halcyon days [безмятежные дни]

— Вот он, — сказал Кевин, поднимая руку, чтобы помахать. Он стоял рядом с Эндрю в зоне выдачи багажа в Региональном отделении штата, вытаращив глаза на Нила, как ястреб. Они добрались до аэропорта за час до того, как должен был приземлиться рейс Нила. Кевин не хотел скучать по нему. Его не было уже две недели, и Кевин больше никогда его не отпустит. Он ненавидел расстояние, ненавидел боль, которую оно оставляло во всех троих. Ненавидел угрюмое молчание Эндрю и ночи без Нила в постели, ненавидел горько-сладкие телефонные звонки, тени на лице Нила, которые Кевин мог видеть через экран, которые становились все хуже и хуже с течением дней. Он ожидал, что эти тени исчезнут, когда Нил увидит его, но когда их взгляды встретились через терминал, все, что сделал Нил, — это слегка устало улыбнулся ему. Сердце Кевина колотилось в груди, и Эндрю сжал его руку. — Дай ему время, — пробормотал рядом с ним Эндрю, пристально глядя на приближающегося Нила. — Это займет некоторое время. Они оба знали, что эта поездка повлияет на него. Они просто не знали, насколько велик будет эффект, а Кевин не был готов это увидеть. Нил молчал и сгорбился, когда подошел к ним. Он выглядел так же, как в колледже до того, как они нашли счастливый конец, и это разбило Кевину сердце. На протяжении последних двух недель Кевин представлял себе гораздо более восторженное воссоединение, чем это — ему хотелось подбежать к Нилу, поймать его и сбить с ног, поднять на руки, поцеловать на глазах у всех. Но вместо этого Кевин просто улыбнулся и раскрыл объятия, и Нил вошел в них. Он положил голову Кевину на грудь и обнял его, крепко держа. Кевин на мгновение вздрогнул от облегчения от того, что он вернулся, прежде чем взять себя в руки и поцеловать Нила в макушку. — Привет, — сказал он тихо. — Я чертовски рад, что ты дома. Нил глубоко и неуверенно вздохнул. — Я тоже. — Иди сюда, — прошептал Кевин, запрокидывая подбородок Нила. Он поцеловал его медленно и нежно, как ему хотелось с тех пор, как Нил уехал две недели назад. Сердце Кевина переполнилось эмоциями, когда он обхватил лицо Нила ладонями и почувствовал, как Джостен дрожит рядом с ним. — Я так скучал по тебе, — прошептал Нил. — Две недели — это слишком долго. Слишком долго. — Теперь ты дома, — это все, что сказал Кевин. Его слова успокаивали. Когда он отстранился, Эндрю шагнул вперёд и поцеловал Нила в лоб, рука на мгновение поднялась к его затылку, прежде чем она упала. Нил выдохнул и взял Кевина за руку, наклонившись к нему. — Давай возьмём мою сумку и пойдем, — тихо сказал он. — Я хочу домой. * Нил на минуту остановился у входа в их квартиру, снова оглядывая ее спустя две недели отсутствия. Ему этого очень не хватало. Их дом. Запах, комфорт, знакомство, обстановка и даже мебель. Он упустил из виду все. Он почувствовал позади себя Кевина и Эндрю, ожидающих его, а Нил вздохнул и откатил чемодан в спальню. Он распакует вещи позже. Сейчас он просто устал. Ему казалось, что он не спал много лет. Нил дремал через несколько минут, и он смутно ощущал движение вокруг себя, тихие звуки, когда Эндрю и Кевин распаковывали для него его чемодан. Кевин снял с Нила туфли и отложил их в сторону. Эндрю убрал чемодан, когда вся одежда Нила была разложена по местам. Кевин подключил ноутбук Нила к зарядке вместе с телефоном и положил телефон на прикроватную тумбочку. Нил уже связался с Ичиро после того, как они со Стюартом закончили работу. Он был рад, что, по крайней мере, избавился от этого. Он не хотел, чтобы Ичиро следовал за ним домой, как темная туча над его головой. Он закончил. С работой покончено, с Мориямами покончено. Нил даже не мог радоваться тому, что они с Кевином теперь могут иметь ребенка. Они отпразднуют это позже. Нилу просто нужно было поспать. Надеюсь, когда он очнётся, он похоронит все, что связано с работой. Он хотел забыть все, что сделал. В конце концов, Эндрю и Кевин забрались в кровать рядом с ним, тесня его с обеих сторон, и он почувствовал себя безопаснее и свободнее, чем за две недели. Губы Кевина коснулись его лба; Рука Эндрю коснулась его спины. Нилу почти хотелось плакать от того, как он был счастлив, что они снова были рядом с ним. Они были опорой, которая удерживала его на привязи, твердым присутствием, которое сохраняло его в здравом уме. Рядом с ними в груди стало легче. Ему стало легче дышать. Он уснул, и впервые за две недели его не преследовали кошмары и тени. Это было небольшое утешение. * — Он выглядит лучше, — тихо сказал Кевин Эндрю, пока они завтракали на диване, наблюдая, как Нил читает блокнот за кухонным столом. Эндрю кивнул, взглянув на Нила, его глаза скользнули по лицу. Прошло два дня, и Нил, казалось, почти оправился от поездки в Берлин. Почти. Он не рассказал им, что произошло, что он делал. Эндрю подумал, что в этом проблема. Нилу нужно было поговорить об этом, чтобы он мог отпустить это. Чтобы он мог вернуться оттуда. За последние два дня Нил целовал их, прикасался к ним, но секса у них еще не было, и Кевина это беспокоило. Эндрю напомнил ему, что Нил больше не принимает тестостерон. Гормоны долгое время были движущей силой его либидо — прошло одиннадцать лет с тех пор, как Нил начал принимать тестостерон, и его эффект не ослабел. Все две недели, проведенные в Берлине, Нил не принимал тестостерон и противозачаточные средства. Вероятно, он все еще приспосабливался к этому. Но в любом случае он всегда был на более высокой стороне физической шкалы — Эндрю вспомнил, когда они начали встречаться в колледже, еще до того, как Нил начал гормональную терапию. Эндрю всегда объяснял это тем фактом, что Нил никогда по-настоящему не испытывал ничего сексуального до встречи с Эндрю и Кевином, и он просто восполнял это, узнавая, что ему нравится, а что нет. Вот только оно так и не исчезло. Физическое прикосновение долгое время было их языком любви, а секс между ними всегда был чем-то большим; близость часто была для них мостом друг к другу, помимо самого секса. Так что, возможно, им стоит беспокоиться сейчас. Но опять же, Эндрю знал, что может сделать с человеком отказ от лекарств. Конечно, его опыт был другим. И теперь он принимал новые наркотики — хорошие, которые поддерживали его стабильность и почти, смеет он даже подумать, быть счастливым. В последний год учебы в Пальметто, когда Кевин и Нил заставили его сесть и серьезно поговорить об их отношениях и о том, чего они хотят от будущего, Эндрю пошел к Би и сказал, что, по его мнению, ему пора поставить правильный диагноз и лечение его психического здоровья. Это было сделано неохотно, но оно того стоило, судя по тому, как улыбнулась Би и как загорелись гордостью глаза Нила и Кевина, когда они узнали об этом. Вызывающие манию лекарства, которые Эндрю принимал раньше, были назначены судом, и множество психиатров, через которых он прошел до того, как Би всегда называли его по-разному. Эндрю всегда знал, что никто точно не знает, что с ним не так. Он просто никогда ничего не говорил, был слишком апатичен и небрежен, чтобы что-то с этим поделать. Нил заставил Эндрю побеспокоиться, черт его побери. Но он полагал, что был благодарен за это. Он никогда не сможет жить без Нила. Теперь Эндрю наблюдал за ним, видя слабые тени, которые все еще оставались под его глазами, и легкое опущение его плеч. Кевин сказал, что он выглядит лучше, но это было ненамного. Нил не лгал им о том, что произошло в Берлине, так что Эндрю не мог по-настоящему злиться. Вместо этого он просто ничего не сказал. Но если такое будет продолжаться, Эндрю придется что-то делать. Он знал, что такая сдержанность делает с человеком, и он никогда больше не будет страдать, увидев, как это снова произойдет с Нилом. Нил слабо улыбался, пролистывая страницы блокнота, который дал ему Кевин. Там были все их свадебные планы. Как и было обещано, Эндрю и Кевин с настойчивой помощью Лисов спланировали всю свадьбу, пока Нил отсутствовал. Эндрю в основном позволял Кевину делать всю работу, но вмешивался, когда это было необходимо. Они назначили дату. Они получили от округа разрешение на использование пляжа для свадьбы и смогут закрыть часть его для частной церемонии. Они заказали арку и стулья для гостей. Эбби получила рукоположение онлайн, чтобы иметь возможность провести церемонию; для Нила это было сюрпризом, поскольку Кевин знал, что он хочет, чтобы это было личным. Они выбрали и разослали приглашения. Они забронировали место для приема, заказали торт и кейтеринг. Элисон заставила Кевина позволить ей выбрать цветовую гамму, и она разрабатывала костюмы для него и Нила. Установка арматуры — это последнее, что им придется сделать. Вероятно, это был самый быстрый момент в истории, когда когда-либо планировалась свадьба. Элисон очень помогла, используя свои связи, а Кевин оказал влияние на многих людей, упоминая себя и Нила, когда это было необходимо. Все было расставлено по своим местам, и теперь Кевин просто хотел, чтобы этот день настал. Больше всего на свете он хотел выйти замуж за Нила. Теперь, когда спустя столько времени они, наконец, делали это, он начал задаваться вопросом, почему они ждали так долго. Кевин встал с дивана и подошел к столу позади Нила. Он потер плечи и наклонился, чтобы поцеловать его в шею. Нил откинулся назад, чувствуя его прикосновения, его улыбка была усталой, глаза — мягкими. — Что думаешь? — тихо спросил Кевин. — Похоже, это идеальная свадьба, — сказал Нил. — Спасибо, — его взгляд скользнул к Эндрю, включая его в заявление. Эндрю пристально посмотрел на Нила, и тот отвернулся. Он протянул руку и повернулся лицом к Кевину, чтобы поцеловать его, и Эндрю увидел, как Кевин счастливо улыбнулся ему в рот. Каждый раз, когда Нил в последние два дня инициировал привязанность, Кевин загорался, как Рождество. От этого у Эндрю неприятно заболела грудь. — Ты уверен? — спросил Кевин, глядя на блокнот перед Нилом. — Ничего не хочешь изменить? — Ничего, — сказал Нил. — Все великолепно. Именно так, как я себе представлял. Кевин снова поцеловал его, и прошла минута, прежде чем он сказал: — Теперь, когда у нас всё спланировано, может быть, мы сможем начать пытаться завести ребенка? — его голос был тихим и полным отчаянной надежды, как будто он боялся, что Нил его отвергнет. Эндрю не винил его за то, как Нил вел себя последние два дня. Он был отстранен, его голова все еще застряла в Берлине. Он дрожал ночью, когда они спали рядом с ним, и Эндрю подумал, что ему снятся кошмары. — Да, — сказал Нил, закрыв глаза и прижавшись лбом к лбу Кевина. — Я хотел бы. — Хочешь поговорить об этом сегодня вечером после тренировки? — предложил Кевин, проведя большим пальцем по покрытой шрамом щеке Нила. Когда Нил кивнул, облегчение в улыбке Кевина стало ощутимым. — Хорошо, — он наклонился, чтобы снова поцеловать Нила. — Я тебя люблю. — Я тоже тебя люблю, — сказал Нил. Помимо свадьбы и возвращения Нила, Кевин мог говорить только о ребенке за последние две недели. Он сказал Эндрю, что уже выбрал потенциальные имена, которые он еще не обсуждал с Нилом. Казалось, он решительно не думал ни об Ичиро, ни о Морияме, ни об угрозе, которую они однажды могут представлять для будущего их с Нилом ребёнка. Вместо этого он агрессивно сосредотачивался только на счастье. Эндрю мог бы упрекнуть его в этом, если бы он смог выдержать взгляд, который это вызвало бы в глазах Кевина. Эндрю сам думал о Морияме. Он выполнит свое обещание защитить ребенка Кевина и Нила, если дойдет до этого, так же, как он всегда защищал их. Но часть его желала, чтобы ему не приходилось этого делать. Ему хотелось бы, чтобы они могли жить в мире без Мориямы. Это облегчило бы задачу. Так было бы лучше. Преступный клан не был проблемой последние восемь лет после выпускного Нила, потому что Нил и Кевин не сделали ничего, что могло бы оправдать участие Ичиро. Они были счастливы. Но теперь, когда они хотели сделать что-то для себя — то, на что они имели полное право, и что-то, что Эндрю, должен он признать, предвидел в конце концов или, по крайней мере, он представлял, что это произойдет когда-нибудь в ближайшем будущем — им пришлось сделать это с угрозой Ичиро, нависшей над их головами. Это было несправедливо. Жизнь была несправедлива. Эндрю знал это и уже привык к этому. Он с этим справился. Но если и был кто-то, кто заслуживал счастья, так это его партнеры. Еще во время их пребывания в Пальметто Эндрю много раз задумывался о том, чтобы самому попытаться покончить с Морияма. Несколько раз он почти довел дело до конца. Единственное, что его остановило, была мысль о Ниле, за которой обычно следовала мысль о Кевине. Без него они были бы бесполезны. А без Эндрю, который бы держал его под контролем, Нил, скорее всего, пошел бы и совершил какую-нибудь глупость, чтобы себя убить. Поэтому Эндрю оставил при себе свои пожелания смерти Морияма, и в конце концов вселенная оказала ему услугу, и Рико был убит. Но Ичиро все еще был здесь. Нил и Кевин, возможно, видели в этом свободу в то время, когда умер Рико, но на самом деле это не так. Такого не будет до тех пор, пока Мориямы не отпустят Нила и Кевина от долгов, которые они не заслуживали платить. Эндрю вздохнул, его мысли кружились в голове. Он встал с дивана, потянулся и попрощался с Нилом и Кевином поцелуями, прежде чем извиниться и пойти навестить Роланда. Прошло много времени с тех пор, как Эндрю был в своей настоящей квартире со своим настоящим соседом по комнате и его кошкой, и он все равно хотел поговорить с Роландом. Выпить было бы неплохо. — Я вернусь к тренировке, — пообещал Эндрю, прежде чем закрыть дверь. Он еще раз взглянул на Нила, прежде чем дверь между ними закрылась. Взгляд Нила упал на кухонный стол. * Летние тренировки всегда были изнурительными, и как бы Нил ни любил Экси, он никогда не полюбит летние тренировки. Летом игр не было, а тренировки в межсезонье проводились всего два раза в неделю — их профессиональный тренер верил в снисходительность, — но даже несмотря на это Нилу всегда приходилось тащиться на площадку. Возможно, это произошло потому, что после того, как он начал свою жизнь с Кевином, ему захотелось провести свободное время со своим партнером, время побыть друг с другом вне спорта, который свел их вместе. И у них было время, много, но летние месяцы всегда напрягали терпение Нила, когда дело касалось Экси. Может быть, дело было в воздухе или атмосфере. Что бы это ни было, сегодня вечером оно усугублялось остаточным напряжением, которое Нил все еще нес из Берлина. В свою первую ночь он думал, что все будет хорошо. Он легко заснул рядом с Эндрю и Кевином. Но на следующее утро он проснулся, все еще чувствуя себя тяжелым, стянутым чем-то, чему он не мог дать названия. Он старался не думать о том, что ему пришлось делать в Берлине, но, возможно, от этого стало только хуже. Он знал, что Эндрю в конце концов выбьет из него рассказ, но сейчас Нил был рад проигнорировать это. Он попытался погрузиться в тренировку, но его товарищи по команде заметили, что что-то не так, а Кевин продолжал смотреть на него грустными щенячьими глазами. Эндрю просверлил дыры в затылке Нила прямо с корта. Его тренер посмотрел на него. Его товарищи по команде спросили, в порядке ли он. Они вежливо спросили о его двухнедельном отпуске, и Нил дал им расплывчатые ответы. В конце концов тренер Мэддиган отозвал его с площадки. Кевин последовал за ним, не обращая внимания на взгляд, который бросил на него тренер. — Джостен, — сказала она, когда Нил снял шлем. — Что с тобой? Я была обеспокоена, когда ты не сказал мне, почему тебе нужен отпуск, и теперь я задаюсь вопросом, следовало ли мне вообще давать его тебе, — она взглянула через его плечо на Кевина. — Это что-то личное? Я знаю, вы, ребята, говорили, что пытаетесь завести ребенка… Нил покачал головой — Нет, дело не в этом, — он вздохнул. — Мне очень жаль, тренер. Я некоторое время находился за пределами страны. В гостях у семьи, — в любом случае это была часть правды. Стюарт был семьей. Тренер поджала губы, но кивнула. Она знала историю Нила — на тот момент её знали все — но никогда не задавала вопросов. Она приняла слова Нила за чистую монету и никогда не пыталась копать глубже, чем он был готов. — Ну, я думаю, что бы ни тянуло тебя вниз, в любом случае не имеет значения, если ты уйдешь с корта осенью, — легкомысленно сказала она, одарив его печальной улыбкой. — Но я буду ждать того Нила Джостена, которого я знаю, снова, когда ты будешь готов вернуться. Он кивнул и улыбнулся ей в ответ. — Обещаю, тренер. — Знаешь, тебе действительно не обязательно быть здесь прямо сейчас, если ты этого не хочешь, — сказала она, сохраняя спокойный тон. — Если ты хочешь пойти домой и немного отдохнуть… — Я могу играть, — сказал Нил. — Я буду играть до тех пор, пока не смогу больше. Как только я… как только ребенок… — по какой-то причине он не мог этого сказать, и не знал почему. Поэтому он просто сказал: — Я дам вам знать. Тренер мягко улыбнулась и кивнула, а затем похлопала его по плечу. — До тех пор постарайся сохранять позитивный настрой. Ты угнетаешь мою команду. Нилу удалось слабо рассмеяться, прежде чем он повернулся и пошел обратно на площадку. Кевин все еще стоял там, наблюдая за ним обеспокоенными глазами и легкой улыбкой, а Нил пытался одарить его яркой улыбкой в ​​ответ. Они особо не разговаривали с тех пор, как он вернулся из Берлина. Они, конечно, разговаривали друг с другом, но не обсуждали время отсутствия Нила. Нил знал, что это произойдет, но не хотел к этому готовиться. — Ты в порядке? — спросил Кевин, прежде чем Нил снова надел шлем. — Да, я в порядке, — сказал он с натянутым энтузиазмом. Кевин слегка вздрогнул, и сердце Нила дрогнуло. Боже, он ненавидел это. Это должно было быть легко. Так не должно быть. Но сейчас они не могли с этим справиться, поэтому Нил просто снова надел шлем и снова занял свое место на площадке. Кевин двинулся за ним, и когда тренер дал свисток, тренировка возобновилась. Все это время Эндрю многозначительно смотрел на Нила, а тот избегал его взгляда. * Когда они вернулись, Эндрю последовал за Кевином и Нилом до их квартиры. Часть его одежды все еще была там после двухнедельного отсутствия Нила, и Эндрю знал, что идиотам он все равно понадобится здесь для разговора, который им предстоял. Когда они вернулись, Нил сразу пошел в спальню, чтобы принять душ. Кевин беспомощно посмотрел на Эндрю, и Эндрю вздохнул, пошел на кухню и налил себе стакан виски. Кевин и Нил не хранили в своей квартире много алкоголя — там всегда была только одна бутылка, спрятанная на высокой полке шкафа. К нему почти никогда не прикасались, за исключением тех случаев, когда Эндрю был дома или в особых случаях. Кевин наблюдал, как Эндрю наполняет стакан, и когда Эндрю предложил ему напиток, Дэй покачал головой. Затем он сделал паузу, передумал и сделал большой глоток. Когда он поставил стакан обратно, Эндрю забрал его и убрал алкоголь из досягаемости Кевина. Нил не торопился в душе, настолько долго, что Эндрю почти решил пойти туда и вытащить его. Но наконец они услышали, как отключилась вода. Кевин снова посмотрел на Эндрю со страхом и тревогой в глазах. Эндрю пристально посмотрел на него. Они не могли этого избежать, и Кевин это знал. Им пришлось заставить Нила рассказать об этом, иначе ситуация будет только ухудшаться. Вот только Нил тоже не торопился одеваться, и тогда Эндрю решил пойти за ним. Он подпрыгнул, когда Эндрю ворвался в спальню. Выражение виноватости, появившееся на его лице, еще больше разозлило Эндрю. — Хватит, — грубо сказал Эндрю. — Хватит, Нил. Поговори с нами. — Это не… — начал было Нил, но Эндрю перебил его. Он не хотел слышать оправданий Нила. Он думал, что те дни уже давно прошли. — Мне все равно, — Эндрю смотрел на Нила, пока тот, наконец, не встретился с ним взглядом. — Кухня. Сейчас. Ты убьешь Кевина, если не поговоришь с ним, и я убью тебя, если ты будешь продолжать избегать этого. Нил вздохнул. Его плечи опустились от поражения, и Эндрю подождал, пока он выйдет из спальни, прежде чем последовать за ним обратно на кухню. Нил и Кевин смотрели не друг на друга, а в пол. Эндрю знал, что они оба просто стояли бы так до конца ночи, ничего не сказав, если бы он не начал это, поэтому он скрестил руки на груди и пристально посмотрел на Нила. — Расскажи нам, что произошло в Берлине. Через минуту, пока Нил потер рукой шрамы на лице, он потянулся за бутылкой виски, которую Эндрю оставил на стойке. Эндрю не остановил его. Они оба наблюдали, как Нил сделал большой глоток. Нил не поставил бутылку, а держал ее в руке, висящей рядом. Он закрыл глаза и прислонился головой к стене. — У нас была цель, — тихо сказал Нил хриплым голосом. — Я даже не знаю, кем он был, на самом деле, просто человек, которого Ичиро хотел убрать с дороги. Нам пришлось его похитить и убить, — он сделал паузу, сделал судорожный вдох. — Дядя Стюарт взял на себя большую часть тяжелой работы. Он мог сказать, что я отвлекся, хотя я пытался сосредоточиться. Но мне все равно пришлось внести свой вклад, — Нил покачал головой, открыл глаза и посмотрел на пол. — После столь долгого времени мне было трудно прийти в правильное мышление. Но я сделал это. Мне пришлось. Мне пришлось… — он снова остановился, сжимая горлышко бутылки с виски. — Я должен был помочь убить его. Кевин наконец пошевелился, издав сдавленный звук и протянув руку к Нилу. Когда Нил не посмотрел на него, он остановился, его рука зависла в воздухе. — Нил… — Когда я добрался до Берлина, я рассказал Стюарту о помолвке. И… ребенке, — когда он произнес это слово, его голос стал намного тише, и Эндрю уловил его. — Я думал, что он не одобрит, думал, что он осудит меня. Но он просто подумал, что это плохая идея. Он действительно беспокоился за меня. Он спросил меня, почему я вообще стал бы в долгу перед Мориямами за невинного ребенка. — Я обещал тебе, что не позволю этому случиться, — сказал Эндрю. Он не собирался нарушать это обещание. Его не волновало, что ему придется делать. Но Нил только покачал головой. — Я знаю это. Но все время, пока мы были на работе, все время, пока я помогал убирать труп этого человека, все его куски, я просто продолжал думать о том, что мы никогда не будем по-настоящему свободны. Мы можем говорить друг другу все утешающие слова и давать все обещания, которые хотим, но это просто для того, чтобы почувствовать себя лучше. Мы никогда не освободимся от Мориямы. И наш ребенок тоже. Эндрю собирался заговорить — дать больше обещаний, накричать на Нила за то, что он идиот, спросить его, действительно ли он так мало верил в Эндрю, когда столько лет прикрывал их спины — но Кевин заговорил первым. — Ты… больше не хочешь иметь ребенка? Его голос был тише, чем Эндрю слышал за долгое время, и это причиняло ему боль. Он едва мог стоять и смотреть на Кевина, поникшего и побежденного, с опущенными плечами и разбитым лицом. — Я этого не говорил, — Нил покачал головой, наконец встретившись взглядом с Кевином. Затем его глаза наполнились слезами. — Кев, это все, что я хочу. Я хочу этого больше всего на свете. Но я просто не знаю, можем ли мы… Мы не можем… — он остановился и покачал головой, вытирая глаза рукавом. Он прислонился к стене, соскользнул вниз, пока не сел, и опустил голову на руки. Эндрю минуту не знал, что делать. Вид плачущего Нила никогда не становился легче, хотя это и было редкостью. И он знал, что Кевин был еще менее подготовлен, чтобы противостоять этому. — Нил, — наконец сказал Эндрю, присев на корточки перед ним. Когда Нил не поднял глаз, Эндрю взял его за волосы и сказал: — Посмотри на меня. Нил моргнул, глядя на него заплаканными глазами, его щеки были влажными. Эндрю провел большим пальцем по лицу Нила, чтобы вытереть слезы. — Две недели назад вы с Кевином были уверены в том, что не принадлежите Морияме. Ты сказал это раз пять, и Кевин тоже. Ичиро не владеет ни одним из вас. Мы были счастливы. Мы придумали план. Все было хорошо. Не меняй своего решения сейчас. Нил покачал головой, пожимая плечами в знак поражения. — Я просто… ненавижу, что мне пришлось это сделать. Ненавижу, что он заставляет меня сейчас так себя чувствовать. — Он — нет. Ты делаешь это с собой, — грубо сказал Эндрю. Нил пристально посмотрел на него, но Эндрю просто прижал его лицо ладонями, чтобы не отрывать от него глаз. Ему нужно было это услышать. — Ты ведешь себя саморазрушительно и по-идиотски, точно так же, как ты делал в колледже. Я думал, что мы закончили с этим. Я сказал, что позабочусь о тебе и ребенке. Я обещал тебе и Кевину, — теперь он злился еще больше; он ничего не мог с этим поделать. Эндрю никогда не нарушал данного им обещания. Он никогда никому не нарушал обещания. Его раздражало то, что Нил будет вести себя таким образом. Ему было больно, хотя он не хотел этого признавать. — Но тебе не обязательно… — начал Нил, прежде чем Эндрю прервал его, прижав пальцы к губам Нила. — Я знаю это. Это не имеет значения. Я все равно это сделаю. — Нил… — тихо сказал Кевин позади них. Эндрю чувствовал, что он приближается, поэтому отодвинулся в сторону, чтобы освободить место. Кевин упал на колени перед ними и потянулся к Нилу. Он прижал его к груди, и Нил застыл всего на минуту, прежде чем обнял Кевина, растворяясь в нем. Кевин уткнулся лицом в плечо Нила. — Мне очень, очень жаль. Это моя ошибка. Это моя— Эндрю закатил глаза. — Боже. Вы оба идиоты, — но он знал это уже давно. Он не должен был удивляться. — Нет, — пробормотал Нил в рубашку Кевина. — Это не твоя вина. Не говори так. — Мне не следовало отпускать тебя, — сказал Кевин, пробегая руками по спине Нила. — Я не думал, что это с тобой сделает. — Мне надо было уехать. — Нил схватил Кевина за футболку. — Я сделал это для нас, для нашего будущего. — Тогда перестань вести себя так, будто у тебя не может его быть, — огрызнулся Эндрю. Он сел, стащил с пола бутылку виски и сделал еще глоток. Он услышал, как Нил глубоко вздохнул, и увидел, как Кевин сжал его крепче. — Я только что скучал по тебе, — прошептал Кевин, его губы прижались к шее Нила. — Последние два дня ты был отстранен и расстроен, и я не знал, что делать, как тебе помочь. Я просто хочу, чтобы ты вернулся ко мне. Мы сможем во всем разобраться, если ты просто вернешься ко мне. — Мне очень жаль, — сказал Нил, теперь его трясло. — Мне следовало поговорить с тобой. — Все в порядке, детка, — Кевин поднял лицо и поцеловал его, как Эндрю мог сказать, что он хотел этого с тех пор, как Нил вернулся из Германии. — Все нормально. — Больше не думай об Ичиро или Морияме, — сказал Эндрю. — Оставь это мне. Вы беспокоитесь о ребенке, свадьбе и своей жизни. Поверь, что я буду рядом и позабочусь обо всем остальном, — это было все, что он мог предложить. Все, что он мог дать, и он никогда не перестанет им это давать. Эндрю вздохнул и сделал еще один глоток виски. Нил и Кевин просто сидели и какое-то время обнимали друг друга, шепча друг другу успокаивающие слова, которые Эндрю не мог расслышать. В конце концов, он встал, его мышцы напряглись от тренировки и долгого сидения на полу. — Я собираюсь принять душ. Я останусь здесь сегодня вечером? Нил повернул голову и кивнул, и когда его глаза встретились с Эндрю, в их глазах было одновременно извинение и благодарность. Они сказали я люблю тебя, спасибо и мне очень жаль. Эндрю наклонился, чтобы поцеловать его в макушку, задержав руку в его волосах. Он поцеловал Кевина в губы, мягко и с большей нежностью, чем обычно делал Эндрю. Кевин прошептал Я люблю тебя прямо ему в губы, и Эндрю понял, что это тоже означает спасибо.