По-людски

Гавус постоянно сомневался. Безусловно поступить так, как поступили они, было правильным, иначе быть не может. И все же, от осознания того, что с этого момента он предатель, было горько, скатиться в ярлыках от лучшего ученика Морганы до врага такое себе удовольствие. Однако все отрицательные чувства уходили на задний план, как только ему доводилось увидеть счастливые улыбки Либертия и Луциллы. Знание того, что дети счастливы и находятся в безопасности из раза в раз убеждало небожителя перестать. В этом плане Гавус слегка завидовал Юджину, которого всякая эмоциональная привязанность и долг в отношении своей родины не терзали. Тот лишь иногда бросал на сообщника взгляд, и через нахальную ухмылку читалось искреннее беспокойство с лёгким непониманием. Различать такие сигналы cквозь натуру демона Гавусу удалось не сразу, но одно он понял точно, в их последний бой перед заключением в ухмылке Юджина была лишь тоска и лёгкая завеса страха, что больше им не увидеться. Юджин же знал, что за серьёзной решимостью Гавуса скрывалось то же самое, небожитель шифровался еще хуже.

***

Однако, по воле судьбы, оказавшейся на их стороне, страхам не было суждено стать реальностью в полной мере. Через несколько лет они воссоединились, и все начало быть иначе. Дети выросли, и как когда-то Юджин и Гавус, Либертий и Луцилла отыскали их. Пусть близнецы и стали взрослей, но в одном они сходились со своими приёмными родителями, в желании вновь ощутить простую жизнь в кругу семьи, где нет никакой разницы, демон ли ты или небожитель. Ими двигала обычная человеческая потребность, чуждая бессмертным. Все кончено. Уцелевшие крохи сомнений покинули Гавуса, когда он снова ощутил эти чувства. Дети были дома, счастливы, и в порядке, а рядом с ним был демон, от присутствия которого он больше не намерен отдыхать. И даже когда Юджин снова принялся за старое, Гавус не рассердился, ведь по одному взгляду ему было понятно, что его дорогой друг тоже изголодался. Небожитель мягко улыбнулся, а демон подался вперёд, и они сплелись в нежном поцелуе, схватившись за друг друга как в последний раз.