Житня скоморошки

— Не заменят никогда свободы. не заменят никогда свободы, — пробубнил себе под нос Саша и устало откинулся на спину, падая в густую и слегка мокрую от росы траву. Рифма никак не шла и это очень расстраивало, ведь первые куплеты будто сами лились, строка за строкой, выстраиваясь в общую композицию. Но вот концовка как-то всё не давалась, какие бы слова не подбирал Романов — всё казалось не то и будто даже портило уже написанную часть. Перевернувшись на живот, Саша снова уткнулся в листок и бубня себе под нос вновь принялся перечитывать уже написанные варианты завершения песни. — Дай гляну, что у тебя там, — не успел кудрявый и понять, что произошло как из его рук выхватили лист. — А то ты так и пролежишь здесь до самого вечера. Столько лет знакомы, а всё не меняешься. Спорить было бесполезно, Саша это прекрасно понимал и поэтому лишь приподнялся на локтях, изучающе наблюдая за действиями нарушителя его личных границ. Это был Юрка Татищев, парнишка чуть помладше его самого, немного худощавого телосложения и с такими же темными, словно спелая смородина, волосами. Юра хитро улыбнулся другу и пробежался глазами по первым строчками, на ходу уже оценивая талант автора. Было заметно, что энергия переполняла мальчонку, он только что закончил все свои поручение и в отличие от Романова особо не утомился. Поэтому с радостью мог себе позволить заняться чем угодно его душе. — Ничего на свете лучше не-е-ету, чем бродить друзьям по белу све-е-ету, — начал запевать парень, читая вслух текст с Сашиных записей и запинаясь иногда, стараясь разобрать временами неровно-детский почерк приятеля. Пел он и правда хорошо, сразу уловив нужный темп и поняв какие слова будет лучше растянуть, а на каких сделать акцент. — Тем, кто дружен, не страшны тревоги! Нам любые дороги дороги… — Нам любые дороги доро-о-оги! Ой, Цуцик, у тебя клюет! — нараспев радостно подхватил рыбачивший неподалеку мужчина, но сразу же осёкся, заметив как по воде пошла рябь. — Да вижу я и сам! — возмущённо воскликнул, юный паренёк, которого ранее ознаменовали Цуциком. Рыба никак не давалась мальчишке, стремясь сорваться с крючка и уплыть. Несмотря на бурные возражения младшего, мужчина решил, что нужно спасать ситуацию и бросив собственную удочку, быстро подскочил к пареньку, по-отцовски помогая вытянуть тяжёлую рыбину. Эта картина позабивала Сашу с Юрой, вызвая сразу бурный смех в унисон и вынуждая прервать громкую читку. Те двое были ещё одной неотъемлемой частью их ватага. Лучезарного мужчину, с кудрявой копной и немного смуглой кожей, звали Лёшей Донским. Хоть он и был самым старшим у них, но дурачиться любил ничуть не меньше младших членов их разношёрстной компании. Цуцика же на деле звали Костей, он был сверстником Юры с Сашей, но в отличие от них зачастую был в разы серьёзнее и был практически на голову выше своих друзей, создавая этим всем иллюзию будто он старше своих товарищей. — Мы своё призвание не забу-у-удем! Смех и радость мы приносим людям, — вдоволь насмеявшись продолжил громко напевать Татищев и неосознанно мерить лужок шагами. Юрке действительно очень нравилось петь, всегда искренне и полностью отдаваясь своему любимому делу. Слушая его сразу понимаешь, что человек вкладывает всю свою душу в произведения, делая всякую песню живее и чувственнее. — Нам дворцов заманчивые своды, не заменят никогда свобо-о-оды! — Не заменят никогда свобо-о-оды! — догодавшись, что это был конец куплета вновь вклинился Лёша, вторя за главным певцом последнюю строку. Сашу очень радовало, что новую песню приняли с энтузиазмом, даже при учёте, что у неё до сих пор не было концовки. Но только ему стоило порадоваться хорошему началу, как Юра и дошел до места где строки обрывались. Он быстро и вполголоса зачитывал разные вариации финала, которые смог найти на листе, но сразу отбрасывал их одну за другой. Романов тяжело вздохнул и с немного излишним драматизмом снова упал в траву, прикидывая уже в голове мысль о том, что видимо придется забыть об этой песне. Бросив быстрый взгляд на младших, Донской издал добрый смешок, догадавшись о причине «мук» Александра. — Юр, а напойка ещё раз! С самого начала давай, — улыбнувшись произнёс Лёша — А ты, Цуцик, гляди за рыбой пока. Мужчина соскочил со своего места, бросая удочку на землю возле ничего не понимающего Кости и быстро побежал к кибитке, оставленной неподалёку. Татищев не стал спорить со старшим и снова радостно принялся запевать. Окинув взглядом все их общие пожитки, Донской сразу нашел свою любимую трехструнную домру и поспешил вернуться к ребятам, на ходу уже прикидывая мелодию, которая по его нескромному мнению хорошо бы сочеталась с текстом. Дослушав Юру, Лёша принялся тоже думать над завершением. «…нам дворцов заманчивые своды, не заменят никогда свободы…» — именно эта строка особенно понравилась кудрявому и теперь она неустанно вертелась в голове. Уж слишком тепло на душе было у Донского от произведений воспевающие свободу. Не зря же он уже много лет колесит по просторам, распевая песни и принося «смех и радость людям». Перебрав пару раз струны и найдя более подходящий мотив, мужчина внезапно запел, словно пришло озарение. — Наш ковёр — цветочная поля-я-яна, наши стены — сосны-великаны! — громко пропел Лёша, молниеносно привлекая к себе внимание всех трёх мальчишек. Саша сразу просиял, с надеждой устремляя взгляд на старшего. Костя же сел полубоком, всё также иногда поглядывая краем глаза на воду, но всё равно явно больше заинтересованный музыкой. А Юра воодушевившись подбежал ближе, искренне улыбаясь и даже немного пританцовывая под мелодичные звуки. — Наша крыша — небо голубое… — НАШЕ СЧАСТЬЕ — ЖИТЬ ТАКОЙ СУДЬБОЮ! — не успел ещё Донской и хоть слово добавить, как Татищев быстро перебил мужчину, явно раньше придумав как красиво завершить песню. Счастливо зажмурившись черноволосый снова пустился в пляс, будучи довольным их новым маленьким шедевром. Движения совсем не попадали в такт, мальчишка не успевал за быстрым темпом, но никого это не волновало, ведь делал он это для себя, просто наслаждаясь мелодией и моментом. Последовав примеру маленького танцора — Лёша тоже прикрыл глаза, полностью отдаваясь игре на инструменте. Больше рыбалки и шуточного подтрунивания над Костей он любил лишь свою трехструнную домру. Стоило ей попасть в руки мужчины, как тот сразу же будто забывал обо всем на свете, принимаясь наигрывать завораживающие и чарующих всех в округе мелодии. — Наше счастье — жить такой судьбой, — повторили вдали мелодичным голосом с приятной хрипотцой. Всё также не прекращая играть, Лёша раскрыл глаза и, словно кот, объевшийся сметаны, растянул губы в довольной улыбке. Родной голос узнался сразу, незамедлительно вызывая реакцию музыканта. Вскоре со стороны редкого лесочка вышло двое парней, каждый из которых тащил по охапке поленышек. А следом за ними, почти в вприпрыжку, радостно поспевал белокурый мальчонка лет девяти. В ручонках ребенок крепко сжимал поводья и тянул за собой двух скакунов, ранее оставленных пастись в поле перед лесом. Среди троицы и оказался энтузиаст, что подхватил ранее всеобщее веселье и подпел последней строке. — Жень, идём скорее к нам! — отвлекаясь от своих незамысловатых плясок воскликнул Юра и подбежал к обладателю чудесного голоса. Не удосуживаясь когда парень отдохнёт от таскания тяжестей, Татищев сразу потянул того танцевать. — Ну давай же, покажи нам как надо! Станцуй, станцуй, станцуй! — Хорошо-хорошо, иду уже, — с некой нежностью произнес танцор и постаравшись пригладить непослушные волосы Юрки, позволил втянуть себя в немного внезапные гуляния. Его звали Женей Дунайским, настоящая душа компании, благодаря которой все до сих пор умудрялись жить относительно мирно. Парень был подтянутым и с пшеничными волосами, что были переброшены на один бок и немного прикрывали правый глаз. Хоть юноша и обладал хорошим музыкальным слухом, играл на четырёхструнной домре и в любой момент мог подпеть, но предпочтения всё равно отдавал пляскам. Душа к танцам больше лежала, да и никто из их маленькой шайки не был против такого. Всё равно все были убеждены, что Дунайскому в народных танцах равных нет: и трепак, и камаринскую, и коломыйку с казачком вам выдаст, если в настроении будет. — А сам-то со мной станцуешь тогда? — беря напари произнес Женя и смеясь перехватил руку Юры, начиная аккуратно кружить его на манер мазурки. Это удавалось достаточно легко, ведь разница в возрасте у парней была достаточно большая и Татищев пока что был едва повыше плеча танцора. Громко хохоча темноволосый радостно принял условия и старался не отставать от старшего. Мастерство Дунайского было неоспоримым, его обычно отточенные до идеала движения всегда становились в разы мягче и осторожнее, если с ним танцевали кто-нибудь из младшеньких. Так и сейчас, обычно быстрые и резкие элементы становились весьма плавными, позволяя ребенку легко подстроиться под музыку. Саша быстренько подскочил с места, вмиг оказываясь рядом с Юрой и Женей, наблюдая горящими глазами как те двигались в ритм Лёшиной домры. — Меня подождите! — почти обиженно крикнул белокурый мальчишка, бросая на землю лошадиные поводья. Быстро оценив обстановку и решив, что кони никуда не денутся за пару минут, ребенок побежал ближе к танцующим. — Дарен! Да успеешь ещё, успеешь! А если ускачут, то кто кибитку повезет? Кого будем тогда запрягать? — не переставая играть, Донской шуточно начал отчитывать младшего, заметив как тот беспечно оставил лошадей непривязанными. — Тебя и запрежем! — самодовольно ответил юнец и для пущего эффекта показал язык Лёше. Неожиданный ответ младшего мгновенно всех рассмешил. Вскоре ребенок и сам перестал дуться, звонко засмеявшись. — А Дарен у нас не пальцем деланный, — произнес Женя и отпустив Юрку, ухватил маленького дерзеца — Дарена Кубанова. Белокурый и курносый мальчонка был их визитной карточкой, которая очаровала всех зрителей своими голубыми глазками и добрейшей улыбкой. Но лишь их компашка и знала, что за ангельской внешностью скрываются чёртки, что обожали шалить и не давали компании скучать. — Мог бы поддержать меня по старой памяти, — притворно обиделся Лёша на Дунайского. — Мог бы, — согласился Женя. — Но не захотел. Довольный собой, танцор лукаво улыбнулся Донскому, чуть дразня его. Кудрявый, приняв это за вызов, усмехнулся и ускорил темп мелодии. Совсем не растерявшись Женя отпустил Кубанова, принявшись в одиночку танцевать. Тем временем, парень, что вышел из леса вместе с Женей и Дареном, аккуратно выкладывал поленышки шалашом и разводя достаточно быстро огонь. Он поправил свои отросшие почти до плеч блондинистые волосы и начал пересчитывать людей, привычка уже. — Лёша здесь, Дарен здесь, Женя с Юрой тоже, Сашка с ними кажется. а Костя где? — блондин нахмурил немного брови, впадая на пару мгновений в ступор и пересчитывая всех на второй круг. Убедившись, что одного человека всё-таки не хватает, он стал оглядываться по сторонам и стараться найти его взглядом. Донской всё продолжал играть на инструменте, Дунайский демонстрировал своё мастерство, Татищев и Дарен рядом пытались подтанцовывать, а Романов хлопал им в такт. Но Костю где потеряли? — Я с Женей ходили за поленьями, Дарен лошадей пас неподалеку, Юра с Сашей должны были сбегать в лес и собрать ягоды с грибами, если есть. А Лёша с Костей получается тогда за рыбалку сегодня отвечают, — вполголоса начал рассуждать парень и уже догадываясь где потеряшка, направился к бережку реки. И вправду, на траве сидел мальчишка с двумя удочками, он больше не смотрел на танцующих, а был полностью сосредоточен на ловле. Длинноволосый подсел рядом и растрепал слегка двухцветную копну юного рыбака. — Михаил Юрьевич! Да перестань же, — возмутился быстро младший, скидывая руку блондина со своей макушки и выронив обе удочки. Мальчик сразу стал вновь приглаживать волосы, создавая пробор между молочными и пряничными прядями. Он не особо любил эту свою особенность во внешности и считал, что когда на голове воронье гнездо, то выглядело всё ещё в разы хуже. — Ты чего один здесь сидишь, Уралов? — проигнорировав возмущения Кости, спросил старший и подхватил себе одну из удочек, что валялась на земле. Он покрутил её у себя в руке пару секунд и хмыкнув себе под нос, подметил, что самодельные удочки Кости стали значительно лучше в последнее время. Сейчас они хотя бы не разваливались в руках и могли выполнять свои прямые функции. — Саша песню новую сочинил, вот все и убежали пробовать обыграть её. Лёша даже удочку бросил, — немного обиженно произнес Костик. — А улов как на зло сегодня вообще не идёт. Карасиков парочка, да сазана одного с божьей помощью выловил. Он хоть и крупноватый, но на семерых всё равно как-то маловато, вот и стараюсь хоть ещё немного поймать. Надеюсь, что может в сетях ещё что-нибудь попалось. Мальчик слегка ссутулился и поджал губы. Он соврет, если скажет, что не хотел бы тоже сейчас прыгать под музыку и развлекаться, а не сидеть у воды одиноко. Миша фыркнул, но прекрасно понял Уралова, тот слишком ответственный для своих лет. — Беги давай. В лесу грибов много, так что если Юра с Сашей не отлынивали, то нам вполне хватит на вечер их, да и несколько рыбёшек тоже дело, — подбадривая произнес длинноволосый и по-дружески пихнул мальчишку в плечо. — А Лёше скажи, что в следующий раз все обязанности он один выполнять будет. Костя сразу оживился, услышав слова друга и улыбнувшись стал быстро собирать все снасти. Дождавшись окончания сборок Уралова, Миша тоже следом поднялся и взял тяжелое ведёрко с водой и рыбинами. Младший быстро закинул всё в кибитку и найдя там свою балалайку, наконец-то тоже убежал веселиться. Блондин же направился обратно к костру, удобно усаживаясь возле него и довольно наблюдая как Донской кидает на него злобные взгляды, ведь Костя действительно передал ему слова Миши. Доиграв мелодию, Лёша сказал что-то Жене на ухо и махнул головой в сторону костра с сидящим там довольным парнем. Дунайский усмехнулся и потрепал Донского за плечо, словно поддерживая его. — Любишь же ты ламать всю малину, Москвоский, — ворча плюхнулся Донской возле огня. — А ты отлынивать любишь, но я же не жалуюсь, — зевнул Миша и хохотнув лёг на спину, закидывая руки себе под голову и довольно прикрывая глаза. — Сегодня ты готовишь. Лёша передразнил блондинистого, но всё равно достал ножичек и принялся счищать чешуйки с рыб. Признавать не хотелось, но он действительно сам виноват, они всегда делят обязанности и он единственный кто сегодня не до конца закончил своё дело. Бросив ещё раз гневный взгляд на Москвоского, что уже на удивление быстро уснул, мужчина смирился со своей участью. «Ладно, пусть уж спит» — пронеслось в голове Донского. Через пару дней начнется ярмарка столичная, вот там они вряд-ли отдохнуть смогут, так что пусть пока есть время веселятся и набираются сил. Впереди их ждёт долгая дорога.