Малиново-манговое

Максим, как типичная девушка при расставании, заедал свои проблемы сладким, будь-то шоколадная плитка или подаренные его девушке рафаэлки. Но любил он больше всего мороженое, особенно малиново-манговое с кусочками манго, которые было прикольно раскусывать. Ел мороженое не часто, горло заболевало постоянно. Да и просто он мог вовсе не есть сутками, потому что дел по горло. — Макс, ты ебанутый? — опрокинув сомнительным взглядом, сказал Тушенцов, тут же хватаясь за чашку горячего чая. — Тебе нормально зимой есть мороженое? — Я же не на улице в минус тридцать его ем. — Максим сменил эмоцию на более мягкую, улыбаясь. — Тем более оно до безумства вкусное. Тот протянул руку, в которой была ложка с начерпавшим мороженым, как бы предлагая попробовать его своему другу. Желтый и розовый цвет мешались с друг другом, но всё равно оставались очень яркими. Можно подумать, что его делали, чтобы привлечь внимание, а не чтобы его съесть, ведь выглядела эта субстанция очень приторно и химозно. Руслан всё-таки осмелился попробовать, съедая всё с ложки. — Если бы там было больше мороженного, а не хуйни какой-то, то было бы вкусно. — скривив неприятную мину, отодвигая от себя руку Максима, в которой была ложка, где еще пару минут назад была горстка мороженого. — А мне нравится. — показательно обиделся и отвернулся, кладя в ложку, а потом в рот новую порцию холодного десерта. Максим не успевает проглотить его, как в него впиваются горячие губы Тушенцова, а его язык хозяйничает в чужом рту, будто хочет забрать остатки сладости, которое давно превратилось в подобие коктейля, который не терял своей приторности. Шабанов, что не ожидал такого перфоманса от Руслана, чуть-ли не впадая в ступор. Тушенцов ухмыляется, прям как лис, задумывая что-то не очень хорошее. Он сгребает пальцем десерт, намазывая на губы Максима, а тот очень внимательно смотрит за последующими действиями парня. Тот облизал свой палец, и вновь прильнул к губам Макса, тщательно слизывая всё, что он на них намазал. Он сидя напротив светловолосого, кладет свои, немного липкие от сладкого, руки на его ноги, раздвигая их. Шабанов дышит громко, с каждым вздохом становится жарко обоим. Максим встает со стула и послушно снимает брюки с нижним бельем, что повторяет и Руслан. — Если бы я намазал на член морожку, ты бы слизал? — прижимая светловолосого к стенке одной рукой, надавливая в спину, от чего тот чуть-чуть прогибается. Максим фыркает, но не отвечает, боясь получить смех на свой ответ, ведь он бы слизал. Руслан идет по нарастающей, вжимая всё сильнее к стенке парнишу, да и сам прижимаясь к нему всё ближе, хотя куда уж. Член то и дело выскальзывает от порыва страсти, что сейчас точно кипит в одном из парней. Тушенцов, как кот впивается в загривок, оставляя там красный след вместе с отпечатком его зубов. Тот не прекращает, и войдя в кураж, начинает всё больше оставлять недозасосы, которые в ближайшее время сойдут и кожа снова будет белоснежной. Шабанов с каждой минутой слабеет, с каждой секундой он стремится свалиться вниз, но музыкант ему не дает этого сделать, подхватывая того одной рукой, заканчивая наконец недолгое наслаждение. Они уже вместе сваливаются на пол, мокрые, но счастливые и с еле заметной улыбкой. Макс чуть поднявший, сразу меняется в лице, как только он посмотрел на стол. — Блять, мороженое растаяло.