halcyon days [безмятежные дни]

— Как ты думаешь, что это? — спросил Нил, прокручивая в голове возможные варианты, пока Кевин крутил руль Порше. Он вывел их машину с парковки, пожав плечами, когда оглянулся на Нила. — Я не знаю, — сказал он. — Может быть, она снова беременна? — Кевин потянулся, чтобы взять Нила за руку, небрежно переплетая их пальцы над переключателем передач. Бойд-Уайлдс пригласили всех старых Лисов на ужин. К настоящему времени стало традицией — каждый месяц встречаться, чтобы выпить или иным образом поужинать в одном из их домов. Обычно приглашающими были Дэн и Мэтт; иногда наставала очередь Рене и Элисон, поскольку они были единственными двумя парами, у которых действительно были достаточно большие помещения для приема гостей. Нил и Кевин жили в уютной квартире, рассчитанной на двоих, у Аарона и Кейтлин была мансарда рядом с больницей, где они оба работали, а Эндрю жил этажом ниже Кевина и Нила. Он переехал к Роланду после колледжа. Ники был в Германии с Эриком, но когда были запланированы ужины с Лисами, он всегда находил время слетать в Южную Каролину (где, невероятно, все еще жили остальные бывшие Лисы). (У них были другие дома, в других местах, для удобства, особенно для тех из них, кто много путешествовал: у Элисон и Рене были загородные дома в солнечных местах, у Аарона и Кейтлин был домик для отдыха в горах, у Дэн и Мэтта был домик у озера, а у Кевина, Нила и Эндрю была еще одна квартира в Колорадо, где они останавливались ненадолго в перерывах между поездками на игры, но дом, где всегда были их сердца, находился в радиусе 50 миль от Пальметто. Большинство из них оказались в Чарльстоне и его окрестностях, в двух часах езды от Колумбии). Этот ужин должен был быть особенным. Дэн и Мэтт были осторожны по этому поводу, но в сообщении в группе Лисов они сказали, что у них есть что объявить. До этого было два подобных ужина: в первый раз они объявили, что собираются пожениться (что ни для кого не стало неожиданностью), а во второй Дэн сообщила всем, что беременна. — Ты так думаешь? — спросил Нил, откидываясь на спинку сиденья. Дочери Дэн и Мэтта, Давине, было всего четыре, и Нил не знал, планировали ли они завести еще одного. Мэтт обычно рассказывал ему все, а он ничего не сказал об этом. Но тогда, возможно, это было неожиданностью и для Мэтта тоже. — Как ты думаешь, в честь кого они назовут эту девочку? — спросил Кевин, ухмыляясь. Давину назвали в честь тренера Ваймака. — Наверное, мама Мэтта, — предположил Нил. — Или ты, — сказал Кевин. Нил покачал головой. — Стоп. Я знаю, что они любят меня, но не настолько сильно. — В самом деле? Разве Мэтт не говорил тебе, что Джози была в списке детских имен, когда Дэн была беременна Давиной? — Кевин рассмеялся, когда Нил закатил глаза. Джози должна была стать продолжением Джостена, что показалось Нилу нелепым (не совсем. Ему это польстило, и он никогда не смог бы выразить, как много для него значило, что Мэтт и Дэн даже подумывали назвать своего первенца в его честь). Он был рад, что вместо этого они решили почтить память Ваймака. Тренер заслужил это. Ваймак заплакал, когда узнал об этом, а потом попытался выдать это за аллергию. — Они должны назвать его в честь мамы Мэтта, — сказал Нил. — А что, если она все же не беременна? — Что еще это может быть? — спросил Кевин, ведя машину одной рукой, все еще держа руку Нила на рычаге переключения передач. — Они заводят собаку, — предположил Нил. — Или они переезжают. Мэтт переходит в другую команду. — Я надеюсь, что это собака, — сказал Кевин. Нил засмеялся. Кевин всегда приставал к нему, чтобы они завели собаку. Нил думал, что, возможно, он больше любил кошек — у Эндрю и Роланда был кот, и он его любил, — но Кевин мог убедить его сделать что угодно. Они не раз посещали приюты для домашних животных. В конце концов, Нил всегда убеждал Кевина, что с их напряженной жизнью заботиться о собаке будет слишком сложно: в течение сезона они каждую неделю летали по всей стране на игры экси, и их графики едва позволяли иметь время бездействовать. Нил не был против этой идеи, но это было просто непрактично. Он полагал, что им с Кевином обоим придется уйти на пенсию, прежде чем они смогут подумать о том, чтобы завести домашнее животное, а до выхода на пенсию было еще далеко. Нил ненавидел думать об этом, несмотря на то, что это было в далеком будущем. У него еще были годы игры, но Нил хотел играть в экси, пока не упадет замертво на корте. Он знал, что Кевин чувствовал то же самое. Эндрю был более равнодушен к этому, но он также по-прежнему появлялся на каждой тренировке и на каждой игре, которые проводили корт Соединённых штатов и их профессиональная команда. Хотя отчасти для него это было связано с тем, что с ним играли Нил и Кевин. Для посторонних и любопытных глаз, которые их не знали, отношения Эндрю с Кевином и Нилом казались странными. Он жил с Роландом, но был связан с Нилом и Кевином во всех отношениях. Они целовались, спали вместе, часто ужинали и гуляли вместе, и обе их команды (Корт и профессиональная) знали, что происходит. Эндрю не чувствовал необходимости жить с ними: достаточно было знать, что Нил и Кевин живут всего этажом выше него, а знать, что они хотели его и приветствовали его в своей жизни, а их отношения были даже больше. Эндрю действовал на своих условиях, а Кевин и Нил уважали его желания и потребности. Они знали его сердце, а он знал их. Все трое были частью друг друга по-разному, и часто не удосуживались объяснить это людям, которые еще не понимали. Роланд понял, как и остальные Лисы. Больше никому это не нужно было. Эндрю должен был встретиться с Кевином и Нилом за ужином; он что-то делал с Роландом, и тот подвезет его позже. Кевин и Нил отвезут его домой. — Не разочаровывайся, если это не собака, — сказал Нил Кевину, когда они проезжали мимо моря. Их многоквартирный дом находился всего в нескольких минутах езды от пляжа и в приличной пешей доступности. Маршрут утренней пробежки Нила проходил вдоль линии берега. Их квартира в Южной Каролине была местом, где они останавливались в межсезонье в конце весны и начале лета. Они купили дом у океана, когда Эндрю проговорился Кевину, что Нилу нужны хорошие воспоминания о пляже, а не испорченные воспоминания о его матери. Они могли видеть океан из окна своей квартиры, и Нил должен был признать, что там было мирно. Он был счастлив здесь. Южная Каролина означала дом и семью, место, где он действительно мог быть тем, кем всегда хотел быть. Нил Джостен. Где-то в Балтиморе он навсегда оставил свое имя Веснински. В Пальметто он всегда был только Нилом, и у него была семья, которая принимала его таким, какой он есть. — Я постараюсь этого не делать, — сказал Кевин с беззаботной улыбкой на лице. Нил улыбнулся в ответ и поднес их переплетенные руки ко рту, целуя костяшки пальцев Кевина. Ему никогда не надоедало видеть улыбку Кевина. Когда они учились в Пальметто, это было редкостью, но после того, как Рико умер, а Нил и Кевин наконец нашли дорогу домой друг к другу, улыбка стала обычным явлением. Постепенно они сошлись — действительно, это сделал Эндрю. Нил всегда страстно и бессмертно любил Кевина, хотя тогда он называл это просто одержимостью. А Кевин всегда был трагически влюблен в Нила с того момента, как они впервые встретились много лет назад, оказавшись втянутыми в кровавую войну своих семей. Прибытие Нила в Пальметто напугало Кевина, потому что это означало, что безопасность Нила была в опасности, и, прежде всего, Кевин всегда хотел, чтобы Нил был защищен от всего. Он делал вид, что не знает кто такой Нил, но знал с самого начала. Он знал все. (Когда Эндрю понял чувства Нила к Кевину, он стал буфером и прочной опорой, на которую можно опереться, когда Нил почувствовал, что тонет. И в конечном итоге Нил тоже спас Эндрю. Именно поэтому они всегда были связаны. Кевин был золотой нитью, которая проходила через них обоих). После смерти Рико Эндрю сказал Нилу пойти к Кевину и утешить его. Нил так и сделал, вот и все. Не было ничего, что могло бы остановить неизбежность их совместной жизни. Эндрю не был отодвинут на второй план: Кевин и Нил всегда включали его во все, что было между ними, но в Кевине и Ниле, как в паре была определенная динамика, на краю которой Эндрю стоял. Он не возражал против этого, пока они могли быть в его жизни в любом качестве. Находиться рядом с ними было достаточно хорошо, достаточно тепло. И как группа из трёх человек они отличались от пар или по отдельности. Для них это сработало, и это работало последние двенадцать лет. По пути к Мэтту и Дэн Кевин зашел в винный магазин и взял бутылку любимого вина Мэтта. Если бы Дэн действительно была беременна, она бы не смогла пить, но Мэтт с удовольствием выпил бы несколько стаканчиков. Нил тоже мог бы. С тех пор, как умер его отец, и он перестал пытаться скрывать свои секреты от всех, Нил познал радость алкоголя и любил пить, когда его друзья были рядом. Он предпочитал вино водке или пиву, за что Эндрю постоянно его ругал, и этот факт очень нравился Элисон. — Не напивайся сегодня вечером, иначе завтра утром ты не сможешь бегать, — предупредил Кевин, протягивая Нилу бутылку вина. Нил ухмыльнулся. — Останови меня, когда я выпью три бокала, — сказал он. — Я остановлю тебя, когда ты выпьешь два, — Кевин знал пределы возможностей Нила лучше, чем сам Нил. От одного бокала Нил становился навеселе и хихикал; от двух у него кружилась голова, а от трех он переходил грань опьянения. Он был легковесом до мозга костей. Ради Кевина он старался не пить так много. Как только они встретились в колледже, Кевин почти полностью отказался от алкоголя, и теперь он выпивал только одну или две рюмки на вечеринках Лисов или на встречах с их товарищами по команде. Но Кевин всегда говорил, что Нилу следует дать волю, если он этого хочет (и Кевин бесстыдно признался, что ему нравилось, каким развязным становился Нил, когда напивался). На подъездной дорожке уже стояли машины, когда Кевин и Нил остановили Порше возле дома Мэтта и Дэн с оранжевыми ставнями. Снаружи дом был выкрашен в белый цвет, а ставни были не совсем оранжево-рыжими — они были мягче, больше напоминали пастельный закат, — но Дэн не могла жить в доме, не создавая ощущения своего домашнего корта. Нил улыбнулся, как только они припарковали машину у обочины. Ему нравилось приходить сюда. Блестящий кабриолет Элисон и Рене был припаркован рядом с минивэном Мэтта и Дэн на подъездной дорожке, а позади него, вероятно, стояла арендованная машина Ники и Эрика. Аарон и Кейтлин еще не приехали, но они всегда появлялись на этих собраниях в последнюю минуту. Ваймака, Эбби и Би тоже еще не было, но Нил предполагал, что они придут. Их всегда приглашали. Когда Кевин и Нил вышли из машины, дым от барбекю потянулся к ним со двора. Мэтт готовил на гриле, и они могли слышать тихую болтовню и смех, доносившийся на ветру. — Подожди секунду, — сказал Кевин, обогнув машину и сунув ключи в карман. Он поправил воротник рубашки Нила (его не нужно было расправлять), а затем улыбнулся и наклонил голову, чтобы поцеловать его. Нил растаял, держа между ними бутылку вина, когда язык Кевина встретился с его языком. Зеленые глаза Кевина сверкали, солнечный свет падал на траву в широком открытом поле, когда он заправил рыжеватые волосы Нила за ухо. Нил снова позволил локонам отрасти почти до шеи. — Для чего это было? — спросил Нил, желая броситься вперед и снова поцеловать его. Он твердо стоял на ногах и отвернулся, направляясь к воротам, ведущим на задний двор. Кевин последовал за ним, взяв его за руку. — Ты просто красивый, — сказал он. Нил закатил глаза, даже покраснев. Поначалу он был удивлен тем, насколько открытым был Кевин, когда они впервые встретились. Он не знал, что существует такая мягкая сторона Кевина, и сначала не знал, что с ней делать. Но Кевин был честен и щедр в своей привязанности, проявляя к Нилу такое пристальное внимание и теплые жесты, что это почти сразу выявило и более мягкую сторону Нила. Эндрю назвал их отвратительными. Остальные Лисы назвали это тошнотворно-романтичным и тошнотворно-сладким. Рене называла это настоящей любовью, а Мэтт называл это родственными душами. На самом деле, дело было именно в этом: два человека, которых почти всю свою жизнь учили никогда не показывать эмоций, которым говорили, что любовь — это всего лишь фантазия, и которые могли так многое отдать. Они открыли ворота и вошли на задний двор Дэн и Мэтта, держась за руки и идя близко друг к другу. Рене увидела их первой, так как она сидела за столом в патио на стуле лицом к ним. Она улыбнулась и встала, чтобы поприветствовать их. — Рада вас видеть, — сказала она, обнимая Нила. Ее волосы все еще были такими же короткими, как и в колледже, за исключением того, что после окончания учебы она смыла белые и окрашенные в радугу кончики. Теперь это был ее естественный цвет: чернильно-черный. — Мы тоже, — сказал Нил, возвращая ей объятия. Кевин наклонился до ее роста, чтобы обнять ее, тепло улыбаясь. Следующей была Элисон, поднявшаяся из-за столика в патио с бокалом вина в руке. Нил поднял бутылку, которую они с Кевином принесли, и ухмыльнулся, и Элисон повторила выражение его лица. Она наклонилась и поцеловала его в щеку, пахнущая дорогими духами, которыми пользовалась. — Джостен. Хорошо выглядишь, — одна идеально подведенная бровь приподнялась, и Нил ухмыльнулся. — Спасибо. — Мне всегда приятно знать, что мои советы никогда не ускользали от тебя, — Нил сдался во время последнего семестра Элисон в Пальметто и позволил ей внести несколько изменений в его гардероб. Перед выпуском она оставила ему список модных советов. Он все еще где-то хранился у Нила, старый и потертый. То, что он был профессиональным игроком в экси, также помогло: спонсорство и предложения от компаний по производству одежды наполнили гардероб Нила высококачественной дизайнерской одеждой. Половина из них была от Кевина, осыпавшего Нила подарками, которые ему не были нужны. Но Нил все равно носил их все. И оно того стоило, ведь Кевину всегда приходилось снимать их с него в конце ночи. — Эй, я рад, что вы приехали! — настала очередь Мэтта заключить Нила в медвежьи объятия, практически подняв его с ног. На нем был фартук с надписью «Поцелуй повара» и нелепая поварская шляпа. Рядом с домом дымился гриль, наполненный гамбургерами, хот-догами и початками кукурузы. Улыбка Мэтта была такой же широкой, как и всегда, когда он целовал Нила в макушку. — Ооо, ты принес моё любимое. Спасибо, — Мэтт взял у Нила бутылку вина и поставил ее на столик в патио, где Элисон принялась ее открывать. — Вкусно пахнет, — сказал Нил, кивнув в сторону гриля. — Могу ли я помочь? — Я не позволю тебе приближаться к этой еде, пока она не будет готова к употреблению, — сказал Мэтт, отгоняя Нила своей лопаткой. — Достаточно справедливо, — сказал Нил. Он был не самым замечательным поваром; он все еще знал только самое необходимое, чему научила его мать, когда они были в бегах. Кевин и Эндрю готовили для него большую часть еды, когда он не ел еду на вынос. Раздвижная стеклянная дверь в задней части дома открылась, и вышла Дэн с миской чипсов. Давина выбежала за ней босиком, с волосами, заплетенными в замысловатую косу, которая могла быть делом рук Элисон. — Привет! — лицо Дэн просветлело, когда она увидела Кевина и Нила. Она поставила миску с чипсами на стол и одновременно заключила их обоих в объятия, обняв по одной руке за плечи. — Я так рада, что вы здесь. Кейтлин только что звонила, они с Аароном уже в пути. Где Эндрю? — Роланд его подбросит, — объяснил Кевин. Дэн легко кивнула, потянувшись за чипсами. Она взяла пригоршню и запихнула их все в рот сразу. Они пахли сметаной и луком, и Кевин и Нил переглянулись. — Определенно беременна, — беззвучно произнес Кевин, когда голова Дэн повернулась, чтобы последовать за ее дочерью через двор. Нил кивнул в ответ, ухмыляясь. Мэтт однажды рассказал Нилу, что во время первой беременности Дэн он потратил почти пятьсот долларов на пакеты с картофельными чипсами со сметаной и луком. — Дэйви, посмотри, кто здесь! — крикнула Дэн, жестом подзывая Давину. Маленькая девочка выбежала во двор, схватила детскую клюшку экси, лежавшую в траве, и размахивала ею, как бейсбольной битой, вращаясь по кругу. Заметив Нила и Кевина, Давина ахнула, уронила палку и подбежала, чтобы поприветствовать их. — Дядя Нил! Дядя Кевин! — она побежала к ним, и Нил наклонился и подхватил ее, прежде чем она споткнулась о босые ноги. — Привет-привет-привет! — Привет, малышка, — сказал Нил, укладывая ее обратно, когда она извивалась в его руках. Давина никогда не любила, чтобы ее сдерживали. Она подпрыгнула перед ними, обнимая ногу Кевина. — Bonjour, mon chouchou, — улыбнулся Кевин и погладил Давину по макушке, прежде чем она убежала обратно во двор, чтобы снова взять свою клюшку экси. Нил на секунду был очарован мягкостью голоса Кевина и его глаз. Дэн была для Кевина почти сестрой, и после смерти Рико они стали намного ближе, поэтому он всегда относился к Давине с нежностью. Он говорил по-французски только тогда, когда разговаривал по телефону с Жаном или когда был рядом с дочерью Дэн и Мэтта. — Перестань называть моего ребенка капустой, — сказала Дэн, обвиняя Кевина пальцем. — Я капуста! — крикнула Давина из травы. Мэтт рассмеялся. — Пусть она будет капустой, если хочет, детка, — сказал он. — Ей нравится это. — Это выражение нежности, — сказал Кевин, снова взяв Нила за руку. Нил прислонился к нему, наблюдая, как Давина бегает взад и вперед по двору. На обоих концах было установлено по две точки ворот, и Давина мчалась от одной к другой, вертясь и прыгая. Нилу всегда нравилось ее упорство. Да, она была бегуном, и иногда она напоминала ему самого себя. Упрямая и невероятно преданная. И, конечно же, гениальный игрок в экси, хотя ей было всего четыре года. Чудо, конечно. Дэн выведет ее на площадку, как только она подрастет и сможет играть в Малой лиге. — Где Ники и Эрик? — спросил Нил, когда Дэн присоединилась к Элисон и Рене за столиком в патио. — Мы видели их машину. — Внутри, — Дэн сделала жест в сторону двери. — Они помогают с десертом. Кевин потянул Нила за руку, ведя его в дом. Их встретил запах шоколада и клубники, сладкий и приторный. Ники и Эрик оккупировали кухню, по локоть занимаясь готовкой. Глаза Ники расширились, когда он увидел Нила и Кевина, и он немедленно прекратил свои дела и обнял их. — Привет! Вы здесь! Боже мой, я скучал по вам, ребята, — прошло около месяца с тех пор, как Клозе в последний раз посещали Штаты. — Привет, Ники. Рад тебя видеть, — Нил ответил на его объятия и принял то, что дал ему Эрик. — Что вы, ребята, делаете? — Фондю, — сказал Эрик. — Шоколад и маршмеллоу, — добавил Ники. — Эндрю сказал мне по телефону, что не придет, если не будет чего-нибудь, что удовлетворит его сладкоежку, — наглая ложь, поскольку Эндрю говорил это на каждом из этих ужинов, а он всегда приходил, несмотря ни на что. Ники иногда привозил ему шоколад из Германии. — Ему это понравится, — сказал Нил, глядя на горшок с растопленным шоколадом на кухонной стойке. Эндрю, вероятно, даже не стал бы макать в него фрукты; он бы просто ел фондю. — Лучше бы так и было, — Ники поднял бровь и вернулся к своей работе. — Эрик и я работаем над горячей плитой с тех пор, как приехали сюда. — Ты вызвался, чтобы мы это сделали, — напомнил ему Эрик, от чего Ники поморщился. Эрик улыбнулся и с любовью посмотрел на своего мужа, прежде чем наклониться, чтобы поцеловать его. — Как ваши дела, ребята? — спросил Кевин, прислонившись к кухонному столу. Нил стоял рядом с ним, удобно прижимаясь к его боку. Кевин обнял Нила за талию и инстинктивно притянул его ближе, даже не задумываясь об этом. — Полет прошел нормально? Ники начал восторженный рассказ об их путешествии, и Нил заметил, что его взгляд скользнул мимо раздвижных стеклянных дверей. Его взгляд снова остановился на Давине. Дэн и Рене сейчас играли с ней в экси, устраивая мини-схватку. Когда Давина подошла достаточно близко к матери, Дэн подхватила ее и начала щекотать, осыпая ее лицо поцелуями, от которых Давина громко визжала и смеялась. Мэтт и Дэн были единственными Лисами, у которых был ребенок. Рене и Элисон упомянули, что думают об этом, но им это не показалось срочным. Ники и Эрик ничего не сказали о своих планах на будущее, хотя Ники заявил, что у него лихорадка каждый раз, когда он был рядом с Давиной. У Аарона и Кейтлин была собака по кличке Момо, и, вероятно, на этом для них все и закончится. Они были довольны своей жизнью. Все они тоже были женаты, кроме Кевина, Нила и Эндрю. Прошло двенадцать лет, и Нил никогда серьезно не думал о браке или детях: достаточно было просто иметь Кевина (и Эндрю). Он никогда не считал себя человеком, любящим женитьбу и детей. Кевин, возможно, и был — нет, он знал, что Кевин был, — но Кевин никогда ничего ему не говорил, настолько же довольный их жизнью, как и Нил. И Нил знал, что Эндрю не заботит ни одна из этих вещей. Он не знал, почему думает об этом сейчас. Он уже был рядом с Давиной, и подобные мысли никогда не приходили ему в голову. Он был на свадьбе Дэн и Мэтта, Эрика и Ники, Элисон и Рене, Аарона и Кейтлин, и все это с разницей в несколько лет после окончания колледжа, и он никогда не чувствовал необходимости идти под венец с Кевином. Им это никогда не казалось необходимостью. Они были счастливы такими, какие были. Мэтт на протяжении многих лет намекал: «Когда вы, ребята, собираетесь связать себя узами брака?» и Ники тоже: «Знаешь, мы все ждем, когда вы поженитесь», — но Нил и Кевин отшутились. Эндрю однажды сказал им: «Вы знаете, что вы двое можете делать все, что захотите». Подразумевалось, что Эндрю в любом случае будет частью их жизни, какой бы путь они ни выбрали. И это было правдой. Но это никогда не казалось чем-то нужным Нилу или Кевину. Однако он никогда особо не задумывался о том, хочет ли он этого. Брак мог бы быть хорошим, возможно. Но с ребенком будет сложно. Нил вспомнил свои мысли в машине ранее: с их занятой жизнью даже взять собаку было бы слишком. Ребенок был на десять шагов дальше этого. Так что думать об этом было бесполезно. Но Нил все еще не мог избавиться от того, как его глаза следили за Давиной через двор, когда она бежала между Дэн и Рене. Он винил в этом гормоны (что на самом деле не было оправданием, потому что Нил принимал тестостерон со второго года обучения в Пальметто, и к настоящему времени у него было достаточно времени, чтобы приспособиться. Все, что гормоны сделали, это сделали его голос более глубоким, немного изменили его тело, повысили его сексуальное влечение и заставили его отрастить волосы в странных местах). Нил никогда раньше не думал о том, чтобы завести ребенка. Во всяком случае, не серьезно. — Детка, — сказал Кевин, и Нил был так поражен этим словом, что чуть не подпрыгнул. Он снова повернулся к Кевину, широко раскрыв глаза. — Хм? Кевин смотрел на него с беспокойством и протянул руку, чтобы погладить Нила по лицу. — Ты в порядке, детка? Нил кивнул, повернувшись лицом к руке Кевина и поцеловав его ладонь. Он взял свою руку и переплел их пальцы, сжав один раз. — Я в порядке. Извини. Просто отключился на минуту, — он улыбнулся и поднял лицо вверх, ожидая, пока беспокойство в зеленых глазах Кевина исчезнет. Кевин с минуту изучал его лицо, прежде чем улыбнулся в ответ и наклонился, чтобы сжать их губы в сладком поцелуе. Его руки обвили Нила за талию, притягивая его ближе. Нил всю оставшуюся ночь пытался отвлечься от мыслей о детях, и в основном ему это удавалось. Пока вино не было налито. И только когда Нил допил третий стакан, навязчивые мысли о будущем вернулись. До этого он пережил прибытие Аарона и Кейтлин, не позволяя снова отвлечься на Давину. Ваймак, Эбби и Би прибыли в то же время, когда Роланд высадил Эндрю, потому что Эндрю прошел через задние ворота вместе с Би. Эндрю о чем-то ей рассказывал, а она внимательно слушала, ее улыбка была такой же мягкой, как и всегда. К тому времени, как Эндрю добрался до места, Нил допил только второй стакан. Эндрю поприветствовал Кевина и Нила поцелуем для каждого из них, притянув Кевина за воротник, а затем Нила, чтобы чмокнуть их в губы. Нил еще немного задержался на своем: он всегда так делал с Эндрю. Эндрю дал ему еще несколько секунд, зарывшись рукой в ​​волосы Нила на затылке, прежде чем положить руку ему на грудь и осторожно оттолкнуть его назад. На его лице было то старое знакомое выражение, которое заставило Нила ухмыльнуться. Это было то самое «я тебя ненавижу», стопроцентный взгляд, карие глаза стали мягким золотом. Ваймак обнял Кевина, когда они поздоровались, и они оба задержались, помогая Мэтту закончить приготовление еды. Элисон и Рене заставили Нила сесть с ними за стол и выпить. — На этот раз мы думаем о Барселоне, — сказала Элисон, водя пальцем по краю своего бокала. Они говорили о том, куда они с Рене собираются поехать в отпуск на четвертую годовщину свадьбы. Они путешествовали каждый год, начиная с медового месяца на Санторини. — Барселона хороша, — сказал Нил, делая еще один глоток из стакана. Он почти закончил свой второй. — Однажды мы проезжали там. Однако пробыли там недолго. «Мы» означало Мэри Веснински и Нила до его перехода, двух людей, которых больше не существовало, но сказать это не помешало бы. Нил уже давно оправился от своего прошлого и научился говорить о нем, не паникуя и не погружаясь в воспоминания. — Я бы еще хотела увидеть Португалию, — задумчиво сказала Рене. — Мы сделаем и то, и другое, — беззаботно пожала плечами Элисон, и Рене улыбнулась. Эндрю сидел рядом с Нилом за столиком в патио, положив одну руку на колено Нила, лениво рисуя пальцами узоры на штанине, пока он слушал, как Давина рассказывала ему историю. Другой рукой он подпирал подбородок, опираясь локтем на стол. Он не выглядел скучающим: он сосредоточился на Давине, увлеченный ее историей, хотя почти не реагировал. Давина не возражала; она уже привыкла к поведению своего дяди Эндрю. Она знала, что он все еще ее слушает, и этого было достаточно. Именно тогда мысли Нила снова обратились к будущему, когда он наблюдал за Эндрю и Давиной, а Элисон наполнила его бокал вином, пока он не смотрел. (Элисон очень развлекал пьяный Нил, поэтому во время таких мероприятий она всегда пыталась уговорить его выпить третий бокал. Ей так часто это удавалось, потому что Нил обычно отвлекался на Эндрю или Кевина, что позволяло Элисон налить в его стакан еще вина). Наглядный пример. — Пялишься, — пробормотал Эндрю уголком рта, когда в рассказе Давины возникла пауза. Нил бесстыдно ухмыльнулся, уже слишком привыкший к обвинениям. — Он всегда пялится, — сказал Кевин, подходя к стулу Нила. Он наклонился, чтобы поцеловать Нила в шею, что заставило Нила одобрительно мычать, а затем повернул голову и коснулся губами щеки Эндрю. — И я его не виню, — он улыбнулся, когда Эндрю закатил глаза. — Болван, — сказал Эндрю. Кевин пожал плечами и занял свободное место с другой стороны от Нила. Нил взял свой стакан. — Какой это бокал? — спросил Кевин, его глаза теперь стали немного настороженными. — Третий, — сказала Элисон. Глаза Рене сверкали весельем. — Детка, — Кевин покачал головой с раздраженной, но нежной улыбкой на губах. — Мы еще даже не ели. — Это не моя вина, — Нил сделал глоток, а затем икнул. — Нил уже пьян? — спросил Мэтт, стоя у гриля. — О, парень. Нам нужно, чтобы эта еда была на столе прямо сейчас. — Эй, я не так уж и плох, — пытался защититься Нил. — Нет, ты веселый, — сказала Дэн. Она ухмылялась. — Но я хотела бы сделать наше большое объявление, прежде чем ты украдёшь мою славу. — Как будто мы все еще не знаем, что это такое, — закатила глаза Элисон, заслужив мягкий выговор «Элисон» от Рене. Дэн ухмыльнулась, не обижаясь. — Я знаю, что вы, вероятно, все так делаете, поэтому я также знаю, что на этот раз вы не делали ставку на это. Слишком легко. — Нам просто нравится это делать, — сказал Мэтт, начиная расставлять тарелки с едой на столе. Ваймак и Эрик помогли ему. «Это» означало ужины в окружении семьи. — Продолжай, пожалуйста, — сказал Ники, садясь. — Тебе даже не нужно оправдание. Я живу ради наших ежемесячных встреч. «Я тоже» — с теплотой подумал Нил. Он улыбнулся про себя, делая еще один глоток из стакана. Пальцы Кевина пробегали по его руке, лениво рисуя узоры на его коже. Он перевернул руку на подлокотнике кресла и позволил пальцам Кевина пройтись по его ладони, пока они не вошли в промежутки между его собственными пальцами. В то время как остальные легко перешли к знакомому подшучиванию, Кевин наклонился и прошептал Нилу на ухо: — Я люблю тебя, — его губы мягко прижались к челюсти Нила. — Ты знаешь? Нил ухмыльнулся. — Да, я знаю. Я тоже тебя люблю, — они говорили шепотом, но Эндрю все равно их слышал. Эндрю не улыбнулся и ничего им не сказал, но выглядел умиротворенным. И его глаза сказали всё. Как только Мэтт сел за стол, ужин уже начался, еда была сложена на тарелках в центре. Нил задавался вопросом, как долго они будут ждать, чтобы сделать свое заявление. Обычно это делали во время десерта — последние два раза было именно так. Пока бывшие Лисы ели и разговаривали друг с другом, Давина забралась под стол и вернулась на другую сторону, чтобы сесть на колени матери. Дэн погладила ее по волосам. Нил наблюдал за ними и допил свой третий бокал вина, гадая, каково было бы быть отцом. Мэтт был хорош в этом. Это было очевидно с момента рождения Давины. Мэтт безумно любил свою дочь и сделал бы для нее все. Он баловал ее и следил за тем, чтобы она никогда не была несчастна. Он учил ее экси, когда она научилась ходить, и был с ней терпелив, сопровождая ее на каждом шагу. Всякий раз, когда Мэтт и Нил разговаривали по телефону или встречались за обедом, Мэтт в течение часа рассказывал о новых событиях в жизни Давины, и в его глазах горел такой свет, такая теплота, что Нилу почти хотелось сфотографировать каждый раз. Ему было интересно, каким будет Кевин как отец. Через стол Нил наблюдал за Ваймаком, который тихо говорил со своим сыном о чем-то в их личном разговоре. Они оба улыбались, а Кевин хихикал. Поначалу это было медленное привыкание, после того как Тренер узнал, что он отец Кевина. Им пришлось сделать маленькие шаги. Но Нил наблюдал за развитием событий и трепетал перед каждым моментом. Ваймак был хорошим отцом. Настолько хорошим, насколько он мог бы быть. Он очень старался. Нил думал, что это означает, что Кевин будет великолепен. Рука на его запястье отвлекла Нила от мыслей, и он повернулся, чтобы увидеть, что Эндрю внимательно наблюдает за ним. Нил знал, что Эндрю сможет увидеть мысли на его лице одним лишь взглядом, но бесполезно было пытаться улучшить выражение его лица. Поэтому он просто встретился взглядом с Эндрю и развел руками. Эндрю поднял бровь, но его большой палец коснулся точки пульса Нила на запястье. Часть Нила была в ужасе от этих мыслей, этих желаний. Он вырос с Натаном Веснински как отцом, и это ранило его во многих отношениях. Он не хотел быть похожим на Натана. Он беспокоился, что ничего не сможет с этим поделать. Он не хотел причинять вред своему ребенку или ребенку Кевина из-за чего-то, что он не мог контролировать, и это было достаточной причиной, чтобы не иметь ребенка. Эндрю наклонился вперед, положив руку на шею Нила. Его губы прижались к уху Нила, и он прошептал: — Ты не он. Ты никогда не был им и никогда не будешь. Никто больше не услышал этих слов, только видели, как Эндрю притянул Нила к себе, а Нил закрыл глаза и выдохнул. Даже по прошествии всего этого времени он все еще терял дар речи от того, насколько глубоко Эндрю знал его. Как ясно Эндрю мог читать его мысли. Впервые Нил всерьез задумался о том, каково было бы иметь ребенка от Кевина Дэя. Конечно, они могли усыновить ребенка, и всегда существовало суррогатное материнство. Но Нил… он не знал почему, и ему не хотелось слишком глубоко это анализировать, но какая-то часть его хотела попробовать выносить ребенка самому. Он предполагал, что ему придется прекратить прием тестостерона и противозачаточных средств, но… Он думал, что с ним, возможно, все в порядке. На втором курсе, когда Нил впервые начал принимать гормоны, он решил сделать серьезную операцию, но от других операций воздержался. Первый врач, к которому он обратился по поводу тестостерона, еще до того, как он начал, спросил его, хочет ли он сохранить какие-нибудь из своих яйцеклеток, и Нил, долго не раздумывая, ответил «нет». Тогда это не казалось важным или необходимым. Теперь он задавался вопросом, стоило ли ему сказать «да». Он думал с какой-то упрямой надеждой, что, вероятно, теперь он все еще сможет забеременеть (или, может быть, это было принятие желаемого за действительное), и его доза тестостерона с самого начала всегда была низкой, хотя несколько лет назад у него прекратились менструации. Ему придется поговорить со своим нынешним врачом, и ему, вероятно, придется провести еще несколько исследований самостоятельно, и ему определенно придется подготовиться к насмешкам, с которыми он столкнется со стороны общественности, если он решит, что хочет это сделать. Мир экси оказал большую поддержку, когда Нил официально объявил себя трансгендером на последнем курсе в Пальметто во время интервью с Кэти Фердинанд (Кевин сидел рядом с ним, держа его за руку, а Эндрю молча наблюдал из первого ряда), но всегда находились скептики. Нил знал это. Он не был наивным. У него была хорошая система поддержки и семья, которая его любила, но он получил свою долю неприятных комментариев от людей в Интернете, и он не раз подвергался осуждающим взглядам и отвращенным насмешкам. Это было непросто, но стало легче, когда Кевин и Эндрю были рядом с ним, а Лисы — за его спиной. Нил никогда не позволял негативу мира сбить его с толку. Он позволял матери и отцу делать это всю свою жизнь, но как только он представился как Нил Джостен, с этим было покончено. Но это было другое. Это было не просто быть трансгендером, а иметь ребенка от транс-мужчины, и реакция, вероятно, была бы хуже, чем все, что Нил видел раньше. Однако он прошел через ад и вернулся. Он пережил самые ужасные физические пытки и боль. Он был совершенно уверен, что сможет пережить это. Если бы он этого очень сильно хотел. — Нил, — сказал Эндрю, сжимая его колено достаточно сильно, чтобы отвлечь его от мыслей. Нил отключился на пять минут, достаточно долго, чтобы Кевин это заметил и прервал разговор с Ваймаком, чтобы с беспокойством посмотреть на Нила. — Обещай мне, что с тобой все в порядке? — тихо спросил Кевин. Нил проигнорировал слегка обеспокоенные взгляды, которые бросали на него другие Лисы: для Нила не было чем-то необычным исчезнуть вот так в его голове, но это случалось все реже и реже, чем дольше он был с Кевином. В колледже он был более склонен к этому. Он улыбнулся и убедился, что все в это поверили. — Я в порядке. Просто устал, — это было правдой. Алкоголь вызывал у него сонливость. Кевин потер его спину, и тепло его руки разлилось по всему телу Нила. Он вдруг почувствовал себя спокойным, расслабленным. Он посмотрел на Кевина и снова представил себе отцовство. Представлял, как они через год или два придут на ужины Лисов с младенцем на руках. Ребенок с рыжеватыми волосами Нила и зелеными глазами Кевина. А когда они вырастут, у них будет острый ум и непоколебимая преданность Эндрю. В них будут все его лучшие качества, все то, что Кевину и Нилу нравилось в Эндрю. Ребенок будет представлять собой опасную комбинацию всех трех из них. Нил улыбнулся. Это была неплохая картина. * И действительно, Дэн и Мэтт сделали важное заявление во время десерта. Когда Дэн сообщила всем, что она снова беременна (никого не удивив), все обрадовались. Мэтт стоял рядом со своей женой, сияя от гордости, а Давина визжала от радости от перспективы иметь младшего брата или сестру. Она хотела младшего брата. Все это время Нил улыбался, наполовину из-за алкоголя, наполовину из-за мыслей, проносившихся у него в голове. Он хотел этого. Он хотел того же, что было у Мэтта и Дэн. Все это. Каждая его часть. Возможно, он был пьян, но в этом он был уверен. Когда десерт был закончен и тарелки начали убирать со стола, Эндрю затащил Нила в дом, пока они помогали с уборкой. Нил позволил себя потянуть, крепко сжимая пальцы Эндрю. Эндрю потащил его через весь дом, пока они не добрались до ванной в коридоре. Эндрю запер их, повернул лицо Нила так, чтобы встретиться с ним глазами, и изучал его. — Это не просто детская лихорадка, вызванная пьянством, — сказал он. Это был вопрос, который закончился через некоторое время, и Нил покачал головой. — Это не так, — тихо сказал он. — Я хочу этого, Дрю. Я очень, очень этого хочу, — он был удивлен тем, насколько сильно. Оно появилось из ниоткуда. (Но, возможно, оно существовало там уже долгое время, и Нил просто не давал ему возможности вырасти). Эндрю еще минуту смотрел на него, наблюдая за его лицом. — Ты уверен, — сказал он в конце концов. Когда Нил снова кивнул, Эндрю притянул его за воротник и поцеловал. — Это твое тело. Твоё решение. Я с тобой, — и это было так просто. Еще в колледже, когда Эндрю и Нил впервые встретились, все было не так просто. Когда Эндрю узнал, что Нил трансгендер, между ними возникла напряженность и дистанция, которая мучила Нила в течение нескольких месяцев. Вначале он мог достаточно убедительно выглядеть мужчиной. Он уже много лет говорил тихим голосом, носил короткие волосы и одевался по-мужски. Но в тот момент, когда он сунул руку Эндрю под рубашку в доме Колумбии, прежде чем они увезли Эндрю в Истхейвен, все изменилось. Эндрю нащупал биндер Нила и знал. Нил воочию видел женоненавистничество Эндрю и знал, что Эндрю может возненавидеть его еще больше, когда узнает правду, но он рискнул этим ради завоевания его доверия. Эндрю потребовалось огромное количество алкоголя, двадцать пачек сигарет, а также множество дополнительных занятий с Би и спаррингов с Рене, прежде чем он смирился со своими чувствами и понял, что Нил — это Нил, независимо от того, как он себя представляет. После этого между ними возникла постепенная, но устойчивая близость. Прошло около года, прежде чем с ними все стало на свои места и все стало по-настоящему комфортно. А двенадцать лет спустя Эндрю полюбил Нила так же сильно, как никогда. Нил обнял Эндрю, притягивая его ближе. — Спасибо, — он укусил Эндрю за ухо, его грудь наполнилась теплом. — Я тебя люблю. Эндрю проигнорировал это. — Ты должен сказать Кевину. Но подожди до завтра, когда ты протрезвеешь. — Я хочу рассказать ему сегодня вечером, — сказал Нил, снова и снова касаясь губами Эндрю. — Я не хочу ждать. Эндрю вздохнул, его дыхание коснулось лица Нила. Нил ухмыльнулся. Они оставались в ванной достаточно долго, чтобы Нил поставил Эндрю засос, а Эндрю ответил тем же. К тому времени, как они вышли в коридор, Нил был мокрым и возбужденным, и он хотел, чтобы Кевин позаботился об этом. Им нужно было скорее вернуться домой. Когда они вернулись на задний двор, Кевин одарил их понимающей и озорной улыбкой. Проходя мимо, Эндрю провел рукой по руке Кевина, а затем пошел поговорить с братом. Нил прижался к боку Кевина, подняв лицо для поцелуя. Когда руки Кевина скользнули вокруг его талии, он удовлетворенно вздохнул. — Наверное, нам стоит отвезти тебя домой, — пробормотал Кевин ему в губы. Нил кивнул. — Вероятно, — его желудок был полон еды, которую он съел сегодня вечером, — он чувствовал, как тяжесть ожидания и предвкушения гудит в желудке. Как Кевин воспримет это? Был бы он счастлив? Хотел ли он вообще стать отцом? Он никогда ничего не говорил. Он никогда не давал Нилу никаких намеков. Раньше он только сказал, что хочет собаку, а не ребенка. А теперь Нил задумался об этом, поэтому остановился, прежде чем сошел с ума. Он прислонился к Кевину и позволил ему поддержать свой вес. — Думаю, нам лучше начать прощаться, — сказал Кевин, прижимая Нила к себе. Ваймак был к ним ближе всех, поэтому Кевин обнял отца и улыбнулся. — Скоро увидимся, папа. Эбби подошла к Ваймаку и взяла его за руку. — Да, увидимся, — она улыбнулась и поцеловала Кевина в щеку, затем Нила. — Аккуратно водите. Позвоните нам на следующей неделе. Ваймак с любовью покачал головой, увидев пьяное состояние Нила. — Три стакана. Каждый раз. Я до сих пор поражаюсь этому. Би подошла попрощаться и обняла их обоих. — Было чудесно увидеть вас снова. Один за другим Кевин и Нил попрощались с остальными Лисами. Ники крепко обнял их обоих и пообещал увидеться с ними на следующем ужине в следующем месяце. Настала очередь Элисон и Рене вести мероприятие, и девушки пообещали, что к тому времени вернутся из отпуска в Барселоне. Дэн и Мэтт ухмыльнулись Нилу, когда увидели, что он прислонился к Кевину. — Двенадцать лет, а ты все еще легковес, — Мэтт покачал головой, обнимая Нила. — Никогда не меняйся, Нил, никогда не меняйся. — Мы любим вас, ребята. Спасибо, что пришли, — сказала Дэн, похлопывая их обоих по спине. — Поздравляю, Дэн, — сказал Нил, возвращая ей объятия. — Серьезно. Я очень рад за вас, ребята, — он надеялся, что не преувеличивает. Улыбка Дэн была теплой. — Это действительно много значит, Нил, — ее глаза сверкали, когда она потерла живот. Он еще не был виден, но Мэтт все же положил подбородок на плечо Дэн и положил свою руку на ее руку. Нил почувствовал, как что-то перевернулось в его сердце. — Эй, если это мальчик, мы назовем его Абрамом. — Нет. Не делай этого, — Нил пытался протестовать, но Дэн и Мэтт этого не услышали. Кевин громко рассмеялся. — Слишком поздно. Мы уже приняли решение еще до того, как он был зачат, — сказал Мэтт. — Сразу после рождения Дэйви мы сказали: «Если у нас когда-нибудь появится еще один, мы назовем его в честь Нила». И ты тоже будешь крестным отцом. Если ты хочешь. И ты должен это сделать, потому что ты мой лучший друг и ты готов на все для меня. Нил застонал. — Ребята, вы меня убиваете. — Будь благодарен, засранец, — сказала Дэн, слегка ударив его по руке. — Мы тебя любим. Для меня будет честью назвать нашего ребенка в твою честь. Это значит, что ты потрясающий. — Детей Бойд-Уайлдс называют только в честь легенд, — добавил Мэтт с улыбкой на лице. — Все эти годы ты до сих пор не осознаешь, какое влияние ты оказываешь на всех нас, — прошептал Кевин на ухо Нилу, заставляя его дрожать. Нил почувствовал его улыбку, когда губы Кевина скользнули по его щеке. — Пойдем домой, пока я не заплакал, — сказал Нил. Они все засмеялись. Пьяный Нил также был эмоциональным Нилом, если он был пьян достаточно долго. И это было достаточно долго. — Никогда больше не подпускай Элисон к моему бокалу с вином, — он бросил на Кевина обвиняющий взгляд, как будто его работа заключалась в том, чтобы присматривать за Нилом. Кевин только поцеловал его. Эндрю попрощался со своим братом и Би и присоединился к Кевину и Нилу у ворот. Они прошли через двор к Порше, где Эндрю скользнул с переднего сиденья на заднее. Кевин помог Нилу сесть на пассажирское сиденье, качая головой и посмеиваясь, когда Нил продолжал пытаться его поцеловать. Пьяный Нил отличался тремя качествами: эмоциональный, сонный и резвый. Когда Кевин сел на водительское сиденье и завел машину, Нил украл одну из его рук и опустил ее на промежность, потирая ею штаны. Дыхание Кевина участилось. — Детка, — сказал он с ноткой предупреждения в голосе. — Мне нужно ехать домой. — Ты можешь водить машину одной рукой, — сказал Нил тихим голосом. — Я видел, как ты это делал. Ты сделал это по дороге сюда. — Нил, — сказал Эндрю сзади. Его голос стал резче, и Нил вздохнул и позволил Кевину вернуть свою руку. Он скрестил руки на груди и несчастно надулся. — Это твоя вина, — бросил он через плечо Эндрю. — Тебе не следовало целоваться со мной в ванной. — Я ни за что не буду извиняться, — категорически сказал Эндрю. Кевин ухмыльнулся. — И насколько я помню, ты не сделал ничего, чтобы остановить меня. — Он никогда этого не делает, — заметил Кевин, на что Эндрю согласился, указав пальцем. Нил закатил глаза. — До дома всего десять минут езды, — сказал Эндрю, когда Нил начал ерзать на своем месте. Они уже были в пути, и Кевин решительно смотрел вперед. — Я никогда не был терпеливым человеком, — напомнил им обоим Нил. Он продолжал думать о ребенке — своем ребенке, будущем ребенке его и Кевина — и это вызвало у него желание начать пытаться его завести. Прямо сейчас. Он задавался вопросом, изменит ли он свое мнение, когда будет трезвым, но нет. Нил прервал эту мысль еще до того, как она началась. Он знал, чего хочет. Он принял решение. Наблюдение за Дэн, Мэттом и Давиной укрепило его. Нил снова повернулся на своем месте, чтобы посмотреть на Эндрю, который пристально встретил его взгляд. Эндрю всегда мог читать его мысли. Кевин тоже мог, большую часть времени, но с Эндрю это было глубже. Карие глаза Эндрю стали золотыми, когда он посмотрел на Нила, и Нил увидел в них все. Будущее, и уверенность, и любовь, и верность, и обещание Я с тобой, и невысказанные слова Я буду рядом. Эндрю сказал это в ванной — это было тело Нила, его решение. Нил знал, что Эндрю будет с ними, несмотря ни на что, но ему хотелось знать, действительно ли Эндрю этого хотел. Он не догадался спросить, и ему было неловко из-за этого. Снова прочитав его мысли, Эндрю достал телефон и отправил Нилу сообщение. Я позабочусь о том, чтобы у них было детство, которого у меня никогда не было. А потом, через минуту: Перестань так много думать. Я сказал, что я с тобой. Я имел в виду это. Когда Нил снова повернулся вперед, он улыбался. * В их многоквартирном доме Эндрю поцеловал Кевина и Нила на ночь, нежно и продолжительно, прежде чем выйти на пятом этаже, где он жил с Роландом. Как только Нил и Кевин остались одни в лифте, Нил обнял Кевина, подпрыгнул и обхватил его ногами за талию. Кевин засмеялся и поймал его, поддерживая. — Ты — угроза, — прошептал он, кусая нижнюю губу Нила. — Всегда, — застенчиво сказал Нил. Кевин лизнул его рот и глубоко поцеловал, одна рука обвила его за талию, поддерживая, а другая запуталась в волосах Нила. Нил застонал и прижался к нему. Когда двери открылись, Кевин понес Нила по коридору в их квартиру, возясь с ключами, пытаясь вставить их в замок. Нил сосал его шею, пока Кевин отпер дверь и вошел внутрь. Кевин ногой закрыл ее за ними, уронил ключи на пол и вылез из обуви. — Уже поздно, — слабо пробормотал он в губы Нила, как будто это было оправданием. Нил усмехнулся. — Мне все равно. И завтра у нас нет тренировки. Ты нужен мне, Кев. Пожалуйста, — он снова наткнулся на него, издав тихий, беспомощный звук, а Кевин застонал и понес его в спальню. Нил сорвал с Кевина рубашку и спустил с него штаны, желая получить его член. Он прикусил губу, кожу уже покалывало от одной лишь мысли о том, что Кевин наполнит его. — Ты такой красный, детка, — прошептал Кевин, проводя тыльной стороной пальцев по розовым щекам Нила. Его зеленые глаза смотрели на Нила на кровати с возбуждением и обожанием. — Это вино, — сказал Нил, снимая рубашку и отбрасывая ее в сторону. Кевин засмеялся, а затем наклонился и взял в рот один из сосков Нила. Он сосал, пока его рука потирала другую сторону груди Нила. Спина Нила выгнулась, его рука запуталась в волосах Кевина. — Ебать. — Чего ты хочешь? — прошептал ему в кожу Кевин, проведя языком по соску. Нил вздрогнул и снова застонал. — Ты меня съешь? — он спросил. — А потом трахни меня. Я хочу, чтобы ты был внутри меня. Кевин не ответил, вместо этого придвинулся ниже и осыпал поцелуями живот Нила, пока не добрался до его штанов. Кевин расстегнул их и медленно стянул вместе с мокрыми трусами Нила. Нил раздвинул ноги и заскулил, когда Кевин укусил его за бедра. — Ты был таким с тех пор, как Эндрю повел тебя в ванную? — прошептал Кевин, проведя пальцем по щели Нила. Он провёл им сквозь тяжелую влагу вверх и вниз, осторожно нажимая кончиком пальца. Он слегка потер клитор Нила, и тот выгнулся, умоляя о большем. — Бля, Кев, мне нужно… — Я знаю, детка, — Кевин поцеловал его бедро, а затем наклонил голову и провел языком по клитору Нила, обхватив руками его ноги. Нил прижался к языку Кевина, запрокинув голову назад. Язык Кевина погрузился глубоко, умело находя все сладкие места Нила. Нил дрожал на кровати, все его тело было теплым, живым и наэлектризованным. Он держал Кевина за затылок и прижимал его к себе, по очереди стеная и скуля, пока Кевин сосал самую чувствительную часть его тела и скользил двумя пальцами в его киску. — Кевин, — заскулил Нил, шире раздвигая ноги. — Блин, Кев, это так приятно, — язык Кевина двигался медленно — не торопиться и дразнить Нила было одним из любимых занятий Кевина — и это было мучительно. Через десять минут Нил понял, что долго не протянет, поэтому похлопал Кевина по плечу и поднял его. Кевин вытер рот тыльной стороной ладони, а затем поцеловал Нила с отвратительной ухмылкой, прижимаясь всем своим весом к нему сверху. Теперь Нил мог чувствовать, как член Кевина скользит по его киске, и он раздвинул ноги шире, тихо постанав в рот Кевина. — Сегодня никакого презерватива, — прошептал он, проводя ногтями по спине Кевина. — Войди в меня, — его желудок затрепетал. Поскольку он все еще принимал гормоны и противозачаточные средства, риск того, что он забеременеет, был крайне низким, и раньше они делали это без каких-либо проблем. Но теперь, когда Нил решил, что хочет забеременеть, все изменилось. — Да? — прошептал Кевин, наклоняясь и держа в руке свой член. Он провел головкой по киске Нила, скользя между губами, влажными и мягкими. — Боже, ты промок для меня, детка. Такой приятный и влажный, — он положил руку на покрытую шрамами щеку Нила и поцеловал его, прижимая головку члена к клитору Нила, который стал длиннее за годы приема гормонов. Иногда он называл его своим членом, но обычно его не волновали термины, ему было комфортно с этой частью своего тела. — Ты хочешь, чтобы я был внутри тебя? — Да, — крикнул Нил, сжимая кулаки, когда Кевин снова терся о его клитор. — Бля, Кев, сделай это, ты мне нужен. Кевин медленно втолкнул головку своего члена внутрь Нила, и когда Нил издал высокий и дрожащий стон, Кевин прижал его к себе. — Шшш, дорогой. Ты в порядке. Просто расслабься. Я понял тебя, — он толкнулся глубже, и Нил прижал одну руку Кевина к своей груди. Кевин нежно массировал ее, начав входить и выходить из Нила, снова соединяя их губы. Когда Нил покачнулся под ним, Кевин проглотил тихие крики и провел рукой по кудрям Нила. — Ты чертовски красив, — прошептал он на ухо Нилу. — Ты всегда была красивым. Я так сильно люблю тебя, Нил. Нил опустил руку между ними и быстро потянул свой клитор, в то время как Кевин входил и выходил из него. Влажные звуки возбуждали их обоих еще больше, и Кевин посмотрел вниз, туда, где они были соединены, и застонал, наблюдая, как его член снова и снова исчезает в киске Нила. Нил сжался вокруг него и покрутил бедрами, навстречу движениям Кевина. — Вот так, — тихо сказал Кевин, сжимая сосок Нила между пальцами. — Хороший мальчик, — Когда Нил застонал, Кевин выдохнул ему в рот: — Ты близко? — Да, — захныкал Нил, его пальцы сильнее надавили на его клитор. — Я кончу. — Я тоже, — сказал Кевин, пробежавшись языком по шее Нила. Он толкнулся еще раз, прежде чем кончил, его бедра задрожали, а член пульсировал внутри Нила. Нил почувствовал, как Кевин наполняет его, и захныкал от этого ощущения, теплого и наполненного. — Кев, — крикнул Нил. Он поднес лицо Кевина к себе и сказал: — Я хочу ребенка. Это было, когда Нил кончил, в то же самое время, когда Кевин кончил и был в шоке. — Что? — задыхаясь, спросил Кевин, широко раскрыв глаза. Он выскользнул из Нила, и Нил почувствовал, как Кевин вытек из него. Он опустил пальцы, чтобы втереть его обратно, глядя на потолок, его тело и разум находились в парящем состоянии оргазма, все еще слегка одурманенные алкоголем. — Я хочу ребенка, — сказал он, закрыв глаза от усталости. Он зевнул. Оглядываясь назад, можно сказать, что Эндрю, вероятно, был прав, и Нилу, вероятно, следовало подождать, пока он протрезвеет, чтобы рассказать об этом Кевину. Но это было сиюминутно. Например, когда люди кричали «Я люблю тебя» в первый раз. Вот только «Я люблю тебя» теперь было «Я хочу от тебя ребенка». И это был далеко не первый их раз. В любом случае, Нил все еще был немного пьян. Достаточно пьян, чтобы использовать это как оправдание. — Нил, — сказал Кевин, сидя в шоке в конце кровати. — Что ты сказал? — Я хочу ребенка, — повторил Нил, положив руку на живот. Глаза Кевина остановились на нем, невероятно широко раскрытые. — С тобой. Я хочу семью. — Я… когда ты… — Кевин не мог произнести ни слова, глядя на живот Нила. — Ты… — Он попробовал еще раз и остановился, закрыв рот. Он тяжело дышал. Нил снова зевнул и закрыл глаза, еще не ощущая последствий своих слов. Он обработает все это утром. Кевин встал с кровати. Он ничего не сказал, пошел в ванную, чтобы вымыться, и вернулся с влажным полотенцем для Нила. Он вытер его между ног и бросил в корзину. Нил свернулся калачиком на боку после того, как Кевин надел на него нижнее белье и одел в большую футболку. Он не заметил, что движения Кевина были роботизированными, а выражение его лица было ошеломленным. Нил слишком устал для этого; его глаза были закрыты, пока Кевин мыл его. Когда они оба были чистыми и одетыми, Кевин лег в постель рядом с Нилом. Нил повернулся к груди Кевина и поцеловал основание его горла. — Мы были бы хорошими папами, — сонно прошептал он. — Ты, я и Дрю. У Кевина перехватило дыхание. Его руки сжались вокруг Нила. — Спокойной ночи, Нил, — это все, что он сказал. Нил улыбнулся и позволил теплу Кевина убаюкать его до конца сна. — Спокойной ночи, Кев. Я люблю тебя. Нил уже спал, когда Кевин прошептал ему на ухо: — Я тоже тебя люблю.