Случайность

Льюис не понимал, почему в последнее время стратегия команды была направлена на успехи Джорджа. Он видел, что тот талантлив и жаден до высоких результатов, но раньше Тото не выделял кого-то из пилотов, позволяя и Льюису, и Джорджу демонстрировать на трассе все, на что они способны. Попытки поговорить и выяснить причины происходящего ни к чему не привели, Тото улыбался и убеждал Льюиса в том, что его подозрения беспочвенны и находил факты, подтверждающие это. Порой Льюису и самому казалось, что он выдумывает и накручивает себя из-за неудачного болида и не самых выдающихся результатов. На очередном мероприятии с прессой, Льюис изображал лучшую из улыбок и выражал надежду, что завоюет свой восьмой титул вместе с командой «Мерседес». Он убеждал в этом симпатичную журналистку из Скай Спортс, которая так походила на Нико, что возникали мысли о том, что на канале проводится кастинг ведущих определенного типажа. После интервью Льюис заметил смартфон, оставленный на столе и сиротливо мигающий наличием новых сообщений или непринятых вызовов. Льюис хотел было отнести находку организаторам, но увидел знакомый потертый футляр с логотипом «Мерседес» и забавной рожицей, которая была портретом Тото авторства его сына. Льюис улыбнулся и убрал смартфон в карман, ему было вовсе не сложно занести вещь Тото к нему в кабинет. Ни к чему было доверять личные вещи Тото кому-то из журналистов. Тото часто оставался в своем кабинете допоздна, и судя по свету из окон, сегодняшний вечер не был исключением. Льюис направился туда, справедливо рассудив, что дома его не ждет никто, кто заметит задержку на четверть часа, Роско едва ли вел счет времени, для него каждая минута без хозяина была разлукой на век. Льюис постучал, но не получил ответа, затем постучал еще раз, и получив такой же результат, толкнул дверь, которая, внезапно, оказалась заперта. Льюис нахмурился, Тото никогда не закрывал свой кабинет, понимая, что команде в любой момент могут понадобиться какие-то документы и данные. Льюис собирался уйти и оставить смартфон охране, но замок щелкнул и Тото открыл дверь. Льюис хотел отдать смартфон, но замер, не веря тому что увидел перед собой. Тото пытался выглядеть как обычно, но румянец на щеках и частое дыхание его выдавало, а вид стоящего позади Джорджа объяснял буквально все. От внимания Льюиса не ускользнули ни широко раскрытые оленьи глаза, обрамленные длинными ресницами, ни приоткрытые влажные губы, ни расстегнутая ширинка, которую, Джордж, вероятно, забыл застегнуть, когда Льюис прервал их с Тото. Или же, возможно, Джордж сделал это намеренно, желая показать, кто теперь первый номер в команде «Мерседес», ничуть не смущаясь методов, которые были им использованы для получения этого статуса. — Ты что-то хотел, Льюис? — спросил Тото, и хриплый голос выдавал его с головой. — Нет, уже ничего, — Льюис пихнул смартфон Тото и развернулся, направляясь к спасительной лестнице, он не хотел находиться здесь больше ни секунды. Льюис чувствовал, как трудно дышать и как сердце будто бы разъедает кислотой. Память невольно подкидывала воспоминания о том, как Тото говорил о дружбе, о том, что они семья, о том, что он всегда поддержит Льюиса, и ничто этого не изменит. А оказалось, что изменить это смогли большие глаза, красивые губы и длинные ноги. Льюис сглотнул, чувствуя комок в горле и жжение в уголках глаз, он ощущал себя преданным, а свое доверие к команде и Тото сейчас казалось настолько глупым и наивным, что хотелось исчезнуть. То, как многолетняя дружба со всеми заверениями в вечной поддержке, рухнула как карточный домик от порыва ветра, заставляла почувствовать себя еще более одиноко, чем Льюис себя чувствовал раньше. У всех людей, кто был дорог Льюису, находились люди или вещи, что были им дороже, чем Льюис. Николь ставила на первое место карьеру, а Нико предпочел единственный титул бесконечному множеству ночей, полных нежности и признаний. Льюис после этого разочаровался в любви, но дружбу считал чем-то нерушимым, и в итоге получил нож в спину ввиде Тото, который плевать хотел на Льюиса, стоило только Джорджу подпустить его к себе близко. В этот вечер Льюис позволил себе открыть одну из бутылок коллекционного вина. Он наполнил свой бокал, сел на диван, с улыбкой наблюдая как Роско последовал за хозяином и устроил морду на коленях. Льюис наклонился, целуя питомца в лоб и обнял своего настоящего, и, видимо единственного друга. Жалеть себя было упоительно, но в то же время отвратительно, Льюис задумался о том, что делать теперь, и в голове всплыла беседа с Джоном Элканном на одном из гоночных этапов. Льюис колебался несколько минут прежде чем нажать на кнопку вызова.

***

— Эй, посмотри на меня, — сказал Шарль, садясь на колени перед Карлосом, который уже минут пятнадцать сидел на кровати, закрыв лицо руками. Шарль не знал, чем он может помочь любимому человеку, потому что новость о том, что со следующего сезона его напарником станет Льюис Хэмильтон была для него шоком. Но, очевидно, не таким шоком, как для Карлоса. Когда Шарль об этом только услышал, он был готов рвать и метать, но Сильвия настояла на том, что оба пилота должны воспринять эту новость спокойно перед прессой и заявить о том, что это было давнее взвешенное решение команды, а не случайный звонок Льюиса Элканну прошлой ночью. Шарль был готов сопротивляться, отстаивая до последнего место Карлоса в команде и убеждать хоть Сильвию, хоть Фреда, хоть самого Джона Элканна в том, что никто не справится с ролью пилота Феррари лучше, чем его Карлос. Но сам Карлос настоял на том, чтобы выполнить все условия и в очередной раз сыграть свои роли, изображая, что в команде Феррари все идет по плану. Нет, Шарль был согласен, что в команде все идет по плану, но вот мнение на какую букву начинается текущий план, он предпочел бы не озвучивать. И на пресс конференции Шарль был уверен, что Карлос спокойно воспринял новость, но, когда они вернулись домой, у Шарля начался персональный ад. Он никогда не видел Карлоса настолько потерянным, забитым и отчаявшимся, даже в худшие времена тот демонстрировал оптимизм и всегда пытался приободрить Шарля, но теперь Карлос просто неподвижно сидел, и казалось, что даже забывал дышать. — Карлос, — Шарль обнял Карлоса, утыкаясь носом ему в шею, и не почувствовал ответных объятий, вопреки обыкновению. — Прости, я не знаю, что сказать и сделать, — тихо, практически шепча, сказал Карлос. — Когда я услышал, что ты будешь первым пилотом, я проглотил это и согласился. У меня нет претензий к тебе лично, но разве не я был тем человеком, который в прошлом сезоне вырвал единственную победу у Быков? И теперь меня просто ставят перед фактом, что мой контракт не будет продлен, потому что сэра Льюиса Хэмилтона, великого семикратного чемпиона, укусила какая-то муха и он готов бросить свой любимый Мерседес. Это бесит, — Карлос оторвал руки от лица, и Шарль заметил влагу на его щеках. — Это действительно мерзко, — заметил Шарль, осторожно сцеловывая слезы с лица Карлоса. Он был сейчас готов поделить свой контракт пополам, отдать его Карлосу полностью, что угодно, только не видеть столько боли в любимых темно-карих глазах. Но, к сожалению, Шарль сейчас ничем не мог помочь, и это буквально убивало. — И что теперь будет с нами, — Карлос отвел взгляд. — А что изменится у нас? — Шарль сжал пальцы Карлоса в своих. — Ландо тоже так говорил, а потом… — Карлосу все еще было больно говорить о том, как он застал Ландо в постели с его новым напарником буквально через месяц после подписания контрактов. А Шарлю все еще было больно, что Карлос ожидает от него подобного предательства. Но сейчас говорить об этом было не время и Шарль просто прижал к себе Карлоса крепче. Шарль верил, что их уютная квартира в Монако, общие интересы и сильные чувства, такие взрослые и спокойные, переживут эту даже не трагедию, а неприятность.

***

Сезон две тысячи двадцать четвертого принес Максу Ферстаппену четвертый титул, который тот смог заработать практически без усилий, вновь выиграв большую часть гонок, в основном уступая только своему напарнику, да и то лишь на городских трассах. Льюис проводил последнюю гонку за команду Мерседес в смешанных чувствах, он одновременно был рад, что избавится от навязчивых попыток Тото возобновить дружеские отношения, и в то же время уже начинал скучать по тем людям, которые были рядом с ним столько лет. Льюис не знал, что ждет его в новой команде, как сложатся отношения с новым напарником, но смотрел в будущее с оптимизмом. Тем более, после многочисленных интервью их общение с Нико нет, не вернулось к тем временам, когда они были друг для друга самыми важными людьми, но определенно двигалось к чему-то светлому и приятному для обоих. Пресс-конференция после финала сезона была обязательным мероприятием, на ней должны были быть сделаны важные заявления и Льюис был слишком любопытен, чтобы пропустить подобное. Первая новость заставила Льюиса широко улыбнуться, Карлос Сайнс получил многолетний и высокооплачиваемый контракт с Ауди. Льюис не стал дожидаться начала следующего сезона и предпринял попытки сблизиться с новым напарником до этого момента. Поначалу Шарль отнесся к этому настороженно, но поняв, что у Льюиса нет иных мотивов, кроме как подружиться, раскрылся, и перед последними гонками, Льюис узнал об их отношениях с Карлосом и был только рад за них. А вторая новость стала шоком для всех. Насчет нового напарника Джорджа было много слухов, в Мерседес сватали и Валттери, и Фернандо, и даже новичков, но новым пилотом Серебряных стрел был объявлен Эстебан Окон, который мог побороться с Джорджем за титул самых больших глаз, красивых губ и длинных ног. Льюис с трудом мог скрыть торжествующую улыбку, наблюдая за тем, как Эстебан, что сидел рядом с Тото, касается его предплечья, а Джордж, поджав губы и бледнея, смотрит на это с противоположного конца дивана.