Созвездие фломастером

— Ну и чё ты завис? Никита, лёжа на животе, обернулся на Юру, который тупо пялился на его спину. Разве что иконки «loading…» не висело над головой. — Ничего… просто… не знал, что у тебя столько родинок. Никита нахмурился, завис на несколько секунд и повернулся обратно. — Ты удивляешься родинкам? — Ой, забудь. Прыснув, Никита уткнулся в подушку, пока его друг-и-вроде-бы-парень начал делать ему массаж. Проспорил в видео, которое они сегодня снимали и которое Никита уже успел отмонтировать. Руки у Юры были слегка шершавыми, но это почему-то было приятно. Усталые за день плечи мялись в чужих крепких и масляных ладонях (Никита не знал, откуда у него репейное масло, но оно здорово спасло. Насухую массаж получился бы болезненным). Сковывающее напряжение стягивалось, как если бы кто-то расслаблял и выпрямлял натянутые и спутанные нити внутри тела. Конечно, массаж был всего лишь предлогом. Они оба это понимали. Поэтому Никита не удивился, когда характер прикосновений Юры изменился. Движения стали более плавные, ориентированные больше на кожу, чем на мышцы. Юра проводил пальцами по шее, из-за чего всё тело покрылось мурашками, и Никиту слегка передёрнуло. Для Юры это был знак, и он остановился. Никита с предвкушением и лёгкой боязнью ждал дальнейших действий, но Юра всё сидел и сидел, ничего не предпринимая, да ещё и молчал. — Ты там живой? Тёплая ладонь Юры снова коснулась спины Никиты: — Просто… так много родинок. Никита, пыхтя, повернул к нему голову: — У тебя что, фетиш на родинки или… — Но как только встретился с его взглядом, остальные слова потонули в воздухе, потерялись где-то на языке, да и вовсе лишились смысла. Светло-карие глаза Юры казались завороженными. Не было и капли весёлости, лишь поволока, сразу делающая взгляд невинным и почти потерянным. Никита полностью перевернулся и, приподнявшись, втянул Юру в поцелуй, снова падая спиной на кровать. Они мягко целовались, как впервые, изучая и смакуя каждое мгновение, вторя движениям языка другого. Никита поздно заметил, как жар поднялся к его оголённому торсу, и что этот жар шёл снизу вверх. Из-за Юры, что неосознанно тёрся бёдрами о его таз. Но момент нежности продлился недолго, пока Юра не открыл рот, криво улыбаясь ему в губы: — Как думаешь, смазка появится магическим образом в тумбочке? Никита усмехнулся, поняв, что должен подыграть: — Слушай, я для этого тумбочку и купил. Посмотри, вдруг реально заспавнилась. Юра, с таинственным и совершенно упоротым лицом, которое Никита так любил, прошёл боком к тумбочке, не прерывая зрительный контакт. Резко отодвинув ящик, Юра манерным движением достал оттуда смазку и презерватив и с видом фокусника поклонился невидимой публике и Никите. — Идиот, — тихо засмеялся тот, расстёгивая джинсы. Юра сам как-то быстро, словно в симсе, оказался без одежды, и навис сверху, смотря в чужие глаза, тоже карие, но тёмные, гораздо темнее, чем его собственные. Чёрный шоколад с мягким отливом. Они снова начали целоваться, уже более жарко и с напором. Никита скользил языком по чужому языку и вплетал пальцы в распущенные волосы Юры, доходящие тому до шеи. Пылающий огонь сплёл их обоих, и на какое-то время они просто потерялись друг в друге, в чужих дрожащих ресницах и горячем теле. Натянув презерватив и аккуратно разведя ноги Никиты, Юра снова завис со смазкой в руках. — Вот тут фокусы заканчиваются. Честно, я без понятия, где конкретно находится простата, так что… — Я и так понял, — спокойно выдохнул Никита и попытался расслабиться. Юра снова навис сверху и начал осыпать его поцелуями, пока сам вталкивал смазанные пальцы в чужое анальное отверстие и растягивал. Никита морщился и сжимался, и Юра безуспешно пытался его успокоить. — Как, чёрт возьми, это происходит в фанфиках. Там… кх… сразу находят, — мученически выдохнул Никита, цепляясь руками за плечи Юры. — Там у них по дефолту очко размером с теннисный мяч, — нервно отшутился Юра, однако выглядя не менее напряжённо и сосредоточенно. В какой-то момент Никита неосознанно выгнулся и охнул. Жар вернулся, словно его обдало горячей волной, и всё тело расслабилось. Юра пристроил член к анусу Никиты и начал аккуратно входить, пока последний снова не начал сжиматься и хмурится, скуля то ли от боли, то ли от дискомфорта. — Всё нормально, — выдохнул он, тяжело дыша. — Продолжай. На висках, лбу и груди Никиты выступил пот, а глаза блестели каким-то новым отливом. Юра не мог не подчиниться, вталкиваясь в такое желанное тело. Его руки дрожали на ногах Никиты. — Чёрт… — выдохнул Юра, зажмуриваясь от удовольствия и входя до упора, останавливаясь. — Напиздели. — Что? — сморгнув наваждение, поднял голову Юра, убирая назад волосы с влажного лба. — В фанфиках в первый раз сразу три раза и вообще в таких позах, словно авторы специально Камасутру перед этим читали, — на одном дыхании выговорил Никита, пытаясь привыкнуть и расслабиться, продолжать шутить, ведь только так они давали друг другу понять, что всё в порядке. Юра поцеловал его в коленку и начал осторожно двигаться, следя за реакцией Никиты и постоянно отвлекаясь на собственное удовольствие, которое всё пыталось взять управление на себя. Когда простата нашлась снова, под тупое Юрино «больше не теряй» он начал двигаться, и Никита захлебнулся в словах, которыми хотел ответить на чужую шутку. Прижав к себе Юру ногами и обняв руками, он выгибался и тяжело дышал, иногда срываясь на хриплые стоны. Юра толкался и что-то шептал, но Никита, выведенный из строя тяжёлым удовольствием, ничего не слышал, кроме их вздохов, смешивающихся в горячее дыхание, оставляющее мокрые следы на шеях друг друга, ключицах и плечах. В какой-то момент Никита полностью прижался к Юре и начал подмахивать бёдрами, поджимая губу и выгибая шею, ногтями впиваясь в чужие лопатки. Юра всё понял и, уткнувшись поцелуем в плечо Никиты, начал резко и быстро двигаться, вырывая у того рваные высокие стоны, обрывающиеся на каждом толчке и возобновляющиеся при следующем, снова и снова. Поняв, что кончит быстрее, Юра начал двигать рукой по члену Никиты в такт своим движением, из-за чего тот задушено засипел себе в руку, другой рукой цепляясь мокрыми пальцами за простыню и поднимая бёдра. Благодаря стимуляции, они кончили вместе. Никита резко дёрнулся, ударившись головой о голову Юры. Стон наслаждения у обоих смешался со стоном боли. — Чувак… — потирая голову прошипел Юра, но не отстраняясь от Никиты. — Прости, — хихикнул тот, внезапно словив приступ эйфории и расслабленно раскинув руки по обе стороны. Юра неуклюже оторвался от Никиты, чтобы сильнее не вляпаться в белое пятно, и ушёл в направлении ванной, слегка заваливаясь в разные стороны. Никита на это мог лишь ухмыляться: подобное поведение хорошо так чесало его самолюбие. — Нормально. — Вынес вердикт он, когда Юра вернулся, уже без презерватива и с полотенцем в руках. От удивления тот так и завис, голый, посреди комнаты. Никита не удержался и рассмеялся, сползая на пол, чтобы сменить простыню. — Нормально? — с демонстративным оскорблением переспросил Юра. — Нормально?! Да ты при мне рассыпался на тысячу осколков наслаждения, когда кончил, как в фанфиках! Это был лучший секс в твоей жизни! — и тут же драматично кинул в Никиту влажным полотенцем. Тот вытирался им и безудержно хихикал: — Ну да. Потому что он первый. Юра снова преувеличенно возмущённо повернулся к нему, выглядывая из-за дверей шкафа, и снова швырнул в него чем-то, как оказалось, комком новой простыни. Никита кинул её ему в ответ и пригнулся от ответного снаряда, вытирая ноги и все места, где было неприятно липко. Юра, что-то недовольно бурча, сам расправился с простынёй и вдруг затих. Закончившийся вытираться Никита выпрямился и снова поймал тот самый завороженный взгляд на своей спине. — Никит… Тот молча ждал продолжения, приподняв бровь. Внезапно замявшись, Юра кинул взгляд в сторону письменного стола и резко начал собирал волосы в кулёк. Никита переждал чужой внезапный приступ смущения, чувствуя, как его друга тире парня пробирает неловкость. — Да говори уже. —Можно-я-порисую-на-твоей-спине-созвездия? От удивления залип уже Никита, и теперь иконка «loading…» была уже у него, пока не превратилась в «Nikita.exe has stopped working». Он не знал, с чего начать. — Ты… серьёзно? — Да. С тревожным ожиданием смотря на него, Юра замер, голый, блестящий, со смешно затянутыми волосами. Никита, проморгавшись, смазано кивнул и снова лёг на живот на кровать. Достав фломастер, Юра присел рядом. Никита слышал его прерывистое дыхание и вдруг выдал: — Всё нормально, чувак. У всех разные фетиши. — И демонстративно расслабился, как бы отдаваясь Юре полностью. Движения последнего стали более уверенными, пока он проводил фломастером по спине Никиты. Это было несколько щекотно. Когда тот закончил, Никита наткнулся на полное торжества и гордости лицо своего передруга и с натуральным любопытством пошёл к зеркалу, пока за ним почти вприпрыжку летел светящийся программистский комок радости. Долго пялясь через плечо в зеркало, Никита-таки выдал: — Это что, новая карта метро? Юра пихнул его в бок. — Да ты чё, сдурел? Это созвездие! Никита, нещадно ухмыляясь, прошествовал обратно в комнату за одеждой. Влюбился же в идиота. И, действительно, разбился на миллион осколков наслаждения. Или сколько их там было?..