-`♡´-
Кисти(unique, nkeeei, & ARTEM SHILOVETS)
Ночь открылась сразу, как будто распахнулся занавес театра. Луна огромная, словно это не луна, а солнце и только ночное солнце. Звёзды нестерпимо яркие и крупные. Кажется, протяни руку и дотронешься до их холодных, острых лучей. Тусклый свет ночника в виде милого грибочка, на котором виднелись звездочки, что успевали бегать по всей светлой комнате, иногда попадали на тёмную макушку омеги, который увлечённо читал книгу, полностью утопая в процессе чтения. Палец дотронулся до шершавой кофейного цвета страницы бумаги, медленно перекладывая её на другую сторону, чтобы продолжить чтение. На часах уже показывало полночь, а маленькая ладонь прикрывала рот, чтобы очередной раз зевнуть. Носику пришлось зажмуриться, когда почувствовал неприятный запах книги, что пахнет древесиной. Феликс устало прикрыл глаза, падая головой на стену, неудачно громко стукнувшись, искажая лицо, так как ударился он не слабо. — Надеюсь родители не услышали, — тихо прошептал Ли, потирая кулачком ушибленное место. Под левым ухом раздался тихий звонок, взгляд сразу устремился на гаджет, на экране которого высветилось новое сообщение от Хёнджина. Феликс сразу перешёл в их переписку, приближаясь к телефону лицом, пока глаза сужались, чтобы прочитать какую-то неразбериху. Джинни Феликс, это пиздец, ты просто не представляешь, как сильно сейчас я хочу тебя. Феликс Хван, ты в своём уме? Ты понимаешь, что сейчас пишешь? Джинни Да, знаю, у меня начался гон. Ликс не успел ответить, как старший начал ему названивать, омега не хотел ему отвечать, желания никакого с ним разговаривать не было. Но тот был упёртый как баран, омега не отвечал на целых десять звонков, но на одиннадцатый уже со злостью выдохнул и ответил. По ту сторону были слышны тихие стоны и какой-то непонятный для него звук, но он был такой до боли пошлый. Внизу живота начал завязываться узел, омега даже сам того не осознал, как возбудился только из-за одних стонов. — Хван Хёнджин, какого хера тебя приспичило звонить мне в такое позднее время? — пропищал младший, сжимая в кулак телефон, а глаза смотрели на собственный болезненный стояк. — Малыш, давай я к тебе приду и заберу твою девственность, — прошептал альфа, не переставая самому себе дрочить, представляя разные интимные картинки. — Хёнджин, просто прими блокаторы, на утро всё равно будешь стыдиться. И вообще я не согласен, у меня родители дома, — последние слова он выплеснул так, чтобы старший наконец понял, и девственность свою он отдавать точно не собирался. — Ли-икси, ты что забыл наш уговор? Если да, то я огорчусь, — в его голосе было слышны нотки обиды, омега это знал и помнил их уговор, который заключили они оба ещё неделю назад. — Не расстраивай меня, пожалуйста. — Боже, Джинни, никто не собирается тебя расстраивать, в том числе и обижать, — устало буркнул Ли, потирая двумя пальцами переносицу, от этого блаженно закрывая глаза. — Тогда жди меня. Феликс уже было открыл рот, чтобы выразить своё мнение насчёт слов Хёнджина, но тот назло по-свински бросил трубку, не забыв напоследок чмокнуть. Омега ещё сильнее разозлился, когда вспомнил, что Хван живёт в соседнем доме, лучше бы он не вспоминал. Перечить с альфой было бессмысленно, ведь тот всегда идёт к своей цели, а сейчас его главной целью было забрать девственность Феликса. Омега проклял тот день, когда поддался на этот уговор, ещё и согласился так быстро, прежде не подумав. Не мог отказать старшему. *** Сжав в кулаке железную банку от энергетика, Хёнджин бросает её как ненужную вещь в мусорку, что стояла поодаль от него самого, обнажая свои зубы, когда попадает чётко с первого раза. Руки с привычкой оказываются в передних карманах серых джинс, заставляя немного поёжиться от назойливого ветра. Он завороженно наблюдает за тем, как знакомая макушка направляется к нему, а лицо такое угрюмое, Хвану показалось, что сейчас грушей для битья станет он сам. Омега подходит к машине, в которой находятся множество напитков, из них Феликс выбирает энергетик Burn. Пальцы из-за нервозности начинают дрожать, как и само тело, и как назло Ли даже открыть не смог. Альфа заметил попытки Феликса, ему надоело уже стоять здесь как пять минут и ждать младшего, поэтому схватил ещё одну несчастную железяку, с первого раза открывая её, не забыв сделать два глотка газировки, краем глаза замечая возмущение омеги. — Что случилось у моей куколки? — возвращая напиток в руки хозяина, поинтересовался старший и зацепился взглядом за дёргающийся кадык, что с каждым глотком вздымался вверх. — Я не могу каждый божий раз, ему объяснять, что я не нуждаюсь в отношениях, — психанул Ликс, одновременно жестикулируя руками. — Успокойся пупс, хочешь я всё устрою? — облокачиваясь на рядом стоящий столб, спросил альфа с ноткой азарта в зрачках. — Ага, знаю я твоё устрою, от него завтра и души не останется, — пробубнил Феликс, но в душе ликовал от того, как старший беспокоится о нём, может, он ещё и планету ему подарит? — Из-за моей внешности, все только и хотят, что заполучить мою девственность, — выпячивая нижнюю, губу опечалился омега, смотря на то, как Хван подзывает его к себе, чтобы мёртвой хваткой заключить в свои объятия, но Ёнбок никак не мог противиться. — Не расстраивайся кутёнок, всё равно в скором времени твоя девственность достанется мне, а косые взгляды альф больше на твою сладкую попку даже и не упадут, всё потому, что я буду держать тебя за руку, сцепляя в замок твою милую ладонь со своей, — оскал появился на лице, Хван наблюдал за тем, как уши младшего краснеют наравне с щеками. — С чего это? — от недоумения Ликс отступил назад, заинтересованность в глазах так и плясала, но омега уже, кажется, начал догадываться. — Ты на что это намекаешь? — Ликси, как тут не понять, я хочу быть твоим первым, не только в плане секса, ну и парнем, — Феликс удивился больше всего тому, насколько Хван был расслаблен, когда произносил свою речь. На его месте Феликс постыдился бы и убежал куда подальше, лишь бы не смотреть в эти, как омут, глаза, внутри которых кто только и плясал, так это демон. — Это ты что, предлагаешь стать мне твоим омегой, который в будущем подарит тебе много детей? — руки прижались поближе к груди, а взгляд был таким задумчивый, и Хёнджин уже мысленно пытал себя молотком по голове, думая “а-ля я всё это затеял, так и знал, что это было плохой идеей”. Но, увы и ах, время вернуть вспять было невозможно, и очень жаль. — Детка, все уже заметили мой влюблённый взгляд на тебе, и знай одно. Они ой как завидуют, — хватаясь двумя пальцами за подбородок омеги, он как можно ближе тянет его на себя, да так, что их губы вот-вот сольются воедино.— Давай составим договор, когда у меня начнётся гон, я забираю твою невинность, но взамен ты получаешь каждый день энергетик вместе с твоими любимыми чипсами, но при одном условии: твоё сердце также будет принадлежать мне, — последнее слово он выделил так, чтобы Феликс понял каким день будет после их первой жаркой ночи. — Если тебе понравится твой первый раз, то ты окончательно станешь моим. — Три недели ты мне покупаешь, энергетик и чипсы, — потирая кончик носа о чужой, Феликс с лёгкой улыбкой поразил альфу своим пошлым голоском. — Обязательно, кроха, ты получишь такой сногсшибательный оргазм, пока я буду вдалбливать твоё податливое тело в постель, ты будешь стонать подо мной на весь дом и выгибаться в пояснице с каждым глубоким толчком, — он не отводил ни на секунду от него взгляд, но чувствовал, как омега тяжело выдохнул, не теряя такого момента, он было уже хотел попробовать эти соблазнительные губы, что мечтал так долго ощутить на своих устах, только вот этой интимной обстановке помешал указательный палец Феликса, который уместился между их губами. — В твой гон ты попробуешь всего меня, в том числе и мой первый поцелуй, — прошептал младший, да так, чтобы только они чувствовали прилив возбуждения, да так, что только они слышали свой разговор, ну и в конце-то концов у Хёнджина от такого монотонного пикантного голоска башню снесло окончательно. *** Феликс неряшливо откинул книгу на тумбу, в то время как начал осознавать, что его колени подкашиваются, а бёдра становятся настолько липкими, что омеге хочется сходить и принять теплую ванну, но, к сожалению, Хван не одобрит. С тяжестью в ногах омега откинулся на постель, прикрывая лицо ладонями, но они быстро оказались возле кромки трусов стягивая их вниз до стоп, откидывая на пол, возле шифоньера. Феликс всё так же надеялся на то, что Хёнджин придёт в себя и не станет ломиться в его дверь, крича на всю улицу: “Феликс, открой дверь и дай мне уже наконец тебя трахнуть!” это будет ещё тем позорищем, а будет стыдно больше всего перед родителями. Омега уже начал падать в сон, но вот незадача, три стука в окно заставили его снова приоткрыть сонные глаза, которые видели чьё-то лицо. Ликси испугался, но ненадолго, он узнал черты лица и в душе матерился, но, с другой стороны, был рад, что ему не пришлось идти вниз и открывать альфе дверь. Младший не стал долго отсиживать свою попу, и поторопился открыть окно, чтобы впустить непутёвого альфу. — Нет, я конечно рад, что ты не стал ломиться в дверь, но через окно, ты дурень? — вякнул Феликс, впуская старшего в свою берлогу, не забывая закрыть за ним окно. — Тише, сладость моя, у тебя же родители дома, — теперь его очередь затыкать своим указательным пальцем соблазнительные губы Феликса. — Обещаю мы будем очень тихими, но только всё это зависит от тебя. — Мистер Хван, с одной стороны, вы не правы: это смотря какой вы в постели, может Хван Хёнджин как хищник нападает на своего зверя, — омега бы соврал, если бы сказал, что не видел похоти в его глазах. — Хорошо, ты меня раскусил, — оскалился Хёнджин, хватая мёртвой хваткой Ликса за талию, он куда ближе жмёт его к себе, дабы ощутить хоть какой-то прилив удовольствия. — Пока я буду грубо тебя трахать, ты будешь утыкаться в подушку, умолять меня быть хоть немного нежнее. — Я не люблю грубость, и вообще меня не устраивает такая поза, — выпятил нижнюю губу Феликс, заметно ощутил, как чужие руки опустились на взмокшие бёдра. — Не мои проблемы, а сейчас будь умницей и ответь мне на поцелуй, — Феликс снова ощутил, как его ноги подкосились, а всё это из-за грубости в голосе Хвана. Альфа поспешил и примкнул к матовым губам, напористо, как голодный хищник, терзая и так засохшие уста, пока омега не поспевал за ним, но на это достаточно просто постанывать от дикого удовольствия, хоть и болезненного. Хёнджин чувствовал подушечками пальцев липкую массу на коже, а Феликс ощущал эти еле ощутимые касания, но всё равно как в первый раз дёргался, получая невероятное, хоть и маленькое удовольствие от касаний старшего. Хван не смог сдержать ядовитой улыбки, в ответ на неё получая внимание младшего, что с недоумением уставился на него. — И когда мой малыш уже успел намокнуть? — шёпотом он заставил Феликса приятно поёжиться в его объятиях, но и от краски на лице тоже никуда не деться. — Я ещё не стал твоим, а, когда я успел возбудиться, тебе это не обязательно знать, — утыкаясь тёмной макушкой в грудь старшего, заявил Феликс, но ещё сильнее залился краской от слов Хёнджина. Хван не стал больше ничего говорить, а вместо этого подхватил лёгкое тело на руки, касаясь своими замёрзшими пальцами бёдер омеги. Феликс без колебаний обнял за шею партнёра, но отпустил, когда почувствовал уже не тёплую постель, что до этого согревал сам лично Феликс. — Ты предупредил меня, что не один дома, — опалил горячим шёпотом ушную раковину, не забывая пройтись по ней мокрым шершавым языком. — Это уже бесполезно, до тебя никогда не дойдет, пока ты не получишь своё… — захныкал Феликс и нервно сглотнул застрявший в горле ком, когда новая порция феромонов старшего дошла и до него. — Верно. Замечая возбуждение даже через ткань футболки Ёнбока, он не раздумывая хватает достоинство в свой кулак, мучительно медленно проходит вверх, а через несколько секунд опускает вниз, не забывая наслаждаться звуками возле своего уха: всхлипами младшего. Гортанный стон так и просится наружу, но Феликс не подаётся и передними зубами сжимает кисть руки, тихо поскуливая. Хёнджин это замечает, как он и ожидал ему мало дают особого внимания, поэтому аккуратно забирает к себе руку сцепляя пальцы в замок, чтобы мелкий от него никуда не делся, хотя тот и не собирался, и он это знает, но маленький риск того, что омега может оттолкнуть его и куда-нибудь спрятаться, пугал старшего. Несмотря на то, что Феликс не хочет принимать его звериный поцелуй, Хёнджин всё равно его получает, когда тот открывает широко рот в немом стоне, и Хвану удаётся углубить поцелуй так, как он хочет. Своим языком исследует все внутренности, играясь с чужим приятелем, но разочаровывается, когда Феликс, толкает ладошкой грудь, намекая, что тому уже нечем дышать, а Хван слушается и отстраняется, продолжая через футболку дрочить омеге. — Я больше не могу, Джинни, хватит! — проныл Феликс, но успокоился, когда Хёнджин забрался через футболку, снова хватая горячую плоть, уже с быстрым темпом продолжая удовлетворять младшего. А тот голову назад закидывает, выпрямляясь в пояснице, и громко скулит, понимая, что сейчас получит тот самый пик удовольствия. Но вот незадача, Хёнджин отстраняется, когда Феликс был готов вот-вот кончить. — Джинни, но я же… — Феликс с недоумением взглянул на альфу, даже не успевая договорить. — А я нет, дай мне тоже немного насладиться тобой, — после чего переворачивает Ликса на бок. Старший ложится сзади, поглаживая бока Ёнбока, после чего просит того приподнять ногу, а Феликс слушается и не противиться. Младший прячет покрасневшее лицо в подушку, когда чувствует проникновение между бёдер, альфа откидывает голову на плечо Феликса, не переставая тереться своим достоинством о кожу омеги. — Прекрати, мне не нравится это! — зашипел в сторону Хёнджина, Ликс попытался отступить вперед, но руки, что сейчас стали для него вредными протянули его обратно, прижимая теперь ещё ближе, чтобы младший мог ощутить насколько сейчас старший возбужден. — Джинни! — ахнул он тогда, когда два пальца дразнили его возле прохода имитируя плавные круговые касания, заставляя Феликса покусывать зубами ни в чем не виновную подушку, чтобы очередной раз не простонать имя человека, который явно наслаждается таким сладким младшим. — Я не могу, — захныкал Феликс, не успевая отстраниться, как кончил на покрывало от простых махинаций по типу “скромные поглаживания ануса”. — Мне этого недостаточно,— наконец-то подал свой голос альфа, а то Феликс уж подумал, что тот от приятных и откровенных ощущений успел упасть в бездну, из которой никогда не возродиться. — Мне хочется тебя разложить и довести до шикарного пика… Феликс бы сказал другому человеку, что тот просто пьян, хоть это и похоже, но отличия всё-таки некие есть. Омега надеялся на быстрый перепихон с ярким гоном Хвана, но явно разочаровался, когда взглядом зацепился на покрасневшую головку, что на удивление красиво появлялась между его бёдер и через секунду обратно исчезала, но под его ухом тихие стоны вперемешку с шипением не прекращалось. Феликс не специально залип на эти действия, что вытворял сам старший вгоняя его в краску, но стал настоящим помидором, когда осознал, что это всё было замечено альфой, который явно решил над ним немного постебаться. — Нравится? — паясничал он, но не переставал кусать его чувствительные места. — Н-нет! — всхлипнул Феликс, чувствуя бархатные ладони на своём животе, которые явно не хотели останавливаться. — Правда? А ты представь, как мой член будет касаться твоего пупка, нам это будет давать моря наслаждения, — словно в бреду, заявлял он, именно так пытаясь куда больше возбудить омегу. — Пока я буду с нежностью в тебя входить, ты будешь сладостно стонать подо мной. В следующую минуту он почувствовал свободу, которую дал сам Хёнджин, но навряд ли надолго. Альфа, не наигравшись, повернул Ликса спиной вниз, замечая маленькие слёзки, что норовят скатиться. — Детка, ну ты чего тут нюни свои распустил? —поспешил он успокоить его, но от услышанных слов Хвана, Феликс ещё больше выпустил эмоции на волю, тем самым пугая Хёнджина. — Феликс, ты чего? Зайчик… Хёнджин пытался достучаться до Ликса, но тот просто игнорировал старшего, повернувшись снова к нему спиной. Хван собственно не знал, что делать, но в чём дело всё-таки пытался разузнать у младшего. — Ликси, что случилось? Я что-то сделал не так? — он сразу же убрал ещё до сих пор изнывающий стояк, стремился всеми силами не концентрировать своё внимание на нём. — Если тебе не нравится или мерзко, я могу уйти. — Я… — мямлил омега, но всё-таки смог побороть дрожь, что с каждым его словом хотела выплеснуться наружу. — Мне стыдно. Хёнджин только смог вскинуть от удивления брови вверх, хоть младший этого не видит, но ощущает испепеляющий взгляд на себе. Который его в краску вгоняет. Альфа только из-за этого обречённо вздыхает, не зная, что делать дальше? — Из-за чего тебе именно стыдно, Ликси? — Хёнджин уже догадывался, но всё-таки спросить он решился, ведь может и ошибиться. — Мы ведь. — Друзья? — поспешил ответить за Ликса альфа, прижимая младшего ещё ближе к себе, может, ему удастся так утешить омегу. — Ты не слышал в тот день моих слов? Если нет, то я могу повторить. — Феликс, после нашей первой ночи я не хочу быть твоим другом, — а младший только и мог, что краснеть и прятаться в мягкую подушку. — Я хочу быть твоим первым и единственным альфой, пойми это. С завтрашнего дня, я от тебя и на километр отходить не буду. Он, не дожидаясь слов омеги, вовлекает в чувственный поцелуй, заставляя младшего прижать колени вместе, пока похотливый и, по мнению Феликса, безобразный язык альфы врывался в его полость рта, обращая больше внимания на дружка, которому тоже хочется доставить, как минимум, удовольствие. Феликс неосознанно глухо стонет в уста парня, пока в его глазах, с поменявшимися с карего на чёрный, похожий на уголь, зрачками, читались похоть и большое возбуждение, омега только и мог, что смущаться, ведь любой омега может упасть в краску от такого взгляда, но младший надеялся, что он один будет наслаждаться таким Хваном. Надолго младшему расслабиться не дают, а всё это манящие длинные пальцы. Хван напоследок не забыл чмокнуть в давно опухшие губы, которые, несмотря на жгучую боль Феликса, не переставал кусать. Хёнджин явно был сильно возбуждён, но он мог быть таким только в присутствии этого полуобнажённого омеги. Стоило только Ли вздрогнуть, от касаний пальцев, что имитировали круговые движение, он не удержался, чтобы в следующую секунду простонать имя альфы, пытаясь убедить его. — Нет, не надо… Я не могу, — захныкал Ликси, но не забыл, что нужно быть максимально тихим, поэтому шептал в губы парня, который явно получал от этого только одно удовольствие. А Хван не слушается его, утыкается своим носом в белоснежные бёдра, из-за большой жадности он не стал останавливать себя и через секунду начал кусаться, не думая о боли, которую приносил парню, что лежал под ним кусая запястье: так он сможет хоть немного, но заглушить свои тягучие стоны, ведь трудно сдерживать, когда они просятся наружу. —Мм, а ты всё такой же сладенький, — с удовлетворением зашептал Хёнджин, не переставая поглядывать смоляными глазами на Феликса, что незаметно притих. Удаётся им только пересечься взглядами, так Хёнджин снова кажется ненасытным, поэтому прижимается к Феликсу куда ближе, да так, чтобы в следующую секунду потереться своим возбуждением о нутро младшего, получая от таких махинаций одно удовольствие, Хван успел поймать сладостный стон из уст Ликса. Пока Хёнджин крадётся к футболке омеги, тот успевает сжать колени, думая, что так сможет остановить трение старшего, но, к сожалению, ему стоит только сжимать бёдра альфы, тем самым выводя друга куда больше. — К чёрту, я больше не могу терпеть. — вякнул Хван, стягивая с себя потную футболку и откидывая её в направлении к шифоньеру. Феликс успел только тихо пискнуть, как оказался прижатым головой к той же подушке, которая каждый день будет ему напоминать эту безумную, по мнению Хвана, ночь. Омега успевает чувственно застонать, и в полудрёме прикрыть глаза. Джинни не торопился, поэтому, когда ему удалось перевернуть младшего, он начал такими действиями дразнить обоих. Крупная головка с лёгкостью проходилась по ложбинке, страстно привлекая большое внимание ко входу, откуда, не переставая, выходило больше природной смазки. — Как красиво, — шептал Хёнджин, сжимая в ладонях упругие ягодицы Ликса, отчего тот пронзительно стонал. Младший успел полностью расслабиться и раскатиться лужицей по всей кровати. Хван не стал продолжать такую игру, его терпение окончательно лопнуло. — Божечки, — замурчал Феликс, чувствуя долгожданный несильный толчок, который успел заполнить его разум большой дымкой, оттуда он навряд ли сумеет в скором времени выбраться. Альфа держался из-за всех последних сил, но узость внутри Феликса доставляла ему немалое удовольствие. Взгляд падает на то, как омега хорошо его принимает, и старший успевает только по крупицам собирать свое обладание, чтобы ни в коем случае не оплошать. Феликс что и мог, так это с каждым аккуратным толчком подавать признаки жизни, невнятно, но так же тягуче стонать в подушку, лишь бы их никто не услышал. Ведь не только Феликс знает, что за стенкой спят родители, которые, возможно, не подозревают каким делом сейчас занимается их нежный мальчик, но и Хёнджин не промах, поэтому пытается максимально потише дышать в ушную раковину младшего, но в следующую секунду ему удалось поймать губы младшего и удовлетворенно промычать в его уста. Темп ускорялся с каждым их вздохом, а Феликс поспевал прогибаться в пояснице как кошечка, не забывая нашёптывать и нести всякую чушь, пока веснушчатая щека прижалась к подушке. Это было какое-то безумие. Хван уделял особое внимание острым плечикам, где тоже покоились россыпью веснушки, радуя своим присутствием альфу. Его взгляд неожиданно упал на белоснежную шейку, он не отводил свой прожигающий взор от миловидной кожи. И всё-таки решился воплотить в жизнь идею, что посетила его внезапно, осуществить то чего так давно хотел, и желал. — Джинни, — всхлипнул Ли, чувствуя, как чужие острые клыки впились в шею, делая этим Феликсу больно, но и некую негу он тоже чувствовал. — Теперь ты навсегда мой, никуда не убежишь от меня, я не позволю, — зашипел альфа, собирая все свои силы воедино, чтобы в следующее мгновение ускорится настолько насколько он мог. — Бля-ять, чёрт, Феликс, ты просто потрясающий. Феликс позволял себе так же мурчать в несчастную подушку, пока головка члена проезжалась по тому месту, заставляя ноги дрожать, и хоть как-то извиваться по кровати. Хёнджину оставалось только откидывать голову назад, не забывая ласкать лежащее под ним тело, что от приятных ощущений тряслось как осиновый лист. — Джинни, я устал, давай поменяем позу? — еле вымолвил Феликс, но ему удалось остановить любимого. Хёнджин никак не мог противиться младшему, поэтому немедля повернул к себе лицом, прежде чем снова накинуться и продолжить двигаться, но уже куда с резкими толчками. Хвановы губы в нетерпении покалывали от безысходности: ему хотелось поскорее заманить к себе в плен губы, похожие по вкусу на вату, такие же тающие и до невозможности сладкие. Омега пугает не только себя, но и альфу своим громким стоном, что скорее являлся вскриком. Хван подоспел его успокоить поцелуями в шею. — Тише, нас не должны услышать, — шептал на ухо младшего, Хван касался пальцами бедра, удивляясь его нежности. — Детка, не забывай, что за этой стеной спят твои родители. А Феликс уже окончательно позабыл. А сильнее он забыл, когда сумел от ласк и мягкости старшего провалиться в долгий и хороший сон. *** — Малыш, кроха моя, вставай, мне уже пора идти, — вполголоса Хёнджин пытался уже как пять минут разбудить омегу, что с каждым откликом переворачивался на другой бок, но следующие слова, что произнеслись шёпотом возле уха, заставили его окончательно проснуться. — Родители всё знают. Пояснил Хван. Феликс распахнул глаза, забывая про боль в пояснице, всё равно принимая сидячую позу. Хёнджин с нежностью во взгляде любовался сонным омегой, пока тот явно был не рад такому визиту. — Как узнали? — с осторожностью переспросил Феликс, надеясь на то, что это простая шутка. — Ликси, ты только сильно не беспокойся и будь осторожен, ладно? — пояснил Хван, с мягкостью перебирая локоны волос, хоть так он сможет немного успокоить взволнованного младшего. — Ты не ответил. — Я просто проспал, а твоя мама зашла к тебе в комнату и заставила такую картину, как ты лежишь у меня на животе пока я поспеваю тебя целовать в твои губки, — благодаря своим словам Хёнджин вспомнил, что не получил долгожданный невинный утренний поцелуй. — А ещё я жду от тебя поцелуй. Феликс ничего не ответил, перебрался на колени альфы, этим удивляя его, но сейчас им не до этого. Хёнджин сам первый подаётся вперёд, захватывая зубами нижнюю губу, как довольный кот играясь и чувствуя приятную негу по всему телу. Младший не отставал и отвечал на уже далеко не нежный поцелуй, а страстный, что поддерживал старший. Пальцы проскользнули под футболку, очерчивая своими касаниями линии талии, чтобы в следующую секунду спуститься вниз и немного поласкать нуждающуюся дырочку. Но Феликс его останавливает, хватает за запястье, так заставляя Хвана оставить свои похотливые ладони у себя на талии, и хорошо, что Феликс вовремя одумался. — Может объясните? Хоть Феликс и не сильно хотел разговаривать с родителями насчёт этой темы, но всё это время Хван был рядом и с каждым словом родных, он теребил своими пальцами волосы младшего, так его успокаивая. Родители немного повозмущались, мол: “совесть хоть немного имейте, и тихими тоже в такой ситуации нужно быть, когда родители твои спят в соседней комнате”. Но приняли их отношения, не забывая добавить некоторых слов на будущее, чтобы не накосячили раньше времени, до отношений. А Хёнджин, как и обещал, покупал после универа Феликсу то, чего он так сильно хотел, но это продолжалось недолго. — Что сегодня моя детка пожелает? — сидящий у себя дома на диване альфа копался в телефоне, ища что можно заказать. — Суши? Роллы? Или же твою любимую вегетарианскую пиццу? — Тебя. Поспешил помурлыкать омега, чтобы в следующую секунду запрыгнуть на бёдра старшего, схватить гаджет и бросить его куда-то в сторону дивана. Хёнджин поспешил обвить руками талию младшего, полностью утопая в приятной неге со своим мягким мальчиком, у которого явно началась течка. Теперь очередь Феликса заставлять старшего поскорее заполнить его до самых краёв. Теперь-то им никто не помешает.