Ночи напролёт

Если быть откровенным, ты мне сразу не понравился. Раздражительный, импульсивный, наивный. Но я пишу это не для того, чтобы ворошить прошлое и сыпать соль на раны и мне и тебе. Моя истинная цель — рассказать нашу историю. О том, как я встретил и тебя, как презирал, а позже любил до дрожи в коленях и покусанных губ от поцелуев. О твоей тайне, о предательски алых глазах, завораживающих и губящих одновременно. Я расскажу, как полюбил тебя, а в последствии убил собственными руками. Тогда, ещё в нашем юношестве, у нас был один общий знакомый. Я помню этот вечер, казалось, лучше, чем всю мою последующюю жизнь в целом. Моё имя — аль-Хайтам, но впрочем это не имеет никакого значения. Но всё же, чтобы продолжить рассказ, вам, читающим это письмо, придётся ознакомиться с частью моей долгой жизни. В первую очередь я должен упомянуть, что происходил из знатной семьи, фамилию которой я не буду упоминать в моём рассказе, ибо это тоже не важно. Нужно лишь понимать, что семья требовала от меня многого: безупречного образования, хороших манер и поведения в обществе, владения техниками боя, знание иностранных языков и тех вещей, которые я могу перечислять ещё очень долго. Также, как от старшего и единственного сына от меня требовалось посещение всех мероприятий: званых ужинов, приëмов, балов и тому подобных собраний, которые никогда не вызывали у меня восторга. Тигнари был одним из немногих, с кем мой отец разрешал мне общаться. Он был вежлив и образован, хоть в глазах и оставался шальной юношеский огонёк. Тогда мы разговорились и я, к своему же удивлению понял, что этот молодой человек весьма приятный собеседник. Впрочем, ни он ни я не горели желанием проводить время хоть и в просторном, но до одури душном и пропитанном желчью лжи и лести, помещении. Мы часто уходили в ближайший сад или аллею и продолжали нашу беседу там. Именно в один из таких вечеров он поделился со мной своими мыслями, считая их глупыми и по-детски наивными. Я помню, что он мне тогда сказал: «Должно быть тебе известно о вампирах?..» Не помню, что пришло мне тогда на ум. Кажется я усмехнулся про себя, не обратив внимание на его слова, но что-то во мне дрогнуло, словно какое-то воспоминание. Но как бы я ни старался, то не мог понять, что отозвалось ноющей болью у меня в груди. Именно в ту ночь я испытал ужасный, душераздирающий страх. Не припомню, чтобы меня когда-то посещало такое чувство, но тот момент стал для меня раковым, что ноги и руки отказывались двигаться, а голова соображать. Я был прижат к полу уже пустующего зала. Знать и аристократия давно уже отправились в свои покои и, когда музыка стихла, только лунный свет освещал просторное помещение с высокими потолками и искусной лепниной. Надо мной свисала мрачная тень, я не видел лица, но во тьме грозно блеснули два алых, как кровь, глаза. Я не думал ни о чëм. Даже страшилка, рассказанная мне Тигнари про вампиров, была откинута куда подальше. К сожалению, из-за своего воспитания, я не могу подобрать правильных слов, чтобы описать то, что тогда бушевало в моём сердце и взгляде мне неизвестного существа. Да, именно существа, ведь в тот момент я не мог по-другому описать то, что со всей силы вжимало меня в пол и приближало острый кинжал к моему горлу. Оно дрогнуло, когда послышались голоса слуг, который не успели прибрать зал после бала. В ту же минуту тень стремительно помчалась прочь и выскачело в окно третьего этажа, разбивая стекло. В блеске лунного света я заметил его лицо во время падения, когда капюшон от дующего ветра был скинут назад. Он посмотрел на меня грозно, по-дикому, с явным желанием прикончить поскорее, но на шум прибежали слуги и застали меня таким, лежащим на полу в темноте, с тонкой струйкой крови на шее. Так и произошла наша первая встреча. Вторая была раньше, чем мне бы хотелось. Когда я пришёл в себя, то вспомнил слова своего друга. Вампир — вот кем был этот неизвестный. Я боялся, что мог стать таким же, но оно не причинило мне существенного вреда. Даже та небольшая рана была вызвана не клыками или когтями вампира, а самым обычным кинжалом. Всё же, от отца не удалось скрыть этот случай. Он очень долго параноил на этот счёт, что его любимого и единственного сына чуть не прикончили на балу. Стоит сказать, что переживал я не меньше, чем он, с того момента я постоянно носил с собой клинок и всегда был готов отразить атаку со стороны. Но вы и представить себе не можете моего искреннего удивления, когда этот же самый вампир заявился на порог особняка моей семьи. Вернее будет уточнить, что он внаглую влез в окно моих покоев. В это время я занимался каллиграфией и был ошарашен столь неожиданным визитом. Я знал, что рано или поздно оно придёт по мою душу, но ещё больший шок я испытал тогда, когда он вновь скинул с себя капюшон и, сидя на подоконнике, начал свою получасовую тираду, как же ему жаль о произошедшей ситуации, что он потерял рассудок от голода и вообще это всё случайность. Я сжимал пальцы на рукоятке клинка и нервно теребил кончик кисточки, которой не задолго до этого писал. — Мне правда очень жаль. Видите ли, я был не готов к вашему появлению и подумал, что вы можете представлять опасность. Не принимайте на свой счёт, это было лишь защитой! Плащ его был потрëпан во многих местах, рубашка, что некогда была белой, сейчас выглядела на нём обрывками ткани. Перчатки, тоже белые, были испачканы и уже в непригодном состоянии. Выглядел он очень уставшим и даже слабым, поэтому я сбавил свой пыл, но не терял бдительности. Волосы светлые, блондинистые, были отчего-то мокрыми и липли к лицу. Глаза по-прежнему красные. И тогда я утонул, окончательно и бесповоротно. Боюсь, красоту его изящного лица не описать даже величайшим поэтам истории, а потому и я делать этого не стану. Была бы это романтическая книга, то автор наверняка бы упомянул про аристократически бледную кожу, острые скулы, длинные ресницы, но увы эта история далека от идеала любовных романов для юных леди. Сейчас, я даже не представляю, как смог сохранить самообладание в ту ночь и не растерзать его прямо там, у себя в комнате. Но к своему удивлению я обнаружил некую привязанность к этому существу. Но об этом я расскажу по ходу повествования. Тогда я стоял прямо перед ним. Ничего не мешало мне обнажить клинок и покончить с этим, обезопасив себя, свою семью и множество людей от вампира. Но этот светловолосый юноша, на вид лет шестнадцати исчез также быстро, как и появился. Я ещё долго вглядывался в темноту ночи и, закрыв ставни на окнах, выдохнул с облегчением. Вторая встреча была намного лучше первой. Раньше мне не было никакой разницы, но сейчас я понимаю, что ему тоже ничего не мешало накинуться на меня и убить, а может и сделать таким же, как и он сам. Через месяц наша семья была приглашена на ужин в честь дня рождения молодой госпожи Коллеи, которая являлась сестрой Тигнари. Их поместье отличалось от тех, в которых мне приходилось быть прежде. Всё было заставлено горшками цветов, множеством изящно подстриженных кустов и деревьев. Всё это в полной мере компенсировало скромное убранство особняка. Я, оставив своих родителей, удалился в сад недалеко от поместья. Он воистину был прекрасен, думаю, самый восхитительный, где приходилось мне гулять. Впрочем, там тоже было довольно шумно. Молодые дамы в сопровождении кавалеров обмахивались веерами и словно тонули в шёлке дорогих платьев. Массивные фонари покачивались на столбах, освещая дорогу. Было темно, до полуночи и наступления дня рождения Коллеи оставалось не более полу часа. Среди толпы я обнаружил и своего дорогого друга, он весело смеялся, поднимал бокал и лëгким движение руки зазывал людей за собой с целью продолжить прогулку по аллее. Рядом с ним стоял уже знакомый мне светловолосый юноша и что-то торопливо ему рассказывал. Одежда его не была потрëпана, а выглядел он очень даже хорошо, как и подобает для человека, приглашëнного на столь «важное мероприятие». Он не заметил меня, а я в неком страхе отступил на пару шагов назад. Неприятный ком застыл в горле. Как на зло под рукой не оказалось клинка, ибо приносить его на день рождения госпожи Коллеи — дурной тон. Тем не менее, не смотря на свой страх я решил действовать, ведь никогда не отличался робким характером. Когда гости начали расходиться с аллеи и отправляеться в особняк, я затаился за объемными кустами. Вампир остался там и ещё долгое время сидел на скамье в одиночестве и спустя некоторое время привстал с лëгким вздохом. Он двинулся по каменной дороге, тут я и подловил его, вцепился в края одежд и потянул за собой в кусты. Он издал неясное кряхтение и упал прямо ко мне на грудь. Я резко перевернулся и теперь он оказался подо мной. Ситуация прямо как в нашу первую встречу, но теперь мы поменялись ролями. И я не скажу, что это было мне не по душе. Я прижал его так сильно, что он не мог даже шелохнуться. Небольшой столовый нож оказался у его лица, он с испугом посмотрел сначала на него, а потом на меня. Наверняка никто не обратил внимание на пропажу одного столового прибора, этим я и воспользовался. Я никогда не забуду того взгляда, с ноткой испуга, безысходности, неожиданности. Казалось, он хотел сказать мне что-то, но слова так и не покинули его рта. Я был настроен решительно, но вдруг послышался голос Тигнари. — аль-Хайтам? — надо мной и вампиром теперь возвышался силуэт моего друга. Он увидел нас и ахнул ни то от удивления, ни то от испуга. Его легко понять, мало кто ожидает увидеть такую картину прямо в собственном саду. Он заметил нас под покровом ночи и видимо подумал не то. Сквозь свет полной Луны было видно, как его охватывает румянец и он отступает назад. Я отвлëкся и вампир успел выкрикнуть: — Нари! — голос дрожал, Тигнари это заметил и поспешил нас разнять. Он оставил меня одного и говорил с вампиром о чём-то. Юноша скрылся во тьме ночи, а Тигнари пошёл ко мне. Мы более не вспоминали тот случай и успешно делали вид, что ничего и вовсе не было. Я знал, что Тигнари хочет объясниться, но по неясным мне причинам он этого не сделал. С того момента я не встречал того, чьë имя так и не узнал. Спустя пол года мне исполнилось семнадцать лет и через неделю после этого события и прогуливался по людным улицам города, рассматривая ветрины со всякой всячиной. Я был заворожен прогулкой, а потому не сразу заметил тень на одном из высоких зданий. Когда я обратил внимание, то фигура уже падала с крыши с громким криком. То была дама средних лет, которая пользовалась большим уважением в высшем обществе. На неё уставились десятки глаз, но едва ли кто-то из наблюдавших смог бы помочь женщине. Так же быстро, как всё это произошло, кто-то подхватил её на руки в полëте. И вместе с ней приземлился на крышу одного из более низких домов. Увидев знакомый мне плащ, я сразу понял, кто именно стал спасителем этой дамы. Я не был уверен, что другие люди разглядели его, но их громкие аплодисменты заставили содрогнуться всю улицу. Дама спустилась по пожарной лестнице, но вампир не последовал за ней, а скрылся где-то среди домов. Вскоре вышел новый выпуск газеты «Паровая Птица». Я сохранил газету у себя, поэтому прикреплю к этому письму обрывок страницы. «Судьбоносное спасение на главной улице города. Дама тридцати восьми лет была спасена неизвестным героем во время падения с крыши здания. Днём четвëртого сентября произошёл несчастный случай, в результате которого Миссис Дуньярзада была подвергнута смертельной опасности. К счастью неизвестный господин вовремя пришёл на помощь. Спасителю предлагается вознаграждение в триста тысяч моры, просим его явиться в главное издательство и дать нам иньерьвью. Подробнее о новостях недели читайте в этом выпуске газеты "Паровая Птица".» Мой интерес к нему вспыхнул с небывалой силой. Враждебность хоть и не пропала до конца, но этот случай заставил меня посмотреть на ситуацию с другой стороны, ведь вампир не казался мне злым. Он самолично пришёл извиняться и недавно спас эту женщину, поэтому я не мог не восхититься этим неизвестным. Но сердце моё было истерзано сомнениями. Правильно ли это — восхищаться вампиром? Я решил не искать ответ на этот вопрос намерено, вскоре он бы сам возник передо мной. И я не ошибся, он действительно появился, только вот не ответ, а сам вампир. Я до сих пор удивляюсю, как же нам доводилось часто пересекаться. Хотя возможно это было ещё до нашего неудачного знакомства, просто скорее всего я не замечал его среди людей и не обращал внимания. В то морозное октябрьское утро я в сопровождении Тигнари отправились на прогулку по городу. Мой друг поправил шляпу на голове и сильнее укутался в свой костюм. Холодный ветер застал нас врасплох, поэтому мы в спешке зашли в небольшой ресторанчик. Тигнари заметил кого-то за столиком и, схватив меня за руку, повёл к нему. — Кавех, здравствуй! — Тигнари встал перед ним. — Доброе утро, Нари, — улыбнулся вампир и перевёл свой взгляд на меня. Сердце пропустило удар, а по спине пробежал табун мурашек. Тигнари замер неловко. Он уже и забыл о ситуации в кустах, поэтому как ни в чëм не бывало повёл меня к вампиру. Но вдруг моего друга осенило и он залился румянцем. — Прошу меня простить, — он что-то шепнул вампиру, которого, как я понял, звали Кавех и отошёл со мной к стеклянным ветринам с множеством выпечки. Я попросил налить нам три кружки чая и взял десерт. Мы, не проронив ни слова, уселись за один стол. Кавех был напуган и смущëн, я видел, как бегали его глаза, пытаясь зацепиться взглядом за что-нибудь. Как он нервно прикусывал губу и поправлял уже новые перчатки. Выглядел в этот раз он вполне прилично, но его скрывал всё тот же плащ, правда подштопанный и выстиранный. Часть трапезы мы провели к тишине. Её прервал Тигнари, неловко кашлянув. Мы обратили свой взор на него. — Я знаю, что вы уже встречались м скорее всего не раз, но нам так и не представилось случая нормальной поговорить. Аль-Хайтам, это мой давний друг Кавех. Кавех, это также мой дорогой друг аль-Хайтам. Тигнари неловко переводил свой взгляд то на меня, то на него. Я кивнул Кавеху и отхлебнул немного горячего чая. Он сделал то же и улыбнулся. — В таком случае, аль-Хайтам, я очень рад нашему знакомству. Между нами ещё долгое время сохранялась неловкость, но благодаря Тигнари она практически сошла на нет и я уже мог вести непринужденную беседу с Кавехом. Всё чаще мы стали проводить время втроём и я перестал опасаться за свою жизнь и безопасность. Кавех стал мне другом, которого я ценил и одновременно с этим ненавидел из-за частых споров о ерунде. Будучи выходцом из знатного рода, меня всегда учили скрывать свои истинные чувства, но с Кавехом это делать не получалось. Став друг другу близкими людьми, мы позабыли обо всех нормах приличия. Мы спорили, ругались, однажды даже дело долшло до драки, но никто из нас не вышел в ней победителем. Зато ещё долго приходилось залечивать оставленные друг другу раны. Я доверился ему, открыл всего себя без остатка. Он делал это так же охотно, как и я. Но сейчас я пишу это и понимаю, что почти ничего не знал о Кавехе. Однажды он спросил у меня: «Неужели тебя нисколько не смущает моё нечеловеческое происхождение?..» Он посмотрел на меня жалобно, с невыносимо душащей тоской. Я посмотрел прямо на него и подсел чуть ближе. Карета с лошадьми быстро мчалась по улице. Тигнари отвёл взгляд в окно. Как бы я сейчас не вспоминал, то уже не смогу процитировать свои слова. Но что-то настолько чувственное вырвалось из моей груди, что из глаз вампира хлынули слëзы, он всхлипнул и прижался ко мне. Я впервые заключил его в крепкие объятия и не был намерен его когда-либо отпускать. И не сделал бы этого, если бы карета не остановилась возле перекрёстка дорог и Тигнари не позвал нас выйти. Кавех стоял, всё ещё утирая слëзы с лица. Перчатки промокли, капюшон и пряди волос закрывали его заплаканное лицо. Я крепко схватил его за руку и прижал к своей груди, прямо там, где сердце. Мы долго не говорили ни слова, позже просто попрощались и разошлись каждый по своей дороге. Меньше чем через месяц город огласила невероятная новость. Сам граф Дотторе наведается в наш город. Об этом мне сообщила одна из злужанок, которая то ли где-то вычитала эту новость, то ли услышала. Я напрягся, она заметила это и поспешила заварить мне успокаивающий чай. Неосведомлëнному читателю будет не понятна моя реакция, поэтому здесь я сделаю заметку. Граф Дотторе никогда не славился добрым нравом. По слухам он плохо относился к прислуге, да и в принципе ко всем людям, которые ниже его по званию. Мне довелось увидеть его лишь однажды в детстве, когда с какой-то целью он устраивал роскошные пиры. Моя семья не посещала этого мероприятия, но я отличался любопытством, поэтому не смог устоять перед тем, чтобы не посмотреть на этого человека. Мне было всего десять, поэтому я не мог заявиться на ужин так, без родителей. Мой двоюродный брат был моим ровесником. Его зовут Сайно и в то время он как раз гостил у нас вместе со своей матерью. Мы не часто виделись, поэтому решили компенсировать разлуку с полна. Под покровом ночи нам удалось выскользнуть из особняка, миновать слуг и стражу. Мы очень долго бежали по дороге и вскоре оказались перед величественным зданием. На входе стояла пара стражников. Они дремали, подперев спинами колонны, но мы не рискнули проходить мимо них. Я взял Сайно за руку и повёл в обход. Так мы оказались на заднем крыльце и намеревались подпрыгнуть как можно выше, чтобы рассмотреть, что происходит в окнах, но как и следовало ожидать — наш план провалился с треском. Нашего роста категорически не хватало, чтобы дотянуться до первого этажа. Даже когда Сайно залез ко мне на плечи, у него не получилось дотянуться даже до половины. Тогда в его голове возникла «гениальная» идея, сутью которой было залезть на дерево и посмотреть оттуда. С трудом мы сделали задуманное и сидели, крепко сжимая ствол дерева в своих руках, ведь и он и я боялись высоты. Сайно пытался устроиться поудобнее, в это время я без зазрения совести пялился в окно. Я ожидал увидеть раскошный бал, дам, кружащихся в танце, музыкантов, длинный стол. Впрочем, именно это я и увидел, только вот всё было залито кровью. Я смутно помню, что за чувство испытывал тогда. Страх? Отвращение? Да в прочем наверное всё сразу. Быстрым движением и прислонил ко рту руку, сдерживая рвотный позыв. Я увидел высокого мужчину с голубыми волосами и странной маске, облочëнного в приметные сине-чëрные одеяния, окрашенные в алые пятна. Он держал чью-то голову за волосы, приподнимая её так, чтобы глаза трупа смотрели прямо в его. От страха я не мог пошевелиться, оттого мои руки и ноги ослабли и я бы полетел вниз, но вовремя меня придержал Сайно. Он увидел, что я закрываю рот рукой и и наверное подумал, что у меня кружится голова. Он помог мне слезть с дерева, благо, он не посмотрел в то окно, чем спас свою детскую, неокрепшую психику. Он долго кружил вокруг меня, спрашивал как я себя чувствую, но я не отвечал. Лишь когда мы вспешке добрались до особняка, я смог вымолвить пару слов. Я что-то ляпнул про страх высоты и практически сразу же провалился в тревожный сон. На следующий день меня и Сайно ждал серьëзный разговор с родителями. Оказалось, что наша пропажа была замечена и на наши поиски послали всех стражников и слуг. Вот почему особняк был так пуст, когда мы возвращались обратно. Нам запретили гулять целых два месяца, но это было совсем не страшно по сравнению с тем, что я увидел в ту ночь. Правда, мой мозг быстро стёр всё травмирующеие события и надолго я забыл об этом случае. Психика — удивительная штука. Забыть увиденное — не иначе, чем благословение всех Архонтов одновременно. Долгие годы после этого меня мучила мысль, что я забыл что-то очень важное, но что именно я не мог понять. Как раз в то время Сайно стал очень странно шутить. Он вечно запугивал меня то ходячими мертвецами, то вампирами, то гномами в саду особняка. Вампир… Вампир… Вампир… Это слово вертелось где-то на кончике языка, на подкорке сознания. И я стал читать. Очень много читать. Никогда не забуду лицо слуги, когда он был ошарашен моей просьбой достать из библиотеки всё книги про вампиров. Я стал интересоваться сплетнями, газетами с новостями, разного рода литературой, начиная с «вампиры — посланники из космоса», заканчивая подробными биологическими сборниками. Меньше, чем за неделю всё книги библиотеки были прочитаны, но я так и не нашёл ответ на свой вопрос. И не нашёл бы скорее всего вовсе, если бы спустя год к нам не наведался Сайно сего семьëй. Нам уже исполнилось по одинадцать. Мы также гуляли вместе, общались, веселились как могли и одним солнечным днём он подбежал ко мне с коварной улыбкой. — Смотри-ка, что я нашёл! — и он протянул мне грязный клочок ткани. Я развернул его, отряхнул сухую землю и начал рассматривать символ на ткани. Вдруг меня прошибло словно молнией. Я выронил ткань и схватился руками за голову, тяжело дыша. Я вспомнил. Сайно перепугался не на шутку и побежал звать на помощь. На его зов быстро прибежали служанки и ещё долгое время приводили меня в себя. Они подумали, что я захворал, поэтому сопроводили меня до спальни и напичкали лекарственными отварами. Когда я остался наедине, то вытащил эту ткань из кармана брюк, куда прежде успел его спрятать. На тëмно-синей ткани был вышит символ белого цвета. Это было похоже то ли на звезду, то ли на снежинку. Под ней красовалась надпись на тот момент неизвестном мне языке. «De nieve» Чтобы не усложнять лишними деталями ход повествования, я лишь скажу, что в последствии узнал перевод — «Снежная». Раз воспоминания о том вечере вернулись, то больший испуг у меня вызвало именно то, что такая же вышивка была на костюме Дотторе, поэтому я так бурно отреагировал. Конечно, я не был уверен, пренадлежат ли этот лоскут самому Дотторе, но страха это нисколько не убавило. Именно так я и "познакомился" с этим ужасным человеком.

✧✧✧

— Сам граф Дотторе! — воскликнула служанка. — Просто не верится! Неужели в наших краях объявился вампир! Ох, поскорее бы всё это закончилось. Другая, протирающая пыль с полки, вторила ей: — Не верь всему, чему говорят. Возможно он просто навещает кого-то или приехал для сотрудничества. Город у нас не маленький. Третья фыркнула. — Это же ясно, как день. У нас завёлся вампир. В конце концов, истреблять тварей – это его работа, именно поэтому он и приехал. Редки случаи, когда вампиры селятся бок о бок с людьми. Но что-то не даёт мне покоя. — Дэхья задумчиво посмотрела в окно. Первая из служанок с серьёзным лицом посмотрела на неё. — А ведь верно… В последние два года не было ни одной вести о чьëм-либо убийстве. Если он приехал за вампиром, то как же он смог выяснить его местонахождение? — Всё просто, — хмыкнула Дэхья и протянула свëрток газеты служанке. — Ответ намного проще, чем я думала. На первой странице как раз была новость о героическом спасении госпожи Дуньярзады. Также там была фотография. Смазанная и жутко непонятная, но было видно, как тень в плаще, закрывающем всё тело, подхватывает падающего человека. — Госпожа Дуньярзада моя хорошая знакомая. Какое-то время я работала её телохранителем и она всегда отличалась чрезмерной наблюдательностью и чуткостью. На днях она мне рассказала эту историю. Её вынудили спрыгнуть какие-то уличные пройдохи, собиравшиеся её ограбить. Она была напугана, поэтому её глаза бегали из стороны в сторону и тут взгляд зацепился за стоящую на одном из балконов в тени фигуру. Он кивнул ей и поднял руки. Дуньярзада спрыгнула и этот кто-то вовремя её поймал. Она говорила, что уверена в том, что это был вампир. Ведь люди не перемещаются так быстро и не боятся прыгать с такой высоты, — она замолчала и нахмурилась. — Не распространяйте эту информацию. Если слухи дойдут до Дотторе, то на уши поставят весь город, а то и соседние поселения. Я слушал их разговор, устраиваясь поудобнее на кресле с любимой книгой и излюбленным кофе. Я перечитывал страницу уже в третий раз, но постоянно фокусировался на их разговоре, поэтому отложил книгу в сторону и посмотрел в окно. Сегодняшний день необычно солнечным для осени. День, такой спокойный и уютный, радостный, наполненный лучами солнечного света и ароматом опадающих листьев, запеченных яблок на кухне и приятным запахом книг. Среди всего этого я представил Кавеха. Он прекрасен, как этот день, только вот вампир — существо, которое никогда не сравнивали со светом. А я сравнил и понял, как же они похожи. Теперь я и не представляю себе тех дней, когда он хотел прикончить меня, а я его в ответ, и как после этого ещё долгое время отношения между нами были натянутыми до ужаса. Вспомнились даже те дни, когда отвращение и презрение к нему затмевали мою опаску. О, как же сильно я тогда ошибался. И вот теперь в моих руках была информация, которая может навредить Кавеху — приезд Иль Дотторе. И я должен его защитить, хотя бы попытаться сделать что-то, иначе я не прощу себе, чтобы новообретëнное солнце потухло так рано. Я встал, положил книгу на полку и пошёл в гардеробную. Служанки проводили меня взглядом и возобновили беседу уже на какую-то, неинтересную мне, тему. Думаю, не имеет значения, во что именно я оделся в тот день, поэтому и описывать эту рутину не стану. Я вышел из особняка, поймал карету-такси и отправился по знакомым мне улицам. Лошади неслись лихо и в скором времени я оказался в дальней и очень бедной части города. Расплатившись с молодым кучером, я направился в один из тëмных переулков. В бедных районах искать было проще всего: улицы пустынны, поэтому никто бы скорее всего не обратил внимание на снующего между домов молодого господина. Почему же я решил, что искать нужно именно здесь? Просто, как мне довелось узнать, Кавех был отнюдь не богачëм. Чаще всего он носил что-то грязное или ободранное из-за того, что многое время проводил на улице или скрывался от людской суеты в этих небогатых районах. Деньги, которые ему удавалось заработать или найти, он очень редко тратил на себя, а отдавал их беспризорным детям или старушкам, которым непосчастливилось остаться совсем одними. На балах он был хорошо одет. Как рассказал мне Тигнари – это старые вещи из его гардероба. Всё, что может он старается отдать Кавеху, хоть тот всё время отказывается. Это очень в их духе. Я усмехнулся от своих мыслей и пошёл дальше, переступая какой-то мусор, битые бутылки и полу-згнившие деревяшки. Прошлëл по меньшей мере час, после чего я смог найти вампира. Вернее он нашёл меня. Я проходил по тонкой дороге между двумя старыми домами. Он скрывался где-то на крышах и, увидев меня, спрыгнул. Приземлился он прямо за мной практически бесшумно. Если бы не шуршание ткани, я бы и вовсе ничего не заметил и как ни в чëм не бывало пошёл дальше. Я обернулся. Кавех отряхнул пыль с плаща и кивнул в знак приветствия. — Чудесный день, аль-Хайтам, — он начал разговор и опëрся спиной о кирпичную стену. Я подумал: "Который становится для тебя ядом..." Вампиры не любили солнце. Не трудно сделать такой вывод, общаясь с одним из них. — Весьма неплохой, — согласился я и принял расслабленный вид. Кавех понял, что я намерено искал его, поэтому стоял и ждал продолжения моей мысли. — Тебе ведь уже известны последнии новости? Он замер, словно что-то вспоминая и, наконец поймав мысль, просиял: — О, ты о том новом кафе? Кофе там просто восхитительное, а пирожные с черникой... — мечтательно протянул он, в глазах словно сверкнули звёздочки. Я отрицательно качнул головой и шагнул к нему. Он поднял на меня вопросительный взгляд и я достал из небольшой дорожной сумки конверт. На нём было имя моего отца, как получателя и Дотторе, как отправителя. После отдал его Кавеху. Он задумчиво повертел письмо в руках и снова посмотрел на меня. Сквозь капюшон я видел, как кончики его острых ушей немного опустились. Я кивнул и Кавех начал осторожно доставать письмо из уже открытого конверта. — А это ничего, что я так... — он не закончил, я его прервал. — Стал бы я давать его тебе, если бы это не было так необходимо? Кавех, видимо, счёл это разумным и уставился алым взором в аккуратно выведенные буквы. Первые строчки занимало приветствие от имени Дотторе, поэтому он бегло пробежался по ним, толком не вникая в написанное. "Дорогой друг, вам отправлено это письмо, с целью пригласить на званный ужин в "белое" поместье на окраине города в восточном направлении от академии. Будут приглашены все арстократы, высшие чины, лучшие повара Сумеру, музыканты и танцовщики театра "Зубаира". Я искренне прошу от имени делегации Снежной не пропускать столь важное мероприятие на котором будут решены ключевые вопросы по культурному и тороговому обмену между Сумеру и Снежной. Дресс-код... " Кавех не стал дочитывать и посмотрел на меня испуганным взглядом. Я не мог прочитать его мысли, но в глазах отражался бесконечный страх и ужас за свою жизнь. Ведь пару лет назад, в этом городе провели очередную чистку от вампиров из-за того, что один из них засветился в новостном заголовке. Мне ли не знать об этом. Вот и сейчас он переживал, что это спасение Дуньярзады сыграло с ним злую шутку. Правда, после того инцидента, Кавех скорее всего остался единственным вампиром в городе, но это не отменяло того факта, что его жизнь была под угрозой. Благо, в голове у меня уже созревал план...