиваясь, то есть все время лицом в одном направлении (к одной стене). **Клео Рокос — британская комедийная актриса, продюсер, ведущая и бизнесвумен. Кенни Эверет — английский радио-диджей и телеведущий. Снялся в многочисленных комедийных телесериалах, где часто появлялась Клео Рокос. *** Kinky Boots — мюзикл. Чарли, владелец фабрики, который безуспешно пытается спасти свой семейный бизнес в провинциальном городке, находит поддержку с самой неожиданной стороны. Случайная знакомая Лола (она же — Саймон, бывший боксёр) подкидывает Чарли идею начать выпуск нестандартной обуви для «дрэг-квин». Диковинная пара партнёров рьяно принимается за дело, а параллельно учится понимать друг друга, принимать свои различия и противостоять агрессивному неприятию со стороны более традиционных соотечественников. ****+11 по Цельсию. *****Джимми Картер (Джеймс Эрл Картер-младший) — родился 1 октября 1924 года. Бывший американский политик, занимавший пост 39-го президента Соединенных Штатов с 1977 по 1981 год. ******Основано на реальных отзывах посетителей. ******* — Он не заинтересован. — А ты? — Я тоже не заинтересован. Никто из нас. — Очень жаль ********Элитарный центр ночной жизни в Париже Le Duplex находится совсем рядом с Триумфальной аркой на двух подземных этажах особняка на проспекте генерала Фоша. @ Источник https://frenchparis.ru/le-duplex/