________
Несколько мучительных дней спустя. Проснулся я из-за звука открывающейся двери, что со скрипом пропустила незваного гостя в мою комнату. Люси закрыла за собой дверь, подходя к кровати с подносом. На нём лежало несколько выписанных мне врачом лекарств, стакан воды и мой предполагаемый завтрак. Девушка повернулась ко мне лицом, и заметила, что я смотрю на неё. — Доброе утро, — она слабо улыбнулась мне, ставя поднос на тумбочку и подходя ближе ко мне. — Как ты себя чувствуешь? Вчера ночью у тебя сильно поднялась температура и я положила тебе холодное полотенце на голову, — она перевела взгляд с меня на пол и усмехнулась. Полотенце валялось под кроватью. Люси подняла его с пола и отложила на всю ту же тумбочку. — Мне уже гораздо лучше, Люси, спасибо. Ложь. Но ложь во благо. Неужели она думала, что я не увижу её измученного вида, если она через каждое слово будет давить улыбку на лице? Так что всё это будет к лучшему. — Очень рада это слышать, — очередная дежурная улыбка и моё сердце разбивается в дребезги. Прекрати так делать, прошу. Люси продолжает. — Я приготовила тебе хлопьев, так что поешь, пожалуйста. — Девушка взяла полотенце с тумбочки и добавила. — И ещё кое-что. Холли взяла выходной сегодня, а Джордж весь день будет в Департаменте, поэтому если понадобится помощь - зови меня. Мне не нужна помощь, мне нужна свобода и... о Боже мой! Чтобы ты перестала давить чёртову улыбку и поговорила со мной! Я не позволил себе сказать это вслух, и поэтому просто кивнул. Люси улыбнулась и положила руку мне на плечо, поглаживая кожу через рубашку большим пальцем, пытаясь этим жестом остановить навязчивые мысли в моей голове. — Не думай об этом слишком сильно, — сказал человек, непонимающий какого это. — Я уверена, что совсем скоро ты поправишься. — Надеюсь на это, — сказал я, и Люси, отняв руку от моего плеча, удалилась из комнаты, закрывая за собой дверь. Вскоре я ведь и вправду поправился. Вот только мог ли я сказать, что был этому рад?________
Джордж ткнул меня вилкой в плечо. — Передай соль, пожалуйста, — он сказал это не совсем отчётливо из-за пережёвываемого бутерброда во рту, но я всё равно исполнил его просьбу. Джордж тихо поблагодарил меня, забирая солонку из моих рук и переворачивая её над кашей. Холли недоверчиво посмотрела на него. — Я, что, не посолила её? Люси перевела на неё взгляд, успокаивающе произнося: — Сомневаюсь, что дело в тебе. Просто у Джорджа специфический вкус на это блюдо, — и она, видимо понадеявшись, что никто кроме Холли не увидит этого её жеста, подмигнула ей. Я усмехнулся, ставя стакан с водой, из которого мгновение назад отпил, на стол. Внезапно стены в доме заходили ходуном, заставляя его пошатнуться, но я сжал стакан в руке, не давая воде разлиться по белоснежной скатерти. Через секунду после этого в кухню ворвался взволнованный Киппс, его волосы запутались, а грудь учащённо вздымалась, пытаясь заглотить побольше воздуха. Он вытянул руку вперёд, все ещё не в силах отдышаться, и из его рта начали вылетать бессвязные слова. — Сей... при... он.. чёрт, — Квиллу надоело говорить обрывками и он, постояв так еще несколько секунд, смог нормально произнести. — Мой друг из Фиттис скоро придёт. Он хотел познакомиться с вами. Вы же не против? Я оглядел присутствующих за столом и увидел, что они так же недоуменно смотрели друг на друга, так что я ответил за всех. — Конечно мы не против. Киппс просиял счастливой улыбкой и отправился в магазин выбирать спиртное, оставляя всех сидящих за столом, в том числе меня, в неловкой тишине. Джордж громко постукивал ложкой по тарелке, когда подчёрпывал ей кашу, Холли размешивала прибором чай, постукивая по стенкам, а Люси, уставившись под стол, ковыряла лак на своих ногтях, игнорируя внешние звуки в принципе. Я толкнул её плечо своим и наклонился к её уху. — Не хочешь почитать со мной в библиотеке пока Киппс не вернулся? Она посмотрела на меня и кивнула. Я встал из-за стола, дожидаясь пока Люси сделает тоже самое и обвёл взглядом сидящих за столом. Джордж продолжал неотрывно поглощать кашу, не обращая на нас внимания, а Холли мимолётно посмотрела на меня, уловив движение, но когда увидела нас с Люси, интерес притупился и она опустила взгляд обратно на чашку. Люси встала со стула и последовала со мной на выход из кухни. Я закрыл за ней дверь и мы поднялись на второй этаж, в библиотеку. Здесь на окнах висели шторы из особо плотного материала, чтобы солнце не смогло проникнуть сюда и испортить корешки книг, стоящих на полках стеллажей. Родители всегда очень бережно относились к своим книгам, поэтому никогда не оставляли их на солнце. Это же передалось и мне. Поэтому когда мы вошли внутрь шторы были уже плотно закрыты. Я взял с полки книгу, которую до этого ещё не читал, и плюхнулся в кресло напротив камина. Люси сделала то же самое. — Что ты мне почитаешь? — она поставила локоть на подлокотник и положила на него свою голову, с интересом смотря на меня. Я посмотрел на обложку и ответил. — Американскую трагедию. Ни разу её не читал, — я показал обложку ей и открыл на первой странице. — Если не ошибаюсь, там про парня, который поднялся с низов. Я усмехнулся. Никогда не считал, что поднялся с низов, однако я создал своё агентство без каких-либо подачек со стороны, так что это тоже своеобразное поднятие. Хоть и косвенно. Я перевёл взгляд на Люси — она выжидающе смотрела на меня. Я пролистал книгу до логического начала её повествования и начал читать. — Летний вечер, сумерки... Торговый центр американского города, где не менее четырехсот тысяч жителей, высокие здания, стены… Когда-нибудь, пожалуй, станет казаться невероятным, что существовали такие города, — я прочитал это предложение с некой иронией в голосе, чтобы придать выражения и продолжил. Мои глаза скакали от строчки к строчке, внимательно следя за переносами слов и ударений. Мысленно я сам начал вырисовывать себе картинку происходящего в голове. Вот — мужчина, вокруг многоэтажные дома светят своими огнями, а вдали гудит скоростной поезд, предвещая своё столкновение с воздухом в пяти метрах от него. На лице у него застыла гримаса отчаяния, а сам он готовится пересечь эти пять метров в считанные минуты до того, как поезд успеет проехать его. Вот — он уже возносит ногу, чтобы сделать роковые шаги навстречу смерти. Вот — ветер, отталкиваемый поездной кабиной уже хлещет ему в лицо, его нога в метре от невероятной ошибки. Вот... Я не успеваю представить этого, потому-что снизу доносится удар входной двери об очерченный кирпичом косяк, а затем и неразборчивое шабуршание. Я смотрю на Люси, она в таком же замешательстве. Мы совершенно забыли о Квилле. Подняв со стола закладку, я кладу её между страницами книги и закрываю, поднимаясь на ноги. Люси поднимается со мной, и мы выходим на лестничную площадку. Когда мы с Люси спускаемся по лестнице, шабуршание превращается в разборчивые слова, и теперь я вижу на пороге двух парней. Киппса, который, облокотившись на комод рассказывает что-то о несправедливости Английских властей и, видимо, того самого его друга, что сейчас разувался спиной ко мне. Я отсалютовал первому, и он отсалютовал в ответ. Его собеседник, видимо, заметив это, обернулся, и всё в моём животе вдруг упало в бездонную пропасть. Из под век на меня смотрели блестящие зелёные глаза.