Unnecessary feelings

      Всё произошло так быстро, что никто и понять не успел. На одно-единственное мгновение Сенку подумал, что у них получилось, что ракета, наконец, готова, и можно приступать к следующему этапу. Однако у судьбы были другие планы. Ракета не взлетела. А как только парень подошёл к своему творению, чтобы осмотреть и понять, в чём же ошибка на этот раз, из маленького зазора, незамеченного до запуска, полетели искры, как от сварки. Сенку отскочил, но глаза в моменте закрыть не успел.       Окружающие в панике засуетились, и лишь благодаря хладнокровию Ксено первая помощь была оказана незамедлительно. Из-за того, что Сенку наотрез отказался использовать окаменяющий луч на себе, Ген пулей убежал за врачом-офтальмологом, про себя умоляя всех богов об одном: пусть всё будет хорошо. Тем временем в лаборатории Луна, стараясь держаться и не трястись от страха, под внимательным руководством Ксено промывала глаза Сенку чистой проточной водой. Парень непроизвольно пытался закрыть глаза, и ему этого сделать не давали. Он прекрасно понимал, что это необходимость, иначе он напрочь лишится зрения, но разве можно контролировать безусловные рефлексы? Бессознательные действия даже такому гению, как Ишигами, остановить было не под силу.       Пятнадцать минут казались Сенку вечностью. От боли он почти не слышал, что происходит вокруг него, и упустил момент, когда взъерошенный Ген влетел в лабораторию вместе с доктором, которого они освободили из камня полгода назад ради Суйки и Кинро, а также и многих других людей с нарушениями зрения.       — Глаза промыли? — мужчина в белом медицинском халате не церемонился и сразу приступил к осмотру.       — Д-да! — хлюпая носом, пролепетала Луна. — Чист-той водой.       — Хорошо. Мне нужен анестетик на водной основе, — врач даже голову повернуть не успел, когда Ксено уже стоял с нужным средством. — Ох, спасибо.       Глаза, и без того по ощущениям пылавшие огнём, защипало сильнее из-за обезболивающего, что вызвало невольный поток слёз. Луна и Ген, умудрившийся незаметно обойти стол и зайти за спину Сенку, одновременно потянулись к щекам молодого учёного, и девушка бросила в сторону Асагири удивлённый взгляд. Фокусник, казалось, даже не заметил искренний порыв Луны помочь и слёзы вытер сам, да ещё и так обыденно, будто каждый день подобным занимался. Лицо его в это время выражало исключительно беспокойство и ярую надежду на лучший исход. И... Луне же не показалось? Случилось что-то, что она упустила из виду?       Осмотр завершился постановкой диагноза — термический ожог роговицы второй степени. Глаза получили не очень серьёзные повреждения, но больше недели Сенку должен был ходить практически слепым, капать лекарство и, самое для него ужасное, — отдыхать.       — В конце недели я снова осмотрю Вас, и дальше уже по ситуации решим с реабилитацией. В целом, если будете соблюдать мои предписания, никаких осложнений быть не должно, — сказал напоследок доктор и покинул лабораторию. Куча людей во главе с Тайджу словно только этого и ждали, толпой влетев в сравнительно маленькое помещение и засыпав Сенку вопросами с ног до головы.       — Ладно, ладно. Значит, целую неделю я должен валять дурака? — выдал парень после того, как любопытство и беспокойство пришедших за него было утолено. И даже с повязкой на глазах окружающие точно знали: в этот момент Сенку закатил бы глаза. — Отстой, как ни посмотри.       — Сенку-чан, пожалуйста, не шути так, побереги наши хрупкие сердца, — со вздохом попросил Ген, пряча улыбку и про себя отмечая, что каламбур вышел правда забавным. — К тому же, скучать тебе тоже не придётся. Будешь играть роль начальника и проверять, кто и как выполняет свою работу. Без дела ты точно не останешься, взгляни правде в глаза.       — Я и без этого знаю, что ты будешь всё так же отлынивать от этой самой работы, — беззлобный смешок наконец убедил присутствующих, что Сенку в относительном порядке. По крайней мере, чувство юмора всё ещё при нём — уже хорошо.       Однако оставалась одна весьма значимая проблема. Близкие друзья знали, как тяжело молодому учёному даётся безделье. Он, конечно, позволял себе отдыхать, но в последнее время сильно заработался, будто напрочь забыв, как остановиться.       Будучи единственным человеком, способным отвлечь Сенку от мыслей о работе, Ген вызвался быть его сопровождающим. Решение поддержали как Тайджу с Юдзурихой, так и остальные дорогие Сенку люди, включая Ксено. В конце концов, по сути, менталист просто должен был выполнять свою работу, не позволяя их могучему лидеру пасть духом.       Луна смотрела на всё это, сдерживая слёзы, но под конец, видя, что Сенку чувствует себя вполне нормально, наконец успокоилась и ушла вместе с Юдзурихой заниматься делами.       За монотонной работой голова запросто наполняется разными мыслями. И вот во время зашивания дырок на собственной одежде Луна вдруг вспомнила картину, как Ген, поджимая губы, дрожащими руками аккуратно вытирает слёзы с бледноватой кожи Сенку. Луне в тот момент почудилось, что Ишигами поднял руку и слегка похлопал менталиста по запястью, словно успокаивая. И после этого ведь руки у Гена действительно стали менее заметно трястись.       Луна вдруг вспомнила все сочувствующие взгляды друзей Сенку, когда она гордо заявляла, что он — её парень. А ещё каждый, каждый чёртов раз, когда она видела своего возлюбленного, и где-то рядом обязательно маячил Ген.       «Неужели... Между ними что-то есть?..»       — Л-Луна, осторожно, ты так себе все пальцы исколешь! — громкий оклик Огавы вывел девушку из транса.       — Что? Ой, прости, я случайно.       Только после этого Луна наконец отрезала нить и, отмерив новую, с облегчением продолжила шить.       — Тебя словно что-то тревожит. Ты так задумалась.       — Да... Есть немного, — подумав пару секунд, Луна решила, что нельзя упускать шанс, ведь источник информации сидит прямо перед ней. — Слушай, а как Сенку и Ген вообще познакомились?       От такого внезапного вопроса даже невозмутимая Юдзуриха на миг замерла от удивления.       — Почему ты вдруг спрашиваешь?       — Ну, знаешь... — Луна лихорадочно пыталась придумать достойную отговорку. — З-знаешь, они ведь такие разные. А ещё... Ген ведь живое воплощение обмана! Почему все так быстро согласились, чтобы он приглядывал за Сенку? Не стоит ему доверять, вот, что я тебе скажу! А вдруг он что-то плохое учудит? Заведёт беспомощного Сенку подальше в лес и... Почему ты смеёшься?       Огава заливисто и звонко смеялась, чем прервала цепочку логических рассуждений Луны о том, какой Ген плохой человек и почему всем стоит держать с ним ухо востро.       — Прости-прости, я, а-ха-ха-ха, я не хотела тебя обижать. Просто так забавно это снова слышать.       — Снова?       — Я рассуждала точно так же, когда познакомилась с Геном.       — И... Что же изменилось? Теперь ты над этим смеёшься, почему? — блондинка растерялась совершенно. Ей оставалось только дождаться, когда смешинки покинут Юдзуриху, и она продолжит говорить.       — Многое, на самом деле. Ладно уж. Я не знаю точно, как они познакомились, но вкратце могу рассказать. Ты же знаешь Цукасу? — дождавшись подтверждающего кивка, Огава продолжила: — В начале у них с Сенку были очень расхожие взгляды на мир, из-за этого они разделились. Так получились Империя Силы и Царство Науки. Цукаса даже убил Сенку, но мы смогли его вернуть благодаря «живой воде», так как у него на шее остался маленький неотвалившийся кусок камня. Об этом Цукаса не знал, но подозревал что-то неладное, и, когда мы с Тайджу пошли к нему шпионить, он освободил из камня Гена, чтобы тот точно определил, действительно ли Сенку умер. Но так получилось, что в итоге они стали работать вместе. Сенку рассказывал, что их договор держался буквально на честном слове.       Смешинки всё ещё плескались в глазах девушки, а из-за последнего предложения заискрились с новой силой.       — Что ж это за слово такое было... — пробубнила Луна, не ожидая услышать прямой ответ.       — Кола.       — Что?!       Удивление на лице Луны могло бы запросто укрепиться в интернете как самая смешная картинка за последние три с лишним тысячи лет.       — Кола? Серьёзно? Переметнуться от самого на тот момент сильного человека к Сенку за колу?! Я же говорю, что Ген ненадёжен! Он такой лёгкостью предал Цукасу, почему никто не подумал о том, что и вас он так же предаст однажды?       Несмотря на недавний смех, Огава со всей серьёзностью ответила, практически не задумываясь:       — Потому что Сенку ему доверяет. Согласись, ведь если бы Ген был таким поверхностным и двуличным, каким хочет казаться, он без проблем встал бы на сторону Ксено и предал нас, но этого не произошло. Ген уже много раз доказал свою преданность Царству Науки и Сенку лично, так что можешь не волноваться. Если не верится, спроси самого Сенку.       Слова Юдзурихи имели смысл, и от этого Луне было только противней. Она ведь была права. Ген всегда помогает, хоть и ленится часто, но всё равно продолжает исправно выполнять указания. Эта парочка постоянно вместе, и не похоже, чтобы Сенку это хоть как-то напрягало. Могут ли догадки Луны быть явью? Вдруг между Сенку и Геном правда было что-то... Романтическое?       — Ладно, допустим, Ген не предатель, и у них с Сенку всё хорошо. Но они ведь даже на друзей не похожи! У них как-то всё слишком... Слишком.       Юдзуриха заметно напряглась.       — Что ты имеешь в виду?       — Я заметила, что Сенку не очень-то любит, когда его трогают другие люди. Но почему-то на Гена это не распространяется. Более того, он сам к нему прикасается, как сегодня: Ген очень переживал из-за всей этой ситуации, и Сенку сам его похлопал по руке, словно сказал: «Всё будет хорошо». И это только сегодня. Раньше были и другие случаи. Они даже понимают друг друга без слов, я лично это видела! Будто телепатией общаются. Как это понимать?       В комнате на пару мгновений повисла тишина, которую нарушил тихий, немного печальный вздох Юдзурихи.       — Пожалуй, скрывать я больше не смогу. Сенку с Геном никому не говорили об этом, потому что дел и так невпроворот, но, как видишь сама, это очевидно уже почти всем, даже Тайджу, — в груди Луны на этих словах что-то болезненно сжалось. Она прекрасно понимала, к чему клонила Юдзуриха. — Знаю, Сенку тебе симпатичен, и он даже согласился быть твоим парнем, но, хэй, он ради своих целей женился на Рури и тут же развёлся с ней через пару минут, хе-хе... Мне кажется, ни у кого, кроме Гена, не было шансов. Он был ближе всех к нему все эти годы.       Укол внезапной ревности растёкся болью в хрупком девичьем сердце. Луна нахмурила тонкие брови, насупилась и была готова расплакаться от несправедливости. Почему ей всегда так не везёт? Почему каждый умный и симпатичный мужчина, в которого она влюблялась, оказывался либо моральным уродом, либо уже занятым кем-то другим?       Луна глубоко и горестно вздохнула. Юдзуриха присела рядом и гладила её по волосам. Так хорошо, что у неё появилась такая подруга. В прошлом с ней общались только из-за денег её родителей. Сейчас она ощущала себя гораздо свободнее.       — Пусть так. Мне... Очень нравится Сенку, но отбирать у него счастье, чтобы стать счастливой самой, я не хочу.       Раз так сложилось, остаётся только смириться.       «В таком случае... Я безумно тебе завидую, Асагири Ген.»

***

      — Ну наконец, все ушли, — облегчённо вздохнул Ген и вложил стакан воды в руки раненому. — Как себя чувствуешь, Сенку-чан?       — Глаза болят, в остальном — всё нормально. С ракетой мой косяк, не заметил, зараза, — Сенку сделал глоток. Плечи учёного опустились от тяжёлого вздоха. — Целая неделя под откос пошла из-за этого.       — Главное, что это обратимо. Просто следуй указаниям врача, и через несколько дней уже снова будешь скакать вокруг своих чертежей вместе с Ксено-чаном.       Ген присел рядом с учёным совсем рядышком, так, что их щёки почти соприкасались. Ишигами решил проявить чуть больше инициативы, чем обычно, и положил голову на плечо любимого менталиста, который, в свою очередь, приобнял его одной рукой.       Какое-то время они сидели вот так, в тишине, вдвоём. У каждого в голове варились не самые приятные мысли, которыми они не хотели портить момент. Оба всё прекрасно понимали. Что, если они не успеют закончить ракету вовремя, то атака от Ваймена их всех уничтожит. Что глаза могут восстановиться не полностью, и это затруднит процесс. Хотя, с другой стороны, они же собирались обратить космонавтов в камень перед полётом, так что и роговица должна зажить благодаря Медузе. И всё же, даже временная потеря зрения волновала всех.       Пальцы Гена гладили Сенку по щеке. Такие шершавые, огрубевшие и покрывшиеся мозолями от тяжёлой работы, но каждое касание было пропитано нежностью и любовью, которую ни один из них не смог бы выразить вслух. Сидя вот так, в объятиях родного человека в лаборатории, Сенку ощущал себя на своём месте. А ещё его клонило в сон.       — Сенку-чан?       — М-м?       — Может, поженимся?       Вопрос заставил Сенку поперхнуться воздухом.       — Это ещё зачем?       Ген очаровательно рассмеялся.       — Надо же, я всё ещё способен удивить тебя, мой дорогой Сенку, — практически пропел Асагири. — На самом деле в этом меньше сентиментального, чем ты себе уже надумал. Ты занимаешься такими опасными вещами, никто не может предсказать, когда ты станешь жертвой очередного своего научного детища.       — Ближе к делу, менталист.       — Официальный брак — это ведь банальная юридическая гарантия. Когда цивилизация окончательно вернётся, попади ты в больницу, кого вероятнее всего пропустят: парня или мужа?       На миг учёный задумался. Если подумать, в словах Гена была своя логика.       — Ну, так что ты скажешь?       — Не люблю шумные праздники, ты же знаешь. Вся эта мишура...       — Я и не предлагаю это праздновать, тем более с размахом. Мы можем просто зарегистрировать брак и всё. Максимум, выпить и поесть где-нибудь за такое дело вдвоём. Что думаешь?       «Нет ничего сентиментального, говоришь?», — пронеслось в голове Сенку. Его парень испугался сегодня, прямо до дрожи — Ишигами сам чувствовал, как трясутся руки Гена во время осмотра. Сенку не из тех людей, которые ради спокойствия близких скажут сладкую ложь вместо сухой правды.       — Не знаю, менталист. Полёт на Луну... Может закончиться плачевно. К тому же, я ведь закаменею там. Ракета не рассчитана на обратный полёт.       — Знаю, — тихонько шепнул Ген. — Удача у тебя всегда была в минусе.       Тишина вновь повисла, но теперь воздух казался тяжелее. Юноши старались не говорить на эту тему, ведь оба понимали неизбежное. И всё же как унять беспокойное сердце? За все эти годы у Гена не было никого ближе Сенку. Ему нечего было вспоминать о себе, кроме собственной профессии. А с Сенку его мир перестал быть пустой одинокой комнатой в холодном доме. Теперь в нём были краски, чувства. Любовь. Асагири безумно не хотел это всё терять.       — Ладно, Сенку-чан. От судьбы всё равно не убежишь. А сейчас пойдём-ка домой. Полежишь, отдохнёшь. Я буду рядом, если понадобится помощь.       Голос нежный, но бескомпромиссный, такому, хочешь-не хочешь, но подчинишься. Тем более, идти было недалеко.       Сенку встал и неловко обхватил руку Гена. Он чувствовал себя старшеклассницей из какой-нибудь паршивенькой сёдзе-манги, повисшей на парне, который ей нравится. Ему не хватало только канючить: «Не оставляй меня, сенпа-а-ай!» или ещё что-то такое же мерзотно-слащавое.       Ребята шли медленно, и Сенку поневоле слышал гораздо лучше чем до последней неудачи с ракетой. Это было логично, ведь, когда у человека теряется одно из основных чувств, обостряются другие. Так организм пытается компенсировать потерю и остаться в безопасности.       Лязг металла, чьи-то громкие жалобы на усталость, пожелания скорейшего выздоровления, звон стекла и ругань — видимо, что-то разбилось в процессе химической реакции. Было слышно даже скрежет «маникюра» Ксено где-то неподалёку. Довольно необычные чувства. Прекрасная возможность изучить такой интересный феномен поглубже, но позже. Сейчас — сон. И Ген рядышком.       До тех пор, пока не пройдёт недели две, и Хром с Суйкой не объявят о своём проекте ракеты с возможностью вернуть космонавтов домой, даже не подозревая, насколько всех вокруг осчастливят.