«Дикий аромат любви»

Глава 1 Было плохо, когда она призналась в чувствах. Больно, когда видел их вместе. Паршиво, когда понял, что он ее потерял. А сегодня, глядя, как она кружит в свадебном платье в танце с ним — ад. Он существует. Алаз берет две бутылки виски и ленивой походкой направляется к выходу, где его ждет такси. Здесь ему нет места. Лучше сразу в ад сбежать, да только ад сам поднялся на землю. В висках стучит не от громкой музыки и выпитого алкоголя. В голове война, которую он давно проиграл, только признаться себе никак не решался. Трусливый Алаз Сойсалан. Сам себя наградил этим позорным званием. Мужчина делает глоток виски, откидывается к холодному от дождя стеклу желтой машины и пытается вернуться в детство, чтобы понять, когда это девчонка стала ему так дорога и когда стала такой чужой. Первое не помнит, а второе никогда не забудет. Сегодня. Когда счастливая, с улыбкой на лице крикнула: «Да!» Этого показалось мало, и он морально и физически добивал себя присутствием на их мероприятии. Во-первых, отцу обещал, что будет вести себя, как примерный сын. Во-вторых, он на правах младшего брата встречал гостей ни разу не удосужившись улыбнуться им. В-третьих, надел костюм, который мама с Чаглой с таким энтузиазмом выбирали. Что ж, одежда такая ему хоть и претит, но иссиня-черный костюм тройка отлично на нем сидел. И главным условием было надеть его без удавки в виде галстука или бабочки. На такое бы Алаз точно не согласился никогда в жизни. В-четвертых, хватает первых трех пунктов. Поэтому без угрызений совести он молча покинул банкет. По возвращению домой, одна бутылка была на половину выпита. Он так и не вспомнил свое детство, не вспомнил Рюйю маленькой девочкой. Как будто все стерлось сегодня, но шепотом, где-то глубоко, обещало вернуться. Расплатившись, кое-как выходит из машины и заплетавшимися ногами бредет к дому. Неуклюже достает ключи и открывает дверь с первого раза. Оставляет на журнальном столике свою добычу и идет в спальню, попутно стягивая с себя пиджак и избавляясь от обуви. Остатки одежды безобразно летят на пол, а он, забравшись в душ, открывает его и сильные струи ледяной воды бьют одновременно по лицу, груди и мыслям. Холодно. И мысли начинают успокаиваться. Даже приятно. Спустя не долгие двадцать минут, что бестолково простоял под холодной водой, Алаз, завернувшись в свой теплый халат и босиком, бредет вниз к бутылкам, что оставил в гостиной. Х*ево. И холодный душ все-таки не помог. Вся надежда на оставшиеся полторы бутылки жгучего виски. Вцепившись в бутылку, с жадностью припадает к горлышку и пьет, обжигая свое горло таким количеством алкоголя в чистом виде. Хватает вторую бутылку и поднимается в свою спальню. Ему бы забыться. Мгновенно заснуть, чтобы не думать о том, как они там веселятся, не отводят своих глаз друг от друга, а после завершения праздника они уединятся… и Рюйя на законном основании отдастся его брату, пройдя последнюю инстанцию и завершив тем самым этот долбанный день. Алаз снова вливает в себя остатки первой бутылки, опустошенную бросает на пол и открывает вторую. Ежесекундно припадая к горлышку и большими, долгими глотками опустошая виски. Желудок отказывается принимать больше, горло горит, а мысли сжигают и без того потрепанную душу. Опустив бутылку, его взгляд цепляется за силуэт, что стоит у дверей в его спальне. Он бы свалил все на галлюцинации и большую порцию алкоголя, да только не чувствует, что пьян на столько, чтобы ему мерещилась она. — Как ты вошла? — Ты не закрыл дверь. Девушка подходит и садится на край кровати, предварительно, где-то по пути, бросив свои босоножки. Берет из рук парня бутылку и делает глоток. Большой. На столько, что начинает кашлять от горечи напитка, и, убрав от себя бутылку, резко вернула ее владельцу. — Тише, тише, девочка Аси, — делает глоток. — Ты когда-нибудь вообще пила? В ответ она отрицательно качает головой. Что ж, он так и думал. — Не стоит начинать свое знакомство с грехом с таких крепких напитков. Делает глоток и, прикрыв глаза, огорчается, что не так сильно пьян, раз сразу понял, что Аси не галлюцинация, а настоящая. — Почему ты ушел? — нарушает она первая тишину. Открыв глаза Алаз замечает, как она, обойдя постель, садится справа от него, повторяя его позу: откинувшись спиной к изголовью большой двуспальной кровати. Ее серебристое платье слегка безобразно, но красиво лежит на белых простынях, оголяя немного левую ногу. — По той же причине, что и ты… Хреново смотреть на этих счастливых, которые не оправдали наших с тобой ожиданий. За наше одиночество! Поднимает бутылку, а затем пьет, словно был сказан один из лучших тостов. — Я столько раз проклинала тебя… — начала девушка, обратив внимание парня на себя, и глядя куда-то перед собой. — На словах много раз, а в мыслях еще больше. Но сегодня прокляли меня. — А здесь ты потому, что не хочешь оставаться одна с этим проклятием? Или пришла меня спасать, чудо-женщина Аси? — он смотрит на нее, продолжая опустошать бутылку. Она усмехается. — Если бы я ею была, то сегодня замуж за Ямана вышла я. — А мы с Рюйей были бы приглашенной парой. — Продолжает за ней приятную фантазию, не соответствующую суровой реальности. Повисла абсолютная тишина. Девушка смотрела в окно спальни и даже сквозь него, парень же всматривался в пустоту перед собой, делая очередной глоток. Аси поворачивается к Алазу и их взгляды встречаются. Короткое расстояние между лицами совершенно не волнует и не напрягает. Берет бутылку из его рук и делает небольшой глоток, от которого все равно морщится. — Что мы будем делать, Алаз? Как переживем это? Алаз смотрит на нее, и рука тянется спрятать прядь ее волос за ухо. Сегодня у нее не привычные кудри, а ровные и красивые волосы. И очень-очень мягкие. И приятные. И пахнет она сладко. И даже нотки виски в дыхании не портят весь ее образ. Если он чуть наклонится вперед, то поцелуй сам собой произойдет, а он до сих пор помнит, как она ему нос разбила, когда он ее впервые поцеловал. Сам не ожидал от себя такого. И ведь извинился перед ней, но дикарку было не остановить. Он не знает, как поступил бы в пьяном бреду, но сейчас он отчетливо понимает все происходящее. Слишком близко. Слишком одиноки. Слишком интимно. И она… слишком девственница. Аси почувствовала его мысли, его желание, и, наклонившись вперед, едва коснулась его губ, но Алаз, отведя голову назад, увеличил расстояние между ними, тем самым обезопасив ее губы. Он делает несколько маленьких глотков виски, а последний, такой долгий и большой, чтобы точно убедиться, что ему не показалось, и она осознано пришла к нему с определенными целями. Глупая девочка. Не понимает, что опасно с Алазом Сойсаланом играть в подобные игры. Оставив немного жидкости в бутылке, ставит ее на пол. То ли ему настолько плохо, то ли виски попался не качественного производства. Где алкогольный дурман? Почему он не пьян? Почему он все осознает и видит, как это дикая девочка нуждается в нем? Как ее тело неосознанно требует к себе внимания… И ее тяжелое дыхание очень близко к его уху лишь дополнительное подтверждение его домыслов. Если он сейчас уступит ей, то на утро оправдание в виде: «Извини, я был пьян» будет звучать очень глупо. Повернувшись к ней, и глядя прямо в глаза использует последнюю попытку вразумить ее. — Я не джентльмен, но прямо сейчас даю тебе шанс уйти. Иначе потом, даже если очень захочешь, ты не сможешь от меня сбежать, девочка Аси. У тебя десять секунд и они начинаются прямо сейчас. Зрительный контакт не был нарушен ни на секунду, а девушка так и не шелохнулась с места. Только тяжелей начала дышать, от чего грудь медленно поднималась при вдохе и опускалась при выдохе, дразня его еще больше. Это было самое приличное декольте, которое он видел на девушке, с которой собирался переспать, но, тем не менее, это вызывало взрыв в голове и хотелось как можно скорее освободить ее грудь. Аси все продолжает смотреть на Алаза, бесцеремонно теряя свои десять секунд и, кажется, совсем не волнуясь об этом. За исключением его самого. — Уверена? До сих пор вспоминаю твой удар после поцелуя. Наутро не будет истерики и попытки убить меня? Ее не отрезвляют слова и возможное поведение на утро. Она не пьяна. Ее уверенность читается во взгляде, к которому он прикован. И десять секунд форы уже давно прошли, а он из последних сил старался ее переубедить, но когда ее ладонь легла ему на щеку, он сорвался с тормозов и вцепился в нее остервенелым поцелуем. Да, он далек от всех мыслимых идеалов мужчины. Он совершенно не умеет обращаться с девушками. Он хам и грубиян. Он эгоистичный и жестокий. Агрессивный и порой неуправляемый, да. Но он никогда и ни при каких обстоятельствах не принуждал ни одну девушку к сексу. И если быть честным, то сегодня, принудили его. Хотя, он сам этого желает. Глубокий поцелуй и легкие покусывания ее губ абсолютно не смутили Аси. Она жаждала продолжения и совершенно этого не скрывала. Ее руки бессознательно потянулись к поясу его халата и почти достигли цели, но Алаз их вовремя перехватил, прервав поцелуй. — Нет, нет, нет, — часто дыша, продолжает. — Сначала я раздену тебя. Тянет ее за собой и помогает встать с постели. Она держится за его предплечья, рваным дыханием ожидая продолжения. Сказал бы кто ему при их первой встрече, что она будет с первобытным желанием смотреть на него, позволяя командовать и делать все, что он только скажет, Алаз никогда бы не поверил в это. Ее хочется всю и сразу, а в то же время медленно изучать и вкушать. Бл*ть! Она же первая девственница у него. Он же ни разу с такой не был… У каждого из них свое впервые. Берет ее лицо в свои ладони и целует. Медленно, ускоряя темп и уже владея не просто ее губами, а проникая языком, терзая и изучая рот девушки. Не боится. Не смущается. Не стесняется. Принимает открыто все, что он ей дает и в ответ отдает сама. Расслабленное тело и стоны, застрявшие где-то между поцелуями. Он сходит с ума, но ничего более приятного он не ощущал, держа девушку в своих руках и не слышал. Ее гортанные стоны, оставшиеся где-то между ними, были словно мелодией. Прерывает поцелуй, но не взгляд. Заводит руки за спину и находит молнию ее платья, что берет начало между девичьими лопатками. Его пальцы проводят контур по костям, от чего вся она покрывается мурашками. Ее спина натянута, как струна, но сама она расслаблена. Пальцы Алаза находят язычок и медленно расстегивают ее платье, пока не доходят до поясничных ямок. Аккуратно цепляет лямки, и, сбросив их, платье через секунду уже валяется у босых ног, оставив девушку в одном нижнем белье. Некричащее и спокойное. Закрытый купальник черного цвета. Не будь он опытен, так бы и подумал, но нет. В какой-то степени ему это даже понравилось. Раздевать ее. От этого и желание добраться до ее тела возрастало. Снова целует ее и расстегивает черное боди. Оно в компании платья на полу, а его взгляд блуждает по ней, и про себя отмечая, что у Аси очень красивые ноги. Стройные. Даже хорошо, что она всегда ходит в широких брюках, иначе очередь к этим ногам выстроилась бы большая, а он был бы первым в ней. Снова целует, но уже медленнее. Под натиском его губ оказывается линия подбородка, спускается вниз по шее, оставляя легкие поцелуи, которые вызывают мурашки по всему ее телу. Она выгибается в спине, позволяя ему с легкостью найти грудь для дальнейших ласк. Чувственно и остро. Ласкает и мучает каждую грудь одновременно. Руками, губами, руками, губами. Этот безумный танец продолжается, пока он не теряет полностью контроль, но перед этим с жадностью припадает к ее губам, которые успели по нему соскучиться. Опускает ее на белую простынь, и на несколько секунд задерживает свой взгляд на ее глазах. Открытая, и жаждущая. Оставляет легкий поцелуй на губах, и, поднявшись, стоит во весь рост, продолжив то, что он не дал ей сделать. За секунду развязывает пояс халата и стягивает его с плеч. Теперь и он, как она. Два оголенных провода. Он дает ей немного времени привыкнуть к себе. Пусть видит, как реагирует мужское тело на нее. Как спровоцировала его эрекцию. Ее взгляд блуждает по нему, губы приоткрыты и без какого-либо стеснения впитывает картину перед собой. Алаз более чем доволен ее реакцией. И он запомнит ее именно такой. Бунтарки больше нет. Обнаженная и душой, и телом в его постели девушка, открытая ко всему и жаждущая его внимания и ласк. Такая мягкая, пластичная, как глина. Чтобы он не слепил из нее, это останется в памяти обоих. Въестся до самого основания мозга и останется там, как по умолчанию, как будто, так и было всю их жизнь. Из прикроватной тумбочки достает недостающую деталь ночи, и, склонившись над девушкой, целует ее. Ласки продолжаются. Невинные и грубые, горячие и настойчивые. Алаз целует ее губы, шею, плечи, задерживается на груди. Примерно где-то в области живота, пока покрывал поцелуями, девушка, нырнув пальцами в волосы парня, бессознательно тянула их, лишний раз убеждая его, что он на верном пути, доставляющем ей колоссальное удовольствие. Поцелуями плавно переходит к бедрам. Целует и покусывает, окончательно теряя над собой контроль. — Я больше не выдержу… — тяжело дыша, смотрит в ее опьяненные глаза, — хочу быть в тебе… Настолько заполненная чувствами, и придавленная страстью, Аси не видит, как он быстро сел на колени, между ее ног. Только уловила легкий шелест фольги и как в тумане наблюдала, как очень возбужденный Алаз надевает презерватив. Склоняется к ней, одной рукой упираясь в матрац, а другой, держа за голову, жадно целует ее. Головкой *лена касается промежности, а затем медленно, очень медленно начинает проникать в нее. От страха, что он может ей навредить, Алаз застывает, глядя на нее. Его транс длится каких-то пару секунд, пока Аси не касается ладонью его лица и не целует, взмолившись. — Продолжай… И он продолжает. Так же медленно, давая привыкнуть ей и себе. Такие странные и в тоже время ошеломительные чувства. Так тесно ему не было ни разу. И где-то на затворках мозга, что-то шепчет ему, что это чертовски приятно. — Хочу видеть твои глаза, Аси, — доносится до ее расплавленного мозга и взгляд с трудом фокусируется на лице Алаза. Он больше не в силах сдерживаться и времени для привыкания, кажется, было достаточно. Резкий толчок Алаза и ее пронзает боль. Секундная, но послевкусие еще отдается в ее теле. Он замирает и целует Аси, тем самым расслабив ее и смягчая полученный ею удар. А потом снова начинает двигаться в ней, медленно, схватив ее взгляд своим. Эта покорность в глазах была чистым кайфом. Лучше всех допустимых наркотиков в мире. С каждым его движением в ней, она расслабляется, хоть ноющая боль и дает о себе знать, но не забирает все внимание на себя. Аси чувствует его полностью, до самого основания. Глаза к глазам. Дыхание к дыханию. Тело к телу. Мысленно благодарит его, отметив в этом безумстве, что он очень нежен к ней, трепетен и терпелив. Она до конца не помнит, но его движения, его толчки в ней, в какой-то момент стали динамичней и быстрей, а ее тело подстроилось под его ритм. Сегодня Алаз дирижер ее тела, души и мыслей. Аси теряет счет времени. Границы, пространство, все стирается. Движения, поцелуи и ласки Алаза в мгновение доводят ее до безумного экстаза, и внутри нее что-то взрывается, абсолютно расслабляя ее и унося куда-то за пределы этой спальни, рук этого мужчины и чувств. Высшая точка блаженства. Вот где она сейчас по своим ощущениям. Он до сих пор не может восстановить свое дыхание. Только чувствует ее влажное тело под собой, опираясь руками в постель, слышит ее тяжелое дыхание и какая она расслабленная от полученного удовольствия, поглаживает его спину своими пальчиками. Алаз откидывается на постель рядом с Аси. Оба лежат тяжело дыша. Как будто весь воздух спустили, пока занимались любовью. Черт возьми! Его лучший секс был с неопытной девственницей! Он такого не испытывал даже с самыми умелыми девушками. К*нчить почти одновременно с ней было чем-то безумно фееричным. Аси оказалась такой щедрой и жадной одновременно на эмоции и чувства. Он стягивает с себя презерватив, обращая внимание на кровь. Губы растягиваются в ухмылке. Алаз не думал, что это бывает, но он точно вырос на две головы и это приятно. Чертовски! И вдвойне приятно, что он укротил ее! Все ее бунтарство и дикость просто надо направить в горизонтальное положение. — Можешь первой воспользоваться душем, — говорит ее спине, прекрасно зная, что она его слышит. — А говорил, что не джентльмен, — поддевает его, вызывая смешок. Аси встает с постели, потянувшись, хватает с пола халат и идет в душ. Воспользовавшись ее отсутствием Алаз встает, стягивает простынь и, сложив ее, обматывает вокруг бедер, пряча следы крови вовнутрь. Не будет смущать Аси еще больше. Достаточно того, что он увидел небольшие пятна и на простыне. Из шкафа достает чистую простынь и заправляет кровать. Ее платье и боди аккуратно кладет на диван. Из тумбочки берет пачку сигарет и зажигалку, что лежат в компании презервативов и идет к балкону. Открывает дверь, запуская свежий воздух и прикуривает. Прячет зажигалку в пачке сигарет и бросает на тумбу к телевизору. Делает большую затяжку и выпускает дым, параллельно запуская воспоминания о лучшем сексе, который закончился каких-то пятнадцать минут назад. — Девочка Аси… — срывается с губ его любимое. В голове хаос из-за всего, что произошло. Точного объяснения нет, но он спокоен. Ему больше были интересны ее мысли, но раз она не послала его сейчас, значит все в порядке? Сейчас бы залезть в ее голову… Но ведь ничего из ряда вон выходящего не произошло. Просто секс между двумя взрослыми людьми. Никто никого ни к чему не принуждал. А может у нее своего рода шок и она не до конца понимает, что произошло? Весь этот бессмысленный поток резко исчезает, когда краем глаза видит, как Аси завернутая в халат, несколько секунд глядит на чистую постель, а после ложится, укрывшись до самого подбородка. Алаз улыбается. Во-первых, на улице август. Во-вторых, на ней теплый халат. В-третьих, все-таки засмущалась. В-четвертых, удивила. Не засобиралась бежать от него, а наоборот, легла в постель, решив остаться на ночь. Вернувшись из душа, он застает Аси лежащей в пастели спиной к нему. Бросает полотенце на диван и натягивает боксеры. Ложится к ней, прижимает к груди и в ответ ни малейшего сопротивления, только рука легла поверх его руки, что обхватила ее за живот. Расслабленная и со спокойным дыханием, кажется, уходит в сон, а она просто сбрасывает его руки с себя. — Не нарушай границы, Алаз. Вызывая очередной тихий смешок парня. — Аси? — М? — Теперь я могу полагать, что особенный? — слегка улыбается Алаз. — Нет. Короткое и грубое слово, от которого он растягивается в улыбке. Заранее знал ответ, но не поддразнить ее все же не мог. Девушка окончательно расслабляется и засыпает, и, его сон не заставил долго ждать. Сегодня он с легкостью заснул, хотя еще пару часов назад был уверен, что сегодняшняя свадьба не даст ему ни малейшего покоя. ***** Девушка просыпается прижатая к мужской груди. Аккуратно убирает руку, которая всю ночь держала ее и поворачивается лицом к Алазу. Такое редкое явление — спокойствие на его лице. Вполне сносный парень, с которым можно найти общий язык. Придется всего лишь немного попотеть для этого. Встает и на носочках, боясь разбудить парня, идет в ванную. Смотрит на себя в зеркало и не видит ничего кроме того же спокойствия. Как будто все так, как должно быть. Быстро умывается и не найдя запасной щетки в шкафчике берет его зубную щетку и чистит зубы. До самой кухни она шла на цыпочках и только там позволила себе полностью опуститься на стопу. Немного заплутав в многочисленных шкафчиках, Аси все же находит пузатую кружку, и, заварив чай села за стол, предварительно достав из холодильника сыр. Возмутительное поведение, но ей совсем так не казалось. Ей было спокойно. Да, немного похозяйничала, пока один из хозяевов дома спит наверху, а все остальные вернутся только вечером после свадьбы. Аси выпьет чай и все уберет. Согреваясь напитком, она мысленно вернулась в прошлую ночь. Ни смущения, ни стыда и никакой неловкости она не чувствовала. Не знала, как это все объяснить, но когда объяснение к ней придет, она обязательно над ним подумает, а пока, опрометчивый поступок превратился в прекрасно проведенную ночь. По телу прошлась дрожь от воспоминаний полученных ощущений. Эгоистичный Алаз оказался щедр на ласки и нежность, забыв о себе. В теории она понимала, что такое близость и удовольствие, но ощутить на собственном примере удалось лишь прошлой ночью. В основу этой близости легло, наверно, одиночество и нужда в таком же одиноком человеке. Она осознанно пришла к нему, добровольно легла в постель к мужчине, которого ненавидела, но чувствовала его так тонко и остро, как и он ее. Неважно, что послужило причиной секса, результат оправдан. Результат, о котором она совершенно не думала. Было и было. Очень хорошо. Чувственно и нежно. Он не подавлял ее, не требовал чего-то взамен, а лишь отдавался сам этой близости. Нет. Никаких истерик и попыток его убить точно не будет, как и продолжения. Одного раза более, чем достаточно. Ей хватит. И ни о каких дальнейших отношениях она и думать не собирается. Ей будет достаточно этого одного волшебного раза. — Я думал, ты сбежала, и понял, — Алаз подходит и садится рядом с ней, смотря в глаза, — что уж лучше бы ты закатила мне истерику и еще раз ударила. Оба молчат и продолжают смотреть друг другу в глаза. В его глазах загорается знакомое пламя, когда его взгляд падает на халат в области груди. V-образный вырез дает волю фантазии… А затем он забирает у нее чашку и делает глоток чая. — Почему из всей многочисленной посуды ты взяла именно мою кружку? — Первая попавшаяся. Отчитывается девушка. — Почему из забитого едой холодильника ты взяла только сыр? Берет ломтик сыра и закидывает в рот, прожевывает, облизнув пальцы, и отпивает чай. И на протяжении всех своих действий продолжает на нее смотреть. — Люблю сочетание сладкого чая и соленого сыра. Алаз застывает на ее словах. Странно, но Аси видит, что он сбит с толку, хотя это бывает крайне редко с ним. Он ставит недопитый чай на стол, подвигает свой стул к ней и, склонившись, бросает взгляд на ее губы, а затем поднимает их к глазам. — Сладкий чай и соленый сыр — мое любимое сочетание, — проводит большим пальцем по губам девушки и добавляет на выдохе. — Я начинаю тебя бояться, Аси… Алаз целует ее, и она мгновенно отвечает ему. Берет ее на руки и поднимается в спальню. Возбуждение и желание сами не пройдут. Первому надо помочь, второе утолить. Глава 2 После она пропала с его радаров на несколько дней. И все вроде бы ничего, но к концу второй недели, у него началась ломка по ней. То самое жуткое состояние, которое надо мгновенно удовлетворить. Если наркотики были легкодоступны, нужны были лишь деньги, то тут случай был в разы сложней. Он ее искал. Ездил в район, спрашивал про нее. Кто-то просто игнорировал его вопросы, а кто-то посылал, не желая общаться с чужим. С каждым днем он все больше злился. Телефон продолжал быть недоступным, а людей, у которых Алаз мог узнать хоть что-то о ней, становилось все меньше и меньше. И последним его шансом был Яман, который после свадьбы переехал жить в отдельный дом и не нервировал его своим счастливым видом. А сегодня пришли с новоиспеченной невесткой на обед, который мама устроила в их честь, ведь только вчера молодожены вернулись из своего двухнедельного свадебного путешествия. — Куда делась Аси? Без лишней воды начал Алаз. — Зачем она тебе? — до этого спокойный Яман начинал злиться. Ему совсем не нравились расспросы брата о его подруге. — Для чего тебе Аси? — Тебе какое дело? Знаешь — ответь, а не знаешь, так не трать мое время понапрасну! — Слушай меня, — схватил Яман брата за грудки, — мне не нравится твой интерес к ней. Держись от нее подальше. Не посмотрю на наше родство и убью тебя за нее. — Отвали! — сбросил он руки брата с себя. — Ты че такой дикий? Супружеский долг не выполняешь? — Яман! Алаз! — появляется Неслихан в дверях и картина, которую она увидела на улице не самая приятная. — Что происходит? Что вы до сих пор не можете поделить? — У твоего сына, мамочка, голову снесло от женитьбы или же наоборот. Что-то ему не додают, — пожимает плечами Алаз. — Заткнись! Яман попытался снова схватить брата, но между ними встала мама. — Постыдись матери, идиот! — А ты не лезь ко мне, дикий! — Прекратите! Сейчас отец вас услышит. Яман, сядь за стол, уже все готово, а ты, — повернулась она к Алазу, — иди и приведи сестру. Она хотела с тобой о чем-то поговорить. Парни еще какое-то время стояли и сверлили друг друга взглядом. — Живо, я сказала! И они разбежались по разным углам, куда Неслихан их и отправила. — Бестолковый Алаз! Какого черта ты к нему пошел с вопросами? — поднимаясь по лестнице, сам себя отчитывал парень. — Ну, куда ты пропала, Аси?.. В очередной раз он набирает ее номер и в ответ все тот же ненавистный голос оповещает о том, что абонент вне зоны доступа. — Черт! — Почему ты ругаешься? — прилетел вопрос, как только он открыл дверь в спальню сестры. — Ищу одного человека и не могу найти, — улыбается Эдже и целует ее в макушку. — Аси? — их взгляды встречаются. Ее застенчивый, будто узнала большой секрет брата, его слегка недоумевающий. — Я слышала, как ты спрашивал в пустом коридоре, где она. — Спрашивал и ответа не получил, — разочарованно заключил он. — Она скоро вернется, не расстраивайся. Мне ее тоже очень не хватает. Своим утешением девчушка лишь всполошила поток мыслей о ней. — Откуда Аси должна вернуться? — Из Измира. Кажется, нашлась ее тетя. Позвонила и пригласила в гости. Она уже неделю у нее гостит. Она мне иногда звонит и мы болтаем. — А сегодня она тебе звонила? — Нет. Она звонила два дня назад и сказала, что ее телефон разбился, и что она позвонит мне, как только у нее появится возможность. — А больше она ничего не сказала? — не веря собственным ушам, он внимательно смотрел и слушал сестру, пытаясь ничего не пропустить из сказанного о пропавшей девушке. — Алаз? — Что? Почему ты так странно на меня смотришь? — А почему ты так странно ею интересуешься? Его застали врасплох. Это так очевидно? Его интерес к ней. Подумаешь, переспали. Дважды. И оба раза были фееричными, да, признается, но чтобы вот так зацикливаться на девушке, которую лишил девственности две недели назад? Алаз Сойсалан теряет хватку и самообладание. И ему это совсем не нравится. — Я не интересуюсь. Просто ты так оживленно рассказываешь о ней. Я решил поддержать разговор, не более, — хмыкает. — Обедать пора, поехали! ***** — Я еще хочу, — шепчет ей на ухо, а в ответ получает лишь презрительный взгляд. — Хочешь, чтобы я снова дала тебе в нос? — Дала, но не в нос. Спокойно парирует в ответ, заставив ее отвести взгляд от смущения и склонившись над ней, продолжил уже шепотом. — Девочка Аси, чего же ты застеснялась? Той ночью ты была очень сговорчивая, особенно твое тело… — его оценивающий взгляд прошелся по девушке до самых ног. На ней то самое черное платье. В первый раз он не успел его оценить, но сейчас, разглядывает во все глаза, чтобы не упустить ни одну деталь этого простого, но чертовски сексуального платья. Его фантазия уже давно накидала картинки, как он снимает с нее это платье и она остается в одном нижнем белье, а лучше всего без него. — Ты даже не представляешь, — продолжает он еще на полтона ниже, — что происходит у меня в голове и в штанах. Хотя, ты точно догадываешься на счет последнего. Попытки Алаза соблазнить Аси и напомнить, как хорошо им было, не прошли даром. Тяжелое дыхание выдает ее с потрохами. Грудь поднимается и опускается, тем самым дразня его еще больше. Он еле себя сдерживает, чтобы не коснуться ее прямо здесь на глазах у всех. Смять, а затем целовать каждую, уделяя должное внимание. — Прошу всех за стол! Прерывает интимность момента хозяйка мероприятия. Он уже и забыл, что находится на дне рождении Рюйи, а мыслями уже давно в Аси… и глубоко. Не по случайности, Алаз садится рядом с объектом своего вожделения. Договорился с одной из многочисленных подружек Чаглы и поменялись местами. Взгляд Ямана, наполненный ненавистью, Алаз просто игнорирует, как обычно это делает. И полностью отдается игре, которую придумал для бунтарки. Сначала Алаз вел себя до неприличия хорошо. Общался, шутил, отвечал на вопросы и сам их задавал, при этом, не забывая периодически класть руку на левое колено Аси. Тем самым давая ей понять, что он с ней, хоть и со всеми. Затем, совершенно «случайно» уронив вилку, потянулся за ней под стол, задержавшись у ноги девушки. Указательным и средним пальцами начал медленно подниматься вверх от щиколотки к бедру, но где-то выше колена шествие его пальцев прекратилось. Аси дернула ногой вверх так, что коленом ударила стол, привлекая к себе внимание половины гостей. — Аси, все в порядке? — забеспокоилась Рюйя. — О, нашел! — поднимает вилку вверх Алаз, демонстрируя свою находку и официант мгновенно меняет грязный прибор на чистый. — Да, — взволнованно отвечает девушка, — да, — улыбается, для правдоподобности. — Муха. Очень назойливая. Делает глоток воды и среди шума голосов и смеха каким-то образом услышала входящее смс на телефон. Тут можно и не думать от кого пришло сообщение. «Очень назойливая муха? Согласен и на такое, только бы видеть, как тебя бьет дрожь от моих прикосновений. Это был аперитив. Основное блюдо впереди, девочка Аси.» Алаз слышит ее тяжелый вздох и как она нервно хватается за бокал с водой. Доволен ли он ее реакцией? Определенно, да. Ужин проходил непринужденно и очень весело. Рука Алаза то и дело ложилась на бедро девушки, большим пальцем поглаживая нежную кожу, покрывающуюся мурашками. Пока она сидела, он тоже сидел. Однажды она встала из-за стола и направилась в дамскую комнату. Ее тело горело. Намочив руки холодной водой, она прикладывает их к горлу, к пунцовым щекам и ко лбу. Если он не прекратит это издевательство, то ее просто не хватит на оставшийся вечер и придется уйти раньше. Хотя… Что ей мешает уйти прямо сейчас? Набравшись смелости, Аси выходит из туалета, проходит по темному коридору, но тут ее резко хватают. Одна рука закрывает рот, тем самым приглушив ее крик, а вторая, как змея, обвилась вокруг талии. И даже если она ослепнет и оглохнет, все равно узнает эти руки. Зажатая, между стеной и Алазом ей просто некуда бежать. — Не плохой способ спрятаться от меня, но не идеальный, — он убирает руку со рта, а вторая так и остается вокруг девичьей талии. — Прошу, отпусти. Нас могут увидеть, — запаниковала девушка. — Не волнуйся. Для всех ты в уборной, а я разговариваю на улице по телефону. У нас есть несколько минут… Этого не хватит, чтобы сделать с тобой все то, что крутится в моей голове, но поцеловать тебя успею. Чертов игрок, все просчитал. Пальцами правой руки проводит по ее щеке, спускается к линии подбородка, а затем поднимается к губам. — Я буду кричать! — попытка остановить его жалким писком срывается с губ, абсолютно его не интересуя. — Уже давно бы кричала… Самоуверенный уб*юдок, без усилий уложил ее на лопатки, одержав победу. Преодолев расстояние в полмиллиметра, Алаз целует Аси, а она недолго сопротивляясь, отвечает на его поцелуй. Неосознанно ее руки тянутся к голове парня и утопают в волосах. Он углубляет поцелуй, бесцеремонно врываясь в рот девушки. Она стонет. Шах и мат. Они жадно целуются, будто не делали этого целую вечность, хотя по факту прошел всего месяца. Так изголодаться друг по другу, за этот чертов месяц, они сами не ожидали. А сейчас, как будто пытались наверстать все те поцелуи, которые они упустили, пока не виделись все эти дни. Алаз резко отстраняется от нее, глядя в затуманенные глаза. Трется кончиком носа об ее нос, и, соприкоснувшись лбами, пытается перевести дыхание, как и сама Аси. — Нужно остановиться, иначе я больше не выдержу. Побереги свое желание для более интимной обстановки. Обещаю тебе сегодня еще одну незабываемую ночь. Отпускает ее и уходит, оставив ошеломленную девушку в темном коридоре ресторана. Алаз уже сидит за столом, когда Аси возвращается в зал. Садится на свое место, а он продолжает вести непринужденную беседу с парнем напротив себя. Спустя каких-то пять минут ее спокойствие безобразно нарушается. На этот раз из его рук «случайно» на пол падает текстильная салфетка молочного цвета. Медленно поднимает салфетку, а пальцами начинает мучать ее с изгиба колена, двигаясь вверх и ныряя под краюшек ее платья. — Алаз? — Чагла? — смотрит на сестру, выпрямившись в спине с салфеткой в руках. — Что с тобой сегодня? — Я сегодня такой неуклюжий, — улыбается парень. — Ты меня посадила в цветник, и от этого я немного растерялся, сестренка. Алаз подтягивается и руки кладет на спинки стульев по обе стороны от себя, где сидят девушки. Неслучайно, задев Аси по плечу. Он лишь вызывает смех у всех присутствующих, и краем глаза наблюдая за Аси, уловил ее раздраженность. Ближе к полуночи основная масса гостей разошлась, а Чагла с Рюйей уложив все подарки и цветы в машину, вернулись к Яману с Алазом и некоторым ребятам, которые ждали свое такси. — Яман, вся твоя машина в моих подарках. Извини, дорогой. — Ничего, — улыбается парень, приобняв жену. — Чагла поедет с тобой, а я на такси отвезу Аси домой и приеду. — Нет! Я сама доберусь, спасибо. Езжай домой с девочками, Яман. — Я могу отвезти ее домой, — Алаз не мог позволить, чтобы Аси увели прямо у него из-под носа. — Ты не отвезешь. Я закажу такси и сам ее отвезу, — продолжает настаивать Яман. — Вы же молодожены! — возмущается Алаз, указывая на брата и его жену, которая стоит с ним рядом. — Вы должны вернуться к себе и исполнять супружеский долг. Или чем там обычно супруги занимаются спустя месяц после свадьбы? На такси друзей уж точно не развозят. Если я когда-нибудь и женюсь, то первые два месяца брака вообще не выпущу свою жену из спальни! — бросает взгляд на Аси, довольно улыбаясь. — Не-а. Целиком и полностью буду в ней… На эту реплику в ответ он лишь получает тяжелые вздохи и очередные слова о том, что он невозможный человек и никогда не повзрослеет. Аси ужасается таким откровениям и на щеках появляется румянец. — Да убережет Всевышний всех девушек от тебя, — взмолился Яман. — Я бы сказал «Аминь», братец, только вот не согласен с тобой. Аси, карета подана. Алаз смотрит на девушку и приглашает ее к машине, которая только что подъехала к ним. Молодой парень передает ключи хозяину автомобиля. Он проходит к машине и открывает дверь, собираясь сесть, но останавливается. — И в чем дело? — смотрит только на Аси. Следит за ее взглядом и находит Ямана. — Да брось ты! Мне все равно по пути. У меня еще одна ночная встреча и мне несложно тебя подвезти. — Ты можешь уже помолчать и не рассказывать нам, о всех своих планах? Вмешалась Чагла, которая до этого стояла молча. — Наш братец так спугнул девочку, что та даже ко мне в машину боится сесть. Я не маньяк и не кусаюсь. Это все-таки прерогатива старшего из детей нашей семьи. — Уже поздно, я очень устала и всем нам пора отдыхать. Спокойной ночи. Аси попрощалась с ребятами и села в машину, где ее ждал Алаз с включенным зажиганием. Только она закрыла дверь, как парень сорвался с места, оставляя характерный звук и следы шин на асфальте, и просигналил оставшейся у ресторана компании. Лениво и медленно он вел машину по ночным дорогам города. Ухмылка на его лице не прекращалась, он уже чувствовал вкус победы от предстоящей ночи. Алаз потянулся к телефону, который был на зарядке, тем самым спугнув Аси. Она дернулась и прижалась ногами к двери. Это неуклюжее движение лишь вызвало смех у парня. — Расслабься. Я, конечно, очень тебя хочу, но больше всего на данный момент мне не хочется влететь в первый попавшийся столб. Иначе я до тебя вообще не доберусь… — бросает на нее взгляд. Больше он ничего не сказал. Вел машину медленно, чтобы растянуть удовольствие, глядя, как она демонстративно отвернулась к окну, пытаясь там что-то разглядеть в полной темноте. Смутил ее, заставил понервничать и бунтарка снова сдалась. Ему нравится ее дразнить, а особенно когда он говорит неприличные вещи, ее щеки мгновенно краснеют и он готов дать голову на отсечение, что она думает о проведенной ночи с ним. И даже хочет повторения. Иначе бы не ответила на его поцелуй, как дикая. Он уже отчаялся. Не думал, что встретит ее на дне рождении Рюйи в кругу близких друзей. Ему не хватало того спокойствия, что он ощущал, когда Аси просто была рядом. У него не было четкого плана, куда ее вести. Гостиница слишком пошло и не для нее. К нему никак, дом полный людей. К ней тем более. Остается лишь его квартира, которая пришла ему на ум только что. Да и не собирался он на нее давить, все будет, если она сама захочет. Сейчас для него важно то, что она объявилась и просто рядом. — Нам нужно поговорить, останови машину, — прерывает девушка тишину. Алаз припарковывается у тротуара, ведущего в небольшой сквер. Расстегнув ремень, поворачивается к ней всем корпусом. Аси, повторяет движения и копирует его позу. Всматриваются друг в друга долго, пристально. Оба такие спокойные, окутанные тишиной, которая совсем не давит. Аси склоняется к Алазу и их лица находятся на таком коротком расстоянии, что у парня перехватывает дыхание. Умеет она выбить почву из-под ног Алаза Сойсалана. — Что ты делаешь, Алаз? Чего добиваешься? — почти шепотом спрашивает, и ее дыхание касается его лица. — Что ты хочешь от меня? — В твоем вопросе есть ответ, Аси… Девушка усмехается, прикусив губу, и отводит взгляд на лобовое стекло в темноту, а затем возвращает обратно Алазу. А он, не сдерживая себя, протягивает руку и правой ладонью касается ее щеки. И будь он проклят, если сейчас по всему телу не прошелся ток, призывая действовать дальше и касаться ее еще и еще. — Ты же понимаешь, что тот раз был первым и последним? Что это было от горя и обиды? Что это было без чувств и искренности? Продолжения не будет, Алаз. Никогда. Мы оба были уязвим, мы поддались друг другу просто потому, что оказались рядом в момент одиночества и несправедливости. Его лихорадит от сказанных с такой пренебрежительностью слов. Тело каменеет и не хочет отзываться на эти слова, но все тщетно. Внутри пробуравили такую дыру за каких-то полминуты. Он больше не чувствует своей ладонью ее мягкую щеку, как будто все чувства в миг отключили, напоминая ему в который раз, что его не хотят. Он не нужен. Его отвергли. В нем не нуждаются. Снова. — Просто рядом? От обиды и одиночества? При полном хаосе в голове, вопросы слетают с его уст самостоятельно. Он не понимает, что происходит, не улавливает смысл слов. Только видит ее холодный взгляд, жесткое лицо, и ладонь без команды, сама собою падает на мужское бедро. Все это время он смотрел на неё, не моргая. Мозг подал сигнал и несколько раз моргнув, он будто очнулся от транса и почувствовал, как тяжесть в воздухе автомобильного салона свалилась ему на плечи. — То есть, — встряхнул он головой, — если бы в тот момент с тобой рядом был кто–то другой, ты спокойно отдалась бы ему? Он ждет от нее, сам не зная чего. Наверно, чтобы она рассмеялась, и сказала, что это шутка. Что ее слова — это всего лишь тактика, чтобы избавиться от него и его приставаний. А не способ унизить, сравнив его с половиной мужского населения Стамбула. Не тыкать в него тем, что он ничем не отличается от любого другого мужчины, с которым она бы провела ночь, добровольно отдав свою девственность. Пусть будет что угодно, он согласен, но только не то, что он случайный… И связь с ним такая же… Ничего не значащая для нее. — Да, — молчит пару секунд, а затем продолжает. — После всего ты спросил у меня, можешь ли считать себя особенным. Что я ответила тогда? — очередная давящая пауза. Аси не убивает сразу. Она словно змея, которая медленно обвилась вокруг его шеи и постепенно лишает его кислорода. — Нет… Ты неособенный. Ты не лучше и не хуже. Ты как все, Алаз… обычный. Ее ответ бьет не просто по мужскому самолюбию и эго, а втаптывает в грязь, совместно проведенную ночь, которая, как ему показалось, была чем-то особенным для нее. Алаз приходит в себя, когда дверь машины хлопает, и, взглянув на девушку, видит, как она уже садится в такси. Горло словно сдавило проволокой и воздуха катастрофически мало. Вываливается из машины, потирая горло, которое саднит. Дышать сложно. Грудная клетка сейчас раздавит легкие от тяжести произошедшего. Он не хочет верить ни во что. Этого всего просто не было. Страшный сон, от которого он поутру проснется. Он согласен на все. Ни к чему не обязывающий секс. Одноразовая близость. Пустяк. Ерунда. Пусть. Пусть все это будет. Только пусть не обращается с ним, как с жалким мусором. Парень сидит на капоте машины, продолжая потирать шею. Легче не становится. Никак. Секунда и ярость заполняет его с головы до ног. Словно какое-то прозрение. Резко развернувшись, кулаками бьет по капоту машины. Бьет так сильно, так отчаянно и со злобой, что сейчас образуется вмятина на куске железяки. Костяшки пальцев немеют, а он не чувствует ничего, продолжая наносить удары, выплескивая всю боль, гнев и ненависть. Глава 3 — Алаз еще не проснулся? — глядя на запястье левой руки спрашивает Неслихан. — Нет, мама, — обеспокоено отвечает Чагла, обратив внимание всей семьи за завтраком на себя. — Что случилось? Он что, не ночевал дома? Девушка тяжело выдыхает, понимая, что в очередной раз Алаз подставил ее перед семьей. — Я не знаю где он. Вчера я приехала домой с Яманом и Рюйей, а Алаз должен был отвезти Аси домой. Сказал, что немного задержится, потому что у него была еще встреча. — Какая может быть встреча ночью после дня рождения?! — возмущается женщина. — Давай мы не будем вдаваться в подробности этой встречи, — мягко, но настойчиво отвечает Серхан. Неслихан смотрит на мужа и понимает его мысль. На мгновение ее злость остывает, а рука тянется к телефону, чтобы набрать своему сыну. — Не отвечает, — после третьей попытки, вынес вердикт Эшреф. — Где этот ребенок может быть? Неслихан встала из-за стола, окончательно потеряв аппетит. Она беспокоилась, и чувство тревоги нарастало. Зная Алаза, ему будет трудно прийти домой без каких-либо проблем. — Дочка, успокойся. — Не могу, папа! Он же никогда и нигде не оставался. Всегда приходил домой. Вдруг что-то случилось на этот раз? Неслихан набирает номер сына и в этот раз абонент уже вне зоны доступа. — Good morning! — доносится с порога, как только дверь в дом открывается. Вся семья одновременно посмотрела на Алаза. На пьяного Алаза, который еле волочил ноги, но при этом раскрыл руки и ушел к ним, улыбаясь. — А чего такие кислые все? М? Парень берет маленький кусок хлеба, кладет на него ломтик сыра и кусает, при этом, совсем не обращая внимания на обеспокоенность семьи. Съев свой бутерброд, он берет стакан и запивает. — Это был мой чай! — громко возмутилась Чагла. — Ты можешь так сильно не орать? У меня голова болит, сестренка. Может, кто принесет мне таблетку? — глядя на всех интересуется Алаз. — Сынок, ты пьян. Что случилось? Где ты был? Алаз улыбается и подходит к обеспокоенному дедушке, который встал со своего места. — Мой красивый и харизматичный дедушка! Эшреф-Али Сойсалан! Лев! Алаз берет лицо мужчины в свои руки и целует его в обе щеки, затем крепко обнимает, насколько позволяют силы в таком состоянии и, отпустив деда, держит руки у него на плечах. Хозяин дома недоумевает от чего у внука такое поведение. И вся семья в таком же состоянии. — Что случилось, Алаз? Ты почему в таком состоянии? Поговори со своим дедушкой, внучек. — Сказать по секрету? — Алаз склонился к мужчине и шепотом произнес, но услышали все. — Я напился от горя. Меня этой ночью отвергли! Ты представляешь?! Меня! Алаз прервал свою речь. Сел на место дедушки, который стоял рядом и отпил чай у него. А все так и ждали продолжения. Серхан с легкой улыбкой на лице, Чагла с ужасом, Неслихан не до конца понимала все происходящее, Эдже улыбалась больше всех, кажется, она понимала кто та самая, которая отвергла ее брата, а Эшреф с интересом наблюдал и ждал продолжения. — Она мне сказала, что я обычный. Ты представляешь?! Я — Алаз Сойсалан — обычный парень! Ее даже моя фамилия не зацепила. И моя харизма, дедушка. Я ведь весь в тебя пошел. А она носом покрутила и ушла. Пришлось искать утешение наедине с бутылкой. Прошу прощение, очень некрасиво, я знаю. — А что это за девушка, которая тебя отвергла? — улыбается Эшреф. — Не скажу-у-у… — улыбается пьяный Алаз. — Как можно меня отвергнуть? Как? Как эта выскочка посчитала меня недостойным ее? — А может это и хорошо, что ее не зацепила даже твоя фамилия? Мне интересно, где ты встретил такую девушку? Алаз только смотрит на улыбающегося дедушку и прикрывает рот рукой, качая головой, показывая, что он больше ни слова не скажет. — Мамочка, — подходит к Неслихан и обнимает ее. — Прости, я так больше не буду. Честно. — Что у тебя с руками? — аккуратно берет руки сына, видя, как они припухли. — Может быть трещина! Поехали в больницу! — запаниковала женщина. — С кем ты подрался на этот раз, Алаз? Строгий голос отца заставил Алаза смотреть на него. — С машиной подрался. Меня сейчас надо пойти спать. У меня голова болит. Мамочка, потом разберешься с моими руками. Спокойной ночи. Алаз плетется к лестнице, по котрой очень долго поднимался, но в итоге скрылся наверху. — Что с этим ребенком не так?! — дрожит голос Неслихан, у котрой глаза наполнились слезами. — В этот раз с ним что-то хорошее происходит, дочка. Кажется, наш львенок влюбился. ***** А потом все так закрутилось, что он себя не помнил. Не помнил, сколько прошло с той злополучной ночи, не помнил, как много начал пить, не помнил, как в клубе встретился с Лейлой и быстро нашел утешение в ее постели после алкоголя и таблетки, которой она любезно с ним поделилась. Не помнил, как так получилось, но он снова почувствовал себя властелином всего мира, и было плевать на какую-то девчонку с улицы. Секс с Лейлой был охренительным. Опытная партнерша знает свое дело, но даже будучи пьяным и под действием таблетки, разница была ощутима. Это было по-другому. И затуманенный разум должен был заткнуться, но нет. Ночью, когда девушка заснула, Алаз сидел на кровати, опустив ноги на прохладный паркет, мозг выдал все, что не должен был выдавать. Воспоминания совсем о другой девушке, о ночи, которую они провели вместе, утро, которое было столь же прекрасным. Игра его руки у нее на ноге, поцелуй в темном коридоре ресторана. Ощущения были абсолютно другими. Все было по-настоящему. Так и сменялись его дни. Мама беспокоилась, но не давила. Пыталась что-то узнать, разговорить, но он напрочь отказывался делиться с кем-то. Хватает того пьяного спектакля утром по возвращению домой. До сих пор не понимает, как позволил себе такое, и как чуть было не проговорился. Но, кажется, малявка Эдже догадалась. Нет, открыто не сказала ему об этом, но намеки Алаз до сих пор получает. У этой девчонки чередуются разговоры, то Умут, то Аси. В университете стал реже появляться, чаще бывал в компаниях, чтобы напиться и повеселиться. Частые мероприятия, какие-то праздники и столько алкоголя, что вот-вот будет вызывать приступы рвоты. Но лучше так, чем эти нескончаемые мысли о ней. Алаз так и не видел Аси с тех пор. Кажется, прошла целая вечность, но он ни у кого не спрашивал о ней. Только изредко слышал, когда Чагла собиралась гулять с Аси. А однажды, они с ней даже разминулись… Лейла заехала во двор дома, когда параллельно ее машине, к выезду ехало такси. — Дорогой, кажется, у вас гости. — Что? Алаз открывает глаза, но не спешит смотреть на свою спутницу. Откинувшись на сиденье, он немного вздремнул по дороге домой и был пробужден ее предположением. — Такси только что уехало от вас. Наверно, гости были. — Дома никого нет кроме Чаглы. Очередная подружка какая-нибудь. Проходи, подожди меня. Я быстро переоденусь. — Давай я тебе помогу, — игриво предлагает девушка, обняв парня за шею перед дверью дома. — Нет, — убирает ее руки с себя. — Я пока в состоянии сам принять душ и переодеться. Заходит в дом, а следом за ним Лейла. Какого же было его удивление, когда он увидел всех отпрысков Сойсаланов в сборе. — Не понял… Что за собрание? — Никакого собрания нет, — улыбается Эдже. Алаз подходит к ней и целует в макушку. — У нас в гостях были Аси, Умут и Джесур. Мы фильм смотрели. — Слабоватая компания у вас была, — кривится Алаз. — Мы тебе звонили, но ты как всегда был недоступен. — Я был занят, сестренка. — Мы видим, чем ты был занят, — язвит Чагла, глядя на Лейлу, которая без приглашения успела сесть на диван к Рюйе. — Рада тебя видеть, Чагла, — улыбается девушка. — К сожалению, не могу сказать того же. — Чагла! Вмешалась Руйя. — Что? У нас свободная страна, я имею права говорить то, что думаю. Я бы предложила ей сесть, но она уже сидит, — пожала девушками плечами. — Я ухожу. Слушать ваши разборки не собираюсь. Алаз быстро поднимается к себе, так как знает, что буря грядет. Чагла с Лейлой никогда не любили друг друга. Даже малейшей симпатии не испытывали. — Яман, — шепчет Рюйя мужу на ухо, — забери Эдже в комнату. Яман смотрит на Рюйю, затем на Чаглу, готовая наброситься на девушку, которую он впервые в жизни видит. — Эдже, сестренка, а пойдем, ты мне покажешь свой новый плейлист, который Алаз для тебя скачал? А то хочу музыку поменять и не знаю, что слушать. — Ты мог бы мне просто сказать, и мы бы поднялись наверх. Не стоило выдумывать про музыку. Уже поднимаясь по лестнице, шепчет Эдже Яману. — Я не понимаю, что происходит, честно, но Рюйя попросила, чтобы я с тобой ушел из гостиной. — Правильно сделала, я и сама хотела уже уходить. Лейла никогда не нравилась Чагле. Она слишком высокомерна и приставучая. Она все время грезит об Алазе, и одно время подружилась с Чаглой, чтобы быть ближе к нему. А сестра сразу сказала, что не будет ей ни в чем помогать и насильно Алаза заставлять что-то делать. Лейла и обиделась, обвинив Чаглу в том, что та ей вовсе не подруга. — Я смотрю, ты, все-таки, добралась до моего брата. Похвально. Но дам тебе совет: сильно не радуйся. Есть девушка, которая ему по-настоящему нравится, но пока они не могут быть вместе. Поэтому не плачь, когда он тебя кинет, — невозмутимо делает глоток сока Чагла. — Он меня не кинет, не волнуйся. Я даю все, что ему нужно, поверь. — То, что даешь ему ты, без проблем даст любая другая. — Что ж, — откинувшись на спинку дивана, продолжает Лейла, — почему тогда здесь сижу именно я, а не девушка, которая, якобы, нравится твоему брату по-настоящему или как минимум, любая другая? Они не дадут ему то, что есть у меня, поверь. — С легкодоступными девушками сильно напрягаться не нужно. А Алаз вообще не из тех, кто напрягается. У моей двойняшки образ жизни такой, вечно расслабленный. Поэтому повторюсь, не огорчайся сильно, когда ты ему надоешь, и он решит с тобой порвать. — Алаз мой! — зашипела Лейла, готовая наброситься на очаг своего раздражения. — Никто не сравниться со мной. Он счастлив, потому что получает все, что только пожелает, Чагла. И мне плевать, что ты думаешь по этому поводу. Твой брат — мой! И если тебя что-то не устраивает, то оставь при себе свое мнение, которое меня никак не волнует. — Слушай меня, дрянь! — вскочила с кресла Чагла и Лейла в ответ ей тоже. — Мой глупый братец плохо осведомлен, что ты спишь с половиной университета, у которой есть банковский счет. Но ничего, быстро в чувства придет. Потому что с такими, как ты, только погулять и бросить. И веди себя нормально в моем доме, — угрожает ей пальцем, — иначе вылетишь отсюда, что даже Алаз тебе не поможет. — Ах, ты, стерва! Лейла хотела броситься на Чаглу, но Рюйя вовремя встала между ними. — Девочки, пожалуйста! Чагла, поднимайся наверх, ты должна была уходить на вечеринку. Лейла, — смотрит она на девушки в ожидании ее внимания. — Выйди на улицу и там подожди Алаза. Лейла фыркая, схватила сумочку и вышла из дома, хлопнув дверью. — Ты посмотри на эту с*ку ненормальную! Еще и дверью хлопает! Чагла направилась к выходу, но Рюйя ее остановила. — Нет. Ты туда не пойдешь. — Ты думаешь, я оставлю это так, Рюйя? — Оставишь, потому что наверху у тебя больная сестра и ей не нужен лишний стресс. Это обычное состояние Алаза, Чагла, когда у него все плохо. — Это катастрофа, Рюйя. Он связался с Лейлой! С девушкой, которую всегда недолюбливал и издевался над парнями, которые с ней были. Он знает, кто она такая и все равно с ней. В его жизни происходит дерьмо. Это единственное объяснение, которое я нахожу для пребывания этой ненормальной рядом с ним! И как он будет выпутываться из этого, я не знаю. Чагла уходит и на середине лестнице встречается со своей двойняшкой. Оба друг друга игнорируют и молча проходят мимо, но Чагла не сдерживается и кричит в спину брату: — Если ты эту шл*ху еще раз приведешь в дом, я вас обоих выкину на улицу! Алаз лишь смотрит в спину удаляющейся сестре и молча спускается вниз. — Неужели Чагла довела Лейлу, что та сбежала? — усмехается парень. — Она ее выгнала, — сложила руки на груди. — Лейла сказала, что ты ее, а на мнение Чаглы ей плевать. Они чуть не набросились друг на друга. Пришлось Лейлу выставить на улицу, а Чаглу отправить наверх. — Тебе бы в детском саду работать, невестка. Можешь урегулировать конфликт двух маленьких девочек. Лейла говорит слишком громкие слова относительно меня. Я сам решаю, кому принадлежу, а принадлежу я исключительно себе. — Почему ты с ней, Алаз? — берет его за плечи Рюйя. — Ты ведь знаешь, со сколькими она встречалась. Что происходит в твоей жизни, что ты опустился до нее? Давай поговорим, я постараюсь тебе помочь. Твоя семья, мы все рядом. Погори с нами. — Рюйя! — фыркает парень, сбросив ее руки с себя, — мне не нужна ничья помощь. И разговоры эти все мне не нужны. Мне плевать, сколько их было у нее, понимаешь? Плевать! С ней удобно тра*аться. Она моим мозгам, — тыкает пальцем в висок, — помогает расслабиться. Вот и все. Ни больше, ни меньше. Алаз уходит, захлопнув за собой дверь, тем самым окончательно дав понять, что больше к нему не стоит лезть. ***** Аси уже не помнит, в какой раз поражается тому, как легко согласилась пойти на какую-то вечеринку с Чаглой. Нет, уговоров было уйма, но Аси была уверена, что не согласится, а тут черт дернул за язык. Единственный аргумент, который перевесил все отказы Аси — студенческая вечеринка, на которой обязательно нужно присутствовать, если собираешься поступать. А Аси собиралась. Очень хотела. Зубрила, готовилась подать документы, даже не смотря на то, что учеба началась месяц назад. И теперь она молча едет в такси с Чаглой. Машина останавливается у какого-то новомодного клуба. Чагла рассказывала, что открытие было в прошлые выходные и какой-то богатенький парень, друг Чаглы, очень постарался, чтобы закрыть этот клуб для своей вечеринки. На входе стояли двое здоровых ребят, которые по списку проверяли гостей. Чагле всего лишь нужно назвать фамилию и все двери перед ней открываются молниеносно. Дресс-код был соблюден: светлые джинсы и светлый вверх. Чагла была в юбке и в белой блузке. На все ее уговоры надеть юбку, она лишь получила категорическое «нет». На это Аси точно не согласилась бы никогда. Поэтому выбрала в своем скромном гардеробе джинсы и белый топ с рубашкой. Музыка орала, свет «играл», танцующих становилось все больше и больше. Этот клуб казался резиновым. Аси была уверена, что столько молодежи даже в университете не собирается. Чагла с кем-то здоровалась, обменивалась парой фраз, знакомила Аси со всеми и девушка, честно признаться, не запомнила одну четвертую всех тех, с кем ее познакомила Чагла. Этот нескончаемый поток людей, а особенно девушек, что явно пялились на Аси немного начинал раздражать. — Почему они все на меня так странно смотрят? — кричит Чагле на ухо, чтобы та услышала сквозь громкую музыку. — Ты в зеркало смотрелась перед выходом из дома? — Да, — не понимает девушка. — Аси, у тебя сногшибательная фигура и этим коротким топом ты лишь это подчеркнула, дорогая! Поверь, это завистливые взгляды, Аси. Искренне улыбается Чагла, смущая девушку еще больше. Чагла отпивает с трубочки безалкогольный коктейль, а Аси от волнения допивает свой апельсиновый сок. — Пойду и закажу себе еще сока. Аси пробирается через толпу людей к барной стойке. Ее внимание привлекла светловолосая, очень красивая девушка, которая вызывающе себя вела. Она требовала, чтобы ее немедленно обслужили, так как ей и ее мужчине нужно срочно расслабиться. В ход даже пошли угрозы о том, что ребята останутся без работы. Один из освободившихся барменов обслужил Аси и та, поблагодарив, хихикнула глядя на девушку. Парень в ответ тоже улыбнулся и выдохнул, а затем из-под барной стойки достал красную розу с коротким стеблем и подарил Аси. — Благодарю, — смущенно улыбнулась девушка, принимая первый цветок в своей жизни. — А я вас благодарю за терпение. — Парень, подмигнув ей, отводит взгляд и принимает другой заказ. Аси уходит и ради интереса следит за выскочкой, которая до нее делала заказ. Та проходит вглубь клуба, поднимается по трем высоким степеням на пьедестал, где расположен стол и сидит компания ребят. Аси замерла на месте, когда увидела, кому эта девушка отдала бокал с янтарной жидкостью. И почему она даже не допустила мысли, что Алаз тоже может быть здесь? Тяжело выдохнув, она собиралась уйти, но ее взгляд привлекло движение руки той самой девушки. Она что-то показала Алазу, от чего у того заблестели глаза. Заулыбалась, и, взяв его за руку, они направились наверх на второй этаж. Нетрудно было догадаться, что там у нее было… — Простите! Заберите! Крикнув официанту, который проходил мимо с пустым подносом, Аси за секунду поставила на него стакан с соком, бросила подаренную ей розу и помчалась наверх за Алазом. Перед закрытой дверью с надписью VIP стоял охранник и просто так он бы ее не пропустил. — Меня ждет Алаз Сойсалан, — включив все свое обаяние, Аси улыбается мужчине. Фамилия Сойсалан — ключ ко всем дверям. И сейчас Аси нагло этим ключом воспользовалась. Мужчина молча отходит в сторону, пропуская девушку к двери. Аси открывает и быстро ныряет вовнутрь. Закрыв за собой дорогое полотно, она замирает на месте при виде развернувшейся картины в приглушенном свете комнаты. Алаз сидел на диванчике с широко расставленными ногами, а ладонями держался за край дивана, не касаясь девушки. А она сидела на нем лицом к нему в юбке, которая была задрана так, что оголяла ее ягодицы. Аси только успела расслышать обрывки фразы «…я принесла это специально для тебя…» и на весу между двумя пальцами держит пакетик с таблетками, а затем отдает Алазу. Они настолько поглощены друг другом, что даже не заметили ее. — Что тут происходит?! — выкрикнула Аси так громко, что двум голубкам пришлось прерваться. Девушка соскочила с Алаза и мигом начала поправлять на себе коротенькую юбку. Алаз, как сидел расслабленный, с расстегнутой наполовину рубашкой, так и продолжил. Даже не смутился при виде Аси, только слегка не верил глазам, списывая все на алкоголь, но нет. Она такая же настоящая, как и в ту ночь. И очень-очень злая. Такая злая, что он даже на расстоянии чувствует, что она готова разорвать Лейлу и его в придачу. — Эй! Ты кто такая?! Выйди, пока я охрану не позвала! Лейла попыталась подойти к двери, но Аси ей не дала. Схватила ее за руки, вывернув ее, и швырнула девушку на диванчик справа от себя. — Сядь и заткнись, кукла! Аси горела от злости. Она еле себя сдерживала, чтобы не врезать по этой красивой мордашке, лишая ее единственного способа привлечения к себе внимания. — Что у тебя там? — испепеляюще смотрит на Алаза, понимая, что у него в руке. — Подойди и посмотри, девочка Аси. Алаза забавляло это все. И больше всего ему нравилась ее злость. Он готов поклясться, что в гневе она еще красивей, сексуальней и желанней. Вот прямо сейчас поцеловал бы ее. — Ты вздумал играть со мной? Хорошо. Аси преодолела расстояние в каких-то три шага, и встала над ним. Ее плоский живот и талия оказались на уровне глаз сидящего самца, и даже если бы он был слеп, все равно увидел насколько у нее красивая фигура. Руки до сих пор помнят… Он глазами застрял на ее теле и улыбался, как умалишенный. — Идеальный выбор одежды, — выдохнул парень и поднял глаза на злющую Аси. — Мне позвать охрану, Алаз? — Подожди, Лейла, — не глядя на нее потребовал парень. Ей молча пришлось смириться с положением дел. Аси нависла над Алазом и схватила за грудки. — Что у тебя в руках? — Успокоительное, — приподнимает руку, держа между пальцами пакетик. — Хотел принять, но пришла ты, и я передумал, — со свойственной ему ухмылкой сообщает Алаз, на мгновение, смутив Аси. — Ты издеваешься надо мной?! Аси убирает руки от него и, схватив пакетик, выбрасывает на пол, наступив на него. Тем самым превратив таблетки в мелкий порошок и разорвав немного сам целлофан. — Ты что наделала, идиотка? — вскочила Лейла с места. — Ты хоть знаешь, сколько это стоит?! — Заткнись и сядь на место, пока я тебе голову не оторвала, Барби! В последний раз предупреждаю! Лейла испугавшись села на место. Безумство во взгляде и в позе этой ненормальной говорили о том, что это не просто угрозы. — И как теперь ты меня успокоишь? — слегка склонив голову на бок, всматривается в ее заполненные гневом глаза. — Я все расскажу Яману. — Нестрашно, — отмахнулся он. — Еще варианты? — Мама и дедушка. — Нет, не интересно. Тяжело выдохнув, словно разочаровавшись, Алаз встает с дивана и очень близко оказывается к Аси. Стоят так несколько секунд, глядя друг другу в глаза, а затем начинает медленно наступать на нее. — Давай подскажу. Нужно что-то более эффективное, — шепчет ей прямо в лицо. — Догадываешься? Зрительный контакт нарушен. Он бросает взгляд на ее вкусные губы, задержавшись там, а затем снова испепеляет ее глаза. Как он может, не трогая ее пальцем, сделать так, что сердце пропускает удар, а тело предательски покрывается мурашками? Что за власть, видимая только ей? Аси совсем не хочется терять самообладание, но видеть его здесь с вульгарной девицей, да еще и с расстегнутой рубашкой на полгруди — катастрофа, о масштабах которой она и не догадывалась. — Догадалась или подсказать способ? Еще тише шепчет дьявол, играясь с ней. Эта власть и уверенность в себе, рожденные впереди него навыки. Но и она не из робкого десятка. Пока росла на улице, многое повидала. Легкое движение головой вперед и их носы почти встречаются. Она видит, как у него перехватывает дыхание и его глаза снова падают ей на губы. Вот она его и подловила. — Я убью тебя, если еще раз увижу у тебя эту дрянь! — с каждым произнесенным словом, она тыкала ему в грудь и наступала на него до тех пор, пока тот не упал на диван, где сидел некоторое время назад. А сама уперлась коленом в диван между его ног, нависая над ним, расположив руки на спинку дивана по обе стороны от него, и продолжая угрожать. — Ты, бл*ть, пожалеешь, что связался со мной, если еще раз попадешься мне на глаза с таблетками. Я обещаю тебе, Алаз. Ни твоя фамилия, ни твоя семья тебя не спасут. Аси выпрямилась, не прерывая зрительного контакта с ним, а затем, резко развернувшись, вышла из этой VIP-комнаты, оставив молодых людей наедине. И ведь Алаз знал, что это непросто слова. Она сделает то, о чем говорит. Глава 4 Неделя. Сегодня ровно семь дней, как Аси сидела над учебниками, после встречи с Алазом в клубе, но никак не понимала, что ей надо делать. Перечитывала, конспектировала, на полпути своего письма мысли обрывались, и затем заново начинала читать. Полтетради было исписано впустую. А когда окончательно потеряла контроль, разорвала ее и швырнула на пол. Что больше всего ее злило? Наркотики само собой. Она не хотела, чтобы Алаз снова брался за них, но он все делал с точностью, да наоборот. Почву из-под ног выбивала сцена того, как та вульгарная девица сидела на Алазе. Если бы она не зашла, то они, прямо там занялись бы сексом. От этой мысли скрутило живот. Настолько стало душно, что пришлось выйти на улицу. Она уже упустила время в начале учебного года и не поступила, так как новость о свадьбе Ямана и Рюйи, а затем подготовка отняли у нее все физические и моральные силы. Было вообще не до поступления. А сейчас, терять свой второй шанс она не собиралась, но, у ее мыслей был свой путь. Она обещала себе, что забудет то время с ним и забыла, но Алаз все никак не выходил из головы последние дни. Особенно то, как эта назойливая муха сидела на нем. Черт бы их подрал! Аси не поняла, сколько простояла на улице, но успела замерзнуть. Вернулась в дом и застыла у зеркала в собственной спальне. Взглянула на себя. Хм… Ничего необычного. Все та же Аси. Все та же Аси… А она с внешностью модели. Как и Рюйя. Вот он типаж его девушек. А она просто случайная связь. Она не хочет, чтобы он ей нравился. Совсем. — Он не может тебе нравиться! И ревновать его ты не имеешь никакого права! — со злостью бросает в свое отражение слова. ***** Позаниматься сегодня не удалось. Учебники так и остались раскрытыми на столе, даже не стала их убирать. Зато с удовольствием собралась и сейчас едет на очередную вечеринку в честь дня рождения парня, которого даже не знает. Но его знает Чагла, а Аси с ней. Атмосфера та же, как и в любом другом клубе. Ничего не меняется. Очередные лица, с которыми Чагла знакомит Аси, а некоторых проссто игнорирует. Чагла проходит к столику, где сидит компания ребят, ожидая ее. Представляет Аси, и продолжают отдыхать уже все вместе. Меньше, чем через час к ним присоединяется Дениз. Аси случайно поворачивает голову и видит, как за соседним столиком чуть дальше от них, сидит Алаз и сверлит ее взглядом, потягивая виски. Лейла, как всегда рядом с ним и что-то говорит, но он не слышит ее в упор. Сверлит взглядом Аси, которая не дрогнув ни на секунду, смотрит ему в ответ. Так продолжается до тех пор, пока она не отвлекается на Дениза, который поправляет ей прядь волос… А Алаз не выдержав столь интимного жеста, психанув, разбивает стакан о пол, привлекая к себе внимание. — Чагла, что происходит с твоей двойняшкой в последнее время? — интересуется общая знакомая ребят. — Не знаю, Серай. Мы с ним перестали друг друга понимать и компании у нас разные. Холодок по спине Аси так и не прошел. Она встает, и, извинившись, уходит в туалет, чтобы привести свои мысли в порядок подальше от Алаза. Дениз настоял, что проводит ее и будет ждать у барной стойки. — Что ты делаешь рядом с Аси? — Спрашивает человек, придя сюда с другой девушкой, — спокойно делает глоток газировки Дениз. — Я искренне верил, что брат дикого не будет меня бесить, но кажется, это гены. Ой, — прикрывает рот рукой Алаз, — пардон! Ты же приемный. У тебя вообще неизвестные гены. — Алаз, я над этими шутками уже давно не смеюсь. Не актуальны они, понимаешь? Он игнорирует ответ парня и сразу идет в наступление. Слишком много этот парень позволил. — Если я тебя еще раз увижу ряжом с Аси?! — рычит прямо в лицо потенциальному врагу. — И? Что ты сделаешь? — Ни разу не дрогнув смотрит прямо в глаза сумашедшему парню. — Вбей себе в голову, у нее есть я, Алаз. И ни за что не дам ее тебе в обиду. Иди и продолжай со своей девушкой. Она из кожи вон лезет, чтобы как-то на себя твое внимание обратить. Пожалел бы. И запомни, брат моего брата, — улыбается парень. — Аси — девушка не твоего ума. Твой максимум ждет тебя за столиком. — Вы вместе? Он пропускает мимо себя слова про Лейлу, которая его вообще не интересует. Алаз занервничал. Денизу не жить, если он сейчас даст положительный ответ. Закопает его прямо у этой барной стойки. — Нет, — тяжело выдыхает парень, — пока, нет. Но это не значит, что ты можешь смотреть на нее. — Я у тебя не буду спрашивать разрешение, смотреть мне на Аси или нет. Ты слишком мелковат для меня, Дениз Айдын. Даже если очень постараешься, Аси на тебя никогда внимания не обратит! Алаз делает глоток виски, довольный замешательством, что вырисовывается на лице Дениза. Парень явно вюблен и явно безответно. Алаз в этом точно уверен. Аси подходит и выхватывает стакан из рук Алаза, осушив его полностью. Морщится от полученной горечи, обжигающей горло. Возвращает Алазу пустой бокал, так и не поняв, что оба парня сверлят ее взглядом. Алаз глядя ей прямо в глаза, понимает, что-то произошло из ряда вон выходящее. Сует стакан Денизу и вплотную подходит к Аси, взяв нежно за локти. — Все в порядке? Алаз напуган, но не хочет думать, что ей что-то или кто-то мог навредить. Убьет любого, кто хоть как-то связан с ее растерянностью. — Все хорошо! — огрызается, — а будет еще лучше, если ты будешь держаться от меня подальше! Аси выплевывает слова, заставив его чувствовать себя самым настоящим дер*мом, а потом вырывается из его рук и уходит, а Дениз следом за ней. Алаз не чувствовал ничего подобного ранее и этот ее взгляд наполненный… брезгливостью. Он заказывает виски, оставляет больше положеного наличными, и, схватив бутылку, уходит, чтобы напиться и забыться. Аси идет танцевать, чтобы забыть, как грубо руки парня, с которым ее познакомила Чагла за столиком, схватили за запястья и спиной толкнул ее о стену, пытаясь коснуться ее оголеной талии. А ведь она ему даже не грубила, вежливо попросила отойти от нее. Эгоистичный и самоувереный уб*юдок не оценил вежливого отношения, и пришлось бить его по я*цам, чтобы тот наверняка понял. Так и получилось. Сразу отстал. А после ей официантка передает записку, в которой Мерт просит ее подняться, чтобы извиниться за свое неподобающее поведение. Она игнорировала послание парня, пока не наткнулась на очередную сцену того, как Лейла сидит вплотную к Алазу, закинув на него ногу. Тот, взбесившись, убирает с себя ее ногу и встает с дивана, чтобы уйти. Натыкается на обезумевший взгляд Аси, к которой подходит Дениз и что-то говорит ей на ухо, а она не реагирует на него. Так и продолжают стоять, сверля друг друга взглядом. А потом сбегает наверх к Мерту, чтобы не видеть больше, как Лейла крутится вокруг Алаза, лапая его своими руками. — Ты пришла, — растягивается в улыбке, сидя на диванчике. — Что ты хотел? Смотрит на крупногабаритного и темноволосого парня, который прищурившись, глядит в ответ, от чего его глаза уменьшились, но недобрый огонек так и остался. — Ну, зачем так грубо, Аси? Я немного переборщил, признаю, — подходит к ней парень. — Но я рад, что, несмотря на это ты пришла. Значит, я небезнадежен и ты дала мне шанс исправиться. Проходи. Давай выпьем. Он берет бутылку шампанского из ведерка со льдом и начинает его открывать. — Я не пью, Мерт. Ты хотел извиниться. Если это искренне, то хорошо, если нет, я ухожу. Меня Чагла ждет. — Аси тянется к ручке, чтобы открыть дверь, но Мерт не позволяет, схватив девушку за руку. Больно. — Что ты о себе возомнила? Строишь тут из себя принцессу! Да брось, Аси. Немного поразвлекаемся, и ты сразу уйдешь. Дезориентированная Аси падает на диван, а сверху наваливается Мерт, пытаясь ее поцеловать. Она отбивается, как может, стараясь, чтобы он ее не касался, но силы слишком не равны. Она впервые в жизни по-настоящему испугалась того, что может быть кем-то использована так грязно и мерзко. Она убьет себя, если сейчас же не освободится от него. Борьба продолжается, и она царапает парню лицо, выиграв немного времени для себя. Отталкивает его и бежит к двери, но тот, схватив ее за талию, швыряет обратно на диван. Подходит к ней, растегнув пуговицу на джинсах. — Алаз рассказывал, что ты дикая, но чтобы настолько? Это чертовски заводит, знаешь? Я обещаю, тебе будет хорошо. Аси окончательно теряет связь с собой, когда слышит имя Алаза. Кричит, как сумасшедшая, пытаясь себя спасти, и бьет его еще сильнее, отбиваясь руками и ногами. Кажется, ее услышали, когда Мерт почти коснулся ее шеи для поцелую. Двое охранников оттащили его от нее, а официантка помогла выйти из VIP-комнаты и привести ее в порядок. Дала воды, утешая и поглаживая по спине. — Ты здесь одна или с парнем? Скажи где он и я позову его к тебе. Незнакомая девушка искренне переживала за Аси, что ее приятно удивило и заставило вернуться из кошмара в реальность. Она впервые в жизни испытала домогательство. И это было хуже любой смерти. Среди всего этого хаоса, мозг выдал всего лишь одно имя, за которое она ухватилась, обрастая броней и внутренним гневом, который сейчас сполна изольет на него. Даже для Алаз это было слишком. Он перешел грань, которую она никогда ему не простит. В бешенстве спускается вниз, не видя и не слыша никого. — Ты — животное! — кричит, подойдя к Алазу и толкнув его. Тот с недоумением, но с разлитым виски на черной рубашке, смотрит на ее истерику. — Ты самый ужасный человек из всех кого я знаю! Будь проклят тот день, когда мы познакомились! Она не хотела плакать, но слезы предательски потекли из глаз. Как такое ничтожество может ей нравиться? Во что она ввязалась? Как такое допустила? — Что происходит, черт возьми?! — повышает в ответ голос, разбив очередной стакан о пол, не понимая, в чем Аси его обвиняет. — Даже подходить ко мне не смей! — пригрозила ему, когда Алаз сделал шаг к ней навстречу. — Идите и ищите себе другую игрушку для развлечений! Шайка богатеньких и избалованных уродов! Иди на х*й, Алаз Сойсалан! Аси уходит, оставив компанию ребят с мыслями о развернувшейся сцене. Она не хотела делать ничего подобного, но слова о том, что с ней хочется поразвлекаться после Алаза, выбили из нее остатки здравого ума. Она не хотела верить в то, что Алаз рассказал кому-то о том, что они переспали, но, кажется и это случилось… — Что произошло, Чагла? — продолжает кипеть от ярости Алаз. — В чем эта ненормальная меня обвиняет?! — Ты серьезно?! — удивляется девушка. — Алаз, приди в себя! Ты пошел и рассказал Мерту о том, что с ней якобы можно поразвлекаться? Сначала он к ней начал приставать, но Аси его быстро на место поставила и он, под предлогом извиниться, потащил ее в приваткомнату. Хорошо, охрана услышала, вовремя успели. Это что, месть такого рода? За что? За то, что она единственная, кто не прыгнула к тебе в постель, зная твое имя, или до сих пор не можешь переварить, что Рюйя жена Ямана?! Ты так низко пал, что через девушку решаешь свои проблемы?! Ты — идиот! Мне стыдно, что мы двойняшки. — Аси обещала ему зубы выбить, если он еще раз попытается к ней притронуться. Я слышал их разговор, когда выходил с уборной, но не придал этому значения, — пожимает плечами Берк. — Не думал, что ты на такое способен, дружище. Даже для Алаза Сойсалана это перебор. Дальше Алаз уже не слышал никого и ничего. ***** Чагла обещала ничего не говорить Яману иначе войны не избежать. Становиться яблоком раздора двух братьев Аси никогда не будет. Лучше захлебнется в собственных слезах и обидах, но не расскажет Яману о проделках Алаза. Ведь он, по сути, сказал правду. Как еще можно объяснить ее поведение той ночью? Легкодоступное. Но, не смотря на все это, она не допустила такой мысли ни разу, а он, видимо, только так и думал. И на дне рождении у Рюйи лишь убедился в собственной правоте, когда она поддалась ему и позволила себя поцеловать. Аси хотелось отмыться от произошедшего и собственных мыслей. С каким-то отчаянием она терла себя мочалкой, стоя под струями горячей воды. Тело покраснело от жестких движений, душевая была заполнена паром, а она все продолжала тереть себя и горько плакать, понимая, что люди не меняются. И Алаз Сойсалан лишь подтвердил это сегодня. Она лежала в махровом халате, укрывшись до самого подбородка одеялом. Она уже не плакала, не поняла, как слезы высохли. Лежала и смотрела в стену. Голова была пуста и забита одновременно, а еще болела. Обезболивающее, выпитое двадцать минут назад никак не начинало действовать. Уже за полночь, когда Аси только уснула, она услышала звонок. Поднявшись, пошла открывать дверь. Джесур как обычно работал до самой ночи курьером, а сделать дубликат ключей себе он все время забывал, вот Аси и ждала его всегда. Попытка закрыть дверь, при виде Алаза на пороге провалилась. Тот просто не позволил ей этого сделать, успев схватиться за дверь и выставить ногу. — Убирайся, иначе я позвоню в полицию! — угрожает девушка. — Обязательно позвонишь, но сначала дай мне минуту все объяснить. Некоторое время между ними продолжается безмолвная борьба. Только взгляды «кричат». Ее опустошенный и напуганный, его — злой. Аси отпускает дверь и отходит назад. Алаз, войдя в дом, не подходит близко, чтобы не спугнуть ее еще больше. Молча протягивает ей свернутый платок. Аси, с подозрением глядя, все же берет в руку и аккуратно разворачивает. — Это… — замолкает при виде… — Зубы Мерта, — испуганно смотрит на Алаза. — Ты обещала их выбить, но не успела, — с полным спокойствием сообщает ей. Алаз делает шаг к ней, а Аси неосознанно отступает назад. Он замирает, понимая, что пугает ее. Как они дошли до такого состояния он не понимает. Пусть лучше ненавидит, презирает, ругается, кричит, что он самый ненадежный и ужасный человек, только пусть не боится его. Чего бы Алазу никогда не хотелось, так это, чтобы Аси его боялась… Он продолжает смотреть в ее заплаканные глаза. — Я никому и никогда не рассказывал о нас, — начал он уверенно, но тихо, будто боясь, что сейчас их могут услышать. — Даже под пытками не признаюсь. То прекрасное, что было между нами так и останется только между нами. Это только твое и мое, Аси. Единственное наше… Как бы ты это не хотела признавать. Я бы никогда не очернил это и не предал. И не задерживаясь больше ни секунды, Алаз ушел, оставив Аси одну со своим признанием наедине. А на утро по новостям, девушка узнала, что Алаза нашли в квартире без сознания с какой-то девушкой. Тарелка с яичной смесью так и рухнула на пол, разбившись. Не помня ни себя, ни дорогу до больницы, она лишь пришла в себя, когда Джесур, расплачиваясь за такси, крикнул ей, чтобы та его подождала. Окончательно начала понимать все происходящее, когда в коридоре перед палатой Чагла кричала, на ту самую девушку, которую Аси видела в объятиях Алаза. И нетрудно было догадаться, что именно с Лейлой его и нашли… Глава 5 — Убирайся, пока я тебя не убила! — разъяренная Чагла испепеляет взглядом девушку. — Это я вызвала скорую, Чагла, и я никуда не уйду! — Да лучше бы ты вообще не появлялась в жизни Алаза, дрянь! Это все из-за тебя! Чагла накиеулась на Лейлу и почти схватила ее за шею, но Яман вовремя схватил сестру за плечи. — Успокойся, Чагла! Родители не должны видеть все это. — Яман, пусть уйдет. Пусть проваливает к черту! Все из-за нее! Из-за нее! А потом расплакалась в объятиях брата. Горько и отчаянно, задыхаясь от собственных слез. — Я звонила… Я звонила ему, Яман, а он не отвечал. Почему я не почувствовала, что ему плохо? Он столько времени губил себя-я-я… — Пойдем со мной, Лейла, — попытка Рюйя взять девушку под руку провалилась. — Я не пойду никуда, Рюйя! — словно маленькая, закапризничала девушка. — Я сказала, — схватила ее грубо за локоть, — ты идешь со мной! Жесткости в тоне хватило, чтобы Лейла молча послушалась и позволила себя увести. — Ложись! — указывает на ее кровать. — Я не буду ложиться, ты не понимаешь меня? Мне надо к Алазу! — Тебе не надо никуда, Лейла! Оставь его семью со своим горем наедине. Не вмешивайся! Позже придешь и проведаешь его, но не сейчас! Ты не понимаешь? — Не понимаю! Не понимаю! — бьет себя по голове девушка. — Я его нашла, я! Это мне все обязаны тем, что он еще жив! Рюйя ужаснулась словам девушки. — Ты себя слышишь? Вы оба были под воздействием наркотиков! Вдвоем закрылись в твоей квартире, и сейчас ты говоришь, что кто-то тебе обязан чем-то? Молись, чтобы с Алазом ничего не произошло, иначе, не с одной Чаглой тебе придется возиться. До конца дня, чтобы я тебя не видела у палаты Алаза, поняла меня? Рюйя уходит, хлопнув за собой дверь. Приставучая и неадекватная Лейла не понимает ничего и если понадобится, то Рюйя простоит у дверей ее палаты, карауля, чтобы та сегодня точно не встретилась с Алазом. — Чагла… — позвала Аси. Девушка вся в слезах смотрит на не менее подавленную подругу и подходит к ней. — Аси, — снова расплакалась, обнимая подругу. — Аси… он не приходит в себя… ему промыли желудок… передозировка… дурак… дурак… передозировка… Чагла бессвязно тараторит, теряя последовательность слов. Аси держится из последних сил, чтобы не заплакать, но чувствует, что уже на исходе. Медсестра выходит из палаты, когда Неслихан с Серханом и с доктором подошли к ребятам. — Доктор, он пришел в себя, — сообщила радостную новость медсестра, и по коридору прошлась волна облегчения со словами благодарности. — Мы можем к нему зайти прямо сейчас? — с надеждой ждет ответа Неслихан. — Конечно, — улыбается мужчина. — А я заодно проверю его. Все трое заходят в палату, где Алаз лежит и смотрит в окно. Он еще не до конца понял, что произошло, но четко ощущает пустоту в желудке и такое ощущение, что его свернули в несколько раз, а затем расправили и сейчас он помятый пытается придти в себя. — Алаз, сынок! — Неслихан подощла к сыну и обняла. Слезы сами потекли из глаз. — Что ты сделал? Почему так поступаешь с нами? — Мама, я совсем не хотел этого… — Что же ты наделал, сынок? Серхан стоит у изножья больничной койки, еле сдерживая слезы и ловя подавленный взгляд сына. — Позволь мне его осмотреть, Неслихан. — Да, конечно, — выпускает сына из объятий. — Извини, Бора. — Алаз, как себя чувствуешь? — интересуется мужчина средних лет с проседью в волосах. — Мягко говоря, не очень. Мужчина посветил фонариком, разглядывая глаза парня, проверил приборы, а затем сделал кое-какие записи в карте. — Очень неплохие показатели для человека, который поступил утром с передозировкой, — позитивно отметил доктор. — Но пусть это тебя не радует, — осуждающе смотрит на парня. — Неслихан, Серхан, сегодня пусть еще остается, а завтра можете забирать домой. Проблем нет. Показатели, повторюсь еще раз, очень хорошие для его состояния. Но, — подошел он к ним и продолжил шепотом, — не давите на него. Лучше обратитесь к специалисту. Если в этот раз повезло, то пусть больше не испытывает судьбу. — Спасибо, Бора, спасибо большое! Мужчины пожали друг другу руки, и врач ушел, оставив семейство наедине. — Если вы думаете, что я буду ходить и сидеть на стульчике в кругу других наркоманов, то вы ошибаетесь. — Почему же мы ошибаемся? — смотрит на сына Серхан. — Ты признал, что ты наркоман. Ты уже начал решать проблему. — Дорогой, не дави на него. — Почему не давить, Неслихан? Он подумал о нас, когда закрывался с той девушкой в квартире? Подумал, когда глотал эту дрянь? Сколько это будет продолжаться, Алаз? Тебе повезло в этот раз, но не думай, что обойдется в следующий. Ждешь, что я понесу тебя на своих плечах на кладбище? — Серхан! — попыталась Неслихан остановить злость мужа, но тот не обратил никакого внимания. — Алаз, у нас с мамой кроме вас никого нет, ты это понимаешь? Если не будет кого-то из вас, то не будет души у нас с мамой. Ты не можешь так глупо поступать с собой и с нами. Чагла проплакала весь день, Эдже тоже. Ей снова стало плохо. Яман кое-как держался, пытаясь утешить всех вокруг, и у дедушки случился приступ. Сынок, — сел он к сыну и взял его лицо в свои ладони, — чтобы не случилось, какая бы проблема у тебя не возникла, она не стоит того, чтобы так губить себя. Мы все решим, слышишь? Чтобы это не было, мы все решим, но больше не поступай так с нами. Еще несколько секунд смотрит Алазу в лицо, а затем, расплакавшись, целует сына, крепко обнимая. — Я не собирался ничего подобного делать. Это случайность, отец. Мама, — взглянул он на женщину всю в слезах, — клянусь! Это случайно вышло. — Почему ты до сих пор к нему не зашла? — Аси подает бумажный стаканчик чая Чагле и садится рядом на диване в холле первого этажа больницы их семьи. — Боюсь не сдержаться и снова наговорить ему глупостей, — обжигая губы, делает маленький глоток напитка. — Чагла, забудь обо всем. Он жив и он в порядке, и уверена, он ждет тебя. Вся семья у него уже была. Даже эта девушка снова пыталась к нему попасть, но Рюйя не пустила, — улыбается Аси. — Змея! Я ее точно задушу, Аси! Она думает, я шучу, но нет. И ему напомню его же слова касательно Лейлы. — Ее зовут Лейла? — Да. Ты знаешь, — смотрит Чагла на Аси, — это в ее квартире их нашли. Она видимо приняла меньше таблеток или что, не знаю, но это она вызвала скорую. Я звонила ему всю ночь, а когда проснулась под утро, пошла, проверить Алаза, а его не было в спальне. Снова начала обрывать телефон и каким-то чудом ответила Лейла. Начала нести, что он не просыпается и лежит весь какой-то фиолетовый. Не помню потом, как начала кричать и звать родителей. Отец поехал к ним, скорая уже там была. Мы ждали в больнице и пока ждали, думали, с ума сойдем. Я папу не видела таким потерянным. Как я могла не почувствовать, что ему плохо? Что такое страшное случилось в его жизни, что он подсел на наркотики. Раньше это было баловство, а сейчас… Лейла его портит. Она дает ему эту дрянь, потому что не знает, как по-другому его удержать рядом с собой. Она больная, Аси! Она мечтает об Алазе уже очень давно. Гуляла со всеми подряд, со мной подружилась только чтобы быть ближе к нему, а когда я отказала ей, сказала, что не буду помогать и пытаться их сводить, она заявила, что я ей вовсе не подруга и что начала она со мной дружить только из-за Алаза. Он сам ее никогда недолюбливал. Она ему не нравилась. Каждую вечеринку она приходила с его очередным другом или каким-то парнем. Он никогда не воспринимал ее всерьез и однажды заявил, что не будет с ней, даже если она будет единственной девушкой во всем Стамбуле. Я не понимаю, что такое произошло, что он спит с ней?! Почему он с ней связался?! Чагла трясущимися руками допивает остывший чай. — Ненавижу ее. Задушу собственными руками! Смяла стаканчик в руке, и резко встав, направилась к лифту, чтобы наконец-то проведать свою двойняшку. — Ты — бестолочь! Я говорила и еще раз скажу это! Алаз смотрит на фурию, что стоит перед ним и решает молча выслушать монолог сестры. Видно накопилось у нее достаточно, плюс еще Лейла у нее костью поперек горла встала, а сейчас так вообще дышать не дает. — Идиот! Почему ты с ней связался?! Мало девушек, которые готовы с тобой спать за просто так? Почему эта дура из всех возможных вариантов, Алаз? Она не подходит тебе, неужели не видишь?! Я тысячу раз тебе звонила, под утро пошла, проверить тебя, а комната пуста. Чем вы себя накачали, что она ответила на твой телефон? Идиотка! Вместо того, чтобы звонить в скорую, она плачет мне в трубку о том, что ты лежишь там весь фиолетовый, и не знает что делать. Как ты вообще пустил ее в свою жизнь?! Она губит тебя, Алаз, губит! Я ее убью! А если и ты не хочешь жить, то просто скажи и к тебе выстроится очередь, чтобы отправить тебя на тот свет! Вместе с монологом в легких закончился и воздух. Уперлась руками в бока и смотрит на брата, тяжело дыша. — Если ты закончила с угрозами и оскорблениями, то можешь подойти и обнять меня, — грустно улыбнувшись, раскрыл руки для объятий. — Ну, какой же ты дурак! Расплакавшись обнимает Алаза, ложась рядом с ним. — И у тебя прошу прощение, — целует сестру в макушку. — Я не планировал ничего такого, сестренка. — Тебе нужно отдохнуть. Нам всем нужно. — Тогда вставай с моей постели и езжай домой, — вытолкнул он ее с кровати. — Выросли мы в одной семье, но воспитали по-разному, — театрально возмущается девушка. — Я хочу, чтобы ты поехала домой отдыхать. Мы уже давно выросли, чтобы спать вместе в одной кровати. Давай, — указывает взглядом на дверь, — на выход. — Все равно ты под присмотром, не пропадешь. Завтра приедем. Чагла целует брата в щеку и выходит, закрыв за собой дверь. — Аси, — увидела девушку у противоположной стены с Джесуром. — Я поеду домой, ты сможешь побыть еще немного здесь? Знаю, это не понадобится, но все же? Мне так будет спокойней. — Конечно. Поезжай домой и отдохни. У вас вся семья сегодня на нервах. — Спасибо большое! Чагла обнимает Аси в знак благодарности. — Тогда я провожу тебя, а потом приеду за Аси? — Джесур смотрит на обеих девушек. — Что скажете? — Давай, — улыбается Чагла. — Хорошо, — соглашается Аси. Он здесь меньше суток, а уже изрядно подустал от всей этой больничной атмосферы. Эта одежда свободного кроя давит, лежать надоело и думать о том, что он каким-то чудом спасся. Алаз встает с постели, предварительно сняв капельницу. Надоело. Медленно переодевается в спортивный костюм, который куда приятней к телу. Подходит к окну и открывает его. Немного свежего воздуха не помешает. Стоит, упираясь руками в подоконник, и смотрит на улицу. Стамбул сегодня затянула тучами, вот-вот и дождь пойдет. Мыслями снова возвращается в прошлую ночь. Выбить зубы Мерту было не так уж и сложно, приехать к Аси и признаться, что их ночь была чем-то особенным, тоже было не сложно. После все было настолько паршиво, что не помнит, как позвонил Лейле и приехал к ней. С порога начал целовать ее, заглушая остатки воспоминаний разбитой и испуганной Аси. Дальше — больше. Безобразно разбросанная одежда по полу, ласки Лейлы, ее стоны и паршивое чувство одиночества, которое ни чем нельзя было перекрыть. После пара таблеток и это чувство легкости, кажется, начало помогать, но образ Аси, въевшийся в его голову, невозможно было стереть. Ничем и никогда. Как потянулся еще за таблетками, просто не помнит, и вот тут стало легче. Настолько легче, что встретился лицом к лицу со смертью. Та, немного пощекотав нервы ему и семье, выпустила из своих цепких лап, словно давая еще один шанс… Голова от собственных мыслей стала еще тяжелей, и, продолжив так стоять у окна, он все гадал, даст она о себе знать или так и продолжит, молча стоять у него за спиной. Тяжело выдыхая, опускает голову еще ниже, словно весь груз мира лег на него одного. Нет, она ни слова не скажет. — Долго еще будешь стоять, и молчать или все-таки пожелаешь мне скорейшего выздоравления? Развернувшись, облокотился все на тот же подоконник, сложив руки на груди, и смотрит на нее. Вид у Аси такой, будто ее поймали на месте преступления. Кроткая и испуганная. — Пусть останется в прошлом. Я… Я пришла… — стоит на месте, не двигаясь. Прочищает горло и уверенно добавляет, — я пришла по-дружески. Хотела узнать, как ты себя чувствуешь? — По-дружески… Повторил, режущее ему слух слово. Что с ней делать? Наорать и прогнать или сделать вид, что все нормально и его устраивает такое положение дел? Такое ср*ное чувство сидит внутри. Он не поймет что хуже. Передозировка, от которой чуть не умер или вот это ее «по-дружески?» Алаз тяжело выдыхает. — У меня все хорошо, как видишь, — указывает сам на себя, улыбаясь. — Завтра уже выпишут, а послезавтра пойду и возьмусь за старое. Страх на лице Аси не остается незамеченным Алазом. — Алаз, прошу… — делает шаг к нему и тут же останавливается. — Что случилось? Почему остановилась? Или обнять меня не входит в твое по-дружески? Будешь плеваться кровью, но скажешь, что пьешь клюквенный щербет. Будешь с ума сходить, волнуясь за меня, но скажешь, что по-дружески пришла проведать. Он останавливается всего лишь на секунду, чтобы перевести дыхание и отводит глаза в сторону, но затем возвращается к ней, а она как стояла, застыв на месте, так и стоит. — Я не хочу с тобой дружить, Аси. После всего это просто невозможно. Ты либо моя, либо никак. Никаких альтернатив. Я смотрел смерти в лицо и теперь уже ничего не боюсь. Только знаю, чего хочу. Ты не можешь дать мне то, чего я желаю, а я не принимаю то, что ты даешь. Спасибо, что проведала по-дружески, — усмехается, — а теперь уходи. И ей ничего не остается, как выйти из палаты под его пристальным взглядом с разбитым сердцем. Глава 6 Вечером следующего дня, когда вся семья собралась за ужином, Алаз удивил семью в очередной раз. — Я хочу переехать и жить отдельно, — не отрывая глаз от своего крем-супа, приготовленного специально для него, заявил парень. — Что, сынок? — первая отозалась мама. — Нет, не так, — отодвинул от себя тарелку и сложил руки на столе, обводя всю семью взглядом. — Я решил жить отдельно. — Что это за решение такое необдуманное? Где ты будешь жить, Алаз? Твоя семья здесь и здесь твой дом. — Я знаю, мама, но я так не хочу. Дедушка же подарил нам с Чаглой на восемнадцатилетие по квартире, туда и перееду. Квартира давно готовая ждет, пора бы уже ее обжить. — Нет, нет, нет. Серхан! Отец! — запаниковала женщина, встав из-за стола. — Что значит жить отдельно? Нет, я не разрешаю. Я против! — Дедушка, — смотрит Алаз на главу семьи. — Ты меня поймешь… Я хочу побыть один, мне нужен этот переезд. — Алаз, сынок… — Неужели, мне нужно жениться, как Яману, — указывает на брата слева от себя, — чтобы съехать? Самостоятельно я не могу это сделать? Растерянный Эшреф не знает что делать. Поддержать внука, который, видно, что нуждается в этом переезде или же надавить на него, чтобы тот никуда не съезжал, чтобы успокоить дочь? — Ты не можешь уехать от нас, Алаз, не можешь! А как же твоя реабилитация? А вдруг ты снова сорвешься, сынок, и никого не будет рядом? Нет, нет, не отпускаю! Не разрешаю! Она не могла поверить во все услышанное. Она не может его отпустить, нельзя. Он нуждается в семье. Истерика накрывала Неслихан. Она даже не заметила, как Алаз к ней подошел. — Мама. Мама, — взяв за руки заплаканную женщину, притянул ее к себе и обнял. Она содрогалась от слез в объятиях сына. — Посмотри на меня, мамочка, — берет ее лицо в свои ладони и большими пальцами стирает слезы. — Я обещал больше никаких наркотиков. С завтрашнего дня я начну ходить на занятия, я буду ездить на учебу и буду каждый вечер звонить тебе по видеосвязи. У тебя будет дубликат ключей, и ты в любое время сможешь приехать ко мне. Да и дедушка все предусмотрел, квартира не так уж и далеко находится от дома. Мамочка, я хочу сам пожить. Мне нужно что-то начать меня в своей жизни, прошу тебя. Мы все рано или поздно разъедемся, мы уже давно выросли. Отпусти меня. Позволь пожить одному. Спустя четыре дня разговоров и уговоров Неслихан сдалась. — Ты помнишь все свои обещания? — Ни одно не забыл, — улыбается Алаз, обнимая мать. — Пять раз в неделю будешь приезжать на ужин домой. — Два. — Пять, — она была непреклонна. — Давай три? — Четыре. — Неслихан, не дави на него, — погладил ее по спине Серхан. — Три раза в неделю я ужинаю дома, и это не считая домашних праздников. Договорились? Ищет поддержки в глазах матери и, кажется, находит. Она, тяжело выдыхая, соглашается. — Ладно. Но на реабилитацию будешь ездить с водителем. — Да, да, я обещал. — Вот мы сейчас уедем, что ты будешь делать здесь один? — Неслихан, дочка, — не выдержал даже Эшреф. — Оставь ребенка в покое. — Дедушка, я тебя обожаю! — Мой львенок! Мужчина обнимает внука, похлопав по спине. — Мы всегда рядом, где бы ты ни жил. Звони в любое время. Но если подведешь меня в этот раз, закрою тебя дома и посажу на домашнее обучение, понял? — зло пригрозил пальцем внуку. — Я все помню. Спасибо, дедушка. Это прощание выдалось каким-то слишком сентиментальным и долгим. Алаз, правда, не подозревал, что матери будет так тяжело отпустить его, но дедушка все решил. Квартиру к его приезду подготовили полностью, продуктами заполнили холодильник, кое что из домашней еды привезли. Алазу был необходим этот переезд. Именно с него он решил начать менять свою жизнь, а вторым шагом была… — Давай встретимся сегодня вечером, Лейла? ***** Все эти дни Аси посвятила себя учебникам. На следующей неделе уже были вступительные экзамены, и провалить их она ни как не могла. Ей итак пошли на уступки, и, договорившись по просьбе Ямана, родители уладили вопрос. Как оказалось, Аси была не единственной. Набралась группа ребят для сдачи вступительных экзаменов. Она не видела Алаза с их последнего разговора в больничной палате. Только заходила и наблюдала за его страницей, пересматривала в миллионный раз его фотографии. Давно он ничего не выставлял, а самой написать ему просто духу не хватало. Она так хочет знать, как он, чем занимается, но тут же отдергивает себя, в очередной раз, напоминая, что не имеет права. «Ты не можешь дать мне то, чего я желаю, а я не принимаю то, что ты даешь.» Она помнит даже интонацию, с которой были озвучены слова. «Либо моя, либо никак.» Он так уверенно произнес эти слова, тем самым сбив ее с толку. Неужели у них может что-то получится? Неужели, одна проведенная ночь может возыметь такой эффект, что к Алазу хочется возвращаться снова и снова? По уши влюбилась в него, как глупая, и боится признаться. Тогда получается, что не было никакой любви у нее к Яману? И это чувство привязанности она просто спутала с влюбленностью. С Алазом все по-другому. Настолько, что она голову теряет и чувствует, как парит над землей в его обществе. А что сделал он? Просто заявил о том, что еще хочет с ней секса. Глупо было думать, что та ночь что-то для него значит. Животный инстинкт, человеческая потребность, не более. Отбросив все мысли в сторону, снова маниторит страницу с его фотографиями и натыкается на его фото, сделанное этим летом на закате где-то на море. Глаза зацепились за комментарий, оставленный Лейлой. А точнее, куча смайликов… влюбленных… От злости сама не поняла, как зашла на ее страницу, просматривая ее фото. Слишком много. Слишком пафасно. Слишком тошнотворно. Красивая девочка из богатой семьи. Дорогая одежда, машины, лучшие курорты, первые места в концертных залах и вход за кулисами, клиника эстетической косметологии и многое другое. Аси даже не дошла до половины ее фотографий. Фыркнула и хотела выйти, но случайно нажала на главное фото в профиле и увидела там видео. Эта выскочка снимала себя, ресторан и в кадр попал Алаз, который только сел за стол. — Он снова с ней! Фыркнула девушка и тут же пишет ему смс, с затуманненым от злости разумом. «Ты где? Нам надо поговорить!» Пока она ждет ответа, снова заходит на страницу к Лейле, где уже красуется фотография Алаза с подписью «Ужин с любовью всей моей жизни» и все те же влюбленные смайлики. — Он не твоя любовь! — кричит девушка в телефон, подскочив с кресла. — Ты чего разоралась, девочка? На пороге ее спальни застыл испуганый Джесур. — Ничего. Мне надо идти. — Ты куда на ночь глядя? — Прогуляться! — огрызается другу и бежит вниз по лестнице на улицу. Гипнотизирует телефон и тут же приходит сразу два сообщения. «Я ужинаю. Можешь присоединиться, бунтарка.» А второе сообщение — геолокация с его местонахождением. — Я тебе сейчас устрою ужин! Ублюдок! Пока ехала в такси вся ее злость сдулась, как воздушный шарик. Она запаниковала. Ярость и гнев покидали ее с каждой секундой приближения к ресторану. Что она ему скажет? Удушающая ревность привела ее к нему? Находясь в компании другой, она сейчас приедет и что сделает? Бросится на него или лучше сразу на Лейлу, чтобы вырвать ей волосы? Выходит из машины раньше назначенного места, расплачивается и идет в ближайший магазин по дороге. — А-ла-а-а-з! А-ла-а-а-з! — делает глоток с бутылки. — Я пришла, выходи. — Уходите иначе мы вызовем полицию! — предупреждает один из охранников ресторана, куда Аси пришла. — Она на ногах еле стоит, — замечает второй охранник. — Давай сразу вызовем полицию? — Я жду Алаза Сойсалана, точнее, — икает девушка, — это он меня ждет. Сейчас, минуточку. Аси достает из кармана кожаной куртки телефон. Открывает переписку с Алазом и показывает охранникам. — Вот, смотрите, он прислал мне свое местоположение, а таксист привез меня к вам. Он меня ждет. Алаз Сойсалан меня ждет! Убрав телефон обратно в карман, пытается пройти мимо охранников, но те не пускают. — Отпустите ее! — услышали они приказ, когда на улицу вышел Алаз. Охранники отпустили Аси, и тут же ее под руку взял он. — Просим прощение, господин Алаз. Мы думали, девушка шутит. Не поверили ей. — А я вам говорила-а-а, — довольная улыбается и машет указательным пальцем перед охранниками. — Все в порядке. Внутри девушка осталась за моим столиком, как закончит ужинать, вызовите ей такси, счет мне отправьте и пусть привезут мою машину! — Как прикажете, господин Алаз. Один из охранников вернулся к двери, а второй отдал приказ по рации, чтобы машину подогнали к входу ресторана. — Алаз, — склонив голову к нему, шепчет Аси, — ты такой сексуальный, когда приказы раздаешь, — хихикает девушка, тем самым вызвав легкую улыбку на лице парня. — Садись, — помогает ей сесть в машину, забрал полупустую бутылку и передал ее охраннику, который стоял рядом. — Выбросите! — Эй! Это моя бутылка! — Помолчи, Аси! Алаз склонился над ней так близко, что у нее сперло дыхание. Взялся за ремень безопасности и пристегнул ее, а после сам сел в машину. Несколько минут они ехали в тишине. Он просто вел машину, не имея четкого знания куда ехать и уж тем более, вообще не понимая, что она тут делает. Снова сделала полшага к нему на встречу, а затем сделает два шага назад. Так и продолжат топтаться на месте. Эта девочка точно испытывает его на прочность. — И? Что на этот раз тебя привело ко мне? — не отрываясь от дороги, спрашивает парень. — Вот это! Аси протягивает телефон в тот самый момент, когда загорается красный свет светофора. Алаз берет ее гаджет в руки, смотрит на свое фото, которое выложила Лейла. — И? — глядя на Аси, возвращает ей телефон. — Ужин с любовью всей моей жизни, — писклявым голосом процитировала слова, написанные на фото. Парень усмехается. — И что? — И что? Ты издеваешься надо мной? — А ты меня ревнуешь? Его вопрос осадил ее. Выражение лица мигом изменилось и, отведя взгляд, начала всматриваться в дорогу, когда Алаз продолжил движение. — Так я и думал, — грустно улыбается, припарковав машину. Аси не выдерживала этого напряжения в себе. Ее безумно злило, что он снова в ее обществе. Что он в окружении другой девушки. Она сама себя загнала в угол и если сейчас не выскажет ему все, что думает, то просто взорвется от всего происходящего. — Почему она, Алаз? Почему?! — Потому что не ты, Аси! — прикрикнул, глядя на нее. — На ее месте могла быть ты, но тебя нет. А если тебя нет, то какая разница кто? — Между нами не может быть ничего! Почему не понимаешь? — Что ты тогда здесь делаешь? — спокойно интересуется Алаз. — Нарушила обещание, данное Яману. Напилась и пришла сюда. Выдернула меня с этого ужина просто так? Плевать на меня, хорошо. Но почему ты себе не признаешься, что сходишь с ума от чувств ко мне? Ты так и будешь умирать от собственного молчания? Аси не выдерживает его взгляда и отворачивается к окну. Черт бы подрал это все! Она ведь просто хотела попросить его, чтобы он больше не виделся с Лейлой… да и с любой другой девушкой, потому что Аси готова любой из них глотку перегрызть. Тяжело выдыхает, не понимая, как исправить бардак в собственной голове. — Алаз, — поворачивается к нему, обратив его внимание на себя. — Я пришла попросить тебя, чтобы ты больше не виделся с Лейлой. — Почему? — Потому что это неправильно. — Это неправильно для тебя, но не для меня. — Алаз! — Все это дерьмо я слушать не собираюсь! Выходит из машины, хлопнув дверью. Он на грани срыва, если она четко не скажет, зачем пришла. Весь этот гребанный детский сад уже за*бал. Или пан или пропал. Все должно решиться здесь и сейчас. — Выходи, — открывает дверь, расстегивает ремень безопасности и вытаскивает ее из машины. Прижимает Аси к закрытой двери, а сам встал вплотную к ней, расставив руки по обе стороны от нее и глядя прямо в глаза, шепчет ей в лицо. — Или ты сейчас честно признаешься себе и мне, почему ты здесь или же мы навсегда прощаемся. Никаких альтернатив, Аси, помнишь? И бежать ей больше некуда и признаться в том, что влюблена, она не может. Одна единственная ночь должна была забыться, но ее память предательски возвращала ее обратно, заставляя проживать чувство легкости и потери одновременно. И весь этот год на расстоянии вытянутой руки и напряжения словно атомная бомба, взорвавшаясь той летеней ночью. Она ведь просто испугалась своих чувств, а еще больше боится, что Алазу это надоест еще быстрее. И тогда ее сердце, разобьется, а она этого не хочет. Это ведь Алаз Сойсалан. — Я здесь, чтобы отговорить тебя с ней встречаться. Я здесь, потому что чувствую, как тебе одиноко. И мне тоже одиноко, но я же не бегу к первому встречному за утешением, Алаз?! И ты этого не делай. Ни с ней, ни с какой-либо другой. Прошу тебя, не губи себя. — Нет, ты бежишь не к первому встречному, ты бежишь ко мне, — опускает руки и отходит назад. Он больше не вынесет ее близости, не прикоснувшись к ней. — Алаз примет, поймет, утешит, — продолжает надломленным голосом. — Потому что девочка Аси до сих пор думает, что влюблена в своего героя Ямана, но позволила Алазу с ней переспать и целовать! Это никогда не закончится, Аси? Ты и дальше будешь себя убеждать, что влюблена в него, а ко мне прибегать с отговорками, что спасаешь меня и переживаешь? — Алаз… Она не понимает, как речь зашла про Ямана. Как он появился сейчас между ними? Неужели, Алаз ревнует?.. — Что, Аси, что? Ты не даешь быть с собой, но и с другой не позволяешь быть. Тебе просто удобно, чтобы я был на расстоянии вытянутой руки, чтобы в любой момент, можно было прийти за утешением? Отвернувшись от Аси, Алаз протирает лицо руками от бешенства, что закипает в нем. Проводит руками по волосам и на затылке держит руки в замке. В нем сейчас борются два чувства: одно говорит подойти и встряхнуть ее хорошенько, накричать и прогнать из своей жизни, чтобы больше не появлялась ни под каким-либо предлогом перед ним, а другое неистово требует, чтобы он подошел и поцеловал ее, напроч стирая все мысли о его брате. Он отпустил Рюйю, так почему она до сих пор держится за Ямана? — С*ка! — кричит, подняв голову к небу. — Хотя бы раз! — смотрит на Аси, но не подходит к ней. — Гребанный раз приди ко мне, потому что я — это я! Потому что ты хочешь меня! А не просто зализать собственные раны и задушить одиночество! Приди ко мне и возьми за руку без всех этих глупых отговорок для себя. Хотя бы раз, Аси… Начало греметь и мелкий дождь застал Аси и Алаза в тех же позах, что они стояли последние десятьть минут. Она с наполненными глазами слез смотрела на него, он — разбитый и уставший так и не подошел к ней. Это чувство тоски и одиночества захлестнуло с головой обоих. Аси была пьяна, но ни за что на свете не забудет слова Алаза. А он… Он просто устал биться головой в ее закрытые двери. И давно пора было принять тот факт, что ночь, в которую она к нему пришла и отдалась добровольно, надо просто забыть и больше не придавать ей особого смысла. Обычный, ничем не примечательный секс. Ему не свойственно идаелизировать то, чего ему хватало последние несколько лет, но Аси… Она сломала его систему, и не прилагая никаких усилий, заставила его верить в то, что это было чем-то особенным. — Садись в машину. Всю дорогу до ее дома они ехали в полной тишине. Лишь с улицы доносились звуки машин и дождя, что усилился за последнее время. Замершая девушка, вжалась в сиденье, глядя в окно, а Алаз изредка поглядывал на нее, добавив печку, чтобы она согрелась. — Я встретился с Лейлой, чтобы расстаться с ней. Этот ужин был для менее болезненного расставания, а то, что фотографию она добавила, я не знал и не видел. Она сфотографировала меня в тот момент, кода я отвечал на твое сообщение. Какого хрена он оправдывается, Алаз не знает. Так и не взглянул на нее, смотрел в свое окно. — И что мы тут делаем? — смотрит Джесур на Алаза и Аси через лобовое стекло и подходит к машине со стороны водителя. — Забирай свою сестру. На улице нашел под дождем. — Аси? — перевел он взгляд на девушку. — Что случилось? Ты выбежала из дома, так ничего и не объяснив. Аси молчала, словно воды в рот набрала. Ее тело парализовало, и двинуться с места она не могла. — Девочка, я тебя спрашиваю, что случилось? — Джесур обошел машину и открыл дверь девушке. — Алаз, что с ней? — Она замерзла, Джесур. Я ее на улице нашел. Джесур помогает Аси выйти из машины, а она все продолжает смотреть на Алаза, пока за ними не закрывается входная дверь дома и не слышит, как он уезжает. Из всего случившегося Алаз понял одну вещь: это такое паршивое чувство, когда человек тебя использует. Глава 7 Все обещания данные семье в канун переезда выполнялись. На реабилитацию ходил три раза в неделю, после ужинал с семьей, а затем возвращался к себе в квартиру. Университет посещал, уменьшил времяпрвождение в клубах, и каждый вечер звонил матери, как и обещал. Даже после ужина по возвращению в квартиру звонил, чтобы мама не беспокоилась. Странно, но это спокойствие ему даже нравилось. Неслихан хотела еще отдельно отправить Алаза к психологу, но отец с мужем напрямую сказали, что она уже перегибает. Старания Алаза видны и если честно, то они все считали, что из этого переезда ничего не получится, но на этот раз Алаз их всех приятно удивил. От Чаглы он узнал, что Аси поступила в университет, но как ни странно, он ее еще там не видел. Ни разу не пересеклись с ней после того разговора. Лейла без истерик и каких-либо разборок спокойно отнеслась к расставанию. Хотя Алаз и не считал, что они были парой, но решил, что именно так будет правильно, если встретится с ней и все объяснит. Она его услышала, а самое главное поняла, и они попрощались на доброй ноте. Алазу не нужны отношения, точнее, нужны, но не с кем-либо, а именно с Аси. А раз ее нет, то и никакой другой девушки не будет. Сейчас так точно, а там дальше будет видно. Он готов ждать эту дикарку, но не уверен, что стоит. Ведь если он влюблен в нее, не значит же, что и она в него тоже? Будет грустно, если она так и останется в плену мыслей о Ямане. Он искренне хочет, чтобы она была счастлива, пусть и не с ним. Алаз включил фильм и собирался провести вечер субботы на диване в компании телевизора, еду доставили буквально пять минут назад, но он не спешил ее распаковывать, отдавая всего себя сцене, где солдат всю ночь вытаскивал и спасал раненых на войне. В дверь снова позвонили, и нехотя пришлось ставить фильм на паузу, дабы не пропустить ничего. Плетется к двери, совершенно не понимая, кто может к нему прийти. Только семья знает адрес квартиры, друзьям он не сообщал. Открывает дверь, а на пороге стоит его личный триггер… ***** — Он с ней расстался, Аси! — довольно заявляет Чагла, съедая большой кусок пирожного. — Кто и с кем расстался? — искренне не понимала девушка. — Чагла готова этот день объявить национальным праздником, — дразнит Эдже старшую сестру. — Алаз расстался с Лейлой, — спокойно, но не менее радостно заявляет Рюйя. — Они встретились, поговорили и спокойно разошлись. — И это очень удивительно… — Что же здесь удивительного, Чагла? — спрашивает невестка их семьи. — Зная Лейлу и ее одержимость Алазом, очень удивительно, что у них все спокойно завершилось. — Давай не будем думать о плохом, хорошо? Главное, что Алаз в порядке и доволен своей жизнью. Этот переезд ему, и правда, пошел на пользу. — Какой переезд? — более эмоциональней, чем полагается, интересуется Аси. — Аси, брат переехал и живет один уже вторую неделю, — сообщает Эдже. — Поэтому у вас дома так тихо? Пошутила Аси, потому что уловила заинтересованные взгляды девочек, после своего вопроса. Пришлось себя как-то спасать и выкручиваться. — Да, да, именно поэтому! Меня больше никто не бесит и не приходится со своей двойняшкой ссориться, но иногда, бывает грустно без него… — И мне… — добавляет Эдже, а Аси в знак поддержки берет ее за руку. Аси смотрит на время, нервно теребя телефон в руках. Когда девочки позвали в гости, она рассчитывала хоть одним глазочком увидеть его и сидела все это время в ожидании Алаза, а его нет. Он больше тут не живет и что делать, она не знает. Ей на телефон приходит смс от Эдже. Открыв его, она читает название улицы, номер дома, код подъезда и номер квартиры. Всматриваясь в экран телефона, понимает, кому принадлежит этот адрес. Взглянула на Эдже, а та в свою очередь сделала вид, что поглощена какой-то романтической комедией, которую они сегодня собрались все вместе посмотреть. — Яман звонит, продолжайте пока без меня. Рюйя уходит, оставив девочек одних, Чагла чем-то занята в телефоне, а Аси себе места не находит и никак не может придумать повод, чтобы уйти. — Он дома один. Мы обе знаем, что тебе хочется быть сейчас там, а не здесь. Поезжай к нему, Аси. Девушка смотрит на Эдже и не видит ничего кроме доброты и понимания к себе. Берет ее за руку и целует, тихо поблагодарив. А затем срывается с места и бежит к выходу. — Эй, ты куда?! — кричит ей вслед Чагла. Рюйя, вернувшаяся к ним, тоже не поняла, куда убежала Аси. Только увидела удаляющуюся спину девушки. — У нее появились очень важные дела, — довольная ситуацией, объяснила Эдже. ***** Квартира Алаза находится не так уж и далеко. Быстрей будет туда дойти пешком, потому что ночные пробки города, растянулись на целые километры. В крови закипает волна, ноги несутся, а мозг только подхлестывает ее желание оказаться сейчас с ним. Чувство пустоты без него никуда не делось, только возрастает с каждым днем. Она потом подумает о том, что скажет ему, главное сейчас оказаться рядом с Алазом. Доходит до элитного многоквартирного дома спокойно. Вводит код на воротах, спокойно подходит к нужному подъезду и уже перед дверью делает два глубоких вдоха. Открывает и заходит внутрь светлого и чистого подъезда, где сидит консьерж. — Добрый вечер, — обратилась она к мужчине преклонного возраста с очками на глазах. Тот читал газету и отвлекся на девушку. — Добрый вечер, юная леди, — снимает мужчина очки. — Я… — сглатывает она ком в горле. — Я пришла к Алазу Сойсалану. Могу к нему пройти? Вдруг Алаз сказал не впускать к нему и сейчас ее просто выпроводят? Что ж, это будет справедливо, хоть и очень больно. Она столько истязала себя и его, что правильней будет не впустить ее к нему. — Можете, — улыбается мужчина, спустя некоторое время молчания. — Ему как раз доставили еду. Парню не придется ужинать в одиночестве. Проходи, дочка. Аси мчится по трем ступеням на площадку, ведущую к лифту, опомнившись, возвращается обратно. — Спасибо! — обняла мужчину, а затем помчалась к лифту на нужный ей этаж. Стоит перед его дверью и боится позвонить в звонок. Душа, в прямом смысле слова, выпрыгнула, а ватные ноги еле держат девушку. — Что я ему скажу? — спрашивает она пустоту и неосознанно нажимает на звонок. За дверью тишина, а она сдаваться не собирается. Снова нажимает и держит чуть дольше, а затем дверь открывается и перед ней стоит Алаз. Босиком. Без футболки. В одних спортивных штанах. — Вот так неожиданная встреча, — приятно удивляется. — Привет. Ты один? — вопрос слетел раньше, чем она успела подумать. Алаз смеется. — Кажется, я знаю, почему ты пришла на этот раз. Я один, — указывает вглубь квартиры. — Можешь зайти и посмотреть, я не кусаюсь. Аси, как стояла за порогом квартиры, так и осталась там. Это непослушное тело не поддавалось ей никак. — Зайди, пожалуйста, Аси. Мы же не будем через порог разговаривать? — мягко требует Алаз. Аси заходит, позволив парню закрыть за собой дверь. Дальше не проходит, продолжает стоять на месте. — Ты переехал, и я хотела узнать, как твои дела. — Нелегче было позвонить или написать? — Алаз застал ее врасплох и с ответом она не нашлась. — Расслабься, Аси. У меня уже иммунитет выработался на твое внезапное появление и такое же неожиданное исчезновение. Как видишь, у меня все хорошо, в университет хожу, на эту дурацкую реабилитацию тоже. Ужинаю с семьей три раза в неделю, все остальное время посвящаю себе единственному. Что-то еще интересует или уже пойдешь? Грубо. Очень. Но справедливо. Ее голова отказывается понимать что-либо, только глаза предательски падают на обнаженный торс парня, что не скрылось от него самого. — Будь я в футболке, сказал бы, что ты меня нагло раздеваешь глазами, но я без нее, а штаны с меня вряд ли ты хочешь снять… — ловит ее застенчивый взгляд, который она тут же отводит. Прищурившись, смотрит на нее и добивается ее взгляда, замечая злость девушки Аси набрав откуда-то смелости зло спрашивает. — Ты когда-нибудь будешь серьезным, Алаз? — А ты когда-нибудь будешь честна, Аси? — Все что хотела, я узнала. Пока. Разворачивается и уходит. Схватившись за ручку двери, остановилась на мгновение, но не осмелилась на него посмотреть. Набирает побольше воздуха в легкие и за секунду открывает дверь и выходит, хлопнув ею случайно. Так и стоит, прижавшись к ней спиной. Что она делает?! Она себя не узнает и не понимает! Прийти к нему и ни сказать даже малость всего того, что с ней творится. Алаз прав, она даже себе признаться боится, как ему скажет о своей влюбленности? И это чувство страха. Что все так быстро закончится… — Почему из всех девушек, именно она, Алаз? — уткнувшись лбом в дверь, задает вопрос, ответ на который он никогда не получит. В первую же секунду дверного звонка Алаз распахивает дверь, а Аси нападает на него с поцелуем. Он лишь сильнее сжимает ее талию и ногой захлопывает дверь. Продолжая целоваться, пытаются компенсировать потраченное время впустую. Аси отрывается от него первая, когда воздуха в легких вообще не осталось. Алаз берет ее лицо в свои руки, боится, что снова убежит, но на этот раз побежит за ней, если понадобится и остановит. — Ты был прав. Во всем, Алаз, — жадно глотает воздух и признается в том, что так давно ее мучает. — Хотеть тебя и не быть рядом просто пытка. Как это назвать, я не знаю, есть ли будущее у этой связи, я тоже не знаю, но я уверена в том, что хочу быть с тобой, Алаз. Я с ума схожу, когда вижу кого-то рядом с тобой, потому что ревную тебя, как сумасшедшая! На последних словах Алаз растягивается в улыбке, окончательно осознавая, что она настоящая, она здесь и их чувства взаимны. Целует ее снова и снова. Она отвечает ему, улыбается между поцелуями, продолжая обнимать его за талию. Она кожей чувствует, какое у него горячее тело. — Аси… — с хрипотцой в голосе произносит ее имя, прервав танец губ и соприкасаясь лбами, — сейчас я разрываюсь между тем, чтобы поговорить с тобой обо всем и тем, чтобы отнести тебя в постель. Она смеется. — Давай начнем с последнего. — Правильный выбор, — улыбается Алаз, и, схватив ее на руки, понес в спальню, целуя по пути. Одежда ее безбожно летит на пол, пока она не остается абсолютно голой перед ним. Компенсация поцелуев продолжается. Обнаженное девичье тело прикасается к голой мужской плоти, распаляясь еще больше. В этот раз все происходит медленно, но с большей страстью. Никакого стеснения и смущения, только желание обладать друг другом. Такое первобытное, такое огромное. Берет ее резко, медленно двигаясь в ней, растягивая удовольствие на двоих. Бесконечное количество поцелуев и ласки. Толчок за толчком. Сильнее, резче. Им не надо говорить друг другу ни единого слова. Она отдает себя ему, он — берет, заполняя даже ее легкие собой. Растворяются друг в друге, как никогда. Время забывается, все границы, существовавшие когда-то прежде между ними, просто стираются. Исчезает весь этот город и мир. Они сейчас вдвоем где-то далеко от этой вселенной. Где-то в своей. Отдельной. Наполненной страстью, желанием принадлежать друг другу и больше никому. А еще любовью. Всеобъемлющей и всепоглощающей, которую им еще придется познать. Постепенно, медленно, шаг за шагом. Она будет расти, и укореняться в сердцах двух абсолютно разных, но идеально подходящих друг другу людей. Аси лежит у Алаза на груди, пока тот подушечками пальцев вырисовывает непроизвольные узоры у нее на спине. Расслабленная и спокойная, она чувствует, что парит. — Я схожу за водой, — целует ее в висок. — Тебе что-нибудь принести? — Нет, не хочу. Алаз проводит подушечкой большого пальца по ее щеке и нежно целует в губы. — Не сбежишь от меня? — Не сбегу, — шепчет ему в губы. — Ты какая-то послушная… Всегда бы такой была! — с сарказмом заявляет Алаз. Садится, натянув спортивные брюки на голое тело под пристальным взглядом девушки, и направляется в кухню, чтобы утолить жажду. Спустя каких-то пару минут, Аси встает с постели, хватает с напольной вешалки из массива футболку Алаза и надевает ее. Выходит из спальни и застает Алаза облокотившегося локтями в кухонный островок, что зонирует гостиную от кухни, со стаканом сока в руках и внимательно, смотрящего в большой плоский телевизор. Садится за островок. Поднимает ногу на высокий табурет и, согнув ее в колене, опускает голову на нее, глядя на парня. Фильм снова на паузе, глаза на ней, и улыбка, растянутая на все лицо. — Алаз, что мы будем делать? — Прямо сейчас, если ты мне дашь еще минут десять, то я готов идти на второй забег, — улыбается парень. — А если ты в целом, то будем жить и наслаждаться друг другом. А наперед я не думал, Аси. Я даже не предполагал, что сегодня мой день закончится так прекрасно! Смотри, еще утром я был уверен, что ничего особенного не случится, а сейчас ты вся моя, сидишь в моей квартире такая красивая, и на тебе кроме моей футболки ничего нет, спрашиваешь меня о том, что будет дальше. Я, правда, не знаю. Но пока есть мы, и есть наше желание быть вместе, почему бы нам этим не воспользоваться? У этого парня талант убеждения. Он точно родился с этим навыком. Как у него получилось, укротить сомнения, которые только-только начали появляться в ее голове? — Только у меня одно условие! Аси спускается с табурета, опирается на островок локтями, потянувшись к нему. — Какое? — выдает вопрос, уменьшив расстояние между лицами еще больше. — Никаких наркотиков. Никогда, ни в каком виде, и ни при каких обстоятельствах. Как бы больно не было. Выдала уверенно и без малейшего намека на улыбку. — Это уже три, — смеется Алаз. — Я не шучу! — толкает его в плечо. Он подходит к ней и обнимает за талию. — Обещаю. Это проще простого, поверь. Они больше не понадобятся, потому что ты теперь рядом. Целует ее и пока их губы заняты, идут к дивану. К ближайшему месту, где можно принять горизонтальное положение. Без презерватива пришлось заканчивать дело ей на живот, а после нести самую легкую и приятную ношу на руках в душ, где провели они еще около часа, нежась под струями воды, и ласками друг друга. Глава 8 Обоих сводила с ума эта эйфория и легкость в отношениях. Днем, оба были заняты учебой и своими личными делами. Они много переписывались, по возможности созванивались, а когда ей удавалось прийти к нему, то просто растворялись друг в друге, полностью отключив внешний мир. На учебе даже если и пересекались, то просто делали вид, что не знают друг друга. Полный игнор на всеобщее обозрение, когда часами ранее, под утро, секс окончательно отгонял от них сон в те редкие моменты, когда у нее получалось остаться у него на ночь. Аси была не готова рассказывать всем об отношениях, и это была ее идея, пока все держать в тайне. Алазу ничего не оставалось, как согласиться. Ведь несколько разговоров просто были впустую. Она была непреклонна. И если Аси не готова, то ему ничего не оставалось, как поддержать ее и согласиться со всем этим спектаклем. Но терпение его иссякало каждый раз, когда находясь в университете, Алаз видел, что к ней все время кто-то подходит. Кому-то нужна какая-то тетрадь, кому-то учебник, а какой-то высокий блондин так вообще попросил ее телефон, чтобы позвонить, так как у самого банально сел мобильный. «Если он от тебя сейчас же не пересядет, то я ему сам помогу.» Получила Аси смс, когда Джихан, парень с параллельной группы, вернул ей телефон. Прочитала сообщение Алаза, ревность которого ощущалась даже через экран мобильного. «Это все-таки гены, Алаз. Не будь таким диким.» Парень тяжело выдыхает и смотрит на Аси, которая сидит на улице за несколько столиков от него, но лицо которой, прекрасно видно. «Даю тебе две минуты. А если они закончатся, ты знаешь, что я сделаю.» «Кто-то ревнует?» Смеется девушка, отправив смс. «Как дикий!» Аси даже не пришлось выпроваживать парня, она встала, как услышала звонок, попрощалась и направилась на занятия. «И меньше улыбайся ему. Парни все чувствуют. Вот сейчас он думает, что ты с ним флиртуешь!» Смахивало на паранойю, которую Аси просто проигнорировала, не ответив ему ничего. После занятий Аси поехала к Алазу, который ее уже ждал. Они не виделись четыре дня. Все эти дни Джесур болел, а Аси ухаживала за ним. Встретились с Алазом только сегодня в университете и при таких нелепых обстоятельствах. Она не успевает нажать на звонок, как дверь тут же распахнулась и на пороге стоит Алаз. Весь такой красивый, в черном. Рубашка полностью расстегнута, полы которой висят, свободно позволяя увидеть торс и расстегнутую пуговицу на брюках. — Опережая все твои вопросы. Я увидел тебя в окно, когда собирался в душ. Но ты вовремя! — игриво произнес последнюю фразу. Его глаза заблестели дьявольским огоньком, направленный на девушку. Он затащил ее в квартиру, взяв за руку. Забрал учебники, снял рюкзак и начал жадно целовать. — Кажется, ты очень соскучился за эти дни? — смеется ему в губы, снимая с себя кожаную куртку. — Ты была права. Гены — штука сильная. После не было произнесено ни слова. Только одежда летела на пол, образовывая незамысловатую дорожку, по которой их легко можно было найти. От нижнего белья избавляются уже перед душем. Целуются на протяжении всего этого времени, заводя друг друга. Алаз открывает душ, заслонив Аси собой, чтобы холодная вода не попала на нее. Отвлекается от ее губ, чтобы отрегулировать температуру воды, а затем снова продолжает ее целовать, прижимая к себе, нацелившись, растворить ее в себе полностью. Руками ласкает груди, плоский живот, спускается ниже и проникает в нее одним пальцем, полностью отключив в девушке способность думать, заставляя только чувствовать… Каждой клеточкой тела. Доводит до полуобморочного состояния. Алаз знает это тело и знает, как оно реагирует на него. Только на него. С ее губ слетают стоны, распаляя его еще больше. Жадно целует девушку, терзая и покусывая любимые губы. И все это время продолжал ее доводить до края. Прерывает поцелуй, наблюдая, как она в этот момент обнажена эмоциями. Приоткрытые губы. Затуманненые глаза. Тяжелое дыхание. Горячее тело, добровольно отдавшееся ему во власть. Кайф в чистом виде. Алаз знает, только с ним Аси позволяет видеть себя насквозь и быть уязвимой с ним одним. Он подвел ее к краю, но не собирается сбрасывать. Аси стонет. Подобно мольбе, когда он выходит, словно опусташив ее. Подхватывает под ягодицы, а она обвивает мужскую талию ногами, и, прижимая ее к стеклянной стене душа, которая успела согреться и покрыться паром, входит в нее без промедления до самого основания. Она сплетает руки у него на шее, позволяя упрявлять своим телом. Его движения в ней только нарастают, темп усиливается. Такая запредельная близость и осознание, что они необходимы друг другу. Он подвел ее к краю и толкнул, от чего сейчас она летит куда-то за пределы всего мирского, благодаря ему, получая порцию оргазма. Алаз ко*чает, выйдя из нее, немного испачкав.Тяжело дыша, опускает голову на плечо девушки, переводя дыхание и целует ключицу. — Ты сумасшедший!.. — выдыхает где-то между попытками втянуть в себя побольше воздуха. — Я рад, что тебе понравилось, — широко улыбается парень. ***** — Посмотри. Аси положила перед Алазом брошюру на журнальный столик, когда закончила заполнять посудомоечную машинку после ужина. Совместный душ забрал много сил и оба изрядно проголодались. — И что? Очередная кофейня в Стамбуле? Рассматривает рекламку Алаз, пока Аси устраивается на диване, вытянув ноги на него. На ней его футболка, а он в спортивных брюках и белой майке. — Да, рядом с университетом. С субботы выхожу туда работать. Алаз стреляет взглядом в девушку и от услышанного непроизвольно перестал поглаживать ее пальцы на ногах. — Работать? — удивляется парень. — Да, работать. Аси садится на диване, подобрав ноги под себя. Алаз зол, она это чувствует. Он встает с дивана, чтобы не начать ругаться сразу. У него столько слов есть для нее. — Ты только поступила, зачем тебе работать? Как ты будешь все успевать? — Там гибкий график и в целом хорошие условия. Кофейня рядом с университетом, я ничего не теряю. Я все успею, Алаз. — Зачем тебе работать? Ты получаешь стипендию. В конце концов, у тебя есть я, Аси! Все твои финансовые вопросы я буду решать. Разговор, как она и предполагала, был на повышенных тонах. Ругаться с ним ей совсем не хотелось, но и отказываться от работы она не собиралась. — Алаз, — встает с дивана, подходит к раздраженному парню и берет его лицо в свои ладони. — Я знаю, что ты можешь взять всю финансовую сторону моей жизни на себя. Я знаю и ценю это. Но я не хочу так, понимаешь? Я хочу сама работать, я хочу зарабатывать, пусть и не так много. Я хочу сама учиться стоять на своих ногах, и я не откажусь от этого, если даже ты сейчас не поддержишь меня в этом вопросе. — Тебе так важна это работа? — заправляет прядь волос за ухо, а она спускает руки ему на талию. — Да, — машет головой в ответ. — Работа до ночи же? — Ну, — качает головой из стороны в сторону. — Иногда будет, да. Но это если у меня выходной или же учеба с обеда. И этот вопрос можно решить! — быстро добавляет, чтобы успокоить его. — Ты настроена решительно? В ответ Аси только машет головой. — Хорошо, — тяжело выдыхает парень. — Хорошо? — Хорошо. — Точно хорошо? Не верит собственным ушам. Алаз согласился?! Она настроила себя на более длиный и тяжелый разговор. — Не испытывай мое терпение, Аси. Девушка обнимает его, приникая к его груди. — Спасибо за понимание, — шепчет ему и целует грудь в области сердца. — Только у меня тоже есть условия. — Какие? — девушка с интересом смотрит на него, ожидая услышать продолжение. — С работы тебя забираю я. Всегда. Крайне редко, когда могу быть занят, будешь ездить сама. Мы больше не скрываемся. Мне надоели эти игры, Аси. Двое взрослых людей, не могут открыто заявить о своих отношениях. Больше так продолжаться не может. Я тебе уже дал достаточно времени. — Я боюсь, что скажет на это Яман. — Мне все равно, что он скажет. Готовься к тому, что он будет злиться, но не бойся. Я сам с ним поговорю и все улажу. — Ты прав. Скрывать нас становится все труднее. — И еще кое-что… Алаз подходит к низкой полке, на которой расположен телевизор, а снизу выдвижные ящики. Он присаживается и, открыв один из ящиков, что-то достает оттуда. Аси не видит, что это, но слышит легкий звук. Алаз возвращается к ней и встает напротив. Правая рука зажата в кулак. В его глазах очередной танец бесенят, а она не знает о чем и думать. — Алаз, что там? Он молча, поднимает руку и двумя пальцами держится за маленький обруч, на котором висят ключи. — Я хочу, чтобы ты переехала ко мне жить. Аси смотрит завороженно ему в глаза и переводит взгляд на связку ключей. Вот так и бегает глазами, пока окончательно не останавливается на его лице. Аси потеряла связь с реальностью. Алаз хочет, чтобы она к нему переехала? — Это… что? — до сих пор не понимает все происходящее в данный момент. — Твоя связка ключей, — спокойно поясняет, примерно понимая хаос, развернувшийся у нее внутри. — Я поняла, да. Для чего они мне? Алаз еле сдерживается, чтобы не рассмеяться в голос. Смешная и напуганная, как олененок. И куда делась храбрая Аси, которую он знает? — Смотри, — берет ее ладонь в свою, вложив туда ключи. — Я хочу, чтобы ты переехала ко мне. Ничего не поменяется, просто мы будем жить вместе. По возможности будем ездить на учебу, будешь ходить на работу, просто все это будет происходить здесь. Я не хочу украдкой тебя видеть, мне этого мало, Аси. Я хочу, чтобы мы были вместе, как можно больше. Я уверен… — Алаз, — перебивает его, — это слишком серьезное требование на мое желание работать. Не играйся так… — Это не требование на твое желание, Аси. Это мое желание, которое подвластно осуществить только тебе. Я не тороплю тебя, — убирает прядь волос с ее лица, — у тебя будет время подумать. Два дня. Пока я с семьей буду за городом, ты все обдумаешь, а когда я вернусь, ты ответишь мне четкое «да». — Это, по-твоему, не торопить? — возмущенно спрашивает. — Да. Потому что если я дам тебе больше времени, то ты им нагло воспользуешься, а я не хочу ждать. — Что я скажу Джесуру с Яманом? — спустя недолгое молчание, беспокоится Аси. — Скажешь, что переезжаешь в общежитие. — Откуда ты?.. — прищурив глаза, смотрит на него. — Следишь за мной?! — Нет, просто есть кое-какие связи, — в свойственной ему манере заявляет Алаз. — Да и зачем им знать? Для всех ты будешь жить в общежитии, вот и все. — Но как Джесур без меня? Он пропадет. — Аси, он не пропадет. Молодой парень будет жить один и ему это только на руку. Может, ты ему там мешаешь своим присутствием, и он не может даже девушку пригласить домой?! — смеется. — Алаз! — Аси, давай трезво смотреть на вещи. Умут в лицее, приезжает только на каникулы, Джесур постоянно на работе, ты дома чаще всего одна. Домработница итак к вам приходит, убирает, готовит. Все будет так же, только без тебя. И к тому же, дом находится далековато от университета, тебе неудобно добираться, а если и добираешься, то встаешь очень рано. А с тем учетом, что ты собираешься ходить на работу, то тебе не хватит ни физических, ни моральных сил на все это. Да и вообще, ты жила с тремя парнями, меня одного не потянешь, бунтарка? — нагло флиртуя, бросает ей вызов. Аси в очередной раз убеждается в самоуверенности и наглости Алаза Сойсалана. Он точно родился с этими качествами, а еще с даром убеждения. — Ты очень наглый, Сойсалан! — Это у меня в крови, — растягивается в улыбке, понимая, что уговорил ее и целует в уголок губ. — И самоуверенный. Тебе бы книгу написать об этом, — облегчено выдыхает после такого проявления нежности. — Как только переедешь ко мне, так сразу возьмусь за это дело под твоим руководством. — Ты… Алаз затыкает ей рот давно проверенным способом. Целует ее. Глава 9 Первые два дня работы прошли очень хорошо и спокойно. Аси была не единственной, кто работал с университета в новой кофейне. Коллектив оказался доброжелательным и отзывчивым. Открытие прошло масштабно и интересно. Так как кофейня находилась в каких-то двухста метрах от заведения, то в перерывах между парами студентов там было много. Молодежное заведение с нотками традиций. Разного вида выпечка, сладости и шоколад ручной работы. Понедельник выдался не таким уж и тяжелым днем. Да, вернулась она домой за полночь, а к обеду была уже на учебе. Аси пока не поняла всей усталости от двух дней работы и ей все очень даже нравилось. С Алазом в выходные общения было мало. Катастрофически. Уже ночью удавалось немного поговорить по видеосвязи. В первый рабочий день, когда она вернулась домой и после ванны лежала в постели, разговаривая с Алазом, даже не поняла, как заснула. Утром обнаружила разряженный телефон рядом с собой. Когда поставила устройство на зарядку, сообщение от Алаза сразу пришло. «Я всю ночь смотрел, как ты спишь, пока не сел твой телефон. Это было прекрасно, Аси. Хочу каждую ночь смотреть на тебя.» А после она весь день словно порхала над землей, пока была на работе, ведь ничего прекрасней она в жизни своей не получала и не читала. Утром вся семья Сойсалан вернулась домой после небольших семейных выходных за городом. Алаз уже и забыл, как здорого проводить время вместе с семьей, когда забываешь о нависших проблемах. Эдже это поездка пошла на пользу. Она много смеялась, и это было прекрасно, потому что сейчас именно она задает настроение всей семье. После родительского дома, получив порцию свежей еды и выпечки, Алаз поехал к себе. Семья, конечно, прекрасно, но жить одному — куда приятней, а если еще и Аси согласится к нему переехать, то жизнь у него явно удалась! Он давно для себя решил, что хочет ее переезда. Да, это первый его опыт совместного проживания, но внутри такое чувство уверенности, что все будет хорошо. Со всем разберется, если вдруг кто-то или что-то будет приносить дискомфорт их отношениям с Аси. Черт, он много думал о ней в эти выходные. И единственное в чем уверен, как в себе, так это то, что у них все получится. Пусть не сразу и нелегко, но точно получится. Она его первая девушка, которую он официально представит завтра на дне рождении Эдже, а там уже плевать, кто дальше узнает. Главное, чтобы она не испугалась всей этой шумихи в прессе, для нее это будет в диковинку, но Аси не из робкого десятка. Она справится, а он будет рядом. Алаз припарковался напротив главных ворот университета. Не стал сообщать Аси о своем возвращении, хотел сделать сюрприз. Через каких-то пару минут у нее закончится последняя пара, и она выйдет, совсем не ожидая его увидеть. Парень выходит из машины, параллельно отвечая на смс маме о том, что завтра он точно будет на дне рождении сестры и не один. Неслихан же в ответ забросала сына сообщениями, отправила голосовые, а в конце, не выдержав, позвонила. — Сынок, что это? Ты придешь с девушкой? — Да, мамочка. Это все что я могу сказать. Завтра с ней познакомитесь. — Алаз, кто она? Мы ее знаем? Расскажи о ней, сынок! — Мам, я и так многое сказал. Завтра придем и познакомитесь. Просто накройте еще на одного человека. — Хорошо, больше никаких вопросов. Но ты меня очень заинтриговал! Впервые в жизни ты приведешь в дом девушку, Алаз! Я взволнована! Парень смеется. — Я уверен, что она волнуется больше тебя. Мамочка, мне пора, я на учебе. — До завтра, сынок. Передавай ей привет! — Пока, мам. Алаз сбросил звонок, когда к нему подошли двое знакомых ребят поздороваться. Обменялись парой фраз и ушли. Ожидая Аси, всматривается в толпу студентов. Облокотившись на машину, сложил руки на груди и ждал, предвкушая ее реакцию. После подошел еще один знакомый, немного пообщались и тот, пригласив Алаза на вечеринку в предстоящие выходные, ушел. — Алаз? — Алаз Сойсалан там! — Кого он интересно ждет? Рядом с Аси девушки начали перешептываться. Она не сразу поняла, о ком идет речь, пока не вышла на улицу и не увидела этого красивого парня во дворе университета. Он, облокотившись на машину, общался с каким-то парнем, смеялся, а после, попрощавшись, тот ушел, оставив Алаза одного. Их взгляды встретились. Он такой довольный, улыбался, будто весь мир лежит у его ног и он там главный. Ноги скрещены, ладонями упирается в машину. Хозяин жизни, который знает, чего хочет и берет максимум. Алаз так и делал, и эта черта ей в нем нравилась. Да, порой пугало такое наглое поведение, но в этом во всем был он. Такой, какой есть. — И кого все-таки ждет этот красивый и богатый парень? Вздыхает за спиной у Аси очередная его поклонница, вызвав смех у девушки. — Пошли, выслушивать этих куриц, уже сил нет. Фыркает Мелиса и, взяв девушку за локоть, идут на улицу. — Арас меня ждет, я побежала! Темноволосая девушка с зелеными глазами целует Аси, когда видит на улице своего парня, ожидая ее. — И меня ждут, я тоже пойду. Девушки обнимаются, и Мелиса успевает проследить за взглядом Аси. — Ты серьезно?! — не верит, но искренне растягивается в улыбке, сложив два плюс два в своей голове. — Алаз, который Сойсалан, ждет тебя? Наглый, самоуверенный и избалованный Алаз Сойсалан ждет тебя? Он ждет тебя?! — пищит она громче положенного последнюю фразу, привлекая к себе внимание. — Не такой уж и наглый, — скромно отвечает Аси. — Он очень даже хороший. — Поверить не могу! Ты приструнила этого парня, девочка! — девушка набрасывается на нее, обнимая и целуя. — Аси, сейчас, когда ты подойдешь к нему, ты одним только движением уложишь на лопатки всех девиц этого университета, ты это понимаешь?! Ты им всем утрешь нос! — Я не планирую ничего такого. — Я знаю, но это все равно случится. Поверить не могу! Иди уже к нему, давай! А я постою и посмотрю на вас. То-то он расплылся в довольной улыбке, из-за тебя! Мелиса была доброй и открытой девушкой. Настолько открытой, что не стеснялась никого и ничего. Напрямую озвучивала свои мысли. И да, она не была злой, но именно сейчас не могла лишить себя удовольствия позлорадствовать над девицами, что мечтали хоть немного обратить на себя внимание первого парня университета. Аси взволнованно, но с улыбкой на лице идет к Алазу. Он счастлив не меньше нее и тот факт, что он, таким образом, решил сразу всему университету показать, кем они являются друг другу, даже приятен, очень. Как и любой девочке. — И я совершенно не удивлена такому способу всем все показать, — улыбается Аси. — Это в вашем стиле, господин Алаз. — Никогда себе не изменяю. Расставив ноги, притягивает ее к себе за талию и прижимает. — Ты хоть понимаешь, какой фурор сейчас производишь? — Да. — Алаз слегка склоняет голову, чтобы посмотреть, что происходит у нее за спиной и улыбается, вернув взгляд на девушку. — Половина застыла, а другая половина подбирает свою челюсть с земли. И это не я, это все ты, девочка Аси. Я просто приехал за своей девушкой, которую не видел два дня. Абсолютное удовлетворение всем происходящим на его лице просто заразительно и это игривое настроение так и исходит от него. — Как долго, по-твоему, я буду самой обсуждаемой темой в университете? — Еще очень и очень долго… — Алаз склоняется к ней еще ближе, уменьшив расстояние между лицами. — Только не целуй меня при всех, — прошептала растерянно. — Не буду, — бросает взгляд на ее губы, а затем смотрит прямо в глаза. — Это уже зрелище не для лишних глаз… Вообще я проголодался. Поехали, поедим где-нибудь? — Только угощаю я! — А тебе уже заплатили после двух дней работы? Хм… Интересно. А меня возьмут? Мне нравится, как вам выдают зарплату! — смеется Алаз. — Нет, все намного проще. Я стипендию получила. Первую, — гордо заявляет девушка. — Поэтому место выбираешь ты, а оплачиваю я. — Твоя стипендия потянет ресторан мишлена? — По-доброму смеется над ней Алаз. — Нет, не наглей! Оба заливаются смехом, привлекая к себе внимание еще больше, но их это совершенно не волнует. Они в своем собственном мирке, не обращая ни на кого внимания. — Сильная и независимая, да? — Да-а-а… — Всегда мечтал о такой девушке. Поехали! Алаз берет ее за руку, провожает и открывает ей дверь, затем сам садится, и уезжают, так и оставив толпу зевак под впечатлением от увиденного. А они ведь даже ничего не сделали, но шуму навели много. ***** — Нет, нет, — отмахивается Алаз от деревянного чек-холдера, где лежит их счет за обед. — Платит она, — улыбается, указывая на Аси, которая сидит напротив. Официантка немного недоуменно, но передает счет ей. Девушка достает карту, пока официантка готовит терминал для оплаты. — Это моя девушка. Она сильная и независимая, поэтому и платит за меня. Алаз своими шутливыми комментариями только расслаблял обстановку, вызывая смех обеих девушек. — Какие дальше планы? — уже на выходе из пиццерии спрашивает Аси, когда Алаз берет ее за руку. — Думал, поедем и заберем твои вещи, чтобы ты их спокойно за сегодня успела разложить, — уверено отвечает. — Вещи пока подождут… — Мне нравится огонек в твоих глазах, — прищурившись, смотрит на нее, когда они подошли уже к машине. — Что ты придумала? Рассказывай! — Давай, лучше, покажу! Аси крепче сжимает его за руку и ведет за собой в неизвестном для него направлении. — Эй! Ты жульничаешь! Аси слышит, как он ей кричит, и краем глаза замечает, что он поднимает защитное стекло шлема, вызывая еще больше смеха у нее. — Кто тебе права выдавал?! Алаз продолжает кричать, чтобы она его услышала, но все без толку. Аси умчалась вперед, наглым образом игнорируя его. Вся эта игра на картинге ему очень даже нравилась, давно он себя так хорошо не чувствовал. Умеет же она удивлять. Привела его в картинг-клуб и сейчас наглым образом жульничает, оставив Алаза Сойсалана позади. И он ловит себя на мысли, что она единственная, которая может себе это позволить. Пока они мчатся по специально выделенной дорожке, адреналин закипает и бьет в мозг, тем самым подогревая азарт еще больше. Алаз почти догнал ее, но на финиш она все-таки приходит первой. Выскакивает с машины, стягивает с себя шлем и заразительно смеется, глядя на поражение Алаза. — Издеваешься, да? — подходит к ней, снимая шлем и держа его в руках. — Совсем немного, — расплывается в улыбке. — Я тебя сделала, Сойсалан! Теряешь хватку победителя. — Тебе готов проигрывать всегда, даже не смотря на то, что ты сжульничала, — машет пальцем, угрожая. — Ты начала раньше. — Ну, я всего разочек, — чмокает в уголок губ и уходит. — Не стой! У нас дальше по плану кинотеатр. — Какой еще кинотеатр?! — бежит за ней Алаз. ***** — Билеты за мной. — Поздно, — пожимает плечами и веером держит два билета на сеанс через каких-то десять минут. — А это ты когда успела? Остановила она его перед кассой, не дав возможности заплатить сегодня хоть за что-то. — Заказала на сайте и выкупила, пока ты разговаривал по телефону. — Ты начинаешь заставлять меня чувствовать себя неполноценным, Аси, — выдыхает парень. — Завтра будешь сильным и независимым, и платить за меня. Она флиртует с ним, что не ускользнуло от его внимания. Алаз подходит к Аси почти вплотную. — Если ты продолжишь так же смотреть на меня, — обвивает руку вокруг ее талии, — мы до фильма не дойдем… — шепчет ей в губы. Мурашки прошествовали по всему телу, а его рука, уверенно обхватившая ее талию, превратила ноги в желе, на которых она еле стояла. Пока заигрывал с ней, Алаз выхватил у нее из рук билеты. От чего Аси мигом пришла в себя. — Эй! — Теряете хватку, госпожа Аси! — нагло бросает ей и быстро целует в губы. Идет к кассе, а она за ним. — Что ты хочешь сделать? — Могу поменять места? — спрашивает у кассира. — Конечно! На какие? — молодой парень забирает билеты и проводит какие-то манипуляции на мониторе. — На диванчики… — спокойно отвечает Алаз, с явным намеком глядя на Аси. — Впредь, — склонился он к ней, — мы берем «только» диванчики. И потом Аси поняла эту заинтересованность в диванчиках, когда он начал к ней приставать. Сначала она держалась почти уверенно, но с каждым его прикосновением к лицу и шее, ее стойкость иссякала. Не помогло даже ведерко с попкорном, в который она вцепилась. Не помогли ее замечания о том, что он мешает ей смотреть кино. А оно, действительно, было интересным, но не настолько, чтобы не отвлекаться на ласки Алаза. Он дразнил ее, игрался, что-то шептал на ухо, рукой проводил по бедру, от чего вызывал дрожь в теле. И несчастная ткань плотных джинс не спасала. Совсем… — Я безумно по тебе скучал, — шепчет ей на ухо, опаляя кожу и оставляя мелкие поцелуи на линии подбородка. — Я хочу посмотреть фильм, Алаз, — немного дрожащим голосом парирует в ответ на его поведение. — Смотри, я разве мешаю? Шепчет ей и целует. Долго и страстно. А затем резко отрывается от нее, берет попкорн в руки и ложится ей на ноги, держа в руках бумажное ведро, и вытянув ноги на подлокотник, скрестив их. Аси недоуменно смотрит на него. — Просто я еще раз убедился, что мне нельзя тебя целовать, если это дело не закончится горизонтальным положением наших тел. А так как мы в кино, придется вести себя культурно. — Ты — сумасшедший! — смеется она, прикрыв рот рукой, потому что с передних кресел на нее повернулись посмотреть несколько человек. — Ты меня таким сделала. — Алаз, вставай, — нежно шепчет Аси, поглаживая его по голове. — Ала-аз. — М? — он открывает глаза и видит, склонившуюся над ним Аси. — Закончился? — Пять минут и конец. — Хорошо. Алаз целует ее в живот сквозь тонкий свитерок и садится рядом, подтягиваясь. — Устал? — Немного, — обнимает ее за плечи, притянув к себе, а она устраивается у него на груди. — Всю дорогу был за рулем. Эдже захотела ехать со мной в машине. — Сказал бы, и я уменьшила бы программу на сегодня. — Ни за что! Это было мое лучшее тройное свидание! — целует ее в макушку. — В следующий раз на свидание тебя веду я! Алаз оставляет на полу в гостиной ее сумку, пока Аси заходит с рюкзаком и с учебниками в квартиру. Проходит к нему, оставляет все на диване, и, уперев руки в бока, смотрит на Алаза. Верят и не верят во все случившееся. С сегодняшней ночи у них у обоих начинается какой-то новый этап в отношениях и оба пока ни черта не поняли, только смотрят друг на друга и улыбаются, не говоря ни слова. Глава 10 — Алаз, может не надо? Аси уже сбилась со счету, произнося эту фразу в который раз. — Почему? — Потому что я боюсь. Потому что слишком много событий за эти два дня. Алаз припарковался у дома, выключив зажигание, поворачивается к испуганной девушке. — Посмотри на меня, — успокаивающе гладит большим пальцем по щеке. На ней нет лица. — Все хорошо, Аси. Все хорошо. Ты знаешь их, а они знают тебя. Мы даже знакомиться не будем, понимаешь? Ты просто в этот дом зайдешь, как моя девушка и все. — Но это день рождения Эдже, а тут мы возьмем все внимание на себя. Не нужно было сегодня этого делать! Ее накрывала хорошая истерика, и дрожь в руках лишь подтверждала это. — Спокойно, — тихо, но уверенно говорит, взяв ее лицо в ладони, — Аси, все хорошо. Просто пойдем и поздравим Эдже с днем рождения. Можешь ничего не говорить. Я буду отвечать за нас. Тем более ты купила для нее шоколад, а я его очень хочу попробовать, — улыбается парень, пытаясь разрядить обстановку. Аси делает глубокий вдох и кивает Алазу, давая понять, что она готова. Он целует ее в щеку и оба выходят из машины. — Только не смей говорить, что мы живем вместе! — шипит на него, пригрозив пальцем. — Ты сейчас похожа на змею, — смеется Алаз за что в ответ получает по плечу. Подходят к двери, и он стучится. — Нет, я не смогу. — Аси разворачивается и уходит прочь, но Алаз успевает схватить ее за талию и вернуть на место. — Я рядом! — сжимает ее руку в своей, тем самым подтверждая свои слова. Фериде открывает дверь и улыбается при виде Алаза и Аси, но когда ее взгляд падает на их руки, приятный шок читается на лице женщины. — Добро пожаловать! — искренне улыбается, пропуская их в дом. Они поздоровались и прошли внутрь. Фериде забирает их верхнюю одежду, и они проходят дальше. Аси продолжала нервничать, а Алаз был спокоен, как удав. Ведь это он знакомит ее со своей семьей, произведя очередной фурор. — Добрый вечер, мы пришли! Алаз здоровается с семьей, привлекая все внимание на себя. Правой руке держит Аси за руку, а левая, спрятана в кармане. Он расслаблен, спокоен и уверен. Смотрит на свою семью. Аси же полная противоположность его поведению. Напрежена, нервничает, стесняется и только сейчас осмелилась поднять глаза на всех. Замечает улыбку Эдже, а на остальных просто боится смотреть. — Судя по вашим выражениям лиц, я так и думал, что вы все будете немного в шоке, — обводит всех взглядом. — Я коротко. Аси — моя девушка. Кажется, бомба взорвалась, но нет никакого эффекта. Аси осмелилась посмотреть на семью Алаза. Господин Эшреф, кажется, приятно удивлен. Господин Серхан недоумевает. Госпожа Неслихан улыбается. Чагла стоит с раскрытым ртом. Эдже счастлива. Рюйя в легком замешательстве. Яман в бешенстве. За долю секунды Аси успела определить реакцию всей семьи. — Не может быть… — первой пришла в себя Чагла. — Поверить не могу! Это из-за нее ты подрался с машиной?! — Помолчи, сестренка. — Подрался с машиной? — переспрашивает Аси. — Потом как-нибудь расскажу, — отмахивается Алаз. Ей не стоит знать в каком состоянии он был в тот период своей жизни. Девушка подходит и обнимает Аси, а Алаза локтем бьет в бок, но тоже обнимает. — Добро пожаловать в семью, — улыбается Рюйя, обнимая их поочередно. — Добро пожаловать! — Неслихан подходит к детям и обнимает сначала Аси. — Моя девочка! Я очень рада! А с тобой, — переводит взгляд на Алаза, — мы обязательно потом поговорим, сынок, — нежно добовляет, обнимая сына. — Молодец, сынок, — Серхан хлопает Алаза по спине в знак поддержки, а Аси скромно обнимает. — Дедушка? — Иди сюда. Одновременно говорят друг другу Эшреф и Алаз. Он подходит, совершенно не понимая чего ждать. — Та самая девушка, которая не испугалась твоей фамилии? Алаз молча кивает в ответ, слегка растягиваясь в улыбке. — Которая сначала тебя не захотела? — Ты подрываешь мой авторитет, дедушка, — замечает Алаз, вызывая смех семьи. — Когда дело касается любви, авторитет забывается, сынок. Мужчина молчит и грозно смотрит на внука, хлопает Алаза по щеке, а потом растягивается в улыбке. — Молодец, мой лев! Хороший выбор! Они обнимаются, и Алаз понимает, что все прошло куда лучше, чем он ожидал. — Я единственная, кто все знала, — хвастается Эдже. — Эдже! — подходит к ней Аси, под пристальным вниманием семьи Сойсалан. Целует девушку и садится на корточки рядом с ее креслом. — С днем рождения! Хорошо, что ты родилась! Аси берет ее руку и целует тыльную сторону ладони. — Спасибо, что пришла, Аси! — Эдже обнимает девушку настолько сильно, насколько позволяют силы. — Это шоколад ручной работы, — передает небольшую коробку с перевязанной тонкой лентой в руки имениннице, — я его заказала специально для тебя. — Можно открыть? — Конечно! Эдже развязывает ленту и открывает коробку. — Это… — она смотрит на шоколад в коробке, не веря в то, что видит. — Мама! Это шоколад в форме нот и музыкальных инструментов! — Алаз рассказывал, что ты хотела бы поступить в консерваторию. Я и подумала, что тебе понравится. — Это прекрасный подарок! Спасибо вам большое! Эдже снова обнимает Аси, произнося очередные слова благодарности. — Теперь я тебя поздравлю, — Алаз подходит к младшей сестренке, когда Аси уже встала рядом с ней. Садится на корточки и берет обе ее руки в свои. — Ты — самый лучший подарок в нашей семье и я рад быть твоим старшим братом! А в консерваторию ты обязательно поступишь, и когда будешь выходить на сцену, все свои песни и аплодисменты будешь мне посвящать! С днем рождения, наша принцесса! Алаз довел сестру и семью до слез. Целует ее в обе щеки и крепко обнимает. — Я совсем забыл! Твой основной подарок приедет на днях, — подмигивает младшей сестре, наводя интригу. — Что за подарок?! Алаз выдерживает паузу, чтобы еще больше раззадорить сестру. — Сынок, что ты придумал? — не выдержал дедушка. — Я купил караоке. Его на днях доставят и установят, я приеду, и мы будем петь! Своим заявлением он вызывает лишь смех и радость всей семьи, а особенно Эдже. — Хорошо, что ты есть! — Она обнимает его за талию, а он в ответ целует ее в макушку. — Хватит сентиментальности! Вы нас кормить будете? Мы после учебы сильно проголодались! — Я свой шоколад никому не дам! Алаз катит Эдже к столу, и вся семья садится за праздничный ужин. Все проходило более, чем спокойно и хорошо, если не считать Ямана, который до сих пор не верил во все происходящее у него на глазах. Рюйя несколько раз делала замечание мужу, чтобы он не смотрел с такой злостью, но все было тщетно. — Как твоя учеба, Аси? — в середине вечера, интересуется Неслихан. — Все хорошо, спасибо. Сейчас делаем проект на тему уличных детей. Ищем информацию по библиотекам и газетам. — Что именно вы ищите? — интересуется господин Эшреф, делая глоток воды. — В целом нам нужна любая информация, как трансформировалась жизнь уличных детей за последние десять лет. Большой промежуток времени мы не стали брать. Ищем любую информацию, чтобы показать динамику, если, конечно, она вообще есть, во всех сферах связаные с уличными детьми. Например, причины появления детей на улице, уменьшилось ли количество безпризорных детей и их виды деятельности. — Очень интересно, — отзывается Неслихан. — А как насчет медицины? Сравнения в медицине вам тоже пригодятся? — Да, — скромно улыбается Аси. — Я на днях хотела к вам прийти и спросить, сможет ли ваша больница дать хоть немного информации о медицинской помощи за все это время? В среднем беспризорные дети умирают, не дожив до подросткового возраста. Медицинские показатели нам бы очень помогли. — Конечно! — мгновенно соглашается Эшреф. — Когда тебе будет удобно прийти в больницу? — В понедельник можно? У меня как раз выходной. — Серхан, в понедельник, когда придет Аси, выдели для нее человека из архива и пусть он поможет ей найти любую информацию, которая будет полезна для их проекта. — Хорошо, отец, так и сделаю. — Спасибо вам большое, господин Эшреф! — Ну что ты, — улыбается хозяин дома, — обращайся, если что-то понадобится. Аси счастливая делает глоток апельсинового сока. Она думала, будет сложнее попросить информацию с больницы, но господин Эшреф все уладил. — Я же говорил, что она умная?! — как бы между прочим замечает Алаз, заставив Аси смутиться, а семью улыбаться. Ужин плавно подходил к концу. Оставалось только торт разрезать, выпит чай и провести еще некоторое время со смехом и за семейными беседами. Работу Аси поддержали все, но дедушка все же дал совет, что лучше акцентировать больше внимания на учебе и уволиться, если вдруг будет тяжело. — Простите, мне надо ответить. Аси встает из-за стола, где бурно что-то обсуждают, когда принимает видеозвонок от Мелисы. — О! Я смотрю, ты у будущей свекрови в гостях? — заливается девушка смехом, совершенно не подозревая, что ее все услышали. Неслихан скромно, но гордо улыбается, глядя на счастливого сына, которому передает тарелку с праздничным тортом. — Т-ш-ш-ш… Замолчи, Мел! Аси выходит на улицу, чтобы поговорить о проекте с подругой. — Аси учится с Мелисой Четин? — спрашивает Рюйя. — Ага. С этой самой выскочкой, — недовольно отвечает Алаз, вспоминая подругу детства. — Она тебе никогда не нравилась, потому что всегда тебя била в садике, — заливается смехом Чагла. — Ее надо было Ведьмой назвать. — А еще вы с ней ходили на один горшок, Алаз! — Чагла, не смей об этом рассказывать Аси. Не подрывай мой авторитет в ее глазах еще больше, сестренка, — невинным взглядом смотрит на сестру, и тут же смяв салфетку, бросает в нее. — Я помню, как один раз забрала тебя из садика, — продолжает Неслихан, — а ты весь в слезах, потому что она тебя побила из-за того, что ты оторвал лапку ее мишке. Все смеются, предаваясь приятным воспоминаниям из детства. Алаз вдруг словил себя на мысли, что до всей этой истории с братом, у него было счастливое детство, как и положено каждому ребенку… — Прошу! Только ничего из этого не рассказывайте Аси! — взмолился парень. — Теперь мы знаем, чем тебя шантажировать! — хлопает его по плечу Рюйя. — Значит все в порядке, и в понедельник ты пойдешь к ним в больницу? — Да. Господин Эшреф обо всем позаботится и мне выделят человека, который поможет в архиве. Сходим вместе, Мелиса? — Конечно, подруга! Созвонимся на выходных. Целую! Пока! Девушка машет в экран телефона и прощается с приобретенной подругой с университета. Аси кладет телефон в карман пальто, запахивает его еще сильнее и разворачивается, чтобы уйти, но сталкивается лицом к лицу с Яманом. — Ты меня напугал. Я не слышала, как ты подошел. Начала Аси спокойно, стараясь не выдавать своего страха перед ним. Она понимала, с чем связана его ярость и почему он весь вечер не проронил ни слова, только смотрел со злобой на нее, а она чувствовала его взгляд, хоть и не подавала виду. — Главное, что ты сейчас меня услышишь! Это что такое, Аси? Вы в какие игры тут играете?! Пришли сюда, заявили о себе так нагло! Это что, розыгрыш или шутка такая? Может, он тебя подговорил? Вы поспорили или кто-то кому-то проиграл желание, и вы сейчас тут такую комедию разыграли? Это что такое?! Объясни мне! Яман от злости даже не понял, как схватил ее за плечи, сильно сжимая. — Мне больно, отпусти! Аси сбрасывает с себя его руки и пытается уйти, но он не позволил, встав перед испуганной девушкой. — Как ты могла вообще связаться с ним? Я разве тебя не предупреждал? Не говорил держаться от него подальше?! Может, он тебе заплатил, чтобы ты сыграла роль его девушки? Тебе деньги нужны? Так ты скажи, я тебе дам! — Ты заончил выливать свое д*рьмо на нее или еще осталось? Если еще есть, то говори мне, вот я стою. Алаз перевел все внимание на себя, взглядом зацепив, как Аси облегченно выдохнула. Он слышал все. Каждое слово, брошенное в ее сторону. — Аси, можешь садиться в машину, мы скоро поедем. Алаз улыбается ей, пытаясь успокоить, а у самого внутри все горит от злости. Подойти и врезать бы Яману, но он не будет. Не при Аси и не на празднике Эдже. Девушка делает попытку уйти, но Яман снова ее задерживает, схватив за локоть, а Алаз из последних сил пытался обуздать свою ярость, но не вышло. Он, правда, старался… — Еще раз тронешь против ее воли, и я тебе голову разобью! — Алаз взял Аси за руку и прямо вырвал ее из цепких рук брата. — Садись в машину. Ей хватило ярости в его глазах, чтобы понять, насколько сильно и долго он себя сдерживает, чтобы не сорваться. — Алаз, прошу… — В машину! — повышает голос, но не кричит. Аси уходит, но лишь для того, чтобы позвать кого-то из старших. — А теперь еще раз, Яман-Али Сойсалан, но уже мне. По-твоему, эта девушка только для того, чтобы с кем-то в игры поиграть или разыграть? Значит, я ей заплатил, чтобы она сегодня роль сыграла? И как? Хорошо получилось у нее? Правдоподобно? Какую бы оценку ты ей поставил по десятибалльной шкале, братец? А? С каждым произнесенным словом Алаз подходил все ближе к брату, а в конце уже оба стояли вплотную, касаясь лбами друг друга, но, не трогая руками. — Ты испортишь ее. Ты не достоин даже ее ногтя. Она слишком хорошая для тебя, Алаз! Зачем она тебе, а?! Для чего? Очередную Лейлу хочешь позлить или кто там у тебя еще есть? Что ты с ней будешь делать, а ну расскажи мне, парень! — Ты не допустил в своей тупой башке, что я влюблен в нее?! — кричит Алаз на весь двор, что его слышно даже в доме. — Что ты можешь ей дать своим напичканным таблетками умом? Или подсадишь ее тоже на эту гадость?! Отвечай мне! Алаз бьет Ямана по лицу один раз. — Яман! Алаз! Кричит Эшреф, когда Серхан уже подбежал разнимать детей. Он держал Ямана вместе с Рюйей, Неслихан с Чаглой пытались успокоить Алаза. — Если ты еще раз тронешь ее или что-то скажешь, я забуду про наше братство! Я тебе голову оторву! — Плевать я хотел на твое братсво, Алаз! Был бы ты братом, не подошел бы и близко к Аси! Эшреф подошел к внукам, сначала влепил пощечину Алазу, который стоял ближе, а затем и Яману. — Вы оба успокоитесь, а потом поговорите. — Я уезжаю. Алаз убирает руки мамы со своих, и уходит, взяв дрожащую Аси за руку, и помог ей сесть в машину. — Сынок, не уезжай, пожалуйста. Успокойся для начала. Куда вы в таком состоянии? — Неслихан гладит сына по щекам, пытаясь подобрать правильные слова. — Мне надо уехать, пока я не наделал глупостей! Его глаза горят огнем, который вот-вот выйдет наружу и все испепелит. Алаз многого ожидал, но точно не этих слов от Ямана в адрес Аси. Он садится в машину, и они уезжают. Быстро, скрепя колесами по асфальту. — Что ты делаешь, Яман? — подходит к нему Неслихан. — Как ты позволил себе столько слов наговорить своему брату и сестре? Разве не видно, как Алаз старается исправиться? А ты вместо того, чтобы поддержать его или аккуратно сказать о своих недовольствах, что делаешь? Оскорбляешь их. — Губы у нее задрожали, а из глаз покатилась слеза. — Я перестаю тебя понимать. Всю дорогу они ехали в жутком напряжении. Аси безвучно плакала от обиды, услышанных слов и от того, что стала яблоком раздора между братьями. Она не понимала, что ей делать. Запутывалась во всем еще больше. По приезду в квартиру она дальше гостиной не пошла. Села на краюшек дивана, окончательно понимая, что произошло, а после сползла с него. Неужели так будет всегда? Им придется всегда доказывать свое искреннее отношение друг к другу, чтобы не возникало мыслей, что это какая-то игра? Аси переводит взгляд на Алаза, который стоит, упираясь руками в кухонный островок. Все его тело напряжено и излучает ярость. Ей, наверно, надо что-то сказать? Извиниться? Язык просто онемел от всего случившегося. — Алаз… — с хрипотцой в голосе зовет его. Алаз повернулся к ней и подошел, сел рядом. В глазах та же ярость, только градус напряжения, кажется, меньше. — Забудь все, что он тебе сказал! Даже на секунду не возвращайся в тот разговор! Его мысли — его проблемы! Как хочет пусть живет с этим дер*мом в своей голове! — Прости меня… — перебила она его и заставила посмотреть себе в глаза. — Прости… Из-за меня вы поругались… Он и не сомневался, что Аси воспримет все так. Слишком добрая и уязвимая. — Нет, нет, нет, — шепчет, взяв ее лицо в свои руки, соприкосаясь лбами, — ты ни в чем не виновата. Мы не виноваты, слышишь? Просить прощение или стыдится своих чувств, мы не будем, слышишь?! Не смей! Я запрещаю! Глава 11 Дверь открывается на третьем звонке и Аси видит перед собой удивленную Рюйю. — Доброе утро. Прошу прощение, что так рано. Яман дома? Могу с ним поговорить? Девушка не успевает за всем сказанным, только приглашает Аси войти в дом и целует ее. — Позавтракаешь с нами? — Нет, мне нужен Яман. Я на работу спешу. — Он проснулся, скоро спустится. Выпьешь со мной хотя бы чаю? — Нет, спасибо, я, правда, спешу, — неловко улыбается Аси, понимая, что не стоило так врываться с утра к ним в дом. — Аси, я хотела поговорить о вчерашнем и… — Лучше не надо, — качает головой Аси, — мне было достаточно слов Ямана. — Нет, нет, — запротестовала девушка, — я хотела сказать… — Аси? — по лестнице спускается Яман, увидев жену и сестру у дверей. — Доброе утро, проходи. Яман тянется, чтобы поцеловать девушку, но та отступает на шаг назад, поставив парня в неловкое положение. Смотрит прямо в глаза и пытается разглядеть того Ямана, с которым жила и росла под одной крышей. Ямана, который никогда бы не позволил себе обидеть Аси. — Я пришла сказать, что все те слова, сказанные тобой вчера глупы и необоснованы. Мне искренне жаль, что зная друг друга столько лет, ты думаешь обо мне только, как о девушке, с которой можно о чем-то договориться или во что-то поиграть. Это самое подлое и низкое, что я когда-либо слышала о себе и от человека, которому всегда доверяла. — Так если бы ты мне доверяла, то пришла бы и рассказала, что у вас с Алазом там что-то. Какая любовь? Вы вообще о чем? Братец мой не пришел, тебя отправил? — Яман, успокойся! — дергает Рюйя его за локоть. — Я спокоен и вообще не нервничаю. Пусть нервничает Аси! — он переводит взглд на девушку напротив себя. — Ты, правда, думаешь, что он способен кого-то полюбить? Аси, ты самая умная и рассудительная. Как ты опустилась до уровня Алаза, сестренка? Аси трясет еще больше от противных слов. — Хватит! Алаз ничего не знает об этом визите, и вы не смейте ему говорить! Я пришла сюда не слушать продолжение унижения, а пришла сказать тебе, что ессли ты не принимаешь то, что мы вместе, то это исключительно твои проблемы, Яман. Алаз старается во всем и это увидит даже слепой, но ты, находясь к нему ближе, не видишь ничего. Ты ослеп от собственного гнева. Ни я, ни Алаз ни у кого разрешения спрашивать не будем, ясно? А ты либо соберись и стань братом для него, либо не мешай нам. От тебя больше ничего не нужно. Развернувшись, Аси открывает дверь, чтобы уйти, но застывает, услышав Ямана. — Вы не подходите друг другу, Аси. Огонь и вода никогда не уживутся вместе. Он обидит тебя, сделает несчастной, разобьет твое хрупкое сердце, и ты придешь ко мне за утешением, сестренка… — в его голосе мольба и легкий упрек. Яман точно знает, эти отношения долго не продлятся и причиной станет именно Алаз. Аси сжимает ручку двери, до онемения в пальцах. Услышать слова, страх которых ты знаешь, но глушишь в себе, отмахиваясь от них и надеясь, на лучшее… Нет. Они так долго шли ко всему, что не позволит никому лишить их этого всего. Она сглатывает ком в горле и не дает слезам скатиться по щекам. Точно не сейас и не при Ямане. — Если это произойдет, — разворачивается лицом к Яману с Рюйей, — если Алаз разобьет мое сердце, я ни к кому не приду за утешением, Яман. Я пойду и утоплюсь, найду способ справиться с болью, но ни к одному из вас я не приду. Аси уходит, аккуратно закрыв за собой дверь. Делает глубокий вдох и долгий выдох, опустошая свои легкие и свои плечи грузом, который Яман возложил на нее. Ей обидно и больно, но не позволит этому страху и словам распустить щупальцы и поглатить себя. Она верит себе и Алазу. Этого достаточно. ***** Аси пережила три стадии глобальной катастрофы за каких-то два дня. Алаз всему университету показал, что она его девушка. Он познакомил ее с семьей, как со своей девушкой. Она переехала к нему жить, как его девушка. У нее всего один вопрос к себе, стоя в его спальне и уперев руки в бока: как она выжила после всего? Но, все не так уж и трудно, если не думать об этом слишком много. Выходные прошли настолько стремительно, что Аси не успела их даже прочувствовать. Работа в кофейне, работа над проектом и катастрофически мало времени проведенного с Алазом. Он был занят своими делами, учебой и разговорами обо всем случившемся то с отцом, то с дедушкой. Нет, он не рассказывал всех подробностей, но и никак не комментировал попытки семьи помирить их с Яманом. Алаз был категоричен в этом вопросе. Если Яман посчитает, что был неправ, то двери его дома всегда открыты для разговора. Сам же Алаз не предпринимал никакой попытки. После всего тревожность Аси немного увеличилась и теперь она боялась, что все узают о том, что они живут вместе. Одно дело, когда ты объявляешь о своих отношениях и совсем другое, когда живете вместе. Выходные так и прошли, а в понедельник после учебы, Аси направилась в больницу без Мелисы, чтобы найти материал для проекта. Господин Эшреф сам позвонил девушке и напомнил ей об их договоренности. Она была ему благодарна за все. За поддержку, которую он оказал им, за возможность сделать качественный проект, за слова, которые сказал, поддержав ее, когда она приехала в больницу. Мужчина был немногословен, но ясно дал понять, что ей не стоит винить себя. Она лишь малая часть того, что между братьями происходит уже год. Недосказанность. С тех самых пор, как Яман нашелся и вернулся в семью. Всю неделю она работала и штрудировала данный ей материал. Выходные так быстро подошли, что она и забыла про сегодняшнюю вечеринку, куда пригласили их с Алазом. — Проект, это конечно, важно, но отдыхать тоже нужно, — Алаз подходит сзади и целует ее в плечо, пока Аси внимательно проверяет составленные графики. — Сейчас пойду собираться, — продолжая всматриваться в монитор, отвечает девушка. — А я могу взять твой ноутбук в понедельник на учебу? — Можешь, — улыбается он, глядя на все эти схемы, но ни черта не понимая в них. Ему только что в голову пришла идея хорошего подарка для нее. Он улыбнулся своим мыслям и, взяв телефон с кармана, зашел в интернет. Пока ждал ее сборов, перепроверил достаточно сайтов, определился с выбором и оформил покупку. После выходных поедет и заберет готовый подарок для Аси. Еще не переступив порог клуба, было слышно музыку, разговоры, веселье и ди-джея, который разогревал толпу в клубе. Людей было очень много. Алаз не выпустил Аси с самого дома. Даже здороваясь с ребятами, держал за руку, будто боясь упустить ее. — Может, ты меня уже отпустишь? — говорит ему на ухо. — Зачем? Мне нравится тебя держать, — растягивается уголок его губ в улыбке. — Вдруг тебя украдут, а я не успею? Аси закатывает глаза на очередной флирт Алаза. Этот парень просто невозможен. — Мало того, что о нас всю неделю шепчутся в университете, и здесь хочешь к себе внимания? — Поверь, они смотрят не на меня. Алаз снова сканирует ее взглядом. На ней топ, сверху рубашка, открывающая доступ к телу. Скромно и сексуально одновременно. И джинсы, красиво облегающие. — Хорошо, что ты предпочитаешь джинсы и брюки, а то у нас были бы проблемы… Алаз улыбается, склонившись к Аси и скромно целует в щеку, вызывая улыбку на ее лице. — Пришли! Чагла с Рюйей подходят к ним и обнимаются, приветствуя. — А ты думала, мы не придем, сестренка? — Судя по тому, как вы в последний раз пообщались с Яманом, то да. Я думала вы не придете. — Ямана проблемы только его. Нас они не касаются. — Давайте, сегодня просто отдохнем и развлечемся, хорошо? Разрядила Рюйя обстановку, чтобы это все не затягивалось еще больше. Она обязательно поговорит с Яманом еще раз, попытается его уговорить встретиться с Алазом и Аси, а пока не уговорит его, то никому не расскажет о своих планах. Клубная атмосфера везде одинаковая. Танцы, музыка, веселье, какие-то разборки и алкоголь. Много алкоголя. Они сидела компанией за общим столиком, все было хорошо, за исключением Ямана, который сидел весь дерганный, глядя на Алаза и Аси, сидящих рядом, и напротив него. Парень был расслаблен, совершенно не напрягаясь, Аси же немного была смущена, но старалась этого всего не показывать. Это была вечеринка друг Алаза и портить ее своим настроением или каким-то личным дискомфортом она не собиралась. — Пойдемте танцевать! Чагла допивает свой безалкогольный коктейль и тянет Аси, Рюйю и Мелису на танцпол. Алаз что-то обсуждает с парнями, а Яман молча уходит на улицу. Ему нужен свежий воздух, иначе не сможет здраво смотреть на все происходящее перед собой. Они как будто не видят никого и ничего, когда что-то друг другу говорят или улыбаются. Алаз все время касается Аси. То приобнимет, то волосы погладит, то подаст бокал коктейля, задерживая взгляд на девушке и руку. Словно прикосновения к ней основа всего его существования. Яман к такому не готов. Он не верит в искренность этого спектакля и больше чем уверен, это все очень быстро закончится, и с разбитым сердцем останется точно не Алаз. Все проходило хорошо, пока к столику, где сидел Алаз с друзьями, не подошел Мерт. Тот самый, которому Алаз выбил зубы на последней вечеринке. На него не сразу обратили внимание ни девушки, ни парни, пока он не заговорил, явно перебрав лишнего. — Алаз Сойсалан. Парень, который сам себя провозгласил королем университета. — Мерт, — начал Арас, жених Мелисы, — что ты делаешь? — Хочу поговорить, дружище. — Мерт садится напротив Алаза с Арасом, от чего девушкам пришлось встать с дивана. Нагло берет бутылку виски и пьет с горла. — Может, перестанешь себя так вести? — делает замечание парень с их компании. — Да я всего лишь хочу поговорить, ребята. Рела-акс, — усмехается пьяный парень. — Если бы ты ко мне пришел и сказал, что она твоя девка… Упс, — прикрывает рот рукой, — прошу прощения, девушка, да? Она же твоя девушка? Я бы ее не трогал, знаешь? Стояла такая красивая и одинокая, ну я и подкатил к ней. — Ты распустил руки! — со злостью напоминает Алаз, оторвавшись от спинки дивана, упираясь локтями в колени. — И сказал, что с ней можно поразвлекаться! Ты забыл, а я — нет. Поэтому тебе лучше меня не утомлять. Просто встань и уходи. — Так ей надо было преподать урок, понимаешь? Она меня на х*й послала. Конечно, я разозлился. Но, черт возьми, какая же она горячая штучка! Вы, правда, вместе живете, Алаз? Все настолько серьезно у тебя с ней? Брат, какая разница с кем спать? Ну, захотелось тебе экзотики, ну перепехнись с ней и дай мне тоже. Нравится она мне, понимаешь? Хочу эту уличную девку и я. Разок тр*хну и верну. Алазу окончательно сносит голову. За долю секунды он вскочил с места, схватил Мерта за грудки, и со всей силы ударил его о стекляный стол, содержимое которого разлетелось по полу вместе с осколками, оставшимися от этого некогда стола. Адреналин так закипел в крови, что ударил в мозг. Он сел сверху и начал добивать парня. Мелкие кусочки стеклышек впиваются в руку, травмируя кожу, но Алаз не чувствовал этой боли. Он хотел убить Мерта за все. За слова, которые произнес, за мысли, которые допустил в своей голове, за поведение. Алаз спустил всю свою злость, копившуюся столько дней в нем за раз. Он бы продолжил бессознательно бить его, чтобы уничтожить окончательно, но где-то далеко, словно лучик света в этой глубокой темноте он слышит, как его зовет Аси и тут же сильные руки оттягивают его от бездыханного тела Мерта. — Алаз! Алаз! Я здесь! Алаз! Смотри на меня, смотри! Аси держит его лицо в своих руках, в панике пытаясь докричаться до него, но его пустой взгляд пугает ее, как никогда ранее. Спустя некоторое время он возвращает взгляд из той самой пустоты к ней. Сморит на нее, не понимая, что происходит, а затем, с каждым ее словом и слезой сам возвращается к ней. Понимание тяжелым грузом ложится на плечи и оседает в мозгу. Он не жалеет ни о чем. Убил бы мр*зь, если бы его не остановили! — Алаз, прошу… — продолжает плакать Аси, захлебываясь собственными слезами. Он приходит в себя, когда руки, оттащившие от Мерта, сжимают его плечи, а рядом на корточки садится брат, со словами о том, что он рядом. Затем Яман встает и подходит к телу Мерта, проверяет пульс и кричит, чтобы вызвали скорую. Кажется, Алаз начинает приходить в себя, но с большим трудом. Сейчас заплаканая Аси его добивает еще больше. Он вытирает ее слезы и обнимает. Она так дрожит, словно котенок, брошенный в эту холодную ночь на улицу. — Я здесь… Два слова, от которых она плачет еще больше, прижимаясь к нему сильнее. Скорая и полиция приехали быстро. Одного увозили на носилках, второй шел сам в наручниках. Аси, конечно же, не пустили даже рядом с Алазом поехать. Ехала в машине с Яманом, Рюйей и Чаглой, не осозновая все происходящее и отрывисто слушая, как Яман звонит отцу. Потом какая-то неразбериха, шум и гам в полицейском участке. Адвокат пытается решить всю эту ситуацию вместе с Эшрефом и Серханом. Яман рядом, готовый прямо сейчас дать показания, но никто с этим не спешит. Аси сидит, одиноко на кресле, не видит и не слышит никого. Только сказали, что надо молиться, чтобы Мерт очнулся. Рюйя гладит ее по спине, но она не чувствует ничего. Чагла заставляет выпить воды, но руки не слушаются. Все это снова из-за нее. К Алазу никого не пустили кроме адвоката. Советы о том, что он должен молчать и ничего не говорить, просто проходили мимо парня. Его лишь волновало состояние Аси. — Я ничего не буду говорить, пока мне дадут увидеть Аси. — Господин Алаз, вы слышите, о чем я говорю вам? — занервничал адвокат семьи. — А вы слышите? Непоколебимо смотрит в глаза своему защитнику от чего тому ничего не остается, как попытаться выпросить встречу с девушкой. — Господин Эшреф, у нас маленькая проблема. — Что еще может случиться?! — Господин Алаз требует встречи с девушкой, иначе не будет сотрудничать с полицией. Он был непреклонен в своем решении. — И что теперь делать? Как мы ему организуем эту встречу, если к нему даже отца не пускают?! — нервно потирает мужчина лоб. — Будем пытаться, — пожал плечами адвокат. Серхан смотрит на Аси, которая неподвижно сидит с момента, как они приехали. — Ч-что?.. произошло? Что он ему сказал, так разозлив Алаза? Продолжая смотреть в стену, задает вопросы, ожидая услышать хоть что-то. — Тебе лучше не знать. А получил он по заслугам. Если бы я был там, сам бы его отправил на больничную койку! Яман вскакивает с места от злости. Все увиденное сегодня он ни черта не успел обдумать, только искренне был горд за то, что Алаз отстоял честь Аси. — Что это за шум? Чагла всает с кресла и подходит к Яману. В полицейский участок входит Неслихан и за ней несколько ребят с клуба. — Господин полицейский, эти ребята хотят дать показания прямо сейчас! Неслихан выглядела, как предводитель этой стаи разъяренных ребят, которые кричали и не давали друг другу и слова сказать. — Что здесь происходит?! — раздается голос прокурора, который выходит с кабинета вместе с Эшрефом Сойсаланом. — Это не базар! Успокойтесь, иначе все составите компанию сегодня своему товарищу! — Господин прокурор, — начал Арас. Высокий, темноволосый парень, выступающий за баскетбольню команду университета и являющийся капитаном. — Простите нас, но мы здесь, чтобы дать показания. Алаз Сойсалан не виноват, Мерт напился и сам упал, разбив столик. — Ты же в курсе, что за дачу ложных показаний я вас всех арестую? — Мой отец судья, я знаю законы и права, господин прокурор. Мужчина помолчал некоторое время, обвел взглядом всю эту толпу, а затем приказал: — Всех по очереди в допросную комнату. И следующие несколько часов была полная тишина. Каждого, у кого взяли показания, сопровождала домой патрульная машина, а если кто-то был без нее, то сами отвозили по приказу прокурора, иначе этот балаган до утра не закончился бы. — У вас ровно две минуты, господин Алаз. Я за дверью. Адвокат выходит и заходит Аси. Девушка за два шага преодолела расстояние и прижалась к решетке, касаясь Алаза. Они держат друг друга за лица, не желая отпускать. — Из-за меня… Прости… — шепчет она, пока он покрывает ее лицо поцелуями. Алаз думал, что сдохнет, если не увидит ее и не почувствует. Ему надо ее касаться. Аси сама того не ведая, подсадила его на себя и держит крепче любого наркотика. Он давно это понял, все признаться себе не спешил. — Ничего не бойся, я рядом… — говорит, глядя в ее заплаканные глаза. — Ты ни в чем не виновата, слышишь?! Перестань себя винить, Аси! Все будет хорошо. Я выйду отсюда, а ты меня будешь встречать. Будешь же? — грустно улыбается парень. — Буду, Алаза. Обязательно буду! Алаз снова целует ее. Хочет запомнить вкус и тепло ее губ, пусть и вперемешку со слезами. Его любимое сочетание сладкого и соленого, вот оно. Все в ней одной. Она единственная, кого он ждал, слепо веря в то, что любит другую, но все не так. Далеко не так. Аси. Единственная, кого он по-настоящему сумел полюбить. Осознал действительность, которая столько времени лежала на поверхности, долго игнорируемая им. Сейчас он готов закричать всему миру, что любит ее. Что счастлив с ней одной. Она делает его сильнее и успокаивает в минуты отчаяния. Рядом с ней хочется становиться все лучше и лучше. Ему хочется быть достойным ее, а пока между ними решетка… Но он ни капли не жалеет. Если понадобится, то убьет любого, кто посмеет ее обидеть или хуже всего, прикоснуться. Аси только Алаза. — У вас осталось меньше минуты, господин Алаз. Жестко напоминает адвокат о времени, что так беспощадно утекает от них. Как только выйдет отсюда, неважно через сколько, он все-все наверстает с ней. — Никого не слушай, Аси. Никого. Алаз замирает в ее почти черных и красивых глазах, пусть и со слезами. Неужели ему надо было довести себя до крайности, чтобы окончательно убедиться, что он любит ее по-настоящему? Почему не понял раньше, когда она была так близка к нему? — Я люблю тебя… Выдыхает признание ей в губы и целует. А затем, резко отпустив ее, словно бросив, возвращается и садится на жесткую лавочку в камере, где он совершенно один. — Мы закончили! — твердым голосом кричит адвокату, продолжая смотреть в ее одинокие глаза. Он чувствует, как рядом на лавочку садится груз прошлого, когда он отправил в кому Рюзгяра. Сейчас все так же. По его вине в плохом состоянии парень, котрый попытался обидеть Аси. Его отбросило на год назад, только чувства и ощущения другие. Сейчас ни малейшего страха или сожаления, как было в прошлом. Если надо будет, не раздумывая убьет за Аси. Под утро только все разошлись, оставив Алаза ночевать в камере. К обеду, вся это шумная компания снова была уже у полицейского участка. Журналистов было так много, что пришлось ехать с охраной, которая в совокупности с полицией остановила это шествие любопытных газетчиков. Ребята всю ночь давали показания, утверждая, что Мерт напился, и, не совладав с элементарными законами физики, просто рухнул всем своим весом на столик, где они сидели. Парень уже пришел в себя и от высокого содержания алкоголя в крови и запрещенных препаратов, просто не помнит, что было прошлой ночью в клубе. Урывками помнит, как свалился на стол и отключился, а перед этим сцепился словами с Алазом и с парой других ребят до этого и больше ничего. — Идет! Идет! Кучка журналистов сбежалась, взяв в кольцо Алаза с отцом и с дедушкой. Охране удалось их сдержать, чтобы своим любопытством и активностью не сбили людей, пытаясь получить свежую информацию. Они все одновременно задавали вопросы, шумели, без остановки щелкали фотоаппаратами. Адвокат взял любопытную толпу на себя, пока Неслихан обнимала сына и вдыхала его запах. Семья была рядом и некоторые из ребят, которые ночью давали показания. Алаз глазами ищет Аси и находит спустя какое-то время, видя, как она стоит с Рюйей. Его взгляд застывает на ней. Если она не проплакала всю ночь, то полночи точно. Грустно улыбается ему, давая возможность провести время с семьей. Алаз больше не замечает никого, просто идет к ней и крепко обнимает. А фотографы успели заснят их, но было так наплевать. — Поехали все к нам пить чай, ребята? — предлагает Неслихан, обведя взглядом молодежь. — М? Что скажете? — Неслихан, дорогая, мне кажется, это не совсем хорошая идея, — аккуратно замечает Серхан. — Почему? — непонимающе смотрит на мужа. — Если у вас, конечно же, нет планов в этот субботний вечер, — с ожиданием положительного ответа вновь обвела взглядом всех Неслихан. — Сестра Фериде испекла свои фирменные булочки, — бросает весомый аргумент Чагла, чтобы ребята точно согласились. — Те самые? — загораются глаза Мелисы. — С корицей, с пудрой и изюмом? — Те самые… Чагла умела интригующе говорить. — Я точно еду! Ребята, у сестры Фериде самые вкусные булочки! Алаз, ради них я готова тебя отсюда вытаскивать хоть каждый день, — смеется девушка, заразив всех вокруг. — Я готов их тебе каждый день привозить, но сюда больше не планирую возвращаться. А потом они все вместе направились в дом Сойсаланов, чтобы выпить чай, съесть знаменитые булочки Фериде и много-много болтать, вспоминая детство и школу. — Хороший вечер получился, не так ли? Эшреф садится на диван рядом к дочери, наблюдая вместе с ней за молодежью, ряды которой поредели и теперь они играли в какие-то настольные игры. — Давно у нас не было такого приятного шума, — с грустью замечает Неслихан. — Помнишь в детстве, дети часто приходили с друзьями к нам? До вечера были у нас, пока родители за ними не приезжали. — Серхан тогда пошутил, что нам можно открывать частный детский садик, — смеется хозяин дома. — Я до сих пор так считаю, — Серхан садится с другой стороны от жены. — Детский садик, конечно, не получится, но мы придумаем какое-нибудь название для всех этих ребят, которые так быстро выросли. Теперь уже все трое наблюдают за молодежью, которая собралась уходить. Провожали всем семейством, поблагодарив тысячный раз за проявленную дружбу и поддержку. — Сынок, может, останешься сегодня с нами? Вопрос отца застает Алаза врасплох, когда тот надевал пальто. Он переводит взгляд на Аси, а затем на родителей. — Послушай отца, сынок. Утром все вместе позавтракаем. Зачем тебе сейчас одному возвращаться в пустую квартиру?! Если бы только господин Эшреф знал, что квартира уже давно не пустует и он там не один. Алаз незаметно смотрит на Аси, а та лишь слегка улыбается ему. — Хорошо, я только отвезу Аси и вернусь к вам. — Мы ее сами отвезем. Неожиданное предложение Ямана сбивает с толку Аси и Алаза. — Не надо! — резко активизировалась Мелиса. — Она остается сегодня с ночевкой у меня, — улыбается девушка. — Мы уже давно планировали. Ну, знаете, девчачьи посиделки, болтовня и все такое. Так что, — девушка берет Аси под локоть, — везем ее с Арасом мы. А вы отдыхайте! Аси лежала в гостевой комнате, готовая ко сну. День хоть и выдался хорошим, но очень тяжелым. Ей просто хотелось обнять Алаза и заснуть вместе с ним. Но не остаться с семьей он не мог, и она бы ему не позволила сегодня уехать от них. Она открывает смс от него и перечитывает уже в который раз: «Я тебя люблю.» Когда в камере он признался ей, она даже не сразу уловила смысл его слов. Настолько была подавлена и напугана ситуацией, что мозг просто никак не отреагировал на его слова. Уже ночью, когда впервые лежала одна без Алаза поняла и приняла его слова, плача. Ей так хотелось ему признаться в своих чувствах. Хотелось открыться и все-все рассказать, но обстоятельства были куда сильнее и подавляюще. Она любит его. По-настоящему, искренне, до боли в костях, до каждой частички своей души и сердца. Парень, который, казалось, никогда ее не поймет, а он взял и все сделал с точностью да наоборот. Искренний, понимающий, немного замкнутый и колючий. Такой высокомерный, но такой глубокий и с добрым сердцем, которое пришлось спрятать далеко и никому его не открывать. — Грустишь по своему любимому? — с вытянутой головой в спальню спрашивает Мелиса, а потом заходит с подносом в руках и присаживается на кровать. Аси садится, облокотившись на спинку бархатной обивки кровати. — Пытаюсь заснуть, но пока никак, — пожимает плечами. — Я, конечно, не Алаз Сойсалан, но постараюсь согреть тебя этой ночью… Они обе смеются, и Мелиса ставит между ними поднос с горячим шоколадом с маршмелоу. — Держи, — подает ей блюдце с чашкой горячего напитка и с чайной ложкой. — Мой фирменный! — гордо добавляет девушка. Аси делает глоток, а затем съедает две зефирки. — Вкусно. Что добавила? Секретный ингредиент? — Виски, — спокойно сообщает Мелиса, а Аси в этот момент давится напитком. — Тише! — бьет ее по спине, чтобы приступ кашля быстрей прошел. — Выпьешь, расслабишься, согреешься и представишь себе, что рядом лежит твой Алаз. — Ты такая заботливая, оказывается. — А то! Я ж ангел-хранитель всех влюбленных парочек, особенно таких сложных, как вы! Они еще много болтали, смеялись, и пришлось Мелисе идти на кухню за второй порцией горячего шоколада только уже с Аси. Глава 12 К обеду Аси вернулась в квартиру. Две порции горячего шоколада с виски оказалось слишком много и девушки проспали почти до одиннадцати. Ни писать, ни звонить Алазу она не стала. Хотела, чтобы он больше времени провел с семьей, да и не факт, что его сегодня они вообще отпустят. А чтобы как-то успокоить себя она решила направить все свои силы на уборку. И время пройдет, и мысли успокоятся. Открыла окна, впуская свежий ноябрьский воздух, сменила постельное белье, перебрала вещи, избавилась от пыли, натерла до блеска все деревянные поверхности, а потом направила все свои силы на стеклянные стены душа. Ей надо было куда-то деть энергию, которая никак не заканчивалась, ведь признание Алаза звучало в ушах. Окрыляло и придавало сил. Чистой квартиры, в которой даже запах стал еще чище, ей показалось мало, и она добралась до кухни. Перебрала холодильник, избавляясь от лишнего и испорченного, в который раз убеждаясь, что Алаза нельзя пускать в магазины. Он все скупает без надобности, а потом Аси выкидывает все в мусорку, невольно думая о том, скольких можно было бы накормить и ужасается. Впредь он один по магазинам ходить не будет, она точно не позволит. Только к десяти она успокоилась во всех смыслах. После получасового душа вышла расслабленная, какая-то отдохнувшая и с новыми силами. Как будто не она убирала, как ненормальная, всю квартиру. Взяла в руки телефон, который молчал весь день, проверила его и тут же вернула на журнальный столик. Собралась идти за ноутбуком Алаза, чтобы немного поработать над проектом, но услышала, замерев, как поворачивается ключ и на пороге стоит он. Алаз закрывает за собой дверь, но не спешит проходить. Разглядывает Аси, которая стоит посреди гостиной с мокрыми волосами и держит в руках полотенце. Он готов поспорить на что угодно, что на ней кроме его футболки ничего нет. — У нас была клининговая компания? Аси смотрит на него, не в силах больше сдерживать своей улыбки. В этом весь Алаз. Всегда шутит, где бы ни был. — Клининговая Аси. –М-м-м… — протягивает парень, и, разувшись, подходит к ней, сняв пальто кладет его на спинку дивана. — Я знал, что найду тебя здесь, — забирает у нее полотенце и бросает его на диван, освободив и ей, и себе руки для объятий. Он ее обнимает за талию. — Прости, что не позвонил. Весь день сегодня были дома с семьей и Эдже привезли с больницы. Она спрашивала о тебе, передавала привет. — Тебе стоило сегодня тоже остаться дома. Аси обнимает его за шею, поглаживает затылок, понимая, что он с душа. Волосы еще влажные, лицо гладко выбрито и пахнет он вкусно-вкусно и свежо. — За эти два дня я понял, что спать без тебя уже не получится… — Касается ее влажных волос, гладит и берет ее лицо в свои ладони, фокусируя взгляды, друг на друге. — Хочу участвовать в твоей жизни, знать все, что в ней происходит. Хочу знать все твои мысли, хочу слышать, как ты материшься, когда что-то у тебя не получается, хочу видеть, как ты стараешься во всем. Учеба, работа, дом, друзья, я… Неважно место. Мой дом — ты, Аси. Слезы капают из глаз. Хочется закричать, что она любит его. Любит, как безумная, как никто и никогда не любил, а вместо этого тихо произносит, чтобы осталось только между ними. — Я тебя люблю, Алаз… Очень люблю… Несколько секунд тишины, чтобы вдоволь насладиться послевкусием ее слов. Настоящая, живая, открытая девочка и любит его. Больше ему в жизни ничего не надо. Аси с легкостью заменит весь мир, но ее одну не заменит никто в его жизни. — Я думал, ты никогда не признаешь, — усмехается, все так же глядя ей в глаза, а затем целует. Сегодня они любили намного чувственней, распотрошив души друг друга, не оставив ни одного недосказанного слова. Вот они. Два абсолютно разных, неидеальных, но безумно подходящих друг другу человека. Каждое его движение в ней говорит о любви. Каждое прикосновение подушечек пальцев к ее телу говорит о любви. Каждый его поцелуй говорит о любви. Аси не хочет ничего понимать и осознавать, кроме того, что они любят друг друга. А еще чувствовать Алаза. Его ласки. Прикосновения. Поцелуи. С каждым его движением, она ощущает такую целостность, как не чувствовала никогда. Целуя ее, обхватывает за талию и приподнимает, сажая на себя. Она на нем. Лицом к лицу. Телом к телу. Влажные и горячие. Тяжело дышат, но еще тяжелее осознание того, что у них могло не быть друг друга. — Я люблю тебя, — произносит уверенно Алаз, как самую настоящую правду в своей жизни, чем это, и является. Аси целует его с жадностью, на которую, кажется, не была способна раньше. Такой дикой и отчаянной. Чувствует его сильнее и всем телом, желая раствориться в любимом человеке, когда Алаз крепче сжимает ее талию одной рукой, а второй, запустив в любимые кудри, прижимает к себе. А затем Аси начала двигаться на нем, глубоко вдыхая воздух и запах Алаза, глядя в глаза, в которых читалась любовь и полная отдача. Двигалась медленно и нежно, растягивая удовольствие и впитывая его. Алаза хотелось чувствовать каждой клеточкой тела, каждой частичкой души, чтобы окончательно убедиться, что он действительно здесь. С ней. В ней. Любит. Как будто правдоподобный сон, который вот-вот закончится, а она так и не успеет им насладиться, потому что ей, как и ему, всегда мало времени, проведенного вместе. Они больше не принадлежат себе, только друг другу. ***** Начало недели выдалось спокойным и даже очень. Все вернулось на свои места. Учеба, работа, реабилитация Алаза на которую он уже с трудом начал ходить, так как не видел никакого смысла в ней, но маму огорчать не хотел. Да и сам доктор говорил, что к Новому году уже закончат. Аси так же сидела над своей частью проекта, который уже надо было представить своей группой перед новым годом, а после уже, если их проект отберут, то они с ним поедут в Анкару на форум по социальной защите беспризорных детей. — Вечером буду дома. Алаз подходит к ней сзади, берет аккуратно за челюсть и приподнимает голову, нависая над ней. Целует в губы, прервав ее сведение графиков к идеалу. Он совсем забыл о подарке для нее в связи с последними событиями. Сегодня точно заберет и подарит. — Хорошо, хорошо, — протараторила в ответ и быстро вернула вгляд к экрану ноутбука, чем только позабавила его. Аси уже начинала сходить с ума, так как изначально сверка данных пошла неправильно и если бы Мелиса не заметила несостыковки, то Аси не обратила бы никакого внимания. Алаз прав, чем больше она сидит над проектом, тем больше делает ошибок. Надо чаще отдыхать, но она боялась не успеть, а ей этого совсем не хотелось. Отвлеклась на два часа, сделала себе перерыв и включила фильм. А после снова взялась за документы, открыла графики и начала заново сверять цифры, которые когда-то неправильно внесла. В дверь позвонили, и Аси взглянула на время. Часы показывали начало седьмого, Алаз как раз должен был вернуться, и видимо, забыл ключи в очередной раз. Аси уже всерьез подумывала о том, чтобы уволиться с кофейни и пойти работать швейцаром. До того ловко у нее получалось двери открывать. — Благодаря тебе и Джесуру я пойду работать швейцаром, — говорит девушка, открыв дверь и не глядя со всем на гостей. Все ее внимание в бумагах, которые ей выделил архив больницы Сойсалан. — А-Аси… — зовет мужской голос. Девушка испуганно поднимает взгляд и видит на пороге Рюйю с Яманом. Яман смотрит на Аси в квартире брата в таком неподобающем виде и от шока не сразу понимает, что ему надо отвести глаза. Она стоит в одной футболке Алаза, перепуганная до ужаса, и сжимает край ткани, оттягивая ее вниз, пытаясь прикрыть ноги как можно больше. В какой-то момент Яман понимает, что ему все-таки нужно отвернуться, что он собственно и сделал, хоть и с опозданием. — Прошу прощение, — прохрипела Аси и ушла в спальню переодеться, швырнув бумаги, по пути, на диван. — Это что сейчас было? — Яман метался на пороге квартиры, хлопнув дверью. — Она живет здесь? С ним? А общежитие? Она все это время врала, а сама жила с Алазом в его квартире?! — Яман, успокойся, — остановила Рюйя разъяренного мужа, взяв его за предплечья. — Этому есть объяснение. Успокойся, не ругайся с Аси. — Здесь только одно, бл*ть, объяснение, Рюйя! Они живут вместе! И она врала столько времени! Дверь открывается и в квартиру входит Алаз. Он не скрывает своего удивления и легкого шока. Что Яман тут забыл после их последнего разговора в родительском доме? — Я бы сказал, какая приятная встреча, — улыбается Алаз, — но это не так, — со злостью добавляет. — Ты издеваешься надо мной? — схватил Алаза от злости за грудки. — Ты хочешь, чтобы я тебя избил и отправил пациентом в больницу родителей? Сколько еще твое дер*мо будет продолжаться?! — Яман, отпусти! Рюйя с трудом, но отцепила Ямана от Алаза. Ее план полетел ко всем чертям. Она думала, что они приедут и братья помирятся, звонила Аси, чтобы ее тоже позвать, но та не брала трубку. Откуда ж ей было знать, что в квартире Алаза они не застанут хозяина, но застанут испуганную девушку? Аси выходит из спальни, когда Яман уже отпустил Алаза. Все трое смотрят на нее, а рука сама дернулась вытереть слезы на щеках. — Бл*ть! Что ты ей снова сказал, что довел до слез?! Алаз за секунду оказывается перед Аси и обнимает ее. Та дрожит и никак не реагирует на него. Так и стоит с опущенными руками. — Ей даже не пришлось ничего говорить! Достаточно было ее вида! Плюет слова, словно яд, Яман, отчего Аси передернуло еще больше. — Яман! — повышает на него голос Рюйя. Алаз делает глубокий вдох, чтобы не наброситься на старшего брата с кулаками. Тот уже давно напрашивается на хорошую взбучку. — Рюйя, — смотрит он на невестку, — забери Аси, погуляйте в сквере рядом с домом. — А после переводит взгляд на Аси. Ему совершенно не нравится, когда она молчит. — Иди, мы просто поговорим. Не волнуйся. Алаз провожает окаменевшуя девушку к невестке, и та берет ее за руку. Он ждет пока те выйдут из квартиры, и уже за порогом Рюйя сморит на обоих, угрожающе. — Если вы снова подеретесь и не поговорите, я вас обоих палкой изобью! — Ты стала такой же дикой, как и твой муж, подруга. Не самое лучшее качество, — морщится и закрывает перед носом девушки дверь. Разворачивается к Яману, уперев руки в бедра, и не спеша смотрит на брата. Единственное, что его волнует, так это состояние Аси. Он догадывается, как Яман смотрел на нее в одной его футболке и примерно понимает масштабы испуга и хаоса у нее в душе. Алаз тяжело выдыхает, чувствуя, что разговор будет не из простых, но если Яман и на этот раз позволит себе лишнее, он его просто выкинет в окно. А лететь он будет долго. — С женой твоей разобрались, теперь давай с тобой. Начинай, я слушаю. Алаз смотрит на злого брата, который мечется по гостиной, как лев, загнанный в угол. У Ямана в ушах звенело от злости, куда себя деть он не знал, но ругаться в его планы изначально не входило, он, правда, хотел поговорить, но сейчас уже сомневается. — Ладно, начну я, пока ты тут гуляешь по моему дому. Мы с Аси ничего такого не планировали. Все как-то само закрутилось. Я ее воспринимал не больше, чем твою подругу, но потом что-то изменилось. Я начал проявлять к ней знаки внимания, а она меня посылать. До рукоприкладства не дошло, но еще чуть-чуть и она меня точно бы избила, потому что я начал ее преследовать. Потом, когда она меня послала в очередной раз, я вспомнил, что я Алаз Сойсалан и со мной так ни одна девушка поступать не может. Связался с Лейлой на свою голову от злости, что какая-то Аси, девчонка с улицы отказала мне. Это сильно ударило по моему эго. А оно у меня большое, раздутое, сам знаешь. Пока был с Лейлой, старался не выпускать Аси из виду. Однажды, мы случайно оказались с ней на одной вечеринке. Чагла ее пригласила. Тогда-то Мерт на нее и запал. Начал к ней приставать, но Аси его быстро на место поставила, пригрозив выбить ему зубы. Этот идиот, всерьез ее слова не воспринял, хотел извиниться перед ней и знаешь куда позвал? Не догадываешься? VIP-комната. Наивная девочка Аси пошла, в надежде получить от такого мудака извинения. Знаешь, что он сделал? Начал к ней приставать, сказав, что я с ней поразвлекался, и теперь его очередь. Су*ин сын меня не забыл упомянуть! Фурия взбесилась еще больше. На ее крики прибежала охрана, а она накинулась потом на меня со словами, что я животное, и что лучше бы она меня не знала вовсе. На той же вечеринке я нашел Мерта на улице. Исполнил обещание Аси и привез ей его зубы, как сувенир, извинившись за то, чего я не говорил. А после встречи с Аси, когда она смотрела на меня как на самого опасного преступника в мире, я понял, что она меня боится. Это было самое худшее, что я испытал, Яман. Девушка, которая мне по-настоящему нравится, видит во мне монстра и боится. Потом я поехал к Лейле, потому что думал, что сброшусь с чертово моста, если не сотру из своей памяти ее испуганный взгляд на меня. Мне нужно было себя куда-то деть. Лейла и наркотики были лучшим способом забыться. С*кс с ней не помог, и даже две таблетки после нее тоже. Я хотел пойти и выстрелить себе в голову, но я оказался не настолько крут или слаб, чтобы покончить жизнь самоубийством. Я не понял, как потянулся за третьей таблеткой. Вот только тогда отпустило, Яман. А потом пришел в себя уже в палате. У меня как будто вырезали из памяти те несколько часов, что я там лежал без сознания, а когда очнулся, первое, о чем вспомнил, знаешь? Алаз выдерживает паузу, и смотрит на Ямана, который все это время внимательно смотрел в ответ и слушал. Он еле заметно кивнул на вопрос брата, давая ответ. — А потом она пришла ко мне по-дружески, чтобы узнать, как я себя чувствую. А чувствовал я себя тогда очень и очень х*ево. Лучше бы меня тогда не откачали, подумал я, когда она появилась в палате. Тогда я ей и признался, что она мне нравится по-настоящему. Как только может нравиться девушка парню. А она и тогда меня отшила, Яман. На х*й не послала, пожалела меня больного, но четко дала понять, что я ей вообще не интересен. Вот и все. — А потом что? Как вы пришли к тому, что начали жить вместе? Алаз тяжело вздыхает. — Это тоже было не сразу. Она меня приревновала к Лейле. — Ты же с ней расстался! Какая ревность? — Яман, когда я хочу сделать, как лучше, получается, как всегда ерунда. — Это ты умеешь, да, — спокойно соглашается Яман и садится на кресло. — Если еще короче, то Аси приревновала меня к Лейле, потому что та выставила мою фотографию себе в профиль. Глупая подписала что-то типа «ужин с любовью всей моей жизни». Аси начала мне писать, а я в шутку скинул ей адрес ресторана. — Ты шутишь? Собрать двух девушек вместе? — Да я ж не думал, что она приедет, Яман! Я был удивлен не меньше, чем ты сейчас. Я ужинал с Лейлой чтобы сказать ей о том, что мы больше не будем видеться. Мне нужно было от всего и всех отдохнуть после передозировки. — Поэтому ты и съехал от родителей? — Да. Мне нужна была свобода, хотя я и не был ограничен. Но оставаться дома уже не мог. — Ты понимаешь, что ты сделал? — склонился Яман, упираясь локтями в колени. — Ты заставил Аси ревновать. Ты хоть это понимаешь? Аси. Ревнует. Кого-то. Они оба молчат, а затем начинают смеяться в голос, понимая, что легче и быстрей было бы вызвать конец света, но не банальную ревность Аси. — Как ты ее довел до такого состояния, Алаз? — Клянусь, не знаю. Она пришла ко мне именно с этими словами. Заявилась сюда, злая, как дикая и сказала, что ревнует. Мы поговорили и решили попробовать. — Решили попробовать сразу жить вместе? Алаз, Аси никогда и ни с кем не жила, ты это понимаешь? — Она жила с вами тремя, и ничего. Справилась же, — Алаз садится на диван и обнимает подушку. — Ты — идиот! Я тебе о другом говорю! — Если ты думаешь, что я буду сейчас обсуждать с тобой нашу интимную жизнь, то нет. Тут даже твое совершеннолетие не поможет, Яман. В очередной раз отшучивается Алаз, а затем повисла тишина. Каждый что-то обдумывал, но вслух не произнесли ни слова какое-то время. — Я столько дер*ма ей наговорил, — вдруг начал Яман, потирая голову. — Она не заслужила ни одного слова. — Ты же не привык слушать и прислушиваться. Лучше бы ты на меня тогда с кулаками сразу накинулся. Алаз набирает полную грудь воздуха, а затем выдыхает. — Яман, — обращает все внимание брата на себя, — мы смотрим на одну девушку, но видим двух разных, понимаешь? Для тебя она девочка, с которой ты рос. Вы знаете друг друга, понимаете. Я же ее чувствую. Абсолютно любую. Она девушка, которую я люблю. Я хочу быть с ней, заботиться, защищать, быть рядом, оберегать. Я хочу сделать для нее все, что только она пожелает. Ты понимаешь меня? Она одна, но какие разные чувства в нас вызывает. В тебе братские, а во мне, самые настоящие, которые только можно испытывать к девушке. Аси до сих пор переживает, что вы не общаетесь. А я из-за этого начинаю злиться. И меня бесит это беспомощное состояние, когда я ничего не могу для нее сделать. — Я поговорю с ней, Алаз. Мне тоже не хватает Аси в своей жизни, — выдыхая, признается парень. — И все? — не до конца веря, спрашивает Алаз. — Что ты имеешь в виду? — Мы просто поговорили и даже не повысили друг на друга голос? Яман пожимает плечами. — Выходит, что так. Но у меня все равно к тебе требование есть, Алаз. — Ну, конечно! Как же без этого?! — Алаз убирает декоративную подушку в сторону и двигается к краю дивана, устремив все внимание на брата. — Давай, я слушаю. Начинай свои нравоучения. — Не обижай ее. Иначе я точно тебе голову оторву. Ей девятнадцать, она умная и на вещи смотрит здраво, даже очень. Лучше нас с Джесуром. Не подведи ее, потому что она впервые проходит через все это и испытывает. Я не скажу ничего на то, что вы живете вместе, я молча смирюсь с этим, потому что это ее решение. А Аси решения всегда принимает правильные. Но я не хочу, чтобы она страдала, а ты у меня пока не совсем вызываешь доверие, но это выбор Аси, поэтому я его принимаю. — Яман, послушай, — Алаз ожидал что-то подобное от Ямана, но не думал, что он будет так сильно переживать за нее. — Я ее люблю. По-настоящему. Люблю так, что себя забываю. Впервые в жизни понимаю это чувство, принимаю и хочу отдавать в ответ. Я стараюсь для этих отношений, поверь. И будь моя воля, я бы ее даже на учебу не отпустил, потому что вокруг нее постоянно кто-то крутится. Я туда хожу не учиться, а следить за Аси. Я боюсь, что ей могут навредить, а еще больше я не доверяю Мерту, который слез с больничной койки и уже ходит в университет. — Тогда почему позволил ей работать до ночи в кофейне? — Потому что она этого очень хотела. Она загорелась этой работой, что я мог сделать? Клянусь, если бы смог, закрыл бы ее дома и вообще никуда не выпускал. — Не сходи с ума, братец. Алаз игнорирует слова. — А ты лучше поговори со своим братом, братец… — интригующе начал Алаз, — иначе я ему такой шторм устрою, что он у меня будет медленно и мучительно умирать. — О чем ты? Мне поговорить с Денизом? Зачем? — До меня он к ней проявлял знаки внимания, сейчас уже нет, но он иногда так на нее смотрит, что мне это совсем не нравится. — Я уверен, что ты преувеличиваешь, но я поговорю, хорошо. — Раз мы все решили, может, уже позвоним девочкам? — Давай. Яман набирает Рюйе, а Алаз Аси. Первая не отвечает, а вторая забыла дома телефон, который звонит в руках Алаза, выходящего из спальни. — Замечательно. — Рюйя позвонит, когда они все обсудят. Поехали, выпьем? Я тебе такое место покажу, мы с доктором туда ходили. — С отцом? — Да, с отцом. — Везет же тебя, Дикий. Всю жизнь без семьи и на улице, а сейчас не то, что семья, у тебя жена и два отца, — отшучивается Алаз. — Да иди ты. Яман толкает его в плечо. ***** — Что сейчас будет, Руйя? — А что может быть, Аси? Девушки сидели в сквере недалеко от нового микрорайона, где находилась квартира. Аси еще не отошла от шока, и сумбур в голове не успокаивался никак. Глупо было надеяться и думать, что они самые умные и им удастся держать свою жизнь под секретом, как можно дольше. Рано или поздно ведь любая ложь выходит наружу. — Он только принял новость о том, что мы вместе, а тут такое… Он же ее принял? — переводит взгляд с земли на Рюйю. — Раз вы пришли сегодня к Алазу… — Да, поэтому мы приехали, хотели чай попить и сладости захватили с собой. — Сладости… — усмехается девушка. — Аси, это же Яман. Он немного поворчит и успокоится. Сейчас они между собой поговорят и все решится. Рюйя обнимает Аси и гладит по плечу в знак поддержки. — Яман совсем не знает Алаза, поэтому не понимает. — Не знает, но его знаешь ты. И если вам хорошо вместе, и он делает тебя счастливой, то какая разница, кто и что скажет, кто поймет вас, а кто осудит? Главное то, что чувствуете вы, Аси. А оба вы счастливы, это видно. Вспомни день рождения Эдже. Ты не обратила внимание, а я заметила и мама, как Алаз смотрел на тебя влюбленными глазами и полный гордости. Его взгляд так и кричал «эта моя девушка!» — Рюйя улыбается, вызвав ту же реакцию у грустной Аси. — Пожалуйста, не расстраивайся. Впереди у вас будет еще много хороших и не очень моментов, но вам надо держаться друг за друга, чтобы не потерять себя и друг друга. Мы все впервые видим Алаза таким… Спокойным. Такое непривычное, но приятное состояние, знаешь? Он очень старается, по нему видно. И на реабилитацию ходит, учебу не пропускает. И это все благодаря тебе, Аси. Ты его меняешь в лучшую сторону. — Перестань, пожалуйста, — просит Аси, вытирая слезы. — Я больше не выдержу всех этих слов. — Ты знаешь, братья Сойсалан они такие. Сначала заставляют тебя улыбнуться, потом ты будешь страдать, и плакать из-за них, а потом они просто берут и делают тебя самой счастливой. Показывая, что на всем белом свете существуете лишь вы вдвоем. Скажи честно, испытывала такое? Аси просто кивает в ответ, соглашаясь с каждым словом девушки. — А еще они умеют знатно потрепать нервы. — О, да-а-а… В этом им равных нет! Они так и подшучивали, сидя на лавочке и делясь своими мыслями. На какое-то время девушки даже потеряли счет времени. Они потянулись одновременно за телефонами, но Рюйе повезло больше. Аси поняла, что забыла его дома, а Рюйя увидела пропущенные от Ямана. — Яман, все хорошо? — включила она громкую связь. — Почти, — начал он серьезно. — Возьми Аси и приезжайте, адрес скину. — Что случилось? Алаз с тобой? — Просто приезжайте и все, — мгновенно отключился Яман. Через каких-то полчаса они были на месте. Рюйя узнала место сразу, как получила смс от мужа, ведь когда-то Гювен позвал ее сюда и устроил встречу им с Яманом, но она не понимала, что они тут с Алазом могли делать вместе? Если только… Девушки прошли внутрь и сразу заметили слева в углу за столиком у окна Алаза, который сидел спиной и Ямана, который сидел к ним лицом. — Пошли! Рюйя взяла Аси за руку, и они вместе подошли к столику. Парни были навеселе и много смеялись, в то время, как девочки, начинали злиться. — Вы пьяные! — констатация факта от Аси, которая за секунду забыла о своем страхе и всем происходящем пару часов назад. — Мы там сидим на улице, мерзнем, а вы тут пьете? — Яман, тебе сегодня от жены влетит, братец, — смеется Алаз над братом. А потом переводит взгляд на злую Аси и хочет взятть ее за руку, но та лишь в ответ бьет Алаза по руке, вызывая еще больше смеха у ребят. — Т-ш-ш-ш, — убирает палец от губ. — Да, мы выпили немного. Но не это главное. Мы поговорили и все решили. — Впервые, — поднимает палец вверх Алаз и наливает еще Яману и себе. — Да, впервые, нормально. — Не ругались. — Да, не ругались. — Ближе к делу, ну?! — не выдержала Рюйя этого цирка. — Аси, — встает Яман из-за стола и подходит к другу детства, — я был неправ. Прошу прощение за все, что тогда наговорил тебе от злости, сестренка. Ты не заслужила ни одного слова, которое я тогда тебе сказал и очень обидел. Прости. — Яман протягивает руки и обнимает удивленную девушку. — Ты моя сестренка и я хочу, чтобы все у тебя в жизни было хорошо, — он выпускает ее из объятий и держит за плечи, — и если твое счастье заключается в моем избалованном брате, то я только поддержу вас. Но! — поднимает палец, акцентируя внимание на следующих словах, — если он тебя обидит, то я с ним разберусь. Мы с ним договорились. — Он выбьет мне зубы, Аси. Так что я обещаю, что буду себя вести хорошо! Они смеются, окончательно стерев напряжение сегодняшнего дня. Рюйя садится к Яману и целует его в щеку, крепко обняв. — Ты самый лучший, ты знаешь? — шепчет ему, чтобы слышал только он. — Знаю, — подмигивает ей. — Поэтому ты за меня и вышла, Рюйя Сойсалан-Айдын. — Иди ко мне. Алаз не стесняясь никого, обнимает Аси, прижав к себе, а перед этим поцеловав в уголок губ. — Вы не ругались? В ответ счастливый Алаз отрицательно машет головой. — И не подрались? Тот же ответ. — Вы обо всем поговорили? Та же реакция. — У него не было шансов перед моим обаянием, бунтарка. Алаз снова поймал момент и поцеловал ее в уголок губ. Глава 13 Всю следующию неделю Аси работала, чтобы в пятницу поменяться и пойти на вечеринку у бассейна к Чагле. Та, как безумная загорелась идеей и решила, что им всем нужно расслабиться. Родители с дедушкой как раз уехали в Анкару на какой-то медицинский форум и заодно отдохнуть. В воскресенье они обещали вернуться и пожелали, чтобы дом стоял на месте. А для большего успокоения Яман с Рюйей на эти два дня остались дома вместе с Чаглой. Сестра Фериде наготовила еды, сделала лимонад, и, проинструктировав Чаглу с Рюйей, уехала к сестре в гости, оставив молодежь Сойсалан одних дома. Эдже осталась в больнице, и вечеринка проходила без нее. Аси лежала на шезлонге, проверяя проект. Ей оставалось лишь отредактировать презентацию, которую делал Ахмед и скинуть его ребятам, так как всю неделю она не касалась его. Рюйя с Яманом и Алазом были в бассейне, а Чагла с Джесуром о чем-то болтали, сидя на соседнем шезлонге. — Я за лимонадом! Аси вскакивает и идет на кухню, услышав по пути слова Джесура о том, что ей надо выкинуть ноутбук, так как она совсем не умеет веселиться. Аси ставит в раковину опустошенный графин и с холодильника достает новый. Закрывает дверь и видит, как за ней стоит Алаз и сверлит ее взглядом. — Ты меня напугал! — смотрит на парня, вцепившись в графин еще сильнее. — Я тут подумал, — оттолкнулся он от холодильника и начал на нее наступать. Аси знает этот взгляд, наполненный бесенятами. — Я видел тебя голой, но не видел тебя в купальнике. И это самое мое большое упущение, Аси. Она поясницей упирается в столешницу, понимая, что отступать больше некуда. Алаз берет графин из ее рук и ставит слева от себя на столешницу, а потом навис над ней еще больше, уперев руки по обе стороны от нее, чем сократил расстояние между ними до самого минимума. — Алаз, мы в доме твоих родителей, — больше похоже на вздох сожаления, а не попытку предупреждения. — А я ничего и не делаю, — целует ее в уголок губ. — Просто не успел тебе сказать, что тебе идет купальник… Он открыто флиртует с ней, смело заявляет о том, что хочет ее и будь они не в родительском доме, он мысли мгновенно привел бы в действие, но увы… Пока ему остается довольствоваться видом Аси в красном слитном купальнике с глубоким вырезом на спине. А так хочется его снять с нее… — Мы обязательно съездим с тобой на море. Потому что лишать себя удовольствия смотреть на тебя в купальнике я не могу… — выдыхает, проводя кончиком носа от виска к линии подбородка. — Ведите себя скромней! — заявляет с порога Чагла, которая вошла в кухню и спугнула Аси так, что та со всей силы отпихнула Алаза от себя. — Иногда, ты как заноза в за*нице, Чагла! Огрызается ей Алаз, уперев руки в бедра. Ну, надо ж было ей зайти именно сейчас. — Отвали. Вы итак отдельно живете, веди себя скромнее. Не травмируй мою психику. — Ты родилась с травмированной психикой. Чагла игнорирует колкости брата и подходит к Аси, чтобы забрать графин лимонада. — Просто нужно было вовремя принести лимонад. Скажи спасибо, что Яман не пришел. Я как чувствовала, что ты сюда прибежишь, — одарила она брата улыбкой победителя. — Аси, идем? — Да, конечно, — улыбается девушка недовольному парню. Где-то на середине бассейной вечеринки, когда еда была съедена, лимонад выпит, ребята резвились в воде. Парни подкидывали девочек, те тоже пытались, но с наименьшим успехом. Алаз всячески касался Аси, чтобы напомнить ей, что между ними осталось незаконченное дело, к которому они обязательно вернуться чуть позже. Аси вышла с бассейна, когда на телефон Алаза позвонила Мелиса. Та в панике начала говорить о том, что случайно удалила последние несколько слайдов презентации и не может их теперь восстановить. И пришлось это делать Аси. Накинула на себя пляжную рубашку белого цвета чуть выше колена и хотела пойти на кухню за зарядкой, как увидела, что к бассейну идет Лейла. — А ты что здесь делаешь?! — без каких-либо колебаний спрашивает удивленная Чагла. — У тебя же вечеринка у бассейна! — И что? Тебя она разве касается? — Ну, конечно! — проходит к пустому шезлонгу, снимает сланцы и стягивает с себя сетчатую тунику, полностью демонстрируя всем свой раздельный золотой купальник с паетками того же цвета. — Алмира сказала, что у тебя вечеринка у бассейна, и я решила прийти. — Моя вечеринка для друзей завтра, а сегодня для семьи! — указывает на бассейн, где застыли все. — Ты мне сейчас предлагаешь уйти домой? — Да, именно так! — Я уже пришла. И к тому же на мне новый купальник, купленный в Милане. Я просто перепутала дни, Чагла. Не будь такой злой. — Она не то имела в виду, Лейла, — пытается смягчить обстановку Рюйя. — Ты, конечно же, можешь остаться. — Спасибо, Рюйя, — улыбается девушка, ложась на шезлонг. И Аси уже отошла от своего шезлонга с ноутбуком, но с досадой поняла, что на ее телефоне села зарядка. Поэтому Мелиса звонила Алазу. Пришлось собрать всю волю в кулак и вернуться к бассейну. — Алаз, — зовет его, присев на край бассейна, чтобы вода ее не намочила. Он подплывает к ней, и, приподнявшись, целует в колено, вызвав слабую улыбку у Аси. — Я могу воспользоваться твоим телефоном? Мой сел. — Конечно, — спокойно отвечает Алаз и держит ее своим взглядом, зная, как она себя чувствует сейчас, и, пытаясь дать понять, что все хорошо. Аси только встает, берет его телефон, кладет на ноутбук и идет на кухню. Ей действительно надо проверить презентацию, но боится, как бы не напортачить еще больше. — Мне он не разрешал трогать свой телефон, — наблюдая за Аси с Алазом, констатирует факт прошлого Лейла. — Разницу теперь поняла? Лейла игнорирует Чаглу, со злостью вспоминая, как Алаз поцеловал девушку в колено и улыбался ей, глядя таким влюбленным взглядом, не замечая никого вокруг. — Они, правда, живут вместе? — Ага. И свадьбу уже планируют. Оказавшись одна на кухне, Аси только сейчас позволяет себе дышать, выпустив из легких весь воздух, что скопился в ней. Почему она была уверена, что глава в жизни Алаза под названием «Лейла» так легко останется позади? Зажмурила глаза, сжав руки в кулаки так сильно, что ногти впились в кожу, причиняя боль. А потом резко распахивает глаза и разжимает кулаки, не в силах совладать со злостью. — Повернись ко мне. Алаз берет ее за руку и разворачивает к себе. Злая и молчаливая она еще опасней, чем когда ругается и посылает все вокруг. Он берет ее руки, где еще красуются следы от ногтей, и целует каждую ладонь. Поднимает голову и их взгляды встречаются. Его — спокойный и понимающий, ее — злой, приправленный обидой. — Не соглашайся с правилами игры, которая тебе не нравится. Начни вести свою. Не позволяй ей мешать тебе и усомниться в себе одним своим присутствием. Не делай так, Аси. — Алаз, я… Она не знала, как прояснить свои мысли в голове. Всегда, когда дело касается Алаза, она теряется и не может собрать себя в кучу. — Иди ко мне, — он обнимает ее, целуя в плечо и крепко прижав к себе. Испугалась девочка Аси. Думала, спрячется здесь, под предлогом своего проекта, но нет. Он бы не пришел, если бы был уверен, что она будет работать, а не использует это как предлог, чтобы сбежать и спрятаться. Алаз сам удивлен появлению Лейлы здесь, но прятаться бессмысленно. Он давно закрыл с ней все счета, но не может не отметить тот факт, что ему не нравится ее нахождения здесь, но сейчас главное успокоить Аси. — Я была уверена, что она в прошлом, Алаз. — Она и так в прошлом, ты права, да. С ней давно все кончено. Не думай о ней и даже не вспоминай. А ты, — берет ее лицо в свои руки, — растерялась и неприревновала. Даже обидно, — морщится парень, вызвав улыбку у нее. — Я тебя люблю. Продолжая всматриваться в ее глаза, тепло улыбается. — Что-то долго их нет. Может, что случилось? Пойду, проверю. Встает с шезлонга Лейла, которой явно не давало покоя то, что Алаза с Аси долго нет. — Сядь на место, а лучше всего уходи! — рычит на нее Чагла, обратив внимание всех на себя. Лейла так и застыла у шезлонга, глядя на разъяренную бывшую подругу, но внимание всех привлек Алаз своим криком: — Мы бежим! А затем пронесся от самой двери на плече с Аси до самого бассейна и прыгнул с ней в воду, оставив после себя волны и кучу брызгов, которые задели и Чаглу с Лейлой. Вторая лишь разозлилась, а первая смеялась во весь голос. Фыркнув, Лейла лишь засобиралась и ушла с вечеринки, вызвав только смех у ребят. ***** Сегодня на работе Аси со смехом вспоминала события вчерашнего дня, рассказывая подруге. Даже приход Лейлы казался чем-то забавным, хотя вчера, все было наоборот. Рабочий день выдался тяжелым. Окончание учебы и экзамены сильно сказываются на студентах, которые в этот период больше сидят на кофеине и перекусах. Еще с утра Аси почувствовала себя не хорошо, но проигнорировала свой организм, поспешив на работу. Поесть сегодня толком не удалось и вот так целый день на ногах, сказался плохим самочувствием. — Подруга, ты сейчас шлепнешься в обморок! Мелиса не на шутку перепугалась за Аси, которая за секунду побледнела. — Плохо и тошнит, — морщится девушка. — Ты сегодня вообще что-нибудь ела? — Чай выпила и все. — Это скорей всего от голода. Давай принесу тебя что-нибудь перекусить. Работы уже поменьше, так что сиди и жди меня. Мелиса выходит из комнаты отдыха, оставив Аси сидеть за круглым обеденным столом. Через пять минут дверь открывается и подруга входит с подносом в руках, где дымится ароматный чай и аппетитный бутерброд из багета. — Я сама сделала. Наисвежайший! Накидала только овощи и индейку. Ешь! Она со звуком поставила перед Аси поднос и встала над ней, контролируя процесс ее поедания. Бутерброд, правда, оказался вкусным, и от сладкого чая ей стало лучше, но что-то в моменте пошло не так. Вскочив на ноги, Аси убежала в туалет, подарив все содержимое желудка унитазу. Умылась несколько раз, понимая, что узел в желудке никуда не делся, и вернулась в комнату обратно, где Мелиса стояла с задумчивым лицом. — Давно тебе плохо? — Сегодня утром началось. Это из-за вчерашнего. Весь день были в бассейне, воды, наверно, наглоталась. Аси устало плетется к диванчику и ложится на него. — Ты отдохни, я в аптеку сбегаю, тебе что-нибудь от тошноты возьму и жаропонижающее, — касается ее лба, понимая, что вот-вот поднимется температура. Мелиса из кофейни выскочила в фартуке, только куртку накинула сверху. В аптеке купила два теста на беременность, таблетки от температуры и тошноты. Она была уверенна, что последнее Аси точно не понадобится, но все же взяла и вернулась на работу. — Аси, вставай, — Мелиса будит крепко спящую Аси. — Я договорилась, поезжай домой. Работы уже не так много осталось. — Который час? — Почти девять. Вставай, подруга. Мне позвонить Алазу, чтобы забрал тебя? — Нет, не надо. Он на дне рождении у друга. — Аси засобиралась домой под пристальным взглядом Мелисы. — Что-то случилось? — Нет, просто смотрю на тебя и думаю, какова вероятность того, что ты можешь быть беременна от своего Алаза? Как гром среди ясного неба, который зацепил и Аси, заставив ее остановиться. Она не хотела понимать смысл произнесенных слов Мелисой. Нет. Это неправда. Она не может быть беременна от Алаза. Невозможно. Они всего ничего вместе. Так быстро это не случается, да и к тому же, они всегда предохраняются! За исключением пары-тройки раз… — Нет, — дернуло нервно головой, сама не веря в свой ответ. — Да нет же. Какая беременность?! Мы всего то вместе… И она вдруг запнулась, пытаясь в своей голове воспроизвести хотя бы примерные сроки их отношений с Алазом. И поняла, что не может. Время как-то слишком быстро проходит в его обществе. — Сколько мы с ним? — Не знаю, — пожала плечами девушка. — Ладно, я дома подумаю. Разворачивается, чтобы уйти, но слова подруги заставляют ее остановиться. — Я купила тебе два теста. Они у тебя в рюкзаке. Сделай их обязательно и если будешь в состоянии, позвони мне, Аси. Она так и стояла спиной, слушая подругу, не осмелившись к ней повернуться. Находясь дома Аси всячески оттягивала момент, чтобы сделать тест. Двадцать минут душа не помогли, а когда она схватилась за таблетки от тошноты, чтобы их выпить, то просто остановилась, глядя на два маленьких кружочка у себя на ладони. Сейчас в ней шла внутренняя борьба добра и зла. Один голос говорил, что невозможно забеременеть так быстро и легко, и что ей просто плохо, без особых на то причин. А второй шептал, призывая к совести, что возможно, в данный момент в ней развивается жизнь, крохотная такая, которая очень уязвима и может пострадать от маленьких таблеток. И к какой прислушаться Аси не знала, но в глубине души уже понимала. Выкидывает в раковину таблетки, хватает оба теста и идет в туалет. Все по инструкции и долгое ожидание, как ей кажется. Она еще не понимает, что будет делать в обоих случаях. Обрадуется или расстроится? А может, ее плохое самочувствие никак не связано с беременностью и это ложная тревога? Прошло почти десять минут, а она так и не может подойти и взять два этих маленьких теста. — Черт возьми, Аси! Бл*ть!!! Она хватается за голову и все так же боится подойти. Чувствует, что ей становится только хуже и поднимается температура. Она бы так простояла до самого утра, но услышала, как открывается дверь, оповестив о том, что Алаз вернулся. Аси, не глядя на тесты, хватает их и выходит к Алазу. — Привет, — улыбается он и подходит к ней, но Аси лишь делает шаг назад, чем очень удивляет парня. — Просто объясни, что могло произойти за несколько часов, что меня не было рядом, чтобы я понимал хоть немного, почему ты от меня шарахаешься. Алаз начинал нервничать, а еще больше не понимал ее раздраженного состояния, которое просто сочилось из нее. Снова кто-то что-то сказал? Встретилась с Лейлой? Услышала очередные сплетни? Он всерьез начинал переживать за ее душевное состояние. Прошло почти десять минут, а она так и не может подойти и взять два этих маленьких теста. — Черт возьми, Аси! Бл*ть!!! Она хватается за голову и все так же боится подойти. Чувствует, что ей становится только хуже и поднимается температура. Она бы так простояла до самого утра, но услышала, как открывается дверь, оповестив о том, что Алаз вернулся. Аси, не глядя на тесты, хватает их и выходит к Алазу. — Привет, — улыбается он и подходит к ней, но Аси лишь делает шаг назад, чем очень удивляет парня. — Просто объясни, что могло произойти за несколько часов, что меня не было рядом, чтобы я понимал хоть немного, почему ты от меня шарахаешься. Алаз начинал нервничать, а еще больше не понимал ее раздраженного состояния, которое просто сочилось из нее. Снова кто-то что-то сказал? Встретилась с Лейлой? Услышала очередные сплетни? Он всерьез начинал переживать за ее душевное состояние. — Аси, в чем дело?! Девушка испуганно смотрит на него, затем опускает глаза на руки, что-то рассматривая в них, достаточно долго. А затем поднимает на него испуганные глаза, готовые вот-вот заплакать. — Я беременна, Алаз. Глава 14 Так, Аси сказала, что беременна и вид у нее такой, будто она совершила террористическое нападение, осознав масштабы катастрофы. В его голове тяжестью оседают слова, и понимание услышанного приходит как-то слишком долго. Беременна. Аси беременна. От него. — Вау!.. Выдает удивленно, запустив руку в волосы и сжимая их. Ему надо подумать. Желательно быстрее, потому что статуя в лице Аси его очень напрягала. — Ты уверена? — Алаз старается как можно мягче задать вопрос, чтобы она не искала подвох в его словах. — Такое же бывает, что можно ошибиться. Аси в ответ лишь протягивает ладонь, где лежат два теста на беременность. Алаз делает шаг к ней и берет оба. Качает головой, понимая, что значат две полоски, а здесь их целых четыре! Два положительных теста, что значит полный пи*дец, который он даже не предполагал. Может быть потом, в будущем, но точно не сейчас. Да и вообще, он не задумывался о детях в свои двадцать лет. — Ладно, — тяжело выдыхает. — Будем рожать, — пожимает плечами, так спокойно озвучив свое решение. — Кого рожать, Алаз? Аси пришла в себя и выдала первую фразу за последние несколько минут. — Как кого? Ребенка. Алазу казалось, что он общается с умалишенной девушкой, хотя это было почти правдой. Вид у Аси оставлял желать лучшего. Но ее вопрос засел внутри, наводя на очень нехорошие мысли… — Какой ребенок, Алаз? Ты себя слышишь?! — перешла она на крик. — А ты себя слышишь, Аси? Что за реакция такая бурная, я не пойму! Я тоже удивлен не меньше тебя, но хотя бы не паникую. Успокойся, пожалуйста, криками ты ничего не добьешься. — Ты больной? О каком ребенке ты говоришь? Какой из тебя отец, а из меня мать? Ты сам еще ребенок! — плюет ему слова подобно яду. — Я? — поражается, совсем не ожидая услышть таких слов. — Я пытаюсь решить проблему, а ты кричишь, как маленькая и не слышишь ничего! — Вот видишь… Ты только что назвал это проблемой. О каком желании иметь ребенка в двадцать лет ты говоришь, Алаз? Ты о себе позаботиться не можешь, ребенка будешь воспитывать? Ее слова — плети, бьют его, оставляя кровавые следы. Так значит вот какого она мнения? Она все так же продолжает видеть в нем избалованного и не готового к ответственности Алаза? А все это время, что это было тогда? Черви сомнений в его голове уже начали свою работу. Медленно поедая весь его здравый смысл и спокойствие. — По-твоему я настолько ничтожный, что не смогу воспитать ребенка? Тогда как выросли Чагла с Эдже? Хорошо, хорошо, — зажмурив глаза, переводит дыхание. Лишь бы сейчас не сорваться, но он уже не может контролировать эту ярость. — Я не смогу. Хорошо, ладно, — нервно кивает головой, а потом выдает слова, раньше, чем мозг успел подумать. — А Яман сможет? Точно сможет, конечно! Это же Яман! Герой Яман, который всех всегда спасает! Что такое для него ребенка воспитать?! — Алаз… — Что Аси?! Все что хотела, ты уже сказала! Тебе настолько противна мысль иметь от меня ребенка, что ты думаешь, как от него избавиться? Ты, которая выросла без матери и на улице, готова пойти на это?! — Да, Алаз, да! Кричит со злобой, не свойственной ей. Такой агрессивной, такой пугающей, что Алаза передернуло от ее решимости. — Что будет с моей учебой и работой? Что скажут твои родители? Яман что скажет?! Ее поглатила истерика. Она неосознанно выдала вопросы, а когда закончила, поняла, что слова про Ямана были лишними. Злой взгляд Алаза все сказал за него. — Тебя сейчас волнует то, что скажет Яман? Серьезно? Его голос дрогнул. А потом со всей силы толкнул ногой журнальный столик, который ударился о деревянную низкую полку, где стоял телевизор, вызвав грохот. — Тебя, бл*ть, волнует, что подумает Яман и не волнует, что думаю я?! Я, который спит с тобой и сделал этого ребенка тебе?! — Алаз кричит ей это в лицо, совершенно не обращая внимания на ее слезы и страх. Ему хотелось крушить все вокруг. Он маячил по гостиной, не зная, куда себя деть. До боли тянул волосы, чтобы его руки не прикоснулись ни к чему, что можно разбить. Они ведь все решили, поговорили, но… Это адское пламя ревности сожгло все его нутро. Не получается у них быть вместе, не тронув Ямана. — Почему ты со мной, Аси? — остановился в нескольких метрах от нее. Осознанно держался подальше от девушки. — Почему живешь со мной? Спишь со мной? Почему? Потому что я маленький и избалованный ребенок? А Яман кто? Пример зрелости и подражания? От такого, как он можно хоть целую футбольную команду родить в девятнадцать? Почему мы вообще вместе, если в твоей голове до сих пор мысли о нем? Почему, Аси?! Алаз кричал и горел в собственной агонии. Голова уже давно перестала понимать что-либо. Он снова метался по квартире, не приближаясь к ней. А Аси стояла, приросшая к своему месту, и не могла даже моргнуть. Настолько все ее тело ушло в отрицание и непонимание развернувшейся перед ней сцены. Она впервые видела Алаза в таком состоянии. Он был на грани сумасшествия, причиной, которой снова стала она. Алаз подходит к ней близко, а она так и продолжает стоять, не шелохнувшись, в вакууме собственного хаоса. — Когда тра*аешься со мной, Ямана представляешь? Когда обнимаешь меня, разговариваешь со мной. С кем ты все это делаешь, Аси? С Яманом или со мной? Сегодня он беспощаден. Решил бить ее словами, а она лишь будет бить в ответ. — А ты, Алаз? — тяжело выдыхает. — Рюйю представляешь, когда ложишься в мои объятия? — Да! Представляю именно ее! Без малейшего колебания и сомнения, кричит ей самые противные слова, которые она когда-либо слышала. Большего унижения она еще не испытывала. Аси не поняла, как рука замахнулась и влепила ему звонкую пощечину, отрезвляя обоих. — Ненавижу тебя! — с отчаянием произносит слова и скрывается в спальне, хлопнув дверью и закрыв на замок. Только сейчас Алаз понял последствия этой войны. ***** Два часа на свежем воздухе не выветрили ни одной его мысли. Как они дошли до такого, он правда, не понимал. Столько сказанных слов, разве можно будет потом простить? Вернувшись домой, он не рискнул зайти в спальню. Во-первых, был уверена, что дверь заперта, а во-вторых, знал, что Аси лучше сейчас оставить наедине с собой. Утро встречал на диване, так и не сомкнув глаз. Как только солнце взошло, он сразу взялся за дело. — Мама, вы, когда прилетаете? — Мы уже в Стамбуле, сынок. У отца поднялась температура. Мы едем в больницу. Что-то случилось? Слишком подавленный голос Алаза беспокоил Неслихан. — Да… Нам нужна твоя помощь. — Что случилось, Алаз? У вас все в порядке с Аси? Это касается ее или девочек? — Аси беременна… Алаз сидит в коридоре больницы и просто пялится в потолок. Двойной кофе не помог. Как она согласилась ехать в больницу, тоже не знает, но ее вид все сказал за нее. Бледная и с температурой, Аси вообще не позволила к себе прикоснуться. Их встретила Неслихан, как только они переступили порог больницы. Взяла ее под руку и прошла с ней к лифту, остановив Алаза одним движением руки. Не позволила ему идти с ними. Одними глазами указала на диванчик, где он сидит уже больше двух часов. Неужели вся это процедура такая длительная? Нельзя быстро посмотреть, что там и отпустить? Не выдерживает этого незнания, и, вскочив с дивана, идет к лифту, когда у него звонит телефон. — Мама? — Поднимись ко мне, сынок… Алаз с высокой повышенностью нервозности нажимал на кнопку лифта, чтобы тот быстрее спустился. Створки лифта открываются, он заскакивает и с той же нервозностью нажимает на кнопку, чтобы теперь лифт закрылся. Какое-то нехорошее чувство разворачивалось в нем, которое он так старательно игнорировал. — Я здесь! — открывает дверь кабинета, от чего та бьется о стену. Неслихан сидит в своем кресле, пытается набраться смелости, но как-то не получается. Всегда тяжело приносить плохие вести родственникам пациентов, а когда приходиться говорить о плохом собственному ребенку — вдвойне тяжелей. — Проходи, садись. Неслихан закрывает за сыном дверь, чувствуя, как он прожигает ее взглядом. — Мам, я не ваш пациент и подбирать для меня слова не нужно. Что произошло? Скажи, как есть. С Аси все хорошо? — она кивает в ответ, а Алаз чувствует, как тяжесть на плечах стала на один грамм легче. — А… ребенок?.. — Замершая беременность… Высокая температура и плохое самочувствие. Мне жаль, сынок. Но ничего сделать нельзя было. Ей провели операцию, сейчас Аси спит. Слова пробили в нем зияющую дыру, пульсирующую физической болью. Расплата мгновенно пришла за все его мысли и слова, что были необоснованно сказаны Аси… Другого объяснения нет. Алаз проваливается в кресло, протирая лицо руками. Ему надо прийти в себя и идти к Аси, ведь, чтобы он не чувствовал сейчас, как бы не было больно, он знает, что ей будет в разы хуже, когда она проснется. А он хочет быть рядом и будет, не смотря на все ее истерики и попытки прогнать его. — Это я виноват… Надавил на нее, наговорил кучу всего даже не спросив, что думает она и чего хочет… Сломленный Алаз, которого Неслихан видела перед собой разбивал ее материнское сердце. — Нет, Алаз, нет, — садится перед ним на корточки и берет его руки в свои, заставив сына смотреть на нее своими полными слез глазами. — Такое часто бывает, сынок. Когда организм не готов к чему-то чужому, инородному, он сам решает, что лучше. Возможно не сейчас, но в дальнейшем могло быть только хуже. Аси молодая и крепкая девочка, пройдет обследование, сдаст анализы и все будет хорошо. В будущем на ней никак это не скажется, поверь, сынок. Доктор Хаят все объяснила, и когда Аси проснется, она с ней сама поговорит и все расскажет. Прошу, не бери на себя ответственность за то, к чему ты не имеешь отношения. Это не твоя вина и уж тем более не этой девочки. — Я столько всего ей наговорил, мам. Она не простит меня… — Простит. Обязательно простит, единственный мой, — гладит его по голове и целует в щеку. — Вы оба молоды и слишком импульсивны, но это не должно вам мешать. Если вы любите и готовы слушать друг друга, то многое можно простить, Алаз. Вы еще этому научитесь, не сразу, но научитесь, сынок. — Я боюсь к ней идти. Что я ей скажу? — Ничего не говори, просто будь рядом. Она будет знать, что ты есть, несмотря ни на что. Алаз еще сидел в кабинете матери, когда ее позвала медсетсра для подписания каких-то документов. Он боялся идти к Аси. Боялся увидеть, в каком она будет состоянии и что они могут сказать друг другу. Он услышал, когда медсестра сообщила матери о том, что Аси пришла в себя. Встал с кресла, сделал глубокий вдох и вышел из кабинета навстречу неизвестному. Открыв дверь палаты, обнаружил, что доктор о чем-то разговаривает с Аси. Та смотрит на врача, но не выдает ничего кроме пустого взгляда. Кажется, все ее слова, сопровождающиеся доброй улыбкой, никак Аси не трогают. Он только успел ухватить слова про лечение. Извинился и вышел за дверь, ожидая окончания разговора пациента с лечащим врачом. Подпирал стену, спрятав руки в карманы джинс и ждал. Ждал долго, пока дверь не открылась и врач не вышла, пропуская Алаза. С осторожностью заходит в палату, закрыв дверь. Аси лежит, отвернувшись к окну, так тихо и спокойно. Медленно подходит к ней и садится на корточки, их лица встречаются, оказавшись на одном уровне. Он смотрит ей прямо в глаза, а она сквозь него. — А-Аси… — так неуверенно позвал ее, как мальчишка. Она все продолжает смотреть сквозь него, а потом просто отворачивается к нему спиной, поставив точку в этом не начавшемся разговоре. Алаз сидит еще какое-то время, ведя внутреннюю борьбу, а затем встает, и проходит в соседнюю комнату, сев на диван и откинувшись на спинку. Он принимает правила ее игры, но только пока. ***** Весь день они провели в больнице. Аси так и не проронила ни слова. Только спала и лежала, когда делали капельницу. Алаз был с ней, хоть и понимал, что она всем своим видом игнорирует его. Забрал поднос с едой у медсестры и прикатил его к ней на столике, но Аси даже не взглянула на еду. Только выпила таблетки, а затем снова отвернулась от Алаза. Ночью ему удалось поспать немного. Несколько раз просыпался и проверял ее. Всхлипы и слезы, которые она так усердно старалась от него скрыть, он все же заметил. Когда подошел к ней, просто увидел, как она притворяется спящей, забыв вытереть слезу, что одиноко текла по щеке. Вернулся на диван и до утра уже не заснул. Выписка прошла быстро. Неслихан забрала все необходимые документы у гинеколога и принесла их Аси для подписи. Та молча все подписала и лишь добавила тихое «спасибо». Первое, что Алаз услышал от нее за эти дни и то, адресованное не ему. Истерик в виде того, что она, не поедет с ним, не было. Сидела, как мышка, тихо-тихо, сзади, пока они ехали домой. Каждый раз глядя в зеркало заднего вида он лишь встречался с ее взглядом, устремленным в окно. Все так же не было произнесено ни единого слова. Открыв дверь квартиры, Аси молча проходит в спальню, закрыв за собой дверь, но, не тронув ключ. И хотел бы Алаз сказать, что что-то начинает меняться, только все было не так. Услышал, как в душе течет вода, а потом еще минут сорок слушал эту «мелодию», пока сидел в гостиной, нервно заламывая себе пальцы и глядя в новый журнальный столик, который мама так быстро организовала. Аси один раз лишь вышла из спальни, чтобы взять воды и таблетки, назначенные врачом. Только ночью он осмелился войти в спальню, чтобы принять душ, а затем выйти. И хватило его всего лишь на два дня. Он больше не хотел все это видеть и чувствовать. Ему надо ее растормошить и привести в чувства, иначе они оба сойдут с ума. Все эти дни она была с выключенным телефоном, не подходила к учебникам и к презентации. А ему начала названивать назойливая Мелиса, которая лишь добавляла ему злости. Алаз входит в спальню и замечает, что Аси не спит. Два ее состояния в последнее время — это спать и просто лежать, глядя куда-то в пустоту. И ему это не нравилось. Ложится к ней, а она в ответ лишь закрыла глаза, в очередной раз демонстрируя, что не хочет его видеть. Ну, хоть не отвернулась, уже маленький шаг к победе. Алаз хочет, чтобы вернулась прежняя Аси. Аси, которая ураганом ворвалась в его жизнь, перевернув все с ног на голову. Аси, которая старается чего-то добиться в жизни и не зависеть ни от кого. Аси, которая ревнует, как безумная, а еще больше любит, как сумасшедшая. Он хочет видеть ту Аси, которая рядом с ним превращается в маленького котенка, которого надо холить и лелеять, обнимать и целовать. Он хочет видеть ту Аси, которая любит его безвозмездно и позволяет себя любить. Аси, которая рядом с ним становится такой уязвимой и позволяет себя вести. Ее дикая натура и бунтарство создало немало проблем, но хуже всего, когда она бездействует. И именно сейчас она это и делала. Разглядывает ее бледное лицо и хочет прикоснуться, но не осмелился. Ей это не нужно сейчас. Ему надо все ей сказать, иначе больше не выдержит и не получится спокойного диалога, а лишь очередные крики. — Не разговаривай со мной и даже не смотри, я согласен. Но выслушать меня ты должна, иначе мы оба сойдем с ума. Он выдерживает паузу, в надежде, что она хоть немного дрогнет и откроет глаза, но нет… — Я — идиот! На пустом месте приревновал тебя и наговорил столько х**ни, что даже если буду всю жизнь просить прощения, не заполучу его, и это будет правильно. Я сожалею обо всем, что тебе пришлось услышать и пережить за эти дни. Мне тоже плохо, но мои чувства по сравнению с твоими — ничего, Аси. Пустой звук. Потому что то, что пережила ты, не поддается объяснению. Это просто надо пережить. И если ты хочешь одна гореть в этом аду, хорошо, я молча приму это. Но если ты захочешь поговорить со мной или просто помолчать, я здесь, в соседней комнате и даже ближе, чем ты думаешь. Прости меня. Он абсолютно не готовился, просто сказал первое, что пришло в голову, и что чувствовал. Аси так и осталась лежать, не дрогнув даже своими красивыми ресницами. Протянул к ней руку, чтобы коснутся несвойственного ей цвета лица, но замер на полпути. А потом просто встал и вышел, понимая, что она уже давно приняла решение гореть самой в аду… И сегодня он не спал. Так и пролежал на диване, периодически глядя на телефон, проверяя время. Уже давно за полночь, а она еще ни разу не вышла из спальни. Добровольно спрятала себя в собственном хаосе и решила Алаза не впускать. Начала болеть голова. Нещадно. Казалось, что лопнет и все эти тяжелые мысли разлетятся по всей квартире. Пьет две таблетки болеутоляющего, и возвращается на диван. Без нее все не так, хоть она и находится в соседней комнате, но так далеко от него еще ни разу не была. Боль начала отступать. Стало легче, когда он прикрыл глаза в попытке заснуть, зафиксировав кисть на лбу. Услышал легкое движение, а ее силуэт неуверенно появляется в проеме двери. Стоит несколько секунд, а потом уходит. — Я не сплю, Аси. Смотрит ей в спину, а затем садится, упираясь локтями в колени и продолжая наблюдать за девичьей спиной. Кажется, он достучался до нее… Когда она развернулась к нему, он уловил это чувство легкости, подобное перышку, и это было лучшее за последние дни. Аси подходит и встает перед ним. Он чувствует, как она прожигает в нем дыру своим тяжелым взглядом. Поднимает на нее глаза, облизнув пересохшие губы. Пусть накинется на него с кулаками, пусть кричит и превратит всю квартиру в обломки, только пусть не молчит. Она протягивает к нему руки, запускает в его волосы и гладит, словно пытаясь успокоить, хотя сама нуждается в успокоении. Алаз больше не в силах выдержать этого одиночества рядом друг с другом и обнимает ее, тяжело выдохнув и уткнувшись ей в живот. Он залечит все ее раны, если только она сама позволит, по-другому никак. Ее слезы начинают приобретать звук, пусть еле слышимый. Уткнувшись носом, целует его в макушку и чувствует поцелуй Алаза в живот… и как его руки сильнее ее сжимают. Она думала, что выплакала все слезы за эти дни, но Алаз своей нежностью и заботой пробуравил в ней еще тонну не выплаканных. — Прости меня… — шепчет так тихо и садится к нему на колени. Смотрит в его уставшие глаза и понимает, что не одна она страдает. — Я не думала, что все так получится, Алаз. Я не хотела его, потому что очень испугалась. Вдруг я бы с ним поступила так же, как и моя мама со мной? Чтобы тогда было? На одного брошенного ребенка больше? Я очень боюсь этого, Алаз. Я боюсь быть такой же. Боюсь, что не смогу ничего дать ребенку. Лучше пусть он не появится, чем родится несчастливым… Прости меня… Я не хотела всего этого… Я люблю только тебя и не вижу других. Слезы ее душат, но молчать она больше не в силах. Брошенный когда-то ребенок теперь тоже боится бросить. Она никогда об этом не задумывалась, пока не сделала тест на беременность с положительным результатом. И какой ад развернулся тогда в душе… Все демоны вылезли наружу, устроив вакханалию и развивая в ней страхи. — Прости меня, Алаз… прости… Собери меня, прошу… Она дрожит в его руках, утопив себя слезами и задыхается, а Алазу ничего не остается, как обнимать ее и дать ей понять и почувствовать, что он рядом. Сам разрывается на части, слезы капают из глаз, но это все пустое. Ему важно собрать по кусочкам его Аси, которая разлетелась вдребезги. Алаз смотрит на остатки девушки, которую любит и не верит, что это она. Фиксирует ее лицо в своих руках и смотрит прямо в опухшие глаза. — Я люблю тебя! Слышишь, люблю?! Неважно, что было в прошлом, Аси. Отпусти. Будущее зависит только от тебя и меня. От нас. И оно будет прекрасным, я обещаю! Позволь мне тебя любить, доверяй мне и я клянусь, ты больше не испытаешь ни одного страха. Я не позволю. Потому что люблю тебя, потому что буду защищать и оберегать. Доверься мне. Аси целует его с такой тоской и отчаянием, что хочется заглушить все звуки мира и голоса собственных страхов, что звучат в голове, и по силам это только Алазу. Целует жадно, с горечью утраты себя, их обоих и ребенка, которого не успели прочувствовать, но никогда не забудут. Она скучала по нему все эти дни. По своему состоянию рядом с ним. По любви, которую он отдавал. Среди столького хаоса и бардака она понимает, что он первый и единственный мужчина, которому она отдала всю себя, свое сердце, а теперь и страхи. Никого другого никогда не будет. Аси хочет раствориться в нем и забыться. Не принадлежать себе, а быть продолжением Алаза. Им нельзя быть долго в разлуке. Их губы скучали. Продолжая целоваться, они лишь часто, но кратко вдыхали воздух, который так предательски быстро заканчивался. — Аси, нельзя, — первый прерывает поцелуй, когда его руки скользнули ей под кофту, ощущая непривычный холод тела, а ее руки прошлись по голому торсу вниз к резинке спортивных брюк. — Нельзя… нельзя… — тяжело выдыхает, касаясь ее лба своим. — Сначала твое здоровье, а потом все остальное. Глава 15 Пакт о перемирии официально подписывался каждый раз, когда они целовались. А делали они это всегда, когда выдавалась возможность. И это были не только горячие поцелуи, возбуждающие и требующие продолжения, но и легкие, мимолетные, спокойные и даже короткие. Алаз целовал губы, нос, глаза, лоб, шею, плечи, кисти, руки, и все, что попадалось ему от нее. Аси звонко смеялась и убегала, потому что выдержать поцелуй еще могла, но щекотку никогда. Начала ходить на учебу, вернулась к работе и пропила половину курса приема таблеток. Еще неделя и она снова пойдет на прием к гинекологу, и снова будет сдавать анализы, только уже совершенно с другими чувствами и настроем. Алазу взбрела идея приготовить ужин самому, потому что куда-либо пойти Аси не захотела, а он не стал настаивать. И готовить он, конечно же, не собирался. Всю еду заказал из ресторана, ему только надо было засервировать стол на двоих и накрыть, что он собственно и сделал, много матерясь и обжегшись, когда доставал блядо из термопосуды. Проклял все на свете и понял, что кухня точно не его. Аси идеально здесь справляется. Взглянул на часы, ожидая Аси и посчитал, что она задерживается на целых пятнадцать минут. Начал звонить, но она была вне зоны доступа. Набрал Мелисе, которая сегодня была в смене с Аси, но та просто не ответила на звонок. Время ее отсутствия становилось все больше, а тревога его все нарастала. Звонок за звонком, а между ними сообщения, и визит ее в соцсетях был лишь утром. Он все равно продолжал звонить, когда в дверь постучали. Открыл гостю, глядя в телефон, снова набирая девушке. Смотрит на Ямана, который даже не заходит вовнутрь. — Ты не знаешь, где Аси? Телефон недоступен. Алаз смотрит на растерянного брата и меньше всего, если честно, его сейчас волнует причина такого состояния и появления у него в целом. Наверно с Рюйей поругались за то, что не опустил крышку унитаза или носки разбросал по комнате? О чем там могут еще спорить муж с женой? — Она в больнице, Алаз. — В какой еще на х*й больнице, Яман?! — кричит, совершенно того не понимая. — Я за тобой. Поехали. Схватить куртку и обуться у него заняло долю секунды, дольше ждали лифт и бежали к машине. Яман что-то начал говорить про машину, светофор и то, что Аси была в телефоне. Слова эхом отдаются в голове, не давая никакой четкости и ясности. Мчатся к лифту, но он с*ка, как всегда на одной скорости, а Алаза это не устраивает. Бежит по лестнице, на ходу узнав номер палаты. Когда он добегает до двери, створки лифта открываются, и оттуда выходит Яман. Весь его вид говорил о том, что Алаз идиот, но сейчас это было так неважно. Забегает в палату, а следом заходит Яман. Алаз останавливается, когда видит, сидящую на кровати Аси с гипсом на ноге. Рядом стоят мама, Рюйя и Чагла. И все вчетвером о чем-то шутят и смеются. — Прибежал, — смеется Чагла. — Он, правда, бежал, сестренка, по лестнице, не дождавшись лифта. Они все начинают хихикать, а у Алаза до сих пор голова не вернулась на место. — Надо было позвонить, прости… — Аси застенчиво улыбается ему и только сейчас он приходит в себя. — Это что? Шутка такая? — Нет, — пожимает Аси плечами, — гипс настоящий. В подтверждении своих слов она стучит по белой поверхности на правой ноге от колена вниз к пальцам, которую приобрела меньше, чем час назад. Алаз протирает лицо руками, не до конца совладав с эмоциями. Делает глубокий вдох, а затем подходит к Аси и прижимает ее к груди. Только сейчас его начинало отпускать. — Мы выйдем, — спокойно говорит Неслихан и выводит из палаты всех детей, кроме Алаза. — Алаз, ты меня задушишь. — Замолчи, Аси, замолчи, пока я что-нибудь тут не разбил! Он продолжает ее обнимать, прижав к себе еще сильнее. Целует макушку, вдыхая аромат ее волос, и тихо начинает успокаиваться. Оставляет Аси и разворачивается к ней спиной, чтобы утихомирить это клокочущее чувство страха за нее. — Алаз, — тихо зовет его, — все в порядке и со мной все хорошо. Иди ко мне. Аси протянула к нему руки, зная, что он вот-вот повернется. Ждать он себя долго не заставил. Поворачивается и берет ее за руки, ложась рядом к ней на кровать. Она устраивается у него на груди и слышит, как сильно бьется его сердце. Растягивается в улыбке и целует прекрасное сердце Алаза. — Все хорошо, Алаз, — взглянула на него. Он тяжело выдыхает, расцеловывает ее лицо и снова крепко прижимает к себе. — Я, конечно, понимаю, что здесь у тебя бесплатное медицинское обслуживание, но, может, уже перестанешь сюда попадать? Алаз шутит, значит все в порядке, он пришел в себя. — Я вышла с работы, — начала Аси, взглянув на Алаза, — вовремя. Взяла телефон, чтобы написать тебе сообщение, но не заметила светофора и попала под машину. — А машина уехала и номера ты, конечно же, не запомнила. — Да… Мелиса вызвала скорую, и все это время была со мной. Перед твоим приходом ушла домой. Чагла была здесь и она позвонила Яману с Рюйей, а Яман сказал, что лучше сам тебя привезет. — Как можно быть такой невнимательной на дороге? А если бы было что-то серьезней? — с тревогой в голосе спрашивает. — Все обошлось, Алаз. Смотри, — хлопает сноап по гипсу, — это не перелом, трещина. Чтобы кость правильно срослась, надо было наложить гипс. Обещали, что к новому году снимут, — растягивается в улыбке девушка. — Все ненормальные на мою голову свалились! — заныл Алаз и снова обнял Аси. ***** А потом все закрутилось очень быстро. Аси была дома, а Алаз все это время не отходил от нее. Подшучивал, смеялся, кода она хромая делала какие-то дела или же прыгала, когда нога уставала и давала о себе знать. Если Аси не уволят с работы, то она просто расцелует хозяйку кофейни, когда вернется на работу. Про университет тоже можно было забыть на время. Алаз терпеливо ходил на учебу, чаще, естественно, пропускал, и брал задания для Аси. Несколько раз Мелиса сама приходила с кучей заданий, а о защите проекта не могло и речи идти. Своей группой закончили работу, и оставалось лишь его представить, а там и поездка в Анкару не за горами. Аси искренне верила и знала, что у них получилась хорошая работа, которую можно смело представить в столице. Проснувшись, как обычно утром, с рукой Алаза у себя на талии, Аси хотела встать, но тут же застыла от увиденной надписи у себя на гипсе. «Алаз — любовь всей моей жизни!» Она дважды прочла надпись, протерла глаза и прочла в третий раз, заключительный. Сначала чувство шока доминировало несколько секунд, а затем она начала в голос смеяться, от чего разбудила Алаза. — Что случилось? — сонно спрашивает, протирая глаза, чтобы окончательно проснуться. — Это ты сделал?! — Что сделал? Я только проснулся, Аси. — Алаз садится, откинувшись на изголовье кровати. — Оставил свой след. — Звучит очень двусмысленно… Не находишь? — тянется к ней и останавливается в паре сантиметров от ее лица. — А с тем учетом, что я не касался тебя дохрена времени, мой мозг и штаны работают против меня… Алаз целует ее в уголок губ и соскакивает с постели, направляясь в душ, но останавливается на полпути. — А надпись я вчера сделал, пока ты спала. Всегда знал, что я многофункциональный парень, — растягивается в улыбке и подмигивает ей, за что в ответ в него летит подушка, но не долетает. Гипс был снят в тот же день, когда Аси и все вокруг увидели надпись. Вся больница начала шептаться, и Алаз снова был темой номер один. Он несколько раз попросил аккуратно снять гипс, так как хочет забрать его домой. Схватил его и нес до самой машины, слыша смешки, вздохи и перешептывания о том, какой он романтичный и внимательный парень. Аси не понимала, что он с ним собирается делать и зачем он вообще, но больше не произнесла ни слова, когда Алаз на следующий день привел ее в спальню и показал, что сделал. Вставил гипс в узкую и удлиненную рамку под стеклом и повесил на стену. ***** Последняя неделя перед новым годом выдалась достаточно суетливой. Проект был успешно защищен и в январе они собирались в Анкару, чтобы представить его там. Алаз закончил со своими курсами реабилитации и в очередной раз пообещал Аси, что больше никогда и никаких наркотиков в его жизни не будет. Ему было достаточно ее, все остальное просто меркло на фоне чувств, что она в нем вызывала. Пара, на которой сидела Аси, делая записи в тетради, должна была закончиться через каких-то сорок минут. И все шло хорошо, пока в аудиторию наглым образом не ворвались. — Прошу прощение, мне срочно нужна Аси! Алаз встал, уперев руки в бедра, в поисках своей возлюбленной, пока Мелиса не сдала подругу с потрохами. — Она здесь! — девушка подняла руку, и он нашел Аси. — Господин Алаз, у нас занятие еще не закончилось, — с упреком оповещает преподаватель. — Простите! — пятится назад от мужчины, улыбаясь, — дела сердечные не ждут! — А затем разворачивается и бежит наверх к Аси. — Алаз, ты меня позоришь! — шипит на него Аси, понимая, что они снова в центре внимания. Вся аудитория просто забыла про занятие, как и сам преподаватель. — Времени нет, Аси. Опаздываем. Она так и стояла, сгорая от стыда, в то время, как Алаз чувствовал себя вполне хорошо. — Рюкзак в руки и вперед! Мелиса отдает рюкзак Аси за считаные секунды и пихает девушку к Алазу. Тот берет ее за руку, и они вместе спускаются. — Господин Алаз, у нас занятие еще не закончилось, — с упреком оповещает преподаватель. — Простите! — пятится назад от мужчины, улыбаясь, — дела сердечные не ждут! — А затем разворачивается и бежит наверх к Аси. — Алаз, ты меня позоришь! — шипит на него Аси, понимая, что они снова в центре внимания. Вся аудитория просто забыла про занятие, как и сам преподаватель. — Времени нет, Аси. Опаздываем. Она так и стояла, сгорая от стыда, в то время, как Алаз чувствовал себя вполне хорошо. — Рюкзак в руки и вперед! Мелиса отдает рюкзак Аси за считаные секунды и пихает девушку к Алазу. Тот берет ее за руку, и они вместе спускаются. И свидание это было самым идеальным из всего, что он мог придумать. Ничего вычурного и пафосного. Сначала он привез ее в ресторан, да не в простой, а в тот, о котором она давно мечтала. И все дело не в кухне и статусе заведения. Все дело было в чайках, которых она так давно хотела покормить и полюбоваться панорамным видом на город. Алаз случайно увидел, как она читает статью о ресторане Seven Hills и поинтересовался, получив воодушевленный ответ о том, что она мечтает там побывать, взглянуть на весь город и покормить чаек. И как же он был несказанно рад, когда официант провел их на террасу, где кружили чайки, глядя на завороженную девушку, которая просто забыла, как дышать, а только улыбалась, прикрыв рот рукой и совсем не веря в осуществление своей мечты. Стол не ломился от угощений на них двоих. Кажется, Алаз научился правильно себя вести с едой. Морепродукты и свежая рыба, приготовленные на гриле холодная закуска из овощей, кальмары и осьминог. Все это Аси заметила чуть позже, когда перевела дыхание от потрясающего вида на город, в котором росла, но не видела подобной красоты. Она с удовольствием пробовала все блюда по чуть-чуть, но к осьминогу так и не притронулась, пока Алаз уговорами сам не покормил ее кусочком. Она с силой его проглотила, и обещала, больше никогда такое не есть, от чего только вызвала улыбку у парня. Чаек она кормила куда с большим восторгом, чем пробовала осьминога. Алаз смотрел на нее такую счастливую, легкую, свободную, и был счастлив вдвойне, понимая, что стал причиной самой искренней ее улыбки. Пока она была занята птицами, он достал свой телефон и сделал несколько снимков. Случайные, красивые и настоящие. Эта маленькая девочка была в восторге, а он был в еще большем и чувствовал, как сердце готово разорваться от ее счастья. Правду говорят, ты счастлив, если счастлив твой любимый человек. Он никогда по-настоящему не осознавал всей этой банальности, пока окончательно и бесповоротно не полюбил эту бунтарку. И во время десерта, когда она что-то рассказывала с таким воодушевлением, а потом снова кормила чаек, Алаз просто слушал ее и впитывал каждое слово. Сегодня ее день и запомнится он надолго. — Это было идеальное свидание с осуществлением мечты! Аси обнимает Алаза, когда они вышли из ресторана. Алаз так быстро и красиво исполнил ее давнюю мечту, что она до сих пор не может поверить, но чувства радости и полной эйфории не покидают ее. — Я тебя люблю…– шепчет ему, глядя в глаза, — спасибо за мою мечту… Алаз нежно целует ее, чувствуя, как она искрит счастьем. — Но, если честно, я думала, мы останемся тут… — она кивает в сторону ресторана, говоря об отеле. — Намек понял, — смеется Алаз, продолжая держать ее в своих объятиях. — В следующий раз останемся, а пока нам пора идти дальше, бунтарка. Очередной игривый взгляд, легкий поцелуй в щеку, и взяв ее за руку, идут к трамвайной остановке. — Алаз и общественный транспорт? — удивляется Аси. — Надо быть ближе к народу. — Звучит, как девиз для начинающего политика, Алаз Сойсалан, — подшучивает девушка и проходит к окну. — Я подумаю об этом, — подмигивает ей. Проезжают пару остановок и выскакивают из трамвая, а затем много гуляют, пока не доходят до катеров, которые везут многочисленное количество туристов к Девичьей башне. Алаз наблюдает, как меняется ее выражение лица по мере того, как катер приближает их к месту. Она замирает, несколько секунд смотрит, не выдавая ничего, а потом растягивается в улыбке, повернувшись к Алазу. — Ты не шутишь? — Нет, — качает головой. — Еще одна твоя мечта побывать на Девичьей башне… Они сходят с катера и направляются наверх. Аси в предвкушении новых эмоций и ощущений, ведь это тоже было ее маленькой мечтой. То спокойно проходит по ступеням, то бежит, затем снова спокойно и чувствует, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Алаз поднимается сзади и чувствует, в каком она сейчас возбуждающем восторге от встречи с осуществлением еще одной своей мечты. Пока она поднималась, не сразу поняла, что башня пуста, хотя сейчас самое время для работы. Солнце вот-вот сядет и это будет просто потрясающий вид. Выходят на смотровую площадку, и только сейчас она понимает, что они с Алазом одни на Девичьей башне. — … вдвоем с любимым. Ты же об этом мечтала? Шепчет приятный голос Алаза на ухо, от чего мурашки пробивают все тело, сердце пропускает удар, а душа рухнула куда-то вниз между ребер и осталась там. Аси поворачивается к нему и расцеловывает счастливое лицо Алаза, вызывая любимый смех парня, и восклицает между поцелуями: — Ты идеальный! Свидание идеальное! День идеальный! — Не задуши меня от переизбытка чувств, — смеется Алаз, когда ее руки сильнее обнимают его за шею. — Как ты это сделал?! Аси отрывается от Алаза, глядя вокруг себя. Площадка пуста, сама башня пуста и вид заката только для них двоих. Даже тучи, которые сгущаются, не портят всю романтичность. Аси чувствует себя такой счастливой и свободной рядом с Алазом. С парнем, который когда-то ей показался противным и эгоистичным, сейчас исполнил две ее мечты за каких-то два часа. У нее до сих пор нет объяснения тому, почему она уехала со свадьбы раньше и приехала к Алазу, но уверена теперь точно, что поступила правильно, хоть и не понимала тогда этого. А все что было после, лишь доказало и показало, что им друг без друга уже никак. И ей хотелось кричать на весь Стамбул, что она любит и любима. Что человек, которого она когда-то не понимала, стал ее лучшим другом, парнем и просто человек, которому она всецело доверяет. Это чувство любви к нему, которое он в ней пробудил, кипит с такой силой, что хочется признаваться ему в любви снова и снова. Аси разворачивается к Алазу и видит, как он стоит на одном колене, молча ожидая ее. Улыбается, смотрит ей прямо в глаза, а тело каменеет от предстоящих слов, ведь нетрудно догадаться, о чем будет ее просить этот идеальный мужчина с открытой коробочкой в руках. — Аси, — начал он так робко, как мальчишка. — Я давно понял и осознал, что хочу всегда быть с тобой и исполнять все твои мечты. Самые простые и самые сумасшедшие. Хочу, чтобы ты больше от меня никогда не сбегала, а всегда приходила ко мне, когда тебе бывает очень грустно или, когда ты бываешь безумно счастливой. Я тебя люблю! Хочу, чтобы ты стала моей женой и носила мою фамилию, потому что ни с какой другой я ее делить не собираюсь. Алаз замолкает, понимая, что сказал какую-то глупость. Он снова не готовился, только нервничал, чтобы это было красиво, насколько это возможно. Парижем и Эйфилевой башней он бы ее не удивил, но решил, что это можно легко поменить на Девичью башню, где они будут вдвоем, ведь она об этом мечтала. Аси молчит, глядя на него растерянно, а он лишь только больше нервничать начинает. Он ожидал услышать сиесекундное «да», а она томит его ожиданием ответа. А если она снова испугается и захочет сбежать? К такому он совершенно не готов. Пусть лучше сразу его столкнет с этой башни в Босфор, чем откажет ему. Нервы начинали кипеть, Аси продолжала растерянно на него смотреть, и вся эта эйфория уже не казалось такой прекрасной. — Аси?.. — тихо позвал ее, сглотнув ком в горле. — Может, ты уже согласишься? У меня болит колено и начинается дождь. Он был прав и честен, как всегда. Дождь действительно начинался. Мелкий-мелкий, покрапывал, а колено уже начинало изрядно побаливать. Не привык парень к таким физическим нагрузкам. Сердце Алаза рухнуло. Он провалил главный экзамен в своей жизни, но сдаваться не собирался. Откажет в этот раз, будет спрашивать до тех пор, пока не согласится и кольца будет покупать в классической бархатной коробочке черного цвета, пока не получит от нее согласия. — Ты сумасшедший! Сумасшедший! — повторяет Аси, склонившись над ним и целуя. — Согласна! Согласна! Согласна! Алаз улыбается, между поцелуями, получив огромную порцию облегчения и радости. Аси улыбается, сквозь слезы, не веря во все происходящее. И даже когда он надевает ей кольцо, чувствует металлический ободок у себя на пальце, все равно не верит в собственное счастье. Рай не спустился с небес, они вдвоем создали свой на земле. А вечером они опоздали к семье, потому что бежали под дождем к такси, чтобы забрать машину Алаза, поехать домой и собраться на ужин. Вся семья была в сборе и все знали о его проделке, кроме самой Аси. А Эшреф сразу помог внуку, когда тот попросил о помощи, чтобы Девичья башня была открыта только для них двоих. — Пришли! — закричала Чагла и побежала первая обнимать свою двойняшку и новоприобретенную невестку в лице подруги. — Поверить не могу, что ты это сделал! Чагла искренне рада за брата, который очень изменился с появлением Аси в своей жизни. Все их обнимают, говоря слова поздравления. Аси смущается, а Алаз как всегда, доволен всем происходящим. Внимание окружающих всегда ему нравилось, но в последнее время Аси все взяла на себя, а он только рад и счастлив. — Иди ко мне! — Эшреф Сойсалан раскрывает руки, для объятий и Алаз мгновенно отвечает дедушке. — Молодец, мой мальчик! — хлопает внука по спине. — Помнишь, я всегда называл тебя львенком? — С самого детства и по сей день, — кивает Алаз головой. — Сегодня мой львенок вырос и превратился в настоящего льва! Я горжусь тобой, сынок! Эшреф целует Алаза, вновь крепко обнимая своего внука. — Аси, — протягивает ей руки, — иди дочка, иди. Девушка подходит и получает свою порцию объятий от старшего семьи Сойсалан. — Поздравляю, дочка. Ты помогла этому льву вырасти. А потом семейный ужин, долгие разговоры обо всем, шутки и смех. Время близилось к одиннадцати, когда Неслихан собралась идти отдыхать, но вовремя услышала Чаглу. — А может в клуб? — обвела она всех взглядом. — Семейная часть закончилась, пора и нам по-своему отметить великое событие сегодняшнего дня! — Сходите, но не забудьте вернуться домой без приключений, — дает последние наставления Неслихан, целует всех теперь уже своих детей и идет спать. — Король вечеринок Алаз Сойсалан, куда нас поведет? — спрашивает Яман, толкнув Алаза в плечо, вызвав смех всей молодежи. — Ты признал меня королем, братец, это дорогого стоит! — приобнимает брата в ответ. — Я вам покажу одно место. Там как раз сегодня будет знаменитый ди-джей. И Алаз их привез в один из самых модных и популярных ночных клубов Стамбула. — Как ты организовал наш вход сюда? Тут всегда полно народу и бронировать нужно заранее! — удивляется Рюйя, потому что раньше не бывала тут, но много слышала про этот именитый клуб. — Ты просто забыла, чья ты невестка, — в очередной раз отшучивается Алаз и все вместе проходят по темному коридору, к большим глянцевым черным дверям, где стоит охрана. — Алаз… — зовет его девушка, когда они остаются одни в коридоре. — Аси?.. Стоят близко друг к другу, но не касаются. — Тебе не нравится здесь? Можем спокойно поехать в другое место, только скажи. — Нет, нет, — улыбается и протягивает к нему руки, обвив их вокруг шеи. Аси что-то задумала и он это понял. — Ты что-то придумала, да? Рассказывай, — обнимает ее за талию, сократив расстояние между лицами. — Могу я тебя кое о чем попросить? Игривость ее тона порядком начинала его заводить. Ему было интересно, о чем она его будет просить. Ведь делала она это почти… никогда. И это чувство гордости, которое она в него вселяет, просто обескураживает. — Я весь в твоем внимании. Просто скажи и я все сделаю. Луну с неба достану, машину, новый дом, море, океан… — Замолчи! — перебила его, закрыв рот ладонью и чувствуя, как он растягивается в улыбке. — У меня уши в трубочку сейчас свернутся! — кривится Аси, вызывая смех Алаза. — Все намного проще. Убирает руку от его губ, но прежде Алаз успевает поцеловать ее ладонь. — Ты меня заинтриговала, бунтарка. — Хочу сегодня много пить с тобой. Много танцевать с тобой. И… — она склоняется к его уху, а у Алаза замирает дыхание, и шепчет, — заниматься с тобой любовью, как твоя невеста. Она смотрит на Алаза и кажется, отправила его в нокаут, своими желаниями на сегодняшнюю ночь. Он тяжело сглатывает, потому что фантазия уже давно рисует картинки того, как он берет Аси… Парень прочищает горло, потому что разговаривать немного не в состоянии. — Ты решила меня с ума свести? — Нет, но если тебе трудно, пойду и найду кого-нибудь более сговорчивого. И она отпускает его, чтобы уйти, но не успевает. Усмехается, когда Алаз прижал ее к себе, крепче, глядя прямо в глаза. — Не советую, если не хочешь, чтобы я эту ночь провел в камере на лавочке, а в твоей постели. Злой и ревнивый Алаз вызывает у нее улыбку, а затем, тянет ее в узкий коридорчик. — Дежавю… — успевает выдохнуть девушка, когда его губы штурмуют ее без намека на жалость. Аси всего лишь заставила его приревновать, поиграла с ним, пощекотав нервы, а он уже готов был убить любого, кто к ней подойдет. Целует ее страстно, вложив все желание в поцелуй. Она прекрасно знает, что играет с огнем, а ему это и нравится. Резко отстраняется от нее, тяжело дыша. — Я буду тебе наливать. Буду с тобой танцевать. И буду доводить тебя до ор*азма столько раз, что ты собьешься со счету, девочка Аси. Раньше утра не заснешь. — Ее голодный взгляд съедает его, а он лишь упивается моментом. — Но мне, кажется, ты хочешь начать с последнего? Улыбается ей прямо в губы, напоминая ее же слова. Аси смеется и в памяти возрождается ночь, когда она к нему пришла, а после уже никуда не уходила. Только еще ближе становилась. — Сегодня все по порядку! Берет его за руку, и проходят по коридору, где им открывают двери в зал. Аси не теряя времени, сразу идет танцевать, когда увидела Рюйю с Чаглой на танцполе, а Алаз направляется к столику, где сидит Яман и Джесур, который зашел на пять минут раньше них. И алкоголя было много, и танцев, и смеха. Алаз, в прямом смысле слова, завис на Аси, когда они все сидели за столиком, потягивая свои напитки, а она общалась со знакомой девушкой. Что-то рассказывала, что-то внимательно слушала и смеялась. Так по-настоящему и искренне. Чагла заметила застывший взгляд брата на девушке. — Мне, правда, очень интересно, двойняшка, — переводит Алаз взгляд на сестру, делая глоток виски. Сегодня он много не пьет. Сегодня у него очень важная миссия: исполнить все желания своей невесты. — Как у вас все закрутилось? Как вы нашли общий язык? Алаз улыбается, качая головой, он никогда не расскажет всей правды их истории. Версия в клубе с Мертом самая что ни на есть настоящая. А то, что они пережили шторм чувств до этого, никогда не признается. Просто для всех он преследовал ее, а она его отправляла далеко и надолго. — Поцеловались, — спокойно, как будто обсуждая погоду, говорит Алаз и снова смотрит на Аси. — Избавь нас от подробностей! Чагла берет зонтик из своего коктейля и бросает в Алаза напротив. Яман цокает на слова младшего брата, а Рюйя с Джесуром смеются. Первая чуть скромнее, второй искренне. Аси все танцевала, а он все наблюдал. Зацепил взглядом двух парней, которые стояли и барной стойки напротив Аси и что-то обсуждали, смотря на нее. — Посмотри на эту красивую девочку, — делает глоток напитка, не выпуская танцующую девушку из поля зрения в коротком черном платье. — Не ту девчонку ты выбрал, дружище. Не подходи к ней. Аси — девушка Алаза Сойсалана. — Невеста. Встал перед ребятами, закрыв им вид. Хватит того, что они уже успели посмотреть. — Прости, не знал, что девушка занята, — оправдывается парень. — Теперь знаешь, и больше смотреть не будешь. Давайте, парни, — хлопает обоих по плечу, — поищите себе других девушек. Алаз подходит к Аси, обняв ее за талию и целуя в плечо. — Пантера… Аси разворачивается в его руках и улыбается. Ритмичную мелодию переключают на что-то спокойное и романтичное. Начинют танцевать, не отрывая взгляда, друг от друга. — Пантера?.. Это что-то новенькое, господин Алаз. Алаз набирает побольше воздуха в грудь, вдыхая ее запах. — Ты, как пантера. Красивая, опасная и дико привлекающая… И разошлись они под утро. Вывалились из лифта, жадно целуясь. И если Аси была полностью свободна, то Алазу еще надо было запустить их в квартиру, а Аси этого никак не давала сделать. Она упирается спиной в стену, притянув Алаза к себе, а тот быстро запускает руку в карман темных джинс и достает ключи, которые никак не может засунуть в замок. — Черт! — злится и переводит взгляд на ключи, прервав поцелуй. — Мне, кажется, у тебя какие-то проблемы, Алаз… — ее пьяный вид забавлял, а шутки строго восемнадцать плюс лишь добавляли перчинки. — Ты не можешь его всунуть… — морщит носик, улыбаясь. — Меня еще никто так не унижал и не сомневался в моих способностях, знаешь? — склонившись к ней, все-таки открывает дверь и за талию притягивает ее вовнутрь. Аси пищит и смеется еще больше. Сегодня она счастлива как никогда. Настроение сочится через нее и хочется безумств, но Алаз не дал ей пешком дойти до дома, сказав, что так они придут только к обеду. Потом ей вдруг захотелось мороженого. Самого холодного в декабрьскую ночь. Пришлось останавливать машину и идти ей за мороженым, а потом с удовольствием наблюдать, как она его ест, параллельно прикармливая и его. А потом накинулась на него, в прямом смысле слова, в лифте и начала уже там заниматься с ним любовью, как его невеста. — Все бывает впервые, знаешь? Аси целует его, пока он стягивает с себя куртку. То ли он какой-то сегодня неуклюжий, то ли она на него действует с сегодняшнего дня как-то магнетически и по-особенному. Продолжает его целовать, спускаясь к подбородку, по шее и в мгновение Алаз чувствует, как она языком проходится по его кадыку, вызвав молниеносный взрыв в нем. — Твою мать! — рычит парень и больше не в силах выдержать игры Аси. Приподнимает ее, а она ногами обвивает мужскую талию и направляется с ней в спальню. Не собирается он ее отпускать, пока оба не устанут целоваться. Садится на кровать вместе с ней и продолжает эти безбожные танцы губ и языков. Она стягивает с него одежду первая. Касается его худощавого, но такого горячего и любимого тела. Спускается дорожкой поцелуев по шее, грудной клетке, где начинается свойственный мужчинам волосяной покров. Не так много и не так обильно в случае Алаза. Аси продолжает поцелуи, спускаясь все ниже к животу. А он чувствует, что вот-вот и наделает делов прямо себе в штаны, как неопытные подростки, и, схватив девушку за предплечья, тянет на себя и переворачивает ее, прижав к матрацу, а сам, нависает над ней. — Алаз Сойсалан не любит активных и пьяных девушек? — очередное ее издевательство. Парень от души смеется, а она замирает при этом звуке. — Алаз любит Аси во всех ее проявлениях, — трется кончиком носа об ее нос, и выдыхает в губы, угрожающе, — начинай считать. А затем началось какое-то сумасшествие не подвластное никаким человеческим объяснениям. Только чувства, только ощущения. Дикие, первобытные, такие мощные, такие безграничные и всепоглощающие. Он исцеловал все ее тело, уделив особую нежность животу. Погладил его, а затем поцеловал, давая негласное обещание самому себе, что обязательно подарит ей ребенка. Не сейчас, когда она сама пожелает, и будет готова и морально и физически. Все свои чувства она, кажется, растеряла, пока Алаз ее целовал. От нее осталась лишь небольшая, растекшаяся лужица от всего, что он вытворял. Поцелуями спускается по ногам и останавливается на коленке, а затем продолжает… кончиком языка проводит по внутреней стороне бедра вверх, распаляя пламя желания в ней еще больше. Кажется, Аси задыхается, а Алаз довольно растягивается в улыбке. Она откидывает руки в стороны, и пальцы, впиваются в угольно-черную простынь, сжимая ее в кулаках. Кончиком языка оставляет огненуя дорожку по ее коже, а она завороженно наблюдает за этой картиной. Дико красивой и безстыдно порочной. Алаз мажет по ней взглядом, но этого хватило, чтобы понять, что ее мучительные ласки продолжатся с троекратной силой. Откинулась на подушку и чувствовала… как он тонко и остро изводит ее. Целует и дразнит, даря сумасшедшее наслаждение… Аси швырнуло куда-то за орбиту, в другую Вселенную, но она точно не знает. Только отключилась от реальности, тяжело дышала, ловя расплавленным мозгом от удовольствия осознание, что это был один из сильных ор*азмов, которые ей когда-то дарил Алаз не только своим… языком. Это было непозволительно прекрасно и ни капельки не стыдно. Нависая над девушкой с легкой и довольной улыбкой, ловит ее затуманненый взгляд полный блаженства. И не дав ей вернуться откуда-то издалеко, вдходит в нее одновременно целуя. Она его ждала. Стонет в ответ. Посасывает нижнюю губу, требовательно ожидая продолжения. И он продолжал играть, безстыдно топя ее в море блаженства. Одни ощущения. Незабываемые, сводящие с ума и обещающие, что им будет мало и будут они возвращаться к этому наслаждеию еще и еще. Алаз творил какую-то вакханалию с ее телом и мыслями. Входил и двигался медленно, растягивая эту сладострастную пытку, а потом набирал темп. Выходил и снова входил, дразня девичье тело и обещая умопомрачительное удовольствие. Сажал на себя, позволяя ей брать вверх над собой во всем, смотрел в эти горящие, почти черные глаза и утопал без намека на воскрешение. Эта покорность была чистым кайфом. Держала лучше всех допустимых наркотиков в мире. И осознание того, что она никогда и ни с кем не была… Только с ним… В очередной раз бьет плетьми по мозгам эгоистичного зверя, оставляя приятное послевкусие. Алаз ее всю заклеймил собой. Девушку, которая всегда принадлежала ему одному. Аси благодарна ему за все, что он успел в ней рассмотреть, открыть, достать из глубин ее души, полюбить и бережно ко всему отнестись. Первый и единственный мужчина в ее жизни. Никогда и ни с кем она не будет так открыта и уязвима. Будет всегда любить его одного, и позволять себя любить в ответ. Они не произносили ни слова. Только ощущения, чувства и глаза в глаза, которые они не отрывали друг от друга. Все их действия говорили за себя. Любовь, доверие, страсть, нежность. Все проявлялось в своем первозданном виде, и окутывало двух безумно любящих друг друга людей. После сладких терзаний тел друг друга, оба приходят к взрыву. Сердца останавливаются, оба замирают, умерев в эйфории. Алаз, словно наполнившись свинцом, чувствует, как тяжелеет тело и прежде, чем лечь на постель рядом с Аси, целует любимые губы. Глава 16 Новый год встречали все вместе за большим праздничным столом. Приготовленные подарки для детей старшими были отданы в руки лично каждому, пожелания счастья в новом году были самыми искренними и разговоры о свадьбе начали как раз обсуждать уже после полуночи. Чагла предлагала не тянуть с выбором платья, Неслихан пыталась остановить пыл дочери, видя растерянность Аси, и договорились, что после праздников уже подумают о всей этой свадебной суете. Спустя несколько дней семейство Сойсалан праздновали юбилей Серхана в ресторане, куда были приглашены узкий круг друзей и репортеры для совместных фото и небольшого репортажа. Алаз готовил Аси все эти дни к тому, что им придется рассказать о предстоящей свадьбе, так как это будет их первый официальный выход в свет, подтвержденный прессой. Они как раз, после юбилея отца собирались всерьез думать над торжеством. Тянуть больше Алаз не хотел, и был настроен в ближайшее время сиграть свадьбу. — Не волнуйся, — гладит по щеке, когда подъехали к ресторану. — Я рядом и буду сам говорить. Аси в ответ лишь улыбается ему за понимание и защиту перед журналистами. Вся эта суета и известность не для нее, она точно знает. Но Алаз сказал, что это небольшое обязательство и она поддержит его и сделает все, что надо. Алаз выходит с машины, когда ему открывают дверь и направляется к Аси. Открывает ее дверь, протягивает руку и помогает девушке выйти с машины, когда она вложила свою ладонь ему в руку. Подбадривающе улыбается ей, целует безымянный палец левой руки, где уже больше месяца красуется новая татуировка в виде буквы «А», берет ее за руку и проходят к ресторану, где стоят журналисты. — Господин Алаз, это правда? Вы женитесь? — Когда планируете свадьбу? — Госпожа Аси, вы что-то знаете о своих родных? Вы будете выходить замуж без своей семьи? — Вы возьмете фамилию Сойсалан? — Бросите учебу и будете на полном обеспечении семьи Сойсалан? — Друзья! — громко обращается к ним Алаз, когда поднялись на пару ступеней вверх, а журналистов уже не пустила охрана. — Слишком много вопросов. Давайте по порядку. Алаз уверенно чувствует себя перед камерами, которые все продолжают их снимать, ослепляя немного. Крепко держит Аси за руку, ни на секунду не дав ей усомниться в своей поддержке. — Когда планируете свадьбу? — Мы еще об этом не разговаривали. Закончится семейный праздник, и сразу начнем, — спокойно, с уверенностью и уважением отвечает Алаз. — Госпожа Аси, вы планируете работать после свадьбы в кофейне? — Пока я еще работаю, дальше будет видно, — скромно улыбается Аси. Журналисты задают такие вопросы, о которых она сама еще не задумывалась. — И возьмете фамилию Сойсалан? — Конечно! — отвечает Алаз вместо нее. — Традиционно девушка, когда выходит замуж, берет фамилию мужа. — Вам всего двадцать. Не рано ли думать о женитьбе, господин Алаз? — Нет, самое время. Спасибо за ваши вопросы, но мы уже опаздываем. Они разворачиваются и уходят, а журналисты еще просят ответить на «последний вопрос». Алаз целует руку Аси, отметив, что она очень достойно держалась перед камерами. Боялась, но не показала этого. — Их правда, интересует, буду ли работать после свадьбы я или же невестка семьи Сойсалан? — задает вопрос, выделяя последние слова. — Ты сама знаешь ответ на свой вопрос, — улыбается ей Алаз. — Знаю, но сама я еще не успела даже подумать над этим вопросом, — смеется, прикрыв рот рукой. — Давай потом подумаем вместе? Алаз целует ее в щеку, и так же держась за руки, проходят в зал, где уже сидит семья и гости. Они снова задержались, так как экзамен сегодня Аси назначили после обеда. Вечер проходил спокойно и немного по-деловому. Алаз с Яманом о чем-то беседовали в компании ребят, а Аси сидела за столом с Чаглой и с Рюйей. Вторая общалась с общей знакомой, первая что-то печатала в телефоне, а Аси в очередной раз за этот вечер любовалась Алазом. Он был в черном костюме и черной рубашке, расстегнутой на три пуговицы. Она знает, что он не любит все эти галстуки и бабочки, но обещал надеть на свадьбу, для более презентабельного вида. Ребята над чем-то шутят, и Алаз заливается смехом, закинув голову слегка назад, от чего кадык парня выступает вперед. Алаз изменился. Внешне стал более мужественным, а Неслихан еще и поблагодарила Аси за то, что та кормит его, ведь сын немного набрал в весе и ему очень шло. Внутренне он как будто стал взрослее, терпеливей и рассудительнее. Вспышки агрессии теперь проявлялись молчанием, он усмирил свою злость и старался спокойней реагировать на все происходящее. Да, чувство власти и ощущение короля мира никуда не делись, просто проявляться стали реже и скромнее. А вот чувства собственности и ревности, так и остались, хотя поводов совершенно не было, но не смущали, так как Алаз не доводил это все до абсурда. Он просто научился доверять, признался однажды ей. Рядом с Аси находился взрослый и осознанный мужчина в столь юном возрасте и чаще, когда она терялась, он находил к ней пути. — Я не знаю, что ты сделала с моей двойняшкой, но это прекрасно, — говорит Чагла, переводит взгляд с брата на девушку справа от себя. — Он стал таким… спокойным благодаря тебе. Чагла улыбается, а Аси обнимает ее за плечи. — И ты изменилась! В лучшую сторону, конечно же, — улыбается девушка. — Вы оба изменились в лучшую сторону, и я рада, что рядом с Алазом именно ты, а не какая-то другая девушка. Потому что ты разглядела его настоящего, привила ему любовь к человеческим качествам и к окружающему миру. — Открою тебе секрет, — шепчет Аси, — он до сих пор считает себя властителем мира, — смеется. — Это у него в крови. И некоторые вещи, как нам показывает личный пример, — указывает она на брата, — так и не поддаются изменениям. Они обе хохочут, вызвав к себе внимание гостей и пристальный взгляд Алаза. Он смотрит на Аси чуть дольше, прожигает взглядом, и его слова эхом отдаются в памяти девушки, где он обещал, перед выходом из дома, снять с нее это красивое черное платье, ведя правой рукой вверх по ее бедру и целуя изгиб шеи, вдыхая запах кажи. Вечер подходил к концу и основная часть гостей уже разошлась. Чаглу посетила очередная идея снова отправиться в клуб, которую не восприняли с большим энтузиазмом. Много танцев и общения заставили молодежь подустать, и на клуб уже не было никаких сил. И на очередное предложение остаться сегодня дома с ночевкой Алаз снова отказал. Во-первых, знал, что Аси не захочет, потому что стеснялась еще оставаться в доме его семьи. Во-вторых, даже если бы она согласилась, то спала бы отдельно от него, а он не спит без нее. И тут уже не согласился бы он. В-третьих, они уже просто привыкли к своему маленькому гнездышку и всегда возвращались в свой дом. — Поехали? — спрашивает Алаз у Аси, когда кроме их семьи, Шебнем, друга Серхана с семьей не остается никого, не считая персонал ресторана. Аси кивает, улыбаясь, и собирается встать из-за стола, но останавливается, увидев Лейлу, которая к ним подходит. — Добрый вечер! — улыбается девушка, глядя на всех. — Услышала, что у вас праздник и решила заглянуть и вручить подарок. — Какого черта ты здесь делаешь?! — не выдержала Чагла. — Подарок и для тебя, подруга. — Я тебе не подруга! — Почему ты здесь? Алаз начинал нервничать, но еще больше не хотел срывать праздник отца, хоть он уже и подошел к концу. Он чувствует всем телом импульсы агрессии и растерянности одновременно от Аси. Лейлу надо срочно выпроваживать, пока она снова не начала портить все одним своим присутствием. — А мне больше и не понадобится приглашение, чтобы куда-то ходить с твоей семьей, Алаз, — пожимает она плечами, ввергнув всех в шок своими громкими словами. — Что ты несешь?! Давай на выход сама или тебя выпроводит охрана! Алаз старался не подходить к ней, иначе бы это дело плохо кончилось, но и раздражительность Аси добивала последние капли его терпения. Лейла тяжело выдыхает. — Что ж, я так и думала. Прошу-у-у… — она открывает сумочку и достает оттуда небольшой снимок, а затем объявляет на весь ресторан. — Я беремена, Алаз, — подходит к столику, где стоят они с Аси и кладет снимок УЗИ перед ними. Окаменевший Алаз не верит во все услышанное, но быстро приходит в себя и переводит взгляд на Аси, которая, кажется, смотрит на приведение перед собой. До того ее испуганный взгляд потряс его, что это огромное количество жутких мурашек пронзает все тело. Алаз снова переводит взгляд на Лейлу. Абсолютная победительница сегодняшнего вечера, которая не скрывает этого своей надменной улыбкой, глядя прямо в глаза растерянного парня. — Неожиданно, знаю. Я тоже была удивлена, а сейчас счастлива. Поэтому, я тебя и всю твою большую семью поздравляю с данным событием. Как никак, первый внук родится! Минута шока и молчания продолжается, Аси воспользовавшись этим, хватает сумочку и просто убегает. Быстро и отчаянно, словно бежит от страха, который ее настиг. Она бежит, сбивая людей на пути, главная ее цель, не попасться в руки Алаза, иначе она вообще не сможет уйти, а быть свидетелем продолжения всего этого она совершенно не готова. — Чтобы тебя здесь не было, когда я вернусь! Алаз угрожает Лейле и бежит за Аси. Ее надо догнать сейчас, иначе потом все будет только хуже. — Аси! — кричит ей в след, когда она бежит вниз по ступеням. Она запинается, и, потеряв одну туфлю, вторую снимает и босиком добегает к такси, которое случайно припарковалось за пару метров от ресторана. Журналисты тут же активизировались, когда увидела Аси. Побежали за ней, ослепляя вспышками камер и задавая бесперебойно вопросы, пока она не села в машину и не уехала, боясь даже повернуться. Алазу ее теперь точно не догнать. Так и застыл на ступенях. Хватается за волосы, сильно потянув. Ему надо прийти в себя, потому что если этого не сделает, то за последствия он не отвечает. Хватает туфлю Аси со ступеньки и поднимается обратно в ресторан. — Господин Алаз, что произошло? — Вы поругались? — Свадьба отменяется? — Пошли все на *уй! Алаз возвращается в зал, где не изменилось ничего с его уходом. Та же напряженная атмосфера, бешеное удивление в глазах и только видит, как мама листает документы, а затем переводит взгляд на пристально смотрящего на нее дедушку и та в ответ лишь кивает головой, от чего мужчина, нервно потирает лоб. — Кажется, Золушка потеряла свою туфельку? Язвительный тон Лейлы лишь разозлил Алаза и он срывается, окончательно потеряв над собой контроль. — Ты почему еще здесь, бл*ть?! — он наступает на сидящую чуть поодаль от него девушку в попытке схватить ее за горло. — Яман! — кричат одновременно Неслихан и Рюйя, а он уже стоит перед братом и пытается закрыть девушку собой, оттащив Алаза подальше. — Я же говорю, а ты не понимаешь. Я беременна, Алаз. От тебя. — Держи себя в руках, Алаз, — пытается вразумить его Яман, — успокойся, — держит его лицо в ладонях. — Хорошо, хорошо. Я держу себя в руках, я ее не трону! Алаз делает несколько глубоких вздохов, бросает туфлю на пол и бьет себя по вискам. Ему надо собраться и подумать. Он совершенно не верит в то, что говорит Лейла. Полный абсурд и бред. — Лейла уйди сейчас. Ты не видишь, в каком он состоянии? — Чагла пытается достучаться до девушки, но та ни в какую. — Нет, Чагла, я не уйду. Этот вопрос решится здесь и сейчас. — Лейла, дорогая, вам нужно успокоиться. Давай завтра вы поговорите? — Неслихан подходит к девушке, чтобы как-то сгладить обстановку. — Нет! — с агрессией заявляет девушка. — Мы поговорим здесь и сейчас. И если он думает, что спокойно после всего женится на своей уличной девке, то пусть не надеется. Я не позволю! — Кто ты такая, чтобы мне что-то позволять?! Даже его разъяренный взгляд не вразумил. Она все продолжала давить. — Я мать твоего будущего ребенка! — держит перед ним снимок. — Заткнись! Заткнись! Он пинает стул, срывает скатерть, и вся посуда летит на пол, превращаясь в осколки. Кричит и крушит все вокруг, а Лейла, испугавшись, лишь отскочила от него, ведь было видно, он готов на все. Яман еле успокаивает брата. Держит в объятиях и не выпускает. Алаз устал. Он больше не в состоянии все это вынести. Сколько бы он не старался, не получается. Не получается жить нормально и так, как хочется ему, а не кому-то. — Пошли со мной! — Шебнем берет Лейлу под руку, — ты выбрала неправильную тактику, дорогая моя, если хочешь вернуть себе парня, — и обе выходят из зала ресторана. Алаз задыхается от собственной беспомощности. Не знает, куда себя деть и о чем думать. Где Аси, в каком она состоянии? Ему лишь это важно. Все остальное пыль. Жадно глотает воздух, чувствуя, как легкие сдавливает вселенская тяжесть. В его жизни грядут перемены, а ему с ними не справится, если Аси не будет рядом. — Яман, найди ее, — задыхаясь, спускается на пол, не в силах больше выдержать это удушающее чувство. — Найди ее, Яман, найди… Испуганным взглядом Алаз смотрит на брата. Ему больше некого просить о помощи. Если бы Лейла соврала, что он изменил Аси или придумала что-то другое, то это было не так страшно, как-то, что она заявила о своей беременности. Именно эти слова заставили ее сбежать, потому что для нее это все еще оставалось самой больной темой. — Дыши, сынок, дыши, — Неслихан садится перед ним на колени, и, набрав воды в руку, протирает ему лицо и шею, чтобы привести в чувства. — Все будет хорошо. Ты справишься. Растерянный маленький мальчик не прсото сбился с пути. Он потерялся и дорогу обратно будет трудно теперь ему найти… ***** Дениз только вышел из душа, когда услышал, что в дверь безобразно и громко стучат. Взглянул на часы, которые показывали чуть больше одиннадцати ночи, и пошел открывать, пока дверь в дом не снесли, в одном полотенце на бедрах. — Да в чем дело? — кричит, но тут же запинается, когда видит Аси босиком в одном платье, с прижатой к груди сумочкой. — Аси?.. — Я… я могу войти?.. — Конечно! Проходи! Аси входит в дом и останавливается. Она не знает, что тут делает, но где-то ей нужно переждать. Алаз будет искать, а лучше всего спрятаться у него под носом. Он никогда не подумает о том, что она могла прийти к Денизу. — Я… Прости, что я так поздно. Просто мне… Ее трясет от холода и всего произошедшего в ресторане. В ушах до сих пор звучит голос Лейлы и победный тон, когда она заявила о беременности. Черт бы все подрал! Аси начинает плакать. Только сейчас она дает слабину и начинает выть от отчаяния и неизвестности. По стенке скатывается и садится на пол, обхватив себя за колени. Начало конца. Это все, что она осознает в данный момент. Яману тяжело и не привычно видеть настолько разбитого брата. Лучше бы он всегда его доставал и нервировал, чем это. Семья все еще не отошла от шока, сказанных слов девушкой. Такое смятение и непонимание, что все заблудились между правдой и ложью. — Дениз, братец, ты немного не вовремя. — Я вовремя Яман. Аси у меня. Пришла, спросила, может ли остаться и просила никому не говорить, где она. Аси прячется от Алаза? Он что-то сделал ей? — Она у тебя? — отходит от семьи, чтобы никто не услышал его. — Да, и она в жутком состоянии. Дело рук твоего брата? — Нет… Дениз, все очень сложно. Пусть побудет у тебя сегодня, хорошо? Присмотри за ней. — Уже. Не дожидаясь ответа Ямана, Дениз сбрасывает звонок, от злости сжимая телефон. Подходит к спящей девушке и укрывает ее. Уговоры принять душ и переодеться были куда дольше, а вот сон настиг ее мгновенно. ***** Вся семья возвращается домой. Алаз не проронил ни слова. Только одержимо названивал Аси и писал смс, но ничего из этого до нее не доходило. Он психанул, и собрался ехать за ней, когда отец остановил его перед дверью. — Куда ты собрался? — Поеду искать Аси! — Ты никуда не поедешь! — хлопает перед сыном дверью и закрывает на ключ. — Хватит за меня решать, что мне делать, а что нет! Ты говоришь, не ехать за Аси, другая крчит, что не даст мне на ней жениться! Собрались все вокруг меня и решаете что делать! Вы упустили свой шанс еще в детстве, когда оба страдали по своему потерянному ребенку. Хватит! Заканчивайте уже! Я сам решу, что мне делать! Алаз пытается забрать ключи у отца, но все тщетно. Серхан прячет их в кармане брюк. Он срывается и набрасывается на ручки двери, дергает ее, пинает дверь, а та все не поддается. Сархан хватает Алаза и обнимает, чувствуя, как пиджак начинает промокать от слез сына. — Сейчас нельзя, — берет лицо сына в руки и фиксирует его взгляд на себе. — Вам не надо сейчас видеться. Вы оба в подавленом состоянии, вам нужно время. Успокоитесь, потом встретитесь и поговорите. Ты сейчас не можешь перед ней появиться, не зная, правду говорит та девушка или нет. Начни с нее. Узнай все, потом иди к Аси с правдой. Слышишь меня? Понимаешь? Алаз медленно кивает головой, постепенно понимая слова отца. Но от этого легче не становится. Снова ждать, снова что-то решать и все это вдали от Аси. — Хорошо. Молодец, — выдыхает облегченно Серхан. — Давай ты сейчас пойдешь, отдохнешь, а завтра мы подумаем с чего начнем решать твои дела? Я с тобой, сынок. Вся твоя семья рядом. Мы справимся. Серхан целует сына и обнимает, не получив в ответ от Алаза ничего, кроме пустоты. — Давай я с тобой поднимусь. Яман обнимает опустошенного брата за плечи и с ним поднимается наверх. Открывает ему дверь в спальню и оба заходят. Алаз садится на кровать, понимая, что сегодня ему не уснуть. — Ты нашел ее? — продолжая сверлить пол взглядом, спрашивает у Ямана. Тот слегка растерялся и ничего не придумал, как частично рассказать правду. — Нашел. Она у Мелисы. Возвращаться в квартиру не стала. Побудет у нее некоторое время. Алаз… — Хорошо. Можешь идти. — Хочешь поговорить? Заплаканные глаза смотрят на старшего брата, а у того аж дыхание сводит. — О чем? Как моя жизнь была дерьмом, и до сих пор остается им? О том, что я теряю Аси? Или о том, что эта конченная с*ка пытается лишить мою жизнь покоя, который я только начал обретать? О чем поговорим, Яман? С чего начнем? Выбирай. — Все очень сложно, я понимаю, но это уже случилось. — Яман, я ценю очередную вашу попытку мне помочь и поддержать, правда. Спасибо. Но легче ни *уя не становится. Лучше оставьте меня все в покое. Это мое личное дерьмо и я сам с ним разберусь. А потом просто ложится на кровать, отвернувшись к брату спиной, тем самым поставив окончательную точку в разговорах на сегодня. Глава 17 — Это что за воспитание такое? У этой девочки есть родители? Что за семья? Ворваться на чужой праздник с таким заявлением?! Даже если и беремена, почему не сказала об этом лично Алазу? Что это за демонстрация такая была на глазах у всех?! Эшреф Сойсалан негодовал от случившегося и не знал, куда себя деть. Все собрались за завтраком, кроме Алаза, но ни у кого не было аппетита со вчерашней ночи. — Чагла, Рюйя, что это за девица такая наглая?! — Дедушка, ее зовут Лейла Йылдыз. Племянница дяди Акифа и тети Ширин. Ее родители погибли в автокатастрофе, и с детства ее воспитанием занимается дядя. Младший брат ее отца. — Йылдыз? — пытается воспроизвести в памяти знакомую фамилию мужчина. — У них сеть супермаркетов «Йылдыз». — Я понял, да. Пару раз встречались на благотворительных вечерах. Мужчина очень порядочный и достойный, и жена у него хорошая. А с этой, что стало не так?! Вы же дружили, да, дочка? Она приходила к нам? Чагла кривится, неохотно вспоминая дружбу с Лейлой. — Дружили. То есть, я дружила, а она делала вид, что дружит. Оказывается, ей уже давно нравился Алаз, и через меня решила быть к нему ближе. — Хм… очень хитро. — Я предупреждала его, а он как всегда не послушал меня! Он вообще никого не слушал в тот период! И связался с этой шл… Чагла вовремя останавливается, когда увидела взгляд родителей и дедушки. Еще бы чуть-чуть и назвала бы ее так, как она заслуживает. — Просто знайте, что она гулящая! — сложила руки на груди, не собираясь продолжать этот разговор. — И я разговаривала с ним, — продолжила Рюйя, — когда узнала, но Алаз не послушал, сказал, что это его дела, и он с ней просто отдыхает. Ничего серьезного быть не может. — Мы вчера все услышали, что ничего серьезного у него с ней нет! Несколько минут тишины. Каждый думает о своем и Рюйя заканчивает этот разговор. — Важно ли это сейчас или нет, но Лейла старше Алаза… — Ей двадцать три, — заканчивает за нее Чагла. — Подождите. Это не с ней Алаза тогда в квартире нашли? Это она трубку взяла, когда ты звонила? — Да, дедушка, — тяжело вздыхает девушка, — эта была она. — Ну, что за дурак у меня внук?! — бьет по столу Эшреф. — Я бы выразился по-другому, но не стану, — к столу подходит Алаз, но не садится, упирается руками в спинку совего стула. — Все-таки воспитание не позволяет. Ночью он так и не заснул, только под утро, когда пальцы устали набирать ее номер и писать сообщения, которые так и не доходили до Аси. Принял холодный душ, чтобы как-то упорядочить поток мыслей, оделся и спустился вниз. Пока шел, слышал весь разговор, отмечая про себя, что они правы, а он как всегда облажался. — Почему ты не подумал о своем воспитании, когда связывался с этой девушкой?! Сынок, ты моей смерти хочешь? Как мы будем решать эту проблему?! — Это не ваша проблема, а моя. И решать ее буду только я. Возьму ответственность за то, чего не делал и докажу всем, что не имею никакого отношения к этому ребенку, если он вообще существует, — усмехается Алаз, делает глоток чая, продолжая стоять. — Во что ты вляпался, сынок?! — Я не имею никакого отношения к этому, дедушка. Я докажу! Мама, ты готова? Алаз переводит взгляд на Неслихан, а та кивает в ответ. Он сделает, как сказал вчера отец. Постепенно со всем разберется, докажет, что не причастен к этому абсурду и придет к Аси с чистой совестью. А потом все было, как в самых заезженных фильмах, где главным героем стал Алаз Сойсалан. Поехал и забрал Лейлу вместе с мамой к ним в больницу. Он оценил ее энтузиазм и мгновенное согласие на повторные анализы только уже в их больнице. Следить за всем процессом будет мама, и он чувствовал от этого легкость и спокойствие. Здесь Лейла никого не сможет обмануть. — У меня чувство дежавю, только в главной роли другая девушка, а герой все тот же… — Если бы я понимала, то постаралась бы все это объяснить… — Не расстраивайся, Неслихан. Сейчас все проверим. Врач-гинеколог закрывает дверь кабинета, оставив Неслихан в коридоре. Стандартная процедура: осмотр на кресле, вопросы, проверка документов, имеющихся на руках у девушки, и она отправляет ее в соседний кабинет на УЗИ. И там ничего странного или интересного не выявлено. — Неслихан, — спустя час, заходит к ней врач в кабинет, где расслабленно сидит Алаз в кресле. — Что? Что там, Хаят? — Что там может быть, мама? Давайте, скажите эту заезженную фразу: «Никакой беременности нет» и я поеду спокойно к Аси. Мы так и не начали подготовку к свадьбе. — Девушка не врала. Беременность есть. Одиннадцатая неделя. Хороший и здоровый плод, все протекает у нее хорошо, не смотря на анализы крови… Алаз вскакивает с места, совершенно не ожидая услышать противоположное своим мыслям и убеждениям. — Что у нее с кровью? — догадывается, но все равно задает вопрос Неслихан. — Наличие наркотиков… Алаз как стоял, так и продолжил. Только вобрал в себя больше воздуха, но выпустить никак не собирался. Одна проблема наложилась на вторую. Беременна. Наркотики. — Даже если она и беременна, я не имею к этому никакого отношения! Да поймите вы все это уже! — Ладно, спокойно, — гладит его по спине мама, успокаивающе. — Подожди немного. Сейчас со всем разберемся. Алаз психует, и выходит из кабинета. — Неслихан, этой девочке, надо завязывать с наркотиками. Я не понимаю как, но ребенок в полном порядке. Это чудо… Алаз возвращается обратно в кабинет. Его буравит злость, но он, кажется, находит последний и единственный шанс доказать себе и Аси, что не имеет никакого отношения к ребенку Лейлы. — Давайте сделаем тест-днк. Мы же можем? — смотрит на двух удивленных женщин перед собой. — Прямо сейчас можем? — Можем, но сегодня уже не дождемся результатов. И чистота забора крови… Уже обед. — Мама, пожалуйста! Когда они будут?! — Несколько дней, сынок, все равно придется подождать. — Снова ждать, — усмехается Алаз, но не теряет веру в свою правду. — И? Что на этот раз ты придумал? Лейла пронзает его своим взглядом, но ему наплевать. Она ступила на тропу войны, вот пусть и отгребает последствия своих действий. — Лейла, дорогая, — начала Неслихан. — Мы возьмем у тебя кровь и у Алаза на тест-днк. Чтобы точно убедиться и ни у кого не осталось сомнений. Это абсолютно безопасно для ребенка и тебя. — Я поняла вас, можете не объяснять. Давайте, — легко и быстро соглашается девушка. — Ты какая-то больная, — с презрением смотрит на нее Алаз. — Я тебя в порошок сотру, когда правда выйдет наружу, ты же это понимаешь? Тебе придется бежать из страны, чтобы я тебя не убил! — А я понимаю, — прожигает его своим взглядом, — что ты теперь будешь со мной, когда правда выйдет наружу после теста на отцовство. Если, конечно, ты не придумаешь что-то еще. Куда бы ты не бежал, Алаз, эта правда теперь всегда будет с тобой. Следующие два дня Алаз медленно сходил с ума. Он просто не знал, куда себя деть от безысходности. Аси все так же игнорировала его, но хотя бы читала смс. На звонки не отвечала и даже не перезванивала. Все его голосовые и смс просили ее не делать никаких поспешных выводов и просто дождаться его. Не стал рассказывать об обследовании и о тесте на отцовство. Когда получит отрицательный результат, вот тогда и придет к ней. В ответ лишь получил смс со скромным «хорошо», но этого было для него более чем достаточно. Под конец первого дня ожидания он едет в квартиру, в надежде застать Аси там, но нет. Она все в том же состоянии, в котором они ее оставили перед выходом на юбилей отца. Чистота, порядок и ее запах. Направляется в спальню и цепляет взглядом рамку с гипсом, улыбается и подходит. Проводит пальцами по стеклу и вспоминает, как писал эти слова, пока она спала в обнимку с учебником. Вспомнил, как впервые взялся написать строчки будущей песни, но Аси схватила его тетрадь, и попыталась убежать от него, хромая, но ее сил хватило только до дивана, где Алаз ее и поймал. Аккуратно уложил на мягкую поверхность, нависая над ней и забрал тетрадь. Она смеялась и извинялась, говоря, что больше так не будет, только пусть он ее не щекочет. Но было уже поздно. Она заливалась смехом, ерзала под ним, насколько позволял гипс, чтобы столкнуть с себя Алаза, но все впустую. Только больше устала. А потом, чтобы прекратить эти пытки щекоткой, обвила руки вокруг его шеи и начала целовать. Страстно и жадно. Как это обычно и бывает. А потом ему пришлось от нее убегать, потому что эрекция себя долго не заставила ждать. Помнит, как она готовила, а он стоял сзади и отвлекал, целуя плечи и шею. Проводил рукой вверх по бедру, в который раз отмечая, что ему нравилось, когда после душа на ней не было ничего, кроме его футболок. Выключил газ, развернул к себе Аси, припадая поцелуем к ее мягким губам, и приподняв ее, посадил на столешницу, по-хозяйски вставая между ног. Тогда они впервые брали друг друга на непривычной территории. Его больше устраивала спальня, душ, диван или его машина. Но он радовался, когда она с большим интересом воспринимала все его идеи относительно всего. На диване часто засыпали под какой-нибудь фильм. Чаще засыпала она, а Алаз уже не вставал, чтобы ее не будить. Куча ее исписанных тетрадей, многочисленное количество учебников с разными вкладышами, чтобы не потерять нужную страницу. Забовляло, что его ноутбук, уходил в ее пользование даже когда подарил ей собственный. Ее руки машинально тянулись к его ноутбуку. Алаз заснул в тот день у них в квартире. Выспался с ощущением ее присутствия рядом. Когда проснулся утром, был уверен, что сейчас выйдет из спальни, а она чем-то занята, полностью погрузившись в процесс. Он вышел, а ее не было… На второй день был готов лезть на стену, от долгого ожидания. Время издевалось над ним. Скоротать ожидание решил в больнице у Эдже. Надоело это все. Поехал к сестре, которая спала, когда он вошел к ней. Молча лег рядом, обняв ее. Достал второй наушник из чехла и вставил в правое ухо, закрыв глаза. Когда проснулся, увидел улыбающуюся сестру и его сердце впервые за все эти дни, стучало так, что он его почувствовал. Ужин разделили на двоих, а после отправился за шоколадом для Эдже. По возвращению домой, попытался заснуть, но все без толку. Очередное смс Аси с признанием в любви было прочитано, но так и осталось без ответа. А на следующий день, когда вся семья была в сборе, в ожидании результатов, Алаз был молчалив как никогда. Несколько минут блуждал по гостиной, держась за шею. Набрал воздуха в легких и тут же выпустил его. Сел на кресле, уперев локти в колени и руки, сцепив в замок, держал у рта, нервно трясся ногой. Ждать этих результатов было все равно, что ждать конца света. Ты знаешь, что он настанет, но не знаешь с какими последствиями. Любо ты переродишься, либо этот взрыв сотрет все к чертям собачьим. — Алаз?.. Серхан зовет сына, а тот мгновенно вскакивает с кресла и берет конверт в руки. Смотрит на белый прямоугольник в своих руках, иронично понимая, что сейчас вся его дальнейшая жизнь зависит от этой бумажки. Семья застыла в ожидании, молча наблюдая за Алазом. Он немного нервно рвет конверт с боку, достает лист, бросив конверт на пол, и разворачивает. Много слов, таблица с кучей цифр, сердце стучит так бешено, что выпрыгнет из груди. Глаза его спускаются вниз и хватают «Вероятность отцовства», проводит взглядом вправо, и в глазах начинает рябить от многочисленных девяток. Много. Очень много. — Что это значит? Почему так много девяток? Что это? Кричит, уже не выдерживая этого молчания и напряжения. Алаза схватили за горло и держат сильной хваткой, не давая дышать. Он сейчас задохнется. Все поняли значение этих девяток¸ а он не хотел понимать. — Алаз… — Неслихан подходит к сыну, с опасением берет документ из рук и выносит окончательный вердикт своему сыну, как будто отдала приказ отрубить ему голову на плахе. — Это твой ребенок, сынок… Тело пронзает тысячи мелких кинжалов. Они не убивают, просто проливают его кровь, как будто кто-то наблюдает, получая от этого колоссальное удовольствие. Первое, что пришло ему в голову, так это то, что ему надо было умереть в тот день от передозировки, но никак не проживать это все сейчас. — Нет. Нет, нет, нет. Нет, — как умалишенный повторял короткое слово, а суть все равно осталась прежней. Действительность не изменилась. — Мама, нет. Нет. Я не отец этого ребенка! Не отец! Кричит разъяренно и поднимается наверх, в спальню. Он сам себя сейчас боится. Не стоит кому-то быть рядом. — Это точно, Неслихан? — Эшреф пытается найти хоть что-то за что мог бы зацепиться его отчаявшийся внук. Неслихан молча протягивает отцу бумагу с подтверждением отцовства. Мужчина пугается, и садится на диван. А когда слышит, как кричит Алаз в своей спальне, круша все вокруг, невольно глаза наполняются слезами. — Я… — запинается Яман, сглотнув ком в горле. — Я поднимусь к нему. — Нет! Нет… — одним взглядом остановила старшего сына Неслихан. — Ему нужно побыть одному. Не трогайте его никто сегодня. Пусть повредит спальню, чем кому-то навредит. А крики и грохот сверху все продолжались. Алаза скручивало от собственной глупости, беспомощности и правды, которую он ни на секунду не допустил в своей голове. Эта бумажка не подтверждала его отцовство, эта бумажка, была подтверждением конца его отношений с Аси. Вот что его выкручивало изнутри, причиняя физическую и душевную боль. Он рвал и метал, крушил все, что попадалось под руки. Разбил телевизор и приставку, перевернул постель, разбил журнальный столик. И вся эта боль проявлялась до тех пор, пока сил совсем не осталось, крушить было больше нечего, а эта голая правда и неоспоримые факты, не отложились в его затуманенной голове. Яман поднимается, когда долгое время неслышно было никаких звуков. Будто тот шум наверху, резко выключили, и повисла, несвойственна тишина. Открывает дверь и пугается, увидев хаос в когда-то хорошо обставленной спальне. Холод сквозит в комнате в буквальном и переносном смысле. Подходит к балкону, а Алаз сидит на полу справа от двери, откинувшись на стену и нервно курит. Пустой. Одинокий. Как будто, никому ненужный. Яман проходит в центр этого успокоившегося шторма и находит две куртки брата. Одну для него, вторую для себя. Проходит на балкон и протягивает ему вещь, помогая одеться. Январь слишком холодный и суровый, чтобы сидеть в одной рубашке. — Куришь? — интересуется старший брат. Берет сигарету с зажигалкой и закуривает. — Обещал Аси больше никаких наркотиков, как бы ху*во не было. Пить не хочу, а остается только это. Алаз приподнимает большой и указательный пальцы, подушечками которых, держит сигарету. Делает глубокую затяжку, а затем выпускает дым в холодный воздух, пропустив в легкие основную часть. — Мы пробовали с Джесуром как-то, — выпускает немного дыма Яман. — Аси нас тогда застукала, пригрозила головы нам оторвать, если еще раз увидит. А потом, не знаю как, Джесур ее уговорил и она попробовала. Сделала одну затяжку, а потом долго кашляла от горечи никотина. Тогда она точно решила, что больше никогда не возьмется за сигареты и нас учила. Алаз улыбается, потому что знает эту историю. Аси рассказывала, когда они лежали долгими ночами и разговаривали обо всем. Тогда казалось, что сама Вселенная за них, жизнь благосклонна, и Аси всегда будет с ним. — Она рассказывала, да? — понял старший брат по грустной улыбке Алаза, который схватился за очередную сигарету. Яман ничего не ответил, лишь докурил свою сигарету и больше не стал. Чтобы сказала Аси, увидев эту картину? Алаз с Яманом сидят на балконе и курят. Второй пытается разделить груз брата, но, кажется, выходит это слишком коряво. — Она не простит… Звучит вердикт, а не вопрос. Яман кривится, не зная, как ответить и что сказать. — Я точно знаю одно: Аси никогда не пойдет против ребенка. Чего бы ей это не стоило… — Лучше бы ты вообще не приходил. Хреновая из тебя группа поддержки, — растягивает уголок губ в улыбке, прекрасно понимая, что Яман прав. Снова глубокая затяжка и тишина на несколько минут. — Но еще я знаю, что Аси тебя очень любит. Не знаю, как, когда и при каких обстоятельствах, но любит. И тебе есть за что бороться. Просто нужно приложить усилие. — И я не знал, как, когда и при каких обстоятельствах вы полюбили с Рюйей друг друга. Потом только понял, когда Аси показала и научила. Не ты выбираешь человека и место, чтобы влюбиться. Гребаное сердце делает эту работу за тебя. А потом скулит от тоски и одиночества, когда твоего человека нет рядом. Яман смеется. — Клянусь! Очень красиво сказал. Может, будете больше ссориться с Аси, тогда философом станешь?! Старший брат бьет младшего по плечу, а затем притягивает к себе и обнимает, целуя в макушку. И пусть он ворчит и язвит, Яман не отпустит его. — Дикий? — Чего тебе? — Хорошо, что тебя нашли все-таки спустя столько лет. Яман выпускает брата из объятий, глядя на него. — Мы что, закопали топор войны? — Не знаю, — пожимает плечами Алаз, закуривая сигарету. Последнюю. Пачка пуста. — Если не выбесишь меня в следующий раз, то думаю, мы с этим делом покончили. Глава 18 Уже ночью, когда кофейня закрылась, и осталось протереть пару столиков, Аси слышит, как открывается дверь, и кто-то входит. — Извините, мы закрыты! — продолжая натирать деревянную поверхность, сообщает девушка не глядя на гостя. — Аси… Мы можем поговорить?.. Голос Алаза заставляет замереть на месте. Она боится на него смотреть, будто не видела целую вечность, и если сейчас посмотрит, то этот всплеск эмоций и слез, которые не прекращались все эти дни снова на нее обрушатся. — Конечно, она может! Мелиса хватает у нее из рук спрей с тряпкой и жгучим взглядом указывает идти за Алазом. — Подождешь? — осмеливается на него посмотреть. — Я только руки помою. Алаз просто кивает в ответ и выходит на улицу. — Не смей сбегать, Аси. Поговори с ним. Какая бы правда не была касаемо этого ребенка, Лейла не является частью жизни Алаза. — Мелиса, не дави на меня. Аси уходит в комнату для персонала. Стягивает фартук и убирает в свой шкафчик. От нервозности дважды моет руки, выдавливая на руки большое количество жидкого мыла. Психует, и упирается руками в раковину, глядя на себя в зеркало. Глаза предательски наполнились слезами. Это оказалось куда сложнее, чем она думала… Быть рядом каких-то несколько секунд и не иметь возможности его обнять. Аси выходит из кофейни, где на улице, одиноко стоит Алаз у своей машины. — Проходи, слишком холодно, — Алаз берется за ручку, чтобы открыть ей дверь, но она не позволяет. — Не надо. Я сама. Ее слова обескураживают, холодком пройдясь по телу. Это будет сложнее, чем он думал. Молча сглатывает и обходит машину сев за руль. Дождавшись девушку, заводит двигатель и выезжает на проезжую часть, растворяясь в потоке небольшого количества машин. Они едут молча. Каждый из них боится первым нарушить тишину. Так легче. Молчать и оттягивать время неизвестного. Алаз уверен, что Аси снова струсит и захочет уйти, но он будет уговаривать ее, стучатся до тех пор, пока она не поймет, что Лейла и ребенок абсолютно два разных человека. И если с первой он минимизирует все общение, то не уверен, как поступит со вторым. И имеет ли он вообще права, вешать на Аси ответственность и навязывать чужого ребенка? — Останови машину, и мы поговорим. Это угнетает. Мы не можем больше молчать. Кажется, настает начало конца. Он останавливает машину на набережной. Так боится начать разговор, что дух захватывает. Ребенок, никак не иначе. — Аси… — разворачивается к ней и цепляет взглядом кольцо на ее пальце. Не сняла. Не сняла, а значит, тоже ждет и надеется. Значит, прислушалась к нему, значит, он не в пустоту отправлял все эти сообщения. Ему вдруг так стало легко. Пусть на чуть-чуть, но он почувствовал эту эйфорию, которую всегда ощущал рядом с ней одной. — Твой ребенок? Не выдерживает Аси молчания и его пристального взгляда то на нее, то на кольцо. Он прожигает ее, а ей хочется сгореть в этом огне, лишь бы почувствовать Алаза и ту легкость, что он с собой несет. Но у реальности свои планы… — Мой… — сводит челюсть от этого слова. Аси молча выходит из машины, готовая вот-вот разрыдаться и все установки, что она давала себе эти дни, все планы просто летят к чертям, без намека на возвращение. — Не сбегай снова! — повышает тон голоса, хлопнув дверью, когда она уходит, но останавливается. — Поговори со мной! Расскажи, что ты чувствуешь, чтобы я знал. — Хочешь знать, что я чувствую? — подходит к нему близко с яростью в глазах и агрессией во всем поведении. — Я ненавижу тебя. Я ненавижу ее. Я ненавижу твою связь с ней. Я ненавижу все, что связано с Лейлой. Каждый день, каждый миг, что она появлялась в твоей жизни. Я ненавижу себя, потому что чувствую отвращение к ребенку, который еще не родился! Я даже не буду пытаться все вернуть назад, потому что никогда не заберу отца у ребенка. И все твои попытки сейчас что-то сказать и оправдаться будут нелепы и смешны. За это ты сам будешь нести ответственность! На меня не рассчитывай. Я сдаюсь. Слышишь?! Я не хочу, и не буду даже пытаться. Нас давно уже нет, Алаз! Аси смотрит в пустоту его глаз и не верит во все, что говорит. Разворачивается и уходит. Ей больше нечего сказать. — Чего ты хочешь от меня, бл*ть?! Чего, Аси?! — его крик пронзает все ее тело. Разворачивается к нему, но не подходит. — Я накосячил, я очень облажался, признаю! Я не хотел этого ребенка и до сих пор не хочу, но я уже не в силах что–либо изменить! Что мне сделать? Скажи и я сделаю! Я не заставлю тебя общаться с этим ребенком. Не хочешь и не надо. Ты не столкнешься с Лейлой больше никогда! Я устрою все так, что вы не пересечетесь даже случайно. Я все сделаю, Аси, только не уходи! В этот раз я точно не справлюсь без тебя… — качает головой, а у самого слезы из глаз капают, заставляя ее сердце сжаться до микроскопических размеров. Она плачет. Который день в слезах, но эти самые обидные и с горечью утраты. Она не будет с ним. Не сможет. А он просит не уходить, заставляя ее паршивое слабое сердце молить о том, чтобы она забрала все свои слова обратно. На этот раз это точно конец. И если он ее не оставит, то она ему поможет. Аси подходит к Алазу, несколько секунд их бездонные глаза слез смотрят друг на друга, а потом бросается к нему с поцелуем, чтобы в последний раз почувствовать их тепло и нежность. Перед смертью не надышишься, а уж тем более не нацелуешься… Но она оставит в своей памяти и разбитом сердце, этот последний горький поцелуй. Алаз обнимает ее за талию, не желая отпускать. Она же исчезнет, испарится, и он пропадет без нее окончательно. Он снова ловит любимое сочетание сладкого и соленого. Только на этот раз с привкусом горечи. Они с жадностью и отчаянием оба целуют друг друга, вложив некое прощание, которое не в силах произнести вслух. Слов не хватит, а сил тем более. — Отпусти… — просит, прервав поцелуй первой. Пытается высвободиться, но он не пускает, тараня своим опустошенным взглядом ее. — Не! Нет, Аси! Нет! Пожалуйста! Он прижимает ее к себе еще крепче, а у нее ноги не слушаются и жалкое сердце сейчас завоет в мольбах. — Отпусти, прошу… — Не хочу и не могу! Нет, Аси! Алаз обнимает ее, вдыхая запах волос. Чувствует ее тепло, не смотря на агрессию и попытки сбежать от него. Не отпустит! Ни за что не отпустит! — Умоляю… — шепчет его губам, а он лишь целует ее, положив ладони на ее холодные щеки. Не сопротивляется. Не может. Алаз берет тараном, выражая полную готовность к борьбе. А она точно проиграет эту войну ему, потому что знает, что слаба перед ним. Всегда была. Принимала это и спокойно отдавалась ему во власть, но сегодня нет. Даст отпор, не смотря ни на что. Аси прерывает поцелуй и коленкой бьет Алаза в живот. Тот ненадолго выпускает ее из рук, скрутившись от боли. Она нависла над ним и с ядом в голосе выплевывает слова: — Убирайся от меня, Алаз! Не подходи ко мне больше. Не приближайся. Не прикасайся. Иди к той, которая тебе родит ребенка! Она уходит, но Алаз снова не отпускает, схватив за предплечье и развернув к себе. — Злись, дерись, ругайся, что хочешь, делай, я тебя не отпущу, Аси! — кричит ей в лицо и смотрит в самую душу. — Я предала тебя… — тихо-тихо признается в самом большом грехе. Кажется, это подействовало. Алаз замирает, не понимая, что она сейчас будет говорить, но продолжает ее держать в своих руках. Ее глаза выдают лишь боль, но никакого предательства там нет. — Чтобы ты не сделала, мне плевать! — Я переспала с Денизом!.. — кричит ему в лицо, чтобы услышал не только он, но и она сама. Секундное непонимание ослабевает объятия и Аси сбрасывает его руки с себя. Так больней, но правильней. А затем продолжает: — В ту ночь, когда Лейла пришла и рассказала о ребенке. Я пошла к нему… — Нет… Нет, нет, — хватается за голову. — Нет! Нет! Ты не могла, Аси! — Смогла, — дрожит ее голос в этом признании. — Напилась и сделала. — Ты была пьяной! Он воспользовался тобой! Я убью этого ублюдка! Алаз пытался ухватиться хоть за что-нибудь, чтобы оставаться наплаву рассудительности, но с каждым ее словом, она топила его, добивая в нем все хорошее, насколько это было возможно. — Ты тоже мной воспользовался, Алаз. В ту ночь ты не дал мне уйти. Ты такой же, как и он… как и все, Алаз… — Нет, Аси, нет. Это был не животный инстинкт и не одиночество с отчаянием. Это было по-любви. Уже тогда мы любили друг друга… Аси качает головой, забирая последние крупицы его надежды. Он думал, что нет ничего хуже той правды, которую Лейла принесла с собой. Но то, то говорит Аси сродни подобно концу света, испепелившее весь белый свет, оставив после себя одну разруху. Вот. Что-то подобное он чувствовал. Душа горела и противилась принимать ее слова, сердце предательски сжалось и рухнуло куда-то вниз, застряв между ребрами. Красная сирена со словом «Предательство» все не утихала в мозгу, но остатки нового Алаза не хотели верить, в то время как внутри кричал зверь, готовый убить того, кто посмел прикоснуться к Аси. Сама она бы никогда на такое не пошла и дело даже не в выпитом алкоголе. Ублюдок, воспользовался девушкой, пока она была без защиты и одна. Вот что это значит. Ни больше, ни меньше. — Ты же тогда сказал, — подходит к нему, — прийти к тебе хоть раз, потому что ты — это ты. Взять тебя за руку, довериться… — берет его за руку, и, глядя не просто в глаза, а в разбитую душу, произносит последние свои слова. — Я так и сделала, Алаз. Пришла к тебе, взяла за руку, не слушая собственных страхов и тревог. Полностью доверившись, всецело себя отдав. Теперь я, отпускаю, — бросает его руку, а та висит, словно не является частью его тела. — Все кончено, Алаз. Прости, что так. — Перестань воевать со мной… — последняя его просьба. Больше он не в силах. — Мы оба давно проиграли в этой войне, Алаз… Было глупостью думать о счастливом финале этих дурацких отношений. Аси снимает кольцо с пальца и кладет в карман его пальто, окончательно поставив точку в этих отношениях. Разворачивается и уходит, убив все доводы разума и сердца о том, что поступает она неправильно. ***** Когда вернулась домой, долго-долго сидела под душем, забившись в угол и плакала. Вода сливалась со слезами, а шум перекрывал всхлипы и вой, которыми она заполнила все пространство. И ночью долго не могла уснуть. Лежала и смотрела в стену, не до конца осознавая все, что произошло. Она не помнит, как уснула, но подскочив на кровати, услышала, как Алаз ее зовет… — Выходи, Аси! Выходи, моя девочка. Я пришел. Алаз стоял перед ее домом, пьяный, с бутылкой в руках не отдавая себе отчет. Или же наоборот, понимал, что делает и отпускать Аси просто так не собирался. — Выходи, прошу… Поедем в наш дом, Аси! — Она спит, Алаз, — выходит к нему на улицу Джесур. — Кричишь тут на всю улицу. Уходи. Я же говорю, она спит уже. — Не спит! Она не может спать без меня. Не засыпает, Джесур. Она меня всегда ждет. Она рассказывала, что когда вы были маленькие, то очень мерзли, и вам приходилось спать в обнимку все вместе, чтобы согреться. Проходило много времени, но вы согревались и засыпали. И знаешь, что она мне сказала? Она сказала, что теперь ей достаточно меня одного, чтобы заснуть. Ты понимаешь? Я ее обнимаю, она прижимается ко мне и мы засыпаем. Ты меня греешь, Алаз, сказала она мне… Джесур видит перед собой сломленного парня, который в отчаянии прибегает к любым попыткам, чтобы вернуть свое. Алаза ему искренне жаль, ведь Аси никогда не вернется к нему, а этот глупец не видит очевидных вещей. Джесур тяжело выдыхает: — Ты сделаешь только хуже себе и ей. Давай я тебя домой отвезу. Джесур берет Алаза за руку, но тот сопротивляется и сбрасывает ее с себя. Он не уйдет отсюда, пока она к нему не выйдет. — Аси! Аси-и-и!.. Выйди ко мне, прошу. Я не справляюсь без тебя. — Умут! Умут! — задыхается в собственных слезах Аси, — держи меня, иначе я не выдержу… Умут подходит к ней, а Аси хватается за его руку, как за спасательный круг. Сжимает, чтобы не сорваться и не выбежать на улицу к Алазу. Она не выдержит. Душа, разорванная в клочья, просится к нему. Умут, левой рукой гладит по спине, дрожащюю Аси, которая, уткнувшись в подушку плачет. Он будет с ней, пока не приедет Яман, а ему он позвонил прежде, чем зайти в комнату к девушке. — Ну, не усложняй, Алаз. Оставь ее. Она сделала свой выбор, и он не в твою пользу, парень. Отпусти ты ее уже. — Не могу, Джесур, не могу! — выбрасывает на землю опустошенную бутылку и подходит к парню, хватает его за голову и лбами касаются. — Ты же не отказался от Чаглы, не смотря ни на что. И я не откажусь от Аси. Алаз толкает Джесура и снова кричит, чтобы Аси к нему вышла, но в доме полная тишина и темнота. А ему все равно. Он докричится, достучится до нее. Ему плевать, что она была с кем-то. Ему важна сама Аси. Только она. — Аси! Я не уйду без тебя! Прости, что я все испортил, Аси. Выйди ко мне, прошу… — Наконец-то! — выдыхает Джесур, увидев, как Яман подъехал и выскакивает из машины. — Давно он здесь? — Я даже не знаю. Стоит и кричит, чтобы наша вышла к нему. — Как Аси? — Очень плохо… Джесур уходит, а Яман подходит к брату, который все продолжает кричать и звать Аси. — Что ты делаешь, братик мой? — Яман обнимает Алаза и чувствует, как тот с облегчением выдыхает. — Яман, позови ее, прошу. Я не уйду отсюда, пока не заберу Аси! — Алаз, нет. Послушай меня, послушай! — Яман фиксирует взгляд брата на себе, держа его за затылок. — Вам обоим будет тяжело, но так надо. Аси сделала свой выбор. Алаз, она никогда не отнимет отца у ребенка, потому что сама выросла без семьи. Ты понимаешь? Она не будет стоять между тобой и ребенком. Она никогда не отнимет тебя у него. Алаз, ты ведь знаешь ее лучше нас всех. Ты же знаешь, что это ее решение, и она от него не откажется. Мне жаль. Мне очень жаль, брат, но тебе надо смириться с этим… Алаз не хочет верить во все услышанное, но глаза старшего брата говорят правду. Аси не поставит себя выше кого-то другого, а особенно, если это касается ребенка. Неважно какого, неважно чьего. Аси всегда думала о других больше, чем о себе. Кажется, он начинает понимать, что потерял ее. Затуманенный алкоголем мозг начинает принимать эту действительность, которая еще несколько часов назад ударила по нему, когда она ушла, положив кольцо в карман его пальто. Не хотел верить и не хотел принимать. Начал пить и первым делом пошел ее искать. В аду не нашел, в старом районе тоже и у Мелисы ее не было. Надеялся, что она будет в квартире, но нет. Напился и понял, что кроме этого дома ей больше некуда пойти. Здесь Джесур и Умут, они ее защитят и не дадут даже на секунду ему с ней увидеться. А теперь еще и Яман говорит о том, что все закончилось. Но разве так может? — Проклятье! Когда же это все закончится?! Я устал! Я устал всем и каждому доказывать свою любовь к Аси! Я устал, Яман. Я не смогу без нее. Аси-и-и!.. Я тебя люблю! Аси! Выйди ко мне, прошу! Алаз освободился от брата и идет к двери. Пинает, бьет, но та не поддается. Сегодня все против него и даже дверь. — Иди сюда! Яман хватает Алаза и обнимает. Держит крепко-крепко, пока тот пытается снова высвободиться из его рук. Но он не отпустит. Пьяный Алаз либо устанет, либо они всю ночь так простоят, но Яман не пустит его к Аси, как бы тяжело им обоим не было. Она смирилась и ему придется. Аси так и не заснула, потому что в ушах еще стояли его крики о том, как он просит к нему выйти. И она бы вышла, прокляла бы все на свете, отдала бы душу дьяволу, но вышла бы к нему, если бы не ребенок, с которым воевать за Алаза Аси никогда не будет. Это заведомо проигранная ею война. Она научится жить без него, а если не научится, то привыкнет, а если и этого не сможет сделать, то будет жить с этой пустотой внутри себя всю оставшуюся жизнь. ***** Алаз не знает, от чего заснул. То ли от выпитого алкоголя, то ли от реальности, которую ему надо принять. Аси нет. Ушла из его жизни, забрав с собой все хорошее, что в ней было. Смотрит на кольцо в своей ладони и не верит, что оно у него, а не у хозяйки на пальце, где ему самое место. Встает с дивана и подходит к комоду. Открыв верхний ящик, кладет кольцо среди множества своих часов и закрывает его. Он не решил, что будет с ним делать, но точно знает, куда сейчас пойдет, чтобы закончить то, что они начали с Аси и так хотелось продолжить, но… Некоторым мечтам не суждено сбыться… Они так и остаются мечтами… — Здравствуй, сынок, — улыбается дядя Мехмет, при виде Алаза. — Давно я что-то тебя не видел, а Аси еще дольше. Как у нее дела? Все хорошо? Алаз останавливается, глядя на пожилого мужчину, который всегда с добротой и улыбкой встречал их с Аси. — У нее все хорошо, — кривая улыбка касается его губ. Не будет он никому ничего рассказывать и объяснять. — Мы расстались. Звоните в пожарную службу, и в полицию. Алаз проходит к лифту, который тут же пришел, а мужчина смотрит вслед парню и видит у него в руках канистру. Хватается за телефон для звонка. — Господин Эшреф, у нас большая проблема. Алаз в последний раз обводит квартиру, где все напоминает о ней. В воздухе до сих пор чувствуется ее запах, стены пропитаны ее смехом, каждая вещь здесь напоминает о ней. Все здесь напоминает о том, что она здесь была, что они здесь были… Открывает окна, а затем разливает бензин по всей квартире и выбрасывает канистру в коридор, где, та с шумом скользит по светлой, натертой до блеска плитке, пока не останавливается. Проходит в спальню и забирает оттуда всего две вещи. Даже если захочет, никогда с ними не расстанется. Его халат и ее гипс. Первое она надела, когда заснула, в первую ночь в его спальне, а на второй надпись, глядя на которую он еще тешит себя надеждой, что она его любит, даже если отказалась от него. Забирает только это, оставив все, как есть. Поджигает спичку, бросив ее в гостиной, и медленно выходит из квартиры. Садится на лестнице и ждет. Либо сгорит сам со всем, что пережили, либо снова останется жив, но на этот раз без нее. Дальше Алаз смутно помнит. Сирены пожарной, скорой и полиции были слышны еще задолго до того, как он поджег квартиру. Никто не пострадал. Прежде чем облить все бензином и поджечь, Алаз включил пожарную систему, которая установлена на каждом этаже этого элитного многоквартирника, да и к тому же в обеденное время мало кто бывает дома. Его цель была сжечь квартиру и себя, если смелости хватит, но на второе он так и не решился. Хорошо запомнил испуганные взгляды родителей, дедушки и Ямана, которые смотрели на него, как на полоумного. Сидел на лестнице, качаясь взад-вперед, сзади которого горела квартира, а в руках, прижав к груди, держал халат и небольшой кусок гипса. Потом суета, крики, вопросы о том, пострадал ли он или кто-нибудь еще. Но нет, они успели вовремя. Господин Мехмет предотвратил катастрофу. Квартира только начинала гореть, когда все уже были в сборе. Алаз только помнит, как его начали уводить, а он успел содержимое своих рук отдать брату, с просьбой сберечь это. — Передай ей, — остановился Алаз перед Яманом, смотрит ему в глаза, но сквозь них, — что все кончено. Вместе с этой квартирой я сжег все, что было с нами связано. Теперь точно все закончилось, Яман. Все в пепел превратилось… А потом он не помнит ничего. И полиция была, и больница, и штрафы, и проверка на наличие алкоголя и наркотиков в крови, и куча разговоров о его глупом и необдуманном поведении. И все это продолжалось больше недели. И газеты об это писали, и в интернете разные причины были описаны, но никто так и не знал настоящей. А заключалась она в том, что Аси больше не было в жизни Алаза. Глава 19 Он не делал ничего, кроме того, что находился в своей комнате. К семье спускался только для трапезы, а затем снова поднимался к себе и часами сидел, ничего не делая. Только иногда позволял себе поехать к Эдже и делал это исключительно с водителем. Если бы он сам сел за руль, то вероятность того, что он оказался бы перед Аси, была велика и точна. Он бы не смог не поехать и не предпринять очередных попыток с ней поговорить. В тот раз повезло, обошлось без жертв, никто не пострадал при пожаре. Алаз бы не навредил окружающим людям, но сам себя начинал бояться. А попытки мамы с ним поговорить и уговорить ходить к психологу лишь подтверждали его опасения. Он не знал о чем думать, но голова была забита. Он находился среди стольких людей, но чувствовал одиночество внутри. Рассматривал ее фотографии в телефоне, увеличивал, долго всматриваясь в ее красивые, почти черные глаза и легкая улыбка невольно касалась его лица. Ему надо было себя куда-то деть, но он не знал куда и как. Достал из тумбочки под телевизором тетрадь, которую забрал задолго до поджога, сел на кровати и начал писать. Единственное куда он мог направить все свои оставшиеся силы и мысли. И это тоже, благодаря Аси. Она как-то наткнулась на его тетрадь, прочла пару строк и просто заставила его писать дальше, сказав, что красивее стихов она еще не читала. И он писал. По возможности, когда какая-то идея или строчка не давали ему покоя, буравя голову. Так он провел еще несколько дней, но и это не помогло. Хотелось разорвать эту реальность и не проживать ее. Это жуткое одиночества среди стольких людей и крик среди собственного молчания… Даже если видели и понимали, все равно помочь не могли, как бы не хотели. Алаз не выдержал, и, схватив халат и гипс, выходит на улицу, бросает все на землю и поджигает. Ему казалось, если он избавится и от этого, то станет легче, он хотел так думать. Махровая ткань серого цвета и гипс с многообещающей фразой начали медленно гореть. Фиолетово-синее пламя окутывало и потихоньку разгоралось все больше и больше, уничтожая остатки памяти о ней, преобретая оранжевый цвет, а затем красный. Алаз отвлекается от огня, когда к дому подъехала машина. Оттуда выходит Дениз и вся молчаливость и пустота за все это время окрасились в цвет ярости и гнева, которые он точно собирался выплеснуть. Дениз не успевает закрыть дверцу машины, как Алаз уже бьет его сначала по лицу, а затем коленкой по животу, от чего парень подает на землю. Склонившись, начинает его добивать, пока Гювен не оттащил Алаза от Дениза и не выбежал Яман из дома, помогая держать Алаза, а мужчина пытался понять состояние младшего сына. Он был в сознании и не так сильно пострадал. Гювен помог подняться парню с земли. — Сынок, что происходит?! Успокойся, прошу! — Неслихан испугалась за сына, видя, как его глаза горят адским пламенем. Алаз пытался вырваться из рук Ямана, но все было тщетно. — Я убью тебя, Дениз! Если ты еще раз к ней подойдешь, я убью тебя, уб*юдок! Больше не смей приближаться к Аси, иначе твой отец даже похоронить тебя не сможет! Больше не смей ее трогать! Алаз все кричал, глядя на избитого Дениза, и все не мог вырваться из рук Ямана. Он мертвой хваткой вцепился в него и не отпускал. — Пусти меня! Черт бы тебя побрал! Ты обещал, что поговоришь с ним! И что ты сделал?! — Алаз вырывается и бьет Ямана по лицу. — Ты в очередной раз сделал свой выбор, Дикий. Я тебе больше не брат. А ты, — переводит свой гнев на Дениза, — если я еще раз увижу тебя с ней или услышу, что ты ходил в километре от нее, я тебя закопаю живьем, су*ин сын! Алаз уходит в дом, оставив удивленных и испуганных на улице людей. — Что ты успел ему сделать, Дениз? Гювен разозлился на сына. Он знал о нездоровом психическом состоянии Алаза, но тот был настроен решительно, стереть с лица земли его младшего сына. — Я клянусь, отец! Я не знаю, какие проблемы у этого ненормального со мной! Закройте вы его уже в психушке! Он опасен для общества! — Шагай, давай! Вперед! — Гювен толкает сына к машине и тот садится. — Прошу прощение. Гювен смотрит на Неслихан, быстро садится в машину, заводит и они уезжают. А Яман понял, что было глупо идти на поводу у Эдже и приглашать Дениза домой, где наверху, как раненый лев, метался Алаз. Но он так и не понял, что произошло. Яман разговаривал с Денизом и тот сказал, что они с Аси просто друзья. Тогда почему Алаз так разозлился и накинулся на брата? Тяжело выдыхая, Яман проходит в дом, а Неслихан так и осталась стоять на улице одна. Ее сердце не выдерживало всего, что проживал Алаз и как ему помочь она не знала. ***** — Скажи мне, что ты сделал этому парню, что он как с цепи сорвался?! — Я ничего ему не делал! — уже в который раз говорит Дениз, но отец его не слышит. — Сынок, он на тебя накинулся просто так? Ты для него, как красная тряпка для быка. Что он имел ввиду, когда говорил, чтобы ты не приближался к Аси? — Дениз отводит взгляд в сторону, пока отец пытается ему обработать бровь. — На меня смотри! Ты же с ней не общаешься? — Да нет же! У вашего Алаза крыша поехала. Парень совсем с катушек слетел. Заделал ребенка одной, а жениться хочет на другой. Даже для Алаза Сойсалана это уже слишком! — Не тебе решать, кому и что слишком! — встает Гювен с дивана, уперев руки в бока. Почему ему кажется, что сын что-то не договаривает? — Папа, я ничего… В дверь звонят. Гювен идет открывать, потому что больше не собирается слушать нелепые объяснения сына. Он искренне хотел верить в то, что Дениз ничем не насолил Алазу. Возвращается в гостиную с гостьей. — Аси? Привет… — Привет, — скромно улыбается девушка. — Девочка, ты вообще кушаешь? Почему такая худая? — Немного не успеваю с учебой и работой. — Присаживайся, я сейчас принесу чай. Мне нужно немного успокоиться, а то кто-то уже успел давление поднять. — Папа! — ловит Дениз укоризненный взгляд отца. Аси присаживается рядом с Денизом, когда Гювен уходит на кухню, чтобы сделать чай. — Прошу прощение, — берет вату и обрабатывает бровь, а затем наклеивает пластырь. — А ты откуда знаешь? — Эдже позвонила и рассказала… — А почему ты здесь, а не с ним? — Потому что мы расстались и потому что ты получил из-за меня. — Не понял… — разворачивается всем корпусом к девушке, ладонью левой руки упираясь в спинку дивана, — Эдже не слышала, о чем он мне угрожал. Откуда?.. Подожди, — Дениз встает с дивана, нервно расхаживая по гостиной. — Я сказала Алазу, что мы с тобой переспали в ту ночь, когда я пришла спрятаться от него, — выдает, как на духу, зажмурив глаза, а спустя несколько секунд открывает их и видит, как Дениз уже сидит перед ней на журнальном столике. — Ничего умнее придумать не смогла? Твоей девичьей фантазии только на это хватило? Она не слышит в его голосе ни злости, ни упрека. Он что, злиться даже не будет? Ведь получил ни за что. За клевету, сказанную ею. — Прости… Мне нужно было сказать что-то такое, чтобы он меня отпустил… — …или заставить его, тебя отпустить. Аси кивает, а он тяжело вздыхает. Вот это явно пример «высоких» отношений. — Помогло? Хоть скажи, что он не зря меня на асфальт уложил, а то я не переживу этого, — усмехается Дениз, в знак поддержки. — Было трудно, но помогло. — Что ж, — тяжело выдыхает парень, — это радует. Значит, не зря на земле валялся. Дениз гладит Аси по плечу, а та, поняв, что все не так уж и страшно, и Дениз не злится, улыбается. Хотя разбитая бровь, синяк под глазом и разбитая губа, наводят Аси на мысль, что Алаз просто слетел с катушек, когда увидел Дениза в досягаемости, вот и налетел на него. И ведь на нее должен злиться, но нет. Все равно пришел тогда к ней, просил выйти, а потом просто исчез, оставив ее в покое, как она того и не желала, но сделала, потому что надо было. ***** Если бы не мама, которая мгновенно поддержала его, то уехать было бы очень сложно, почти невозможно. Но она это сделала для него, потому что видела, как ему плохо и трудно. Столько недель жить в доме вместе со всеми, но при этом быть таким одиноким. И вся правда сказанная Шебнем о Серхане в тот вечер, лишь добила в нем остатки собранности и спокойствия. Ее сына сломали, и собрать его не в силах никому, кроме него самого. А на это нужно время и она ему предоставила все условия, которые только могла. Алаз спускается в гостиную, где его ждет вся семья. Обводит всех взглядом, видя грустные улыбки, перемешанные со слезами, и чувствует тяжесть, от этого прощания. Он сделал свой выбор. Он хочет быть подальше от этого дома, от города и от Аси. Он не сможет здесь прийти в себя, если это вообще будет возможно. Сегодня Алазу не хочется шутить. Даже чуть-чуть. К Яману подходит в первую очередь. Было сложно и до сих пор, но Алаз просто устал от вечной борьбы с братом. И к тому же, у него есть последняя просьба, а справиться с ней сможет только Яман. Алаз никому не сможет это доверить. Парни крепко обнимаются, похлопав друг друга по плечу. Ничего не говоря, просто смотрят друг другу в глаза с пониманием, а затем Алаз тихо-тихо шепчет ему на ухо, чтобы никто не услышал: — Присмотри за ней. Она только с виду кажется сильной. Яман замер от просьбы брата, окончательно убедившись, что Алаз по-настоящему любит. Впервые. Смотрит ему в глаза и кивает, убедив брата, что обязательно выполнит его просьбу. Алаз обнимает рядом стоящую Рюйю. Она в слезах обнимает его крепко, не произнося ни слова. Он улыбается и вытирает ее слезы, а затем шутит: — Хорошо, что у нас с тобой, все-таки, ничего не получилось. Невесткой ты мне больше подходишь. Рюйя смеется сквозь слезы и снова обнимает Алаза. Друг детства, девочка с которой он вырос по соседству, так и осталась близким другом. И Алазу понадобилось время, чтобы это понять. — Половинка моя, — Алаз подходит к Чагле, а та кидается в объятия, стиснув его крепко-крепко. Они никогда не расставались так надолго и никогда не были так далеки друг от друга. — Тебе очень больно… — плачет в изгиб шеи и плеча. Алаз просто обнимает Чаглу еще сильнее. Чувствует его, как и он ее. — Нет, — тихо произносит, отпустив сестру и вытирая ей слезы. — Мне пусто… — с каким-то несвойственным спокойствием отвечает ей. Целует ее в обе щеки и отпускает, чтобы подойти к Эдже. Та сидит в своем кресле и плачет без звука. Только слезы из глаз капают, добивая остатки его уверенности в принятом решении. Алаз садится перед ней на корточки, берет ее руки в свои, и целует. Смотрит на эти грустные глаза и понимает, что с ней прощаться сложней всего. — Давай я тебе отдам свое сердце?.. — в очередной раз спрашивает Алаз за все это время. Эдже отрицательно кивает головой и слегка улыбается. Они оба уже не помнят, какой это по счету вопрос и отказ на него. Каждый должен жить со своим сердцем и болью в нем. — Нельзя… Я не хочу… Смотрят еще некоторое время друг другу в глаза, Алаз гладит свою младшую сестренку по щеке и целует, а затем просит: — Пусть твое сердце дождется меня… — кладет руку в области сердца, чувствуя, как оно бьется и про себя молится, чтобы оно еще долго билось. Мама, которая стоит рядом с Эдже плачет. Обнимает его крепко–крепко, понимая, что сейчас он уедет. В голове смириться с этим было куда легче, чем сейчас видеть, как ее сын прощается с семьей. — Спасибо, мама… — шепчет Алаз, продолжая стоять в обнимку с матерью. — Прости меня, сынок. За все прости! — Неслихан выпускает сына из рук и берет его лицо, прямо глядя в глаза. — За то, что не увидела, как быстро ты вырос и стал таким взрослым. За то, что свалила на тебя все.Ты был моей поддержкой и опорой все эти годы и продолжаешь оставаться. Если я еще хоть что-то смогу сделать для тебя, только скажи мне, хорошо? Больше не закрывайся от меня. Разговаривай со мной, ругайся, проси, требуй, но не закрывайся. Ты так быстро вырос, что я не заметила, каким взрослым мужчиной ты стал, и каким прекрасным человеком. — Неслихан целует сына и снова крепко обнимает. — Приглядывай за ребенком. Хорошо? Неслихан кивает в ответ. Она запомнила просьбу сына и впредь не выпустит Лейлу из виду до самых родов, пока Алаз не вернется. Алазу осталось попрощаться с последним человеком в очереди, но не по значимости. Дедушку он оставил напоследок. Всегда будет ему благодарен за поддержку, которую он оказывал и ему, и Аси, и им вместе. — Лев мой! Эшреф много слез пролил за свою жизнь, но эти были слезами горечи и гордости. Внук оказался куда сильнее и мужественней. С ошибками, но принял всю действительность и несет ответственность за свои поступки. То ли Аси так хорошо на него повлияла, то ли жизнь его так жестоко научила… Алаз только попросил, а они с дочерью все сделали для него. Неслихан сразу согласилась, а он еще пытался отговорить внука не уезжать, но он принял решение, а Эшрефу Сойсалану оставалось лишь принять и поддержать решение внука. — Мы здесь. Всегда. Где бы ты ни был, мы здесь, Алаз. Мы всегда будем рядом и поддержим тебя во всем, сынок. — Спасибо, дедушка. Они обнимаются, и мужчина начинает плакать еще больше. Нет, он не готов прощаться с внуком и отпускать его так далеко. — Останься, мы со всем справимся, Алаз. Это семья без тебя пропадет. Ты теперь здесь за старшего. Алаз улыбается словам дедушки. Еще год назад, он бы с удовольствием принял этот статус главного в семье, но сейчас ему всего этого не хочется. — Пока есть ты, Эшреф Сойсалан, эта семья никогда не пропадет. Алаз хлопает дедушку по плечу, забирает рюкзак с дивана и направляется к выходу. Слишком затянулось это прощание, ну и пусть. Теперь он будет видеть свою семью только по видеосвязи ближайшие полгода… Глава 20 Он уехал. Буквально воспринял ее слова не приближаться к ней. Она убедилась в этом спустя месяц, когда увидела фотографию с отметкой местоположения. Море Бали. Только тогда окончательно поняла, что его больше нет, не только в ее жизни, но и в городе. Слухам верить не хотела, разговоров об Алазе ни с кем не заводила, пыталась полностью погрузиться в учебу и работу, но как-то коряво выходило. Потом ее накрыло. Так сильно и отчаянно, что она чувствовала это физически. Импульсы в голове и в сердце отдавались болью по всему телу. Хотелось отключиться и не чувствовать ничего, а особенно не помнить его… Аси напивалась, спрятавшись в своем аду. Единственное место, где немного находила успокоение, глядя на море. Но в этот раз даже это не помогло. Ее скручивало и сворачивало от мысли, что его больше нет и что виной всему она сама и лишь немного обстоятельства, которые сплелись вокруг них, как паутина, из которой не выбраться. Аси помнит, как позвонила Рюйе и плакала, попросив приехать. Ей надо с кем-то поговорить иначе все ее нутро разорвется на части и эта обида заглушит весь внешний мир. Она приехала очень быстро. Пыталась поговорить с Аси, но больше молчала, смотря, как та пьет, неосознанно глядя на гладь моря. А потом она увидела совершенно сломленную девушку, чья жизнь иссякала у нее на глазах. — Я все потеряла… Его, себя… я даже ребенка потеряла, которого он так хотел… У меня ничего не осталось от него, ничего! Он ушел, и меня не стало… Рюйя смотрела с ужасом, прикрыв рот рукой, и плакала вместе с ней. Все ее слова утешения были бесполезны, она это понимала, поэтому просто сидела рядом и держала ее за руку, пока Аси плакала. Потом она поднялась с кресла, целенаправленно шагая к морю и остановилась, пока не зашла в воду. Рюйя испугалась того, как она стоит в воде, а та легкими волнами мочит ее ботинки и брюки, заставляя мерзнуть. Набрала Яману и попросила приехать. А потом наблюдала за приступом истерики, которая поглотила Аси. Та плакала и кричала, сев в воде у берега, словно избавляясь от боли, которая не хотела проходить. Кричала, что потеряла, что не осталось больше ничего. А потом в Аси как будто звук отключили, но она продолжила плакать и окончательно испугала Рюйю, когда начала задыхаться от собственных слез. Яман успел вовремя. Схватил Аси и на руках с ней пошел к машине. Пока ехали домой, ее тело содрогалось то ли в конвульсиях, то ли от душевного и физического холода. Когда приехали домой к ним, скорая уже была там. Нервный срыв. Капельница. А потом она проспала до утра, и когда проснулась, суровая действительность поселилась в разбитой душе окончательно. Алаза больше нет в ее жизни. ***** Все, что не делалось, делалось случайно или на автомате, без особого осознания. Учеба–дом–работа. Эта опустошенность непросто поселилась в ней, она полностью овладела девушкой. Питалась плохо, похудела, немного пошатнулась учеба и на работе была сплошная растерянность. Как взяла себя в руки — не помнит. Только помнит, как увидела новое фото Алаза в профиле на фоне моря. Уголок губ растянут в легкой улыбке, взгляд направлен куда-то в сторону, а по лицу стекают капли воды. Он любит море и, кажется, он счастлив. А она только рада. Искренне и по-настоящему рада за него. Ни капли злости или обиды она не чувствовала, лишь легкое спокойствие, что ему намного лучше, чем ей. Так и взяла себя в руки, но при этом полностью ушла в себя. Продолжала слушать сплетни и различного рода перешептывания за спиной, но стойко держалась, не ведясь на все эти дерьмовые слова и провокации. Единственное, что Аси забрала с собой из квартиры до поджога, устроенный Алазом — это ноутбук, который он ей подарил. Единственная материальная вещь, которую она от него приняла. Потому что помнит, как пришел к ней на работу и помог обслуживать столики, чтобы она освободилась раньше. — Мне нужен фартук, — с нотками претензий в голосе заявляет Алаз. — Зачем тебе фартук? — удивилась Аси, когда он зашел в кафейню и подошел к баристам. — Я помогу тебе сегодня на работе, а вы ее отпустите пораньше, договорились? — смотрит Алаз на двух парней, слегка шокированных. — У нас свидание, не хочу его сегодня отменять. И ему дали фартук и он начал работать. И делал это очень профессионально, отметила про себя Аси. Алаз брал своей харизмой, обаянием и прямолинейностью. — Ты обратила внимание, что на улице стоят люди и ждут, пока освободятся столики? Мелиса заставила Аси оторвать взгляд от Алаза и посмотреть на панорамную стену, где действительно столпилась молодежь, в ожидании свободного места. Только Алаз чувствовал себя, как рыба в воде. Принимал заказы, шутил, успевал поздороваться и перекинуться парой фраз со своими знакомыми. А еще Аси не упустила тот факт, что за Алазом наблюдала не только она, но и компания девушек, которая в прямом смысле слова, пялилась на Алаза, и умудрялась еще снят его на телефон. — Твой парень сделал сегодняшний вечер, — смеется подруга, толкнув Аси локтем, — впервые вижу, чтобы он работал. А за пару часов до закрытия, когда ажиотаж под названием «Алаз Сойсалан» в скромной кофейне завершился, они собирались уходить, как и договаривались. Алаз вытащил все чаевые, которые ему сегодня оставили, и скинул все в стеклянную чашу, на общий отпуск. — Не забудьте позвать, когда соберетесь на отдых. Все смеются, а Алаз прощается с парнями, которые без проблем позволили ему помочь Аси. Перед тем, как сесть в машину, Алаз и отдал свой подарок. Когда она порвала подарочную бумагу, то глазам не поверила, увидев новый ноутбук. Она чувствует, а затем смотрит в подтверждение, как Алаз улыбается, глядя на нее. — Это мне? Ноутбук? — проходятся мурашки по всему телу. Она сморит на новый девайс у себя в руках и уже хочется его открыть и изучить, заполнив всей необходимой информацией. А затем решает подшутить над ним. — Это для того, чтобы я не пользовалась твоим, да? — прищурив глаза, зло смотрит на него. — Держи и не трогай мой ноутбук. Вот что ты хочешь сказать этим подарком? Лицо Алаза мгновенно меняется. Он сконфужен, удивлен и, кажется, растерян. — Я… нет… Это тебе подарок от чистого сердца, но если не хочешь, пользуйся моим! — тараторит растерянно в ответ. — Хочешь, можем поменять его! Выберешь любой, который тебе понравится! Аси больше не в силах себя сдерживать, и заливается смехом, от чего Алаз теряется еще больше. Аси оставляет его подарок на крыше машины, обнимает Алаза за шею и шепчет в губы: — Это самый лучший подарок, который ты только мог сделать для меня. Спасибо большое! И целует его, крепко обняв. А затем они много и долго гуляли по ночному Стамбулу. Разговаривали и шутили, обсуждали что–то серьезное и смеялись, как умалишенные. Много целовались и обнимались. — Что это? — спрашивает, когда взял ее холодную руку в свою. — Замерзла, — смущенная улыбка касается губ. — Иди сюда, — берет ее ладонь и растирает, согревая. — Поехали домой. И кладет ее руку вместе со своей к себе в карман. ***** Аси сидела на улице, переписывая конспект у Мелисы. Простуда не позволила появляться на учебе несколько дней, и она почти догнала весь материал, что был изучен без нее. Апрель выдался холодным на столько, что частые дожди, под один из которых она и попала однажды, заставил ее слечь с температурой. — Привет, — подсел парень к Аси, которого она даже не знала. Не обратила на него никакого внимания и только отсела чуть подальше, потому что он совершенно не соблюдал дистанции. Его дыхание, прошлось по ее щеке, от чего Аси передернуло. — Да брось ты, я не кусаюсь, Аси. Она продолжила переписывать конспект, открыто игнорируя парня. Ему не понравилось, что девушка не обращает на него никакого внимания, пришлось брать штурмом эту непокоренную Китайскую стену. Даже айсберг, куда приятней гладить, чем разговаривать с этой дикой. Но азарт брал вверх, распаляя его все больше. — Меня зовут Тахир. Очередная его реплика никак не действует на Аси. Она лишь дописывает конспект и закрывает тетрадь, когда окончательно понимает, что уже начинают о ней судачить. — Ты можешь от меня пересесть? Сейчас придет моя подруга. — Могу быть твоей подругой, но лучше другом, — ехидная улыбка проявляется у него на лице. — Ладно, тогда пересяду я. Аси собирает тетради и встает, чтобы уйти, но наглец хватает ее за руку и силой заставляет сесть. Она смотрит на него, окутанная паникой. — Ты думаешь, что можешь так со мной разговаривать? Проснись, детка! Ты чего такая дикая? — прищурил он глаза, наполненные гнилью. — Я понял! Сколько нет твоего Алаза? Два-три месяца? Тебя некому укротить, вот и кидаешься на всех? Расслабься! Тебе крупно повезло. Я удовлетворю любое твое желание, — шепчет ей в лицо, — я помогу тебе расслабиться и снять напряжение, детка… Ее сейчас стошнит от такой мерзости. Встает, чтобы уйти, но он схватил ее за кисть и делает больно, совершенно не отдавая себе отчета. — Пусти, сказала! — кричит на него, вырвавшись из его рук. — Еще раз ко мне притронешься, пожалеешь. Понял?! — Я начинаю понимать, что Алаз нашел в тебе, но так по-дурацки упустил… Идиот! Аси замирает, стоя спиной к парню. Она бы не слушала ничего, что могло коснуться ее, но если он что-то скажет про Алаза, она точно не выдержит. Разворачивается к нему и ждет. Невоспитанный, даже не пытается уйти или предпринять попытку извиниться за свое наглое поведение. — Одной заделал ребенка, вторую, подобрав с улицы, имел, поселив у себя в квартире, а в итоге, просто свалил в теплые края и живет там в свое удовольствие! Вы обе ему на *уй не нужны. Особенно ты! Уличная девка, которую он не дот**хал, раз ты кидаешься на людей! Он кричал эти слова так громко, что все его слышали, замерев на своих местах. Противно и мерзко. Аси хватает со стола поднос и, замахнувшись, бьет им прямо по лицу животного, что позволило себе лить всю эту грязь. Он падает на землю от неожиданности и боли. — С*ка! Я в**бу тебя! Аси выбрасывает поднос и начинает ногами бить его в живот и в грудь. Он прячется, прикрыв лицо руками, а она все бьет его, не контролируя себя. Чувствует только ярость и желание проучить уб**дка. — Аси! Аси, хватит! — кричит кто-то. Когда ее оттащили от лежачего парня, который плевался кровью, потому что задела ему лицо своим грубым ботинком, она поняла, что держит ее Дениз, а Яман, подняв парня с земли что-то ему говорит, а затем бьет по лицу, от чего тот снова падает на землю. Она возвращается во двор университета, когда Яман обнимает ее, чтобы успокоить. Ее сердце бьется в сто раз сильнее, а кровь бурлит, не собираясь даже успокаиваться. Они оба уводят ее и привозят домой спустя пару часов. Просто сидели с ней на лавочке напротив Босфора и ждали, пока ее клокочущее сердце и мятежная душа хоть немного успокоятся. Они слышали всё. Все и всё услышали, но ей так плевать. Ей не важны причины его отъезда, ей неважно есть ли у него кто-то там, и собирается ли он вообще возвращаться. Она ни кому не позволит больше себя обидеть и очернить то время, что они с Алазом провели вдвоем. Никому не понять, а объяснять тем более не будет. За эти месяцы она не забыла Алаза и боль эта не прошла, лишь слегка притупилась, но ныла каждый новый день. И если она научилась хоть немного справляться со слухами, которые никак не утихали вокруг нее, то с оскорблениями она не будет мириться никогда. Этот идиот лишь разбередил ее раны. Поковырялся наглым образом и заставил ее еще раз понять, что у нее нет никого кроме себя самой. Она защитит себя и Алаза, даже если он в этом абсолютно не нуждается. Аси сегодня еще раз убедилась, что жизнь превратилась в пламя, которое ее сжигало каждую ночь, а на утро она снова воскрешала, чтобы слышать все эти разговоры, чувствовать чужие взгляды, проживать отсутствие Алаза и снова сгорать. По кругу. По нескончаемому кругу. ***** — Алаз, — обращает вниание парня с телефона на себя, когда садится к нему на колени, обвив шею руками. Алаз кладет телефон на журнальный столик и обнимает Аси за талию. — Я весь в твоем распоряжении, — улыбается, глядя прямо в глаза. — Что подарить парню на день рождения, у которого все есть? Он довольно растягивается в улыбке, прекрасно понимая, что речь идет о нем. — Парень у котрого все есть… Хм… Дай подумать. Алаз отводит взгляд в сторону буквально на секунду, а затем заваливает Аси на диван, под ее звонкий смех, нависая над ней. — Мой день рождения только через три месяца, Аси. Весной, а сейчас еще зима. — Просто скажи, что тебе подарить, чтобы это не был бесмысленный подарок, — улыбается, расчитывая на его помощь в этом вопросе. Продолжая смотреть в глаза девушки, не моргая, уверенно произносит: — Хочу тебя и торт. Но сначала нам придется съездить на ужин к родителям. Мама не оставит без праздничного ужина, а потом… — выдерживает паузу, прищурив глаза, — мы вернемся в наш дом и я возьму свои подарки. Главное не умереть от переизбытка сахара! Я себе этого не прощу! Алаз расцеловывает лицо Аси, спускаясь по шее к ключице, но его наглым образом прерывают от поцелуев. Она берет его лицо в свои ладони и смотрит прямо в глаза. — Я не умею печь, Алаз. Тебе неповезло, — выносит вердикт. — Купи, — быстро находится с ответом, устранив эту маленькую проблему. — Ты же сильная и независимая! Он заставляет ее улыбаться и сам растягивается в улыбке, чувствуя ее легкость. Аси целует его, не произнося больше ни слова. Воспоминания ожили в памяти и картинкой открылись перед глазами, возвращая Аси в тот беззаботный и абсолютно счастливый диалог за три месяца до его дня рождения. — С днем рождения, Алаз! Хорошо, что ты родился! Она сидит вполном одиночистве, глядя на его фотографию и утопая в слезах, давилась тортом со вкусом соленой карамели, которой был предназначен для Алаза в этот день. У них были планы, они сочиняли мечты, ставили цели и искренне верили, что все у них получится. Дождь вперемешку с ветром стучали в окно, словно спецэффект к ужасающей картине того, что в день рождения Алаза они не вместе и планы на этот день, так и остались всего лишь планами… Аси съедает еще две столовые ложки торта, а потом позволила себе полное неуважение. Встает с кровати и удет вниз на кухню. Выбрасывает торт, от которого была съеденая малая часть, вместе с ложкой. Поднялась к себе, и спрятавшись под одеялом плакала. Все было не так без него. Даже воздух казался ядовитым, потому что дышали по разным уголкам планеты. А дождь только усиливался вместе с порывами ветра. Погода сошла с ума, от чего в их районе, глубокой ночью был выключен свет. А Аси, сжимая в руках телефон, расматривала фотографии и видео Алаза пока не заснула от усталости и слез, а телефон окончательно разрядился… Глава 21 Он впервые чувствует что-то хорошее за все это время. Грустно только от того, что это никак не связано с Аси. От нее у него осталась в телефоне переписка, фотографии, пару видео и куча воспоминаний. Таких болючих и приятных одновременно. А ведь могло все быть по-другому. Они бы готовились к свадьбе, которая по их желанию, должна была состояться весной. Они все так же жили бы вместе, ездили на учебу, и Аси ходила бы на работу. А сегодня, на этом празднике, посвященному годовщине свадьбы его родителей, они были бы вместе. Аси сидела бы в кругу семьи за столом рядом с ним и он был бы самым счастливым… Но реальность совершенно отличается от его мыслей. — Алаз, все в порядке? Парень обращает внимание на маму спустя какое-то время, вернувшись из путешествия по своим вопоминаниям и ожиданиям. Несколько раз моргнул и внимательно посмотрел на маму, грустно улыбнувшись. — Все в порядке, — прочищает он горло. — Немного задумался. Прошу прощение. Алаз криво улыбается Чагле, которая гладит его по плечу, и продолжает есть, не чувствуя вкуса. Все настолько пресным стало. До бональности. До ужаса. Кажется, он единственный кто не вписыввается в этот семейный ужин. Черт! Ему надо взять себя в руки и не портить родителям праздник! — Я поднимусь к себе? Очень устала, — спокойно говорит Эдже и Неслихан целует дочь. — Поможешь мне, брат? Уставшие глаза Эдже смотрят на Алаза. Он тут же встает с места и подходит к сестре. Одной рукой обнимает, другой держит за руку и помогает ей подняться наверх. — Пришли, — улыбается Алаз, закрыв за собой дверь спальни сестры. — Не уходи. Я быстро переоденусь. — Со скоростью черепахи — это не быстро, сестренка. Бросает шутки и смеется. Эдже лишьулыбется и проходит в ванную. Алаз садится на кровать сестры и взглядом цепляет коробку с шоколадом в форме нот и музыкальных инструментов. Берет аккуратно белый картон, квадратной формы, открывает и рассматривает шоколад. После своего дня рождения, Эдже часто просила этот шоколад и именно в таком виде. Странно, но Алаза после расставания с Аси она не просила покупать шоколад… — Я часто его ем. Прошу брата Ямана или Чаглу и они мне его привозят. Угощяйся. Эдже садится рядом к брату, берет шоколад и кладет в рот, с удовольствием прожевывая. Алаз как смотрел на это лакомство, так и продолжил, не взглянув на сестру. — Я скучаю по ней… — дрожит голос парня. — Каждый день. Каждый час. Каждый раз, когда дышу. Это никогда уже не пройдет… Смотрит на сестру, глазами полные слез, а та в ответ и слезы текут из глаз. — И я скучаю, брат. Как будто кто-то из семьи ушел. Вот такое чувство пустоты у меня. Алаз больше ничего не сказал. Смотрел на сестру, которая безвучно плакала и понимал, что впервые заговорил об Аси. Хотя и этого не стоило ему делать. Только расстроил сестренку. Он целует ее в висок и обнимает. Помогает лечь в постель и укрывает. — Больше не плачь, — сел на корточки перед Эдже, и вытер ее слезы, а затем взял ее руки в свои. — Это вредно для твоего маленького сердца. — Хорошо, — улыбается, сквозь слезы и вытирает мокрые щеки брата все от тех же слез. — Я тебя тоже попрошу не плакать, хоть и знаю, что это будет сложно. Они смотрят друг другу в глаза какое-то время, а потом Алаз целует ее руки, целует в щеку, и, пожелав доброй ночи, выходит из спальни, закрыв за собой дверь. Кто бы не попросил, ему будет трудно вспоминать Аси без слез и без замирания сердца. Алаз спускается по лестнице, когда слышит, как что-то разбивается о пол. Спешит вниз и видит, как Шебнем, пьяная хватает еще один бокал со стола и швыряет на пол. — Давай Серхан, расскажем твоей глупой жене и всей твоей семье, — обводит пальцем всех присутствующих, — что мы с тобой делали все эти годы. — Мама, прошу! — вскочила со стула Рюйя, испугавшись за мать. — Ты не в порядке. Давай я отведу тебя домой, — попыталась она подойти к женщине. — Не смей! Вернись на свое место! — взглядом указывает дочери на ее стул рядом со своим мужем. Алаз как стоял, так и продолжил стоять в гостиной, наблюдая за всем. — Шебнем, милая, — начала Неслихан. — У тебя что-то случилось? Давай мы выйдем и вдоем поговорим, дорогая? Тебя что-то беспокоит? Неслихан пыталась быть как можно мягче к подруге, которая явно была не в себе не только от выпитого алкоголя, но и от чего-то другого. Нервная и полностью сокрушенная. — Зачем нам выходить с тобой куда-то?! Давай здесь поговорим. Давай поговорим о том, как твой муж изменяет тебе со мной все эти двадцать лет. Как живет с тобой из-за денег и власти, которую вы дали ему со своей фамилией. Давай я расскажу о том, что это я придумала похитить Али, а Серхан требовал выкуп. Он обещал мне, что мы получим деньги, вернем его и уедем. Но что произошло?! Мой брат не справился и мальчишка сбежал! Серхан тебя пожалел и вернулся в семью. Ты в очередной раз, — полными слез глазами смотрит на Серхана, — предпочел ее. Женщину, которая тебя никогда не любила, вышла за тебя только из-за обиды на Гювена. Повесила на тебя чужового ребенка. Ты знаешь, Несли, — обращается к подруге, — это я рассказала Серхану, что Али не его сын. Да, это сделала я! Потому что устала быть на вторых ролях. Устала делить мужчину с той, кому он даже не нужен. Серхан обещал, — дрогнул ее голос, а из глаз потекли слезы, — мы хотели просто забрать деньги, вернуть ребенка и уехать… Ты бросилась в его обьятия от тоски, страха и отчаяния. Я же любила его еще со времен студенческих лет. Но он сделал выбор в пользу власти и денег, а я позорно, хоть и тайно, носила статус любовницы все эти годы. Я всего лишь хотела быть с Серханом и ни с кем его не делить… Но я в очередной раз получила урок только никак не усвоила его, Неслиш, — истерически смеется женщина, доведенная до края. — Серхан Сойсалан не любит никого, кроме себя. Он использовал нас обеих, впрочем, как и всегда… Шебнем берет паузу. Бросает бокал на пол, от чего тот разлетается на осколки и хватается за бутылку, делая несколько глотков с горла. Ужас в который ввергла Шебнем всю семью до сих пор читается на лицах каждого сидящего за столом и Алаза, который наблюдает за всем этим, как в кино. Какая-то жуткая картина, связанная напрямую с его семьей. Его как будто окунули в ледяную воду. Держали там долго-долго и вытащив так же неожиданно, бросили на землю, позволяя жадно глотать воздух, чтобы дышать. Слышит крики, какие-то оправдания отца и Шебнем продолжает рассказывать всю грязную правду прошлого. Слышит чей-то плачь и вой. И все смешалось в кучу. Такую жуткуя массу, от которой нельзя ничего отделить. Алаз смешался с этим со всем. Его поглащает это безумие, которое развернулось в их доме. Все это время, на протяжении стольких лет причина разбитой семьи находилась с ними под одной крышей… Разве отец мог так с ними поступить? Разве посмел бы осознанно вергнуть собственных детей в ужас и хаос, которые поселились в их доме после похищения брата?.. Разве родитель сделает больно своему ребенку? Позволит прочувствовать боль и отсутствие матери? Неужели жизни собственных детей стоили всего этого?.. Оглушенный этой правдой, внутри плачет мальчик, который всегда скучал по матери, Алаз плетется к двери. Стоит, упираясь ладонью в деревяное полотно, а вторую держит на ключе. — Сынок, ты в порядке? Обеспокоеный голос сестры Фериде заставляет Алаза обстрагироваться от хаоса позади него, и он чувствует, переизбыток воздуха в легких, которые готовы лопнуть. Алаз со звуком выдыхает и смотрит на женщину, со слезами на глазах. — Вызывай полицию… — дрогнул голос маленького мальчика и закрывает дверь на ключ, спрятав его в кармане брюк. ***** Он уже несколько месяцев за тысячу километров от нее, не слышит ничего о ней, только фотографии рассматривает на своем телефоне, а мыслями всегда с ней. В социальных сетях она уже давно ничего не выкладывает, остается довольствоваться теми кадрами на телефоне, что у него остались. Когда звонит домой, пару раз в неделю, разговаривают обо всем, но только не о ней. Даже вопросы не задает. Боится что-то услышать. А вдруг ей настолько хорошо, что даже не вспоминает о нем? Или же ей настолько паршиво, что физически умирает каждый день, как и он? С каждым днем нахождения на Бали, мысли его успокаивались относительно последних событий. Да, часто снилось разоблачение отца, откровение Шебнем и звуки полиции со скорой. В ушах стояли крики, и плачь семьи. Помнит, как дедушка упал на пол от очередного приступа. Он его не убил, всего лишь надломал, делая Эшрефа Сойсалана еще сильнее. Яману действительно нужна медецинская помощь. И как рассказывала мама, он ходит к психологу. Алаз понимает, что ему бы он тоже не помешал, но устроил себе личную терапию. Уехал на Бали и не вернется в Стамбул до тех пор, пока Лейла не родит. Обзовелся друзьми. Майк и Сандра еще студентами переехали сюда и открыли бар. Оба на четыре года старше Алаза. Быстро нашли общий язык и сдружились. Единственная его компания на острове на эти полгода. Майк — бармен и коктейли делает отличные, часто эксперементирую. Темноволосый парень с азиатскими корнями. Его жена Сандра, светловолосая с голубыми глазами американка, профессиональный фотограф. Их бар находится рядом с виллой, которуя Неслихан арендовала для сына, когда он впервые заговорил об отъезде. Алаз занимался музыкой. Много писал, постоянно что-то напевал. Единственное время, когда его проженных мыслей не касалась Аси. Но она часто снилась ему по ночам. Просыпался в холодном поту и плелся в душ, чтобы успокоить мысли о ней. Каждое утро бегал, после снова душ и в бар, где Алаза всегда ждали. Часто завтракали вместе, отдыхали, ходили на какие-то вечеринки. Было несколько попыток со стороны девушек познакомиться с Алазом, но он всем культурно отказывал, возвращаясь обратно на виллу, и снова закапывал себя среди тетрадей, записей и гитары, на которой часто играл. По просьбе Майка, даже несколько раз играл у него в баре. Было здорово. Алазу впервые что-то по-настоящему понравилось. На одном из таких душных вечеров, когда воздуха не хватало, а балийское солнце давно спряталось за горизонт, его взгляд со сцены зацепила девушка, безумно похожая на Аси… На мгновение ему даже показалось, что эта она. Сердце всколыхнулось и, кажется, он почувствовал, как оно снова может функционировать. Пошел за ней и настиг у барной стойки, когда один из барменов Майка делал ей коктейль. Позвал ее, коснувшись плеча и с досадой понял, что эта не она… Телосложение то же, черные кудри, высокая с красивой и ровной осанкой, но не Аси… Ее зеленые глаза были магическими, но не шли ни в какое сравнение с омутом любимых черных глаз, в которых он себя добровольно похоронил. День рождения Сандры праздновали на яхте в открытом море. Майк постарался для двадцатипятилетия своей жены. Организовал праздник, куда пригласил самых близких друзей. Алаз тоже там был. Поднявшись на яхту после плавания в открытом море и наблюдая за спокойной синей глядью воды, слышит щелчок, а потом его зовет Сандра. Алаз поворачивается и в этот момент она снова щелкает своим фотоаппаратом, успев «поймать» легкую улыбку на лице парня. Даже в собственный праздник не может расстаться с ним. Девушка улыбается Алазу, пообещав позже скинуть фотографии. Странно, но с каждым новым днем на Бали, место, где он всегда хотел побывать и мечтал прилететь сюда с Аси, его мысли будто становились легче. Нет, Аси все так же была в голове и по умолчанию в сердце. Но эти мысли, кажется, не душили. Боль, как будто притупилась, но всегда есть. Сердце ныло, но успокоилось и не билось в истерике с намеком покинуть его грудную клетку. Его спасал телефон и память, которая в нем осталась от Аси. До дыр пересмотрел все ее фотографии и видео. Как сумасшедший перечитывал переписку с ней и вспоминал то время, что они жили вместе. И если днем, он справлялся очень даже хорошо, отвлекаясь на окружающий мир и балийскую атмосферу, то по ночам, когда его не мучали сны о ней, даже самые прекрасные, он просто не спал. Его накрывало, когда оставался один. Нехватка Аси в жизни Алаза жирным слоем накладывалась на него, физически ощущая ее отсутсвие. И когда он не спал, то просто записывал в тетрадь слова, которые складывались в стихи. Он просто хотел знать, как ей спится без него. Он ее больше не обнимает, не прижимает к себе, гладя черные кудри и целуя их. Счастлива ли она? Ведь он сделал так, как она просила. Оставил ее. Исчез из жизни и не собирался больше появляться, не смотря на собственную смерть каждый день, что проживал без нее. В свой день рождения он позвонил Чагле и поздравил свою двойняшку. Она плакала, вызвав слезы и на лице брата. Семья поздравила и сказала, что его подарки ждут возвращения хозяина. Час общения с родными и все так же ни одного вопроса про Аси, но тысяча мыслей о ней. Пришел в бар к Майку, где поздравили друзья и несколько преобретеных знакомых. Ничего не планировал Алаз, ничего не хотел. Посидел немного, а потом ушел на пляж. Гулял босиком по песчаному берегу, смотрел в черноту моря и понял, что больше не выдержит. У него сегодня день рождения. Двадцать один год, как родился Алаз Сойсалан. Он хочет ее услышать. Пусть молчит в трубку, ему достаточно будет услышать, как она дышит. Всего разок, в свой собственный день рождения он хочет услышать Аси… Рука тянется в карман классических шорт темного цвета и достает мобильный. Набирает ее номер и ждет. Сердце замерло в груди. Этот орган еще способен хоть на какие-то действия. — Ответь… — просит темноту, вглядываясь в море. «Аппарат недоступен…» Алаз сбрасывает и набирает снова. Она ответит. Не смотря на разницу во времени, не смотря ни на что. Она знает, какой сегодня день. У нее были планы на его праздник. У них были планы… «Аппарат недоступен…» — Пожалуйста, ответь, Аси… А в ответ ему снова плюнули в душу. «Аппарат недоступен…» — Проклятье! — кричит на весь пляж, обратив на себя внимание того небольшого количество людей в такой час. — Все давно уже закончилось… — Он замахнулся, чтобы выбросить тедефон в море, но вовремя остановился с вытянутой рукой для броска. У него ведь ничего больше не осталось от Аси, кроме телефона, который хранит память о ней. Сжимает телефон в руках и убирает его обратно в карман. Даже в собственный день рождения не случилась никакого чуда, и желание, загаданное, когда задувал свечу на пирожном, которое принесла Сандра, не сбылось, и не сбудется… Он всего лишь хотел, чтобы Аси вернулась в его жизнь. По возвращению домой, увидел, как парнишка покупает на*котики у парня старше него. Алаз двинулся в их сторону, хотел было купить, но остановился. «Никаких на*котиков. Никогда, ни в каком виде, и ни при каких обстоятельствах. Как бы больно не было.» Звучит ее голос в голове. Пустота внутри не просто ломала, она стала частью его самого, и он хотел сорваться, но удержался. Алаз Аси обещал. Он ее ни за что не подведет и не вернется к дер*му, которого в его жизни было достаточно. И если Аси нет в его жизни, то это не значит, что он не будет держаться за нее и тот свет, что она принесла со своим появлением в его жизни. Ночью так и не уснул. Стоял, упираясь лбом в холодное панорамное окно в гостинной, и всматривался в темноту ночи и в капли дождя, что били по стеклу. Будет чудом, если он не сойдет с ума от отсутствия Аси в своей жизни… Время родов Лейлы двигалось с молниеносной скоростью. В следующем месяце ей уже рожать. Неслихан сообщала Алазу о состоянии ребенка, и за все эти месяцы его отсутствия он ни разу не общался с самой девушкой. Обо всем узнавал через маму, она держала его в курсе всех дел, которые никак не были связаны с Аси. Было трудно, но правильно. Алаз не узнавал пол ребенка, не думал над именем, но всегда с интересом слушал маму, когда та рассказывала об очередных результатах анализов. Он благодарен маме за то, что та следила за Лейлой, и во время беременности не было выявлено наличия на*котиков в крови. Это больше всего беспокоило Алаза. Вернется в Стамбул, возмет ответственность на себя и научится быть отцом ребенку, которого совсем не желал, но который вот-вот появится на свет. Лейла его не интересует никак. Она всего лишь мать ребенка, приложение, которое ему придется терпеть и с уважением относиться. Грубо, но честно. Она была уверена, что Алаз женится на ней после новости о беременности, даже отец давил на него до откровения Шебнем. Алаз бы ни за что и никогда не женился бы ни на Лейле, ни на какой-либо другой девушке. Если он не разделил свою фамилию с Аси, то не сделает этого уже никогда. Таково решение Алаза Сойсалана. Глава 22 Алаз проходит в палату, куда перевели Лейлу с ребенком еще вчера. И если с первой ему никак не хочется пересекаться, то со второй жаждет познакомиться и увидеть. В голове и в душе полное смятение и хаос, такое непривычное и непонятно чувство. Что обычно люди чувствуют, когда у них рождается ребенок? Алаз так и не понял, когда увидел маленького человечка, который сопел в специальной кроватке для новорожденных рядом с кроватью Лейлы, которая, к слову, тоже не спала. — Ты вернулся?! — восторженно встречает его девушка, а он даже взглядом ее не удостоил. Все его внимание было приковано к малышке, которая по чистой случайности оказалась его дочерью. Алаз застывает, не дойдя каких-то пару шагов. Неслихан, которая шла сзади, улыбается легкой растерянности сына и подбадривает его, погладив по плечу. Обходит Алаза и берет свою внучку на руки. — Она поела? — глядя на спящую малышку, спрашивает у Лейлы. — Да, поела. — А как ты себя чувствуешь? — Все болит, — жалуется девушка. — Это временно, Лейла. Все пройдет. Ты — молодец! Неслихан улыбается девушке и переводит взгляд на сына, который так и смотрит на ребенка в ее руках. — Попробуешь взять? — Я боюсь… Я ее не разбужу? — Нет, — улыбается женщина, — она сейчас только ест и спит, и нас почти не слышит. Неслихан подходит к Алазу и аккуратно отдает ему ребенка, комментируя все действия и подсказывая, что и как делать. Затем отступает на шаг назад, любуясь картиной, которую создал сын с внучкой. Алаз смотрит на эту крошку в нежно-розовом у себя на руках, и такие смешанные чувства одолевают его. Все так странно и спокойно одновременно. — Мне нужно идти. Сынок, зайди ко мне, как освободишься. — Неслихан уходит, оставив новоиспеченных родителей наедине со своим ребенком. Алаз продолжает смотреть на ребенка у себя в руках, вес которого совсем не чувствуется и осознание того, что он сделал что-то чистое и превосходное для этого мира и, как оказалось, для себя в первую очередь, прекрасно. Да, ему было важно, чтобы будущих детей ему родила Аси и он искренне хотел ребенка, когда она сказала ему о беременности, но у судьбы были совсем другие планы на Алаза. Ребенок есть, но не от желанной девушки, не от любимой невесты, которая вот-вот должна была стать ему женой. — Как мы ее назовем? — от мыслей об Аси возвращает его Лейла обратно в реальность. — Ты уже думал? — Нет, — продолжая смотреть на малышку, отвечает Алаз. — А ты? — Мне неважно, выбери ты. Твой ребенок. — Сообщу, когда решу. Мне пора идти. Заберешь ее? Алаз впервые смотрит на Лейлу. Та улыбается и протягивает руки, а он аккуратно передает ребенка, боясь хоть как-то навредить. — Когда ты вернулся? — Сегодня, — сухо отвечает Алаз. — Ты приехал из-за нас? — Лейла никак не дает ему уйти своими вопросами. — Из-за нее, — коротко и жестко отвечает, взглядом указывая на ребенка. Алаз будет пресекать любые ее попытки что-то придумать в своей голове относительного него. Она всего лишь мать его ребенка. Чем-то большим она никогда не станет, сколько бы не старалась. А затем он уходит. Молча, не попрощавшись. ***** А потом начался какой-то ад, где в главной роли была Лейла, манипулирующая ребенком. То она заболела среди ночи, то плохо спала, то довела Лейлу, у которой дома в помощниках тетя и няня и вообще весь первый месяц прошел в такой суете, что у Алаза уже начинали сдавать нервы. На приеме у педиатра выяснилось, что Лейла кормит ребенка смесью, потому что лишние килограммы от беременности ее уже довели до нервного срыва и обвисшую грудь она точно не переживет. Алаз просто вышел из кабинета на первом слове Лейлы, потому что слушать дальше весь этот бред он не собирался. Неслихан попыталась как-то деликатно поговорить с девушкой, но все было тщетно, а давить не стала. Молча согласилась с решением матери своей внучки. Неслихан старалась держать нейтралитет. Успокаивала и говорила о том, что первое время тяжело после родов и к Лейле нужно быть более внимательным и терпеливым. Алаз и был. Выслушивал ее истерики по телефону, среди ночи, читал кучу смс от нее, пару раз просила остаться у нее дома с ночевкой, оправдываясь тем, что ей тяжело с ребенком, а от него нет никакой помощи. Но как он мог помочь, когда сам впервые с таким столкнулся, а у нее в распоряжении было уже две няни и тетя? И Неслихан часто ездила, чтобы немного разгрузить девушку и дать ей больше времени отдыхать. А затем предложила безумную идею, но вполне реальную, чтобы Лейла немного успокоилась. Дважды в неделю Алаз забирал ее с ребенком, и они ужинали с его семьей, а затем, он снова отвозил их домой. Как жаль, что Лейла так и не успокоилась, а Алаз знал, что ничем хорошим это не закончится, но все же решил попробовать и согласился с матерью. ***** — Эдже, мне, правда, пора бежать. Я заеду к тебе в больницу, хорошо? — Аси улыбается девчушке. — А ты сможешь мне еще принести тот шоколад ручной работы? — улыбается Эдже, вспоминая свой подарок. — Обязательно! Аси целует Эдже и уходит, когда в дверь звонят. Неслихан с Чаглой нервно переглядываются, боясь за последствия встречи, которая не должна произойти сейчас и при таких обстоятельствах. Все сложилось так, как никто и не предполагал. — Аси, давай немного поговорим в саду? Ты очень давно у нас не была, — Чагла попыталась увести девушку, взяв за руку. — Чагла, мне, правда, надо на работу. Меня подменили на работе всего на несколько часов. Давай созвонимся на этой неделе и встретимся? — улыбается девушка. Аси уходит, а следом за ней Чагла и Неслихан. Дверь открывает Фериде и в дом входит сначала Лейла, а следом за ней Алаз с атокреслом в руке. И если Лейла застыла при виде Аси, то Алаз не сразу заметил девушку. Закрыл дверь и когда развернулся, чтобы улыбнуться в знак благодарности сестре Фериде, увидел Аси… Их глаза встретились… Аси замерла, как только увидела их входящими в дом, а сердце остановилось при виде Алаза с ребенком в руках. Это была поистине самая красивая и печальная картина, которую она видела за все время своего существования. Перевела взгляд с Алаза на ребенка, а затем обратно на него. Кажется, сердце, по-настоящему, кольнуло. Больно. Эти несколько секунд тишины в доме при наличии стольких людей вокруг, были словно грустной песней, которая сопровождала два одиноких взгляда друг на друга. Алаз вернулся. Кажется, это все, что ее беспокоило. Она была счастлива и напугана одновременно. Аси чувствовала, как душа мечется, словно, загнанная в клетку птица, требующая освобождения в виде объятия, но, увы… так и продолжила стоять, застыв на месте. Только мурашки пронзили все тело от взгляда этого мужчины. Он изменился. Если внешне изменения не были видны, то по ощущениям перед ней стоял взрослый мужчина. Осознанный, сдержанный. С внутренним стержнем и уверенностью абсолютно во всем. Только глаза грустные, а уголок губ, кажется, растянулся в еле заметной улыбке. Кому-то из них нужно было первым прервать это молчание, но оба были не способны произнести хоть слова. — Дорогой, — пришла в себя первой Лейла, — нашу дочь нужно положить, она уже устала. Аси приходит в себя, а Алаз продолжает смотреть на нее. — Простите, я пойду. Она проходит к выходу, обойдя Алаза и больше не встречаясь с ним взглядом. Закрывает за собой дверь. Кладет руку на ключицу, чувствуя, что только сейчас начинает дышать, а затем, сорвавшись с места, перескакивает через ступени и убегает. От прошлого и от призраков, что воскресли при виде Алаза и Лейлы. Неслихан забирает ребенка, а Алаз так и стоит. Дернулся к двери, но застыл, не потому что раздраженная Лейла его позвала, а потому что сейчас Аси правильно сделала, что сбежала. Если он пойдет за ней, то воскреснет все то, что так отчаянно пыталось быть похоронено в сердце. Не дает гневу взять над собой вверх. Молча поднимается к себе в спальню, сразу направляясь в душ. — Дыши, Алаз, дыши… — говорит себе в отражение зеркала, жадно глотая воздух. Умывается, чтобы прийти в себя. Какая яркая она была, и что стало сейчас… Похудевшая, с потерянным лицом и с грустными глаза. Почему она такая? Ведь он сделал все, как она хотела. Убрался из ее жизни, старался не бывать там, где она. Объезжал дорогу к ее работе и дому, и в университете не появлялся лишь бы не тревожить ее спокойствие, а что на деле? Что он видит в действительности? Разбитая и абсолютно сокрушенная девушка. Она — жалкие отголоски той Аси, которую он знает и помнит. Просто умыться было недостаточно. Засунул голов под кран холодной воды, чтобы хоть немного успокоиться. Он задыхался, а мысли, будто перемололи и вложили обратно ему в голову. Что стало с его Аси? — Ты в порядке? — спрашивает Яман, когда Алаз выходит из душа в мокрой футболке и с полотенцем, перекинутым через шею. — Ты издеваешься?! Ты видел, в каком состоянии Аси? Ты вообще за ней не следил? Я же просил, Яман! Так сложно было приглядеть за ней, черт возьми?! Какого х*я с ней произошло?! — Мы присматривали, ясно?! Это же Аси! Послала нас с Денизом на х*й! Сказала, что ей не нужны няньки. Ты разве ее не знаешь лучше нас?! — Не говори мне про этого убл*дка, не зли меня еще больше! Тебе надо было смотреть за ней так, чтобы она даже не заподозрила ничего! Она вообще ест? На учебу ходит? Как она работает? Эта не Аси, а лишь жалкая пародия на нее! Доверился брату, бл*ть! Алаз швыряет на пол полотенце, стягивает с себя мокрую футболку и надевает новую. Проходит мимо Ямана и спускается вниз. Сегодня обед пройдет без него. Он слишком зол, чтобы думать о чем-то другом, а не о девушке, которую случайно встретил в своем доме. — Ты куда? Вопрос Лейлы заставляет его замереть на месте. Он искренне пытался прислушаться к матери и делал почти все, что требовала истеричная девушка, но прошло уже два месяца с рождения ребенка, а она все не пыталась успокоиться. Он не хочет ни с кем ругаться, ему надо просто уйти и развеяться. — Алаз, я тебе говорю! — не выдержала девушка и встала из-за обеденного стола, когда Алаз открыл дверь, чтобы уйти. — На меня смотри! — схватив за локоть, разворачивает его к себе. — Ты перешла все дозволенные границы, — шипит ей в ответ. — Еще раз меня тронешь, и я с тобой буду по-другому разговаривать! — Ты собрался к ней?! Бросишь меня с дочерью и побежишь за своей уличной девкой?! Алаз со всей злости хлопает дверью, глядя на Лейлу, а та затряслась от страха перед злым мужчиной, глаза которого горели огнем. — В последний раз предупреждаю, Лейла. Не начинай войну, которую ты проиграешь, — подходит к ней ближе, — не зли меня еще больше. Твое дело заниматься ребенком. Не лезь в мою жизнь! Алаз собирается уйти, но бессмертная девушка, просто играет с огнем. — Буду лезть! Я — мать твоего ребенка! Ты не имеешь права бросать меня с ним и бежать к своей шл*хе! Я не позволю! Алаз схватил ее за шею и уже начал сдавливать. Он бы придушил змею, только крики мамы с Чаглой и Яман, который оттаскивал его от гадюки, не дали завершить начатое. Она может терроризировать его сколько угодно, но ни за что не позволит даже плохо подумать об Аси, не то, что слово сказать. Алаз сбросив руки Ямана с себя, молча уходит из дома. Он долго терпел ее капризы, но сегодня она ступила на опасную тропу. Если вовремя не уйдет, он за себя не ручается. За*бало уже все это. Он никак не поймет, в каком отчаянии он был после Аси, что связался с той, которую всегда избегал и никогда в серьез не воспринимал даже для развлечений?! Ему надо увидеть Аси. Плевать, что она подумает, скажет или сделает. Ему надо ее увидеть! Алаз едет к ней на работу, первое место, которое пришло ему в голову. В кафейне, народу немного. Жаркий сентябрь заставил местных сбежать ближе к побережью. Быстро припарковав машину, выходит, и в два шага преодолев расстояние под палящим солнцем, заходит в кфейню, где работает кондиционер, но градус его напряжения ни на каплю не уменьшился. Алаз идет прямо к стойке, где Мелиса делает кофе, а парень делает коктейль. — Алаз, привет! — искренне приветствует его девушка. — Привет! — растягивается в улыбке, а сам глазами ищет Аси. — Давно приехал? — Да. Аси сегодня работает? — Не-е-ет… У нее выходной. — Выходной? — глядя на девушку, переспрашивает. Ему не показалось или он действительно сходит с ума? Среди запаха кофе он ведь уловил аромат ее духов?.. — Алаз, все в порядке? — выводит его из транса голос девушки. — Да, все хорошо. Воды можно? Мелиса подходит к холодильнику и достает бутылочку воды. Алаз улыбается, догадываясь, где может быть Аси. Упирается руками в стол, немного склонившись над ним и принюхивается. Нет, ему точно не показалось. Среди стольких вкусных ароматов, он уловил свой любимый… — Прошу, — улыбается девушка, протягивая бутылку Алазу. Тот медленно достает бумажник, никуда не спеша и расплачивается за воду. — Где она может быть? — Как дочку назвал? Одновременно задали вопросы друг другу. — Я не знаю. Но сегодня ее на работе нет. Алаз смотрит на слегка дерганую Мелису. Она всегда была увереной девушкой, а сейчас сама на себя не похожа. Он тяжело выдыхает, улыбаясь комичности ситуации. Облизывает нижнюю губу, качая головой и, молча принимает условия игры. — Аси! — чуть громче положенного говорит, что на него обращают внимание посетители, а ему главное, чтобы услышала она. — Мою дочку зовут Аси. Алаз уходит под взгляды людей, что прятались от солнца в охлажденном помещении. Лениво надевает очки, растягиваясь в улыбке, и выходит из кофейни с таким спокойствием и легкостью. Храбрая Аси не такая уж и храбрая… — Он все понял! Аси поднимается с пола, глядя на испуганную подругу. Спрятаться под барной стойкой ей пришло в голову только тогда, когда Алаза она увидела выходящего из машины. Ничего умнее не придумала, как сесть под стол, прижав к себе колени и почти не дышать. Он снова это делает. Снова преследует ее, а ведь совсе не должен этого делать. Аси уже не верила, что когда-то они снова встретятся. Была уверена, что он еще долго не вернется в Стамбул, продолжив свою жизнь на Бали. Потеряла всякую надежду, а он снова все сделал по-своему. Алаз Сойсалан никогда себе не изменяет. — Я знаю… — растерянно признает девушка. — Этот парень псих! Назвать дочку твоим именем! Будь я проклята, если он до сих пор не любит тебя, как сумасшедший! ***** Было выпито четыре бутылки воды, пока сидел на лавочке перед Босфором, обдумывая все. Солнце давно спряталось, уступая место свежему ветерку. Аси. Бунтарка. Его девочка Аси. Правильно сделала, что спряталась от него, потому что он не отвечал бы за свои действия, если бы ее увидел. Он давно уже не думал о том, что они встретятся и как это будет. А сегодня по случайности ей надо было оказаться у него дома, а ему с ребенком приехать на обед, который мама запланировала еще несколько дней назад. Ирония судьбы или воля случая? Как назвать все происходящее? Он даже не понял, что почувствовал в тот момент. Ее грустные глаза полностью вобрали его в себя. Он бы отдал все, уехал бы на край света, только бы был уверен, что она в порядке и в полной безопасности. Она прогнала его, он ушел. Но разве она не должна была зажить лучшей жизнью? Он не имеет права навязывать ей ребенка от другой девушки и тут Аси полностью права. Зачем он ей, если никак не сможет их разделить. Они обе составляют его жизнь и не пересекаться они никак не смогут. Даже он не всемогущ. И Лейла продолжит дальнейшие манипуляции ребенком. Ничем не побрезгует, лишь бы он чаще находился с ней рядом. Алаз встряхнул головой. Не хочет он думать о ней и не будет. Лейла не с тем связалась. Слишком слаба, чтобы с ним воевать. — Алло? — отвечает на вибрирующий телефон. — Сынок, у нас проблема… — с осторожностью сообщает Неслихан, а Алаз потирает лоб, слыша, как плачет Аси. — Еду. Дороги были свободны, и добрался домой Алаз быстро. Входит в дом и видит картину того, как мама качает ребенка, а та все плачет. — Что случилось? — спрашивает Алаз, забрав ребенка у мамы. Аси уже целых два месяца и не так страшно брать ее на руки. Он делал это почти профессионально. — Лейла случилась и ее истерика после твоего ухода. Алаз сморит на уставшую Чаглу, которая развалилась в кресле, обнимая подушку. — Где она? — Уехала почти сразу после тебя, Алаз, — тяжело выдыхает Неслихан. — Она бросила ее и уехала?! — Я принесла! — Фериде подходит с бутылочкой для малышки Аси. — Давай я ее покормлю и попробую уложить. — Я сам, спасибо. — Не сегодня, но он точно разберется с Лейлой. Алаз берет бутылочку, садится на диван, устроившись поудобней, и начинает кормить ребенка. Та сразу бросается на свою еду, но все еще продолжает плакать, а затем успокаивается. Выпускает бутылочку изо рта, и, уткнувшись носиком в грудь, засыпает на руках у новоиспеченного папочки. — Дети, правда, чувствуют своих родителей? — шепотом спрашивает Чагла, подойдя к матери и положив голову ей на плечо. Неслихан целует дочку в голову. — Как и родители чувствуют своих детей. Они обе любуются тем, как Алаз крепко держит малышку в руках. Левой рукой поглаживает ее пальчики, пока та спит и не отводит от нее своих глаз. Такое умиротворение на его лице и спокойствие, которое они не видели со времен, когда Алаз был с Аси… Сегодня он впервые спал с ребенком. Да, он выполнял максимум своих возможностей и умений относительно дочери, но еще ни разу не спал с ней. Обложил подушками ее сторону, боясь, что там может упасть и вдобавок обнял ее, чтобы удостовериться, что ей ничего не угрожает. Пару раз просыпался среди ночи, проверял ее сопение, любовался и снова засыпал, ловя себя на мысли, что Аси полюбила бы эту малышку всем сердцем… Наутро, отдав дочку матери и собравшись, Алаз поехал к Лейле, которая бросив ребенка на его мать, гуляла всю ночь в клубе. Несколько «добрых» людей посчитали своим долгом скинуть ему геолокацию клуба и ее танцы с выпивкой. Пока он просыпался среди ночи и проверял малышку, Лейла позволила себе расслабиться, забыв о своем двухмесячном ребенке. И ведь делала это назло Алазу, играя на остатках его нервов, но совершенно не понимала, что этим сделала хуже только себе. — Ты без ребенка? Лейла выходит из дома, когда узнала, что Алаз приехал и ждет на улице. Ее вид оставляет желать лучшего. Перегар от алкоголя еще в течение дня не пройдет. — Ты принимала на*котики? — зло смотрит на нее. — Нет. Немного выпили с девочками. — Немного? — кривится, глядя на девушку. — Лейла от тебя несет так, как будто ты упала в бассейн с алкоголем и проплавала там сутки. Как ты собиралась к ребенку в таком состоянии? — Подожди меня, хорошо? — касается его руки, а он тут же сбрасывает ее с себя. — Ты никуда не едешь. Я приехал за вещами Аси. Она поживет со мной некоторое время. — Ты не можешь со мной так поступить! Я ее мать! Она нуждается во мне! — Вчера надо было быть со своим ребенком, когда она плакала, и ее никто не мог успокоить. Сегодня ты ей точно не нужна. Чтобы я тебя не видел несколько дней. Придешь в себя, потом поговорим. — Это все из-за тебя! — кричит Лейла и толкает его в грудь. — Ты променял меня на свою бывшую дрянь! Ты бросил своего ребенка ради нее! Алазу надоели эти истерики и упреки. Если она не прекратит, он всерьез задумается о том, чтобы забрать у нее дочь. А с ее репутацией и разгульным образом жизни, вообще проблем для него не будет. — Ты начала эту войну, — смотрит ей в глаза, — тебе и отвечать за последствия. Ребенка не увидишь, пока в себя не придешь. В таком состоянии я тебя к ней не подпущу. Алаз забирает сумку с вещами у няни, которая только подошла и оставляет ее на пассажирском сидении рядом с водительским, и сам садится в машину. Ему абсолютно плевать, что будет предпринимать Лейла и будет ли вообще, но ребенка он ей не отдаст. Глава 23 Сентябрь быстро закончился, и наступила самая настоящая промозглая осень. Сырость и серость Стамбула вводили в какую-то хандру. Алаз полностью посвятил себя ребенку, так как Лейла не появлялась уже два месяца после последнего разговора. Она напрочь забыла про ребенка, только успевала развлекаться и несколько раз слетать отдохнуть в жаркие страны. Малышке Аси уже было пять месяцев, и вся семья души не чаяла в этой живой куколке, которая принесла столько радости в семью Сойсалан. Даже Эшреф стал более энергичным и часто играл со своей правнучкой. Эдже вернулась домой и не спускала Аси с рук. Эта малышка просто вдохнула во всех жизнь и придала сил и энергии. Отношения Чаглы с Джесуром восприняли спокойно. Даже Алаз не стал вмешиваться в жизнь двойняшки. События, которые случились ранее в их семье так или иначе научили всех по-другому теперь смотреть на многие вещи. Чагла была счастлива, это было видно, и это было важно. Яман всерьез занялся работой в больнице. После всей правды, всплывшей наружу о Серхане, кому-то надо было взяться за работу и развитие больницы. Яман решил попробовать, но не без помощи дедушки и его советов. Алаз так же брал основные хлопоты по ребенку на себя, потому что кроме нее, если не считать строительство звукозаписывающей студии, на которое его подтолкнул дедушка, других дел у него не было, в отличие от семьи. Несколько песен уже было написано, и он планировал их записать. Отношения братьев наладились. Яман рассказал, как Аси избила парня, который плохо отзывался об Алазе. Он долго смеялся, такая легкая грусть легла на его плечи, а глаза невольно наполнились слезами. Девочка Аси всегда была сильной, но только рядом с ним позволяла себе быть слабой. И ему это чертовски нравилось. Но его смущал тот факт, что ее до сих пор не оставили в покое и ей приходилось защищать свои личные границы, а уж тем более защищать и самого Алаза. Он узнал, кто был тот парень, что позволил себе скотское поведение. Подробности разузнал у Араса, ведь все это происходило на глазах Мелисы. Арас даже скинул ему фото с личным делом и в один прекрасный день, расплата к нему пришла в лице Алаза Сойсалана… ***** Он приехал в университет. Мелкий дождь заставил студентов прятаться в здании, а во время перерыва, основную часть в столовой. Спросил у знакомых ребят, где он может найти Тахира и направился прямиком туда. Искать его в толпе студентов было не так сложно. Этот светловолосый парень выделялся своими широкими плечами и громко смеялся за столом в компании ребят. — Сам справишься или нужна помощь? Интересуется Арас, встретив парня в столовой. Он знал для чего приехал Алаз. — Нет, я справлюсь. Ты помог тем, что дал информацию на этого парня. — Обращайся. Но помни, что Аси его хорошо приложила тогда, — смеется парень. — Ты думаешь, я его пожалею? — Нет, его жалеть, точно не стоит. Мерт обходит Аси стороной, этот тоже будет. Если буду нужен, просто позвони. — Арас по-дружески хлопает Алаза по плечу, а в знак благодарности тот кивает парню и он уходит. Алаз идет к столику, где сидит убл*док, явно купаясь во внимании девушек. Сейчас он подпортит ему репутацию с удовольствием. И впреть его грязные руки и мысли больше не коснуться Аси. — Тахир Мемели? Алаз одним вопросом заставил всех замолчать и обратить на себя все внимание. — Алаз?.. — испуганно смотрит парень. — Привет, дружище! — растягивается в улыбке. — Давай-ка ты теперь мне скажешь все, то дер*мо, что говорил Аси. Начинай, я слушаю. — Да брось, приятель, — нервно смеется Тахир, — я просто пошутил! И вообще это было давно. Девка меня просто неправильно поняла, не мои проблемы, что с чувством юмора у нее беда. Алаз слушал его слова, которые так неуверенно и бредово звучали, а потом, резко схватив парня за грудки, ударил головой об стол и дважды бьет кулаком по морде животного от чего тот упал на пол. Склоняется над ним и в дополнение испепеляет вглядом и угрозами, которые обязательно приведет в действие. — Еще раз к ней подойдешь или что-то скажешь, я тебя уничтожу! Все твои домашние видео попадут в руки правоохранительных органов, у*бок! Алаз бьет его последний раз по лицу, тем самым закончив это дело. Су*ин сын был уверен, что эта тема давно закрылась, но нет. Сейчас Алаз поставил окончательную точку. — Я вернулся! — заявляет Алаз на всю столовую, где воцарилась тишина. — Если кто-то из вас позволит себе лишнее слово или мысль в сторону Аси, будет иметь дело со мной! Я на каждого из вас найду управу! Аси, как стояла, спрятавшись за широкой дверью столовой, вдавливаясь в стену и вцепившись в учебник, прижимала его к груди, не дыша, кажется, целую вечность. А Алаз, переступив через Тахира, направляется к выходу, и уходит из университета, так и не поняв, что она все это время была рядом. ***** В жизни Аси все было стабильно. Она все так же работала в кофейне, куда Алаз старательно больше не заезжал, училась хорошо, получала стипендию и все так же жила с Джесуром и Умутом, который на каникулы приезжал из гимназии. Аси не хотела Алаза в своей жизни, и он принял ее решение, не смотря на свои чувства. Он узнавал о всех ее делах, но не вмешивался ни во что. Кроме тех, где ее обижали или оскорбляли, но после Тахира, к ней больше никто не посмел подойти. Она все так же была одна и ни с кем не общалась. Это эгоистично радовало Алаза. В душе он тешил себя тем, что она его не забыла, хоть и не хочет быть с ним. Он не знает, как отреагирует на новость о том, что в ее жизни кто-то появился. Если Аси сама выберет кого-то осознанно, то ему с ним точно не тягаться… Выдержке Алаза мог позавидовать любой, и даже он сам. Он продолжал не видеться с Аси, но знал о каждом ее шаге. Получал информацию на телефон от человека, которого нанял. Паранойя. Глупость. Безумие. Он понимал все, но не мог по-другому. Лучше него самого, за ней никто не присмотрит. Но в конечном итоге она заметила и передала сообщение через Ямана, от которого он тоже получил добротную порцию упрека. Угрозами полицией и многослойным матом выражалась Аси, собственно, как и всегда, доходчиво. И если их угрозы Алаз проигнорировал и продолжил, то с матерью, а уж тем более с дедушкой спорить не стал и просто отправил человека от нее. Алазу было не наплевать на это «ничего», между ними, но давить не собирался. Безрезультатный подход. Они уже через это проходили. И он снова соглашается с условиями, которые она молча выдвигает, но все равно продолжит присматривать за ней, хоть одним глазочком. Не позволит никому ее обижать и будет защищать, не смотря ни на что. Чего бы ему это не стоило. Алаз Сойсалан всерьез думал над тем, чтобы полностью взять опеку над дочерью. Если Лейла позволит себе дальше выпадать из жизни ребенка, то это ничем хорошим не кончится. Посоветовался с мамой и дедушкой, и начали подготовку документов с адвокатом, который был уверен в выигрыше данного дела. — Мама! Яман! Алаз мчится с малышкой Аси на руках вниз, где вся семья в сборе и готовится к обеду. — Что случилось?! — подошла к нему испуганная Неслихан. Алаз молча отдает ребенка матери и снова всматривается в телефон на отправленное ему фото. — Где Аси, Яман?! — Дома, наверно, с Джесуром, — растерянно отвечает старший брат. — Тогда это что?! Алаз вытягивает руку с телефон и показывает Яману фотографию, на которой изображена Аси со связанными руками и с заклеенным скотчем ртом. — Что это, Яман, что?! — кричит Алаз. — Я позвоню Джесуру! Чагла выходит из гостиной, набрав номер Джесура. — Алаз, ты звонил Аси? — Телефон выключен! И этот номер недоступен! — Я звоню в полицию, — не остался в стороне Эшреф. Яман набирает Аси, но та, как и сказал Алаз, недоступна. — Может, это чья-то шутка? — Яман, ее похитили! Какие тут могут быть шутки?! — Алаз теряет контроль. В гостиную возвращается Чагла. — Джесур сказал, что Аси со вчерашнего дня не видел. Она ушла на работу, а ночью отправила ему смс, что останется у Мелисы с ночевкой. — Проклятье! — хватает от злости подушку и швыряет на пол. Мало всего того, что происходит в жизни Алаза, кто-то решил ее окончательно уничтожить. — Зачем я вас полсушал и убрал человека от нее? Этого всего бы тогда не было! — Аси не ночевала у Мелисы, — со страхом говорит Яман, сбросив звонок девушки. — Она вчера ушла с работы и собиралась домой. Все нутро Алаза клокотало от неизвестности, злости и беспомощности. Он не знал куда бежать и где ее искать. А больше всего боялся, что именно сейчас, пока он стоит и бездействует, ей делают больно. — Я с ума сойду! Алаз набирает снова номер, с которого прислали фотографию. Он все так же недоступен. Пока отчаянно продолжал набирать, ему позвонили с неизвестного номера. — Ала-а-а-з, привет, дорогой! — на экране входящего вызова появилась Лейла, до которой ему сейчас нет никакого дела. — Смотри, что у меня для тебя есть! — девушка разворачивает камеру и показывает Аси, которая так же и сидит на стуле со связанными руками и с заклеенным скотчем ртом. — Лейла! Что ты делаешь?! Отпусти Аси! — кричит Алаз, окончательно потеряв контроль над собой. — Не могу, — пожимает она плечами. — Еще вчера я поймала твою Золушку. Такая грубиянка и хамка невоспитанная. Как ты с ней вообще жил? Эта дикая тебя совершенно недостойна, Алаз. — Лейла, скажи, где вы и я приеду, — тяжело дыша, пытается успокоиться и спокойно просит. — Не трогай Аси, хорошо? Я приеду, и мы обо всем поговорим с тобой. Пожалуйста! — Конечно, ты приедешь, — улыбается умалишённо, — и очень быстро, потому что тут злой Мерт стоит и еле себя сдерживает, чтобы не тр*хнуть эту дикарку! — Лейла! Я вас обоих убью, слышишь меня?! Алаз выбегает из дома, продолжая слушать все, что она говорит. Девушка сбрасывает ему местоположение, и он мчится по адресу, совершенно не думая ни о чем. Его снова отбросило назад, когда в подобной опасности была сестра, а сейчас любимая девушка. Страх поглатил его. Тело пронзили тысячи осколков, выпуская всю его кровь, а мозг не в состоянии что-либо анализировать от всего увиденного и услышанного, только набрасывает картины из прошлого, когда он не успел к сестре… Он не хочет повторения гребаного сценария! Он больше не допустит подобного. Алаз успеет. Обязательно успеет к Аси. — И когда он будет? — Очень скоро, — довольно улыбается Лейла. — Зная его одержимость этой шл*хой, он здесь быстро появится. — Ты перегнула, Лейла, — запаниковал парень, совершенно не ожидая, но чувствуя, что шутка может иметь серьезные последствия… — Ты сказала, что мы просто спугнем ее и все. Зачем ты Алазу позвонила, идиотка?! — Потому что так надо! Он мне нужен и отсюда не выйдет! А если и выйдет, то живой или мертвый и в обоих случаях со мной! — Больная! По тебе психушка плачет! Мерт подходит к Аси и резко сдирает скотч, от чего та вздрогнула, но не вскрикнула, лишь застонала от боли. А Мерт схватился за веревки и начал развязать ей ноги. — Отойди от нее! Аси смотрит на обезумевшую девушку с пистолетом в руках. — Мерт, отойди от меня… — испуганно просит его. Парень непонимающе смотрит на девушку, а затем переводит взгляд на Лейлу. Та стоит с пистолетом в руке, снимая его с предохранителя. — И что ты сделаешь?! — Отойди от нее или я выстрелю. — Ты настолько зациклилась на Алазе, что готова убить человека?! — Мне никто не нужен кроме него. Я убью любого, кто встанет между нами. Мерт качает головой, осознавая, что он натворил и соучастником чего стал, но не понимал, отчаяния с которым Лейла сходила с ума по Алазу. Ее трясло и налитые кровью глаза от гнева лишь подтверждали ее сумасшествие и неадекватность. — Лейла, отдай мне пистолет. — Мерт наступает на нее, не веря, что она воспользуется оружием. — Не подходи! Лейла стреляет в парня, не прислушавшегося к ее словам. Он падает, чувствуя, как тело пронзила боль и мгновенно теряет сознание. — Ты убила его… — испуганно произносит Аси, глядя на Мерта, который не подает никаких признаков жизни, а в области сердца светлая футболка окрашивается в цвет крови. — Ты больная и психически неуравновешенная! Алаз никогда не будет твоим. Ты даже ребенком его не удержала. Единственное общее, что между вами было — это на*котики и с*кс. А он добровольно и осознанно отказался от того и другого! Ты всего лишь пустым звуком оказалась в его жизни, Лейла! — Заткнись! Заткнись! Лейла била себя по вискам и ходила взад-вперед перед девушкой. Аси знала, что нервирует ее и раздражает. Ей давно надо было поставить эту др*нь на место, а не ходить с надеждой, что Лейла сама все поймет и оставит Алаза в покое. И если Аси суждено умереть, то сегодня доведет эту сумасшедшую еще больше. — Он никогда тебя не любил, Лейла, — Аси удалось остановить маячившую перед ней девушку и обратить на себя все ее внимание, и растеряный взгляд. — Он был с тобой только для того, чтобы меня забыть. Он ведь тебе все объяснил, почему ты не поймешь? Алаз тебя не любит… — Он полюбит меня, слышишь?! Полюбит! Я ему дочь родила! Он обязан меня любить! — Чтобы ты не делала, ты не заставишь его любить себя. Никого не заставишь, Лейла. Мне жаль тебя, — выдыхает, глядя на полнейшую растерянность перед собой. — При всех своих данных ты настолько отчаялась и помешалась на Алазе. Остановись, пока не поздно. — Он полюбит меня! Он должен! Мы вместе развлекались, с*кс у нас был безупречный. Я его спасла! Я, а не ты! И ребенка родила! Почему он любит тебя?! — кричит Лейла, не воспринимающая никакой действительности, кроме своей. — Аси! В старое и давно заброшенно помещение вбегает Алаз. Его глаза мгновенно находят Аси, тело покрывается мурашками, сердце замирает, когда она смотрит на него, а губ касается легкая улыбка. — Ты в порядке? Не ранена? — Не подходи к ней! — приказывает Лейла, приставив пистолет к голове Аси, тем самым заставив Алаза остановиться. — Хорошо. Хорошо, — выставил руки перед собой. — Смотри, я стою, — указывает на себя и спокойно начинает разговор, понимая, что Лейла не в себе. — Отпусти Аси, и мы с тобой поговорим, Лейла. Расскажи мне все, что тебя беспокоит, и что ты хочешь. Я обещаю! Я клянусь, я все сделаю, только отпусти Аси! Она ведь здесь не при чем. Я остаюсь, а она пусть уходит. Вдвоем останемся и обо всем поговорим. Чагла была права. Эта девушка сумасшедшая и ему надо быть с ней остарожным, иначе пострадает Аси, а Алаз себе этого никогда не простит. Никогда. Девушка начинает смеяться, окончательно потеряв рассудок. — Все, что мне нужно — это ты, Алаз. Почему ты никак не поймешь? Я же люблю тебя! Я все для тебя сделаю. Смотри, — указывает на лежачего парня, — я убила Мерта, потому что он хотел отпустить Аси. Испугался придурок. Только строил из себя обиженного и хотел отомстить тебе. Смотри, я ему даже не позволила притронуться к твоей уличной девке. Алаз, я все делаю для тебя и только ради тебя. Почему ты не понимаешь? Почему не видишь этого? Я родила тебе ребенка только потому, что хотела выйти за тебя замуж. Думала, что теперь ты меня точно полюбишь. Мне на х*й не нужна эта истеричка, если она не привела тебя ко мне! Она только и делает, что плачет, вечно требует к себе внимания и сводит меня с ума! А ты? Мало того, что дал ей свою фамилию, снова обделив меня, так ты ее еще и назвал именем этой шл*хи! — трясет пистолетом, указывая на Аси позади себя. — Почему ты мне об этом не сказала? Почему не сказала, Лейла? Тебе же было все равно, как будут звать нашу дочь. Ты сказала выбрать мне, я и выбрал. Почему ты не сказала, что не хочешь ее так называть? Мы бы вместе выбрали для нее имя. — Потому что думала, что если соглашусь, то ты увидишь, какая я хорошая. И дочку тебе родила, и именем бывшей позволила назвать. Ты полюбишь меня… А ты что сделал? Ты меня в упор не замечал! Снова обделил своим вниманием и любовью. Я разве заслужила это, Алаз?! — кричит и слезы текут по щекам. Она всего лишь хотела любви Алаза… — А стоило ей, — снова указывает пистолетом на Аси, — появиться перед тобой и все… Ты снова забываешь всех и не видишь никого кроме нее! Я заслужила это все?! Почему она, а не я, Алаз?! Ее крик отчаяния разносится по всему помещению, эхом отдаваясь в его душе. — Лейла… — выдыхает Алаз, боясь безысходности в ее глазах и поведении. Неужели он стал причиной всего этого? Как он допустил подобное и не заметил ее состояния? — А хочешь, расскажу про машину, которая ее сбила? Хочешь? Это была я. Я купила старую машину, выждала момент и наехала на твою с*ку, только жива оказалась, дрянь, — с досадой улыбается. Алаз переводит взгляд на испуганную Аси, которая за долю секунды разозлилась, и дернувшись, готова была накинуться на Лейлу, если бы не связанные ноги. — Это была ты?! — смеется Аси, которая считала, что Лейла просто запутанная от безответной любви девушка. — Какая же ты идиотка! — смеется еще громче, обратив внимание непонимающей Лейлы на себя. — Вместо того чтобы отдалить Алаза от меня, ты нас еще больше сблизила. — Аси, нет! Алаз боялся, что может сделать доведенная до безумия Лейла с пистолетом в руках. При других обстоятельствах он бы не остановил Аси, которая продолжает играть на расшатанных нервах девушки, но сейчас всё на грани. Лейла переводит взгляд то на Алаза, то на Аси, наблюдая за их диалогом на расстоянии и непрерывным контактом глаз. — Почему нет, Алаз? Я же слушала, как она хвасталась о том, как весело вам было, когда вы принимали на*котики. Как она помогала тебе расслабляться. Она не сумасшедшая. Я сейчас ее доведу! — Аси брезгливо смотрит на растерянную Лейлу и окончательно сводит ее с ума. — Ты себе даже не представляешь, каким заботливым и ласковым может быть Алаз. С какой отдачей он занимается со мной любовью, как целует, полностью растворяясь во мне. С какой нежностью наблюдает за мной, с каким удовольствием делает мне подарки. Он с обожанием смотрит на меня, когда я по нашему дому хожу в одних его футболках. — Аси на секунду замолкает, наблюдая за эффектом сказанных слов, глядя на Лейлу, а затем продолжает, но уже жестче. — Алаз отдает мне все то, о чем ты только можешь мечтать! Ты всего лишь очередная подстилка, которая ему временно была нужна. Ты никогда не займешь места в его сердце и жизни, потому что там всегда буду я, Лейла. Я! Уличная девка, выросшая без семьи, а не ты богатая и избалованная кукла! Ты так и не поняла разницы между нами… — усмехается, отпуская инстинкт самосохранения. Лейла, если и навредит кому-то, то только ей, Алаза она никогда не тронет. — Алаз любит меня, а не тебя! Вбей это уже в свою пустую голову, сумасшедшая истеричка! — Заткнись! — Лейла подходит к Аси и бьет ее по лицу. Развязывает вторую ногу, а затем поднимает ее, и приставляет пистолет к голове. — Не приближайся! — кричит Алазу, от чего тот замер на месте. — Лейла, пожалуйста, опусти пистолет. Не трогай ее! Аси окончательно довела Лейлу, но ни малейшего сожаления нет. Пора с этим заканчивать. — Почему ты любишь ее, а не меня, Алаз?! Я старалась для тебя! Я так хотела, чтобы ты заметил меня и полюбил… — Я виноват, что не увидел твоей любви. Прошу прощение у тебя! Давай Аси уйдет, а я останусь с тобой?! Я останусь, Лейла! Алаз с ужасом смотрит на Аси. На лице бунтарки больше нет страха, но это спокойствие его доводит больше всего. Она сдается? Нет. Нет. Нет. Этого он совсем не желает. Аси бы никогда не смирилась с чем-то подобным, боролась бы до конца, но в своей голове она уже давно приняла решение. Она спустила все свои предохранители, напрочь забыв про инстинкт самосохранения. Она позволила овладеть собой чувству, что терять ей больше нечего. А это страшнее всего. Тело Алаза пронзает холод. Он отрицательно качает головой, в надежде остановить Аси, но поздно. Она жертвует собой ради него… — Давай сыграем в игру, Лейла? — предлагает девушке, а сама смотрит прямо в глаза любимого. — Какая еще игра?! — спохватилась девушка. — Все просто, — разворачивается Аси лицом к Лейле. — Убей меня, и мы проверим, полюбит тебя Алаз или нет. Я знаю ответ, а ты? — Замолчи, Аси! Замолчи! Алаз делает шаг к ним. –Не приближайся! — со злостью кричит на него Аси. — Ее проблема не ты, Алаз, а я! Пусть уже избавится от меня и поймет, что даже если меня не будет, с ней ты никогда не будешь, даже если она родит сотню детей! Ей не нужен никто, кроме тебя! Она одержима тобой и у нее нет цели навредить тебе, Алаз! Скорее, — поворачивается к девушке, кочнув головой, — себя убьет. Лейла сильнее тянет Аси за волосы и снова приставляет пистолет к голове. — Она права только в одном: тебе я никогда не сделаю больно. Давай я ее убью, Алаз? Она мешает тебе любить меня… — Вы обе сошли с ума! — кричит во всю глотку, не своим голосом. Его главная цель, чтобы Аси не пострадала, на все остальное ему плевать! — Я тоже так думаю, братец. Яман входит в помещение, обратив на себя все внимание, а вдалеке слышны звуки сирены. Лейла на мгновение потеряла бдительность, отвлекшись на Ямана и Аси воспользовавшись ситуацией, локтем бьет ее в живот и резко развернувшись, бьет головой по лицу. — Лучше бы я тебя тогда в бассейне утопила, с*ка! — Проверь Мерта! — кричит Алаз Яману, а сам бежит к Аси. — Ненавижу тебя! Ты украла его у меня! — кричит, сгруппировавшись, Лейла, ощущая удары. Все остальное, кажется, уместилось в наносекунду. Алаз пытается увести Аси, которая все это время била Лейлу ногами. Уровень адреналин в ее крови, ярость и злость на пике. У Лейлы был шанс убить Аси, но она им не воспользовалась. А Аси свой не упустит. Лейла, нащупав пистолет, хватает его с земли и дважды стреляет, не понимая и не глядя, куда и на кого навела оружие. Тяжелая тишина, повисшая, козалось, на вечность, нарушается тем, что Алаз сначала падает на колени, а затем на землю. Вторая пуля попала в него, когда прикрыл собой Аси… — Алаз… — падает она к нему. — Алаз! Алаз! Нет… Нет. Нет. Нет. Пожалуйста… — срывается на крик. — Нет! Яман! Яман, сделай что-нибудь! Яман, подбегает к девушке и развязывает ей руки. Снимает с себя спортивную кофту, и кричит Аси прикрыть ею рану, пока он забирает у притихшей от ужаса Лейлы пистолет и связывает ей руки веревкой. Аси кладет голову Алаза себе на колени, а он смотрит, как она плачет, и ее слезы капают на него. — Аси, держи и не отпускай! Он не должен потерять много крови! — Алаз, пожалуйста… Прошу… Я здесь, здесь. Не уходи. Я здесь, смотри, — гладит его по щеке, целуя лицо. — Если бы знал… что ты снова будешь рядом, еще раньше прыгнул бы под пулю, — смеется, а потом откашливается, чувствуя, как боль пронзает тело. — Аси, зажми крепче! — звучит строгий голос Ямана. Она не понимает, что рука теряет силу и не может зажать рану крепче. Все, что ее интересует — Алаз. И если сейчас она его окончательно потеряет, то никогда себе этого не простит. — Прошу, Алаз, держись… — завывает, теряя последние остатки контроля. — Я здесь! Яман хватает окровавленную ткань и зажимает рану брату, освободив руки Аси. Она кладет ладони ему на щеки и поглаживает щеки большими пальцами, смотря на него сверху прямо в глаза. — Я здесь, Алаз. Я здесь. Смотри, я здесь и никуда не ухожу. Алаз улыбается, глядя ей в ответ. Все его мысли крутятся вокруг того, что Аси рядом и понимает, лучше смерти и быть не может. Она расстроится, а он умрет счастливый. Аси продолжает его просить не умирать, а он ее почти не слышит, растворяясь в красивом, но заплаканном лице, в грустных глазах, в нежном голосе и в теплоте ее рук… Аси целует его в губы, пытаясь вдохнуть жизнь, которая выходит из него с каждым его вдохом. — Хоть бы постыдились меня… — Возмущается Яман, вернув свой взгляд на влюбленную парочку. Алаз набирается сил, но это ему не помогает, и пинает брата ногой, очень слабо. — Заткнись, дикий! — выдыхает Алаз и растягивается в улыбке. — Я же говорил, что ты сделал из нее слишком сентиментальную девочку. Аси такой не была, — качает головой и смеется, пытаясь разрядить обстановку. Внутри все кричит от страха, что скорая не успеет приехать, но держится из последних сил, чтобы не пугать Аси еще бльше. — Как же больно… — стонет Алаз и откашливается. Он чувствует, что теряет сознание. — Алаз! Алаз! — пытается докричаться до него Аси, хлопая по щекам, которые начинали терять температуру. — Смотри на меня! Алаз, смотри! Не умирай! — Держись, братик мой! С кем же я буду ругаться? Без тебя моя жизнь станет скучной. — Это вторая причина… по которой я готов вернуться с того света… — Про первую можешь не говорить. Все понятно. Смотрит Яман, как Алаз любуется любимой девушкой. — Присмотри за ними, ладно?.. — в полголоса просит Алаз брата. — Нет. Сам присмотришь, как в себя придешь. Я не смогу. За Аси не присмотрел, в тебя влюбилась. А племянницу буду баловать. Я у нее единственный дядя, — с гордостью сообщает Яман. — Я припомню тебе, — кашляет Алаз, пытаясь перевести дыхание, — все твои слова, братец. — Обязательно! Месяцев так через семь, когда Рюйя родит, — в счастливой улыбке растягивается Яман. Алаз больше не в силах контролировать слабость и холод в теле. Если он умирает, то это самая лучшая смерть. Ему не страшно, только обидно, что Аси оставляет. Она так горько плачет и все продолжает его держать. У него были планы на эту жизнь вместе с ней… — Я… — смотрит в ее заплаканные глаза, — я тебя люблю… — последнее, на что хватает его сил прежде чем потерять сознание. Глава 24 Алаз приходит в себя, но не сразу понимает, где находится, когда видит у изножья кровати улыбающегося Ямана. — Я точно попал в Ад, Дикий, раз первым вижу тебя, — разочарованно говорит, глядя на брата. — На самое дно Ада провалился. — Тебя в Рай точно не примут, даже если начнешь эту третью жизнь правильно вести! — Яман смеется, взяв Алаза за ногу и слегка потряхивая. — Отвали! Мне еще больно! — сбрасывает руку брата, дернув ногой. — Ты очнулся! Чагла подбегает и целует брата, обняв. Эдже спокойно подходит и тоже целует Алаза, а затем обнимает. — Я знала, что ты не умрешь! Ты мне еще столько песен должен скачать! Алаз искренне улыбается, видя младшую сестру в хорошем самочувствии. Садится на кровати, откинувшись на подушки, которые Эдже ему поправила. — Где Аси? — Которая из них, двойняшка? — шутит Чагла, а у Алаза губы растягиваются в улыбке. — Обе. Обе Аси. — Давай начнем с младшей, — заходит в палату Неслихан с малышкой на руках и отдает ее Алазу, поцеловав сына в висок. — Моя красивая доченька, — Алаз целует малышку, посадив ее к себе на живот. Целует вкусно пахнущую макушку, а потом и пухлые щечки. Малышки Аси тянется к лицу и ладошками проводит по носу, а затем по губам, от чего получает поцелуй от своего папочки в свои маленькие ладошки. Алаз смотрит на Ямана, который понял брата без слов. Медленно качает головой, давая понять, что Аси нет. — Давай я ее заберу, — Неслихан забирает внучку, чтобы Алаз отдохнул, — мы попозже с ней еще зайдем, когда она проснется, — целует сына снова и уходит. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Гювен, который только зашел к ним. — Не палата, а проходной двор какой-то! — возмущается Алаз. — Ты вернулся к заводским настройкам, значит все хорошо уже, — издевается Чагла. — Сынок, тебе нужно поблагодарить Гювена, — хлопает по плечу доктора Эшреф Сойсалан. — Он сдал кровь для перелевания. — Прекрасно! — поджимает губы, тяжело качая головой. — Но папой тебя все равно не буду называть, даже если во мне твоя кровь течет, доктор, — по-доброму язвит Алаз, растягиваясь в улыбке. — Ты вернулся и это главное. Остальное я переживу, — искренне улыбается Гювен. — Поправляйся, — хлопает его по ноге. — Давайте выйдем, пусть наш герой еще отдохнет. Все выходят, а в палате остается только Яман по просьбе Алаза. — Ее здесь не было? — с последними крупицами надежды ждет ответа. — Она была здесь, пока ты был на операции. Всего один раз поехала домой. Мама с силой заставила ее поесть. Аси ушла, как только узнала, что ты пришел в себя. Алаз делает глубокий вдох, а затем с шумом выпускает весь воздух из легких. Выбор Аси он примет в любом случае, как бы ху*во ему не было. — Ладно… Мы продолжили с того, на чем остановились еще одиннадцать месяцев назад. Ох*еть! — доходит до Алаза, — целый год в моей жизни нет Аси! — Ей нужно подумать и прийти в себя, Алаз. Все это время она винила себя и говорила, что ты снова из-за нее при смерти. А когда узнала, что ты пришел в себя, с таким облегчением выдохнула. Клянусь, как будто она вообще не дышала все это время. — Я не готов ее отпустить, Яман! Я никогда не буду к этому готов! От злости оталкивается от подушки, чтобы сесть, но тут же острая боль пронзает облость живота, куда попала шальная пуля. — Твою мать! — рычит, откинувшись обратно и расслабляясь, чтобы боль отступила. Только вот какая? Физическая или душевная? Алаз знал, что было больнее, и знал, что она никогда не пройдет, если Аси не будет рядом. Но ведь она не кинется в его объятия только потому, что словил пулю, защищая ее. Нет. Если Аси и вернется к нему, то только по собственному желанию, а не каких-либо причин. Свободная и всегда делающая то, что хочет она сама. — Я к ней больше не подойду, не буду искать с ней встреч и даже пытаться звонить, — тяжело выдыхает, глядя на брата. — Я только хочу, чтобы она была счастлива, в безопасности и в спокойствии. И если я этого не могу дать, то я сдаюсь, Яман. Но никогда уже не смогу ее отпустить. ***** –Ты бы лучше не строил из себя, парень. Она тебя перепоет! — указывает на Аси Джесур, смеясь над Алазом. — Алаз очень хорошо поет, играет на гитаре и фортепьяно! И даже хотел поступать в музыкальную школу! Защищает брата Чагла, выдав подробности из детства. — Ты никогда не рассказывал, — возмущается Яман. — Мы с тобой последний год общий язык никак не можем найти. Не до душещипательных разговоров, — морщится Алаз, вызывая у всех улыбку. — Предлагаю пари! — встает со своего места Яман и подходит к Алазу с Аси, встал между ними и обнимает за плечи. — Вы по очереди споете по песне, а выиграет тот, кому громче всех будет аплодировать весь зал. А сейчас, — хлопает их обоих по плечу, — решите сами, на что будете спорить. Яман садится на свое место рядом с Рюйей. — Ты зачем их настраиваешь друг против друга? — шепчет на ухо жена. — Хочу посмотреть, как Алаз проиграет, — довольно улыбается. — Он действительно хорошо поет, Яман. Боюсь, проиграет Аси… — Подождем и послушаем. Ты не слышала голос моей сестренки! Алаз даже не напрягается, потому что уверен в своей победе. — Не хочу тебя огорчать, — склоняется он к Аси, — но ты проиграешь. Лучше сразу сдайся. — Доставай все, что есть у тебя в карманах. Она игнорирует его предостережение и с вызовом смотрит в глаза, ожидая его реакции. — Ладно, — выдыхает Алаз, — но ты уверена, что мне надо достать все? Своим вопросом он вводит всех в ступор и тут же летит в него смятая салфетка, и даже зонтик от коктейля. — Фу! Замолчи! — Постыдился бы! — Как не стыдно, парень?! В компании на что-то намекать! Только Аси застенчиво смеется и закрывает глаза руками. — Расслабьтесь! Вы как дикие из леса сбежали и шуток не понимаете совсем! Сейчас больница наша примет сразу пятерых пациентов, — смеется Алаз, предвидя подобную реакцию, а затем достает из карманов все, что там лежит, поясняя, чтобы бурная фантазия людей, сидящих за столиком, не довела их до сердечного приступа. — Ключи от машины, бумажник, наличные и резинка… жевательная. — Сколько всего денег у тебя с собой? — С каких пор тебя стали интересовать деньги, а не мой богатый и внутренний мир?! — стреляет взглядом в свою девушку. — Этому парню надо было об актерстве думать, но точно не о музыкальной школе! — продолжает издевательство старший брат. — Так и скажи, что ты боишься проиграть! Задерживаешь нас всех. Алаз нагло игнорирует брата. — Четыре тысячи наличными и на карте, — проверяет баланс карты по телефону, — двадцать тысяч. — Отлично! — встает Аси из-за стола, — готовься с ними попрощаться! Подмигнув Алазу, улыбается и поднимается на сцену. — Добрый вечер, — приветствует посетителей бара девушка, заставив всех замолчать. — Я тут с парнем поспорила, что спою лучше него. Поможете выиграть пари? Зал начал галдеть, что-то кричать, а реплики «Для тебя все, что угодно, красавица!» Алаз не пропускает мимо себя. Чувство ревности? Нет. Гордость, восхищение и обожание. Смотрит на Аси, которая обвела всех взглядом и останавливается на нем. Их глаза встречаются. Его взгляд кричит о том, что она самая красивая и принадлежит ему, а ее наглый и уверенный, что она точно победит. Регулирует микрофон на стойке, поправляет шнур и по залу разливается мелодия, о которой она попросила, играющую группу. Алаз отходит от их столика и подходит поближе к сцене. Стоит посередине, прячет руки в карманах джинс, выпустив большие пальцы, и любуется Аси, пока она поет, а вокруг него танцуют влюбленные пары. Аси, как и всегда, красива и просто великолепна! Сколько бы он не делал ей комплиментов, все равно мало. Короткое черное платье сексуально обтягивает ее, словно вторая кожа. Подчеркивает небольшую грудь, осиновую талию и бедра. А какой вид на ее чертовски красивые и длиные ноги! Алаз обещал, что снимет его с нее сегодня и точно сделает это где-то по дороге домой в машине… Алаз тогда проиграл и это был самый желанный проигрыш. Аси была великолепна и все в клубе подтвердили это взрывными аплодисментами. Он гордился ею. По-настоящему и искренне. В очередной раз был рад, что кто-то впереди него, лучше и значимей. Аси заслуживала всего этого. — Они скандируют твое имя, — довольный и счастливый подходит к ней Алаз, когда спустился со сцены. — Ты проиграл, Алаз Сойсалан, — морщит носик и смеется над ним, а он в ответ крепко обнимает ее за талию. — И я снова рад своему проигрышу, девочка Аси! — гладит любимые кудри. — И что ты придумала? Как расплачиваться будет моя двойняшка? — загораются глаза у Чаглы. — Мне кажется, или ты сейчас злорадствуешь и рада моему проигрышу? — Нет, тебе не кажется! — Аси, не томи! Что Алаз проспорил? — подогревает интерес еще больше Рюйя. — За наличные, — кладет ладонь на купюры и смотрит на Алаза, — ты всех сегодня угощаешь выпивкой! Джесур начал свистеть, девочки смеяться, а Яман объявил, что выпивка сегодня за счет Алаза Сойсалана. А он стоял, улыбаясь и ни капли не возражая. Проиграл, значит проиграл. — А на деньги, которые у тебя на карте, — продолжила Аси, когда Джесур с Яманом немного успокоились, взяла карточку в руку, — мы поедем и купим подарки детям из района. Новый год все-таки приближается. А машину с жвачкой оставь себе, — пожимает она плечами, и возвращает ключи обратно в карман его голубых джинс. А после Алаз сделал с Аси все, что планировал. В машине, не доехав до дома. Раздели друг друга уже в запотевшем автомобиле от небольшого количества алкоголя, градуса желания и скорейшего обладания. Сквозь тонированные окна под утро не были видны даже легкие силуэты. Аси была сверху, запустив пальцы в волосы Алаза. Он полностью отдался, позволив ей вести. С каждым ее движением на нем, основание шеи, ключица и девичья грудь подвергались сладким поцелуям, оставляя после себя еле ощутимую и безумно приятную влажность на ее коже, но этого было мало, ей хотелось его поцелуев. Обезумевших. Она целует, вцепившись губами в губы Алаза. Терзает, посасывает, продолжая интенсивно двигаться на нем. Два неидеальных человека, идеально подходят друг другу, как две детали одной головоломки. Способно ли хоть что-то разделить их? Нет. Ни за что на свете. Зрительный контакт был ежесекундно установлен, как только прервался поцелуй от нехватки воздуха. Он любит смотреть в ее глаза. Самые красивые и чистые, без малейшего намека даже на самую маленькую подлость. Совершенная девочка и только его. Аси любит, когда он смотрит ей в глаза. Он не представляет, какой желанной и восхитительной она видит себя в них. Руки Алаза собственнечески лежат на ее бедрах, подстроившись под чувственный ритм, который Аси задала. Сегодня она на вершине и командовать ей. Он отталкивается от спинки сиденья и горячими ладонями проводит вверх по ее спине, оставляя дрожь на каждом девичьем позвонке. Все так же смотрит в черную бездну глаз, затуманненые морем наслажения, разлившееся по всему салону его машины. Он вжимает ее в себя еще сильнее, хотя казалось, что больше уже некуда. — Я тебя люблю… — шепчет ей Алаз. Аси продолжает двигаться все больше и интенсивней, полностью потеряв ощущение себя. Она до последней капли отдалась единственному и любимому мужчине. У нее сбивается дыхание, полное отсутствие сосредоточенности и душа, как будто покинула ее. Тело перестало двигаться, замерев, а она лишь наслаждается моментом, полученного удовольствия… Полустон-полувздох раздается над ухом девушки. Они ко*чили вместе. А потом она обессилено падает на него, а он откидывается на спинку сидения, чувствуя ее легкий вес на себе, и подушечками пальцев, лениво водит вверх и вниз по позвоночнику. Ей нужно время придти в себя и вернуться на землю, как, собственно, и ему. — Ты, кажется, что-то сказал? — с еще сбившимся дыханием и пересохшим горлом задает вопрос. Аси чувствует, как Алаз улыбается ей в плечо. Приятно и щекотно. — Всего лишь понял в очередной раз, — с трудом оттолкнувшись от горячего и влажного тела Алаза, Аси смотрит прямо в глаза, играясь с его волосами на затылке, — что ты, единственная девушка, которую я ждал. Снова приподает к ее губам в поцелуе. Не менее жарком и страстном. Тем самым поставив печать под своими словами. Эта девочка стоила всех его ожиданий и трудностей, с которыми столкнулся Алаз Сойсалан. ***** Алаз просыпается, тяжело дыша. Последний раз Аси снилась ему, когда он был на Бали и вот сейчас впервые после ее похищения. Почему это дряное чувство не отпускает? Он так старается не думать о ней, но мысли просто не дают покая. Где она, с кем, как себя чувствует, чем занимается? На все его вопросы Яман отвечает стандартным «все нормально», а Алаз до сих пор не понимает, нормально ли это при сложившейся ситуации или нет. Он все равно будет тянуться, и узнавать о ней, пусть даже ответом будет сухое «все нормально». Алаз выходит на балкон, босыми ступнями ступая на уличную плитку. Он не чувствует ничего. Его тело окаменело, а душа горит в агонии из-за мыслей о девушке, которая больше никогда не будет его. И Алаз только уговаривает себя, что справится и научится жить без нее, но мятежное сердце бастует, не давая покоя ни на секунду. Делает глубокий вдох, но легкие, словно слиплись от гнетущего состояния, что Аси больше не будет в его жизни. Ни разговоров, ни смеха, ни споров и склоков, шуток, где они так умело, дразнили друг друга без малейшего намека на обиду. Он не будет любоваться ею, когда она часами сидит, утонув в учебниках и постоянно делая пометки. Не будет чувствовать ее всем телом и видеть, как она растворяется в нем во время занятий любовью, не будет ходить в его футболках по их квартире на голое тело, возбуждая его и принимая с большим энтузиазмом все, что он ей предлагает. Не заснут вместе, уткнувшись ей в шею и вдыхая ее запах. Девочка, которая вихрем ворвалась в его жизнь, перевернула все с ног на голову, оставив полный раздрай после себя. Бунтарка, которая доверилась, приняла его со всеми недостатками и любила каждый из них. Алаз любит Аси. Единственную и ни на кого не похожую и эта любовь с ним будет до конца. ***** Алаз не понимает, что тут делает. Разворачивается и уходит, но не успевает остаться не замеченным. — Алаз? — окликнул его Гювен и подошел к застывшему парню. — Все в порядке? Ты что тут делаешь? Алаз так и смотрит в пол, не собираясь поднять глаз. Было глупо приходить к доктору за советом. Алаз Сойсалан и доктор Гювен Айдын, раздающий советы. Смешно, если бы не было так грустно. Алаз понял, что сегодня ночью, когда чуть не задохнулся от воспоминаний и нехватки Аси, что ему надо с кем-то поговорить. И как оказалось, кроме доктора в его жизни нет взрослого мужчины, у которого можно было бы спросить дорогу назад или вперед, пока он стоит на перепутье, и не знает в каком направлении ему вообще двигаться. — Забей, доктор. — Да подожди ты! — схватил парня за локоть, когда тот собрался уходить. — Если хочешь, мы можем поговорить, а можем просто помолчать. Выбор за тобой, сынок. Если бы это было неважно для тебя, ты бы не приехал ко мне в четыре утра. Гювен с пониманием улыбается парню, который все еще ведет внутреннюю борьбу. Давить не будет, но и отпускать его одного со своими тяжелыми мыслями он тоже не станет. Он протягивает Алазу стаканчик с кофе, который купил для себя, пока не увидел Алаза. — Держи. Тебе он сейчас нужнее. Алаз переводит взгляд с доктора на стаканчик с кофе и берет его. Делает несколько глотков, обжигая язык и горло, но не морщится. Даже это не успокаивает бушующие мысли о девушке. — Давай присядем, и ты начнешь с того, с чего сам пожелаешь. Гювен проводит за локоть Алаза к дивану в холле больницы семьи Сойсалан. Оба садятся и только сейчас слышно, как тяжело выдыхает Алаз, делает еще глоток кофе и оставляет стаканчик на полу, между ногами. Он смотрит на свои руки, и задерживает взгляд на безымянном пальце левой руки с татуировкой «А», а потом, сцепив их в замок начинает говорить, так и не взглянув на мужчину, справа от себя, но чувствуя его уверенную ладонь у себя на спине. И он выговорился. Снова не думая и не подбирая слова. Прсото говорил то, о чем давно болела его душа. — Мне ее надо бы отпустить и задушить в себе все надежды на то, что она ко мне вернется. Но у меня не получается. Она снова начала мне сниться и я чувствую, что начинаю терять рассудок. Аси ведь не обязана со мной быть только потому, что я помчался ее спасать? Неважно, в каких мы будем отношениях, что будет между нами происходить, а что нет. Я не смогу стоять в стороне и молча наблюдать, когда ей угрожает опасность. Мне важно знать, что она в безопасности и ей ничего, и никто не навредит, и меня не устраивает то, что я не знаю о ней ничего. Кроме общих фраз о том, что с ней все нормально. Работает и учится. Мне этого мало. Я хочу быть частью ее жизни, но понимаю, что больше никогда этого не будет. И это состояние желания и немощности сводит меня с ума. Я не буду на нее давить, но и не могу жить с этим со всем. Не помогает ничего. Даже расстояние в десять тысяч километров длиною в полгода не помогло. Я убегал, но и это не спасло. Что мне делать? Как перестать ей звонить, зная, что она никогда не ответит? Сколько раз он набирал ее номер телефона, а она все так же не отвечала. Легче было тешить себя мыслью, что она занята или просто не увидела его звонок, чем принять действительность того, что он ей больше не нужен. Алаз тяжело выдыхает, глядя на доктора растерянным взглядом. Хотеть и не иметь возможности быть рядом. Надо опустить, но нет ни малейших сил на это. Он так и проживет остаток жизни, находясь в этом пограничном состоянии, если окончательно не сойдет с ума. — Ты хочешь, чтобы она была счастлива или с тобой? — Счастлива! — ежесекундно выдает ответ, не задумываясь. — Вот и ответ, на все твои терзания, Алаз. Гювен с тяжестью улыбается, давая Алазу время понять и принять ответ на все мучавшие его мысли. — Сынок, иногда, решения, которые мы принимаем, кажутся нам концом, но на самом деле, за ним наступает новое начало. Тебя это безумно напугает и будет казаться, что ты не справишься, но это не так. Дай ей время. Чтобы она не решила, отпусти ее в свободное плавание, а самое главное, отпусти себя. У тебя дочка, которая нуждается в тебе. У тебя семья, где ты главный и тебе нужно заботиться о ней. У тебя есть то, ради чего ты должен жить пусть и с отсутствием главного человека в своей жизни, Алаз. Не дави на нее. Женщины самые необъяснимые существа в мире. Всевышний создал их прекрасными, но сложными и нам порой надо просто смириться с выбором, который они делают, даже если тебя самого этот выбор не касается. У них же здесь, — указательным пальцем касается своего виска, видя, как внимательно Алаз его слушает и сморит, а затем повторяет его позу и тоже складывает руки в замок, тяжело выдохнув, — война хуже атомной, сынок. Пока она в себе не разберется сама, ты, сколько бы не старался, не сможешь добиться ее. Отпустить всегда больно и трудно, но иногда, просто необходимо. Ты старался, мы все это видели. Ты боролся за нее, а сейчас, тебе надо просто успокоиться и завершить свою внутреннюю войну. Ты не сдался и ты не проиграл. Ты просто отступаешь, давая любимой женщине право выбора. Алаз переводит взгляд с доктора на свои руки. Что ж, он думал, будет легче, но хотя бы не запутался еще больше. Он просто боится себе признаться, но ему действительно надо отпустить Аси. Как он это сделает? Да черт его знает. Но если не получится, то, кажется, проживет с этой пустотой до конца своих дней. Парень встает с дивана и уходит, а Гювен молча смотрит ему в след. Слова утешения Алазу не нужны, чего он собственно и получил от доктора. Никаких ложных надежд или пустых слов. Алаз все сам понимает, но нужно было ему услышать об этом и со стороны. — Доктор, — развернувшись лицом к Гювену, зовет Алаз и мужчина встает с дивана, — спасибо, — кивает он и губы растягиваются в еле заметной улыбке. Смотрит на улыбающегося доктора, который в ответ ему кивает и чувствует поддержку, на которую даже не рассчитывал. Не высмеял, не прогнал после всех неприятных слов Алаза. Выслушал и дал совет, а прислушаться к нему или нет, Алаз уже сам решит, хотя ответ он уже знает. До Нового года оставалось каких-то четыре дня. И последние два дела, которые он хотел сделать прежде, чем начать новую жизнь со своей семьей это: купить подарки детям из района и полностью взять опеку над дочерью. И то, и другое у него получилось. Подарки были куплены с помощью Чаглы и переданы Яману, который и отдаст их детям, не упоминая имени Алаза, и документы были подготовлены и подписаны дядей Лейлы, но при условии, что Алаз позволит им видеться с малышкой. Он и не собирался препятствовать, но и навязывать не хотел. Они сами пожелали, а Алаз был только рад. Глава 25 Кажется, эта тоска по Алазу притупилась. Она все еще чувствуется, но не так остро и болезненно. Хотя, кого она обманывает? Ноющее сердце или неутихающие мысли о нем? Не важно. Она научилась справляться с этим, пусть криво и с чувством, будто в ней живут две Аси. Одна пытается забыть, а другая все время напоминает о нем. Так и граничит между этими двумя состояниями и до сих пор не знает, как она все еще не сошла с ума. Ее взгляд падает на татуировку на безымянном пальце левой руки и воспоминания мгновенно возрождаются в памяти, возвращая Аси в то время, когда они с Алазом были вместе. ***** Аси слышит, как открывается дверь, когда дорезала салат. — Я дома! — разувается, снимает пальто и проходит на кухню, чувствуя запахи, пробуждающие аппетит. Алаз подходит к Аси сзади и обнимает за талию, целуя шею слева на месте сонной артерии. — Обожаю, когда ты готовишь. — Потому что сам ты этого не можешь, — смеется над ним. — Мне достаточно того, что за мусор в доме отвечаю я. Продолжая стоять и обнимать ее, отвечает Алаз, пока Аси моет руки. — Иди мыть руки, уже все готово. Аси разворачивается и брызгает в Алаза, чтобы тот, наконец, от нее отошел и не возбуждал. — Что это? — схватил ее за левую руку, рассматривая пластырь на безымянном пальце. Он проигнорировал ее слова, а в ответ на влажное лицо от брызг просто улыбнулся. — Порезалась, — коротко отвечает, пряча руку за спиной. Алаз подозрительно смотрит на Аси, давая ей понять, что не верит в это сухое «порезалась». Он тяжело выдыхает, склонившись над ней близко, и упирается руками в раковину по обе стороны от нее. — Мы отсюда не отойдем, пока ты не скажешь что у тебя с пальцем. — Это всего лишь маленький порез. Не преувеличивай. Аси фыркает и пытается уйти, но Алаз стоит перед ней, как скала, которую даже не обойти. — Ты, которая ловко обращается с ножом, просто порезалась? — Все бывает, как видишь. — Аси, ты просто готова была мне шею порезать, сомневаюсь, что это всего лишь порез. Покажи. Он не отпускает ее и лишь прожигает взглядом. Алаз всегда был внимателен к ней, но как он разглядел пластырь на пальце? Аси тяжело выдыхает. — Выпусти меня. Алаз не дает ей уйти. Она снова упирается поясницей о раковину, встречаясь с его взглядом. Хладнокровный и спокойный. Он всерьез намерен тут стоять, пока не узнает правду. — Повторяю, — еще тише и спокойней говорит Алаз, — я не спешу, мы можем тут до завтра простоять. Загнанной в угол Аси не остается ничего, как честно признаться. Она тяжело выдыхает и снимает пластырь с пальца, выбросив его в раковину. — Вот! — фыркает, выставив перед ним руку тыльной стороной ладони. — Татуировку сделала себе новую. Доволен? Нет никакого пореза. Алаз зачарованно смотрит на маленькое тату безымянного пальца в виде буквы «А», а потом расплывается в улыбке, прекрасно понимая, чье имя обозначает. — «А?» Это же мое имя, да?.. — Нет, — складывает руки на груди, — это буква моего имени. Я себя так люблю, что не смогла не сделать этого! Алаз смеется так громко и заразительно, заполняя смехом всю квартиру. Обнимает Аси за талию, а правую руку запускает в любимые кудри и целует ее так сладко и трепетно, что она требует продолжения поцелуев по всему телу. А затем приходит в себя, когда ноги не до конца подкосившиеся еще держат ее на этой земле. — Иди мыть руки, — говорит между поцелуями, а потом отталкивает его от себя, понимая, что ужин они спокойно перескочат и займутся любовью прямо на кухне. В очередной раз. А на следующий день, когда Аси пришла пораньше с университета, то зарылась в учебники. Вокруг нее был беспорядок. Книги, методички, открытый ноутбук с кучей вкладками и листы. Часть исписанная, часть еще нет. Она приходит в себя, когда Алаз громко захлопывает ноутбук, оставив свою ладонь на нем. Ее глаза цепляются за безымянный палец его левой руки. Он снова в своей манере заявляет о себе. Нарцисс в нем никогда не умрет. Аси улыбается, продолжая смотреть на татуировку у него на пальце. Точно такая же, как и у нее, но значение явно другое. — Настолько сильно любишь себя, что татуировку в свою честь делаешь? — смотрит на него пантера, отложив карандаш с учебником в сторону. Этот стеб, который он обожает в ней в свой адрес, доводит его до сумасшествия. — Я себя люблю, — помогает ей встать, взяв за руку, а затем хватает за талию и сажает на стол, предварительно сдвинув все ее учебники подальше от них, освобождая место и по-хозяйски устраиваясь у нее между ног, — но тебя намного больше! Алаз набрасывается на ее губы, пока Аси хватается за края его кремового свитера и стягивает с него, а затем и футболка летит на пол, позволяя рукам касаться его тела. Алаз целует ее шею и снимает с Аси свою футболку, уверенно зная, что она абсолютно голая всегда, когда в его футболках. Ласкам подвергаются ее родинки, которые он так любит. Две на шее: одна выше, а другая ближе к яремной ямке. На ключице и на левой груди. Целует, спускаясь ниже, и губами хватает сосок. Сначала посасывает, а потом слегка кусает, чувствуя, как ее тело покрывается мурашками… Правой рукой ныряет в задний карман джинс и достает пре*ерватив. Аси уже не в состоянии что-либо понимать, но успевает расстегнуть пуговицу на его черных джинсах и молнию, стягивая с него плотную ткань и боксеры. Не сводит с нее глаз, пока зубами рвет упаковку, а затем надевает пре*ерватив. Алаз входит в нее и замирает на несколько секунд, наблюдая за Аси. Она держится за его шею, сидя на краю стола, тяжело дыша. Глаза в глаза смотрят, видя самую душу. Она целует его, он помогает ей опуститься на прохладную поверхность стола, а ее ноги, согнутые в коленях, упираются в стол, и Алаз начинает двигаться в ней. Медленно, а затем ускоряет темп. Все быстрее и мощнее. Вдалбливаясь в нее сильнее и сильнее. Глядя на ее красивое тело и лицо, где читается одно лишь удовольствие от всего, что он с ней делает. Секса и девушек в жизни Алаза было много, всякого разного, но с Аси все по-другому. С ней всегда разный. От самого нежного до дикого с потерей пульса и собственного ощущения себя. Настоящий, чувственный и самый чистый. Такой, что все предыдущие разы не с ней, просто стерлись из памяти. Близость с ней такая, где в чистом виде преобладает желание удовлетворить ее. Алаз ко*чает, руками упираясь в стол по обе стороны от нее, а лбом упирается в ключицу, тяжело дыша, пока Аси играется с волосами на затылке, тяжело дыша и давая сердцу успокоиться. Алаз приводит дыхание в норму, а после оставляет поцелуй впадинке между грудями, щекоча, от чего вызывает у Аси смешок. Берет ее на руки и идет с ней в душ, смывать следы их общего преступления, но до ужаса приятного. А стол, купленный ими еще на прошлой неделе сегодня прошел окончательную проверку на прочность. ***** — Аси, к тебе пришли. Голос Мелисы возвращает ее из приятных воспоминаний в суровую реальность. Смотрит на свой безымянный палец с его буквой имени и сердце пропускает удар. Кофейня сегодня закрыта на генеральную уборку. Аси встает со стула, чтобы выйти из комнаты отдыха, но застывает, увидев в дверном проеме маму Алаза. Замирает, испугавшись больше от неожиданности, а затем улыбается. Искренне, за последнее время. — Тетя Неслихан, проходите, пожалуйста! — Аси отодвигает для нее стул. — Здравствуй, моя дорогая! Женщина растягивается в улыбке, радуясь встрече с девушкой. Она сомневалась, что та захочет ее видеть, ведь Аси избегала их семью последние одиннадцать месяцев. И однажды пришла по просьбе Эдже, но судьба распорядилась по-своему и тогда Алаз с Аси впервые встретились… Они обнимаются, а Неслихан не торопится выпускать ее из своих объятий. Как же она соскучилась по этой девочке. Была рада, что Алаз именно с Аси начал новую жизнь, и она была в предвкушении подготовки их свадьбы, которая так и не началась… — Принесу что-нибудь выпить? Будете? — Нет, Аси, спасибо, — продолжает держать девушку за руки. — Я пришла поговорить. У тебя есть время или я не вовремя, судя по обстановке? — Вы вовремя! — доносится с порога и входит Мелиса с подносом в руках. Подходит к ним и оставляет на столе две чашки чая и печенье. — Тетя Неслихан, это наше новое печенье, попробуете, пока будете разговаривать. А с уборкой мы справимся и без Аси. — Мелиса улыбается и выходит, закрыв за собой дверь. Они садятся рядом. Аси чувствует легкую неловкость, потому что разговоры про Алаза ей до сих пор даются с трудом. Ведь нет других причин для визита его матери к ней. — Расскажешь, как твои дела? — Неслихан прерывает это молчание, а у Аси душа колышется от предстоящего разговора. — Все хорошо, — вымученно улыбаясь, врет. — Все, как всегда. Работа и учеба. Аси начинает нервничать и делает глоток чая, который ей совсем не хочется, но время тишины так хочется продлить. — Аси, я… — тяжело выдыхает женщина, не зная, как начать разговор с ней. Ведь никто не знает о ее визите сюда, да и для самой Аси это было шоком, который она не смогла скрыть. — Я хочу выслушать тебя, а еще поговорить. — Пожалуйста, не надо… Сил хватает только на шепот. Ком подступил к горлу, а глаза уже наполняются слезами. Нет, она не справляется, не научилась быть хладнокровной, когда дело касается Алаза… — Это будет нелегко, но я пришла сюда, чтобы поговорить с тобой, — смотрит девушке в глаза. — В свое время мне никто не помог и не подсказал, что нужно делать. Я приняла решение самостоятельно, будучи беременной и напуганной. И как ты знаешь, последствия того решения до сих пор длятся. Я не хочу, чтобы ты принимала решение, не узнав, что есть люди рядом с тобой, которые искренне тебя поддержат, чтобы ты не выбрала. — Пожалуйста, не надо… — плача, просит не начинать разговор, который она не осилит. — Я не могу. Я предала его и нас… Больше ничего не может быть! Слезы душат ее, хотя еще несколько минут назад, она была уверенна, что выплакала пусть не все, но малейшую часть точно. Аси не чувствует собственного тела. Только пронзающую боль. Моральную, душевную и физическую. И сколько бы не пыталась думать и уговаривать себя, у нее никогда не получится забыть Алаза и заглушить все те воспоминания, которые он ей оставил. По щекам женщины текут слезы, глядя на осколки разбитой девушки перед собой. Она сильно сломалась от всего, что с ней произошло. Даже такой смелой и храброй девочке бывает очень больно… Неслихан обнимает Аси, а та прижимается к ней в надежде, что спрячется в ее объятиях от этой угнетающей тоски, в которой она живет почти год. — Не отказывайся, девочка моя, — выпускает ее из объятий и вытирает ее слезы. Жизнь — это борьба. Каждый день мы боремся, от чего–то отказываемся, на что–то соглашаемся. Не позволяй обстоятельствам быть сильнее тебя и твоей любви. Нельзя. Мой отец в молодости разлучил меня с моим любимым и посмотри, сколько всего произошло. Не позволяй отцу Алаза так же поступить с вами. Аси не выдерживает давления, и с ужасом понимает, что кто-то еще знает о ее разговоре с господином Серханом. — Нет… — нервно качает головой. Откуда она узнала?.. — Нет… — Я все знаю, — признается Неслихан, медленно качая головой, будто боясь спугнуть этого напуганного зверенка еще больше. — Прошу прощение за все, что сказал этот человек тебе. Она так устала убегать от Алаза и ей так хочется быть только с ним. Но как?! — Дело не только в словах господина Серхана. Я… Я дважды подвергла его жизнь опасности… — Это не ты. — Неслихан вытирает ее слезы и гладит по щекам, а потом берет ее руки в свои. — Он взрослый парень, он сам принимает решения. Да, иногда опрометчивые и ужасные, но это выбор исключительно его, даже если этот выбор неправильный. Только так можно вырасти, после череды неудач и препятствий. Ты не виновата в том, что он искал решение проблемы и находил его таким образом. И он помчался спасать тебя, совершенно забыв о себе и о возможных последствиях, Аси. Он любит тебя по–настоящему. Мой ребенок вырос слишком рано из-за меня, но стал прекрасным мужчиной. Храбрым и ответственным. И единственное, чего ему не хватает для полного счастья — тебя… Поэтому я пришла к тебе. Если ты готова и хочешь, то дай себе и ему шанс на новую жизнь. Трудности будут всегда, но вместе будет легче с ними справиться. Аси отводит взгляд от Неслихан. Остатки сердца превратились в мелкую крошку. Она больше не хочет ни думать, ни чувствовать, ни проживать это все. Так устала и так больно. Что она скажет Алазу, даже если придет к нему в очередной раз? — Только не говорите Алазу о нашем разговоре с господином Серханом, хорошо? Он этого точно не выдержит, — вытирает слезы, пытаясь прийти в себя. — Не скажу, — улыбается Неслихан, — и давить на тебя больше не буду. Просто знай, что какое бы ты решение не приняла, я его поддержу и всегда рада видеть тебя в своем доме. Чтобы не было, ты всегда будешь моим ребенком, за которого я буду переживать, как за родного. Неслихан встает и Аси вместе с ней. Женщина обнимает крепко девушку и целует в щеку. А Аси ловит себя на мысли, что если бы ее мама была рядом, то очень бы хотела, чтобы та была похожа на Неслихан… — Поговорили? — с надеждой спрашивает Мелиса и проходит в комнату отдыха. В ответ Аси лишь кивает, вытирая слезы с щек. Мелиса подходит, садится напротив подруги, коленями касаясь ее и берет холодные руки в свои. Лучик солнца давно погас. Это не преувеличеие, но весь этот год, касаясь Аси, Мелиса чувствовала холод ее рук. Аси смотрит на подругу, понимая, что та давно хочет что-то сказать, но все молчала, подерживая ее во всем. И сейчас сердце окончательно теряет способность биться, от чего она начинает плакать еще больше, не издав ни звука. — Пора сдаться, Аси. В этой войне нет ни победителей, ни проигравших. Но больше всех пострадала ты… И рассыпается Аси на мелкие осколки, когда по щеке жизнерадостной подруги, одиноко катится слеза, а в голосе слышится мольба. Глава 26 Алаз вышел из душа с обмотанным на бедрах полотенцем, странно, но он замерз. Было такое ощущение, что в квартире пооткрывали все окна, запуская холодный воздух. Ощущения его не подвели, когда он вышел из спальни, а на кухне настежь было открыто окно. — Аси? — останавливается, когда видит, как та обувает сначала один батинок, затем второй и только потом обращает на него внимание. И лучше бы этого не делала. — Что случилось? Разъяренный взгляд Аси был вместо тысячи слов. Алаз уверен, что еще чуть-чуть, и она бы на него набросилась с кулаками. Она совершенно его не слушает. Берет пальто в руки, рюкзак и открывает дверь. — Стоп! — захлопывает дверь прямо перед носом девушки, а затем становится, упираясь в нее спиной. — Или ты сейчас же говоришь, что произошло или я сам все узнаю. — Зачем? Я тебе сейчас все доходчиво объясню! — подошла к нему вплотную, от чего в нос ударил аромат геля для душа и глаза цепляют капельки воды на плечах и мокрые волосы на груди. — С кокой из девушек бы начать? Дай подумаю! — делает задумчивое лицо на пару секунд, а затем выдает. — Звонила Аслы, но я не взяла трубку. Потом, невоспитанная, отправила голосовое, где приглашала тебя на вечеринку в какой-то клуб. После нее пришло смс от какой-то Масал, та тоже жаждет увидеть тебя только у себя на дне рождении. Соберешься когда, подарок не забудь. Она так хочет тебя видеть. И последние сообщения были еще от нескольких девушек в социальных сетях. Те я уже читать не стала и просто выкинула твой телефон. Как на исповеди выдала девушка, делая глубокий вдох. Алазу показалось, что она даже не дышала в тот момент. И из всего, что она сказала, он не был виноват ни в чем. Алаз сдерживает смешок, но глазами уже давно сдался, а Аси настолько зла, что не видит ничего. Он потирает челюсть, уперев левую руку в бок. Ему нужно время, чтобы не засмеяться ей прямо в лицо. — Из всех перечисленных тобой девушек, я знаю только Аслы. Мы с ней познакомились, когда вместе ходили в автошколу. У ее парня день рождения и она устраивает ему вечеринку-сюрприз. Звонила, чтобы нас с тобой пригласить. А всех остальных, я не знаю. Клянусь! И повтори, пожалуйста, что ты сделала с моим телефоном? — Он на земле валяется. Не факт, что целый. Летел с такой высоты. — Ты шутишь, да? — Спустись и проверь, — ехидно улыбается. — Только оденься! Мне пора на работу. Отойди! — рычит на него. Ее злость ни на грамм не уменьшилась, а все, что было им сказано, вообще никак не повлияло на Аси. — Ты меня ревнуешь… Это был не вопрос, а утверждение, которому она сама дала подтверждение, выкинув телефон в окно. Он был уверен, что они прошли эту стадию, но это даже забавляло его. Алаз больше не в силах сдерживаться, и растягивается в довольной улыбке. Мало того, что Аси еще красивее, когда злится, так у бунтарки и ревность все такая же жгучая. — Аси… — смотрит на нее исподлобья, еще больше улыбаясь. — Ты очень меня ревнуешь, знаешь, да? Алаз предпринял попытку ее обнять, но тут же получил по рукам. — Отвали! Дикая пантера одним лишь взглядом дала понять, что к ней лучше не подходить. Алаз отступил, подняв руки, сдаваясь. Он ей уступит этот бой, но обязательно возьмет реванш сегодня же. Алаз сидел за столиком и лениво потягивал кофе, наблюдая за тем, как Аси нервно заканчивает работу. То ли злилась до сих пор из-за непонятных сообщений от совершенно незнакомых ему девушек, то ли просто чувствовала, что он ее испепеляет взглядом. Пару раз смотрела на него, убивая, а потом делала вид, что его здесь и вовсе нет, но хватало ее ненадолго. Затем Алаз отвлекся на знакомого, который зашел в кофейню. Оставшееся время так и провел за разговорами со старым приятелем, но при этом периодически наблюдая за девушкой. Алаз ждал у машины, пока Аси не вышла с Мелисой из кофейни. — Тебя подвезти, вредная? — Ты так любезен, но нет. Спасибо. Мое такси ждет уже. — Я с тобой! — спохватилась Аси, когда девушка открывала дверь машины. — Нет, — берет Алаз ее за руку. — Ты едешь со мной. Приказным тоном, но не грубо оповещает Аси о ее действиях. — Только не поубивайте друг друга, ладно? Мелиса садится в такси и уезжает, оставив двух сумасшедших на улице ночью. — Отвали! Не заставляй тебе снова нос разбивать! — Аси выдергивает руку и уходит. Алаз совершенно не намерен мириться с подобным и его все это только забавляет, но и тревожность от этого не утихает. — Куда собралась, бунтарка? — схватив ее, разворачивает к себе и прижимает, обвив одной рукой тонкую талию. — Отпусти! Я буду кричать! — А сама уже не справляешься со мной? — дразнит ее, вызывая еще больше гнева и ярости. — Раньше ты была более дерзкой. Что случилось? Я нашел на тебя управу, девочка Аси? Алаз флиртовал, издевался и вызывал в ней гнев одновременно. Это и злило, и распаляла желание щелкнуть по носу нахала и самоуверенного хама. Аси делает попытку ударить его ногой в живот, но он успевает отступить от нее, но не выпускает ее из рук. — Ненавижу тебя! — шипит змея прямо в довольное лицо парня. — А мне, кажется, ты с ума сходишь по мне. Алаз тянется, чтобы поцеловать ее, но выходит так неуклюже, что это лишь вызывает у него смех. Аси отвернулась, сильно вытянув шею и поцелуй пришелся в линию подбородка. — Я хотел с тобой прогуляться после работы и еще раз объяснить, что не имею никакого отношения к девушкам, которые мне там пишут. Я даже реже стал пользоваться своими страницами, Аси. — Алаз! Уйди от меня! Я устала и хочу домой! — Поехали домой. — С тобой я никуда не поеду! — Хорошо, тогда остаемся здесь! Алаз берет ее за руку и тащит за угол кофейни, прижав ее к бетонной стене. — Отпусти меня! — Аси предпринимает попытку оттолкнуть его от себя, но все тщетно. Стоит, вжавшись в нее, и не дает ей нормально думать. Не драться же с ним?! — Клянусь, я тебя ударю, Алаз! — Я жду, давай, — шепчет ей в лицо, от чего дыхание у нее предательски сбивается. Нельзя так. Когда он успел въесться ей под кожу, что она себя потеряла? Настолько сильно любит его или сошла с ума? Начинается дождь. Мелкий такой, капает на них. Аси не знает от чего, но ее тело покрывается мурашками… — Я люблю тебя, — тихо говорит Алаз, заставив ее завороженно смотреть ему в глаза. Он одним взглядом усмирил этот огонь ревности, что пылает в ней. — Неважно, кто и что будет писать мне, Аси. Я на это уже давно не смотрю, потому что у меня есть ты. А если есть ты, значит, у меня весь мир лежит у ног. Ты до сих пор не поняла? Ты — все, что мне нужно. Кроме тебя в моей жизни нет, и никогда не будет другой. Я, как сумасшедший люблю тебя, забывая порой, как надо дышать, когда вот так стою с тобой. В моей жизни есть только ты, девочка Аси. И, если понадобится, я без раздумий променяю весь этот мир на тебя одну. С каждым произнесенным словом, дождь, как по команде все усиливался, превращаясь в сплошную дождливую стену. Алаз говорил громче, но не менее чувственей, вызывая хаос в ее душе. Она готова была вылететь и поселиться в руках этого мужчины, что так открыто смотрит ей в глаза. Аси давно это поняла, она больше не принадлежит себе. Только Алазу. Единственному, кому она добровольно отдаст свое сердце даже для казни. Она на мгновение допустила мысль в своей голове, что больше ему не нужна. Была так зла на себя, на него, на те сообщения, что случайно увидела, а потом ее понесло. Позволила себе зайти в его социальные сети и увидеть смс, а все они были не прочитанными. Но это разгоревшееся чувство ревности, мгновенно обожгло нутро, оставляя после себя ожог. От злости открыла окно и выкинула его телефон, совершенно не заботясь о том, что выглядела она в тот момент, как сумасшедшая истеричка. Так было плевать. Аси целует Алаза, как сорвавшаяся с цепи, и он отвечает ей тем же. Его забавляло это все, но на мгновение он почувствовал, что действительно теряет контроль над ситуацией и они на грани гражданской войны. Потом будет сложно хоть что-то объяснить бунтарке. Ей так хочется восполнить эти пробелы отсутствия поцелуев, так хочется обнять и знать, что у них все так же есть завтра и смело позволить себе будущее. ***** Фериде выходит из кухни с бутылочкой для малышки Аси, которая только проснулась. Отвлекается, когда в дверь звонят. Открывает и испытывает легкий шок, когда на пороге дома видит Аси. — Аси, здравствуй, дочка! — искренне улыбается девушке. — Здравствуйте, сестра Фериде, — застенчиво растягивается в улыбке. — Я пришла к Алазу. Могу с ним поговорить? — Проходи для начала, — девушка заходит в дом. — Он спит. Всю ночь провел с малышкой Аси. У нашей принцессы режутся зубки, всю ночь был с ней, поэтому сейчас он спит. Ты проходи, а я его разбужу. — Нет-нет, не надо. Я тогда позже зайду, — тянется к ручке двери, чтобы уйти. Не зря же у него был выключен телефон. Не стоило приходить сегодня. — Мне нужно приготовить ужин и нужно покормить ребенка, — Фериде указывает на бутылочку у себя в руках. — Я могу ее покормить? — неуверенно, но с надеждой спрашивает девушка, растягиваясь в легкой улыбке. Опомнившись, тут же отводит взгляд, устремив его в пол, а улыбка бесследно исчезает с лица. Как она смогла позволить себе такую наглость? Просто боялась упустить свой последний шанс… А ей так хочется встретиться с ней. — Конечно, — улыбается женщина. — Ты мне очень поможешь. Они вдвоем поднимаются наверх. Аси заходит в детскую комнату, обставленную со вкусом в кремовых цветах. Справа вдоль стены большой шкаф, напротив него кроватка, рядом прямоугольный комод, а напротив двери, окно, где расположены кресло и небольшой диванчик. Рядом стоит стеллаж с мыгкими игрушками и книгами. Очень уютная комната получилась и когда Аси только зашла, то почувствовала какое-то облегчение. Ей так было интересно познакомиться с дочкой Алаза. Кроха сидела в ожидании своей еды и с любопытством глядя на обеих. Аси замерла, когда увидела малышку Аси. На нее как будто смотрел Алаз, только намного младше и с огромным интересом в глазах. — Она так на него похожа… — выдыхает всеми давно признаный факт. — Очень, — улыбается женщина. Берет малышку на руки и подходит с ней к Аси. — Она изменила жизнь и ритм этого дома. Аси тянет руки к малышке, а та хватает ее за палец и не отпускает. Фериде передает ребенка Аси и отдает ей бутылочку, на которую с жадностью смотрит малышка. Женщина уходит, но застывает в дверях, глядя, как большая Аси садится на кресло с малышкой Аси. Устраивает ее поудобней у сбя на руках, и начинает кормить. Пока малышка ест, умудряется смотреть на нее, потом переводит взгляд в сторону, бьет по бутылочке своими ладошками, улыбается, держа деснами соску, а затем переводит взгляд на Аси и замирает. Девушка очарована. На нее смотрит крохатный Алаз… И если время остановилось, разрушая ее каждый день на протяжении года, пока не было Алаза, то сейчас все наоборот. Минуты замерли, давая насладиться моментом легксоти и счастья, которое Аси очень давно не испытывала. Как такое возможно? Только потому, что она дочка Алаза? Но так же является и дочкой Лейлы, ведь. И, казалось бы, ей надо бросить этого ребенка и бежать или же отнять у нее отца, забрав его себе. Аси знает, что может с легкостью это сделать, потому что властвует над ним точно так же, как и он над ней. Но эта малышка в первую очередь заслуживает своего отца, а потом все остальные. Она гордится, что Алаз не испугавшись и не смотря ни на что, принял ребенка, посвятив всего себя ей. Кажется, Аси поняла. Вот она, та самая связь, которая возникает между матерью и ребенком. Она ее чувствует. Это тепло и трепет, нежность и желание защитить малышку, ведь Аси это сделала еще до ее рождения… Как странно, что она не почувствовала ничего подобного, когда узнала, что беременна. Один только страх в чистом виде преобладал, уничтожив все малейшие шансы на чувство радости в большинстве случаев, когда девушка узнает о своей беременности. Как жизнь бывает, иногда, жестока. Не почувствов ничего в первый раз, преподнесет тебе шанс почувствовать и принять второй раз. Жизнь сыграла с Аси на контрасте. И не заметить этого она не могла. Забрав ее ребенка, Всевышный дал ей другого. И она примет. Потому что хочет этого сама, потому что, это ребенок Алаза, потому что он тоже этого хочет. Но примет ли Алаз саму Аси?.. Страх быть отвергнутой не покидал ее. — Сестра Фериде, — обратилась к ней Чагла, когда та уже закрывала дверь. — Наша капризная девочка уже проснулась? — Проснулась, а сейчас ест, — улыбается женщина. — Как ест? — искренне не понимает Чагла. — Мы обе здесь, мама в больнице, а Алаз спит. Я только от него. — Тише… Аси пришла, сейчас в комнате с ребенком. — Аси пришла?! Как давно ее не было! Чагла приоткрывает дверь и лично убеждается в нахождении девушки в их доме. — Она пришла поговорить с Алазом. Собралась уходить, когда я ей сказала, что он спит. — Я его разбужу, а ты присмотри пока за ней, чтобы снова не сбежала! — Давай, беги! Чагла бежит наверх, решительно настороеная на то, чтобы хоть как-то помочь брату и подруге, которая избегала их все это время. Было и грустно, и радостно знать, что Аси в доме. Кажется, что-то начинало меняться. Девушка открывает дверь и не находит ничего лучше, как взять и хлопнуть ею, от чего Алаз испуганый вскакивает и садится на кровати. — Что происходит?! — он протирает глаза, чтобы окончательно убрать остатки сна. Алазу снова снилась Аси. Даже уставшему и не спавшему всю ночь из-за зубов дочери. А сейчас Чагла его разбудила, и, вернувшись в эту реальность, осознание того, что Аси нет, снова отпечатывается тяжестью на нем. Что ж… Он еще не научился и даже непривык. Но, может, со временем станет легче? — Тебе надо срочно вставать! — подходит к брату и стягивает с него одеяло. — Что случилось? Где Аси? — Аси с Аси, — растягивается в улыбке сестра, видя непонимание на лице брата. Он в шоке, собственно, как и она была еще несколько минут назад. — Это… Это как? Алаз услышал, но не до конца понимал смысл сказанных слов. А надеяться в очередной раз просто боялся, хотя сердце забилось с двойной скоростью. — Алаз, — садится на кровать к брату и фиксирует его взгляд на себе. — Аси пришла, чтобы с тобой поговорить. Хотела уйти, но сестра Фериде ее остановила. Она сейчас в комнате Аси, кормит ее. — Чагла делает паузу, а затем улыбается, — тебе надо к ним идти… Эти чертовы мурашки, пронзившие все тело… Алаз встает с постели, нервно начиная ходить по комнате. То упирает руки в бока, то запускает в волосы, сжимая их на затылке. Твою мать! Почему ему так страшно?! В голове сумбр и полное незнание действий. Он идет в душ и быстро приводит себя в порядок. Через каких-то пятнадцать минут уже стоит полностью готовый внешне, но внутри был полнейший беспорядок. Чагла ушла сразу, как только заправила постель, давая брату немного времени побыть наедине. Рано или поздно они бы все равно встретились и поговорили? Алаз так боится услышать от Аси хоть слово… А если вообще пришла попращаться, то, что тогда? Плевать! Чтобы ни было, на этот раз он точно в лепешку расшибется, но расположит ее к себе, не смотря ни на что. Алаз открывает верхний ящик комода, где хронятся его часы и украшения. Берет кольцо, которое когда-то ей надел на палец, в знак своей любви, но получил его обратно. Духу так и не хватило его выкинуть. Сохранил и часто смотрел на него, снова и снова воскрешая в памяти время, проведенное с Аси, и убивая себя этим каждый раз. Кладет кольцо в карман джинс и выходит из спальни. Чагла стоит у дверей детской, когда подходит Алаз. Она, правда, думала, что Аси уйдет, и была готова ее задержать любым способом. Алаз смотрит на дверь, взявшись за ручку и на секунду застывает. Разворачивается лицом к сестре. — Что я ей скажу, Чагла? — То, что у тебя на сердце. — А если она снова сбежит? — Тогда побежишь догонять свою Золушку, — растягивается в улыбке девушка. Как уверенно звучали ответы сестры на все беспокоившие его вопросы. — А если… — Алаз! — берет его лицо в свои ладони, — я чувтвую твое волнение, но уверяю тебя, в этот раз все получится. Чагла обнимает брата и отступает назад. Алаз открывает дверь детской и входит в неизвестность, которая его ждет. Глава 27 Алаз тихо заходит, закрыв за собой дверь. Аси сидит к нему спиной, играясь с его дочкой, которая сидит напротив нее в окржении игрушек. Он был готов остаться здесь навсегда. Когда-то давно Аси крикнула, что ненавидит этого ребенка, а сейчас сидит и поправляет прядь ее светлых волос, которые падают на глаза малышке. О много раз в своей голове представлял картину того, как они обе будт рядом, но чтобы настолько нежно и трепетно? — Привет, — здоровается первым, нарушив идиллию своих любимых девочек. Аси развернулась, улыбнувшись, а малышка, бросив игрушку, вытянула ручки к Алазу. Он подходит и садится к ним, взяв малышку на руки. Она ложится к нему на грудь и несколько секунд в комнате полная тишина. Аси лишь растягивается в улыбке, глядя на малышку в объятиях своего отца. — Она очень на тебя похожа… — Аси мажет взглядом по лицу Алаза и их глаза встречаются. — Сам удивляюсь. Девушка переводит взгляд на малышку, которая сползает с Алаза, а он помогает ей сесть, в окружении подушек, которые Аси расставила вокруг нее для безопасности. Она принимается за свои игрушки, пробуя их на вкус и что-то болтая на своем младенческом. — Ты хотела поговорить? — Я хотела поговорить. Одновременно произносят, глядя друг на друга. Замолкают оба, а через пару секунд начинают смеяться. — Прости. Не буду на тебя давить. Алаз хочет смотреть на нее, не отводя взгляда, но не получается. Знает, что смущает ее и эта дистанция между ними, и расставание дают о себе знать. Если бы Аси только позволила, он бы ее просто обнял, умирая от счастья, и слушал бы ее внимательно, пока она рассказывала ему, как провела почти год без него… Аси подает игрушку малышке, которуя та с удовольствием принимает и продолжает агукать. Не глядя на Алаза, чувствует его взгляд на себе. Она ведь обещала себе, что когда-нибудь расскажет ему, как ей было больно отказаться от него. Кажется, время пришло… — Лейла пришла ко мне в тот день, когда мы с тобой разговаривали в последний раз… ***** Аси верила Алазу и искренне ждала, пока он разберется со всем. Ей нужно было это время не столько для него, сколько для себя самой. Все звонки и смс, что остались без ее ответа только лишний раз доказали, что без Алаза жизни уже не будет. Даже, если окажется, что ребенок действительно его, она, молча примит ребенка и будет помогать Алазу во всем. Искренне и пон-настоящему. Это будет не ее ребенок, но Алаза. А значит, она его уже любит. По умолчанию. В дверь звонят, вернув девушку из мыслей в реальность. Аси октрывает и на пороге своего дома видит Лейлу. Она последний человек с кем ей хотелось бы видеться при всей сложившейся ситуации. Аси примет ребенка, но ни за что не примит Лейлу. Но что-то подсказывает ей, что она не сдастся просто так и всячески продолжит мешать их отношениям с Алазом. — Долго будем стоять на пороге? Может, уже впустишь? Я все-таки беременна. В подтверждение своих слов, она гладит свой еле округлившийся живот. А Аси ничего не остается, как впустить ее в дом, совершенно не понимая для чего она это делает. — Красиво у вас, — пробегает глазами по гостиной и проходит дальше в кухню. Аси следует за ней, ужасаясь такой невоспитанности и не понимая, как Алаз все-таки связался с этой вульгарной девушкой?! — Лейла, у меня нет никакого желания с тобой разговаривать. Говори, зачем пришла и уходи. У меня много дел. — Побежишь на свидание к Алазу? Серьезно, Аси? — она складывает руки на груди и упирается в столешницу. — Твой парень сделал мне ребенка, а ты все еще за ним бегаешь? Аси, ты мне хоть и не нравилась никогда, но ты девушка с мозгами. При чем с большим богажом. Ты достойная соперница, но эта война за мной, ты же понимаешь, да? Лейла в очередной раз гладит свой живот, а у Аси спазмом скручивает живот, готовая вот-вот вырвать от этого спекталя. Лейле эта беременность только на руку. — Ты закончила? — из последних сил сдерживает себя, чтобы не заплакать перед ней. — Мне на работу надо. — Нет, ты, кажется, меня не поняла, Аси, — пугающе улыбается Лейла, вызвав страх у собеседницы. А потом хватает нож с подставки и лезвием приставляет к своему животу. Аси пробивает лютый страх, и тело немеет от увиденной картины. Лейла настроена более, чем решительно. И это сумасшествие в ее глазах только больше пугает и заявляет о том, чо она действительно навредит себе и хуже всего, своему собственному ребенку, лишь бы заполучить Алаза любой ценой. — Опусти нож, Лейла! — пытается докричаться до обезумевшей девушки. — Заткнись и слушай меня! — агрессия в чистом виде и желчь в голосе. — Он мой! Слышишь?! Только мой! Если ты не исчезнешь из его жизни, я клянусь, я убью ребенка! И это все будет из-за тебя! — ее злость сменилась на умалишенную улыбку и взгляд такой пустой, — он должен вырасти в полноценной семье, где у него будет мама и папа. Алаз женится на мне и даст свою фамилию, а тебя больше в его жизни не будет! Если ты меня ослушаешься, если я тебя увижу рядом с ним, я убью этого ребенка, Аси! И смерть его будет на тебе. Смотри, я чувствую лезвие ножа на своей коже даже через одежду. Ты понимаешь, как я тебя ненавижу? Тебя не должно быть рядом с Алазом больше никогда! Не смей появляться. Жизнь его ребенка зависит теперь только от тебя, моя дорогая. Нет тебя, есть ребенок. Есть ты, ребенка нет. Теперь ты будешь жить по этому принципу, др*нь! Лейла подходит к Аси, продолжая упирать нож в живот. Она даже не представляет, до какого ужаса доводит ее всем своим видом. Аси давно не чувствовала этого первобытного страха в чистом виде. И боялась она совсем не за себя… — Убирайся из жизни Алаза, пока никто не пострадал! — ядовито выплевывает эти слова, а затем, за долю секунды она перевоплащается. Улыбается, как ни в чем не бывало, взгляд осознанный и смотрит прямо на Аси, а у той все тот же мороз по коже от ее взгляда. Лейла смотрит на испуганную девушку, упиваясь моментом своей безоговорочной победы. Аси слишком жалкая, чтобы пойти против или что-то сказать. Лейла сыграла на ее доброте и отзывчивости, ведь, сколько всего она услышала об этой девушке, как только она поступила в университет, а когда с Алазом связалось, то вообще не выпускала ее из виду. Ведь никогда не забудет, с каким обожанием Алаз смотрел на нее, когда та ворвалась в VIP-комнату и не дала им принять на*котики и занятьсся се*сом. Доброта и честность — качества, которые делают человека слабым. Лейла всю жизнь живет с этим пониманием. А Аси наступит себе на горло, но впредь никогда больше не свяжется с Алазом, потому что побоится за жизнь чужого ей ребенка. — Вот и поговорили. Прощай, моя дорогая! — Лейла вложила нож в руку девушке и ушла. Аси смотрит несколько секунд на нож в своих руках, а затем бросает его на пол. Она не просто плачет, она захлебывается в слезах и падает на колени от страха, что из-за нее может пострадать ребенок. Ребенок Лейлы, которым она сама с легкостью пожертвует, лишь бы заполучить Алаза. ***** Аси ни разу на него не посмотрела, пока рассказывала о кашмаре, который с ней случился наяву, но чувствовала все это время его взгляд на себе. И он был разный, но с полной отдачей. Испуганный, злой, яростный, растеряный и даже жалостливый. Аси кожей прочувствовала все. Сейчас, спустя год их первой и последней встречи тет-а-тет с Лейлой, Аси все так же с содраганием вспоминает весь тот ужас, что она исполнила с ножом в руках. Чагла была права, Лейла, помешанная на Алазе сумасшедшая. — Когда я сказала в ту ночь, что ненавижу этого ребенка, — дрожит ее голос и только сейчас осмеливается посмотреть на Алаза, — я обманула тебя… Ты попросил тебя дождаться, и я дождалась. Потому что хотела продолжить на том, где мы с тобой остановились, но я не могла. Мне нужно было что-то, чтобы ты сам ушел. Я бы не смогла тебя прогнать, и когда ты после пришел, я была дома и все слышала, просто не должна была выходить к тебе. Алаз делает глубокий вдох, не веря во все услышанное. Лейла настолько оказалось отвратительной, что готова была навредить собственному ребенку! Сыграла на чувствах Аси и заставила их всех прожить ад. Он протирает лицо руками, пытась придти в себя после всего услышанного. Как Аси в одиночку со всем справилась? — Почему ты не рассказала мне все? Почему не пришла ко мне, Аси? Я бы разобрался с ней. — Я испугалась… Если бы я тебя не оставила, сейчас твоя дочка не сидела бы с тобой. Лейла бы ей что-то сделала. Аси плачет, тихо, почти без звука, а Алаз не сдерживается больше, вытирает ее слезы, глядя в эти бездонные и уставшие глаза. Он представляет, сколько они плакали и от этого сердце сжимается в груди. — Ты так и не научилась мне доверять? — берет ее лицо в руки и смотрит прямо в глаза. — Я не доверяю себе, Алаз. Я перестала себя узнавать, понимать и чувствовать. Я знала и представляла свою жизнь, пока не познакомились. Все так перемешалось после встречи с тобой… Все, что я хочу в этой жизни — это ты, Алаз! Но я боюсь. Я так боюсь… Какой ценой мы должны быть вместе? Она была готова навредить твоей дочери, и ты столько раз подвергался опасности из-за ме… — Вот он я! — решительно и твердо перебивает ее. — Бери и не думай больше ни о чем! Пока я переживал, как сделать тебя счастливой и обезопасить от всего, ты защищала меня, жертвуя собой. Ты защитила мою дочь, в то время, когда я сам еще ее не принял. Аси… Я не хочу так, понимаешь? Доверься мне. Положись полностью на меня, Аси. Ты же видишь, у нас не получается быть поотдельности. Не выходит. Сколько бы не пытались, все равно тянет друг к другу. Я устал жить без тебя, Аси, и не хочу больше. Я тебя люблю! Я безумнотебя люблю! Но решение сейчас примешь ты. Окончательное. Или мы продолжаем делать вид, что живем друг без друга или мы вместе, держась за руки. Алаз ни разу не моргнул, пока произносил эти слова, и пересохшее горло от волнения ему не помешает продолжить. Либо сейчас все решится, либо закончится навсегда. Склоняется к ней еще ближе, продолжая удерживать красивое и заплаканное лицо девушки в своих руках, стирая слезы большими пальцами, а затем шепчет ей: — Мы уже побывали в аду, Аси. Рай нам надо создавать вместе. Выбирай… Он доводит ее сердце до комы, душа вырывается из груди, навсегда поселившись в руках этого прекрасного мужчины, кто единственный и без каких-либо ожиданий любил ее вопреки всему и всем. — Иди ко мне… Аси садится к Алазу. Это чувство одиночества стирается, когда он просто рядом. Она обнимает его за шею, запустив падьцы в его волосы. Как же давно она с ними не игралась. Ногами обвивает мужскую талию, а его руки обнимают девичью, контур которой все еще помнят подушечки его пальцев. Она склоняется к нему и их лбы соприкасаются, а в ответ Аси слышит вздох облегчения. Она понимает его, потому что чувствует то же самое. Стены молчания, выросшие до невероятных размеров, начинают рассыпаться. Плохо, когда ты не познал любви, но еще хуже, когда узнал, но не можешь ее прожить. Алаз тянется для поцелую, но Аси его останавливает, отталкнувшись и увеличив расстояние между лицами. Ей хочется ему признаться. Ей хочется, чтобы он знал. — Я никогда не была с Денизом… — выдыхает, глядя в глаза. — Ни с ним, ни с кем-либо другим, Алаз. Только ты был… Алаз всматривается в ее бездонные глаза, в который раз отмечая про себя, сколько слез они пролили. Левой рукой гладит по щеке, а правой крепче прижимает ее к себе, имея огромное желание, но ни единой возможности, спрятать ее внутри себя и хранить ее там, чтобы больше никогда и никто не позволил каснуться этой прекрасной девушки своими мыслями и словами. — Я знаю… — гладит ее волосы, а затем возвращает руку на ее талию. — Я усомнился всего лишь на секунду и прошу прощение за это. Кажется, стены рухнули окончательно. Такое теплое чувство воскрешалось в душах обоих среди такого хаоса. Они целуются. Впервые за столь долгое отсутсвие в жизни друг друга. Прося прощение, и находя утешение друг в друге. Они теперь оба поняли: нужнно было расстаться, чтобы окончательно понять, что им друг без друга никак. — Алаз… — пытается достучаться до него Аси, между поцелуями. Как бы ни хотелось продолжить, но здесь не самое подходящее место. Она на грани того, что готова сама раздеться и чувствует его эрекцию, сопровождаемая долгим поцелуем. Так не хочется останавливаться, но и продолжить нельзя… пока… — Ребенок, Алаз… Кажется, помогло. Алаз отрывается от нее, глядя в затуманненые от желания глаза. Это дико приятно и волнует, не то, что слезы. Ему надо собраться. Дело не в отсутствии секса на протяжении всего этого времени. Все дело в том, что у него не было именно Аси… Они оба переводят взгляд на малышку Аси, которая разбирается с очередной погремушкой, потом смотрит на двух взрослых несколько секунд непонимающе, а затем растягивается в своей беззубой улыбке, заставляя и зврослых улыбнуться вместе с ней. — Пусть смотрит, — говорит Алаз и переводит взгляд на любимую девушку. — Пусть привыкает. Будет расти в любви. Он растягивается в улыбке и чмокает Аси в губы, а затем обнимает ее крепко, утыкаясь носом в шею, вызывая смех, который так давно не слышал. Вот оно абсолютное счастье, промелькнула мысль в голове мужчины. — Мне надо задать тебе один вопрос, — тон голоса сменился на более серьезный, но нотки игривости так и присутствовали, зацепив глазами ее улыбающиеся глаза, — точнее, вопрос тот же, просто я его переформулирую. Алаз тянется к карману джинс и, запустив руку, достает оттуда кольцо, под пристальным взглядом удивленной девушки. — Ты его сохранил?.. Мурашками по всему телу проходится осознание, что все это время кольцо, которое она ему вернула при таких ужасных обстоятельствах, было с ним. — Не смог выкинуть, — пожимает плечами. — Не надеялся, что оно может пригодиться еще раз… Но! Если тебе не нравится, давай купим новое? Сама выбиришь, какое тебе понравится. — Нет! — резко и быстро дает ответ, — я хочу только это кольцо. Такое скромное и простое. Золотой металл, а сверху классический бриллиант некричащих размеров. Аси только потом присмотрелась к кольцу, когда часто на него любовалась после предложения Алаза выйти за него замуж. Зная его, это могло быть что угодно, но он выбрал именно то, которое придется ей по душе. Скромное и красивое. — Тогда-а-а… — Алаз берет кольцо с левой ладони и задает свой главный вопрос. — Аси, — увереный взгляд мужчины в глаза улыбающейся женщины, в предвкушении слов, — ты согласна воспитывать со мной мою дочь? Тебе очень идет мой ребенок, знаешь? Алаз подмигивает ей, вызывая смех. Он уверен, что не оставил ей ни единого шанса для раздумий. Она точно согласится. Аси поджимает губы, а затем целует этого прекрасного мужчину. Мужчину, который в свои двадцать один сделал ее жизнь такой легкой, не смотря ни на что, и подарил столько любви и внимания, что она каждый день захлебывалась от этого счастья, и была согласна тонуть дальше. Только с ним. Только вместе. Навсегда. — Соглсна! ***** Аси открывает дверь, когда звонят. На пороге стоит Алаз, спрятав руки в карманы пальто. — Аси?.. Он пробегается по ней взглядом от лица к босым ногам, застряв на ее скромном декольте халатика, и, конечно же, на его длине. Чуть выше колена, шелк черного цвета. Алаз сглатывает ком в горле, контролируя мысли и не давая им умчаться слишком далеко. — Алаз… Он проходит в дом, сверля ее взглядом. — Ты же не ходишь в таком виде по дому? — хмурит брови, наступая на Аси. — Нет. Джесур ушел на работу, а я только с душа, — спиной упирается в стену. Алаз снова обводит взглядом Аси с головы до ног. Эти приятные чувства, всколыхнулись, когда она после душа носила исключительно его футболки на голое тело. Ему так хотелось удостовериться в этом лично. Он подходит к ней так близко, что их губы дышат воздухом друг друга. Проводит вверх по бедру девушки и выносит вердикт, в котором был уверен: — Ты без белья… — Привычка, которая появилась, пока жила с тобой, — выдыхает ответ, пока рука Алаза по-хозяйски лежит у нее на бедре, вырисовывая узоры подушечкой большого пальца. — Давай заново начнем жить вместе, но со старой привычкой? — Давай, — легко соглашается девушка, чувствуя, как расслабилось все ее тело, от незамысловатых узоров на своей коже, — я соскучилась по твоим футболкам и твоему запаху, — выдыхает ему в лицо Аси. — Помнится мне, — трется кончиком носа об ее нос, — чуть больше года назад, одной летней ночью, ты соблазнила меня в моей же спальне. — Какой ужас! — наигранно пугается, — но я не могу лишить себя удовольствия сделать то же самое, только в своей спальне. Алаз усмехается, радуясь такому энтузиазму и предложению, которое он никак не может проигнорировать, да и просто не хочет. — Показывай, где твоя спальня. — Навер… Аси не успевает закончить, как Алаз набрасывается на ее губы. Стягивает с себя пальто, не без помощи Аси. Обнимает ее и приподнимает, а она, обхватив его ногами за талию и руками за шею, запустив пальцы в волосы, позволяет поднять себя наверх. Где-то между поцелуями она сообщает о маршруте к своей спальне. Странно, но Алаз ни разу не был в этом доме и уж тем более в ее спальне. Поцелуи становились все глубже и одержимей. Его одежда летела на пол быстрее, чем обычно, потому что голая Аси перед ним — искусство, исключительно для него и дико возбуждающее. Ее горячее тело отзывалось мурашками на его прикосновения и ласки. Удивительно, но руки Алаза все еще помнят ее, врезая в память новые воспоминания. А Аси помнит ту нежность, которую он оставлял с каждым прикосновением к ее коже. Время оказалось невластным над ними. Воспоминания, играясь и мучая их, не дали им забыть друг друга. Алаз входит в нее медленно. Держат друг друга глазами. Они оба готовы упиваться этим моментом до конца своих дней. Как будто впервые, как тем летом, только ощущения острее, осознанней и эмоциональней. — Я тебя люблю… Одновременно произносят, замерев на мгновение. Только взгяды кричат еще больше о любви. Алаз начинает двигаться, а Аси расслабляется, выпустив полностью воздух из легких. Алаз здесь. Рядом. С ней. И это не сон. Настоящий, реальный, и занимается с ней любовью, доводя тело и душу до края. Смотрит в глаза и отдается ей с еще большей силой и любовью. — Вообще-то я пришел по делу. Алаз пальцами гладит позвонки на спине девушки, которая лежит у него на груди. Необыкновенное чувство, когда Аси вот так рядом с ним. Абсолютно расслабленная, счастливая и ни о чем не думает. — Я заметила! — приподняв голову, смотрит на Алаза и смеется, вызвав смех и у него. — Ты снова меня соблазнила, — отшучивается парень и оставляет легкий поцелуй на ее мягких губах. — Мне нравится… — честно признается девушка. Алаз встает с постели и натягивает боксеры. Хватает свои джинсы с пола и достает из кармана бархатную коробочку черного цвета. Садится на кровать, глядя на Аси. Она сидит, прикрывшись белой простыней, и смотрит в ответ. — Я приехал забрать тебя, чтобы мы поженились, — спокойно и уверенно говорит Алаз. — Вдвоем, только ты и я. Свадебное путешествия тоже будет, но чуть позже. Потому что у тебя работа и экзамены скоро. Поэтому, — открывает коробочку, в которой находятся два обручальных кольца, — нам надо собираться и ехать на собственную церемонию бракосочетания. Аси смотрит на Алаза, не веря во все происходящее. Вот так взять и расписаться спантанно, куда реальней и естественней для них, чем все эти приготовления и пышное торжество. Она не успевает ничего ответить, как звонит ее телефон. — Готов поспорить на что угодно, что звонит твоя наглая подруга. Алаз тяжело выдыхает и тянется за телефоном со своей стороны. — Просто не отвечай, — фыркает, но отдает Аси телефон, когда та садится на него и лишь показывает, что ему лучше помолчать. — Мелиса, привет! — Привет, малышка! Что у тебя с голосом? Ты снова плакала? — Нет, только проснулась. — Алаз тянется и целует Аси в уголок губ. Дразнит, играет и привлекает к себе внимание, пальцами проводя по контуру ее тонкой талии. — Ты идешь сегодня на работу? — Не-е-т, — растягивает ответ, когда Алаз целует шею и спускается к ключице. — Что такое? Заболела? — Да-а… — нервно отвечает Аси, когда Алаз принялся ласкать левую грудь. Что она делает?.. Медленно сходит с ума, пытаясь держаться за здравый смысл при разговоре с подругой. — Аси? Ты чем там занята, подруга? Она чувствует, как губы Алаза растягиваются в улыбке после вопроса подруги. Хитрый змей. Слышит весь разговор и упивается моментом своего звездного часа. — Градусник упал. Аси каким-то образом отталкивает Алаза от себя, видя его наглую улыбку. Забавно, но ей тоже смешно. — И что с температурой? — Высокая! — смотрит Алазу прямо в глаза, усмирив его. — Очень высокая. Скажи, что меня не будет несколько дней. — Тебе явно не хватает се*са, подруга. Когда ты была с этим избалованным Алазом, ты была здоровее и счастливей! — Алаз смеется и кивает головой в знак согласия слов Мелисы. — Давай я ему позвоню, а? Се*с же для здоровья полезен! Ну и что, что вы расстались? Се*с между бывшими, вещь часто практикуемая. Давай позвоню? Алаз больше не в силах себя сдерживать, смеется в голос, но Аси закрывает ему рот рукой. — Нет. Пока. — А затем быстро сбрасывает звонок, бросив телефон на кровать в сторону, сурово глядя на Алаза. Он смеется еще громче. — Прекрати! — дуется девушка, растягиваясь в улыбке. — Клянусь, если бы она мне позвонила, я бы уже через секунду был бы у тебя, Аси. Алаз склоняет голову, заглядывая в эти черные глаза, горящие огнем. Давно он ее такой не видел. Живой, улыбающейся и слегка смущенной. — И это говоришь мне ты? — обнимает его за шею. — Алаз Сойсалан полгода провел на Бали. Могу лишь догадываться о том, чего ты там только не повидал… Аси уверена, что мимо него не прошла ни одна девушка, чтобы не посмотреть на него, не заговорить, а еще хуже, не лечь к нему в постель. Она не злилась и уж тем более не злится сейчас. Это все пустое, потому что теперь он с ней, а ей больше ничего не нужно. — Аси… — его голос такой же серьезный, как и взгляд в ее глаза. — У меня все это время никого не было. Я ложился и просыпался один. От такого откровения у девушки сбивается дыхание. Она даже на секунду и предположить не могла такой расклад в жизни Алаза. Значит он, как и она не просто тосковал, а даже мысленно не допускал, чтобы кто-то был с ним рядом. Аси целует его, продолжая все так же сидеть на нем и держа лицо этого прекрасного мужчины в своих руках. Больше никакой разлуки, никакого бегства и страхов. Только с ним. Только вдвоем. — Женись на мне, — выдыхает ему в лицо, а он растягивается в улыбке. — С огромным удовольстивем! ***** Церемония прошла быстро и спокойно. Они задержались и поженились уже последними под вечер. Поужинали в ресторане, а затем поднялись в номер для новобрачных с видом на город. Алаз обещал Аси, что они обязательно останутся тут на ночь, он сдержал свое обещание. Телефоны были отключены и спрятаны в карманы пальто. Бутылка шампанского так и осталась недопитой, уступая место любви двух безумцев. Сегодня все было по-особенному. Все стало по-особенному, когда Аси пришла к Алазу. Как оказывается все просто, если решиться. Решила быть счастливой. Решила не бояться и справляться со всеми трудностями только вместе с ним. Решила, что больше никогда и ни при каких обстоятельствах не откажется от него. Решила любить и быть любимой. Решила сделать его счастливым, не смотря ни на что. Алаз тянется рукой к прикроватной тумбочке, чтобы взять презерватив, но Аси его останавливает, прервав поцелуй. — Не надо… — просит шепотом, боясь, что могут услышать их сокравенный разговор. Алаз замирает, нависая над ней в паре сантиметров. Ему достаточно видеть ее глаза, чтобы хоть немного понять ход ее мыслей. Неужели она… — Ты уверена, что хочешь этого именно сейчас, Аси? Легкая растерянность на лице любимого лишь умиляет ее. Подушечками пальцев проводит по бровям, утопая в этих зелено-карих глазах. Проводит по носу, по губам, щекам и скулам, спускается по линии подбородка, а затем берет лицо в свои ладони и про себя молится, чтобы их общий ребенок был похож на него. На идеального и любимого мужчину. — Я слишком долго была без тебя… Этого более, чем достаточно, чтобы Алаз бросился ее целовать. Как одержимый и с жадностью. С лаской и трепетом, вперемешку с диким чувством собственности и нежности. Все на грани. Все эмоции и чувства. Хочется утопать в них снова и снова. Впервые ему не нужно быть на чеку при занятии любовью, чтобы вовремя выйти и ко*чить ей на живот. Быть в ней на чистовую, чувствовать ее полностью, без остатка — одно из высших наслождений, что он испытывал исключительно с этой девочкой. Неважно сколько пройдет времени и сколько им будет лет, для Алаз она навсегда останется девочкой Аси. Бунтаркой. Смелой и гордой. Сильной и храброй. Девочка, которая вихрем ворвалась в его жизнь, перевернула и запутала абсолютно все. Заставила его идти за ней, бежать, как на свет. Ведь она им и была. Его светом. И сколько бы им не отвелось времени прожить вместе, сколько бы преград на пути у них не было, все такое пустое. Главное, что они вместе и любят, не смотря ни на что. Аси просыпается первой. Смотрит на Алаза, который спокойно спит и улыбается собственному счастью. Больше никаких кошмаров или снов-воспоминаний. Теперь только настоящие и новые, до боли приятные. Заниматься любовью с Алазом — нечто невероятное и прекрасное. Она не поняла этого в самый первый раз, но сейчас точно знает, тогда уже это было по-любви. Скрытой и не осознанной. Забитой нелепой горечью и грустью одиночества и несправелоивости, как ей тогда казалось. И она бы не рискнула, если бы Алаз не был настойчив и не преследовал ее. Упрямый наглец. Аси не хочет, чтобы он менялся. Грубый и порой невоспитанный со всеми, но нежный и ласковый исключительно с ней и своей семьей. Он всегда говорил и делал так, что она чуввствовала себя особенной. Впервые, и с ним. Удивительный мужчина и ее. Аси аккуратно встает с большой постели, чтобы не разбудить Алаза. Укутывается в одеяло, и, засунув ноги в белые махровые тапочки с логотипом отеля-ресторана, выходит на балкон, навстречу декабрьскому утру. Вот-вот взойдет солнце, а ей так хочется полюбоваться этим городом и этим миром. Вместе с восходом, Аси как будто сама переродилась. Лучи солнца касаются крыш, звуки на улице становятся все громче, суета и разговоры, сигналы машин. Все, абсолютно все стало восприниматься по-другому. До Нового года чуть меньше суток, а она начала новую жизнь с Алазом еще два дня назад. — Красивый вид. Алаз смотрит на спокойную Аси, на фоне нового дня. Картина, которую он точно запечатлит в своей памяти. — Я не стала тебя будить и вышла одна. Он подходит к ней сзади, обнимает, и они оба прячутся под его одеялом. — Так будет теплее, — целует ее в шею. — Я проснулся, — Аси поворачивает голову в сторону, и они смотрят друг на друга, — и на секунду усомнился в правдивости вчерашнего дня, — усмехается Алаз над собой. — А затем посмотрел на кольцо и понял, что все было по-настоящему. Алаз кладет левуя руку рядом с рукой Аси на перрилла, и оба смотрят на кольца, которые прячут немного под собой татуировки, сделанные обоими. Аси разворачивается к Алазу всем телом. Одной рукой придерживает одеяло, а вторую кладет ему на щеку, поглаживая и глядя прямо в глаза. — Мы настоящие, Алаз. Они завтракают в отеле, предварительно занявшись любовью в постели, а затем и в душе. Возвращаются в номер, чтобы забрать рюкзак Аси. Пока та делает какие-то пометки в блокноте, разговаривая по телефону, рюкзак девушки падает с кресла и все содержимое рассыпается по полу. Алаз собирает и складывает обратно. Типичный набор для девочки: влажные салфетки, кое что из косметики, зеркальце и маленькая пачка жвачки. Любопытство Алаза вызывает белая баночка. Странно, но на ней только название и срок годности. Мысли сами полезли в голову, а он не допускает того, чтобы они в нем застряли и пустили корни. Нет. Аси никогда и ни за что не сделала бы этого. — Алаз?.. — аккуратно зовет его Аси. Он не реагирует, рассматривая небольшую баночку в своих руках еще какое-то время, а затем поднимает на нее глаза полные страха. — Это что?! Ты же не… — Нет! — перебивает его, не дав озвучить самое страшное, о чем он в первую очередь подумал. — Алаз, это не на*котики. Нет. — Что это за странная баночка у тебя в рюкзаке? О чем мне еще было подумать? Эта вторая вещь, котруя Аси хотела скрыть от Алаза, но так беспечно забыла об этой баночке у себя. Ей надо признаться, иначе он действительно будет думать, что это на*котики. А это единтсвенная вещь, которую она себе никогда не позволит, в каком бы состоянии не находилась. Никогда и ни за что. — Это успокоительные. Отпускаются только по рецепту. Брат Гювен помог и нашел специалиста, та и прописала мне их. Я пропила курс, а баночку просто забыла выкинуть. — Успокоительные? Алаз удивляется и ужасается одновременно. Что такого произошло, не считая расставания, что она не справилась сама, а пришлось прибегнуть к препаратам? Он не хочет даже думать о все возможных худших вариантах. Он бросает рюкзак вместе с баначкой на пол. Отходит от Аси и, развернувшись спиной, протирает лицо руками, пытаясь хоть немного совладать со своей яростью. На кого ему злиться? С кем поругаться и подраться, чтобы выпустить этот гнев? На себя? На Аси? Или на сумасшедшую Лейлу, которая все это заварила, а сейчас проходит лечение в лучшей клинике для душевнобольных в другой стране? Е*ал он весь этот год, который подыхал без нее, а Аси, как оказалось, была все это время одна, никого к себе не подпустив. Не стоило уезжаеть. Ему надо было остаться и следить за ней, может тогда, не было бы всего этого… Как она могла забыть выкинуть следы своего лечения? Хотела скрыть от него эту безобразную правду, а она сама нашла его. — Алаз… — Расскажи мне, — разворачивается, но не подходит к ней, — что ты пережила? Что случилось, что нужно было пить успокоительные? Она молчит несколько секунд, всматриваясь в его лицо. Он злится, но сдерживает себя, чтобы не сорваться. — Тебя не было, а сама я не справилась… — дрожащим голосом признается, тихо плача. — Ты не должен был узнать об этом. Никогда. Алаз умирает каждый раз, когда видит слезы на ее лице. Подходит и обнимает, крепко прижав к себе. Настолько уязвимая девушка, чей большой секрет он узнал, хотя не должен был. — Прости меня, прости, прости, Аси… Алаз шепчет слова, целую лицо девушки, осушая ее слезы. Больше никогда и никому не позволит ее обидеть. Никто к ней не подойдет, и каждый новый день Аси он будет наполнять счастьем и радостью. Он сделает все для нее, но больше никогда она не заплачет. Они оба сидят на полу. Алаз, облокотившись спиной о кровать, а Аси сидит между его ног, откинувшись спиной ему на грудь. Он обнимает ее за плечи, не желая выпускать. Чувствует, как она расслабилась и спокойно лежит, почти не дыша. Проводит кончиком носом от шеи к уху и снова шепчет, что любит ее. Нежно целует в щеку и еще крепче прижимает к себе, чтобы она окончательно убедилась, что он здесь с ней. — Есть что-то еще, что я должен знать? Его вопрос застает ее врасплох. Тело напрягается и уже не чувствует той легкости, что была секунду назад. Она разворачивается и садится к нему, держит руками его щетинистое лицо, что приятно колит ладони и врет. — Нет, больше ничего нет. Теперь ты знаешь все. Она целует его, боясь, что он может не поверить. Аси верит, что начала новую жизнь с Алазом, пусть и скрыв от него одну тайну. Они слишком много всего пережили и пора бы на этом поставить точку, чтобы, наконец, начать жить счастливо. ***** Алаз никогда не откажется от всегообщего внимания. Вот и сейчас, стоя перед семьей и держа в руках свидетельство о браке, он снова заявил о себе. Секундный шок, а затем крики и восторг. Слова поздравления, объятия и немного обиженая Чагла, которая так расчитывала на свадьбу. Неслихан обнимает Аси дольше, чем Алаза. Она искренне рада за эту девочку и за то, что та нашла в себе силы и бросила вызов своей судьбе, обозначив, что хочет быть счастлива и обязательно будет. И этот Новый год они встречали все вместе за большим праздничным столом. Кажется, что горести и проблемы остались в прошлом, а с боем курантов вся семья Сойсалан начала новую и счастливую жизнь. Алаз был счастлив и спокоен. Впервые за долгое время. Жизнь немало его проверяла на прочность, соблазняя и подкидывая столько провокации, на которые он велся, пока не познакомился с Аси. Разорвав все шаблоны и допустимое поведение для девочки, она врезалась в его жизнь, прошлась ураганом, перевернув в ней все. Девушка с бунтующей натурой, в которой мятежник нашел свой покой. Он входит в спальню, когда Аси качает на руках дочку и аккуратно кладет в кроватку, поглаживает ее, чтобы та не проснулась, продолжая что-то тихо и красиво петь. — Тебе идет мой ребенок, — улыбается Алаз нежности и трепету с которыми Аси смотрит на малышку. Проходит в спальню и ложится. — Ты с ней хорошо поладила, — замечает Алаз, радуясь. Малышка проснулась под бой курантов и решила, что этот новый год не пройдет без ее участия. Так и находилась на руках у Аси. — Это несложно. Она замечательная, — улыбается, устраиваясь поудобней на его груди. — Аси, — зовет ее Алаза, спустя несколько минут тишины. — М-м-м? — сонно протягивает девушка. Алаз смотрит, как она открывает глаза, обратив все свое внимание на него. — Утром ты не сбежишь от меня, Золушка? Невинный вопрос, заданный с такой надеждой в голосе и ожиданием. Алаз сейчас, как ребенок. От нее сейчас зависит, обрадует она его или расстроит. Она улыбается этой наивности и садится на него, запуская пальцы в волосы, поглаживаяя затылок. Определенно, ее любимое место — руки Алаза. — Не сбегу, — шепчет ему в губы, — даже если сам скажешь уйти, не уйду. Она целует его, а он руками обхватывает ее талию, прижимая к себе. Предложенные Чаглой вещи для сна так и остались лежать на диване. Аси сделала выбор в пользу футболки Алаза, которая в эту секунду полетела на пол. Глава 28 Шесть лет спустя. Все еще уставшая, но счастливая, Аси только проснулась, зацепив взглядом спину Алаза, который катил кроватку с ребенком в гостиную. Она не будет им мешать. Пусть побудут наедине. Лежала и улыбалась собственным мыслям, не до конца веря, что он у них появился, благословив и осчатливив всю семью, а особенно их с Алазом. Она не забудет эти долгие шесть лет, что шла к тому, чтобы забеременеть, выносить и родить ребенка. Иногда доходила до абсурда, иногда отпускала все эти мысли, полностью отдав себя течению времени. Аси безгранично благодарна Алазу за все, что он делал для нее и продолжает делать. Вот прямо сейчас она стоит в проеме между палатой и гостиной, куда Алаз забрал ребенка и наблюдает, как он держит его на руках, полностью поглащенный этим временем с сыном наедине. Аси лишь улыбается, наблюдая одну из лучших картин в своей жизни. Она так же наблядала за Алазом, когда он игрался с Аси, полностью посвятив себя дочери. На время забывал про студию, про строительство консерватории, отключал телефон каждый вечер, когда игрался с дочерью. Часто укладывал ее сам спать, а затем возвращался к работе, уделив всему должное внимание. Аси тоже никогда не оставлял без себя. Ночные занятия любовью, часто такое же утро, в течение дня старался звонить и позволял себе полностью отключить внешний мир, забрать Аси и улететь с ней куда-нибудь. Она была горда, когда Алаз подошел к дедушке с готовым бизнес-планом для сторительства консерватории спустя год после смерти Эдже. Идея была настолько прекрасна, что Аси помнит, как из кабинета двое мужчин выходили с заплаканными глазами, но счастливые. С четвертого раза только Алаз одобрил проект архитекора. В работе учавствовали лучшие в своем деле люди и ни что не обходилось без согласия Алаза. Он настолько погрузился в строительство, что часто возвращался домой заполночь. Все нюансы или какие-либо детали не обходились без него. Внимательно расматривал эскизы, предлагаемые дизайнерами интерьера и ландшафта, советуясь с дедушкой и интересуясь его мнением. Оборудование и музыкальные инструменты были самыми качественными и последней модели. Благодаря преподователям университета и их советам, нашел учителей музыки разных степеней и способностей. Выделил бюджетные места для детей из бедных семей. Провел собрание, где выбрали, исполняющего обязанности директора. Ею оказалась опытная, с большим богажом знаний женщина средних лет, у которой Эдже мечтала заниматься музыкой. И если для строительства Алаз брал все самое лучшее и качественное, начиная от первых кирпичей и заканчивая шариковыми ручками с инициалаи сестры, то в названии он бы локоничен. «Консерватория имени Эдже Сойсалан» Алаз настроил механизм работы консерватории, не без помощи, конечно, как швейцарские часы и радовался, зная, что Эдже была бы счастлива, увидев место, которое он построил для нее… И музыкой Алаз не перестал заниматься. Писал песни, записывал их в студии, но не проподал там, как со сторительством консерватории. Аси помнит, как много и часто ему звонили. Обрывали телефон, чтобы он на заказ написал песни, предлагая большие суммы за работу. Алаз не соглашался. Не хотел настолько заниматься музыкой, чтобы ее продавать, а когда его первая песня, посвященная Эдже, была записана и выпущена, она облетела полсвета, удивив Алаза. «Пусть твое сердце дождется меня.» Те самые слова, которые он ей сказал, когда улетал на Бали. И спустя только время признался Аси, что очень боялся не успеть вернуться и не обнять сестру. Аси смотрит на мужчину, который продолжает держать ребенка, полностью погрузившись в него и понимает, он — лучшее, что произошло с ней за всю ее жизнь. Человек, который стал для нее всем и подарил нескончаемое количество любви, счастья и радости. И продолжал дарить. — Ты за нами следишь, — поворачивается к Аси и встает с дивана. — Я не хотела вам мешать, — улыбается и идет навстречу к Алазу. Целует его, поглаживая щетинистую щеку. — Аси, нам надо дать ему имя, — смотрит на жену и тут же вибрирует телефон в кармане. Алаз отдает ребенка Аси и отвечает на звонок, наблюдая за тем, как жена его кладет в люльку и накрывает тонким пледом. — Слушаю. Аси наблюдает за Алазом, у которого выражение лица меняется за долю секунды. Сначала испуг, а затем улыбка. Он сбрасывает звонок, обещав приехать сейчас же. Смотрит в пол несколько секунд, а затем поднимает глаза на Аси: — Аси ударила мальчика. Пнула его ногой в колено за то, что тот ее поцеловал, с криками, что надо бить мальчиков, которые целуют девочек без их разрешения. Аси растягивается в улыбке, а потом начинает тихо смеяться. — Это твое воспитание, ты же знаешь… — игриво оповещает жену о факте. — Я всего лишь предупредила свою дочь о том, что когда-то сама пережила. Я была не готова, а она должна. Аси отступает назад, видя, как Алаз открыто идет на нее. Медленно, как хищник, перед тем, как наброситься на свою добычу. — И что мне с тобой делать? — выставил руки по обе стороны от нее, упираясь ими в стену. Склонился над ней и застыл в паре сантиметров от ее красивых губ. Аси склоняется к Алазу еще ближе, дыханием касается его уха и тихо шепчет: — А что ты хочешь сделать? — носом проводит по щеке, заставив его замереть. Она не уступает ему в заигрывании, прекрасно зная, что он это любит. Смотрит сначала в глаза, а затем на губы и не успевает выдохнуть, как Алаз целует ее, вжимаясь в любимое тело. Сладко терзают друг друга, пока Алаз не прерывает поцелуй. — Черт! Мне надо ехать, — переводит дыхание, глядя ей в глаза, — и ты еще не готова. Сначала прибью пацана, который лезет к моей дочке, потом вернусь, и решим с именем для сына. Алаза снова целует Аси и выпускает ее из рук. Уходит, но через секунду возвращается, а она даже не успела отойти от стены. Хватает ее за талию, и снова прижимает к себе. Резко целует и так же резко отпускает. ***** Вместо того, чтобы вернуться к своей жене, Алаз сидит в тюрьме, в комнате для свиданий и ждет встречи с человеком, которого не видел долгих семь лет. Он был обижен и разочарован на столько, что ни разу не пришел к нему на свидание за все это время. И сейчас бы его здесь не было, если бы неслучайно услышанный разговор Аси и Мелисы, когда после встречи с директором и родителями мальчика, отвез дочку домой и вернулся к Аси, но не успел зайти. Слух зацепил слова подруги о том, что Серхан угрожал Аси и она вынуждена была отказаться от Алаза, осознанно подвергая и себя, и его на эти страдания. Не помнит, как удержал всепоглощающее чувство гнева внутри себя и не ворвался в палату к жене, требуя объяснения. Дождался Мелисы, и, схватив девушку за локоть, повел ее в дальний угол коридора, требуя объяснений. И она выдала все, как на духу. Сожалея, что давно не рассказала обо всем, потому что Аси ее лучшая подруга и не хотела подводить. Молча приняла условия, которые та выставила. А условие было всего лишь одно: не рассказывать Алазу ничего. Вот он сидит за столом, всматриваясь в его исцарапанную поверхность, и не знает с чего начать разговор с человеком, который дважды его предал. Сначала мама, теперь жена… — Сынок!.. Серхан не верит, что Алаз сидит и ждет встречи с ним впервые за все годы его тюремного заключения. Мужчина садится, напротив сына, продолжая всматриваться в его лицо, а глаза так и наполняются слезами. — Я так счастлив, что ты пришел, — Серхан тянется к руке сына, но тот ее отдергивает, не давая к себе прикоснуться. Алаз только сейчас позволил себе взглянуть на мужчину перед собой, что считался его отцом. Тюрьма сказывается на нем. От того блестательного Серхана не осталось и следа. Как жаль, но Алаза это совсем не трогает. Сердце так же спокойно бьется, душа не волнуется и он, кажется, перестал что-либо чувствовать, кроме гнева и злости на этого мужчину. Алаз никогда не церемонился и сейчас не будет. — Сегодня у меня родился сын. Его родила мне девушка, которую ты назвал моим капризом. Девушка, которой ты намекнул, что ей лучше меня бросить, ведь есть партия повыгодней в лице Лейлы, — усмехается Алаз. — Аси стала моей женой, настоящей матерью моей дочери и жизнь подарила нашему сыну. Девушка, который ты хотел продать меня. Девушка, на которую ты позволил себе смотреть неподобающе. Девушка, которая испугавшись всех твоих угроз, сделал то, что ты потребовал. А еще, — сложив руки на столе, склоняется, глядя прямо в испуганые глаза собеседника, — эта девушка почти семь лет держала эту тайну в себе. Молча, ее проживала, потому что не хотела, чтобы я портил свои отношения с тобой. И что прикажешь сейчас делать? Как мне поступить с человеком, который отнял у меня все? Детство, маму, брата и позволил себе протянуть руку в сторону моей любимой женщины… Что мне сейчас сделать?! — кричит в лицо мужчине, а затем встает со стула, и, схватив его, швыряет о стену. — Будь ты проклят! Будь проклят я, за то, что являюсь твоим сыном! Будь проклят тот день, когда я родился! Серхан испугано смотрит на зверя перед собой, прекрасно понимая, почему никто не вошел к ним после такого шума. Алаз устроил им встречу наедине, чтобы никто не мешал. — Сынок, послушай… — Не смей! — сверлит взглядом мужчину, который так и продолжает сидеть. — Не смей ко мне так обращаться! — Я все делал ради вас и нашей семьи. Пойми меня, сынок! — взмолился Серхан, надеясь вызвать понимание у сына. — У тебя тоже дети. Разве бы ты не сделал для них того же, посчитав, что кто-то не подходит твоему ребенку? — Заткнись! Заткнись! — кричит Алаз, наступая на отца. Упирается ладонями в стол, сверля мужчину яростным взглядом. — Я тебе больше не сын! Не хочу быть похожим на тебя и не буду! И детей своих мы с Аси воспитаем по-другому! Я ненавижу тебя, Серхан, — глядя в глаза произносит слова, о которых никогда не думал. — Ненавижу тебя, понимаешь?! — дрожит голос, а по щекам текут слезы. — Я пытался найти тебе оправдание в похищении брата, я пытался тебя понять. Но Аси… Черта, которую никому не позволено переступать. Я ненавижу тебя… Алаз разворачивается и уходит. — Ты подвел меня, связавшись с этой уличной девкой, а Чагла с этим идиотом Джесуром! Он резко разворачивается и бьет мужчину кулаком по лицу, от чего тот падает на пол, держась за челюсть. Алаз не хотел этого, но он переступил за черту, а этого он никому и никогда не простит. Алаз схватил Серхана за грудки, смотря в глаза полные ужаса и страха. — Как отец ты не состоялся, потому что методы у тебя были дерьмовые. Как муж, ты провалил экзамен. Маме было бы лучше с доктором, чем с тобой. Ты сгниешь в этой тюрьме в полном одиночестве. Без семьи и без людей, которые тебя любили когда-то. Я ненавижу тебя. Это единственное, что ты получишь от меня. Осознание, что глупый Алаз, доверявший тебе во всем и безоговорочно, больше не твоя марионетка. И если смерть Эдже испытание для нас, то для тебя — наказание. За все грехи, что ты совершил, прикрываясь нами, за все слова и поступки. У тебя больше нет семьи. Эта моя семья и тебе в ней места нет. Алаз отпускает мужчину и уходит. Навсегда закрыв за собой дверь и вычеркнув этого человека из своей жизни. Сожалеет ли он? Нет. Думал ли о том, чтобы дать шанс ему? Да. И не смотря ни на что, Аси все так же продолжала угаваривать Алаза наладить отношения с отцом. Снова забыв о себе, думала о других, стерев все, что сделал с ней его собственный отец. И он снова не понимает, как ее доброе сердце не очернело от грязи и боли, что испытывало. ***** Алаз возвращается в больницу к Аси. Он закрыл только первую часть этого дела, ейчас возьмется и за вторую. Палата была пуста, а из душа доносился шум воды. Ребенок спал и одним только своим видом немного усмирил бурю гнева в душе Алаза. Аси на этот раз просто так не отделается. Снова приняла решение сама, умолчала об угрозе и решила сама справиться. Она так и не научилась ему доверять, а это то, что Алаз никогда не примет. — Ты приехал? — растягивается девушка в улыбке, глядя в спину мужа. В дверь стучат, и входит медсестра. — Господин Алаз, вызывали? — Заберите ребенка. Принесете, когда я скажу. — Конечно. Медсестра увозит ребенка, который так и продолжил спать. — Что происходит?! — испугалась Аси, не понимая происходящего. — Не увозите его. Алаз! Аси схватилась за кроватку, остановив медсестру, но Алаз быстро притянул к себе разбушевавшуюся жену. — Его привезут сразу, как мы поговорим! — усмерил Аси одним взглядом. — О чем говорить? Почему надо было его увозить? — Потому что я на грани, чтобы не разбить здесь что-нибудь за твое упрямство! — повышает Алаз голос и переходит на крик. — За то, что снова приняла решение за моей спиной! За то, — замолкает, глядя на ее испуганное лицо, а затем спокойно добавляет, — что животное посчитало тебя моим капризом, угрожало тебе, а ты молча согласилась… Аси окончательно теряется, услышав слова, которые так усредно прятала от него. Как он смог узнать спустя почти семь лет?.. — Ты говоришь о каких-то глупостях! Аси пытается отойти от него, потому что с каждой секундой держать невозмутимое лицо все сложнее, но Алаз не позволяет. Схватив твердо за руку, вернул ее на место, припечатав к стене, и своими горящими глазами прожигал дыру в ней. — Ты отсюда не отойдешь, пока мне все не расскажешь. — Алаз, — выдыхает девушка под пристальным взглядом мужчины, — я не понимаю, о чем ты говоришь. — Продолжишь спорить или все-таки начнешь рассказывать? — снова возвращает ее к стене и раставив руки по обе стороны от нее, показывает, что ей некуда деваться. Почему в ее жизни так всегда? Когда происходит что-то хорошее, то плохое не заставляет себя долго ждать и накладывается сверху, забивая привкус счастья… ***** Аси нервничала, сидя на заднем сидении машины, которую отправил за ней Алаз. С работы отпрасилась на пару часов, обещая потом все-все отработать. Раскаты грома отдавались раскатами усталости в душе. Она больше не хотела находиться в разлуке, поэтому быстро схватила рюкзак с курткой, которую надевала уже на улице. Ей так хотелось увидеть Алаза, и ей так было наплевать на результаты теста-днка. Неважно, его будет ребенок или нет, Аси приняла решение быть с Алазом и ни за что не откажется от него. Она стучится, и дверь ей открывает Серхан Сойсалан. Пораженная присутствием отца Алаза, она не сразу здоровается с мужчиной, который ей улыбается, пригласив пройти внутрь. Не до конца понимая свои действия, Аси проходит в номер и садится на диван, куда любезно ей указал отец Алаза. — Прошу прощение, что пришлось хитростью тебя выманить и привезти сюда, — неприятно улыбается мужчина, от чего дрожь пробивает до самых костей. — Я не знал, как с тобой попытаться поговорить и договориться. — Договориться? О чем?.. — Аси, ты, правда, мне нравишься. Ты очень красивая девочка… Скользит взглядом по лицу девушки, зоострив внимание на губах, а затем и шее. Но выходит из своего состояния быстро и продолжает, а у нее ощущение, что взгляд взрослого мужчины, липким слоем остался на ней, разжигая желание отмыться поскорей. — Я понимаю, почему Алаз так увлекся тобой. Это все-таки мой сын. Гены, как-никак. Будь я помоложе… — Господин Серхан! — зажмурив глаза, переводит дыхание, открывает их и смотрит на человека перед собой. — Что вы хотите? — Я хочу, чтобы ты открыла это, — кладет перед ней на столик конверт. Аси догадывается о том, что там находится. Положительный результат теста. Но ей плохо не от этого, ей противно, что отец Алаза позвоялет себе так на нее смотреть. Хочется выпрыгнуть с окна и лететь, пока не столкнется с землей, чтобы перебить все эти противные ощущения от его взгялдов и намеков. Тошнотворно. И живот скручивает тугим узлом. — А-Алаз здесь? Я могу с ним поговорить? — Нет и нет. Ты девочка умная, понимаешь ведь, что Алазу лучше будет с девушкой, которая от него беремена? Ты же не будешь обрекать ребенка расти без отца? Ведь сама выросла без семьи, да еще и на улице. Как вы с Алазом собрались в дальнейшем строить семью? Гены, наследственность, хронические заболевания. Ты хоть что-то знаешь о себе, Аси? — мужчина делает глоток спиртного из своео бокала, а она все так же продолжает смотреть в стол и чувствует, как дьявол прожигает ее взглядом, уничтожая окончательно. — Алаз такой, я знаю своего сына. Легко вскружит голову и будет играть до тех пор, пока не надоест. В твоем случае все зашло как-то очень далеко. Свадьба? Вы серьезно этого хотели? Аси, мой сын игрок по натуре. Рано или поздно ему бы это все надоело. Ты, как экзотика, котрой никогда у него было, понимаешь? Ты для богатого и избалованного мальчика была чем-то очень интересным, тем, что хотелось попробовать… а ты и дала. Аси поднимает глаза полные слез, но держит их в узде, не давая скатиться по щекам. Ей стыдно за все, что она чувствует и слышит. Глупо было бороться с тем, что она всего лишь уличная девочка. Это клеймо с ней будет всегда и никогда не получится избавиться и доказать самой себе, что она тоже чего-то стоит. — Мне жаль, правда, но ты ему не подходишь. Рядом с ним тебе нет места, и не будет. Ты была небольше, чем каприз, который надо было удовлетворить. Поэтому, я хочу немного конпенсировать поведение своего сына и всех тех ложных надежд, что он тебе дал. Мужчина встает и идет за своим пальто. Возвращается обратно, и, достав чековую книжку с кармана, акуратно кладет его на спинку кресла. Ложит перед ней прямоугольную книжку, а сверху кладет эксклюзивную ручку с инициалами S S. — Я хочу, чтобы ты рассталась с Алазом. Он этого не сделает и будет искать всевозможные пути, чтобы быть с тобой, позабыв о своем ребенке. Не позволяй ему принять неправильное решение. Ребенок должен быть на первом месте. И ты не расскажешь о нашем с тобой разговоре, — качает головой, — я уверен, ты не хочешь, чтобы кто-то из твоих братьев пострадал. А теперь, — садится к ней на диван, от чего Аси подвинулась, увеличив расстояние между ними, — напиши любую сумму, которую только пожелаешь. Деньги сразу будут у тебя наличными. Любая сумма, Аси. Любая. Выпотрашеная до костей, Аси не верит в то, что услышала от отца Алаза. Он всегда был холоден, держался на расстоянии, и Аси никогда не нарушала эту дистанцию. Но то, что она слышит и видит сейчас, просто не укладывается в голове. Как далеко может зайти гнусный человек лишь бы добиться своего? А целью Серхана Сойсалана было разлучить Алаза с Аси, при этом не быть никак упомянутым. Она больше не хочет находиться в обществе этого человека. Не хочет находиться в стенах, что душат и давят на нее. Она больше не хочет ничего чувствовать. Она просто хочет, чтобы все прошло. Аси встает с дивана, вцепившись в свой рюкзак. Сжимает его до онемения в пальцах, что позволяет здравому смыслу держать ее на ногах. — Вы правы в одном, господин Серхан, ребенок не должен расти без отца. Слезы смешиваются с дождем и сильным громом, перекрывая ее вой. Губы дрожат не от холода и прилипшей мокрой до ниток одежды. Душа так и не воскресла после всех сказанных слов. Так и осталась лежать под их грузом. «Небольше, чем каприз.» «Тебе нет места рядом с ним.» «Ты была чем-то очень интересным, что хотелось попробовать.» Вот какого мнения о ней отец ее любимого человека… ***** — Он трогал тебя? — отрешеный взгялд Алаза пугает ее не так, как его вопрос, который цедит сквозь зубы. — Он к тебе прикасался? — Нет. Нет, Алаз, нет. Клянусь! Аси всматривается в лицо Алаза и впервые не понимает, что с ним происходит. О чем думает, чего хочет, о чем хочет закричать, освободив себя. Все смешалось, и нет никакого объяснения. — Не смотри на меня так… — взмалилась, дрожащим голосом. — Как я на тебя смотрю?.. — тихо шепчет, продолжая все так же стоять, упираясь руками в стену по обе стороны от нее. — Как будто я тебя подвела… Я не хотела, чтобы ты портил свои отношения с семьей из-за меня. — Почему ты никак не поймешь, Аси?! — берет ее заплаканное лицо в ладони, — если понадобится, ты станешь причиной войны, а не просто поводом плохих отношений. Ты станешь мотивом для убийства. Ты станешь причиной гибели этого мира, если понадобится! Ты понимаешь меня? Ты — мое все! Важнее этого мира. Почему ты меня не слышишь? Что мне сделать, чтобы ты окончательно и безповоротно доверяла мне? Как еще донести до тебя, что все твои проблемы — мои, и решать их буду я? Неважно, кто их создаст. Я хочу, чтобы ты приходила ко мне, а не решала сама, и не принимала решения, скрывая от меня. Не воюй со мной, прошу. Моих сил не хватит на тебя, Аси… Она подавлена его разбитым состоянием и глазами, полыми слез, что смотрят на нее. Руки Алаза холодные, тело каменое и импульсы злости, перемешанные с отчаянием, исходят от него, цепляя саму Аси. Она хотела, как лучше, но все испортила. Как ей надо было ему рассказать о поступке его отца? Как можно было заикнуться, что он смотрел на нее неподобающе и слишком откровенно?.. Алаз отпускает ее, смотрит жалкие несколько секунд, а затем уходит в гостинную. Кричит и тут же слышно, как он снова начинает крушить все вокруг себя. Шум длится до тех пор, пока в палату не врываются Неслихан с Гювеном. Мужчина подбегает к девушке и помогает ей встать с пола. Неслихан мчится к Алазу, который разгромил все. Ярость сына невидимой волной сбивает ее с ног, заполняя все пространство комнаты. Гювен уводит Аси из палаты. — Свободная палата? — Через две палаты, доктор Гювен, — быстро отвечает медсестра. — Беги, подготовь. Мы уже идем. Медсестра бежит и скрывается за дверью палаты. Пока Гювен держит Аси, которая трясется в его руках, как осиновый листик. — Все будет хорошо. Все будет хорошо, доченька. Они медленно направляются к палате. Вот-вот и девушка упадет. Гювен чувствует, как у нее заплетаются ноги, и, схватив ее на руки, понес в палату. Укладывает на кровать, где за дело уже берутся две молодые медсестры. — Не оставляйте ее одну, пока не придет госпожа Неслихан! — требует Гювен и выходит из палаты. Ему нужно вернуться назад и помочь Неслихан разобраться с Алазом. Этот парень снова что-то учудил. Давно он себя так не вел, проскользнула мысль в голове обеспокоенного доктора. — Ты знала, да? — кричит, не стесняясь ничего, глядя на маму. — Ты знала, что он угражал ей, оскорблял и приставал?! Неслихан пугается, услышав последние слова. Она даже мысли такой не допустила. Тогда, шесть лет назад, благодаря Мелисе, Неслихан узнала, что это Серхан попросил Аси бросить Алаза. Но подробностей она не знала и впервые слышит их от сына. — Клянусь! Я ничего не знала, сынок. Я только узнала, что он просил ее бросить тебя, потому что у тебя родится ребенок от другой. Я не знала, что их разговор зашел так далеко, сынок… Прошу, поверь мне. Если бы я знала это, я бы не допустила ничего подобного. Я бы разобралась с твоим отцом лично. — Не называй его моим отцом! — кричит во все горло, напрягая связки и плача. — Он мне никто! Я не его сын! Не его! Лучше бы ты меня не родила! Лучше бы я сдох! Почему это все происходит?! Почему?! Алаз бьет себя по голове, в попытке избавиться от всей правды, которую узнал. Он продолжает крушить обломки, превращая все в щепки. Он метается, извергая всю свою боль и ярость на предметы, но все так бесполезно. Агония, сожравшая всю душу требует продолжения, отбрасывая спокойствие все дальше и дальше. Гювену удалось схватить Алаза с помощью двух медбратьев. Разьяренный лев был опасен и силен. Мужчина быстро вколол успокоительное, пока Алаза держали, и перевел взгляд на Неслихан, которая плакала, прикрыв рот обеими руками. Страшно было видеть собственного ребенка, горящего наяву. ***** Алаз не знает, сколько проспал, но кажется, много. На дворе ночь, в больнице тишина, а внутри пугающая пустота. Он уверен в одном: Алаз испортил день рождения собственного сына, сорвавшись и напугав Аси. Выходит из палаты и идет прямиком к ней, по пути узнав номер палаты Аси. Если спит, то просто посмотрит на них с сыном, а если нет, бросится просить прощение за свое поведение. Аккуратно открывает дверь и входит, увидев, как Аси кормит ребенка, котрому так и не дали имя, потому что он, как всегда, все испортил. Они встречаются взглядами. Ее нежный, его — растеряный. Смотрят несколько секунд, а затем он пальцем указывает в гостинную и проходит туда, ожидая ее. Аси заканчивает, кладет ребенка, аккуртано укрыв тонким пледом, и идет к Алазу. Ему тяжело, она это чувствует. Не злится на него, не планирует ругаться и выяснять отношения. Она просто хочет его выслушать и дать ему понять, что рядом. Всегда. Аси застывает в проеме, увидев Алаза сидящего на диване с раставленными широко ногами, с откинутой головой на спинку и закрытыми глазами. Дышит спокойно, но тяжело. Его внутренняя война, кажется, воскресла. Аси подходит к нему, ложит ладони ему на бедра и садится на колени. — Позволь мне тебя собрать… — тихо шепчет просьбу. Алаз поднимает голову, отталкивается от спинки дивана и склоняется к ней. Их взгляды встречаются в полной тишине, которая недолго длится. — Не смотри на меня так, Аси… — Как я на тебя смотрю? — Как будто я самый лучший человек на свете и не испортил день рождения сына, которому мы еще не дали имя. — Ну, и что? — мягко спрашивает, пожимая плечами. — Ты и есть самый лучший человек на свете, Алаз, — берет его лицо в свои ладони. — Ничего страшного не произошло. Ты узнал правду, которую я хотела скрыть, да. Мы еще не дали имя ребенку, да. И ты не испортил его день рождения, потому что мы очень долго его ждали, и ничто не очернит его день. Я доверяю тебя, Алаз, больше, чем себе. Безоговорочно и всецело. В тот день я снова испугалась. Сильнее, чем когда-либо. Выходка Лейлы у меня дома, после, слова твоего отца и предложение написать любую сумму, чтобы компенсировать все твои слова и ночной разговор с тобой, Алаз. Тогда все было против. Я шла к тебе навстречу, заранее зная, что придется от тебя отказаться. Тогда стоял выбором между братьями, твоим ребенком и мной. Силы были неравны, и я бы ни за что не подвергла их всех опасности, Алаз. Слишком многое стояло на кону. Из-за меня одной могли многие пострадать. Я не могла так рисковать. Ты бы не мог не справиться, потому что я тебя знаю. У тебя было за что держаться. — А у тебя? Было за что держаться? — в ответ берет ее лицо в свои ладони, и она чувствует, что они снова теплые, как было всегда. — Ты думаешь, я забыл тот год, который мы провели по отдельности? Твои успокоительные? За что держалась ты, Аси, решив, что я справлюсь без тебя? — За воспоминания, Алаз. За воспоминания, которые мы вместе создали, за слова, что были сказаны и мечты, что были озвучены. Тогда мне казалось, что этого хватит, но не получилось. Поэтому был психолог и успокоительные. У тебя была дочка, а ты у нее. Аси, Яману, Джесуру и Умуту ничего не угражало. Вот это правильно, понимаешь? — Я не забуду всего этого, Аси! — зло цедит сквозь зубы. — Забудешь, потому что я забыла! И не вспоминаю. Аси выпускает из рук уставшее лицо мужа, поднимается с колен и садится к нему. Алаз, обнимает ее за талию одной рукой, другой запрвляет прядь выбившихся волос за ухо, а она руками обхватывает мужскую шею, большими пальцами поглаживая его щетинистые щеки и смотрят друг другу в глаза. Она любит, когда он несколько дней не бреется. Такой калючий и приятный одновременно. — После всего я прожила с тобой счастливые шесть лет и хочу прожить дальше. У нас растет дочка и только родился сын. Ты не имеешь права цепляться за прошлое и бередить наши раны. Так будущее не строится, Алаз. Не забывай, но хотя бы не вспоминай о нем. Алаз смотрит в почти черные глаза своей жены и видит в них столько спокойствия и любви. А еще тот самый свет в коце тонеля. Аси — свет, который всегда был с ним, пусть и невсегда рядом. Единственная, ни на кого не похожая, неповторимая и всегда его. Он снова все сжег. Она вновь потушила. Алаз уменьшил расстояние между ними до минимума. Кончик носа касается ее, глаза в глаза и одно дыхание на двоих. — Я тебя люблю, — произносит словно молитву, а затем целует ее, прижимая к себе еще ближе, желая, раствориться друг в друге. Аси прожила бы еще раз свою жизнь, но с корректировкой. Каждый день, в котором был хоть один мимолетный взгляд Алаза, она бы заново прожила и прочувствовала. А все то время, что его не было рядом и когда они были даже незнакомы, не вернула бы никогда. Только с Алазом Аси по-настоящему жила и чувствовала себя и этот мир. Эпилог — У нас все готово? Неслихан суетилась больше всех. Она хотела организовать небольшой праздник для встречи Аси с ребенком, которые сегодня выписываются из больницы. Вот-вот они приедут, а у нее душа не на месте от волнения. Пятилетний Али носится по дому с новым пистолетом, трехлетний Кахраман пытается успеть за старшим братом, а малышка Аси перевернула вазу с цветами и испачкала свое платье. Кажется, она сделала это специально, ведь надевать новое платье нежно-розового цвета она совсем не хотела, но ее заставили. Пришлось идти и переодевать малышку. — Теперь папа будет любить нового ребенка больше меня? — спрашивает Аси, пока Неслихан тщательно подбирает из многочисленных нарядов платье для своей единственной внучки. — Почему ты так думаешь, моя принцесса? Она подошла и села рядом с малышкой на пол. Вот что является причиной ее угрюмого настроения весь день. Страх, что о ней забудут и будут меньше любить с появлением нового члена семьи. — Потому что у мамы с папой теперь есть новый ребенок. А маленьких детей любят больше, потому что они послушные. Али так сказал сегодня. Неслихан берет малышку и сажает к себе на колени. Удивительно, но с возрастом, она все больше внешне похожа на Алаза. Цвет и разрез глаз, форма лица и носа. Иногда, кажется, что смотрит маленький Алаза, когда Неслихан разговаривает со своей внучкой. — Хочешь, я тебе открою один секрет? — она заинтриговала девчушку и та в ответ активно машет головой, а глаза так и загорелись. — Ты — самая большая любовь у своего папы. И если у него родятся еще много-много детей, ты останешься самой любимой. — Такой же любимой, как у меня мой олененок? — Да, — улыбается Неслихан. — А как это большая? С размером слона? Вот так меня папа любит? — Как много-много слонов, Аси! — Глаза малышки загораются и она улыбается. — А Али больше не слушай. Он иногда бывает вредным у нас. — Я никому не расскажу, что он так сказал, и ты не говори, бабушка. Малышка обнимает ее и та утопает в нежности, которую она проявляет, не смотря на свой боевой характер. Поразительно, как эта малышка не родная Аси, так напоминает ее. — А теперь давай оденемся и пойдем встречать маму с братиком? — А сестричка будет? Это уже третий мой братик… — с грустью констатирует факт малышка. — А ты у папы и спроси потом, хорошо? Неслихан спускается с Аси, когда машина подъехала к дому. Так и не получилось договориться надеть платье. Зато выбор пал на кожанные шорты черного цвета, белую блузку с длиным руковом и белые колготочки. Декабрь окозался по-настоящему заснеженным. Двери дома открыты и ждут только их. Неслихан целует Аси, обнимая и гордясь тем, какой длиный путь она прошла и не сделась. — Мамочка! Малышка бежит к Аси. Она поднимает ее на руки и крепко обнимает, вдыхая запах ее мягких волос. — Дай мне его, — с трепетом просит Неслихан. Тянется к внуку и забирает его с рук Алаза. Долгожданный ребенок Алаза и Аси. Дом был полон цветов, шаров и подарков. Единственными гостями на их семейном празднике были Мелиса с Арасом и их четырехлетняя дочка. Пообедали все вместе, предаваясь приятным и веселым воспоминаниям. Только Аси отлучалась, чтобы переодеть ребенка и покормить, а так, все основное время он спал, давая возможность молодой мамочке немного отдохнуть. Как настал вечер, никто не заметил. Дети благополучно заснули на диване и Яман с Рюйей остались у них, а Мелиса уехала, обещав обязательно приехать завтра. Аси прочитала каждую открытку, полученную вместе с цветами, а их было столько, что можно было прямо в гостиной особняка организовать цветочный склад. Аси только потом отправилась спать, когда убедилась, что прочла все до одной открытки с поздравлениями, скорейшим востановлением и пожеланиями о спокойных ночах. Алаз поднимается к себе и тихо заходит в спальню. Глаза тут же цепляются за Аси, которая спит и за сына, который тоже спит, но в своей кроватке. Улыбается, чувствуя тепло, разлившееся по душе. Как же сильно изменилась его жизнь с появлением Аси и света, который она с собой принесла. Проходит к постели и садится к спящей жене, укрыв ее одеялом. Убирает прядь выбившихся волос с лица, от чего она открывает глаза и сонно улыбается ему. — Прости, — улыбается, — не хотел тебя будить. Гладит Аси по щеке, влюбленно глядя на нее. — Ты в порядке? — Более чем. — Аси спит? — Спит. Я только от нее. Сразу заснула, как проснулась. Аси смотрит на Алаза и не понимает его. Что-то в нем изменилось, но когда? Он не отрывает от нее своих влюбленных глаз и большим пальцем проводит по щеке. — Аси, — шепчет Алаз и склоняется к ней еще ближе. Она замирает в ожидании на пару секунд, затаив дыхание. Как же красиво он шепчет. Каждый раз доводит ее сердце до замирания, когда вот так открыто и уязвимо смотрит на нее, что-то шепча. Красивый мужчина, который абсолютно честен с ней и открыт во всем, кроме нее… Но они закрыли все вопросы прошлого еще в больнице. Больше никаких тайн от Алаза у Аси нет, и не будет. Она не хочет и она ему обещала. Аси поднимается с подушки и садится. Берет лицо Алаза в свои нежные руки и смотрит прямо в глаза. — Алаз. — Спасибо за наших детей и семью, которую ты создала. Если бы ты не пришла ко мне той ночью, я не знаю, где бы сейчас был … Два предложения, которые разорвали всю ее душу и прошлись сумасшедшими мурашками по всему телу, отдаваясь в голове некой мелодией, которая заставляет тебя плакать от бесконечного счастья и прилива нежности. Аси уверена, что у Алаза столько любви и нежности, что он мог бы научить половину человечества любить. Она порой сама не представляет, где бы была, если бы в ту ночь не пришла к нему. Призналась в этом ему и оба в очередной раз поняли, что действительно были созданы исключительно друг для друга. Странно, а возможно, волшебно, но кто-то все решил за них давным-давно. И эта связь была тонкой и хрупкой, путалась, терялась, растягивалась, но никогда не обрывалась с самой первой их встречи. И если это не судьба, то, что тогда? — Спасибо за то, что собирала меня и за то, что всегда была рядом. Он снова доводит ее сердце до комы и ей так хочется раствориться в нем и быть продолжением любимого мужчины. Алаз едва касается любимых губ Аси, когда их небольшое уединение прерывается легким плачем сына. Они оба застывают с улыбками на лицах. — Террорист проснулся и требует тебя. Усмехается Алаз и успевает оставить легкий поцелуй на любимых губах. Вкус сладкого и соленого. Сладкие губы, на которые успели попасть слезы. Алаз встает и идет в душ, стягивая с себя по пути футболку, а Аси подходит к кроватке и берет сына на руки, чтобы покормить и снова уложить его спать. Алаз возвращается в спальню и видит милую картину. Дочка прибежала из своей комнаты и спит теперь в объятиях Аси, а сын спокойно посапывает в своей кроватке. Забавно, но Алаз впервые будет спать на диване в собственной спальне. Подходит и аккуратно берет одну из подушек, чтобы не разбудить любимых девочек, застывает, глядя на то, как они спокойно спят. Поворачивается к сыну и видит, как спит трехдневное чудо, которое они с Аси ждали долгие шесть лет. Мужчина проходит к дивану, бросает подушку и ложится. Фиксирует кисть левой руки на лбу и закрывает глаза. Ему надо поспать. Последние три дня выдались немного эмоциональными, где он все испортил, снова растеряв себя. Но Аси вовремя успела. Ему не пришлось в одиночку бороться с демонами, которые разожгли в нем войну. Убирает руку, глядя на Аси и его отбрасывает назад, а в голове яркой картиной вплывает недавнее прошлое. ***** Три дня назад. Алаз приехал сразу, как только Аси позвонила ему и сказала, что рожает. Он нарушил все правила дорожного движения и получит огромную стопку штрафов, но на это сейчас плевать. Главное Аси. Он не успел ее увидеть, не считая утра, когда обнял ее сзади, пока та расчесывала свои красивые волосы, которые так сильно отросли во время беременности. Поцеловал шею, поднялся к линии подбородка и добрался до губ, когда она к нему повернулась. — Я увезу тебя из этой страны и выкину твой телефон в окно, чтобы тебя никто не нашел, — улыбается Алаз, понимая, что она уловила его слова про окно. — Закроюсь с тобой и неделю не выпущу тебя из постели, госпожа Аси Сойсалан. — Алаз снова целует Аси и обнимает, насколько это позволяет ее живот. Алаз боится и волнуется, как никогда. Все должно пройти хорошо. Все должно получиться у них в этот раз. Он не помнит, сколько прошло времени, но помнит, как мама была рядом. Он даже успел заснуть на кресле, в ожидании новостей, хотя совсем не планировал этого. — Алаз, сынок, просыпайся, — Неслихан аккуратно будит сына. — Ала-а-з, вставай. Он открывает глаза и видит улыбающееся лицо мамы. — Я что, заснул? — Алаз вскакивает с кресла, протирая лицо, отгоняя остатки сна. — Как… Как Аси? Родила? Алаз так боится услышать что-то нехорошее. Он помнит каждый день последних шести лет и все, что им пришлось пережить. Он был уверен, что они заживут счастливой жизнью, а судьба вновь начала ходить с козырей, подкидывая все больше и больше трудностей им двоим. Неслихан улыбается, понимая тревогу сына, и спешит его успокоить. — Родила двадцать минут назад. Мальчик. Три килограмма, пятьдесят четыре сантиметра. Абсолютно здоровый, Алаз. И с Аси все хорошо. Ее уже переводят в палату. Алаз не дышал, пока мама сообщала ему хорошую новость. Не верил до конца во все услышанное. Алаз обнимает маму, от радости поднимает и начиает кружить. На них смотрят и улыбаются, а Неслихан просит опустить ее на пол. — У нее получилось, — держит его лицо в своих руках, глядя, как глаза сына наполняются слезами. — У вас получилось, Алаз, — она обнимает сына и слышит, как он плачет от счастья. Алаз проходит в палату и встречается взглядом с Аси. Он никогда не перестанет восхищаться ее храбростью и силой. Она приподнялась на кровати, когда Алаз сел, протянув к ней руки. Он обнимает ее крепко и долго. Аси молчит некоторое время, понимая, что ему нужно придти в себя. Она сама не до конца верит, что у них получилось. — Ты самая сильная и храбрая из всех кого я знаю, — шепчет ей. — Я восхищаюсь тобой, Аси! У тебя получилось, девочка моя! Алаз расцеловывает ее лицо, осушая слезы. Вкус соленого и сладкого, как он любит. Целует ее в губы. Долго и трепетно, благодаря за все, что она сделала для него. — Ты его уже видела? — с наивностью и стрпепетом смотрит на Аси. — Да, — шепчет ему со слезами на глазах, широко улыбаясь. — Он очень красивый, Алаз, очень… С его глаз невольно текут слезы. Он снова ее крепко обнимает и целует, благодаря за все. — Поспи немного. А когда его принесут, я тебя разбужу, хорошо? Я здесь и никуда не уйду. Аси несколько раз кивает ему в ответ, пока Алаз стирает ее слезы большими пальцами. Укрывает ее, снова целуя, и выходит из палаты, чтобы отправиться к новорожденному сыну. Спустя час Алаз держит спящего ребенка на руках. Аси так и не заснула, ожидая ребенка. Она его покормила, а потом заснула, зная, что Алаз с ним справится. Алаз сошел с ума, но ему нравится, как Аси справляется с его детьми. А картина того, как она кормит сына, оказалась чем-то бесподобным, вызывая полнейший прилив нежности. Она держала его за ручку и смотрела только на него, не обращая внимания на окружающий мир. Сейчас они оба спят. Два любимых человека рядом, а третий ждет его дома, к которому он скоро поедет. К дочке у него особая любовь и связь, которую видно невооруженным взглядом. Алаз смотрит на сына у себя на руках и снова благодарит за него. Он никогда не забудет, с каким трудом им с Аси досталось это счастье. Первый выкидыш пришелся спустя год их брака, когда умерла Эдже. Донор для нее так и не нашелся, а сердце максимально поддерживали сколько могли. Тогда вся семья раскололась. Как-то мысленно готовились, но удар все равно был тяжелым. Был третий месяц беременности, и новости о смерти Эдже пошатнули даже Алаза с Яманом, что же было говорить про Аси, у которой была тяжелая беременность, жуткий токсикоз и сохранение? Она была в больнице в день похорон. Алаз не забудет слова Аси тогда: «Вместе с Эдже мы и ребенка потеряли». Не забудет, как она проплакала у него на плече на следующий день после похорон и день ее выписки. Она позволила себе заплакать только ночью, когда уже все спали. Потому что свое личное горе не поставила выше горя всей семьи и стольких людей. Только Алазу позволила быть рядом и оплакивать их ребенка вместе. Когда узнали о беременности, Алаз подшучивал над Аси, что воздух на Мальдивах и бассейн там особенные, подвергая ее смущению и возвращая в воспоминания. Они отдыхали на Мальдивах. Две недели чистого блаженства в окружении моря, солнца и друг друга. Телефонами почти не пользовались. Раз в день звонили домой, чтобы узнать, как там дела. Это была первая поездка Аси за границу, и Алаз был счастлив, глядя на ее восторженное лицо. Помнит, как за день до вылета домой, он сидел в гостинной, двери которой выходили прямо на уличный бассейн, который был скрыт бетонными стенами, огородив их виллу, где плавала Аси. Она старалась не мешать ему, когда в его голове крутились какие-то строки, которые требовалось записать. Он сидел и что-то выводил на листах уже долгое время, пока не пришло смс от Аси. Он мгновенно его открыл и увидел фотографию ее купальника, который лежал на краю бассейна… Алаз поворачивается к ней и их взгляды встречаются на расстоянии. Бросает телефон, вскочив с дивана и бежит к Аси, слыша ее смех. Ныряет в воду и выплывает прямо перед ней, жадно целуя в губы. И шутил над ней потом все три месяца, напоминая и подпитывая воспоминания о проведенном времени в бассейне в последний день их отдыха, пока не стало Эдже. Потом долгое лечение, бесконечное число анализов и немало выпитых таблеток на двоих. Попытки забеременеть не приносили ожидаемого результата даже спустя год после полугодового лечения. Аси тогда отчаялась, но виду не подала. Стойко держалась и посвятила себя полностью ребенку и учебе. Разговоры и вопросы бестактных и глупых людей выводили ее из себя, но она достойно отвечала, а иногда просто улыбалась, не вступая в диалог. Иногда накрывало так, что Алаз удивлялся, как она это все выдерживает? Плакала, но не истерила. И не было произнесено ни одного слова о разводе с ее стороны. Только обнимала Алаза, крепко-крепко, позволяя ему видеть перед собой сломленную духом девушку. На одном из блвготворительных вечеров Алаз подрался с парнем, который позволил себе отпустить шутку в их сторону. Он бы промолчал, если бы моральный урод без каких-либо правил воспитания что-то сказал про Алаза, но он тронул Аси. Черта, за которуя никому не позволено переходить. Он назвал Аси испорченной, потому что у Алаза есть ребенок, а она родить не может. Алаз разбил ему голову. Обошлось двумя швами, новостями по телевидению и статьей в газете. Психанув, забрал Аси и улетели вместе с Яманом и Рюйей в Швейцарию. Провели там прекрасную неделю, катаясь на лыжах. И если Алазу это далось с трудом, то Аси быстро освоилась. Помнит, как она смеялась, отпустив все плохое, что на нее свалилось. Какая бы сильная не была, и умело не скрывала свою боль и тоску, Алаз все видел и понимал с одного только взмаха ее ресниц. Из Швейцарии полетели в Дубай, а Рюйя и Яман вернулись в Турцию. Алаз тогда забыл о себе, полностью посвятив себя Аси. Доктор сказала, что ей нужно переключиться и желательно сменить обстановку. Беременность становиласьуже какой-то идеей фикс. А где-то через десять дней Аси попросила Алаза вернуться домой, потому что она соскучилась по Аси. А по возвращению домой, Яман с Рюйей объявили о второй беременности и Аси искренне за них порадовалась. И к каждому ребенку относилась с особым трепетом. Второй выкидишь пришелся настолько нежданно, потому что они даже не знали о беременности. Аси бежала по лестнице вниз, когда увидела в новостях и в интернете, что песня Алаза, которую он посвятил Эдже после ее смерти, стала популярной в нескольких странах. Бежала к нему, крича на весь дом от радости и держа в руках телефон. Нога соскочила, и она упала с лестницы. Выкидишь и растяжение руки. И по кругу, словно их отбросило в самое начало. Бесконечные анализы, таблетки на двоих и… два года полной контрацепции и ни одного разговора о ребенке. Инициатива и желание Аси, которые Алаз безоговорочно принял. Учебу она закончила отлично, успела устроиться работником по защите прав беспризорных детей. Она компенсировала отсутствие собственных детей любовью ко всем вокруг. Находила баланс во всем и распределяла свои силы так, что ее на все хватало. Дом, семья, работа и сам Алаз. Последний в очереди, но не по значению. Часто ловил ее взгляд на себе, когда он играл с малышкой, и был он полон любви без малейшего намека на зависть. Утро своейго двадцать седьмого дня рождения Алаз не забудет никогда. Все слова, пожелания и подарки меркли по сравнению с тем, какой подарок ему преподнесла Аси. Шепотом сказала ему о беременности, обнимая за шею, сама не веря в эту беременность. За день до этого была у своего лечащего врача, где все проверили и подтвердили. Пять недель. А потом очередная ее просьба, пока никому не сообщать. И вот он держит на руках их общего ребенка, готовый кричать на весь мир о своем счастье и тут же хочет молчать, и спрятать свое счастье ото всех, чтобы никто не смотрел. Его уединение с сыном было прервано Аси, а уединение с ней прервал звонок из садика, где ему сообщили, что Аси ударила мальчик. Мигом помчался туда, чтобы действитеельно сказать пару ласковых слов наглецу, который посмел подойти к его дочери. — Алаз Сойсалан? Зовет мужчина и Алаз тут же поворачивается, глядя на темноволосого мужчину перед собой примерно его возраста. — Ягыз Эгемен. Отец Аслана Эгемена, — представляется мужчина. — Отец парня, который поцеловал мою дочь? — Отец парня, которому нравится твоя дочь, насколько это возможно в их возрасте. Мужчина протягивает руку с абсолютной уверенностью и достоинством. Алаз смотрит несколько секунд и пожимает в ответ руку. Крепкое мужское рукопожатие, где никто не давит, пытаясь показать свое превосходство, продолжается недолго, и мужчины выпускают руки друг друга. — Приношу свои извинения. Я объясню сыну, что так себя вести нельзя. — И я приношу свои извинения. Я объясню дочери, что драться нельзя. Моя жена немного перестаралась, — цокает Алаз. Мужчина смотрит некоторое время на собеседника, а потом заливается смехом. А Алаз так и не понял причины, ведь он действителньо ехал в садик, чтобы поговорить с родителями и вежливо сказать о том, что нельзя целовать девочек без их согласия. Хотя… Кого он обманывает? — И моя жена немного перестаралась, когда говорила сыну о том, что надо открыто заявлять о своих чувствах. Еще раз приношу свои извинения. На этот раз уже не сдержался Алаз и двое взрослых мужчин смеются, стоя в коридоре элитного садика, не стесняясь никого. Приходят в себя, когда видят, что из группы Аслан выходит с Аси, держась за руки. А когда оба подходят к своим удивленным отцам, то Аси целует мальчика в щечку и требует своим нежным голоском, чтобы завтра Аслан обязательно ее дождался. Двое мужчин, молча смотрят друг на друга, и каждый растягивается в улыбке, наблюдая за развернувшейся сценой. Прощаются и договариваются о встрече. Кажется, эти двое точно подружатся и речь не только о детях. Алаз продолжал улыбаться, вспоминая картину в детском саду. Он был настроен решительно и был непреклонен в том, что обязательно прибьет парня, который посмел подойти к его дочери. Аси точно будет над ним смеяться, когда он расскажет ей о случившемся уже через несколько минут. Алаз не успевает открыть дверь, как услышал разговор Мелисы и Аси. — Почему ты не рассказала Алазу о том, что его отец к тебе приставал и предлагал деньги, чтобы ты бросила его? Сколько ты еще будешь это хранить в себе, Аси? — Столько, сколько потребуется, Мелиса. Я не допущу того, чтобы отношения Алаз окончательно испортились с отцом. Он только принял решение, что хочет навестить его в тюрьме впервые за столько лет и рассказать о рождении ребенка. — Ты снова воюешь и ты снова одна в этой войне, Аси. — Я пытаюсь сохранить Алаза, Мелиса. Он не переживет этой правды и никогда не простит своего отца… Дождавшись подругу жены, вытянул из нее правду, коротко обрисованную. А потом Алаза накрыло. Снова. Как раньше. Когда ты прибит ужасающей правдой и обстоятельствами, о которых даже не знал. Как будто не было тех счастливых и по-своему спокойных шести лет, что он прожил. Аси снова взяла весь удар на себя… Алаз не помнит, как доехал до тюрьмы и сел за стол в ожидании мужчины, который снова его предал. А Алаз всерьез думал о том, чтобы наладить отношения. Пелена гнева окутала все его нутро, вылезая наружу и поглощая остатки здравого смысла. На этот раз все кончено. И если бы он хотя бы попытался извиниться или как-то оправдать свое поведение, Алаз задумался бы, но он не сделал ровным счетом ничего. Только кричал о том, что его подвели. Тогда не было ни малейшего способа остановить мужчину, который официально считался отцом Алаза, кроме как ударить. Он не планировал и даже не думал об этом. Но Аси — черта, за которую никому не положено переступать. Всепоглощающему чувству гнева и жажды продолжения ярости, кажется, не было конца. Все эти чувства требовали еще потпитки. И Алаза накрыло очередной волной подробностей от Аси. Родной отец позволил себе мерзость в виде взглядов и намеков на любимую девушку сына. Кто бы мог полумать, что Алаз прочувствует очередное предательство от отца в трехкратном размере и с чувством, что ты готов выплюнуть собственное сердце, только чтобы не чувствовать ничего подобного. Предательство? Мерзость? Подлость, полная грязь и аморальность в чистом виде. Он совершенно не хотел ее пугать и портить день рождения сына, но на мгновение Алаз постыдился своего родства с мужчиной, который прямо был связан с ним. Он себя возненавидел за аморальное поведение отца и искренне жалел о том, что является его сыном. Даже если тысячу раз откажется от него, вычеркнет из своей жизни, и не будет вспоминать, правду не изменить. Алаз — сын Серхана, но это ничего не значит. Алаз не Серхан и не будет похожим на него. Сам себе этого никогда не позволит. Только ночью ему удалось поговорить с Аси. Он был готов выстрелить себе в голову, если бы она не приняла очередное его сумасшествие и не попыталась его успокоить. Она снова удивила. Собрала мелкие осколки того доброго парня и ни разу не посмотрела своими красивыми глазами на него хоть с малейшим намеком на упрек. Аси. Мудрее и взрослее его. Он искренне не понимал, как она умудрилась вырасти без матери и на улице с вселенской любовью ко всему. Ему еще многому придется у нее научиться. Аси хочет прожить с ним счастливую жизнь точно так же, как хочет этого и он. Алаз не подведет и все сделает для нее и их семьи. И только на утро следующего дня они дали имя ребенку. Аси завтракала, пока Алаз гулял с ребенком на руках по палате, предоставив Аси возможность спокойно поесть и немного отдохнуть. Она допивала чай, глядя на счастливовго Алаза с ребенком. На этот раз они все-все решили, и все плохое осталось позади. Недосказаность. Ее больше не будет в их отношениях. — Как мы его назовем, Аси? — переводит взгляд с сына на жену. Аси откатила столик с подносом, позволив Алазу сесть к ней. — А как ты хочешь? Я от страха боялась даже имя подбирать, Алаз… До сих пор не верю, что он у нас появился… Алаз смотрит на Аси и целует ее, желая успокоить. Переводит взгляд на сына и в голову пришла безумная идея. — Я же рассказывал, как меня хотели назвать Атешем, когда мама узнала, что у нее будут разнополые двойняшки, а когда я родился, то решили назвать Алазом? Может он у нас будет Атешем? Что скажешь? Алаз поднимает глаза на Аси, совершенно не зная, как она отреагирует на это имя. Они никогда не обсуждали и не выбирали имя для ребенка, потому что каждый в глубине души волновался, боялся и желал, чтобы на этот раз все получилось. Аси молчит, чо-то обдумывая. — Атеш… Атеш Сойсалан, — играет с именем, как будто пробуя его на вкус. — Алаз, Аси, Аси и Атеш Сойсалан. Алаз видит, как она улыбается, вытирая слезы с щек. — Мне очень нравится! Пусть будет Атешем. Аси целует Алаза и приобняв, кладет голову на плечо, глядя на спящего сына в руках любимого мужчины, и чувствует, как он целует ее в макушку, вдыхая любимый аромат. ***** Время давно перевалило за полночь, а его мыслей касается Аси, как и всей его жизни в целом. Как бы банально не звучало, но он благодарен ей за все и сделает ее самой счастливой. Обещание, которое он дал сам себе и обязательно его выполнит. Решение Алаза Сойсалана. Алаз улыбается, продолжая смотреть на Аси. На единственную и неповторимую девушку-бунтарку. И, он тысячу раз, снова и снова благодарен ей за то, что она сделала первый шаг тогда и пришла к нему той летней ночью. Он улыбается приятным воспоминаниям. Вот оно счастье и спокойствие Алаза Сойсалана. Все заключается в ней одной. В девушке, которая ураганом ворвалась в его жизнь, перевернув все в ней, и изменила его самого, а может и не изменила, а всего лишь показала какой он на самом деле настоящий. Он не знает, но ему нравится это состояние. Она делала больно физически и душевно. И если боль можно было пережить, то душевная сочилась из каждой его клеточки, заполняя все собой. Но счастья и радости она давала в разы больше. Настолько больше, что порой казалось, что он захлебнется от переизбытка. Настолько сильной и храброй женщины он еще не видел. Такая красивая и чертовски умная. Такая сумасшедшая и сексуальная. Такая честная и дбрая, готовая всем помочь и поддержать. Бунтарка. Такая колючая, но с большим сердцем и огромной любовью ко всему миру и окружающим. Такая необычная и такая его. Всегда. И только сейчас Алаз спокойно засыпает, абсолютно увереный в собственном счастье и в завтрашнем дне.